Согласно «Хроникам округа Шэ», Бао Цан хорошо умел читать, но не стремился к служебному продвижению. Его мать страдала от гангрены ног и много лет безуспешно лечилась. Бао Цан заботился о своей матери и продолжал лечить её, пока она, наконец, не выздоровела. Его сыновняя почтительность тронула жителей города, которые заказали строительство этих ворот.
Построены в девиз «Чудесное Умиротворение» (1521-1567).
2. Ворота аллеи Любви и почтения.
Эта история произошла во времена войн поздней Сун и ранней Юань. В город пришла группа бандитов в поисках серебряных денег. Грабители узнали, что Бао Цзунъянь и Бао Шоусун, отец и сын семьи Бао, очень богаты, поэтому они похитили отца и потребовали от сына отдать серебро. И отец, и сын попросили убить себя, чтобы спасти друг друга. В результате их отпустили. Позже император из династии Мин прочитал эту историю и повелел построить эти ворота.
Построены в девиз «Вечное счастье» (1402-1424).
3. Ворота вдовьей верности жены Бао Вэн-линя, урождённой Цзян.
Ворота были возведены в честь невестки семьи Бао. Став вдовой в возрасте 25 лет, она не стала вновь выходить замуж и сама растила сына. Когда сын вырос, он стал чиновником третьего ранга при дворе и был императорским врачом. Высокопоставленный чиновник, чтобы выполнить свою сыновнюю почтительность, неоднократно просил императора разрешения построить ворота в честь матери.
Построены в девиз «Непоколебимое и славное» (1736-1795).
4. Ворота любви к добру и благотворительности.
Бао Шуфан и его сын руководили соляной промышленностью в Хуайнане и Хуайбэе и были известны как самые богатые люди на юге реки Янцзы. Их величайшей благотворительностью был сбор денег для жертв наводнения в Хуанхуай, строительство 800 миль плотин на реке Хуайхэ и ежегодная выплаты жалования военным в течение трёх лет в трёх провинциях.
Построены в девиз «Прекрасное и радостное» (1796-1820).
5.Ворота вдовьей верности второй жены Бао Вэн-юаня, урождённой У.
Когда муж умер, вторая жена Бао Вэн-юаня воспитывала его осиротевшего сына как собственного. Он оправдал доброту своей мачехи и, наконец, стал известным каллиграфом династии Цин.
Когда она состарилась, то потратила свое семейное имущество на строительство родовой гробницы для своего покойного мужа и его родни. Вдова также посвятила себя служению своей больной свекрови до конца её жизни.
Построены в девиз «Непоколебимое и славное» (1736-1795).
6.Ворота преданного сына Бао Фэн-чана.
Согласно записям, отец Бао Фэнчана много лет отсутствовал дома во время хаоса в конце династии Мин, и от него не было никаких вестей. Фэнчан, которому было всего 14 лет, пошёл искать отца, прося милостыню по дорогам. Наконец он нашел своего больного отца в древнем в храме в провинции Ганьсу.
Когда он принес отца домой, увидел, что мать также тяжело больна. Старый врач сказал ему, что травы для лечения были доступны только в Тонглу, провинция Чжэцзян. Поэтому он пошел в Тонглу и собрал травы.
После того, как его мать выпила лекарство, её состояние действительно улучшилось.
Построены в девиз «Прекрасное и радостное» (1796-1820).
7. Ворота книги почёта Бао Сян-сяня.
Бао Сян-сянь, внук Бао Цана, стал военным министром и защищал приграничные районы Юньнани, Гуандуне и Гуанси.
Слово «Энжун» (пожаловано за славу) выгравировано в верхней части ворот.
Построены в девиз «Небесное открытие» (1620-1627).
В городе Тан Юэ есть ещё множество других почётных ворот. Подобные ворота также стоят по всему Китаю, они есть в Японии, Корее, Малайзии и китайских кварталах многих стран.
Тысячи лет евреи Иерусалима вынуждены были жить внутри стен Старого города Иерусалима. Окружение было настолько небезопасным, что даже приходилось запирать ворота квартала на ночь.
Башня Давида и вид на Старый город. 1870 год. Фото: Феликс Бонфилз. Из коллекции Национальной библиотеки
В то время Иерусалим находился под управлением Османской империи и мусульмане , евреи и христиане теснились в большом количестве вместе с чиновниками османского правительства, группами священнослужителей, филантропами и дипломатическими представителями различных держав, которые проявляли растущий интерес к Иерусалиму, внутри городских стен. В конце османского периода перенаселенность города достигла невыносимых размеров, что отразилось на условиях жизни, санитарии и экономике города.
Въезд в город: Яффские ворота. Фото: Бейт Бонфис, около 1899 года. Снято вскоре после того, как был засыпан ров, что позволило повозкам въезжать в Старый город
Процесс расширения начался в середине XIX века. Строительство велось почти исключительно для жилых целей, и это было связано с перенаселённостью и бедностью в Старом городе, которые проявлялись в болезнях, высокой стоимости жизни и арендной платы. Лишь немногие из еврейских общественных зданий за стенами были больницами либо в ответ на христианскую миссионерскую деятельность , либо из-за большой плотности населения внутри старого города; или современные школы (такие как « Школа Лемеля » или « Киах » ), которыми пользовались жители новых кварталов.
Первым еврейским кварталом, построенным за стенами, был Мишкенот Шааним , основанный министром Моше Монтефиоре после его четвертого визита в Землю Израиля в 1855 году . Купленная территория представляла собой участок площадью 18 дунамов (18 000 кв.м.) над бассейном султана перед горой Сион . Поскольку покупка земли в те времена иностранцем была невозможна, для этой цели властями был издан специальный указ, который позволял Монтефиоре приобрести землю у иерусалимской налоговой службы за 1000 шекелей. Сам район был открыт в 1860 году. Монтефиоре решил выделить эту территорию для создания нового и просторного жилого квартала, который даст его жителям альтернативу многолюдной и зависимой жизни в стенах. Район был построен на одной трети приобретенного им «района». Фактически он был построен как одно длинное здание, открытое в 1860 году , и еще одно более короткое здание позади него. Здания включали в себя 16 относительно просторных квартир. В те времена каждая из них имела крохотный участок земли. Также были построены две синагоги — ашкеназская и сефардская — и микве (бассейн для религиозных омовений).
Так выглядел район тогда
Современный вид
Вторым еврейским кварталом за стенами стал квартал Махане Исраэль , который был первым, основанным жителями Старого города исключительно для себя. Махане Исраэль — это район, построенный в 1865 году магрибскими ( западными) евреями. В 1854 году раввин Давид бен Шимон и многие его ученики иммигрировали в Иерусалим из Марокко . Среди наиболее важных работ раввина были строительные проекты для людей его общины. Благодаря его усилиям для его общины были построены приюты, образовательные, религиозные и благотворительные учреждения. Помимо прочего, он еще в 1869 году участвовал в строительстве квартала Махане Исраэль. Этот небольшой квартал был построен недалеко от бассейна Мамилла , а остатки его по сей день остаются на территории отеля "King David" . Квартал построен в топографически заниженном месте, на затопляемой зимой территории, недалеко от кладбища Мамилла . Выбор непривлекательного места был обусловлен низкой ценой земли. В центре квартала была построена синагога . Число жителей в районе было небольшим (около 30 дворов в конце девятнадцатого века), и он строился медленно из-за шаткого экономического положения общины. Район был построен вокруг центрального двора с цистерной . Вероятно, в этом районе были ворота, которые на ночь запирали.
Квартал Нахалат Шева — третий по счету, построенный за стенами, — был основан в 1869 году по инициативе семи иерусалимцев-ашкенази из прусской общины , членов старинных семей в старом поселении в Старом городе. Они стремились улучшить свой уровень жизни и выбраться из перенаселенности и плохих условий еврейского квартала . В "семерку" вошли Йосеф Ривлин , Йоэль Моше Саломон , Иеошуа Елин , Михал Ха-Коэн , Биньямин (Бейниш) Селант — сын раввина Шмуэля Селанта , Хаим Халеви (глава бизнесменов ашкеназской общины) и Арье (Лейв) Горовиц ( воспитывался как приемный сын в семье Дэвида Елина ). Их воодушевил успех предыдущих попыток поселения за стенами, хотя такое поселение по-прежнему считалось опасным и непопулярным. Чтобы повысить чувство безопасности, большой участок был куплен рядом с русским участком, построенным несколькими годами ранее, и на главной дороге Иерусалим — Яффо ( современная улица Яффо ).
Район в 1950-е гг.
Эти семеро организовалась в общество и даже написали подробные правила, определявшие порядок строительства и финансирования квартала (позже эта форма объединения послужила моделью для создания дополнительных кварталов за пределами стен). Согласно регламенту, купленная земля была разделена на семь полос равной длины, причем квартал планировалось строить поэтапно - на каждом этапе по два дома на две семьи, порядок которых будет определен лотереей. Йосеф Ривлин был первым, кто построил свой дом по соседству, на Яффо-роуд. Дома действительно были построены по плану, но не все из них были заняты своими строителями, либо были заселены очень поздно.
В 1872 году Йосеф Ривлин обратился к евреям Старого города с просьбой заселить этот район и для помощи в заселении собрал средства у мэров города, в том числе из фондов. На его призыв откликнулись несколько десятков семей, в том числе присоединившиеся испанские семьи, и в 1875 году в округе было уже 50 квартир, синагог и общественных учреждений.
Наши дни
Четвертым районом за стенами стал Бейт-Давид , основанный в 1873 году еврейским филантропом Дэвидом Райзом. Он посетила Иерусалим и остановился на одну из суббот в районе Нахалат-Шева. Во время шаббата он услышал в синагоге речь Йосефа Ривлина о важности расширения границ Иерусалима и решил присоединиться к ним для выполнения этой задачи. Он положил на счет Ривлина крупную сумму денег и купил участок земли недалеко от Нахалат-Шева, на нынешней улице Рабби Кук. Квартал Бейт-Давид построен в формате небольшого дворового квартала с центральным колодцем. На нижнем этаже располагались помещения Генерального комитета — Кнессета Израиля (орган, обладающий высшей властью управления иешивами и главами старого поселения , а также занимавшийся логистикой и раздачей воды и еды). Верхний этаж с 1923 года был домом и ешивой раввина Кука , который был построен для него после того, как он ответил на просьбы служить раввином Иерусалима. Часть его дома (его кабинет, гостевая комната и библиотека) и зал ешивы сохранились и используются как дом- музей раввина.
Дом раввина
Пятый район за стенами, Меа Шеарим , был основан в 1874 году "Иерусалимской строительной компанией". Среди его основателей были Йосеф Ривлин и Йоэль Моше Саломон, которые несколькими годами ранее экспериментировали с созданием квартала Нахалат Шева . Это был "район ассоциации", один из нескольких кварталов, построенных в то время ассоциациями жильцов, которые хотели выйти из стен старого города и построить себе жилье на благоприятных условиях. 100 членов ассоциации не имели средств, и большинство из них жили за счёт пожертвований. Поэтому, видимо, они приобрели себе участок земли, относительно удаленный от главной дороги того времени - улицы Яффо - в непосредственной близости от нее цены на землю были выше. Земля для квартала была куплена в три этапа к западу от деревни Лифта , общей площадью около 32 дунамов. Проектировщиком квартала выступил немецкий архитектор и археолог , житель Иерусалима Конрад Шик .
Район был построен из соображений безопасности как дворовый, поэтому внешние стены его домов образуют своего рода сплошную стену, окружающую большой внутренний двор, в который можно попасть через шесть ворот (своего рода « закрывающаяся стена »). Ворота закрывались с наступлением темноты и снова открывались утром. Во дворе располагались центральные цистерны с водой квартала. С годами, когда заселилось большинство населения района, в том же дворе были построены дополнительные дома, так что он во многом утратил свой первоначальный характер. В 1890 году квартал насчитывал 200 домов и 800 жителей, а через три года число домов увеличилось уже до 300, а число жителей — до 1500, из-за высокой рождаемости и волн иммиграции из Восточной Европы.
Наши дни. Самый ортодоксальный и закрытый район страны
Согласно науке Фен-шуй, некормленые, а потому озлобленные души мёртвых, могут поворачиваться только под углом 90 градусов. Поэтому при строительстве богатых домов старались избегать прямоугольных элементов на наружных фасадах: наружный ряд колонн галереи - всегда круглого сечения, углы крыш загнуты. Получался некий магический контур, через который голодные души не могли проникнуть в дом и принести болезни и беды.
Внешнюю галерею делали, очевидно, для того, чтобы стены не смачивались косым дождём. Дом устанавливали на каменную платформу выше уровня снежного покрова.
Топили, чаще всего, по-чёрному: котёл на ножках использовали как жаровню, сверху него могли надставить обычные котлы с водой или пищей.
Летом такие жаровни выставляли во двор, для этого продевали шест через ушки. Их использовали и как жертвенники, в золу вставляли ароматические палочки. Считается, что души предков можно кормить приятными ароматами.
По поводу «приямков» и постоянного проживания в подвалах. Для Лондона - это вообще норма. Без всяких шуток, примерно 1/10 часть жителей старого Лондона живет в подвалах.
Видите за решеткой спуск на -1 этаж? Так вот там обычные жилые квартиры.
Это я еще нафоткал в самом дорогом районе. В более дешевых расстояние между окном и стеной всего 60 см, те солнечный свет совсем не попадает в квартиры.
это вам не большевики с их нормами инсоляции.
я видел такие дома, где забивалась канализация и в этих полуподвалах было полно воды.
Возможно, многим эта статья покажется странной. Но не спешите смеяться и крутить пальцем у виска! Мы чуть позже объясним, в чём тут дело. Или вы сами догадаетесь. А пока...
Сегодня, когда способность граждан к критическому мышлению значительно повысилась, часто можно услышать: «Советские дома такие уродливые! Эти ужасные панельные пятиэтажки, фу! Никакого вкуса, никакого чувства прекрасного! Как для скота! В СССР не умели строить!» И так далее, и тому подобное.
Что ж… Строить дома – действительно нелёгкое дело. По статистике, в строительстве производственный травматизм приблизительно в два раза выше, чем в среднем по стране, а смертность – в четыре. Тяжёлый труд, совершенно не женский. И уж тем более не детский.
А теперь давайте посмотрим, что происходило в нашей стране после Великой Отечественной войны. За четыре года войны погибло 17 миллионов мужчин. А те, кому посчастливилось вернуться домой, редко были здоровы – кто без руки, кто без ноги, кто с застрявшим в теле осколком...
Вся техника была мобилизована «на войну», её катастрофически не хватало. Не было ни подъёмников, ни автокранов, да что там автокранов – не хватало обычных грузовиков!
Разрушенные бомбёжками города и деревни восстанавливали женщины и подростки – причём таскали и кирпич, и цемент в буквальном смысле «на себе», голыми руками! Носилки, заплечные «козы» – вот и вся техника...
«А ну-ка взяли!» Плакат художника И. Серебряного, 1944 год
Посмотрите на агитационный плакат 1944 года. Совсем молоденькая девушка, почти девочка, вчерашняя школьница, хватается за строительные носилки, гружёные кирпичом. Вес обыкновенного красного кирпича – 3 с половиной килограмма. У девушки на носилках – примерно два десятка таких кирпичей, то есть 70 килограммов веса. Не хотите ей помочь? Прикиньте – сколько раз вы сможете отнести на руках груз в 35 килограммов по лестнице на четвёртый или пятый этаж?
Девушка на плакате совсем молоденькая. Как вы думаете, сколько ей лет? Строителям (и рабочим на фабриках и заводах) в те годы было по 15-16 лет, а иногда даже по 12... Дети! А ведь эти дети ещё и недоедали – питание было по карточкам, нормы были скудные, люди месяцами не видели сливочного масла, мяса, сахара... Много они натаскают кирпичей, как считаете?
Рабочие на сборке автоматов ППД во время Войны. Как вы думаете, сколько им лет?
А строить было не просто надо, а «сверхнадо». Было разрушено около 1700 городов и посёлков, причём многие – тот же Сталинград – практически полностью, «по кирпичику».
За время войны было уничтожено примерно 70 миллионов квадратных метров жилья – люди ютились в землянках, в дощатых бараках, в подвалах... Без крыши над головой осталось ни много ни мало 25 миллионов человек!
Так выглядел разрушенный Сталинград. Без жилья остались все жители города (почти полмиллиона людей)
А ещё были нужны школы, больницы, детские сады, заводы, фабрики...
Использовался и труд военнопленных. Попавшие в плен немцы, румыны, итальянцы, хорваты помогали восстанавливать разрушенное ими же – только на строительных работах в Сталинграде было задействовано 20 тысяч пленных. И всё равно рабочих рук катастрофически не хватало, восстановление шло очень медленно.
Немецкие пленные на восстановительных работах в Сталинграде
Единственным выходом было освоение новых технологий – а именно крупнопанельного строительства. Когда на улицах наших городов впервые появились автомобили-панелевозы, люди глазели на них с удивлением и восторгом. Как это? Сразу целые готовые стены и перегородки? А из чего они сделаны? Из гипса? Из бетона? А они не сломаются? А тепло ли будет в таком доме?
Многие к панельному строительству относились с недоверием, однако всем было понятно: установить краном готовую перегородку, стену и даже комнату будет в десятки раз быстрее, чем выкладывать её из кирпича. Такое жильё будет в разы дешевле традиционного!
Первый в стране экспериментальный жилой панельный дом был построен в 1945 году в г. Берёзовском (Свердловская область). В 1947 году первый панельный дом был построен в Москве. Одним из авторов проекта был Виталий Лагутенко (между прочим, дедушка Ильи Лагутенко, музыканта из группы «Мумий Тролль», многие помнят).
Дом проекта К 7 архитектора Лагутенко
Архитектор Лагутенко отлично понимал – если довести технологию панельного строительства «до ума», можно получить именно то, что нужно стране – массовое и недорогое жильё. Сперва бетонные панели делали индивидуально (каждую по-отдельности), а в 50-х годах изобрели вибропрокатный стан – конвейер с подвижной формующей лентой, который позволял буквально «выпекать» панели, как горячие пирожки – по полмиллиона квадратных метров в год только с одного агрегата! Темпы строительства ускорились в десятки и даже сотни раз.
В среднем на возведение одного панельного дома уходило 12 дней, а рекорд страны составлял 5 (пять!) дней. Это против двух лет, необходимых для постройки красивого кирпичного здания того же размера...
Изготовление железобетонных плит сегодня
Пятиэтажные «дома Лагутенко» начали строить по всей стране. Из бараков, подвалов и перенаселённых коммуналок люди начали переселяться в собственные квартиры – двухкомнатные, трёхкомнатные, с ванной и туалетом, по тем временам роскошь неслыханная! С 1946 по 1956 год было восстановлено и построено 300 миллионов квадратных метров жилья.
Сейчас над «домами Лагутенко», по-другому «хрущёвками», или «хрущобами», многие смеются. И маленькие они, и ветхие, и тесные, и некрасивые, и ванна там совмещённая с туалетом, а у многих хрущёвок даже балконов нет в квартирах (например, в знаменитой серии «К-7»)... Но попробуйте вернуться на 70 лет назад, в 1952 год...
Жилые бараки в Москве. Начало 60-х гг. XX века
Наша семья тогда жила в полуподвале, в доме дореволюционной постройки. Кроме нашей семьи (четыре человека) там жило ещё две семьи по два человека. Окна выходили в глубокие приямки, солнечный свет в квартиру не проникал даже в летний полдень, было мрачно и холодно.
Кухня была площадью в 4 квадратных метра: три шага вдоль, один поперёк. Вода – только холодная. Для отопления использовалась печка, которую топили дровами. Не было ни ванной, ни душа; мыться ходили в общественную баню – один раз в неделю.
Вот это называется «приямок». Как думаете, много света попадает в такое окно?
И вот после этого – переезд в новую квартиру... Одна квартира на одну семью, подумать только! Две комнаты! Большие светлые окна, центральное отопление, горячая и холодная вода, душ, ванна! Новосёлы плакали от счастья, без шуток.
Архитектор Лагутенко за разработку и внедрение новых методов строительства в 1951 году получил Сталинскую премию третьей степени, и совершенно заслуженно. А изобретатель вибропрокатного стана для бетонных панелей Николай Козлов в 1959 году получил орден Ленина и звание Героя социалистического труда.
Обратите внимание на щели в полу... Это вам не ламинат ПВХ!
Сегодня «хрущобы» без сожаления расселяют и сносят. Война закончилась давным-давно, люди привыкли к совершенно другим условиям жизни. Дома, придуманные архитекторами сразу после войны, безнадёжно устарели, ничего не поделаешь.
И всё-таки, если из городов совсем исчезнут все «хрущёвки», будет очень грустно. Отдельные дома следовало бы отремонтировать, законсервировать и бережно сохранить. Потому что «хрущовка» – это не просто дом. Это память о той эпохе, когда страна разрушенная, полуголодная, потерявшая десятки миллионов людей, истерзанная страшной войной, всего лишь за 10 лет вышла на первое место в мире (!) по объёму строительства жилья.
«Когда нам дали новую квартиру и мы переехали, – рассказывал мне дед – только тогда я понял, что война закончилась».
* * * Это из нашего детского журнала «Лучик» статья. Мы только заголовок и вступление поменяли. Детям сегодня так много приходится узнавать о наступающем светлом будущем – и про «умные города», и про робототехнику, и про всемирное потепление (в восьмом классе в учебнике английского языка темы: "Global warming", "Vaccination"... Того и гляди "Gender diversity" начнётся!.. Учебник российский) – так много нужно узнавать о будущем, что на прошлое просто не хватает времени! Ну, вот мы и помогаем. Считаем не лишним.