Смертники на орбите.Ч.1
12 апреля 1961 года произошло эпохальное историческое событие — советский космонавт совершил виток вокруг Земли на космическом корабле «Восток». Однако задолго до его полёта по миру поползли зловещие слухи, будто бы СССР отправляет в космос «смертников».
Позднее истории о предшественниках первого космонавта, якобы погибших на орбите, обросли невероятными подробностями и легли в основу современной мифологии, которая оказалась весьма живучей, несмотря на многочисленные опровержения.
Международная мистификация
К началу 1960 года мировая общественность успела привыкнуть к тому, что Советский Союз, будучи бесспорным лидером внеземной экспансии, тем не менее, скрывает подробности о своей космической технике. Любая информация о проблемах, авариях, местоположении космодрома, устройстве ракеты-носителя и готовившихся стартах тщательно засекречивалась.
Разумеется, особый режим дозирования информации вызывал вопросы и целые волны домыслов.
Например, в англоязычной прессе того времени можно встретить статьи под такими заголовками как «Красные планируют экспедицию к Луне» (Reds Plan Moon Expedition; 3 января 1959 года), «Американский эксперт полагает, что Советы будут первыми в космосе» (U.S. Expert Sees Soviet 1st in Space; 21 февраля 1959 года), «Советский человек может первым оказаться в космосе» (Russian Man May Be First Into Space; 11 апреля 1959 года), «Советское превосходство в космосе — факт или просто хвастовство красных?» (Is Soviet Space Supremacy A Fact Or Just Red Boast?; 28 апреля 1959 года), «Советская угроза из космоса названа возможной» (Soviet Threat From Space Said Possible; 28 мая 1959 года), «Для США советские ракеты окутаны мраком» (U.S. in Dark on Soviet Rockets; 11 июня 1959 года), «Советы предсказывают полёт человека в космос» (Soviet Predict Man Space Flight; 7 июля 1959 года), «Русские не оставляют выбора в космической гонке» (Russ Leave ‘No Choice’ In Space Race; 7 августа 1959 года).
Американский научный журналист Ллойд Мэллан, специализировавшийся на космонавтике и побывавший с визитом в СССР, в апреле 1959 года выпустил брошюру «Россия и Большая Красная Ложь» (Russia and The Big Red Lie).
Признавая очевидный исторический приоритет советских учёных в запуске спутников, он ставил под сомнение реальность старта аппарата «Луна-1», состоявшийся 2 января. Как известно, тот в Луну не попал, а вышел на гелиоцентрическую орбиту, обретя статус первой «искусственной планеты».
Обложка брошюры Ллойда Мэллана «Russia and The Big Red Lie» (1959)
Профессор Глеб Александрович Чеботарёв (слева), сотрудник Института теоретической астрономии АН СССР, обсуждает с Ллойдом Мэлланом план отправки ракеты вокруг Луны. Иллюстрация из брошюры «Russia and The Big Red Lie» (1959)
Среди прочего Мэллан писал:
«То был грандиозный триумф пропаганды. Одним сокрушительным ударом он уничтожил влияние на мировое общественное мнение трёх великих американских достижений: двух ракет-первопроходцев [вероятно, речь идёт о не слишком удачных запусках лунных аппаратов Pioneers с помощью ракет Thor-Able и Juno II в 1958 году], которые проникли в космос дальше, чем что-либо ранее созданное человеком, и технически сложного спутника Atlas-SCORE [Signal Communications by Orbiting RElay; первый спутник связи, запущенный на орбиту 18 декабря 1958 года с помощью ракеты-носителя Atlas-B], открывшего эру космической связи. Мир был в агонии, американские учёные разрывались между досадой и восхищением. Сам президент Эйзенхауэр, демонстрируя мужество проигравшего спортсмена, поспешил поздравить Кремль.
Что касается меня, то я был ошеломлён.
В те первые дикие часы после русского объявления я ходил, как в кошмаре. Передо мной стоял ясный выбор между двумя фантастическими предположениями. Ни то, ни другое не казалось приемлемым, но так или иначе мне пришлось выбирать.
Первое предположение состояло в том, что со мной что-то не так, что каким-то непостижимым образом я допустил ошибку в своих суждениях [о преимуществах американской науки].
Второе предположение сводилось просто к тому, что русской лунной ракеты не существует.
За несколько месяцев до этого я проехал 14 000 миль по России с исследовательской экспедицией. Я долго беседовал с 38 советскими учёными, два десятка из которых были лидерами в своих областях.
Я видел крупные советские университеты, исследовательские центры, обсерватории. По-видимому, желая, чтобы я принёс домой блестящий отчёт об их успехах, русские с гордостью показали мне сливки своих технологических достижений. Я внимательно смотрел и слушал. Я сделал выводы, проверил их и перепроверил.
И я вернулся из России с абсолютной уверенностью, что Соединённые Штаты неизмеримо лидируют в космической технике: во-первых, у России нет эффективной межконтинентальной баллистической ракеты, а во-вторых, США без малейших усилий опередят Россию на пути к Луне.
Но вот я стоял вечером 2 января, и в ушах у меня громко и насмешливо звенело эпическое объявление России. Я налил себе выпить и сел. Я просмотрел свои записи, фотографии и воспоминания о моём путешествии по России. Однако, как ни пытался я переоценить собранные сведения, ничего не получалось. Всё, что я видел и слышал в России, говорило против предполагаемого факта успешного запуска «Лунника». Научное сообщество, которое я изучал в этой загадочной стране, не было способно — просто не способно — произвести ничего подобного.
Мой вывод трудно принять — интеллектуально и эмоционально. Но так оно и было: русские не запустили ракету мимо Луны 2 января 1959 года. Если они и стреляли чем-нибудь, то оно не ушло на расстояние, достигнутое американскими [аппаратами] Pioneers. Короче говоря, «Лунник» был хладнокровно-наглой, великолепной международной мистификацией».
Понятно, что на самом деле никто из советских чиновников, обеспечивавших поездку Ллойда Мэллана по СССР в 1958 году, и не думал показывать ему «сливки технологических достижений».
Мэллан же почему-то решил, что с ним откровенничают, и на этом предположении выстроил целую конспирологическую теорию о «международной мистификации».
Интересно, что журналист приводит в своей брошюре один из первых случаев появления устойчивого слуха о полёте советских космонавтов, который якобы уже состоялся. Беседуя с тремя видными учёными (Анатолием Григорьевичем Карпенко, Юрием Александровичем Победоносцевым и Кириллом Петровичем Станюковичем), Мэллан сообщил, что в западной прессе часто можно встретить статьи, в которых утверждается, будто бы СССР готовит группу людей для полёта на Луну.
«Все трое русских специалистов по космосу рассмеялись. Карпенко сказал: «Если бы мы обучали таких людей сейчас, то к тому времени, когда у нас будет что-нибудь готовое для них, они были бы слишком стары, чтобы мы могли воспользоваться их навыками».
Победоносцев тогда объяснил, что все эти слухи были совершенно случайно пущены итальянским газетчиком, приехавшим в Москву. Он был репортёром коммунистической газеты «L’Unità», итальянского аналога американской и британской «Daily Worker». Репортёр включил радио посреди детского научно-фантастического спектакля.
Он решил, что передают достоверное сообщение, ведь не слышал начала истории, поэтому отослал информацию об этом в свою газету. Профессор Победоносцев снова рассмеялся. «Я сам видел «L’Unità», и там была очень большая статья на первой полосе. Чуть позже мне попалась французская газета «L’Humanité». История была там скопирована, также на первой полосе, и каким-то образом французский редактор нашёл фотографию одного из наших лётчиков, которую опубликовал крупным планом. Под ней было написано, что пилот запущен в ракете».
Затем Станюкович рассказал ещё одну историю, чтобы проиллюстрировать, как газеты на международном уровне искажают научную информацию. «В Германской Демократической Республике (Восточная Германия), — сказал он, — 1 апреля прошлого года газета опубликовала статью о пяти людях, которые уже запущены ракетами в Советском Союзе».
— А они были? — тихо перебил я.
Он практически фыркнул:
— На репортёров, которые написали эту статью, повлияли главным образом их гонорары! Они чувствовали, что должны придумать захватывающую историю для того, чтобы сохранить свою работу. Подобное встречается во всём мире.
Моё уважение к российским космическим экспертам начало расти. Но это было уважение, смешанное с изумлением. На самом деле, они не пытались преуменьшить космические усилия своей страны, но в то же время, конечно, не осознавая этого, честно рассказывали мне вещи, которые подтверждали два моих соображения.
Первое состояло в том, что Советский Союз даже не готовит людей к космическим полётам и на самом деле соответствующая советская программа находится в начальной стадии; второе — в том, что слухи, дезинформация и искажение фактов публиковались в коммунистических газетах, а затем подхватывались газетчиками Свободного Мира в качестве примеров «лидерства» России в космической гонке».
Впрочем, западные аналитики, которые были информированы лучше Ллойда Мэллана, обоснованно ожидали от Советского Союза значительных успехов в самое ближайшее время: по каналам разведки продолжала поступать информация о новых успешных испытаниях межконтинентальной ракеты, а её возможности как носителя с учётом массы выводимых на орбиту спутников было трудно переоценить.
Веру в готовящийся космический прорыв подкрепляла и растущая активность советской пропаганды, которая уверенно заявляла о том, что в СССР есть планы по запуску пилотируемых кораблей на околоземную орбиту, к Луне и Марсу.
Обложка журнала «Советский Союз» за декабрь 1958 года; на ней представлено фото, сделанное Е. Касиным во время испытаний «защитного костюма для сверхвысотных полётов»
Теоретически, имея мощную и хорошо отработанную ракету-носитель, советские военные могли в любой подходящий момент осуществить суборбитальный запуск герметичной капсулы с космонавтом по аналогии с тем, как собирались сделать американские конкуренты в рамках программы «Меркурий» (Mercury).
Поэтому в августе 1959 года, когда вовсю шла подготовка к визиту главы советского государства Никиты Сергеевича Хрущёва в Соединённые Штаты, западная пресса, ссылаясь на разведку ФРГ, стала усиленно писать о том, что Москва готова осуществить старт пилотируемого корабля.
Как теперь известно, подготовка действительно велась, но она была связана не с пилотируемым полётом, а с намерением попасть в Луну космическим аппаратом, аналогичным «Луне-1» (Е-1). 6 сентября на полигоне Тюра-Там (сегодня известен как космодром Байконур) была предпринята попытка запустить ракету-носитель «Восток-Л» (8К72 №И1-7А) с объектом Е-1А №6, но процесс остановили из-за автоматического сброса электрической схемы.
Через два дня специалисты начали подготовку во второй раз и тоже без успеха — почему-то наддув кислородного бака проходил с задержкой, что нарушало всю процедуру. На следующий день, 9 сентября, ракета снова осталась на стартовом комплексе — не прошла команда «Главная». Было решено слить топливо, снять носитель с пусковой установки и подготовить другой экземпляр.
Идея оказалась правильной: 12 сентября без проблем стартовала ракета «Восток-Л» (8К72 №Б1-7Б) с объектом Е-1А №7, позже получившим название «Луна-2».
На этот раз за космическим аппаратом следили обсерватории мира, и факт его падения вместе с третьей ступенью носителя на Луну, которое произошло в ночь с 13 на 14 сентября, подтвердили независимые наблюдатели.
Вскоре Хрущёв, прибыв в Вашингтон, торжествующе вручил президенту Дуайту Эйзенхауэру копию вымпела, установленного на «Луне-2». Скептики, подобные Мэллану, были посрамлены.
Президент Дуайт Эйзенхауэр разглядывает подарок Никиты Хрущёва — копию вымпела, находившегося на борту советского космического аппарата «Луна-2»; 15 сентября 1959 года
Мертвец в небе
Успешные запуски лунных аппаратов продемонстрировали, что советская ракетно-космическая техника находится на уровне, позволяющем осуществить пилотируемый полёт.
Поэтому не приходится удивляться, что выступления западных экспертов по поводу достижений СССР вскоре породили устойчивое мнение о существовании секретной программы, в рамках которой проводятся испытания пилотируемой ракетной техники.
В начале ноября 1959 года итальянское информационное агентство «Continentale» сообщило, что получило сведения из Праги, будто бы советские учёные готовятся в годовщину Октябрьской революции запустить к Луне «космическую станцию» с двумя добровольцами.
Разумеется, всё это оказалось «уткой», но агентство не успокоилось и 13 декабря потрясло мир сенсационным заявлением, будто бы располагает надёжными данными о том, что на полигоне Капустин Яр состоялись ракетные запуски людей, которые закончились их гибелью. Первым «астронавтом» якобы был Александр Ледовский, который стартовал в ноябре 1957 года — он поднялся до высоты 186 миль, где связь с ним внезапно прервалась.
Вторым якобы стал Серентий (вероятно, Терентий?) Шиборин, корабль которого был запущен в феврале 1958 года и тоже затерялся в космосе. Следующую попытку в январе 1959 года якобы предпринял опытный лётчик-испытатель Андрей Митков, но его ракета взорвалась через двадцать минут после старта.
По версии итальянцев, затем в космос попыталась проникнуть Мирия (вероятно, Мария?) Громова на перспективном аппарате вертикального взлёта и посадки, однако её испытательный рейс тоже закончился трагически.
Конечно, на полигоне Капустин Яр периодически происходили аварии исследовательских ракет, сопровождавшиеся гибелью пассажиров (подопытных собак), а информация об этих инцидентах скрывалась от общественности, однако любому специалисту, хоть сколько-нибудь разбиравшемуся в проблемах организации пилотируемого космического полёта, должно было стать ясно, что «Continentale» распространяет очередную «утку».
Но тут заявление агентства внезапно поддержал авторитетный немецкий учёный Герман Оберт, заложивший основы современного ракетостроения.
При этом он подлил масла в огонь сенсации, сообщив, что знаком с отчётами американской разведки, в которых подтверждаются две советские попытки пилотируемых запусков в конце 1957 и начале 1958 годов.
Понятно, что газеты, опираясь на столь «весомое» признание, бросились перепечатывать материал итальянцев.
Никаких других подтверждений информации, распространяемой «Continentale», не поступило, поэтому мало-помалу волна пересудов о гибели четырёх советских пилотов сошла на нет. Впрочем, любителям дешёвых сенсаций не пришлось долго ждать: 15 мая 1960 года на орбиту отправился «Первый космический корабль-спутник» (1КП), который представлял собой прототип пилотируемого корабля «Восток» (3КА).
Почти сразу возникла версия, что на его борту находится пилот. Вот что, например, писала «St. Joseph Gazette» со ссылкой на агентство «Associated Press»:
«Тем временем возникли предположения, что у Советов на борту аппарата может быть живой человек, а трюк с «манекеном космонавта» используется только для обмана американских учёных на время проверки того, удастся ли провести благополучное возвращение.
— Этот «манекен» может быть настоящим, — сказал один хорошо осведомлённый учёный, отказавшийся публиковать своё имя. — И есть небольшая вероятность, что если у Советов всё сработает как надо, то они затем сделают драматическое объявление о человеке в космосе. Я не стал бы полностью воспринимать на веру, что на борту только манекен»......