В настоящее время существует множество стран, население которых принято называть арабами. Если быть точным - их свыше двадцати, раскиданных по Передней Азии и Северной Африке.

Всего же арабов в этих краях более 420 миллионов человек, проживающих на 13 млн км². Напомню, что в современном понимании "араб" - это языковая и культурная, а не генетическая или племенная идентичность. Поэтому арабами также являются, например, суданцы:

То же касается подавляющего большинства текущих арабов. От иракцев до марокканцев - все они потомки множества ассимилированных народов (которые, в свою очередь, переваренные потомки более древних субстратов). Этот факт, однако, не отменяет того, что эти люди имеют общее самосознание, связанное с арабским языком и исламским вероучением

Чисто номинально - со стороны демографии, ресурсной базы и экономического потенциала, арабский мир кажется очень могущественным. Более того, его монолитность в идентичности - огромный козырь, так как она легко может послужить базой для создания единой державы.

Так, по крайней мере, кажется на первый взгляд. В реальности же ничего подобного не наблюдается - большая часть арабоязычных стран очень или умеренно бедна и далеко не всегда имеет блестящие отношения со своими соседями. Например, Марокко и Алжир - соперники за политическое господство в регионе, а Саудовская Аравия неоднократно вторгалась в Йемен. Арабы, несмотря на своё полное единодушие в этом вопросе и численное превосходство, так и не смогли ликвидировать Израиль.

Потенциальных причин тому можно привести много. Живи мы в XIX веке, я бы, наверное, без задней мысли заявил о природной неполноценности арабов, не дающей им построить качественную государственность. Пиши я этот текст из Советского Союза, то упор, вероятно, был бы сделан на губительнее влияние колониализма и религиозного догматизма, что, кстати, отчасти действительно отражает реальность.

Но ни о чём подобном сегодня речи не пойдёт, потому что мне хотелось бы раскрыть иную причину разобщённости арабского мира, гораздо более древнюю и фундаментальную, а заодно захватить специфику Юго-западной Азии в целом.

Праведная (не) стабильность

Распространённость арабского языка в наши дни - итог закрепления некоторых аравийских племён как элиты на обширных территориях в VII-VIII столетиях. Как легко можно заметить, Халифат в своих наибольших границах схож с Лигой арабских государств:

Насаждаемая завоевателями исламская доктрина сама собой подразумевала арабизацию местного населения. Для новоявленных правителей было абсолютно очевидно, что Бог, выбравший своим посланником представителя бедуинского племени курайшитов, сделал именно арабов носителями лучших нравов. Следовательно, арабские образ жизни, язык и менталитет являются тем, что должны перенимать другие народы. Это вшито в ислам даже в том случае, если прямо не указывается.

Хотя нет сомнений, что в аналогичной сцепке можно уличить и христианство (Православие - греческая культура, Католицизм - латинская, они оба - еврейская), всё-таки исламизация более тесно дружит с арабизацией, потому что они неизменно шли рука об руку везде, куда магометанство приходило. Разница лишь в том, что в более отдалённых и развитых районах (иранские, тюркские) процесс замещения был частичным, а в ближайших к Аравии - практически полным, что мы можем наблюдать через факт смерти или огромного упадка коренных культур Ближнего Востока и Северной Африки (египетской, берберской, арамейской и других).

То есть, халифское госуправление было успешным, раз позволило так лихо переписать культурный код мест, где цивилизация, на секундочку, существовала к моменту прихода арабов уже тысячи лет? На самом деле, не совсем. Системная дискриминация немусульман и пропаганда учения, де-факто склоняющего к принятию нового арабского "я", действительно дали свои мощные плоды, но вот саму империю эту не спасло - уже в X веке она развалилась.

Это, правда, не означало падения исламской власти, так как к тому моменту она крепко засела всюду в регионе. Где через династии уроженцев Аравии, а где уже через местные принявшие новые правила игры элиты, это не суть важно. Важно другое - при сохранении общего идеологического курса политически бывший Халифат пропал и никогда больше не восстанавливался.

Отныне долина Нила, Междуречье, Левант, Аравийский полуостров и Магриб (Запад севера Африки) жили своей жизнью, соединяясь разве что от случая к случаю. И только вторжение турок-османов из гор Анатолии вновь свело их вместе. Формально, во всяком случае, потому что османская политика, нацеленная на сохранение атомизации локальных сообществ, не позволяла развить какие-либо надёжные связи между разными частями региона. Кроме того, центральная и восточная Аравия, как и север Африки западнее Египта, были подчинены Константинополю очень условно, и турки там почти не имели реальной власти.

А потом и этот Халифат 2.0 успешно пошёл в могилу, оставив Ближний Восток всё таким же раздробленным и полным противоречий. И это при такой культурной схожести, длящейся не одно столетие.

Цепь титанов

Ситуация, отнюдь не уникальная для тех краёв. Задолго до арабских походов в Передней Азии уже были неоднократные попытки построить империю, которая объединила бы все окрестности. Вот итоги данных поползновений и сроки их существования:

Были и после арабов:

Как правило, каждая из этих стран регулярно сталкивалась с междоусобными войнами и потерей управляемости. В этом смысле можно сравнить юго-западную Азию с другими регионами - Средиземноморьем и Восточной Азией, и увидеть, что срок жизни гособразований в них больше, а внутренняя устойчивость оных - выше. Как Восточно-Римская империя, выдержавшая почти тысячу лет давления - с 300-х по 1200-ые годы, или Китай, который с короткими перерывами восстанавливался до огромных размеров, даже если его поражали серьёзные кризисы и катастрофы.

На Ближнем Востоке дела, как правило, шли существенно динамичнее. Перерывы между приходами больших империй были дольше, продолжительность их жизни - короче, а фактическая степень влияния центральной власти на завоёванное -меньше. Даже в рамках этих великих держав чаще случались губительные внутренние распри. Такие, казалось бы, мощные интеграционные процессы, как повальные исламизация и арабизация, не спасали от данного сценария. Так в чём же причина?

Иллюзия единения

Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим на такую страну, как Египет. На протяжении своей долгой истории она показывала потрясающую стойкость:

Какая бы ни была эпоха, Египет всегда стремился быть отдельно, оставаясь в долине Нила в первую очередь. Он был основной частью ряда держав от Бронзового Века и вплоть до новейшего времени. И никакие завоевания и ассимиляции, накатывавшиеся на него ещё с Античности, не изменили этого положения. А всё очень просто - сама география располагает к построению по берегам Нила отдельного образования, которому и самому по себе будет вольготно.

Поэтому итог всех внешних господ, которые приходили сюда руководить, развивался по одному из двух шаблонов - либо временный контроль и уход, либо оставление в своих руках одного лишь Египта и, возможно, части сопредельных районов.

По своей сути, Египет не нуждается в тесной связи ни с Аравией, ни с Ливией, ни с Левантом. Вернее, не может её сформировать. Вот тут мы подходим к самому главному. Описанное мною состояние - типично и для Среднего Востока, и для Северной Африки. Посмотрите на физическую карту этих мест:

Отлично видно, что на всём пространстве от западного Пакистана до Ливии вперемешку идут горы, пустыни и полупустыни. Речные долины изолированы друг от друга и расположены параллельно, а между ними массово стоят неблагоприятные земли.

Египет отделён от соседей Ливийской, Синайской и Аравийской пустынями, где из-за очень жаркого климата почти никто не живёт.

Месопотамия и Левант плохо связаны с Аравией из-за Сирийской пустыни и пустыни Большой Нефуд

Тунис, Марокко и Алжир отрезаны от земель к востоку Сахарой. А если мы обратим внимание на территории правее арабского мира, то там будет всё то же самое - Иранское нагорье совместно с суровыми соляными пустынями делает такие страны, как Иран, Афганистан и (частично) Пакистан, крайне фрагментированными как внутренне, так и внешне.

Подобного, растянутого на тысячи километров, там очень и очень много. Хотя с самых давних пор цивилизация находила себе приют на побережьях и в долинах рек, большая часть территории была едва пригодна для минимально комфортного перемещения.

Подобная география привела к интересным и в какой-то мере парадоксальным последствиям. Да, двум волнам завоевателей - арабам (раннее Средневековье) и ариям (Железный век) удалось просочиться многими небольшими группами и тотально распространить свои языки. Сейчас арабский и иранская лингвистическая ветвь почти полностью господствуют от Марокко до берегов Инда, что однозначно даёт жителям тех пространств что-то родственное.

Однако вместе с тем это всё не привело к колоссальному эффекту, потому что по сей день для местных региональная и даже племенная идентичность первичнее национальной. И если у арабов это выражено не так сильно, то вот иранцы тут выделяются. Они очень разнообразны.

По большому счёту, и ныне не существует "иранской" или "афганской" наций. Персы, курды, таджики, пуштуны и прочие ощущают себя по своему, а в некоторых особо запущенных местах (особенно характерно для Афганистана и Белуджистана) до сих пор занимаются кочевым скотоводством и не смотрят дальше аула, если очень грубо говорить. Это создаёт много проблем для построения развитого государства.

Собственно, названные выше колоссы - Ахемениды, Парфия и Сасаниды - пали именно оттого, что населявшие их иранские племена на самом деле не были яростными фанатами прочной вертикали власти, а немногочисленные горожане не могли в одиночку удержать контроль. Основой этих внешне грозных империй было объединение союзов племён под властью шахиншаха для ведения войн и грабежей.

Безусловно, многие персы, бывшие представителями самого крупного и развитого иранского народа, строили города, занимались наукой и искусством, но они не были способны перевесить влияния кочевников. Это влияние оборачивалось частыми междоусобицами, а в конечном итоге - полным распадом страны после болезненных военных неудач, когда племенным конгломератам было проще вернуться к себе в родные горы и пустоши, чем до конца биться за шахский трон. А всё потому, что лёгкой природной связи между разными иранцами по морю или рекам просто нет.

Аналогичное можно сказать и про арабов - страшный Халифат банально не имел под собой смысла. Зачем он нужен, если Египту удобнее самому по себе, Магрибу любо взаимно браниться с Южной Европой, а аравийским бедуинам и вовсе неинтересны любые контакты с внешним миром - им хоть бы выжить в песках. И пусть во всех этих местах уже давно говорят по-арабски, того факта, что экономически они другу другу не особо нужны, это никак не отменяет.

Для наглядности, приведу пару примеров:

Нельзя сказать, что никаких связей между названными землями не было - нет, были и политические союзы, и торговля, но суть в том, что для каждого из них всегда оставался сосед, более важный и лёгкий в соединении. Географические особенности сыграли так, что разные части арабского мира никогда не могли стать друг для друга номером один, что и предопределило высокую степень раздрая в регионе и невозможность арабских стран успешно интегрироваться в нечто подлинно целостное.

Ее можно взять на более чем 30 стойках «Живое общение». Также схему можно скачать на Едином транспортном портале.

Схема выполнена в удобном большом формате А3, благодаря чему все символы хорошо видны. В то же время ее также удобно брать с собой, так как схема складывается гармошкой.

Для перевода схемы применили комбинированный метод — смысловой принцип и транслитерацию. Такой подход поможет арабоязычным туристам лучше ориентироваться в транспорте и в городе.

Делимся несколькими названиями:

🔹 «Кузнецкий Мост» звучит на арабском как «Кузницки муст», а на схеме метро написано: كوزنتسكي موست.

🔹 «Деловой центр» переводится как «Марказ Аамаль» и на схеме метро выглядит так: مركز أعمال.

Схему московского метро перевели на китайский язык