Мой земляк подробно рассказывает про принцип работы энергосистемы любой страны.

Оказывается, уронить генерацию проще простого...

Однажды утром мы все проснулись, а Тесто уже… был здесь.

Он лежал, обмякший животом вперёд, у ворот кладбища, голый, как в день своего рождения. Ни пульса, ни следов насилия, ни пропавших людей, подходящих под его описание.

Ни документов, само собой.

Наш судмедэксперт, который заодно является отцом моих детей в свободное время, неофициально окрестил его «Тесто». Труп был низкорослым, бледным и невероятно пухлым в районе живота. Короче, неопознанное тело с пропорциями, как у человечка с рекламы пирожков.

Вместо «Неизвестного» (Doe) он стал «Тестом» (Dough). Пошловато, да. Учитывая его профессию, можно подумать, он бы проявлял больше уважения к мёртвым.

Справедливости ради, прозвище пришло ему в голову уже после вскрытия.

Джим — человек стойкий, бесстрашный. Когда ты столько раз смотришь смерти в лицо, эмоциональный панцирь неизбежен. Но если что-то всё же выбивает его из колеи, он спасается глупыми шутками. Это как лакмусовая бумажка. В обычных условиях он не прибегает к чёрному юмору.

Поэтому, когда он вернулся домой тем вечером, отпуская шуточки про «Тесто», я поняла: что-то не так. Хотела расспросить, но сначала волновалась за Пейдж.

Видите ли, моя дочь нашла Тесто. Она увидела его, прислонившегося к чёрным железным прутьям, из окна своей спальни, когда утреннее солнце только поднималось над горизонтом.

Оказалось, Пейдж была в порядке. Больше любопытства, чем страха. Оглядываясь назад, понимаю: это не удивительно. Пейдж рано узнала о смерти. Тут сложно скрывать табу, когда твоя мама владеет кладбищем, папа работает коронером, а живёшь ты прямо рядом с этим кладбищем.

Пейдж заверила, что если её что-то начнёт тревожить, она сразу скажет нам. Но с Пиппином, нашим сенбернаром, рядом всё будет в порядке. Он, как всегда, отгонит ледяное дыхание смерти.

Позже, когда Пейдж уснула, Джим заговорил сам, подогретый парой бокалов вина.

«Кем бы он ни был, он отлично заботился о себе», — произнёс он, откинувшись на стуле на веранде и глядя на звёзды.

Я, стоя в дверях, удивлённо нахмурилась:

«Что? Разве не в том весь юмор, что он… ну, в теле? Полноват? Смеётся, если ткнуть в живот, как в рекламе?»

Он слабо усмехнулся:

«Нет, ты права. Тесто определённо… да, «полноват» — это мягко сказано. Но внутри… Каждый орган был безупречен. Как только что из коробки. Ни намёка на болезнь. Не говоря уже о причине смерти».

Стул скрипнул, когда он встал. Подошёл к перилам, упёрся локтями и закрыл лицо руками.

«И он не смеётся… Тесто щёлкает зубами», — пробормотал он.

——————————

Он объяснил, что во время вскрытия челюсть неопознанного периодически дёргалась, заставляя зубы стучать, будто от посмертного озноба.

Почти довёл моего мужа до инфаркта в первый раз. Труп всё ещё был мёртв, конечно. Джим уже вскрыл грудную клетку и извлёк сердце.

Тихий стук длился несколько секунд. Через полчаса повторился. И ещё через десять минут. Джим убеждал себя, что это атипичные посмертные спазмы, чтобы не сойти с ума и закончить процедуру.

Но ни один труп за его тридцать лет работы так не делал.

Когда он задвинул Тесто в холодильник морга, то вздохнул с облегчением. Если зубы и продолжали щёлкать, металлическая дверь заглушала звук. Джим думал приоткрыть её и прислушаться.

Но передумал.

Мы надеялись, что со временем появятся новости. У Джима были связи в полиции. Но информация лишь запутала всё сильнее.

Первая и единственная зацепка оказалась тупиком.

Камеры показали, как Тесто выскочил из переулка за двадцать минут до того, как Пейдж позвала меня. Он бежал с неестественной для его комплекции скоростью — этакий пухлый гепард. Не оглядывался, будто за ним гнались. Целью было кладбище.

Но загадка: переулок, из которого он появился, был под наблюдением с двух сторон, однако Тесто нигде не видно на подходах. Окон там тоже не было.

Единственное объяснение — он вылез из канализационного люка. Голый. Но, по словам Джима, труп не пах. Вообще.

Обследование тоннелей под переулком выявило странность: красный меловой круг с сотней пустых пачек семечек подсолнуха в центре, в двадцати метрах от люка. Связь с Тесто? Неясно.

——————————

Прошли годы. Тесто стал далёким воспоминанием. Историей для гостей за ужином.

Пока в прошлом месяце не настал мой черёд столкнуться с его жуткостью. Мне позвонили: срок хранения Тесто истёк. Его нужно похоронить.

Невостребованных мертвецов обычно кремируют, но наш город до сих пор хоронит их в братских могилах — «Поле Горшечника». Я заказала для Тесто лучший сосновый гроб. Через два дня его опустили в безымянную могилу.

Джим спросил, слышала ли я щелчки. К счастью, нет.

Всё было спокойно месяц. Потом появились бродячие животные.

Сначала несколько: кот, пёс. Они бродили по кладбищу, будто искали что-то у могилы Тесто. Город полон бродяжек, поэтому я не волновалась. Но скоро их стало больше: кошки, собаки, еноты, лисы, летучие мыши. Даже Пиппин начал сбегать ночью, чего раньше никогда не делал.

Смотритель кладбища, мистер Томпсон, не справлялся. Животные рыли землю, не реагируя на свист. Пришлось вызывать контроль.

Вчера утром мистер Томпсон ворвался в дом, дрожа. Он умолял меня посмотреть.

У могилы Тесто из земли торчал сине-красный нарост, похожий на картофель. Его покрывали тонкие багровые нити, пульсирующие в такт. С обратной стороны виднелся полумесяц, напоминающий ноготь.

А когда я прислушалась, то услышала под землёй высокий частый стук…

——————————

Последние сутки — ад. Кладбище на карантине. Полиция, потом правительство. Нас закрыли в доме с вооружённой охраной. Но, кажется, уже поздно.

Час назад я проснулась от глухого стука в ногах кровати, где спал Пиппин.

Он лежал бездыханный. Мы с Джимом спорили, как сказать Пейдж. Но нас прервал звук.

Теперь я слышу его сквозь стену. Хаотичный стук, словно тиканье бомбы. В окна бьются птицы.

Думаю, это зов. Резкий шёпот на незнакомом языке.

Мёртвые, щёлкающие зубы Пиппина.

Читать эксклюзивные истории в ТГ https://t.me/bayki_reddit

Подписаться на Дзен канал https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6