Адыгейский государственный университет видимо открыл кафедру промптописания и чатжипитирования. Борец за экологию в прямом смысле и кимоно с газырями.

И папаха с интегрированными наушниками. Не иначе факультет IT-джигитовки

Вопрос о человеческих расах и их месте в эволюции на протяжении последних двух веков был не только предметом научного изучения, но и источником множества мифов, связанных с идеологией, политикой и культурой. Представления о «высших» и «низших» расах, о «примитивных народах» и их близости к животным возникли в XIX веке, когда этнография и антропология только формировались как науки. Сегодня эти представления прочно укоренились в массовом сознании и стали питательной почвой для расизма, колониальных оправданий и псевдонаучных построений. Современные данные археологии, антропологии и молекулярной генетики категорически опровергают подобные мифы, показывая, что все люди принадлежат к единому виду Homo sapiens и различаются лишь по поверхностным адаптивным признакам.

В XVIII–XIX веках европейские учёные пытались классифицировать человечество подобно растениям или животным. Карл Линней в Systema Naturae уже делил людей на группы по географическому признаку. Иоганн Блуменбах выделил пять «рас», включая европеоидную, негроидную, монголоидную, американскую и малайскую (про это было у меня на канале). Эта схема долгое время считалась классической, хотя и опиралась на весьма ограниченные эмпирические данные.

Параллельно в XIX веке развивалась концепция полигенизма, утверждавшая, что разные расы произошли от разных предков и фактически являются отдельными видами. Эта идея использовалась для обоснования колониализма и рабства, закрепляя представления о «естественном неравенстве» народов. Даже после распространения дарвиновской теории эволюции часть антропологов настаивала на том, что «примитивные» народы ближе к обезьянам, чем к «цивилизованным европейцам».

Современные археологические данные показывают, что все известные «палеорасы» верхнего палеолита уже обладали высоким уровнем культурного развития. Кроманьонцы, заселившие Европу около 40 тысяч лет назад, создавали сложные орудия, занимались изобразительным искусством и строили жилища. В Африке ещё раньше (70–80 тысяч лет назад) существовали памятники символической деятельности: бусины из раковин Nassarius, окрашенные охрой камни из Бломбосской пещеры. Эти находки свидетельствуют о том, что символическое мышление и культура универсальные свойства Homo sapiens, а не «достижения» отдельной расы.

Физическая антропология также показала, что расовые различия сводятся главным образом к адаптивным признакам: цвет кожи связан с интенсивностью солнечной радиации, форма носа связаны с влажностью и температурой воздуха, пропорции тела с климатом. Так, узкий нос у европеоидов является адаптацией к холодному климату, а тёмная кожа африканцев защищает от ультрафиолетового излучения. Все эти признаки вторичны и возникали в результате естественного отбора в конкретных условиях среды, не затрагивая интеллектуальных способностей или когнитивного потенциала.

Ключевую роль в разрушении мифа о «разных расах как разных видах» сыграли исследования молекулярной генетики. Анализ генома показал, что различия между двумя представителями одной «расы» зачастую больше, чем между представителями разных «рас». Генетическое разнообразие внутри Африки, например, значительно превышает различия между африканцами и европейцами. Это объясняется тем, что именно африканские популяции являются древнейшими и хранят в себе наибольшую вариабельность.

Современная генетика оценивает общий вклад неандертальцев и денисовцев в геном современных людей: у европейцев и азиатов – до 2–4% неандертальских генов, у меланезийцев – дополнительно до 5% денисовских. Однако эти примеси не создают «отдельные расы», а лишь иллюстрируют сложность миграций и контактов в древности.

Важный факт: генетические различия между любыми двумя людьми на планете составляют всего около 0,1% от их общего генома. Эта цифра убедительно показывает: все люди один вид, а расовые классификации носят условный характер и не имеют строгой биологической основы.

Одним из самых живучих мифов является утверждение, что «негры» или аборигены Австралии ближе к обезьянам, чем европейцы. Этот миф питается внешним сходством – более тёмная кожа, широкие носы, волосы иные по структуре. Однако морфологические различия не имеют отношения к интеллектуальным способностям. Археологические находки из Австралии демонстрируют сложные ритуалы, погребения и искусство, сравнимые с аналогами Евразии.

Ещё один миф – что при межрасовых браках якобы не рождается потомство. На самом деле биология категорически опровергает это: все современные люди способны к репродукции между собой. Более того, генетическое разнообразие при смешанных браках только увеличивается, что повышает адаптивный потенциал потомства.

Сегодня антропология и генетика едины в выводе: расы в строгом биологическом смысле не существуют. Более корректно говорить о популяциях и их географических вариациях. Тем не менее расистские мифы продолжают существовать в массовой культуре, подпитываясь псевдонаучными теориями, политическими лозунгами и ксенофобией.

Важно подчеркнуть: отрицание «рас» как биологических категорий не означает отрицания культурного и исторического разнообразия человечества. Напротив, именно признание единства вида Homo sapiens позволяет уважать различия культур без ложных иерархий и мифов о «высших» и «низших» народах. Эволюция человека не оставляет места для расистских представлений. Все современные люди происходят из одной африканской популяции Homo sapiens, расселившейся по планете около 60 тысяч лет назад. Генетические различия между нами минимальны, а расовые признаки – лишь адаптации к климату. Псевдонаучные мифы о «примитивных» или «близких к обезьяне» народах не выдерживают критики и противоречат всей совокупности данных. Современная наука показывает: человечество едино. И осознание этого – не только научный, но и этический шаг, позволяющий преодолеть наследие расизма и ксенофобии, веками искажавших восприятие эволюции.

Если статья Вам понравилась - можете поблагодарить меня рублём здесь, или подписаться на телеграм и бусти. Там я выкладываю эксклюзивный контент (в т.ч. о политике), которого нет и не будет больше ни на одной площадке.

Всем в школе объясняли, что история – это наука о прошлом. Однако любой момент прошлого когда-то был настоящим, а настоящее – это невероятно сложная динамическая система, в которой непрерывно соединяются, обновляются и осознаются события. Отсюда же распространённый тезис из теории хаоса о том, что «взмах крыльев бабочки на одном конце земного шара может вызвать ураган на другом». Итак, как вам такое утверждение – открытие Америки Колумбом стало одной из причин войн на Кавказе в конце XVIII – начале XIX веков. Понимаю негодование, вызванное таким упрощением, но давайте попробуем разобраться.

Открытие Америки стало во многом неожиданным и мощным катализатором перемен для Старого Света, открыв новые источники ресурсов и товаров, доселе совершенно неизвестных европейцам. Вместо ожидаемых и привычных (хоть и дефицитных) индийских специй и азиатских шелков, на европейские рынки хлынул поток совершенно неизвестных продуктов и растений, таких как табак, томаты, какао, картофель, кукуруза, ананасы, а также таких экзотичных вещей, как, например, листья коки. Наибольшим выгодополучателем этого импорта стала Османская империя, чьи торговые пути и влияние охватывали обширные территории – от Балкан до Аравийского полуострова. Благодаря сложившимся торговым связям и географическому положению, новинки из Нового Света буквально «перепрыгивали» из Испании и Португалии на рынки Турции почти сразу, как достигали Европы.

Более того, Османская империя – не только как крупный политический, но и как культурный центр региона – превратилась в важнейший перекрёсток, через который проходили нововведения, адаптировавшиеся под местные традиции. Именно здесь томаты, фасоль, баклажаны и, особенно, табак нашли широкое применение. Табак быстро стал частью восточной культуры, войдя в обиход и укоренившись в традициях курения кальяна, распространившегося по всей империи. Томаты вскоре оказались неотъемлемым ингредиентом кухни Восточного Средиземноморья, став базой для многих блюд. Так, через османское влияние американские новинки достигли даже Болгарии, Венгрии, Греции, Египта, и на многие века вошли в быт и пищевые привычки балканских, арабских и азиатских народов. Показательно, что многие продукты, такие как «болгарский перец» или даже сама «индейка» (на английском – turkey), сохранили в своих названиях след османского посредничества и влияния.

Ирония же заключалась в том, что Испании и Португалии, первоначальным владельцам этих новинок, так и не удалось надолго сохранить торговую монополию. Османская империя, обладавшая ключевыми морскими путями и густой сетью торговцев, не только активно перенимала продукты из Америки, но и быстро распространяла их на покорённых землях и влияла на их дальнейшую популяризацию.

На этом моменте многие могут задать вопрос: «Так, ну а Кавказские войны тут каким боком?». Дело в том, что к концу XVII — началу XVIII века культурное и экономическое влияние Османской империи достигло Северного Кавказа, и турецкие товары, наряду с новыми сельскохозяйственными культурами из Америки, стали активно проникать на рынок горских народов. Вместе с кукурузой, фасолью, томатами и баклажанами, эти «новинки» оказали огромное влияние на сельское хозяйство и быт региона, изменив его до неузнаваемости. По мере того, как горцы начали выращивать кукурузу, она быстро превратилась в основной продукт питания, способный обеспечивать калорийное пропитание на небольших горных участках, ранее считавшихся малопригодными для земледелия.

Примечательно, что появление кукурузы и других заморских культур отразилось даже в языках народов Кавказа. Например, на армянском языке кукуруза получила название եգիպտացորեն (yegiptats'oren), что буквально означает «египетская пшеница» (вероятно, из-за поставок из Египта, тогдашней провинции Османской империи). В чеченском языке кукуруза получила название хьаьжкIа (хажка), что образовано от слов «хаджи» и «ка» — «паломник» и «пшеница», что можно буквально понимать как «пшеница, привезённая паломниками из хаджа». Это не просто семантические особенности, а свидетельство того, как культурное и религиозное влияние Османской империи интегрировалось в повседневную жизнь Кавказа.

Массовое распространение кукурузы также привело к демографическим изменениям. Эта культура позволяла выращивать достаточный объём продовольствия для обеспечения растущего населения, что способствовало увеличению плотности населения в горных районах Кавказа, где условия для традиционных злаков были неблагоприятны. Плотность населения начала возрастать, как и конкуренция за землю, что обострило территориальные конфликты и укрепило стремление к самостоятельности среди горских народов. В условиях усиленной экспансии Российской империи на Кавказе, повышение плотности населения и зависимость от новых аграрных культур способствовали активному сопротивлению, поскольку горцы ощущали себя вынужденными защищать свои ресурсы и земли.

Причём кукуруза на Кавказе прижилась особенно хорошо, так как её изначальная селекция в Южной и Центральной Америке уже включала адаптацию к горным районам. В горных районах Кавказа она продемонстрировала отличные урожайные показатели, а по устойчивости и лёгкости в хранении превзошла традиционные культуры, такие как пшеница и рожь, которые требовали более ровного рельефа и обильных дождей. Благодаря своей высокой калорийности и неприхотливости кукуруза быстро стала основным источником продовольствия для горцев, поддерживая их автономию и способность к длительному сопротивлению. Продовольственные запасы из кукурузы позволяли вести затяжную партизанскую войну в условиях труднопроходимых гор, где российским войскам приходилось преодолевать и логистические трудности, и сопротивление местных жителей.

В результате, в каждом кавказском ауле теперь могли производить гораздо больше пищи, что способствовало естественному приросту населения, создавая основу для долгосрочной экономической и военной стабильности горских сообществ. Доступность продовольствия привела к значительному демографическому всплеску, и, к началу XVIII века, население Северного Кавказа, по некоторым данным, увеличилось почти вдвое. Это создавало дополнительные вызовы для Российской империи, которая стремилась распространить своё влияние на Кавказ и сталкивалась с растущим числом самодостаточных, организованных сообществ, имеющих достаточно ресурсов и людской силы для активного сопротивления.

Одновременно с этим, на Кавказ с Османской империей и другими торговыми партнёрами пришли высокие оружейные технологии. Кавказские оружейные мастера, славившиеся своим искусством, начали активно осваивать и улучшать производство кремневых ружей, основываясь на турецких и европейских образцах. Качество этих ружей было столь высоким, что кавказское оружие пользовалось спросом далеко за пределами региона. Наличие собственного оружейного производства давало горцам возможность эффективно вооружаться, не полагаясь на импорт, что усиливало их возможности для сопротивления. Благодаря сочетанию роста продовольственной базы и доступности современного на тот момент оружия, горские сообщества становились всё более независимыми и готовы к защите своих территорий, что превратило Кавказ в очаг постоянного противостояния и поставило перед Россией нелёгкие задачи в ходе Кавказских войн.

В итоге к концу XVIII века волна горцев Северного Кавказа, двинувшихся со склонов гор на равнину, встретилась с волной русских, прущих в предгорья с севера. И всё заверте...

Ищи меня также:

https://t.me/mars_field (анонсы, мемы, краткие посты)

https://vk.com/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)

https://dzen.ru/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)