Как англичане потеряли целый форт, засмотревшись на игру индейцев

В 1763 году на берегу пролива Макино, соединяющего озёра Мичиган и Гурон, произошло во многих смыслах уникальное событие. Индейцы не раз захватывали форты европейских армий, не раз делали это с помощью хитрости. Но при захвате форта Мишилимакинак оджибве и сауки отвлекли гарнизон и усыпили его бдительность… с помощью игры в «баггатауэй», одной из предшественниц современного лакросса.

Предыстория

Военный форт в 1715 году построили французы, с его помощью они также контролировали водные торговые пути и имели возможность легко добраться до озера Верхнее. Мощное по тем временам укрепление представляло собой постройку, защищённую частоколом из вбитых в землю брёвен. Это был один из самых крупных и значимых фортов в регионе.

Политика Франции по отношению к индейцам здесь была мягкой. Торговцы не задирали цены, а офицеры и солдаты при участии в индейских церемониях могли наряжаться в их одежду, и в целом французы вели себя с местными жителями на равных.

Одна из причин такого поведения – шаткое положение Франции на североамериканском континенте. Французов было меньше англичан, их армия была тоже меньше, они физически не могли позволить себе конфликты с индейцами и всячески пытались сделать их своими союзниками. Вежливое отношение, всевозможные подарки и смешанные браки только способствовали этому.

В ходе Семилетней войны в 1761 году огромные территории и многочисленные форты французы были вынуждены сдать англичанам. Новые власти относились к индейцам с презрением и высокомерием, их политика была очень жёсткой и прагматичной.

Были введены ограничения на торговлю оружием, порохом и свинцом, и на запад начали активно продвигаться белые поселенцы. В одно мгновение под угрозу попал не просто образ жизни большинства племён охотников-собирателей, но и вопрос их дальнейшего существования. Вследствие этого в 1763 году вспыхнуло восстание Понтиака.

В честь короля!

Одна из страниц восстания – взятие форта Мишилимакинак. Ещё недавно здесь располагались французы, но теперь форт занимали солдаты Британской империи, устанавливая новые порядки на ближайших землях. Гарнизон был небольшим – 35 человек; на территории форта и рядом с ним также проживали британские и франко-канадские торговцы.

Уже ходили слухи о брожениях среди индейцев, но офицеры не воспринимали их всерьёз. Только что они победили Францию, какие тут остались угрозы? Индейцы казались если не лояльными, то беспомощными. Никто не знал, что на юге восстание уже началось и под натиском коренных народов уже пали четыре британских форта.

Гарнизон готовился ко дню рождения короля Георга III. На 4 июня планировались соответствующие торжества. Индейцы обратились к майору Этерингтону с предложением сыграть у стен форта свою знаменитую игру. Разумеется, в честь короля. Лесть сработала – и майор ответил согласием. Немногие видели игру вживую, так что все были в предвкушении.

Смертельный спектакль

Игра состоялась 2 июня, как бы являясь прологом к дальнейшему празднованию. Возможно, индейцы поторопили события, чтобы до жителей форта не успели дойти новости о новой войне и нависшей над ними угрозе.

Оджибве и сауки представляли две команды. Площадкой было поле, стоявшее вдоль стены форта, где располагался главный вход. Около сотни индейцев бегали за мячом, бросали его в разные стороны, бились палками, кричали, боролись и всячески привлекали внимание к своему противостоянию.

В индейской традиции такие игры часто сопровождались ставками. В этот раз на кону были особенно большие призы, что также подогревало интерес среди зрителей. Быть может, сделали ставки и некоторые англичане. По крайней мере, индейцы точно предлагали им поучаствовать в этом действии.

В пылу борьбы никто не обращал внимания на индейских женщин, столпившихся недалеко от ворот. Закутавшись в одеяла, они скрывали различное оружие и ждали сигнала, чтобы передать их мужчинам. А чтобы гарнизон как можно позже понял, что произошло, был задействован простой, но хитрый манёвр.

Толпа игроков постоянно двигалась по полю; она то отдалялась, то приближалась к главным воротам. И в нужный момент мяч «случайно» бросили слишком высоко и сильно, чтобы тот перелетел через частокол и попал на территорию форта.

Мужчины ринулись к воротам, изображая азарт и желание забрать мяч для продолжения борьбы. Майор Этерингтон, командир гарнизона, ничего не заподозрил и приказал солдатам пропустить игроков. Одни забежали внутрь, другие приблизились к женщинам, бросили клюшки и схватились за оружие.

Поднялся оглушительный вой, со всех сторон раздавались призывы к борьбе. Дерзкий план вступил в финальную стадию. Ошеломлённый гарнизон оказался не готовым к сопротивлению: некоторые солдаты были без оружия, другие находились за пределами казарм в качестве зрителей. В таком раскладе у британцев не было ни единого шанса.

Итоги сражения

Индейцы убили 15 британских солдат, а пятерых казнили уже после сражения; также пострадали многие торговцы. Командир форта и несколько офицеров попали в плен. Французов и метисов по большей части не тронули. Предположительно некоторые могли знать о готовящемся нападении и даже помогли ему завершиться удачей.

Индейцы удерживали форт Мишилимакинак около года. Хоть он и находился вдали от основных событий восстания Понтиака, это был один из крупнейших и важнейших фортов в районе Великих озёр. В 1764 году британцы восстановили контроль над фортом, но уже не силой, а путём переговоров и уступок. Теперь они знали, что не являются единоличными хозяевами этой земли.

Выживший свидетель

Главным свидетелем нападения, оставившим воспоминания, был нью-джерсийский торговец Александр Генри «Старший». Он не смотрел игру, а когда услышал боевой клич, то схватился за оружие и ожидал нападения, видя, как то тут, то там появлялись индейцы и нападали на жителей форта.

«Разочарованный в надежде увидеть сопротивление, оказанное врагу, и, конечно, сознавая, что никакие усилия моей собственной руки без посторонней помощи не помогут против четырехсот индейцев, я думал только о том, чтобы искать убежища. Среди бушующей бойни я заметил многих канадских жителей форта, спокойно наблюдавших, не сопротивлявшихся индейцам и не страдавших; и из этого обстоятельства я возымел надежду найти безопасность в их домах».

Генри спрятался в доме франко-оттавского торговца, знавшего форт с рождения. Владелец дома не откликнулся на просьбу о помощи, а вот его рабыня индеанка-пани потащила американца за собой и скрыла на чердаке. При первом обыске индейцы не обнаружили спрятавшегося «англичанина», но на следующий день его нашли. К этому времени страсти улеглись, так что торговца оставили в живых, а позже он смог откупиться и снова обрёл свободу.

Любопытные факты

Факт 1. В 2004 году вышел мультфильм «Последний из Могикан». Авторы явно были вдохновлены данной историей, потому что в 17 серии две команды индейцев тоже играли в лакросс. По сюжету матч проходил на территории крепости, а команды были действительными, а не мнимыми соперниками. Присутствует и сцена со спланированным «ошибочным» броском, пусть и с другой целью.

Факт 2. В 1963 году в рамках четырехдневного празднования 200-летия события два белых клуба провели три матча по лакроссу. Игры не привлекли особого внимания, а у некоторых, скорее, даже вызвали недоумение. И это понятно, потому что сложно представить, чтобы индейцы провели матч по бейсболу в годовщину «Тропы слёз» или резни на ручье Вундед-Ни.

Роль в истории

Упоминание о событии встречается во многих книгах и статьях, посвящённых лакроссу. Вероятно, самым оригинальным способом взятие форта описал Томас Венум в одной из глав своей книги «Лакросс американских индейцев: младший брат войны», а именно – в виде художественного рассказа от первого лица.

Матч в «смертельный» или «троянский» лакросс перед фортом Мишилимакинак мало известен широкой публике, но по своим военно-политическим последствиям это был, пожалуй, самый значительный матч в истории этой игры. Таким своеобразным эпизодом вряд ли может похвастаться любой другой вид спорта.

©Гектор Шульц

Глава первая. Должок.

К порно можно относиться по-разному. Кто-то открыто любит, кто-то ненавидит и всячески презирает этот жанр киноискусства, а кто-то под маской ненависти и лицемерия безмерно его обожает, скрывая извращенные вкусы от друзей и знакомых. В начале нулевых я про мир порно, его жанры и удивительные особенности знать не знала. Не, у моих родителей была, конечно, пара видеокассет, спрятанных под грудой тряпья в шкафу, но продвинутых знаний о мире порно они не давали. Зато веселили меня и моего брата Петьку, когда мы, случайно, конечно же, наткнулись на видеокассеты, играя в прятки, пока родителей не было дома.

Фильм на первой кассете был странным. Не из-за обилия «гэдээровских» женщин с кустами между ног. Виной всему партнеры этих женщин, щеголявшие в черной резине и жутковатых масках. Весь фильм представлял собой абстрактное и кислотное путешествие одной такой девушки, блуждающей по разным комнатам, заполненным ебущимися людьми. Там, в унитазах торчали мужские лица, на которые томно стонущие женщины с плетками опускали мохнатые жопы. В другой комнате, на импровизированных качелях трое мужиков в масках трахали развратно хохочущую девицу. Ну а по странному лабиринту бегал мужик с головой быка и преследовал карлицу, которая не слишком-то торопилась от него сбегать. Два часа странной ебанины, на которую мы с братцем смотрели, открыв рот.

Второй фильм был попроще для восприятия и рассказывал о приключениях похотливых гусар, ебущих крестьянок, фрейлин и хозяйку трактира. Этот фильм мы с Петькой полюбили больше всего. Хотя бы потому, что он был смешным. То один гусар ебет крестьянку верхом на лошади, а потом глотком шампанского из бутылки восстанавливает эрекцию и сажает в седло другую счастливицу. То тщедушного пацана, схватив за руки и ноги, буквально вколачивают в необъятную трактирщицу, лежащую на столе. То румяная девица на сеновале, скачущая на гусарском хую, неожиданно берет в руки баян и начинает на нем играть кривую мелодию.

Конечно, родители однажды спалили своих детей за просмотром зарубежной запрещенки. Петьке нарумянили жопу ремнем, посчитав его виновным во всех грехах, а мне прочли суровую родительскую проповедь о недопустимости просмотра таких фильмов и переноса увиденного в реальную жизнь. Впрочем, суровое родительское наказание брата не остановило. Петька, затаив дыхание, смотрел за приключениями веселых гусар, а потом убегал в туалет, возвращаясь из него раскрасневшимся и довольным. Порно вошло в его жизнь легко и непринужденно, позволяя выплескивать скопившееся сексуальное напряжение. Со мной дело обстояло иначе.

Так уж получилось, что родители мечтали о сыне. Мама высчитывала лунные циклы, чтобы уж точно родился мальчик. Папка мечтал, как будет брать отпрыска на рыбалку и учить взрослым вещам. Даже имя придумали. Мальчуковое. Евгений Анатольевич. Женя. Но природа выкинула фортель и вместо долгожданного сына в конце восьмидесятых в семье появилась я. Евгения Анатольевна.
Впрочем, девчонкой я была только в свидетельстве о рождении. По повадкам – натуральный пацан с Грязи. В меру шебутной, в меру дерзкий, постоянно влипающий в приключения. Да и внешне я слабо походила на девчонку.
- «Ни сиськи, ни письки, и жопа с кулачок», - притворно вздыхала мама, штопая порванные на заднице штаны, которым сильно досталось от штурма гаражей за нашим домом. Я молча кивала и, забрав штаны, снова неслась к друзьям на улицу, чтобы на этот раз отправиться за тутовником, который как раз поспел. Меня даже стригли, как пацана. Коротко, без лишних выебонов. Да мне и самой претило носить косички, одеваться в платьица и играть в «Колечко» с девчатами нашего двора. Куда веселее жить, как пацан. И наши дворовые пацаны приняли меня, как родную. Для них я была своим. Братаном. Который и по роже даст, если что, и сигаретами поделится, если приспичит кому-то покурить. Сына, к слову, мои родители все ж заделали. Аккурат через три года после моего рождения, и папка снова начал мечтать о рыбалке и мудрых отцовских наставлениях. Не получилось, потому что Петьке улица была в разы интереснее. Он стремительно взрослел рядом с теми, с кем росла я.
Ситуация немного поменялась к восьмому классу. Тогда у меня только-только появилась грудь, а вчерашние друзья стали слишком уж не по-пацански облизываться, пялясь на мою упругую жопу. И вроде отношения остались на прежнем уровне, но я нет-нет да замечала и похотливые взгляды, и сальный блеск в глазах. Когда сперма в башку бьет, только так и бывает. Так в моей жизни появились и другие девчонки. Такие же, как я. Вчерашние пацанки, постепенно превращающиеся во вполне себе цивильных девчонок. Но только внешне. Никак не внутренне.

Тут родители вспомнили о строгости, целомудрии и недопустимости всяких амурных отношений, а папка однажды прямо сказал, мол: «Смотри, Женька. Принесешь ублюдка в подоле, удавлю, чем породил». Но у меня и своя голова на плечах была. И пока мои одноклассники вовсю экспериментировали, оставляя за собой шлейф из залетевших малолеток (по их словам, конечно же), я училась на четверки и пятерки, а на все приставания нашего классного красавца Антохи Шульгина закатывала глаза и пренебрежительно фыркала.
Тут лукавить не буду. Шульгин и правда был красивым пацаном. Спортсмен, гордость и краса школы, имел вес среди шпаны нашего района. А в Грязи с этим строго. Уважение надо было еще заслужить, и Антоха честно его заслужил. Стремными выходками, драками, низкими поступками. Хули тут говорить, любая баба без раздумий прыгала в его койку, стоило ему только мизинчиком пошевелить. Любая, но не я. И Антоху это сильно задевало. Мне же на его пиздострадания было плевать, хотя внимание самого завидного пацана класса, конечно же, льстило. Так льстило, что я однажды приняла его ухаживания и мы начали встречаться.

После первого же свидания Антоха полез ко мне в трусы, но получил не той пизды, что так отчаянно желал. Довольствоваться пришлось расцарапанным лицом и гневной руганью, сводящейся к одному: я не типичная розетка из нашей школы, которой за счастье впустить в себя шульгиновскую малафью, а приличная девочка, которая абы кому не дает. Шульгин поскрипел мозгами и клятвенно заверил меня, что будет ждать столько, сколько надо.

Порой крышечку с кипящего чайничка срывало и Антоха, рыча, как медведь с глиняной пробкой в жопе, хватал меня и подвергал своим странным ласкам, сводящимся к одному и тому же. Потереться своей восставшей плотью об мою задницу со вполне очевидными намеками. Ну а я подкидывала дров в огонь, распаляя его желание до предела, а потом оставляя разъяренного пацана с дымящейся кочерыжкой в трусах. Впрочем, и он, и я прекрасно понимали, что однажды мне придется расстаться с невинностью. Сделать шаг во взрослую жизнь. И это случилось. Аккурат, когда мне исполнилось восемнадцать и школа осталась за спиной.

Случилось это на шульгиновской даче. Вернее, на даче его родителей. Июнь, жара, табун вчерашних выпускников и ящики бухла, заранее завезенные на дачу. Что еще надо для счастья? Только нелепый и угловатый секс.
Антоха мелочиться не стал и позвал на вписку к себе хуеву тучу своих знакомых. Как со школы, так и с района. Первый ящик водки улетел за пару минут и началось веселье. Даже моему братцу Петьке толика любви перепала. Уж этот прощелыга своего никогда не упустит, что и продемонстрировал, когда его запалили в кустах, обжимавшимся с моей одноклассницей Юлькой Корчагиной. На разницу в возрасте всем было похуй, а Юльке так тем более, потому что она была в жопу пьяна и с рассеянной улыбкой слушала неторопливый медок, который Петька вливал в ее порозовевшие ушки. Остальные тоже не мелочились. Даже из сарайчика, где хранились инструменты то и дело доносились звуки ебли и вполне себе характерные стоны. Шульгин, сидевший рядом со мной, постоянно ерзал, облизывал пересохшие губы и зачем-то щупал правый карман, словно в нем находилось нечто ценное. Ну, так оно и было. Это я потом уже поняла, а по первой меня его нервозность и возбуждение только веселили.

- Ну, хорош уже, Тропинина. Сколько ты меня мучить будешь? – прошептал он, прижавшись ко мне и запустив свои шаловливые ручонки под мою майку. – Бля буду, я уже матрас выебать готов.
- Охладись, ебака, - усмехнулась я, подливая Антохе пива. Тот жадно опустошил стакан и улыбнулся.
- Ну, правда, Жень. Чо мы, как неродные, в самом деле…
- Ладно. Есть у тебя тут приличная комната? – сдалась я. Хмель вовсю шумел в голове, да так, что даже в животе сладко заныло от предвкушения. – Если ты думаешь, что меня кухня или сарай устроит, то хуй ты угадал…
- Не, не. У меня тут эта… родителей комната есть. Я туда никого не пускаю, - поспешил заверить он, и, не договорив, схватил меня за руку и потащил за собой в сторону дома.

Родители Антохи были комерсами, поэтому ничего удивительного, что их дача больше походила на солидный такой дом со всеми удобствами, чем на крохотную лачугу на не менее крохотном участке, которым владели мои родители, любившие провести выходные кверху жопой под палящим солнцем.
Комната, куда меня отвел Шульгин, тоже поражала роскошью. Тут тебе и огромная, двухспальная кровать, и телевизор с видаком, и даже закрытый на замок мини-бар, за который Антон трясся, как за свой собственный, понимая, что в случае осквернения этого алтаря получит не только пизды, но и лишится родительского покровительства. Но сейчас бар отошел на второй план, потому что перед глазами Шульгина замаячило то, о чем он мечтал долгими, меланхоличными вечерами. Мое тело и моя невинность. Ох… и тупо же это все выглядело тогда.
Первые пару гондонов Шульгин порвал, пытаясь их натянуть на стояк дрожащими пальцами. С третьим, слава яйцам, все получилось. Завалив меня на кровать, Антоха шумно обслюнявил мое ухо, вызвав табун мурашек, пробежавшихся по спине.
- О, какая ты, Женька… Какая ты, бля буду… - шептал он, елозя правой рукой внизу и пытаясь снять с меня трусы. Пришлось помочь, а то неровен час и Шульгина бы кондратий хватил от переизбытка малафьи в организме. Ну а у меня в голове всплыли слова, которые я неоднократно слышала, но пока не понимала их особенное значение. Мол, первый раз он такой. Всегда запоминается. Ну, смело скажу, свой первый раз я бы предпочла забыть, да только это невозможно.

Было больно, но всего пару мгновений. От звуков рычащего Шульгина, который к тому же мелко вибрировал, рот самопроизвольно растягивался в улыбке. А потом меня и вовсе чуть не порвало от смеха, когда до ушей донесся его сбивчивый скулеж, становившийся с каждым толчком все громче и громче.
- Тридцать три… тридцать пять… О-о-о, Же-е-е-ня! – скулил он, наращивая темп.
- Тише ты, ебанько, - просипела я. Вместо ответа Шульгин ткнулся мокрыми губами мне в шею и снова затрясся.
- О-о, Же-е-е-ня! Сорок… сорок один…
- Чо ты…
- СОРОК ДВА! – неожиданно заревел он, выгнувшись дугой. Шульгина снова затрясло, его вибрация передалась и мне, а потом он неожиданно ойкнул и застонал. – Ай, бля… Ногу свело!
- Господи, ну, что за калич, - вздохнула я. Шульгин перекатился на другую сторону кровати с глупой улыбкой и довольно на меня посмотрел.
- Ну, чо? Как? – подмигнул он, потянувшись к пачке сигарет, лежащей на прикроватной тумбе.
- «Да, никак», - мысленно ответила я. Однако нашла в себе силы улыбнуться в ответ, встала с кровати и поправила задравшуюся футболку. Рядом на кровати продолжал вибрировать от наслаждения Шульгин, а мне почему-то захотелось водки. И сигаретку. Да, вот сигаретка точно лишней не будет.

На улице смеркалось. Пахло пролитым бухлом и развратом. Кусты рядом со столом, уставленным полупустыми бутылками, тарелками с нарезками и так и нетронутыми фруктами, подозрительно шевелились, но мне на это было плевать. К счастью, на столе нашлась початая бутылка коньяка «Петровский», не водка, конечно, но тоже неплохо, и пачка сигарет «Ява». Выпив коньяку и закурив, я задумчиво посмотрела на темно-фиолетовое небо. День закончился. Скоро в свои права вступит ночь, прольется чья-то сперма, кто-то кому-то даст пиздюлей, а потом, помирившись, приговорит остатки алкоголя. Кусты снова зашевелились и до меня донесся восторженный стон Юльки Корчагиной.
- Сорок два! – пробормотала я, поднимая вверх пластиковый стаканчик с коньяком. Выпив же, поморщилась и ехидно улыбнулась, увидев, как из кустов выбирается взъерошенный Петька, мой непутевый братец, и раскрасневшаяся Юлька, то и дело одергивающая платьице. Заметив меня, она покраснела и, вжав голову в плечи, рысью помчалась к дому. Петька же, ничего не смущаясь, бухнулся на скамью напротив, плеснул коньяка себе и заговорщицки мне подмигнул.
- Чо как, сестренка? – спросил он. На шее свежий засос, а в воздухе пахнет не только перегаром, но и утраченной юностью.
- Заебись, братец, - кивнула я, задумчиво выпустив колечко к вечернему небу. Первый раз у каждого свой. И забыть его ты не сможешь, как бы ни пытался.

Шульгин, ожидаемо, слился, получив то, о чем мечтал. После школы он укатил на учебу в Питер, начисто исчезнув из моей жизни. На память о нем осталось тоненькое золотое колечко с бледно-зеленым камушком. Подарок на выпускной. Но я, как ни странно, на него не злилась. Понимала, что крепкой семейной пары из нас бы не получилось. Разные миры, разные характеры. Так что, поебались и разбежались без взаимных претензий. К тому же мне стало совсем не до пиздостраданий по бывшему.
Через месяц после той пьянки не стало папы. Он, как обычно, пошел в гараж, чтобы довести до ума свою ласточку, а там у него прихватило сердце, да вот помочь было некому. Так и ушел в мир иной рядом с машиной, которую любил пуще жизни, с испачканными в масле руками и кривой улыбкой на лице. Мама после этого впала в траур и организацией похорон пришлось заниматься мне, раздавая пиздюлей всем присутствующим и моему братцу, в частности. Казалось, Петьке глубоко похуй, что папка умер. Его волновала машина, наследство и прочая мелочевка. Но просто так отдать машину на растерзание брату я не смогла. Помнила еще, как папка любил свою оранжевую «пятерку», как натирал до блеска приборную панель и упоенно копался в кишочках под капотом. Поэтому Петьке пришлось пускать слюни на закрытую дверь гаража, ключ от которого был надежно спрятан в моей комнате вместе с ключами от машины.
Похороны прошли быстро и даже как-то незаметно. Появились другие заботы и проблемы, которые надо было решать. Мать, впавшая в депрессию. Братец, с уходом отца, почуявший волю и пустившийся во все тяжкие. А еще была моя жизнь, затянутая туманом. Настолько плотным, что хуй пойми, как жить дальше. Но мне все чаще и чаще вспоминались отцовские слова, когда его растаскивало поговорить.
- Не, Женька. С яйцами у нас в семье только ты. Даже жалко, что не пацан, - хмыкал он, задумчиво смотря телевизор и витая в одних ему понятных мыслях. – Вот не станет меня и что? Эти ж по миру пойдут. Что мамка твоя, что Петр.
- Глупости не говори, пап, - вздыхала я, ломая голову над очередным уравнением.
- Да то не глупости, доча. Так, правда, - улыбался он. И только после того, как его не стало, я поняла смысл этих слов.

Пришлось Женьке стать Евгенией Анатольевной. То есть, взвалить семью себе на горб. И если мамку удалось довольно быстро вытащить из депрессии и даже спровадить на работу, то Петька частенько подкидывал проблем. То, блядь, даст кому-то пизды и мне приходилось идти и договариваться с родителями избитого. То киоск ночной с дружками обнесет, а потом от разъяренных хозяев на промке прячется. Школьные оценки в такие моменты казались ну сущей мелочью, на которую и внимание-то обращать не стоит. Держать же братца в узде с каждым годом становилось все сложнее и сложнее.
О себе я тоже не забывала. Понимала прекрасно, что стоит с головой погрузиться в проблемы семьи, как личная жизнь сразу пойдет по пизде. В этом меня поддерживали и немногочисленные друзья. Например, Дашка Свердлова, соседка по подъезду и моя лепшая подруга.

- Не, Женька, работать тебе идти не вариант, - мотнула она головой, когда я рассказала и о депрессии мамы, и о проделках братца.
- Ну а хули еще остается? – отмахнулась я. – Накопления заканчиваются, малого надо в школу собирать, да и жрать на что-то надо.
- И чо, блядь? – фыркнула Дашка. – Это твои проблемы? Нет, родная. Не твои. Так хули ты тут в Мать Терезу играешь.
- Да если бы играла. Выбора-то не остается.
- Остается. Мамке твоей надо целительного леща прописать. Чтобы очнулась и поняла, что у нее двое детей и пизда с финансами. Если уж так хочется помочь, так руководи, а не делай. А то сядут тебе на шейку быстренько и ножки свесят.
- И что делать тогда?
- Поступай, как планировала. Еще успеваешь документы подать и экзамены сдать. С твоей башкой сразу поступишь.
- Да какой из меня учитель, Свердлова?! Я тебя умоляю, - рассмеялась я. – Ну, были мысли… классе в восьмом, кажется. Сейчас все по-другому.
- Не скажи. У учителей ща все на мази. Подарки к выпускному, а репетиторство, знаешь, сколько бабла дает? Вот то-то же. Чо ты думаешь, наша Квакша вся в рыжье ходит? Ну а если тебе так неймется, то поступи сначала, а потом подработку найди. Чтобы с голой жопой и семейкой своей по итогу не остаться.
- Лечишь ты, как доктор, - поморщилась я, понимая, что Дашка права. Все ж неплохо смерть папки выбила меня из колеи. Куда только прежняя уверенность и похуизм делись.
- Ну и мне не так скучно будет гранит науки грызть. А ну как окурковские бабы меня в сортире домогаться начнут?
- Окурковские бабы в институтах не учатся, - улыбнулась я.
- Еще как учатся. Вон, одна на геологическом есть. Рожа, что у бульдога дядь Васькиного. Глянет и сердце высрать можно.
- Ладно, уболтала, - сдалась в итоге я. – Завтра поеду, документы подам.
- Другое дело. А то выдумала тут… - довольно кивнула Дашка. – А! Ща тебе такое расскажу, охуеешь. Помнишь Ляльку? Ну, Наташку Лялину? Она такое тут отчудила…

Как Дашка и предрекала, поступить мне удалось легко. С точными науками я всегда дружила, спасибо папке, который взял на себя алгебру, геометрию и физику с химией до кучи. Ну и математический факультет не самое плохое место, особенно, если ты в этом действительно шаришь. Конечно, я понимала, что учителя из меня все равно не получится, но мысли о важности высшего образования, вбитые родителями, так просто из головы не выкинуть.
Так и началась, в общем-то, довольно скучная и обычная жизнь, о которой неинтересно рассказывать, и тем более, неинтересно читать. Людям подавай грязищу, да побольше. Чтобы с самыми черными человеческими пороками, страданиями и болью. Умыться стеклом… так вроде сейчас говорят, да? Институт, конечно, тоже наполнен своими «интересными» историями, да речь сейчас не о нем, пусть и было всякое за те четыре года, что я провела за потреблением гранита. Видела девок, которые нашему преподу, Сан Санычу, отсасывали на перемене за «зачет». Видела, как дают, и как берут взятки. Побывала на десятке вписок всех мастей. От нефорских, до цивильных. Но сейчас речь пойдет о другом. Как я вообще докатилась до того, чтобы начать сниматься в порно. Все решил случай и, как уже можно было бы догадаться, моя семья, подкинувшая нехуевую такую проблему, аккурат перед каникулами.

А виной всему мой младший братец. Феерический долбоебушка, умудрившийся залезть в квартиру человека, который напрямую работал с Гарри Козырным, негласным хозяином Окурка… Ну, Окурок, это район нашего города. Пожалуй, самый отбитый был в девяностых и начале нулевых. Сейчас уже в разы цивильнее и чище, чем раньше. Ну, да ладно.
Петрушка, мамина радость и моя головная боль, перебрал с дружками всяким запрещенным и не придумал ничего лучше, как забраться в одну квартиру, которая находилась в том же доме, где проходила пьянка малолетних идиотов. Захотелось ребятам продолжения банкета, а тут как раз сосед куда-то уехал на своей белой «Тойоте». Пьяным обычно везет, но этим пьяным повезло наполовину. Силенок, чтобы перелезть с одного балкона на другой хватило, а дальше все пошло не по плану. Подробности неудачной кражи со взломом мне сообщила мама, позвонив ровно в тот момент, как я вышла из института с твердым намерением отдохнуть на каникулах, как белый человек.

- Чего он, блядь, сделал?! – звенящим шепотом переспросила я, чтобы не перепугать кучку девчат с других факультетов, наслаждавшихся теплым солнышком и хорошей погодой.
- Квартиру выставил. Бандита одного, - просто ответила мне мама. – Проблемы у него, доча.
- У него не проблемы, - мотнула я головой. – У него кретинизм в терминальной стадии, помноженный на охуенную такую наглость.
- Женя! Что за тон? – в голосе мамы прорезался металл, но мне было все равно. Новость серьезно ударила под дых, заставив затрястись коленки.
- Чью квартиру он выставил?
- Ну, как выставил. Неправильно я выразилась, - вздохнула мама. – Ребята отдыхали, потом в шутку решили спуститься по балкону на балкон соседа. А там дверь открытая. Ну, двое зашли, взяли что-то там из бара и обратно по веревке залезли.
- Черепашки-ниндзя, еб вашу мать, - проворчала я. – И? Давай дальше, не щади мои уши.
- Ну, а что дальше. Лето на дворе, соседи все видели. И те, что из дома напротив, и те, что у подъезда на лавочке сидели.
- Так, мне надо закурить.
Рука потянулась к рюкзаку, где лежала пачка сигарет и зажигалка.
- Женя, сигареты убивают.
- Нет, мама. Убивает меня Петенька, чирей ему на жопу, долбоебу! Ну, сука… попадись ты мне.
- Женя!
- Так, что дальше. Давай коротко.
- Ладно, - снова вздохнула мама. – К нам вчера приходили. Двое. Хозяин квартиры, значит. И друг его. Большой такой, на обезьяну похожий. Сказали, что заявление подавать не будут, но с Петей поговорить хотят. Настаивали. А я ж откуда знаю, где он. После того, как соседи рассказали об этом, Петя вещи свои забрал и убег куда-то.
- Угу. В промке небось шарится. С дружками своими, - согласилась я. – Так, а чего утащили-то? Известно?
- Ну, пару бутылок взяли. То ли ром, то ли бубон какой-то.
- Бурбон. И все?
- Ну, на полочке там шкатулка еще была.
- Еб вашу ж мать…
- В шкатулке золото было. Его тоже взяли. Часть я дома нашла, вернула этим двоим, да они все равно Петю ищут. Доча, они ж его убьют!
- К гадалке не ходи, так и будет, - согласилась я. – Убьют его в любом случае. Либо они, либо я.
- В общем, сказали они, что Петю на этот… как его… счетчик какой-то ставят.
- Пиздец, - выдохнула я, когда мама озвучила мне требуемую сумму.
- Я так и сказала. Где ж нам такие-то деньги найти, а?
- Нам?
- Нам, - твердо ответила мама. Не успела я возмутиться, как она виновато шмыгнула носом. – Понимаю я все, доча. Не дура чай. Да кому мне еще звонить, как не тебе?
- Ладно. Что-нибудь придумаем, - хмыкнула я и, нажав на мобильнике «отбой», присела на скамейку рядом со входом в институт. Мыслей было много, но все они почему-то сводились к одному: как бы добраться до Петеньки быстрей бандитов, и как бы не убить его первой.

В одном братец был весьма неплох. Как только дело пахло пиздюлями, он играючи растворялся во времени и пространстве, да так умело, что найти его не могли даже лучшие друзья. Поэтому я догадывалась, что вылезет на свет Божий Петюнчик только в том случае, когда опасность минет и наступит мир со спокойствием.
Первым делом были опрошены все его друзья и знакомые, которые, конечно же, делали круглые глаза и клятвенно уверяли, что уже месяц, а то и два Петеньку не видели. Но, то ли дело в удаче, то ли в обещании смерти, прочитанном в моих глазах, спустя неделю оставшееся украденное золотишко было тайком подброшено нам под дверь. Не хватало только одного кольца, о чем мне и сообщил хозяин пропавшего золотишка - Автандил Андриашвили, известный по погонялу Авто и близкий друг Гарри Козырного. Идти к нему я откровенно боялась, но пришлось переступить через страх и наведаться в ресторан «Грузия», на границе центрального района и Речки, где обычно отдыхала вся бандитская братия Окурка.

- Все понимаю, Женя, - мрачно ответил Авто, когда я положила перед ним пакетик с золотом и послушно уселась на соседний стул. Мне вежливо подали чашку душистого чая, но я к нему так и не притронулась, настороженно наблюдая за реакцией Андриашвили. – Понимаю, что яйца у тебя больше, чем у этого полудурка, додумавшегося залезть ко мне. Семья и все такое. Понимаю. За брата ты волнуешься, вот и пришла сюда. С извинениями и украденным. Насчет кольца не волнуйся. Найдем. Балбес твой, наверное, в ломбард сдал, там и лежит сейчас. Видишь ли, Женя, я тоже чту семью, а золото это как раз моей семье и принадлежало. Гробить твоего брата не буду. Слово даю. Но наказать накажу. Его, тебя, маму твою… мне без разницы. Наказать надо, сама понимаешь, да?
- Понимаю, - тихо ответила я. Зеленые глаза грузина пугали до чертиков, как и его два подручных, стоящих позади меня. Стоит Авто рукой махнуть, как… Ладно, об этом пока лучше не думать. Но про запас держать надо. Кто знает, какое настроение сегодня у Авто.
- На сколько там счетчик накапал? – скупо обронил он, обращаясь к одному из здоровяков. Услышав озвученную сумму, я побледнела и каким-то чудом сумела сохранить лицо. Перед такими, как Авто, слабину показывать нельзя. Сразу задавят. Они слабину чувствуют лучше, чем кто бы то ни было. – Слышала?
- Да.
- Вернешь и сниму претензии, - коротко закончил Авто, откидываясь на спинку дивана. – Нравятся мне сильные бабы, а в тебе сила есть. Иначе бы не пришла. Ладно, Женя. Срок у тебя две недели. Иди.

Оказавшись на улице, я с чистой совестью и со всей возможной яростью выругалась. Выругалась так, что идущая мимо бабка осенила себя крестом и пробормотала какое-то проклятие, а молодая мамочка с коляской поспешила скрыться за поворотом, пока чадо не научилось каким-нибудь очень уж озорным и пошлым словам.
В груди кипела злость на брата, маму, Авто с его ебучей шкатулкой с золотом, но ультиматум поставленный Андриашвили был кристально понятен. Заплати деньги за спокойствие и живи себе дальше с миром. Пока Петрушка не решит обнести еще одну хату с дружками. Интересно, чью на этот раз? Самого Гарри или может Вени Крапленого. С этого полудурка станется.

- Ну, чо там было? – с порога спросила Дашка, когда мы встретились вечером в кафе на районе.
- Чо, чо… хуй в очо почти чо, - буркнула я, с ненавистью болтая ложечкой в чашке кофе. – Денег запросил. Моральная компенсация.
- И сколько? – полюбопытствовала Дашка. Ее губы сложились в обширное «о», стоило услышать сумму. – Нехило.
- А то. Походу придется папкину машину продать, - кивнула я. От самой этой мысли буквально кровь закипела. Ох, будь рядом Петька, точно бы удавила сученка. – Да и то не хватит. Кому сейчас «пятерка», пусть и в очень хорошем состоянии, нужна?
- А если занять?
- У кого? В моем окружении богачей так-то нема, - усмехнулась я. Дашка покраснела, понимая, насколько глупым был вопрос. – Ну, пошукать все равно придется. С того немножко, с этого косарь. Глядишь, и удастся наскрести нужную сумму.
- А Петька?
- А ему хули? Он нос свой не покажет, пока все не утрясется. А утрясется все тогда, когда я с Авто расплачусь. Он ясно дал понять, что или деньги, или более серьезное наказание. Ладно, машину я допустим продам. Это чуть больше половины. Где остальное брать… ума не приложу. Второй-то машины у нас нет.
- Гараж можно толкнуть.
- Ну, тоже идея, - согласилась я. На душе чуть полегчало. Все ж, когда есть хоть какая-то возможность, это в разы лучше беспросветного мрака в ожидании пиздеца. – Так, ну две недели у меня есть. Буду думать.
- Может, по винишку тогда? – рискнула предложить Дашка. Я чуть подумала и кивнула.
- Ты, родная, может и по винишку. А мне чего б покрепче.

Так, вместо заслуженного отдыха на каникулах, мне пришлось ломать голову, где взять денег. Машина улетела быстро и ее даже удалось продать по хорошей цене, на что я даже не надеялась. Гараж купил Дашкин папка под свою «копейку». Он поначалу попытался сбить цену, но Дашка так на него посмотрела, что дядь Лёня скукожился до размеров Лёнчика, каковым был до знакомства с женой. Полученные от продажи деньги, я решила прятать у Дашки, прекрасно понимая, что Петро, которому вдруг вздумается заявиться домой, пока меня нет, с радостью изымет всю сумму на свои имбецильные нужды. Но была и проблемка. Где брать остаток. Даже с учетом проданного, я оставалась должна Авто хорошие деньги. У соседей такой суммы занять не получится, даже если пройти по всему двору с папкиной шапкой, прося милостыню. Конечно, частично мне помогла мама, продавшая часть золотых украшений, оставшихся от бабушки. Я клятвенно заверила себя, что дам Петьке пизды при первом же удобном случае за мамины слезы. Но пока надо думать, где бы найти еще денег.

Купить мои книги можно на Литрес.
И в сообществе ВК.

История которую я вам расскажу - просто верх непрофессионализма! Никогда, ни в каком бреду, даже под пытками не смейте покупать в этом магазине! Купил холодильник. В магазине стоит хороший, красивый, по приемлемой цене. Всем меня устраивает. Но вот незадача. Товар можно купить только с витрины. Ну думаю ок. Этот холодильник меня устраивает. Состояние хорошее, беру. Опять незадача - доставка из другого магазина. Ну думаю ок, не беда, с другого района привезут. Покупаю, жду. В назначенный день холодильник не привозят. Звонят. Сообщают, что холодильник едет с Нижнего Новгорода. Так!? А почему бы не с Нижнего Тагила, или с Сахалина?! Это так удобно! Вместо того, чтобы с того же города привезти, гнать машину за тридевять земель! Ну ладно, ваше дело. Назначают доставку на 11 июня. Весь день работаю, времени выяснить подробности нет. Никто не звонит, не сообщает суть дел. Вечером, в 21.00 звоню сам! Сам, Карл! Сам звоню и выясняю где тот холодильник за который я заплатил свои кровные! Оказывается, холодильник сильно повредили при доставке из одного города в другой! Почему я нисколько не удивлён?! Хочется спросить у господ что владеют сетью DNS, что за персонал у вас работает?! Как вы доверяете таким работникам технику?! Да я им тачку с навозом бы не доверил!!! Как так можно повредить товар?! Они вообще ничего не соображают что ли? За что вы им зарплату платите?! Дальше ещё смешнее. Теперь это моя проблема! Теперь я должен разруливать всю ситуацию! Не люди, специалисты, что там работают за зарплату! А я - покупатель! За бесплатно, за просто так! Или вы им вообще ничего не платите, что они так относятся к своей работе! Они у вас за еду трудятся?! Я должен решить, что дальше  делать! Приехать сам, на своей  газели! Сам спустить вниз свой  холодильник! И сам привезти  его к себе домой! Да я всё  на свете могу сделать сам! Хоть ракету построить, хоть в космос  полететь! Но я хотел всего лишь получить
современный, цивилизованный сервис! Господа из DNS вам такое понятие абсолютно не знакомо! Сервис для клиента, удобный, качественный это не для вас! Это не про вас! Завтра у моей жены день рождения! Я накупил кучу продуктов, я ждал свой, новый холодильник! Куда мне девать продукты?! Как мне завтра разруливать ситуацию. У нас завтра намечен праздник. Вы его сорвали! Подарка нет! Господа из DNS вы облажались по полной! Я молю бога, даже свечки при случае поставлю в церкви, чтобы ваша компания исчезла навсегда! Растаяла как дым! Чтобы никто и никогда вашего имени не вспомнил! Чтобы вы никогда больше не смогли людям создавать проблемы! Так работать нельзя! Это стыд! Это позор!

Вот и несу сейчас лего майнкрафт цена 5700 в пакете от чижика

Для меня это ценный подарок был бы, если я этим увлекался и фанател.

В своё время от подобного подарка только то что я любил 25 лет назад, я бы сильно улыбался.

Помню как папа купил мне велосипед школьник и пока мы шли с ним из магазина он научил меня на нет ездить. Восторг был. Леттв 17 увидел в гараже советский самокат родители подарили на вырост ... Ручки мне было по горло... Нетрезиновые, а из советского пластика на века... Увидел его лет через 12 не отпускал его года 3. Пока не понеслась служба, потом переезд всей семью.

Переехали в другой город, много что оставили родители. А я бы сохранил.

Самому приятно больше дарить, чем получать подарки и уже. А когда дарят стараюсь скрыть слезы.

Взрослый мальчик, 38 лет, детям 22 июня будет по 10. Собираем в предверии с бывшей супругой: там еще гитара будет. Велосипеды подарил заранее.