Михаил Горбачев + НАТО

Возле подъезда.

После объединения Германии сотни офицеров ГДР оказались брошены на произвол судьбы.

Старая уже фотография: ноябрь 1989-го, Берлинская стена, буквально оседланная многотысячной ликующей толпой. Грустные и растерянные лица только у группы людей на переднем плане – пограничников ГДР. Еще недавно грозные для врагов и справедливо осознававшие себя элитой страны, они в одночасье превратились в лишних на этом празднике статистов. Но и это было для них еще не самым страшным…

«Как-то случайно оказался в доме бывшего капитана Национальной народной армии (ННА) ГДР. Он окончил наше высшее военное училище, хорошего уровня программист, но вот уже три года мается без работы. А на шее семья: жена, двое детишек.
От него впервые я и услышал то, что суждено будет выслушать много раз.
– Вы нас предали… – скажет бывший капитан. Скажет спокойно, без надрыва, собрав волю в кулак.
Нет, он не был «политкомиссаром», не сотрудничал со «Штази» и тем не менее потерял все».
Это строки из книги полковника Михаила Болтунова «ЗГВ: Горькая дорога домой».
И далее автор обращается к себе и ко всем нам: «Значит, так и есть. Мы предали ГДР, ННА, этого капитана? Или это лишь эмоции обиженного человека?».
Проблема, впрочем, гораздо глубже: бросив на произвол судьбы солдат и офицеров нами же созданной армии, не предали ли мы тем самым и самих себя? И можно ли было сохранить ННА, пускай и под другим названием и с измененной организационной структурой, но в качестве верного союзника Москвы?

Разочарование и унижение

Итак, в 1990 году произошло объединение Германии, вызвавшее эйфорию со стороны и западных, и восточных немцев. Свершилось! Великая нация вновь обрела единство, рухнула наконец столь ненавистная Берлинская стена. Однако как это часто бывает, безудержная радость сменилась горьким разочарованием. Конечно, не для всех жителей Германии, нет. Большинство из них, как показывают социологические опросы, не сожалеют об объединении страны.
Разочарование затронуло главным образом некоторую часть жителей канувшей в Лету ГДР. Довольно быстро они осознали: произошел в сущности аншлюс – поглощение их Родины западным соседом.
В наибольшей же степени пострадал от этого офицерский и унтер-офицерский корпус бывшей ННА. Он не стал составной частью бундесвера, а был попросту распущен. Увольнению подверглись большинство бывших военнослужащих ГДР, включая генералов и полковников. При этом службу в ННА им не зачли ни за военный, ни за гражданский трудовой стаж. Те же, кому посчастливилось надеть форму недавних противников, оказались понижены в звании.

Совместные учения Группы советских войск в Германии и Национальной народной армии ГДР 29.07.1988 (youtube.com)

ГСВГ. Т55А Panzerspringen - танки ГДР СИЛА! (youtube.com)

В результате восточногерманские офицеры вынуждены были часами простаивать в очередях на бирже труда и мыкаться в поисках работы – часто низкооплачиваемой и неквалифицированной.
И хуже того. В своей книге Михаил Болтунов приводит слова последнего министра обороны ГДР адмирала Теодора Хофмана: «С объединением Германии ННА была распущена. Многие профессиональные военнослужащие подверглись дискриминации».
Дискриминации, проще говоря – унижению. А иначе и быть не могло, ибо известная латинская пословица гласит: «Горе побежденным!». И горе вдвойне, если армия оказалась не сокрушенной в битве, а попросту преданной и собственным, и советским руководством.
Об этом прямо говорил в одном из интервью бывший главком ЗГВ генерал Матвей Бурлаков: «Горбачев и другие предали Союз». И не началось ли это предательство с предательства его верных союзников, обеспечивавших в том числе геополитическую безопасность СССР на западном направлении?
Впрочем, многие сочтут последнее утверждение спорным и отметят необратимость и даже стихийность процесса объединения двух Германий. Но дело не в том, что ФРГ и ГДР неизбежным образом должны были объединиться, а в том, как это могло произойти. И поглощение Западной Германией восточного соседа представляло собой далеко не единственный путь.
Какова была альтернатива, которая позволила бы офицерскому корпусу ННА занять достойное положение в новой Германии и остаться лояльным к СССР? И что более для нас важно: обладал ли Советский Союз реальными возможностями сохранить свое военно-политическое присутствие в Германии, не допустив расширения НАТО на восток? Для ответа на эти вопросы нам потребуется совершить небольшой исторический экскурс.
В 1949 году на карте появилась новая республика – ГДР. Она создавалась в качестве ответной меры на образование в американской, английской и французской оккупационных зонах ФРГ. Интересно, что Иосиф Сталин не стремился к созданию ГДР, выступив с инициативой объединения Германии, но при условии невступления ее в НАТО.
Однако бывшие союзники отказались. Предложения о возведении Берлинской стены поступали Сталину еще на исходе 40-х, но советский лидер отказался от этой идеи, посчитав ее дискредитирующей СССР в глазах мировой общественности.
Вспоминая историю рождения ГДР, следует также принимать во внимание и личность первого канцлера западногерманского государства Конрада Аденауэра, которого, по словам бывшего советского посла в ФРГ Владимира Семенова, «нельзя считать только политическим противником России. У него была иррациональная ненависть к русским».

Рождение и становление ННА

В этих условиях и при непосредственном участии СССР 18 января 1956 года была создана ННА, быстро превратившаяся в мощную силу. В свою очередь военно-морской флот ГДР стал самым боеспособным наряду с советским в Варшавском договоре.
Это не преувеличение, ибо в состав ГДР вошли прусские и саксонские земли, представлявшие некогда наиболее воинственные германские государства, обладавшие сильными армиями. Особенно это касается, конечно, пруссаков. Именно пруссаки и саксонцы составили основу офицерского корпуса сначала Германской империи, потом рейхсвера, затем вермахта и, наконец, ННА.
Традиционная немецкая дисциплина и любовь к военному делу, крепкие военные традиции прусского офицерства, богатый боевой опыт предыдущих поколений, помноженные на передовую военную технику и достижения советской военной мысли, делали армию ГДР несокрушимой силой в Европе.
Примечательно, что некоторым образом в ННА воплотились мечты наиболее дальновидных немецких и российских государственных деятелей на рубеже XIX–XX веков, мечтавших о военном союзе Российской и Германской империй.

Сила армии ГДР была в боевой подготовке ее личного состава, ибо численность ННА всегда оставалась сравнительно невысокой: на 1987 год она насчитывала в своих рядах 120 тысяч солдат и офицеров, уступая, скажем, народному Войску польскому – второй по численности армии после советской в Варшавском договоре.
Однако в случае военного конфликта с НАТО поляки должны были сражаться на второстепенных участках фронта – в Австрии и Дании. В свою очередь перед ННА ставились более серьезные задачи: драться на главном направлении – против войск, оперирующих с территории ФРГ, где был развернут первый эшелон сухопутных сил НАТО, то есть непосредственно бундесвер, а также наиболее боеспособные дивизии американцев, англичан и французов.
Доверяло советское руководство немецким братьям по оружию. И не напрасно. Командующий 3-й армий ЗГВ в ГДР и позже заместитель начальника штаба Группы советских войск в Германии генерал Валентин Варенников в своих воспоминаниях писал: «Национальная народная армия ГДР фактически на моих глазах выросла за 10–15 лет от нуля до грозной современной армии, оснащенной всем необходимым и способной действовать не хуже советских войск».
Эту точку зрения в сущности подтверждает и Матвей Бурлаков: «Пик холодной войны был в начале 80-х. Оставалось дать сигнал – и все бы ринулось. Все боеготово, снаряды в танках, осталось в ствол засунуть – и вперед. Все бы сожгли, все бы разрушили там у них. Военные объекты я имею в виду – не города. Я часто встречался с председателем военного комитета НАТО Клаусом Науманном. Он меня как-то спрашивает: «Я видел планы армии ГДР, которые вы утверждали. Почему вы не начали наступление?». Мы пытались эти планы собрать, но кто-то утаил, снял копии. И Науманн согласился с нашим расчетом, что мы должны быть на Ла-Манше в течение недели. Я говорю: «Мы же не агрессоры, зачем мы пойдем на вас? Мы всегда ждали, что вы первые начнете». Так объясняли им. Мы же не можем сказать, что мы первые должны были начать».
Обратим внимание: Науманн видел планы армии ГДР, танки которой одними из первых должны были достигнуть Ла-Манша и, по его признанию, им никто не смог бы эффективно помешать.
С точки зрения интеллектуальной подготовки личного состава ННА также стояла на высоком уровне: к середине 80-х в ее рядах 95 процентов офицерского корпуса имели высшее или среднее специальное образование, около 30 процентов офицеров окончили военные академии, 35 процентов – высшие военные училища.

Словом, на исходе 80-х армия ГДР была готова к любым испытаниям, но вот страна – нет. К сожалению, боевая мощь вооруженных сил не могла компенсировать социально-экономические проблемы, с которыми столкнулась ГДР к началу последней четверти XX столетия. Возглавивший в 1971 году страну Эрих Хонеккер ориентировался на советскую модель построения социализма, что его существенным образом отличало от многих лидеров других стран Восточной Европы.
Ключевая цель Хонеккера в социально-экономической сфере – улучшение благосостояния народа, в частности, за счет развития жилищного строительства, увеличения пенсий.
Увы, но благие начинания в данной области привели к снижению объемов инвестиций в развитие производства и обновление устаревшего оборудования, износ которого составлял 50 процентов в промышленности и 65 процентов в сельском хозяйстве. В целом восточногерманская экономика, как и советская, развивалась по экстенсивному пути.

Поражение без единого выстрела

Приход Михаила Горбачева к власти в 1985 году осложнил отношения двух стран – Хонеккер, будучи консерватором, негативно отнесся к перестройке. И это на фоне того, что в ГДР отношение к Горбачеву как инициатору реформ носило восторженный характер. Кроме того, на исходе 80-х начался массовый выезд граждан ГДР в ФРГ. Горбачев дал понять своему восточногерманскому коллеге, что советская помощь ГДР напрямую зависит от проведения Берлином реформ.
Дальнейшее хорошо известно: в 1989-м Хонеккер был снят со всех постов, через год произошло поглощение Западной Германией ГДР, а еще спустя год прекратил свое существование Советский Союз. Российское руководство поспешило вывести из Германии почти полумиллионную группировку, оснащенную 12 тысячами танков и бронемашин, что стало безусловным геополитическим и геостратегическим поражением и ускорило вступление вчерашних союзников СССР по Варшавскому договору в НАТО.

NVA. Рукопашный бой в частях спецназа армии ГДР / Nahkampf fur Spezialisten. NVA DDR. (youtube.com)

Но все это сухие строки о сравнительно недавно минувших событиях, за которыми драма тысяч офицеров ННА и их семей. С грустью в глазах и болью в сердце смотрели они на последний парад российских войск 31 августа 1994 года в Берлине. Преданные, униженные, никому не нужные, они стали свидетелями ухода некогда союзной армии, без единого выстрела проигравшей вместе с ними холодную войну.
И ведь всего за пять лет до этого Горбачев обещал не бросать ГДР на произвол судьбы. Имел ли советский лидер основания для подобных заявлений? С одной стороны, казалось бы, нет. Как мы уже отметили, в конце 80-х увеличился поток беженцев из ГДР в ФРГ. После смещения Хонеккера руководство ГДР не демонстрировало ни воли, ни решительности сохранить страну и предпринять для этого по-настоящему эффективные меры, которые позволили бы воссоединить Германию на равноправных основах. Декларативные заявления, не подкрепленные практическими шагами, в данном случае не в счет.
Но есть и другая сторона медали. По словам Болтунова, ни Франция, ни Великобритания не считали вопрос воссоединения Германии актуальным. Это и понятно: в Париже боялись сильной и единой Германии, менее чем за столетие два раза сокрушавшей военную мощь Франции. И разумеется, не в геополитических интересах Пятой республики было видеть у своих границ единую и сильную Германию.
В свою очередь британский премьер Маргарет Тэтчер придерживалась политической линии, направленной на сохранение баланса сил между НАТО и Варшавским договором, а также соблюдение условий Заключительного акта в Хельсинки, прав и ответственности четырех государств за послевоенную Германию.
На этом фоне не кажется случайным стремление Лондона развивать во второй половине 80-х культурные и экономические связи с ГДР, а когда стало очевидным, что объединение Германии неизбежно, британское руководство предложило растянуть этот процесс на 10–15 лет.
И пожалуй, самое главное: в деле сдерживания направленных на объединение Германии процессов английское руководство рассчитывало на поддержку Москвы и Парижа. И даже больше того: сам канцлер ФРГ Гельмут Коль изначально не являлся инициатором поглощения Западной Германией своего восточного соседа, а выступал за создание конфедерации, выдвинув для реализации своей идеи программу из десяти пунктов.
Таким образом, в 1990-м у Кремля и Берлина были все шансы воплотить в жизнь идею, некогда предложенную Сталиным: создание единой, но нейтральной и не являющейся членом НАТО Германии.

Варшавски договор Народна Армия на ГДР - YouTube

Я был в юности очень идейным юношей. Начиная с 5-летнего возраста, и рисунков где зелёные танки с красными звёздами весело ехали по бумажному листу, а серые танки с белыми крестами и свастиками горели, поникнув подбитыми пушками. Всё было просто и понятно: вот мы, вот враги, мы победили. Ну а чего ещё можно было ожидать от мальчика 1966 года рождения, который ещё в детском саду громко пел, поставленный на стульчик: "Враги сожгли родную хату, убили всю его семью"? Сам плакал, нянечки рыдали, и родители других детей тоже. Потом - октябрёнок, пионер, комсомолец, член Городского интернационального штаба, певец и гитарист в группе политпесни Memento, участие в Интернеделях в НИИЖТе и НГУ, знакомство с иностранными студентами из соцлагеря и активом новосибирского интер-движения. "Эль пуэбло, унидо хамас сэра венсидо!".

А впервые засомневался в нерушимых канонах кодекса советского человека в армии, потому что столкнулся лицом к лицу с весьма жёсткой правдой жизни - дедовщина, распрекрасно уживающаяся с улыбчивым замполитом, вороватые прапорщики, жутко пьющие офицеры, чрезвычайная жестокость на гауптвахтах да и просто в частях. Я видел настоящих коммунистов, рядовых членов партии, которые огребали так же, как и я, 18-летний пацан, и видел подавших заявление в кандидаты члена КПСС, а при этом они были жестокими отморозками, наглыми и циничными.

И вдруг посреди этого тёмного царства лжи и узаконенного садизма вдруг повеяло весной - Перестройка, Гласность, Ускорение! Новый лидер, очень словоохотливый и обаятельный, новые речи и цели! Многие чиновники из системы были в шоке и не знали, как себя вести, средних и старших офицеров это касалось в первую очередь. Я и из части с жутчайшей дедовщиной (вполне на уровне зоны или хуже) спасся благодаря перестройке Горбачёва, но это отдельная история, когда-нибудь напишу.

Вернувшись на гражданку в ноябре 1986-го я ещё успел застать последний всплеск "титаника" СССР перед погружением в бездну. Было интересно и весело - диспуты с преподавателем истории КПСС (и последствия), дискотеки, репетиции в рок-группе, работа вожатым, "халтура" в первых кооперативах, отчисление меня из рядов ВЛКСМ за неуплату взносов (ровно через год и сам ВЛКСМ накрылся медным тазом).

Более того, события ГКЧП я переживал, находясь в Москве! Просто был свидетелем исторических событий, без всяких прикрас.

Теперь - о личности Горбачёва. И о тех, кто сейчас кричит из каждого утюга: "земля ему стекловатой". Давайте признаемся сами себе, что мы все поверили Горбачёву и его идеям, ну это же правда. Мы поверили в прекрасную сказку об окончании холодной войны, о наступающей эре мира и милосердия. В оппозиции остались только немногие ортодоксальные марксисты, потому-что большая часть членов КПСС к этому времени превратилась в обывателей и оппортунистов. Особенно это касалось молодёжи, я и сам был таким. Мы искренне поверили в американские джинсы, жвачку, рок-музыку и вообще их ценности. Замшелые идеалы малиновых плюшевых знамён с кистями и набившими оскомину бюстами Ленина именно мы отринули, и рванули навстречу новой жизни. Можно сейчас сколь угодно проклинать Горбачёва, но Союз был обречён не потому, что он заключал предательские договоры в визитах в США и на Мальту, а потому что он выражал тем самым волю партийной элиты, которая давно уже предала идеалы эпохи Сталина, и искала способы превратить свои номенклатурные привилегии в наследственные, иными словами - стать Плохишами за бочку варенья и пачку печенья. А возможно, Горбачёв и сам был идеалистом, а не прямым предателем, как Ельцин, Кравчук и Шушкевич.

Поэтому, прежде чем начать хулить Горбачёва, давайте вспомним, какими мы сами были в 1990-91-м, и какие были у СССР шансы уцелеть при том уровне поддержки основополагающих идей коммунизма\социализма. Я имею в виду жителей городов-миллионников, от которых действительно многое зависело. И если бы народ себя почувствовал преданным, он бы вышел. Но нет, все всё приняли, а значит приняли и последствия. А о них мы все помним - голод, холод, разруха, улицы разбитых фонарей, вымирающие моногорода, бастующие шахтёры на рельсах, расстрел парламента, ваучеры, дефолт, первая чеченская, "парад суверенитетов", бегство русских из бывших соц. республик, распад Югославии. И цветущий, наслаждающийся и пирующий на дымящихся развалинах Запад. Вот этого лично я никогда не забуду и не прощу. "Фоллоу ту зе винд", говорите? Ок, ветры перемен действительно наступили. Западная сказка закончилась. Оказалось, что "Святая земля" ЕС процветала исключительно за счёт дешёвых российских энергоносителей (и при этом методично ползла к нашим границам через НАТО), и неоколониализму в странах Африки (и прямой оккупации в Сирии и Ираке), а как только халява закончилась, то и мыться рекомендуют 2 раза в неделю, и питаться кузнечиками. Но карма существует, и она именно так и работает, как маятник. Запад пировал, как стервятник на обломках СССР, высасывая или просто грабя ресурсы павшей империи, и тем самым отсрочил свою гибель на 30 лет. Но за всё приходится платить, господа хорошие. И это время настало.

Горбачёву я не желаю геенны огненной, надеюсь, что он осознал ещё при жизни всё, что произошло со страной при его правлении, и все последствия. Это будет ему достаточной расплатой.