Кузьма сразу невзлюбил пылесос. Ну, оно и понятно, в целом, любить его было не за что. Всю свою сознательную жизнь кот думал, что мы его так специально бесим, а не делаем дома уборку. Хуже дела обстояли только с перчатками. Тут история тёмная. Я и рад был бы у него спросить, но за 18 лет он так и не научился разговаривать и причина его непростых отношений с перчатками так и остались для меня загадкой. Они лежали себе преспокойно в прихожей в старом ящике для обуви. Много лет лежали, пока я не вырос и они не стали мне по размеру. А кожаные же - и удобно, и красиво и практично как мне тогда казалось. Я собрался гулять, надел эти самые перчатки и тут, вдруг, кот на меня уставился недобрым взглядом. Это у нас семейное, но тут особых причин не было. Самый простой метод сделать из злого кота доброго - это погладить. С этого спорного тезиса история непростых взаимоотношений кота и перчаток и началась. Я протянул руку, чтобы погладить кота - он ощетинился, зашипел и начал бить мою руку лапой. Не сразу, конечно, но я догадался, что дело в перчатках. Кожу для перчаток делали из свиней и, возможно, в прошлой жизни у Кузи со свиньями был какой-то конфликт. Другого объяснения у меня нет до сих пор.
Из уважения к члену нашей семьи, с того момента, я надевал перчатки только выйдя из дома. Мои руки потом ещё какое-то время подозрительно пахли перчатками, по всей видимости, и кот недоверчиво косился на меня, когда я пытался до него дотронуться. И всё бы ничего, но у него заболели уши. Как водится, в этих случаях, мы пошли в ветеринарку. Кот у меня был не настолько сознательный, чтобы ходить к врачу самостоятельно, поэтому нам пришлось его сопровождать.
Вариант "поговорить с ним" о объяснить, что надо, не прокатил сразу - когда коту надо было, он прекрасно понимал каждое слово, а когда не надо, он прикидывался глухо-немым и уходил под диван полежать там со включёнными фарами. Отнести кота в клинику незаметно, невозможно - мы несколько раз пробовали и нам самим потом нужно было к врачу. К травматологу и психиатру. И ведь чуял что-то гад. У него была любимая коробка. За "посидеть в ней" он был готов родину продать и нас с квартирой. В этой коробке мы и решили доставить его в медучреждение. Она была изодрана даже не в клочья - на молекулы, причём это мы ещё от дома не отошли. Мы с мамой тоже были пошинкованы в салат и пришли к выводу, что самый сильный человек у нас в семье - кот. Добрались до клиники мы в итоге в спортивной сумке, куда, в отместку, было и нассано и насрано.
Доктор осмотрел кота и сказал, что в уши надо будет закапывать лекарство. Я ветеринару сразу доложил, что семейка у нас дерганная, нервная и будьте, мол, осторожнее. Он иронично улыбнулся в стиле "Не учи отца..." и был исцарапан так, что сам себе пластырем руку заклеивал по итогам встречи. А я предупреждал.
Поскольку хождение каждый раз к врачу было стрессом для всех и в первую очередь для врача, мы решили проводить процедуру закапыванья в уши дома, своими силами. Мама, молча делала незаметный кивок головой, что означало "Секретная операция началась". Мы, очень сильно переигрывая, напевая пугачёвского "Паромщика" зашли в комнату. Кота, как будто никогда тут и не было. Я заглянул под кровать, и оттуда на меня светили два глаза, которые вылезать оттуда не собирались. Ну, доставать кота из засады я умел и через пару минут он уже лежал на импровизированном операционном столе - гладильной доске. Казалось бы, полежи спокойно минутку, закапаю и все дела. Но, память штука специфическая и ещё даже не начав основного процесса, мы были искусаны и исцарапаны снова. Его задними ногами в тот момент можно было электричество вырабатывать на весь район, настолько ладно он ими наяривал. Ну и тут нашла коса на камень - рук запасных у меня не было и я решил надеть перчатки. Я напрочь забыл про конфликт кота со свиньями - не до того было. С горем пополам я закапал ему уши и мы не разговаривали три дня. Причём ладно бы с котом - с мамой. Я считал, что она его плохо держит - она была уверена, что я совершенно не умею закапывать уши котам.
Кот, в свою очередь, как-то, наверное, мог простить и понять медицинскую составляющую, но зачем я надевал ненавистные ему перчатки, он понять был не в состоянии. Он переехал с вещами в прихожую и ненавидел меня оттуда испепеляющим взглядом. Нет, война войной, а обед по расписанию - на кухню он ходил регулярно, но возвращался к себе в коридор, ложился там калачиком и смотрел в тёмную пустоту философским взглядом, мол, всем достались люди как люди, а а мне вот эти...
Несколько раз он забывал, что он обиделся и заходил из кухни в комнату, но вовремя вспоминал, нахмуривал брови, смотрел на меня исподлобья и уходил к себе в добровольную ссылку. Ничего не поделаешь, пришлось выкидывать. Перчатки жалко было конечно, но кот был важнее. Не сказать, что с тех пор он с радостью давал закапать ему уши, но царапался так, чисто для профилактики, нежно, как бы и напоминая кто в доме хозяин и в благодарность за выкинутые перчатки.