Поэтому Наталью освободили от наказания ввиду малозначительности проступка. Суд ограничился устным предупреждением.

t.me/Merkacheva/3976

Так как же это сделать? Добиться этого непросто, и я не гарантирую успеха для тех, кто последует моим инструкциям, но я обещаю все желающим увлекательный квест по системе правосудия РФ и множество захватывающих дух переживаний в виртуальном хождении по судебным инстанциям.

Итак, для начала вам нужно стать жертвой банковских мошенников и дать им вывести крупную сумму с вашего банковского счета через СБП ЦБ. Я понимаю, что сегодня это сделать будет намного труднее, чем пять лет назад, когда я сам встал на этот путь, но призываю вас не сдаваться, так как это необходимое условие вступления в нашу игру.

Затем вам следует подать иск к Центробанку РФ, т.е. Банку России, о защите прав потребителей, так как любая услуга в РФ должна быть безопасной для жизни, здоровья и имущества потребителей, а Сервис быстрых платежей таковой, очевидно, не является по признанию самого ЦБ.

Следующий шаг будет легким – вам нужно будет добиться отклонения каким-либо судом любого вашего процессуального документа, начиная с искового заявления, а суды на это идут с готовностью, так как это уменьшает их исковую нагрузку, а также защищает деловую репутацию ЦБ от фривольных посягательств всякой шушеры (да, да, это мы с вами).

После этого вы должны предъявить административный иск Минфину по Федеральному закону «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» от 30.04.2010 № 68-ФЗ и гл. 26 Кодекса административного судопроизводства РФ и можете начинать потирать руки в предвкушении заветного обогащения.

Покажу на своем примере, как это происходит на практике.

На этапе кассационного обжалования определений Чертановского районного суда г. Москвы (ЧРС) о возвращении моего иска к ЦБ, все перипетии которого я подробно описываю на своем канале в Дзене, я столкнулся с неправомерной блокировкой своей кассационной жалобы (КЖ) незаконным «техническим отказом» в ЧРС, что было мной освещено в этом посте в Пикабу. К сожалению, решение, найденное мной для преодоления этого всепроцессуального препятствия, а именно подача КЖ напрямую в кассационную инстанцию, в моем случае не сработало, так как я додумался до него уже после истечения срока на кассационное обжалование, и моя КЖ была отклонена во 2-м КСОЮ на этом основании, как я уже начал описывать в этом посте в Дзене, а закончу этот рассказ там же в посте под названием «На судебном фронте без перемен».

Особенность «технического отказа» заключается в том, что его невозможно обжаловать в процессуальном порядке – отсюда и моя характеристика его как «всепроцессуального препятствия» – по крайней мере, напрямую. Однако, как я описал в этом посте в Дзене (см. идею 2 под заголовком «Три идеи по проталкиванию КЖ» в разделе «Банковский иск: Progress Report» этого поста), мне пришла в голову идея, как это можно сделать КОСВЕННО, а именно путем подачи административного искового заявления о компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок (АИЗ). Соответственно, 17.02.2025 я подал свое АИЗ (Приложение 1), но ЧРС хода ему не дал, хоть и проинформировал меня в своем ответе на мое АИЗ, что оно будет передано в МГС, как только ЧРС получит мое дело обратно из 2-го КСОЮ. Этого, однако, не произошло, и мне пришлось проталкивать его рядом обращений по этому поводу в ЧРС и МГС по завершении длительного процесса обжалования во 2-м КСОЮ, как будет подробно описано в готовящемся посте в Дзене.

В итоге мое АИЗ поступило в МГС 17.09.2025, где было заведено дело по материалу Ма-2481/2025 (УИД 77OS0000-02-2025-020763-24) и судьей Лоскутовой А.Е. было постановлено определение о возвращении заявления от 19.09.2025 на том основании, что оно подано якобы лицом, не имеющим полномочий на предъявление иска. Это определение мне пришло в электронном виде через Госуслуги без какой-либо задержки, что меня весьма радует – похоже, в МГС не идут на уловки с задержкой в направлении отказных судебных актов для затруднения их обжалования, как я столкнулся в районных судах и во 2-м КСОЮ.

Я обжаловал это определение в своей частной жалобе от 19.09.25, текст которой я публикую здесь в Приложении 2. Моя жалоба была надлежащим образом приобщена к делу, и нам теперь лишь остается ждать результата ее рассмотрения в 1-м АСОЮ, о чем я, естественно, доложу в продолжении этого поста.

Замечу, что мое АИЗ оформлено неправильно: а именно, в соответствии со ст. 251 КАС РФ оно в моем случае должно подаваться в МГС через ЧРС, т.е. должно подаваться в ЧРС, но адресоваться в МГС, а не в ЧРС, как у меня. Любопытно, что на этот раз ЧРС закрыл глаза на это несоответствие требованиям, а может быть, он не выдал мне технический отказ с формулировкой «обращение в суд не адресовано данному суду», как в прошлый раз, только потому, что я совершил эту ошибку.

Приложение 1. Административное исковое заявление

В Чертановский районный суд г. Москвы

От Демидова А.В.

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ

о присуждении компенсации за нарушение

права на судопроизводство в разумный срок

В порядке обжалования апелляционного определения Мосгорсуда от 22.07.2024 по делу № 33-33422/2024 (УИД 77RS0033-02-2023-011215-90, М-0422/2024) 21.10.2024 я подал в Чертановский районный суд г. Москвы (ЧРС) кассационную жалобу (электронный документ № 23821/2024), адресованную во Второй кассационный суд общей юрисдикции, на которую я получил «технический отказ» с формулировкой «обращение в суд не адресовано данному суду» (см. скриншот).

В соответствии со ст. 377 ГПК РФ кассационная жалоба адресуется кассационному суду общей юрисдикции, но подается в суд первой инстанции. Суд первой инстанции обязан направить кассационную жалобу вместе с делом в соответствующий суд кассационной инстанции в трехдневный срок со дня поступления жалобы в суд, однако ЧРС до сих пор этого не сделал.

Таким образом, на дату подачи данного заявления задержка судопроизводства по моему делу составляет почти 4 (четыре) месяца.

Я считаю, что указанная продолжительность судопроизводства по делу нарушает мое право на судопроизводство в разумный срок.

В соответствии с п. 1 ст. 1 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» при нарушении права на судопроизводство в разумный срок лицо может обратиться в суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение. Как установлено п. 2 указанной статьи, компенсация присуждается в случае, если такое нарушение имело место по причинам, не зависящим от лица, обратившегося с иском в суд.

Существенное затягивание сроков рассмотрения дела имело место по обстоятельствам, не зависящим от меня, а именно вследствие незаконного технического отказа ЧРС.

После ряда обращений в МГС и другие ведомства (Роспотребнадзор, Генпрокуратура, Минюст, МККС, ВККС, Правительство и Администрация Президента РФ) по этому вопросу я выяснил, что технический отказ не может быть обжалован в процессуальном порядке и нет никакого механизма, обеспечивающего реализацию моего права по ст.46 Конституции РФ в данной ситуации. Я планирую обратиться еще в Госдуму РФ с предложением принять соответствующие поправки в ГПК РФ, так как в правовом государстве должен быть способ защиты конституционных прав граждан в подобной ситуации, однако это не разрешит мою текущую ситуацию.

В попытке косвенно обжаловать незаконный технический отказ в процессуальном порядке я подал Заявление о компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок (эл. документ № 11065/2025, приобщен к делу 24.01.2025), в ответ на которое я получил по почте внепроцессуальное сообщение из ЧРС от 27.01.2025 № О-109/25 за подписью и.о. Председателя ЧРС (к делу не приобщено и к данному заявлению не прилагается, так как у меня нет ни сканера, ни принтера).

В данном сообщении утверждается, главным образом, что моя КЖ отклонена как “поименованная как «Частная жалоба»”, хотя на скриншоте видно, что в графе «Наименование документа» указано «Кассационная жалоба на АО МГС 6л.». Я обратил на это внимание, рассмотрев и другие причины технического отказа, приводимые в сообщении, в своем обращении в ЧРС № 77RS0033-174/2025 от 11.02.2025 (Приложение 1).

В ответе на него (Приложение 2) ЧРС настаивает на неправильном поименовании КЖ как причины технического отказа с формулировкой «обращение в суд не адресовано данному суду» и разъясняет другие недостатки КЖ.

При ближайшем рассмотрении я признаю, что КЖ по моему недосмотру содержит «интерактивный или мультимедийный элемент», а именно, как указано в ответе ЧРС, встроенную в текст, но никак не выделенную “активную ссылку, при нажатии на которую открывается официальный сайт Чертановского районного суда г. Москвы («Сервисы» - «Информация по судебным делам» - «Информация по первичным документам гражданского производства» - «Информация по первичному документу № М-0422/2024» ”.

Я не заметил этой встроенной ссылки, потому что она не оформлена в соответствии с разъяснением на сайте https://mos-gorsud.ru/ как запрещенные гиперссылки, «подсвеченные синим цветом, при наведении на которые указатель мыши изменяется с стрелки на руку». Неукоснительное следование этому правилу, однако, привело бы к существенному загромождению текста юридического документа цепочками технических символов длиной до нескольких строк. «Неактивная» (некликабельная) и невстроенная (явная) гиперссылка на вышеприведенную цитату, например, выглядит как показано в сноске[1].

Однако правило есть правило, и его, безусловно, следует соблюдать, что я и сделал бы безоговорочно, если бы эта причина была указана в формулировке технического отказа как, например, «несоответствие требованиям п. 2.2.3 и п. 4.5 Порядка». Этого, однако, сделано не было, а была приведена другая формулировка, полностью блокирующая процесс кассационного обжалования в силу невозможности устранения указанного в ней «недостатка» КЖ.

В сообщениях из ЧРС мне также разъяснено, что заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подается в порядке ст. 251 КАС РФ.

Таким образом, я считаю, что в связи с нарушением моего права на судопроизводство в разумный срок мне причинен моральный вред, который я оцениваю в 3 (три) рубля, следовательно размер компенсации за нарушение моего права на судопроизводство в разумный срок должен составлять 3 (три) рубля.

Реквизиты для перечисления компенсации:

Получатель: Демидов А.В.

Номер счёта: 40817810338066856713

Банк получателя: ПАО СБЕРБАНК

БИК: 044525225

Корреспондентский счёт: 30101810400000000225

ИНН: 7707083893, КПП: 773601001.

По пп. 1 п. 1  ст. 3  Федерального закона от 30.04.2010 № 68-ФЗ заявление о присуждении компенсации  за  нарушение  права  на  судопроизводство в разумный срок подается в суд общей юрисдикции, если требование о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок вызвано длительным судебным разбирательством в суде общей юрисдикции.

На основании вышеизложенного, руководствуясь п.п. 1, 2 ст. , пп. 1 п. 1 ст. 3 ФЗ N 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и гл. 26 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации,

ПРОШУ:

Присудить мне компенсацию в размере 3 (три) рубля за нарушение моего права на судопроизводство в разумный срок. Я готов отказаться от данной компенсации, если моя кассационная жалоба будет передана во 2-й КСОЮ в трехдневный срок с момента получения данного заявления в ЧРС.

Прошу освободить меня от уплаты госпошлины по данному заявлению, так как ее размер (300 руб.) в 100 раз превышает запрашиваемую сумму компенсации и я освобожден от ее уплаты по моему иску.

Приложения:

1. 1.  Обращение в ЧРС № 77RS0033-174_2025.pdf

2. 2.  Ответ из ЧРС на 77RS0033-174_2025.pdf

Подано через ЛК на сайте mos-gorsud.ru 17.02.2025  А.В. Демидов

Приложение 2. Частная жалоба на адм. определение МГС

В Первый апелляционный суд общей юрисдикции

От Демидова А.В. (истец)

ЧАСТНАЯ ЖАЛОБА

на административное определение от 19.09.2025

по делу № Ма-2481/2025

В связи с непередачей Чертановским районным судом (ЧРС) моей кассационной жалобы (КЖ) от 21.10.2024 (электронный документ № 23821/2024) на  апелляционное определение Мосгорсуда (МГС) от 22.07.2024 по делу № 33-33422/2024 (УИД 77RS0033-02-2023-011215-90, М-0422/2024) я подал в МГС административное исковое заявление от 17.02.2025 (АИЗ) о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Определением МГС от 19.09.2025 мое заявление было возвращено без рассмотрения по существу на том основании, что «право на обращение в суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не предусмотрено при осуществлении судом отдельных процессуальных действий, которыми спор не разрешается по существу», а «поскольку дело по исковому заявлению Демидова А.В. не возбуждалось, заявитель не является лицом, имеющим право на подачу соответствующего заявления о взыскании компенсации».

Я не согласен с данным решением МГС по следующим соображениям.

Своим «отдельным процессуальным действием», а именно блокировкой КЖ, поданной в строгом соответствии с ГПК, путем «технического отказа» с формулировкой «обращение в суд не адресовано данному суду», ЧРС нарушил процессуальный закон, а именно ст. 377 ГПК РФ, которая предписывает ему направить кассационную жалобу вместе с делом в соответствующий суд кассационной инстанции в трехдневный срок со дня поступления жалобы в суд. В ГПК не предусмотрены полномочия суда первой инстанции осуществлять процессуальные действия, связанные с проверкой соблюдения порядка подачи кассационных жалобы, представления, требований, предъявляемых к их содержанию; эти функции закреплены за судом кассационной инстанции в соответствии с п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года № 17.

Попытка прикрыть данное противоправное действие ссылкой на то, что «дело по исковому заявлению Демидова А.В. не возбуждалось», очевидно, несостоятельна, так как противоречит ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» от 30.04.2010 № 68-ФЗ» (ФЗ). Суды могут изобрести множество «хитростей», чтобы соблюсти букву закона при фактическом лишении граждан доступа к правосудию, и все эти хитрости невозможно предвидеть в ФЗ. Обязанностью вышестоящих инстанций является, очевидно, исправление всех допущенных судами нарушений как буквы, так и духа закона. Использованный критерий возбуждения дела не выдерживает проверки на логическую последовательность, так как получается, что суды могут произвольно и безнаказанно нарушать ст. 46 Конституции РФ, ограничивая граждан в праве на судебную защиту их прав и свобод «техническим отказом», который невозможно обжаловать в процессуальном порядке, с любой формулировкой, какой бы абсурдной и неправомерной она ни была в силу непредусмотренности в п.4.5 «Порядка подачи в федеральные суды общей юрисдикции документов в электронном виде, в том числе в форме электронного документа», – нужно лишь, чтобы в ней содержалось требование, которое невозможно выполнить.

Отклонение АИЗ в таких случаях означает одобрение данной практики вышестоящими судебными инстанциями. Мое АИЗ в действительности преследует лишь одну цель: добиться признания незаконности такого «отдельного процессуального действия» в ЧРС, с тем чтобы моя КЖ была передана по инстанции и рассмотрена по существу. Возможно, я выбрал для этого неправильный механизм обжалования, но «технический отказ» невозможно обжаловать в явном процессуальном порядке, а других вариантов этого я не знаю.

В попытке преодолеть это внепроцессуальное препятствие я подал свою КЖ напрямую во 2-й КСОЮ, но там я получил отказ в восстановлении срока кассационного обжалования, хотя моя КЖ была подана в ЧРС до истечения этого срока.

При более пристальном рассмотрении критерия о возбуждении дела встает вопрос, откуда он возникает. Ни в ФЗ, ни в КАС РФ нет никакого упоминания о нем. В ФЗ предусмотрена, в частности, даже возможность подачи АИЗ на отказ в возбуждении уголовного дела. В моем же случае «отдельное процессуальное действие», которым спор якобы «не разрешается по существу», означает фактически отказ в возбуждении гражданского дела, так как мое исходное исковое заявление, поданное до истечения срока исковой давности, не может уже быть подано с соблюдением этого срока (чем вряд ли преминет воспользоваться ответчик), так что «технический отказ» является, по сути дела, для меня «отдельным процессуальным действием», которым спор таки РАЗРЕШАЕТСЯ ПО СУЩЕСТВУ.

В п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 29 марта 2016 года № 11, на который ссылается МГС в своем определении, также не предусмотрен никакой подобный критерий; в нем говорится, однако, что «последним судебным актом в целях обращения с заявлением о компенсации… может являться решение, определение о прекращении производства по делу, определение об оставлении заявления без рассмотрения, принятые (вынесенные) судом первой инстанции, или постановление (определение) суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, которыми дело рассмотрено или разрешено по существу», а также что «для целей исчисления срока обращения с заявлением о компенсации последним судебным актом также может быть определение судьи об отказе в передаче кассационной, надзорной жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной, надзорной инстанции». Примечательно, что речь здесь идет лишь о судебных актах, а «технические отказы» не предусматриваются – это, очевидно, «новые технологии», разработанные в районных судах (я столкнулся с идентичной блокирующей формулировкой технического отказа в Симоновском районном суде по делу № 02-4090/2023, документ № 77RS0024-217-24-1000077 от 25.12.2024).

Предметом АИЗ является нарушение моего права на кассационное обжалование по делу № 33-33422/2024, которое было «возбуждено» в МГС и рассмотрено там по существу, – какое отношение к этому имеет мое исходное исковое заявление, которое к производству действительно не было принято (в нарушение апелляционного определения МГС от 12.10.2023, что и явилось предметом КЖ)? 

Игорь Краснов, новый Председатель ВС РФ, заявил, что видит свою задачу в расширении доступа граждан к правосудию. Как он расценит подобные «отдельные процессуальные действия» судов, направленные на ограничение такого доступа, когда это дойдет до его внимания на завершающем этапе обжалования данного определения МГС?

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 260 КАС РФ,

ПРОШУ

• Отменить определение МГС от 19.09.2025.

• Обязать МГС принять к производству мое АИЗ.

• Обязать ЧРС передать мою КЖ во 2-й КСОЮ с указанием на то, что она поступила в ЧРС до истечения срока на кассационное обжалование.

Подписано УКЭП и подано через ЛК на mos-gorsud.ru 29.09.2025  А.В.Демидов

[1] https://mos-gorsud.ru/rs/tushinskij/help/poryadok-podachi-dokumentov-v-elektronnom-vide#:~:text=В документе не,стрелки на руку.

"Если нарушение совершено впервые — на родителей налагается штраф в размере 5 МРП (19 660 тенге в 2025 году). При повторном нарушении — 15 МРП (58 980 тенге). Если правонарушение серьёзное, возможно применение административного ареста до 5 суток. Но это решает суд — он рассматривает все материалы: характеристику семьи, школьные данные, условия проживания. Решение всегда индивидуальное".

Tengrinews.kz направил запрос в МВД Казахстана, чтобы узнать, сколько родителей уже было оштрафовано за матерящихся детей, но таких данных не предоставили.

И ещё много вопросов:

• Как доказать, что слова ребёнка — это действительно мат?

• Есть ли какой-то словарь ругательств или утверждённый список, которым пользуются полицейские для составления протоколов?

Очень бы хотелось на него взглянуть. Но, к сожалению, это так и осталось неизвестным.

Зато в министерстве отметили, что, кроме статьи 127, о которой выше говорил представитель ювенальной полиции, ответственность за нецензурную лексику может наступить и в соответствии со статьёй 434 "Мелкое хулиганство".

"Нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное приставание к физическим лицам и другие подобные действия, выражающие неуважение к окружающим, нарушающие общественный порядок и спокойствие физических лиц, квалифицируются как мелкое хулиганство", — пояснили Tengrinews.kz в МВД Казахстана.

Эта статья распространяется как на взрослых граждан, так и на несовершеннолетних, если им от 16-18 лет (в этом случае процесс регулируется главой 9 КоАП).

В качестве наказания могут быть применены меры воспитательного воздействия, например:

• предупреждения,

• выговоры,

• ограничения досуга,

• общественные работы.

Но могут быть и денежные штрафы. Но если у несовершеннолетнего нет своих ресурсов для оплаты, это должны будут сделать родители.

Наказывают ли ещё где-то в мире за мат?

Наказание штрафами за бранные ругательства несовершеннолетних в общественных местах не ноу-хау Казахстана.

Такие же ограничения действуют во многих странах мира, и, как правило, они регулируются административными статьями, связанными с мелким хулиганством или нарушением общественного порядка. Наказания для детей и подростков тоже предусмотрены, чаще всего это те самые "меры воспитательного воздействия".

Например, в США несовершеннолетних не наказывают напрямую за мат, однако последствия возможны в школах и общественных местах. Учебные заведения вправе дисциплинировать учеников за непристойную лексику, это может быть выговор, отстранение от уроков или общественные работы.

За мат в публичных местах подростков могут привлечь и по статьям о "disorderly conduct" (нарушение порядка), но такие дела нередко оспариваются в судах. В ювенальной системе вместо штрафов обычно применяют предупреждения, обязательные курсы или общественные работы. Финансовых санкций для родителей за матерные высказывания детей в США нет.

Архивное фото, ©️ Tengrinews.kz / Турар Казангапов

Большая часть школьников в Казахстане матерится?

Тема нецензурной лексики среди детей неспроста так взволновала общество в Казахстане. По признанию родителей и педагогов, нынешнее поколение матерится много и часто.

"Думаю, что 8 из 10 школьников сейчас используют ненормативную лексику в общении друг с другом, — говорит Юлия Нестеренкова, нейропсихолог, M.Sc in Psychology, основатель интеллектуального курса для подростков "Know Yourself", которая работает в том числе и в школе. — Я часто слышу нецензурную речь в коридорах школы, и это не всегда даже со злости бывает. Иногда дети просто не замечают того, что произносят эти слова. Делаешь замечание, а они даже не понимают, что было не так сказано".

Юлия Нестеренкова

нейропсихолог

По мнению Нестеренковой, одна из главных причин, по которой современные дети чаще используют ненормативную лексику, в том, что у них есть свободный доступ к Интернету и социальным сетям.

Многие популярные среди детей блогеры, стендаперы часто используют "крепкие" слова. В онлайн-играх тоже очень много нецензурной лексики, тем более что в них играют не только подростки, но и взрослые.

Эксперт поясняет: в Интернете у детей нет общественного контроля со стороны и они предоставлены сами себе.

Кроме того, Нестеренкова указывает и на другие на причины, по которым дети начинают ругаться:

• Общение в семье — если родители или старшие братья и сёстры матерятся, дети перенимают это поведение.

• Желание самоутвердиться — дети воспринимают такую лексику как проявление взрослости и самостоятельности.

Нестеренкова подчёркивает: несмотря на то что в целом мат доступен любому, если в семье нет нецензурной брани, то дети будут использовать её реже.

"Если родители покажут, как можно выразить недовольство красиво и с иронией, у ребёнка сформируется навык доносить свои мысли другими словами. Это в первую очередь зависит от семьи и близкого окружения. Потом подключается социализация — детский сад, школа. Чем старше ребёнок, тем чаще он делает выбор, как говорить. Но этому нужно учить на своём примере", — поясняет эксперт.

Кстати, американский исследователь нецензурной лексики Тимоти Джей (Timothy Jay), который более 30 лет исследует природу мата и пишет об этом книги, в интервью СМИ признаётся, что его опросы в американских колледжах показывают, что к матерным словам прибегают 96-97 процентов студентов.

Он утверждает, что в целом дети начинают использовать мат с двух лет, повторяя бранные слова именно за близкими взрослыми, к 3-4 годам это становится осознанным, и к школе они используют ненормативную лексику повседневно.

При этом Тимоти Джей подчёркивает, что речевые привычки детей формируются именно под влиянием взрослых, а не контента, который они потребляют.

"Если 60 процентов родителей используют такую лексику дома, то почему услышать её по телевизору должно быть вреднее, чем услышать от мамы или папы?" — справедливо заметил он в одном из интервью на эту тему.

Мат может быть полезен?

Клинический психолог Анна Сухачёва советует обратить внимание на саму природу нецензурной лексики.

"Почему, несмотря на негативное отношение к матерному языку практически во всех культурах, он остаётся живым? Как матерные выражения и слова могут влиять на психику, например, взрослого человека? Что матерные слова обозначают? Эти вопросы важны, потому что говорить о детях вне контекста взрослых, родителей, невозможно. И для понимания "почему дети матерятся?" в первую очередь ответить нужно на них", — говорит она.

Анна Сухачёва

клинический психолог

По словам Сухачёвой, мат — это не всегда о проявлении грубости, недостатке интеллекта или образования.

Это явление древнее, связанное с сексуальным подтекстом, мат эмоционально заряжен, привлекает внимание, часто работает как антистресс — способ высвободить агрессию, стать "вне общественных норм и правил", затронуть нечто потаённое. Для психики взрослого мат бывает своего рода инструментом разрядки.

Тимоти Джей также обращает внимание на то, что использование матерных слов выходит за рамки нарушения общественного порядка.

Например, в статье "The Science of Swearing", которая была опубликована в Psychological Science: Observer (издание Американского общества психологических наук) говорится о том, что мат не обязательно вреден.

В результате анализа свыше 10 тысяч публичных случаев нецензурной лексики у детей и взрослых исследователи почти не обнаружили негативных последствий и не зафиксировали, что такие случаи приводят, например, к физическому насилию.

Кроме того, мат может выполнять разнообразные функции в коммуникации, он может быть средством выражения эмоций, снятия стресса, элементом юмора или способом сохранить самообладание в трудной ситуации.

Впрочем, несмотря на перечисленные плюсы, Тимоти Джей говорит, что не использует мат в присутствии детей, потому что есть разница между частным и публичным употреблением. Дети ещё не умеют различать социальные контексты (где можно, а где нельзя), и взрослый обязан показывать этот пример.

Сухачёва же обращает внимание и на то, что употребление матерного языка характерно для закрытых мужских сообществ, например, тюрем. В таких сообществах матерные слова приобретают другое значение и даже могут стать осознанным средством выражения неприятия культурных норм и правил.

"Чем большим количеством достоверной информации обладаем мы, взрослые, в данном случае о матерном языке, тем лучше мы можем понять, почему матерятся дети. А значит, тем эффективнее будет наша помощь ребёнку при выборе средств самовыражения. При этом важнейшим условием является эмоциональный контакт между родителем (учителем, другим значимым взрослым) и ребёнком. Уважительное, заинтересованное отношение к ребёнку", — объясняет она.

Как реагирует школа?

Нейропсихолог Юлия Нестеренкова говорит, что нецензурная лексика особенно у подростков может быть сигналом того, что ребёнку требуется помощь. И в этих условиях педагогам важно держать ситуацию под контролем.

Она объясняет: несмотря на то что у администрации школы есть прописанный алгоритм, который включает в себя воспитательную и профилактическую работу совместно с инспекторами школ, радикальные меры применяются очень редко. Это происходит обычно тогда, когда нецензурные высказывания учащихся причиняют вред другим участникам учебного процесса.

"Если это системное поведение и оно не поддаётся коррекции, если родители не реагируют или есть органические нарушения, то другие дети, конечно, не должны этого терпеть. В школах есть служба психолого-педагогического сопровождения, в которую входят несколько специалистов. Ситуации разбираются там. Если работа ведётся, социальный педагог видит, что семья идёт на контакт, понимает процесс, тогда с разрешения родителей можно дальше искать причины — какие личные проблемы у ребёнка. Но если родители не идут на контакт и никаких перспектив нет, действует алгоритм: через инспектора вопрос передаётся на комиссию по делам несовершеннолетних. Если и тогда родители не идут навстречу, возможны предупреждения или штрафы, но это уже самые крайние меры", — рассказывает эксперт.

По её словам, если педагог сам стабилен, то у него хватит ресурсов, чтобы в ответ на нецензурную лексику школьника не использовать этот же приём, а попытаться удержать ситуацию под контролем, вывести ребёнка из этого состояния и затем разбираться с ним наедине. Возможно — при помощи других педагогов, психологов, а также с вовлечением родителей.

"Если ребёнок так себя ведёт, то, возможно, ему нужна помощь, но он не знает, как об этом сказать и кому. Очень важно в этот момент педагогам не позорить его, не отчитывать прилюдно, а поговорить один на один. Можно обратиться к педагогу-психологу, который поможет разобраться в ситуации. Здесь важно задавать много наводящих вопросов: может быть, он влюблен или поссорился с друзьями. Когда человеку хорошо, он не будет провоцировать ситуацию", — говорит Нестеренкова.

Она поясняет, что чаще всего доверительная беседа после агрессии успокаивает ребёнка.

"У меня был случай: ребёнок пожелал смерти педагогу. Она была в шоке. Когда мы разбирались, выяснилось, что он был эмоционально несдержанн, потому что хотел рассказать что-то на уроке, его проигнорировали, и он в ответ сорвался. Педагог хотела написать служебную записку директору, но когда мы разобрались, ребёнок сразу понял, что поступил неправильно, и искренне извинился", — рассказывает психолог.

Как вести себя родителям, если дети матерятся?

Что касается эффективности такой меры, как штрафы за матерящихся детей, по мнению Нестеренковой, в некоторых случаях это может быть оправданно:

есть дети, для которых брань становится нормой и которые не поддаются коррекции.

"Если подросток открыто посылает учителя и считает это нормой, то это уже вопрос воспитания, и ни о какой толерантности тут речи быть не может. Но такие дети — это крайние случаи, таких меньшинство", — говорит нейропсихолог и сотрудник школы.

Впрочем, если родителям поступила жалоба на ребёнка или они даже получили штраф за их поведение, то крайне важно правильно отреагировать на такое происшествие.

"Самое главное, не проваливаться в стыд за то, что он плохой родитель, дать себе и ребёнку право на ошибку. Но для этого нужно, чтобы у родителя были собственные ресурсы, чтобы он чувствовал почву под ногами. Если не хватает сил, навыков и понимания, то лучше обратиться к психологам — школьным или частным", — объясняет эксперт.

Также она подчёркивает, как важно спокойно и без унижений донести до ребёнка, что есть правила семьи и общества и за их нарушение будут санкции. В качестве санкций может быть помощь по дому или в школе, но главное — договорённость и понимание, что правила нарушать нельзя.

Анна Сухачёва советует применять к детям разного возраста разные методики.

"Если речь идёт о малышах дошкольного возраста, для которых мат — просто повторение за родителями или сверстниками с целью удивить, шокировать взрослых (а может, и вовсе без цели), работает стратегия спокойного реагирования с негативным уклоном. Без наказаний, эмоционального накала и угроз. "Ты сейчас сказал слово некрасивое, нечистое. Оно твоему личику и ротику не подходит — ты как будто запачкался".

"Можно предложить вытереть ротик (и делать так каждый раз, спокойно, с неодобрением). Можно воспользоваться методами, например, сказкотерапии — рассказать историю про малыша, ротик которого из-за некрасивых слов стал таким грязным, что перестал открываться. Так, что слушать его трудно стало даже маме", — рассказывает психолог.

Что касается детей старшего возраста, то, по мнению Сухачёвой, здесь самое главное — научить ребёнка осознанности.

"Можно сказать: "Да, я понимаю, что так говорят твои друзья и известные в онлайн-мире личности. Однако действительно ли этот способ единственный для выражения твоих разных глубоких чувств? Готов ли ты к этому способу, способу закрытых, чаще всего мужских сообществ (здесь будет уместно вместе как можно больше узнать о значении матерных слов, ситуациях употребления). Ребёнок, который ощущает собственную значимость, ценность, вероятнее всего, выберет путь "не как все" — внутренней силы и достоинства ему хватит на то, чтобы оставаться собой и выбирать другие формы самовыражения", — считает она.

По словам эксперта, уместным будет задать вопрос себе и ребёнку, что с ним происходит, если раньше он никогда не матерился.

Возможно, это демонстрация чего-то: непринятия правил, условностей, потеря ощущения "самости".

"Если ребёнок говорит, что иначе его не будут принимать за своего (распространённая причина), хотя матерные слова ему не близки, тут, вероятнее всего, будут работать проговорённые правила и возможные последствия. "Мат неприемлем дома. В общественных местах. Проблемы из-за твоего мата будут у меня. Мне бы хотелось, чтобы ты действительно смог показать себя достаточно взрослым, чтобы не создавать проблем", — советует Сухачёва.

Впрочем, учитывая мнения психологов-экспертов, о будущих проблемах такого рода семье придётся задуматься ещё тогда, когда ребёнок совсем маленький и только учится выражать свои чувства и эмоции.

https://tengrinews.kz/article/shtraf-mat-prichinyi-detskoy-b...