Некто, называющий себя “Мастер Подземелий” похитил меня и заставляет играть в D&D
– Бросай на восприятие, – окликает меня возбужденный голос из темноты.
Я сижу на жестком деревянном стуле. Что-то холодное впивается в левое запястье, в правой руке зажат маленький предмет. Почти круглый, не считая множества маленьких граней…
– Не тяни, ну же. Бросай дайс. – Снова тот же голос из темноты.
Дайс… точно. В моей руке игральная кость. И нет другого варианта, кроме как бросить ее. Трясу кубик в сжатом кулаке и выпускаю вперед, в кромешную тьму неизвестности.
Кубик со стуком падает на деревянную поверхность и останавливается. Тихий щелчок. А потом, сразу, луч яркого света, падающий точно на дайс. Мгновение – и снова опускается темнота.
– Ты прошел проверку восприятия. Вы все прошли, если точнее. Теперь зрение возвращается к вам.
Как только затихает последний звук, комнату заливает яркий свет, полностью ослепляя меня. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть, но вскоре я уже различаю круглый деревянный стол, стоящий в центре тесной комнатушки.
За столом я не один: трое мужчин расположились вокруг. Двое смертельно напуганы. Третий, в криповой маске средневекового рыцаря, кажется нездорово возбужденным.
– В крошечной комнатке вспыхивает свет, являя твоим глазам двух других искателей приключений, готовых отправиться навстречу опасностям! – Парень в маске приплясывает от волнения.
Где я? Кто эти люди? Как, черт возьми, я сюда попал? Смотрю вниз и понимаю, что за левое запястье я прикован наручниками к стулу. Этот ублюдок похитил меня!
– Искатели приключений замерли в замешательстве, совершенно не понимая, как здесь оказались, – продолжает парень в маске. – Но это и не важно! Главное, что они здесь. И теперь должны пройти свое приключение до конца. Где-то в городе бродит главгад, известный как “Мастер Подземелий”. Он похищает невинных людей и заставляет их играть в извращенную игру! Герои должны были остановить его раньше, но провалились и сами попались в его сети. Теперь им остается только играть.
– Отпусти меня, урод! – внезапно кричит один из моих собратьев по несчастью.
– Мастер подземелий игнорирует мольбы пленников. Он уже плетет паутину повествования, он уже творит свой подлый план! – нараспев произносит Мастер, даже не задумываясь над ответом.
– Отпусти нас! – ярость в голосе пленника уступила место мольбе.
– Что ж, если и правда хочешь убедить меня, сделай бросок на убеждение. – Теперь ублюдок еще и хихикает.
Мужчина смотрит на него в недоумении, и тогда Мастер Подземелий поднимается с места, подходит к пленнику и вкладывает двадцатигранный кубик ему в ладонь.
– Бросай.
Осознав, что выбора нет, игрок бросает кость на стол. Металлический кубик гулко ударяется об дерево.
Мастер вытягивает шею, всматриваясь в число… и ухмыляется.
– Ммм, 6. А вот интересно, смог ли ты убедить Мастера отпустить тебя? Как думаешь?
Я достаточно долго играю в ДнД, чтобы понимать, что значит этот бросок. Ничего хорошего.
– Мастер Подземелий слышит твои мольбы, но смеется тебе в лицо и отвергает их! – И этот ненормальный наклоняется и реально смеется бедняге в лицо. Тот никак не реагирует. Зато его сосед опускает голову и начинает тихо всхлипывать.
– О, почему ты плачешь? Разве ты не славный Джеральд Хитрый? Бухгалтер, чья сноровка заставляет людей трепетать? – Мастер, наклонившись между двумя стульями, по-змеиному поворачивает голову ко второму мужчине. – А ты что же, Роуэн Проворный, обаятельный водитель автобуса, коего славят по всему королевству? – Он поднимает голову и смотрит прямо на меня. – Или ты, Мэтью Мудрый, обучающий молодые умы?
Что за черт. Он знает меня. Мое имя действительно Мэтью, я действительно учитель… Но откуда он знает?
Лица Роуэна и Джеральда подтверждают мои подозрения: он и о них сказал все верно.
Джеральд первым прерывает молчание.
– Откуда? Ради всего святого, откуда ты знаешь, кто я?
– О, а ты верно считаешь, что я не познакомился с членами собственной группы?
Никто не произносит ни слова. Мастер продолжает.
– На лицах искателей приключений застыли шок и замешательство: запутанная игра Мастера Подземелий ввергает их в пучины отчаяния. Что же они будут делать дальше? – И он водит головой, осматривая каждого из нас, словно в гребаном театре Кабуки.
– Я сейчас вырву эти сраные наручники и надеру тебе задницу! – агрессивно выкрикивает Рован.
– О! О-о-о! Ты хочешь запугать Мастера? Что ж, придется бросать.
Двадцатигранник снова ложится в ладонь Роуэна.
Не видя других вариантов, тот неохотно подчиняется. Кубик падает на стол.
– О! 10! Мастер немного впечатлен твоим злобным видом, но не настолько, чтобы выпустить птичку из клетки, увы. Что делают остальные?
Я давно играю в ДнД. И за эти годы выучил, что слепо испытывать удачу – провальная стратегия, куда лучше попытаться выяснить мотивы злодея. Поэтому решаю подыграть и попытаться понять, что именно здесь происходит.
– Скажи мне, Мастер, каковы твои истинные намерения? Зачем ты собрал нас здесь? – Изо всех сил я стараюсь казаться искренне заинтересованным.
– Как смеешь ты спрашивать о моих намерениях! Но ничего, они станут очевидны уже совсем скоро.
– Но Мастер, если мы – герои, призванные остановить тебя, то почему ты так легко захватил в плен нас? – Я все равно вытяну из тебя все, что смогу, придурок.
– Это было очень легко, Мэтью Мудрый! Мне нужно было лишь следить за каждым вашим шагом и ударить в удобный момент. Ударить прямо в цель.
– Очень умный план. И что будет, когда мы закончим твою изощренную игру?
– О, ты увидишь! Увидишь как только игра будет закончена.
– Знаешь, обычно злодеи поразговорчивее. С удовольствием излагают свои коварные замыслы, глумятся над героями. Почему ты не следуешь канону?
– Обстановку нагнетаю.
– А я ведь знал парня, похожего на тебя, – расстроенный отсутствием ответов, я больше не стесняюсь. – Мы играли вместе в старшей школе, ходили в один клуб. Точнее не так. Никто не хотел с ним играть, потому что, что бы ни делала команда, у засранца всегда были свои планы,. Он всегда все портил. В итоге, мне пришлось выкинуть его из клуба. Так что да. Я уже имел дело с такими, как ты…
– Молчать! – вопит Мастер. – Хватит с меня твоего допроса! Вы все неправильно играете!
И он бросает свой кубик на стол.
– Мастер использует атаку исподтишка на Мэтью Мудрого. 16 на попадание. Более чем достаточно, чтобы пробить твой класс брони.
Я краем глаза успеваю увидеть, как Мастер Подземелий резко опускает руку вниз, к моей ноге. Резкая боль пронзает бедро. Я опускаю голову и пораженно наблюдаю, как кровь стекает вниз по ноге. В руке Мастера маленький нож. Нож, которым он вспорол мне верхнюю часть бедра.
– О! Похоже ты получаешь 4 единицы рубящего урона, – мурлычет он. И смеется.
В этот момент мы все трое понимаем, насколько все плохо.
– Бросайте инициативу. Да-да, у вас тоже есть шанс атаковать меня, все честно!
Джеральд и Роуэн бросают кубы, словно на автомате. Я тоже должен бы, но не могу оправиться от шока. Этот ублюдок меня порезал!
Но вскоре и мой кубик шлепается на стол.
Мастер взволнованно рассматривает результаты и дрожащим от предвкушения голосом говорит:
– Джеральд. ты первый. Затем Роуэн. Потом снова мой ход. Мэтью последний. Давайте же!
Джеральд бросает двадцатигранник.
18.
– Так, так, так! Вы только посмотрите! – Мастер ликует. – Ты можешь атаковать меня.
– Чем? – выплевывает Джеральд.
– Любым оружием, которым ты экипирован, конечно же. Может проверить карманы?
С надеждой Джеральд хлопает себя по карманам, но там пусто.
– У меня ничего нет, – упавшим голосом шепчет он.
– Очень-очень плохо! Искатели приключений должны быть готовы к любым неожиданностям. – Самодовольство так и сочится из этого ублюдка. – Роуэн, ты следующий.
Дрожащей рукой Роуэн бросает.
3.
– О, прости, это лишь 3. Совершенно недостаточно.
Роуэн не выдерживает и всхлипывает. Во мне волной поднимается страх. Не знаю, почему меня это удивляет, но игра явно выстроена не в нашу пользу. Шансов выбраться живыми и невредимыми все меньше.
– Неужели уже мой ход! На этот раз я атакую Роуэна Проворного!
Кубик гулко стучит об стол.
Напряжение растет, я чувствую, как мое собственное сердце ускоряется, хотя атакуют и не меня.
15.
Очевидно, попадание?
Быстрый взмах руки Мастера и кровь, хлынувшая из предплечья Роуэна, однозначно отвечают на мой вопрос.
Роуэн вопит от боли.
– Отпусти нас, сволочь! Никто не хочет играть в твою сраную игру!
– О, я знаю. В этом-то и проблема.
Мастер стягивает маску с лица, открывая истинное “я”. Мы почти синхронно пораженно выдыхаем.
Гэвин. Чертов Гэвин. Парень из школьного клуба ДнД, которого мне пришлось выгнать. Никто не хотел играть с ним тогда, и уж точно никто не хочет этого делать сейчас.
– Джеральд. Мой прекрасный бухгалтер. Помнишь, как ты хвастался той маленькой вечеринкой с ДнД, пока мы обсуждали финансы? Той самой, на которой совершенно точно не было всего одного местечка для еще одного игрока? Для меня? И ты Роуэн, водитель автобуса, на котором я езжу каждый гребаный день. Помнишь, как я предложил тебе присоединиться к моей кампании? Помнишь, как ты мне отказал?!
Гэвин на мгновение замолкает. Затем его глаза захлестывает ярость. Он поворачивается ко мне.
– А ты. Ты, кто выгнал меня из единственного сообщества, которое меня приняло! Которому я реально принадлежал! Ты вышвырнул меня. И этого я тебе не прощу.
Он смотрит на меня с такой ненавистью… почти звериной. Я и так понимал, что вляпался в нездоровое дерьмо, но теперь, под этим пронзающим взглядом, последние мои надежды испаряются. Мне не уйти отсюда живым.
– Но каким бы я был Мастером Подземелий, если бы не позволил тебе бросить на попадание в свой ход еще разок. – Он жестом разрешает мне бросить.
Поднимаю кубик. Рука дрожит, но я мгновение встряхиваю дайс, а затем бросаю изо всех сил. Кубик отскакивает от стола раз. Еще раз. Мгновение балансирует на грани между двумя числами, и наконец, падает.
17. Достаточно, чтобы пробить его.
– Очень хорошо. Можешь использовать любое оружие, чтобы нанести мне урон, – мурлычет Мастер, прекрасно зная, что я безоружен.
И он уже готов объявить раунд оконченным, когда я подаю голос. План должен сработать. Это наш единственный шанс.
– Я выбираю безоружную атаку. Буду бить кулаком. – Вот бы еще голос звучал хоть чуть-чуть увереннее.
– Эм… ну… да, думаю да, ты можешь это сделать. Черт… я не продумал этот вариант. – Гэвин сейчас так зол на самого себя. И на меня, за то что остался в дураках.
Он еще мгновение думает, и продолжает:
– Сначала брось на урон. Используй четырехгранник. Сколько выбросишь, настолько сильно и ударишь.
И он вкладывает металлический кубик мне в руку. Тот самый четырехгранник–пирамидку, которой всегда делают жутко острые грани, отливая в металле…
Гэвин присаживается, с нетерпением ожидая броска. Его лицо оказывается на одном уровне с моим.
Я слегка трясу кубик в руке, как будто собираюсь бросить… а потом одним быстрым движением вонзаю острие, зажав между пальцами, прямо в его глаз.
“Мастер” вопит от боли. Он выглядит почти комично удивленным, не в силах осознать, что я сделал, а потом хватается за глаз, отчаянно пытаясь вытащить кубик, но он сидит максимально глубоко.
Кровь стекает по его лицу. Гэвин падает на землю, весь сосредоточенный на куске металла. Что-то тихо звякает.
Ключи от наручников выпадают из его кармана прямо к моим ногам.
Тянусь через стол, поднимаю двадцатигранник и кидаю его в последний раз.
Чистая 20.
Смотрю вниз на жалкую рыдающую кучу на полу и дважды пинаю Гэвина в голову, вырубая его.
– Это крит, ублюдок.
~
Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
Помогите найти книгу
книга про страшные истории, я думаю примерно 2000х годов, там говорится о семье у которой есть дочь и сын, они удочерили ещё одну девочку, а она оказалась каким то монстром и об этом знает только мальчик. девочка которую удочерили, насколько я помню, пытается убить родителей и детей. вроде ее можно убить только какими то особенными пулями на которых написано что то по типу заговора(?). у этой книги ещё обложка была черно красная какая то
Моя семилетняя дочь рассказала мне очень тревожную новость
«Папа, папочка! Я только что видела зомби».
Я заваривал чай на кухне, когда моя дочка прибежала домой. Она стремительно забежала через заднюю дверь, спотыкаясь по пути. Я налил кипяток в чашку, не поднимая на неё глаз.
«Да ты что!»
«Да, да, да. У него было такое бледное и страшное лицо! Он был такой уродливый, пап!»
Я поставил чайник на плиту и открыл молоко. Винить я мог только себя. Не нужно было смотреть такие сериалы по телевизору. Иногда Рози могла незаметно спуститься ночью из своей спальни и поглядеть, что я смотрю. На прошлой неделе она поймала меня за просмотром «Ходячих мертвецов». С того момента она только и делала, что говорила о зомби. Я пытался донести до неё, что их не существует, но всё бестолку.
«Солнышко, помнишь, о чем мы договорились? – сказал я, выкидывая использованный чайный пакетик. – Если ты продолжишь говорить о них, то папа может отхватить от мамы».
«Папа, но я правда видела его».
«Котенок, я верю тебе, но я вчера дважды проверил задний двор. Могу поклясться, что никаких зомби там нет».
«Да, но он был не на заднем дворе».
«Что?»
«Говорю, я видела его не на заднем дворе».
Чайная кружка была сразу же проставлена на стол. Я повернулся, чтобы посмотреть на Рози. Ее волосы были спутаны ветром, а щеки красные от пробежки до дома.
«Доченька, – я старался сказать как можно строже. – Сейчас я задам тебе вопрос, и хочу получить на него честный ответ: Ты опять играла в зарослях за домом?»
Вопрос можно было не задавать, ведь ответ и так был ясен. Рози разрешено играть на заднем дворе без присмотра. Иногда, но только если она попросит разрешения, мы разрешаем ей кататься на велосипеде по дорожке за нашим домом, которая проходит через все задние дворы наших соседей. Ей позволено только это, не больше. Не то чтобы ей там грозит какая-то опасность, но меры предосторожности никогда не помешают. Пару месяцев назад через несколько домов от нас случилось ограбление, а в прошлом году кого-то обокрали среди бела дня. Но на этом всё. Однако пару лет назад в соседнем городе пропал маленький мальчик. Новость была настолько шокирующей, что разлетелась по всем близлежащим городам. Несколько дней о ней трубили все новостные каналы. Конечно, такое происшествие заставило родителей быть более осмотрительными. Рози взрослеет, и ей хочется хулиганить, но все равно должны быть какие-то правила. Последнее время Рози этими правилами пренебрегала. Велосипедные прогулки становились все длиннее. Она игнорировала наши просьбы зайти домой. Втихушку пробиралась через ворота на заднем дворе, хотя ей не разрешалось уходить так далеко.
Сейчас я стоял и смотрел, как лицо Рози становилось все краснее. Переминаясь с ноги на ногу, она смотрела куда угодно, лишь бы не на меня: на пол, на потолок, себе под ноги.
«Пап, ну я ушла не так уж и далеко, – сказала она. – Честное слово. Я только с Мистером Хендерсоном немного поговорила, просто он на заднем дворе стоял. Я поздоровалась с ним, и он так перепугался».
Я вздохнул с облегчением. Теперь все понятно. Наш зомби – Мистер Хендерсон. Вчера им был почтальон, до него был наш другой сосед. Я сделал глоток чая и покачал головой. Честно говоря, Мистер Хендерсон действительно был похож на зомби. Живет он один и выглядит так, будто родился еще в начале прошлого века. Лицо усыпано родинками. Кожа сморщенная, как сдутый воздушный шарик. Однако в общении он всегда держался очень вежливо и приветливо. Просто ему очень одиноко. Мне бы не хотелось, чтобы Рози ходила по городу и рассказывала всем, что Мистер Хендерсон зомби.
«Доченька, послушай. Я верю, что ты не ушла слишком далеко, просто…»
«Пап, я сразу же после этого вернулась домой», – перебила меня Рози. Ее большие голубые глаза умоляюще на меня смотрели. «Честно-честно! Я даже не стала соглашаться на мороженое, которое Мистер Хендерсон мне предложил, потому что ты учил меня не брать ничего у незнакомцев».
Ее слова заставили меня забыть о всех претензиях. «Он предложил тебе мороженое?»
«Да, но я сразу отказалась! Мистер Хендерсон предложил мне зайти к нему за ним, но я сказала, что мне пора домой. А потом сразу пошла домой и рассказала тебе, что видела зомби, и я…»
Рози начала тараторить, рассказывая обо всем сразу. Но я ее уже не слушал. Я все думал о том, что она только что сказала.
Мистер Хендерсон хотел, чтобы я зашла к нему домой за мороженым.
Я сделал еще один глоток чая и нахмурился. Так дела не делаются. Одно дело, когда наши соседи общаются с моей дочкой, и совсем другое, когда они зовут ее в гости. Только ее. Даже если они всего лишь добрые пожилые люди. Я решил чуть позже навестить Мистера Хендерсона и в дружеской манере объяснить, что такие вещи недопустимы.
Однако я рано сделал выводы. Потому что, как только я принял это решение, Рози сказала кое-что еще. И это кое-что заставило меня забыть обо всем, что я хотел сказать Мистеру Хендерсону. Я почувствовал, как внутри все похолодело.
«Папочка, пожалуйста, не запрещай мне играть на заднем дворе. Я обещаю, что больше никогда не нарушу правила. Я не хочу, чтобы зомби меня нашел».
«Рози, я не стану запрещать тебе играть на заднем дворе. Но ты должна мне кое-что пообещать. Во-первых, ты перестанешь называть других людей зомби. Мистер Хендерсон уже не молод, но это не значит, что он живой мертвец».
«Я его так не называла», – нахмурилась Рози.
«В смысле? Ты только что пришла и назвала его зомби».
«Я его так не называла. Зомби не Мистер Хендерсон. Он был в доме, а не на заднем дворе».
Я не знал, что сказать. Я уже поднес кружку с чаем к губам, но поставил ее на стол.
«Можешь рассказать чуть подробнее? У него дома был кто-то еще?»
«Да, там был зомби, пап! Он прижимался лицом к маленькому окошку подвала, пока я говорила с Мистером Хендерсоном».
Меня пробила мелкая дрожь.
«Что?»
«Представляешь, он был таким страшным! Лицо какое-то кровавое и распухшее. Он стоял с открытым ртом, как будто пытался накричать на меня. Но знаешь, что самое странное, пап?»
«И что же?» – я сказал, стараясь унять дрожь в голосе.
«Я и не знала, что бывают зомби-дети. Думала, что ими могут быть только взрослые. Получается, что я ошибалась, потому что тот, что был в подвале у Мистера Хендерсона, похож на маленького мальчика».
Перевод мой. Оригинал
Пригласи меня (7) Дима и Алина
- Я думала, вы никогда не соберетесь, ребята, - проговорила молодая преподавательница психологии, когда аудитория наконец заполнилась пришедшими из деканата участниками интимного скандала и сочувствующими.
- Если честно, - вступил в беседу Никита, - я не совсем понимаю, зачем в наш курс вообще включена психология. Во-первых, это псевдонаука, и это всем очевидно…
- Что? Псевдонаука? Ты совсем что ли? – удивилась Ира.
- Я не сомневался, что для тебя это будет открытием, - Никита свысока посмотрел на Иру, - ты и в астрологию веришь.
- Астрология – наука о цифрах и звездах, идиот!
- Ну, что и требовалось доказать. Ты сюда, очевидно, по блату попала, потому что головой ты явно не вытянула бы.
— Это не твое дело, - зашипела Ира.
- Молодой человек, - вступилась за свой предмет преподавательница, - вы ошибаетесь, психология – это наука, причем весьма полезная и вам как человеку, и вам же как специалисту.
- Да, да, очень, - раздул ноздри Никита, - ладно, продолжайте тратить мое время.
- Посмотрим, как вы будете говорить на зачете, - ухмыльнулась преподавательница. – Для начала ребята, вы должны запомнить главное – как меня зовут, запишите, мое имя Вероника Павловна, и в силу особенностей вашей специальности мы с вами будем изучать такое понятие как девиантное поведение, и все, что с этим связано.
- Девиантное поведение, это как у Никиты? – засмеялся Гарик.
- Точно, - Вероника наклонилась к парню, заглянула в его глаза и улыбнулась, - а вы очень проницательны.
Гарик покраснел.
- Ну что, Алла, смотри, уведет Вероника Павловна твоего парня, - громко отметила Кристина.
- Не уведет, - ухмыльнулась девушка в ответ, - у меня на него большие планы, - она потрепала парня по голове.
Вероника Павловна сложила руки на груди и свысока посмотрела на Аллу, потом перевела взгляд на Гарика и подмигнула ему.
- Вас что же, интересуют ребята в два раза младше, - вдруг поинтересовалась девушка с цепочкой, - это не склонность к педофилии, Гарику и восемнадцати нет?
- Что? – разозлилась Вероника Павловна. – Сколько мне, по-твоему, лет?
- По-моему, лет сорок пять, но это не имеет значения, вы открыто домогаетесь несовершеннолетнего, держите себя в руках, а не то, я сообщу о вашем поведении куда следует.
Вероника Павловна выдохнула:
- Мне тридцать с небольшим, дорогуша, и я замужем, и у меня есть дочь, так что оставьте свое беспокойство.
- Ну вот и отлично, может, наконец-то приступим к занятию? – уточнила девушка с цепочкой на джинсах.
Алла повернулась к своей защитнице и одними губами прошептала ей:
- Спасибо.
В ответ девушка кивнула и принялась записывать лекцию.
- Ты не такая и противная девчонка, - кинул Никита выходящий из здания университета после занятий девчонке с цепочкой на джинсах, - странная, конечно, но неглупая.
Девушка хотела было что-то ответить, но ее внимание привлекла отдаляющаяся от ворот пара: Дима и Алина шли в сторону метро взявшись за руки.
- Поверить не могу, что Кристина так со мной поступила, - утренние завитки на волосах девушки все еще пружинили и переливались на все еще по-летнему теплом солнце. – Никогда больше не буду общаться с ней.
- Ну что ты, - улыбнулся Дима, - вы подруги уже много лет, не стоит из-за ее минутной слабости разрушать то, что есть между вами, вам просто стоит остыть, а потом обсудить то, что случилось. Не зря же вы так много времени провели вместе.
Ребята подошли к метро.
- Вот, видишь, какой ты. А Кристина мне говорила, что ты будешь настраивать меня против нее.
Дима улыбнулся и заглянул Алине в глаза. Девушка смутилась и посмотрела на свои туфли.
В вестибюле ребят обдала прохлада, а в нос ударил тот специфический запах подземки, который ничем не спутаешь. Парень подошел к окошку кассы, протянул купюру и купил жетон.
- Ты нечасто ездишь на метро, - заметила Алина, когда ребята прошли турникеты.
- Знаешь, я предпочитаю превращаться в летящее злое чудовище, которое преодолевает огромные расстояния за считанные секунды.
Девушка удивленно посмотрела на Диму, но через несколько мгновений засмеялась:
- Самокатчик! – протянула она.
- Да, - смутился парень, - ты раскрыла мой секрет, я стараюсь об этом не распространяться.
- Ну что же, идеальных людей нет.
Ребята подошли к платформе. Вскоре их осветили огни приближающегося состава.
- Я впервые в жизни провожаю девушку домой, - прокричал сквозь шум поезда Дима.
- А меня до тебя ни один парень домой не провожал, - призналась парню Алина.
Вагон, мерно качаясь из стороны в сторону, убаюкивал пассажиров и нес их все дальше от центра города. Наконец, выйдя из метро, ребята отправились к дому Алины, обсуждая странную ситуацию, что произошла между Гариком и Вероникой Павловной.
- Мне кажется, что Гарику никакая Вероника Павловна неинтересна, он явно влюблен в Аллу, - заключил Дима.
- Знаешь, Кристина мне говорила, что даже если парень в кого-то влюблен, он все равно присматривается к девушкам вокруг.
Вовсе нет. Если парень влюблен в девушку, ему к остальным особям женского пола присматриваться совершенно незачем. Я вот, например, ни на кого кроме тебя и секунды бы не стал глядеть, - проговорил Дима и в ту же секунду распластался на посыпанной гравием дорожке парка.
- Что случилось? – встревоженно спросила Алина, помогая парню подняться.
- Проклятый камень, - рассерженно кинул Дима, - я споткнулся, - он развел руками.
- Ой, и штанину порвал, - указала Алина на дыру, через которую виднелась разноцветная хлопковая ткань второго слоя одежды.
Дима покраснел и прикрыл дыру ладонью.
- Так, пойдем ко мне, будем зашивать это безобразие!
- Ну что ты, мне очень неловко, что скажет твоя мама?
- Мама еще несколько часов будет на работе, а тут дел-то на пять минут, - заключила Алина, - так что идем!
- Пригласи меня, – улыбнулся Дима.
Алина на секунду остановилась, посмотрела парню в глаза и робко подтвердила:
- Приглашаю...
продолжение следует ....
ЧАСТЬ 2. Поход в город, созданный нейросетью #рассказы #хоррор #фантастика
- Везде.
- Где я могу найти своего сына?
- Я не знаю.
- Черт! - Вася стукну рукой по подоконнику.
- Мы видели вдалеке стену. Что за этой стеной? – спросил Алёна.
- Я не был за стеной. Я не знаю.
- Кто вы такие? – продолжила Алёна.
- Я Есенин.
- А другие существа?! – со злобой произнес Фёдор - тебе подобные! Все эти, кто на улице ходит, кто это?!
- Спросите у них.
- Мне кажется, это какой-то болванчик с записанными в память стандартными ответами, - сказал Федя.
- Что это за место? Где мы находимся? – спросила Алёна.
- Мы в поликлинике города Потерянное. В кабинете физиотерапии.
- На какой мы планете? – спросил Ласкин.
- Я не знаю.
- Ты не знаешь, с какой ты планеты?! – снова вмешался Кошкин.
- Я с Земли.
- А сейчас мы где?! – продолжил Кошкин.
- Я уже ответил. В кабинете физиотерапии.
- Н-да… - сказал Ласкин, - я думаю, он несознательный.
- Несознательный? – спросил Кошкин, - как животное?
- Нет, не совсем. Скорее, как искусственный интеллект, - пояснил Вася.
- Местами он отвечает впопад, - сказал Кошкин, рассматривая сидящее в углу, в луже собственной крови, вытекшей из пробитых коленей создание.
- Ты чувствуешь боль? – спросил Федя.
- Я знаю, что мне больно.
- Тебе плохо от этого?
- Не знаю.
- Человек с сознанием робота? – спросил капитан, - или как это… с мозгом искусственным? Я в этом вашем И.И. ну… не особо шарю.
- Мозг у него из плоти и крови, - ответил Ласкин, - там дело в чем-то другом. Будто у него нет разума и сознания.
- А как он без разума разговаривает с нами? - спросил капитан.
- Чтоб отвечать на вопросы, разум не нужен, - Вася подошел к Есенину и сел возле него на корточки.
- Осторожнее, – сказал Федя.
- Разум, это такая философская категория, - начал Ласкин, - выражающая высший тип мыслительной деятельности. Разум это способность мыслить всеобще, способность анализировать ситуацию, способность абстрагирования и обобщения. А разговаривать умеет любой голосовой помощник у вас в телефоне.
- А.. ну… это да… так и есть, - важно закивал капитан.
- Есенин, - произнес Вася, - ответь мне на несколько вопросов.
- Спрашивайте.
- Слушай внимательно: серый слон, который живет в Африке, не влезает в золотистый ящик, созданный мастером, потому что он слишком большой. Что здесь „он“?
Вася внимательно смотрел в лицо Есенину. Глаза пленника бегали, будто пытались где-то увидеть подсказку.
- Он, это… - начал Есенин – это местоимение. Мужской род. Он это слон и ящик.
- Выбери что-то одно.
Есенин вновь задумался.
- Одинаково подходят оба ответа.
- Хорошо. Еще вопрос, - сказал Ласкин, - все кошки любят рыбу. Мою кошку зовут Мышь. Что любит Мышь?
- Мышь любит сыр, - ответил Есенин.
- Ну? – кивнул Фёдор Васе, - что? Робот он?
Ласкин ничего не ответил. Продолжил задавать вопросы.
- Есенин, представь себе молоток, пилу, топор и полено. Можешь?
- Могу. Представил.
- Какой из этих предметов лишний?
Пленник нахмурился.
- Нет лишнего. Все эти предметы нужны.
- Почему?
- Если нужно разрубить полено, нужен топор или пила.
- Ты не понял условия, - сказал Вася, - тебе надо убрать лишний предмет из группы. Например - есть трое взрослых и один ребенок. Кто лишний в группе? Лишний будет ребенок, потому что остальные взрослые.
- Почему нужно убирать ребенка? Он должен остаться с другими!
- Ладно, давай вернемся к задаче с топором, поленом, пилой и молотком. Как можно одним словом назвать топор, пилу и молоток? Какое это слово?
Есенин посмотрел на красный потолок.
- Если назвать все три вещи “молоток” - это ошибка. Пила, молоток и топор все должны работать вместе, но полено тоже должно быть вместе с ними. Без полена эти вещи не нужны.
- Я считаю, что молоток, пила и топор схожи. Почему я так думаю? Какие у меня основания?
- У тебя много дров и тебе не нужно полено. Слово полено – лишнее.
- Но ведь молоток, пила и топор - это орудия, а полено нет.
- Да, орудия. Но даже если у нас есть орудия, все же нам нужно и дерево. Иначе мы ничего не сможем построить.
- Еще такой вопрос. Смотри: драгоценные металлы не ржавеют. Золото - это драгоценный металл. Вопрос: ржавеет ли золото? Ответ: золото не ржавеет. Этот вывод прост. Это логическое заключение является одним из свойств человеческого сознания.
- Я не видел золото, - ответил Есенин, - может, ржавеет, может, и нет.
- Ну подумай хорошенько. Свяжи между собой условия. Драгоценные металлы не ржавеют. Золото - это драгоценный металл. Золото ржавеет?
- Если я увижу золото, я попробую подождать и посмотрю, будет ли оно ржаветь.
- Но на основании того, что я сказал, может ли золото ржаветь?
- Если его намочить, как и другой металл, то надо смотреть.
- Еще раз. Ты знаешь, что драгоценные металлы не ржавеют. Так?
- Теперь знаю, но я не проверял сам.
- Золото - это драгоценный металл. Оно ржавеет?
- Если бросить золото в воду, то, наверное, заржавеет. Или нет. Спросите лучше у других, у любителей золота. Я всегда говорю только о том, что вижу и знаю. Я не говорю о том, чего не видел и не знаю.
Ласкин встал. Остальные в ожидании вывода молча сверлили взглядом Васю. Они ждали какое-то откровение от него, какую-то истину, позволяющую лучше понять этих существ, понять их мир. Понять, кто или что противостоит людям.
- Обычно для проверки И.И. задают такие вопросы, - сказал Ласкин, - размер базы данных для поиска ответа здесь не имеет значения. У этих существ база данных большая. Я думаю, они знают примерно всё то, что знаем и мы. Но для ответов на подобные вопросы нужна способность делать логические суждения. Интеллект, который работает по принципу семантического разбора и поиска подходящих ответов в базе данных, не сможет ответить на мои вопросы.
- А можно проще? – сказал Кошкин.
- Это существо слушает мои слова, далее лезет в базу данных и подбирает подходящие ответы, - пояснил Вася.
- И? – спросил капитан.
- Его интеллект может лишь исполнять алгоритмы, что является свойством слабого интеллекта, - ответил Ласкин, - Интеллект, подобный нашему, может создавать алгоритмы. У нас интеллект сильный.
- Мы поняли, что он не очень умный, - констатировал Фёдор, - а дальше что?
- Смысл интеллекта заключается в том, чтоб увеличивать свои знания и справляться с более широким классом задач. Мы агенты со свободной волей. Мы сами ставим себе задачи и сами решаем их. Ему задачи диктуются. Я так полагаю, что диктуются Лапмой. Информационная база находится, возможно, в Лампе, возможно, у него в памяти. Может частично и там, и там. Лампа излучает какие-то волны, наподобие нашего интернета, и связывается с этими существами. Есть существа, живущие независимо от Лампы. Это те, кто не замирает, когда Лампы нет. Они ходят в наш мир. Я уверен, что у Есенина нет сознания и нет самоосознания. Это объясняет то, что он не чувствует боли. Боль - это реакция сознания на повреждения организма. Нет сознания, нет боли. Он сказал, что они хотят стать нами, очевидно, они пытаются развиться до уровня людей. Физиологически у них получается лучше, чем ментально. Зачем им это надо? Понятия не имею. Может, этот вопрос не имеет смысла. Может, это их версия эволюции. Может, таким вот образом эволюционирует их мир, их вид. Без причины, без воли, без сознания, как и у нашей эволюции нет воли. Пока предварительный вердикт такой: это несознательные существа, со слабым интеллектом в нашем Земном понимании, и относительно людской логики. Они пытаются развиваться за счет нас. А вопросы типа – “Что это за место? Где мы находимся? Что за стеной? Кто всё это создал?” пока остаются закрытыми.
18. Для чего построили стену высотой один километр?
Через час Лампа поднялась в зенит. Вася сидел на широком подоконнике, прислонившись боком к стеклу, и смотрел на уличную суету. Дурные мысли о сыне лезли в голову, но он смог не раскручивать их, не нагонять на самого себя панику. Ласкин обратил внимание, что некоторые люди-актеры этого кошмарного спектакля ходят по одному и тому же маршруту. Существо в окне напротив стояло и делало вид, что курит до сих пор. У Васи мелькнула мысль, что всё это какая-то злая ироничная аллюзия на наш мир, на нашу людскую суету, которая во вселенском масштабе точно такая же бессмысленная, как и суета этих кровожадных болванчиков. А в чем разница, если и у нас, и у них итог будет один? Увеличение энтропии приведет все к одному концу с одним результатом.
Чтоб как-то отвлечься от тяжести в сознании и заполнить мучительные часы ожидания, Ласкин продолжил размышлять и понял, что если это другая вселенная, то не факт, что законы физики этой вселенной должны привести её к тепловой смерти в результате увеличения энтропии. Но даже если и так, то, в любом случае, эту вселенную должен ждать какой-то финал. У всего есть конец.
Еще Вася вспомнил замечательный художественный фильм “Шоу Трумана”.
Кошкин лежал на кровати возле завала и не сводил глаз с пленённого псевдо-человека, все так же сидящего в углу. Алёна стояла у окна за спиной Васи. Капитан не знал, куда себя деть: то сядет на пол, то ляжет, то встанет, то снова сядет, то пройдется по кабинету. Всё вздыхает и пыхтит, мол, как ему тяжко, как у него голова болит.
- Если Мишки в квартире не окажется, то надо возвращаться за подкреплением и прочесывать город, - сказал Кошкин.
- Надо было сразу вызывать подкрепление, - сказал Ласкин, - все равно время теряем. Сейчас бы шли вместе со всей полицией Потерянного и расстреливали этих нелюдей.
- Кто же знал, что так будет, - сказала Алёна.
- Вы уж меня простите, - произнес виновато капитан, - простите.
- Ты чего? – спросил Кошкин.
- Я больше не могу, - сказал капитан, опустив глаза.
Все обернулись на него. Кошкин сжал в руке рукоять пистолета.
- Что еще случилось?! – Фёдор сел на кровати.
Капитан заерзал, заведя руку за спину. Фёдор незаметно, не поднимая руки, одной кистью навел ствол пистолета на своего начальника. Указательный палец был на спусковом крючке.
Сергей Петрович вытащил откуда-то недопитую пол-литровую бутылку коньяка, в мгновенье выдернул пробку и присосался к горлышку.
- Петрович! Черт тебя дери, - выругался Ласкин, - не пугай так больше!
Алёна недовольно вздохнула и снова повернулась к окну.
- Ух… - со вздохом произнес старый полицейский, - хорошо-то как… вы уж простите, но я так буду только полезнее. Честно. Главное не перебрать. Но я меру знаю. Второй день пьянки, он самый лучший. Я активнее и смекалистее теперь.
Фёдор снова лег. Капитан сунул руку с бутылкой за пазуху жилетки, а когда рука вынырнула из-под одежды, то “ноль пять Арарата” исчезла.
- Чего? – спросил капитан, - осуждаете, да?
- Делайте, что хотите, – ответила Алёна, не оборачиваясь.
- Я вот думаю, - произнес Кошкин, - может эту стену построили, чтоб защититься от этих существ?
- Зачем такая высота? – спросил Ласкин.
- Чтоб не перелезли, - Федя потянулся и зевнул.
- Строить стену высотой… сколько она?.. Ну, навскидку пусть даже километр, чтоб создания размером с человека не перелезли? – усомнилась Алёна.
- Значит, тут есть что-то, что эта стена должна удержать и не выпустить, - сказал капитан, - если мы придем сюда со всеми силовиками Потерянного, или вообще с армией, и наткнемся на кого-то агрессивного и огромного ростом километр, то это будет фиаско.
- Если бы тут обитал кто-то огромный, мы бы заметили его, - сказал Ласкин, а потом, поправляя сам себя, продолжил мысль, - но если этот кто-то лежит и не шевелится, или укрыт под поверхностью или… даже не знаю, но… я вот теперь не уверен, что не может тут быть какого-то гиганта.
- Какие могут быть теории на этот счет? – спросила Алёна, - у нас есть один факт – существует километровая стена. Стены строят для защиты или удержания чего-либо, кого-либо. Какие могут быть варианты, почему мы пока не встретили здесь что-то огромное?
- Как я уже сказал, - произнес Ласкин, – есть версия, что кто-то лежит, возможно, в спячке, под землей или… может, растет и он пока еще не огромный? Еще есть вариант, что стены сдерживают что-то летающее.
- Как насчет такой идеи, - начал Фёдор, - стену построили эти создания, чтоб не впускать кого-то сюда извне?
- Кстати, да! – закивал Вася, - если что-то огромное и опасное на той стороне стены, это всё объясняет.
- Лампа приказала возвести тут стену? – с сомнением произнес Сергей Петрович.
- Почему сразу Лампа? – спросил Кошкин.
- Я так понял, что в ней находится мозг этих полоумных, - капитан указал рукой на пленника.
- Нет, что-то тут не то, - сказал Ласкин, - иначе выходит, что мы сейчас разговаривали с Лампой через Есенина? Если она всем управляет тут, то не может она иметь настолько низкий интеллект.
- А тот на улице показал ладонь и сказал, что пальцев пять, - произнес Федя, - мне показалось, что у него мозги лучше работают.
- Да. Тот, вероятно, был умнее, - Вася поднял указательный палец вверх и слез с подоконника, - как раз в тот момент через него мы могли разговаривать с Лампой. Она будто обратилась к нам.
- Или у них у всех разный ум, - предположил Федя, - а Лампа просто питает их.
- Верно… - со вздохом произнес Ласкин, - может и так. Все наши рассуждения, это всего лишь гипотезы.
- С Лампой все гораздо сложнее, чем со стеной, - сказала Алёна, - Лампу мы, может, вообще не сможем понять. Давайте вернёмся к стене. Её функции более Земные, что ли. То есть более ясные нам.
- А что ты хочешь добавить на счет стены? – спросил Вася.
- Хочу добавить, что существа при такой гравитации не смогут вырасти больше диплодока. Масса диплодока была предельной массой наземного животного.
- Это был предел массы тела животного, которое основано на молекуле углерода, - Ласкин пошел по кабинету в сторону лежащего Фёдора, - углеродные формы жизни при гравитации в один джи имеют определенный предел размеров. А если тут есть принципиально другие формы? Роботы? Или жизнь на основе кремния? Такие существа имеют больший предел прочности.
- Какой смысл эволюции делать таких больших существ? Чем их прокормить тут? – спросил Федя.
- Дело не в смысле, дело в том, что, если такие существа появились, значит, только такие и смогли выжить, а другие погибли. Эволюция слепа. Я же говорю, у эволюции нет воли. А чтоб кормиться, не обязательно потреблять материю. Можно впитывать энергию. Например, от звезды.
- Тут есть Солнце? – удивился капитан.
- Да, - ответила Алёна, - В прошлый раз вместо лампы было Солнце.
- Может попробовать дойти до стены? – предложил Фёдор, - Сначала найдем Мишку и вернем его домой. А потом до стены?
- Дойдем, еще как дойдем. Отправим на разведку подразделение спецназа, - капитан грозил пальцем в сторону Есенина, - всё узнаем про это место поганое, понял, ты, супостат вонючий! Вы за всё нам ответите!
- Тот на улице сказал, что пальцев пять, - Ласкин развернулся и пошел обратно к окну, - значит, они становятся все более человекоподобными. Я думаю, он это имел ввиду. Хотел нам донести эту информацию.
- Вы обратили внимание, что постройки, которые ближе к проходу, сделаны плохо, - сказала Алёна, - а тут, в центре города их дома похожи на наши дома. Даже внутри всё выполнено более детализировано.
- Они строили здания и параллельно обучались, - пояснил Вася, - более поздние постройки точнее повторяют оригинал.
- Что, если вскоре мы не сможем отличать настоящих людей от них? – спросил капитан.
Многозначительное молчание повисло в кабинете.
- Да-а уж… - вздыхая, протянул Фёдор.
19. Приём у врача в чистилище
Василий с Алёной стояли возле соседних окон – Ласкин чуть дальше от входа в кабинет, Алёна чуть ближе. Наблюдали за псевдо-людьми. Кошкин сказал, что он будет полуспать.
- Что такое “полуспать” - cпросили у Кошкина Вася и Алёна. На что Федя ответил: “Это когда ты сначала одним глазом и одной половинкой мозга спишь, а потом другой половинкой. Противоположные половинки следят за врагами. Вот сейчас Кошкин полуспал – лежал на боку на кровати и смотрел одним глазом на Есенина, держа пистолет пред собой. Другим глазом он очевидно… спал? Пусть так. Никто не понял, как это работает, но как сказал капитан - бывалый Кошкин свое дело знает, пусть полуспит, не мешайте ему своими вопросами, все равно Кошкина вы не поймете. Потом капитан задремал, сидя на полу, опершись спиной на стену.
- Электромагнитное излучение Лампы пронизывает стены и наверняка на несколько метров проникает в грунт, - сказал Вася Алёне.
- И что?
- Если закрыть Лампу чем-то непроницаемым для ее излучения, то они все отключатся навсегда.
- Не проще ли сюда пригнать ракетоноситель и взорвать её?
- Мы же не знаем, на каком она расстоянии от этой планеты и какого размера? Может она размером с Луну?
- Хм… - Алёна взглянула на Лампу, которая была уже на противоположной стороне от места восхода. Делить стороны света здесь на север, юг, запад и восток смысла не было.
Когда в дверь снаружи постучали, Кошкин, казалось, подскочил чуть ли не за мгновенье до стука, будто учуял он чье-то присутствие раньше, чем раздался звук. А может, он один услышал шаги в коридоре за дверью. Фёдор навел пистолет на дверь, будучи в трех метрах от нее. Целясь в незваного гостя, он тихо поставил одну ногу на пол, потом вторую и встал. Оглянулся на Васю с Алёной. Те с напряженными лицами, полными волнения, чуть ли не одновременно помотали головой, мол, не открывай. Ласкин еще поднес палец ко рту и прошипел “Тссс”.
Стук повторился. Через несколько секунд снова. Завал содрогнулся от удара снаружи, будто кто-то врезался в дверь плечом.
- Кто там?! – крикнул Кошкин.
- Врач физиотерапевт! - раздался мужской голос, - Что там происходит? Почему в моем кабинете заперто?
Фрагмент книги “ Я мыслю, значит, я существую” Макс Максимов.
Аннотация:
Изувеченные необъяснимым образом тела находят в окрестностях провинциального городка, окруженного лесом. Полиция зашла в тупик, пытаясь найти маньяка и объяснить происходящее. Жители города уверены, что убийцей является сам дьявол. Но всё оказывается гораздо страшнее... Главных героев ждет долгое путешествие в мир ужаса, откуда практически нет шансов вернуться живыми.
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Поход в город, созданный нейросетью #рассказы #хоррор #фантастика
Нейросеть скопировала поселение, но допустила некоторые неточности...
***
Стоя возле черного города, Вася первым начал испытывать ужас и трепет от осознания того, что сейчас ему придется погрузиться в чрево этого уродливого нагромождения ненастоящих домов, выстроенных ненастоящими бессмысленными существами. Но Вася понимал, что деваться некуда, и даже будь он тут один без света и оружия, он бы пошел за сыном.
Кошкин направил фонарь на забор и повел им слева направо, освещая участок с перекошенным деревянным домом. Двуликой старухи в этот раз не было, а труп парня так и лежал. Дорога, по которой они пришли из леса, уходила дальше вглубь города и исчезала во тьме.
- Если мы находимся на въезде в Потерянное, - начал капитан, - на улице Машиностроителей, то идти нам до твоего дома, Вася, километра два.
- Что делать, если в квартире Мишки не окажется? – спросила Алёна, - надо заранее обдумать этот вариант.
- Он там, я точно знаю, - сказал Ласкин.
Федя прошел вперед по дороге метров двадцать, водя фонарем по сторонам, и поравнялся с забором участка двуликой старухи. Напротив участка, то есть - слева от дороги, было поле. Несколько высохших тел лежали там, на траве.
- Помогите, - раздался глухой крик из дома. Федя резко обернулся на звук.
- Это оно! - произнес Ласкин и пошел к Кошкину, - приманка.
- Я понял, - сказал Федя.
- От человека не отличить, - капитан осветил стену фасада.
- Мы и не отличили, - Алёна пошла следом за Васей.
- Батюшки… Какая же кривота, - протянул капитан, разглядывая хаотично расположенные окна разных размеров.
- Воняет, да? – Федя начал принюхиваться, - или мне кажется? Как будто гнилью.
- Да, там на участке тело разлагается, - сказала следователь.
- На помощь! Я тут внизу! Они отрезали мне ноги! – продолжало глухо доноситься.
Федя пошел дальше по дороге. Остальные, не мешкая, двинулись следом. Вокруг было нереалистично темно и тихо: даже в самую темную безлунную ночь на Земле не бывает такой непроглядной черноты. Позади глухой крик о помощи становился всё тише. Алёна, Ласкин, Фёдор и капитан всё глубже погружались в это ненастоящее место, в этот иллюзорный ужас, рожденный мерзкими и пошлыми грёзами самого дьявола.
***
По левую сторону все еще тянулось поле, а справа деревянные дома на крохотных участках, огороженных кривыми заборами, чередовались с домами каменными. Все строения были такие же уродливые, прокаженные, как и тот первый дом. На нескольких участках было видно замерших людей. Периодически в нос била невыносимая трупная вонь. Через метров сто узкая дорога начала плавно поворачивать, уперлась в забор и оборвалась. Вместо нее, чуть левее, началась дорога шире в несколько раз, метров пять шириной. Разметка на ней была нанесена бессмысленным образом – белые разделительные линии тянулись то посередине асфальтового полотна, то смещались к одному из краев, то было сразу три полосы в ряд, а то вообще не было ни одной. По краям стояли столбы, напоминающие фонарные, только никаких фонарей на них не было. Имитация частного сектора, состоящего из одноэтажных и двухэтажных домов, закончилась, и сразу же, слева и справа, появились пешеходные тротуары, а еще чуть дальше, по правую сторону, начался первый пятиэтажный многоквартирный дом.
- Пойдемте глянем, - сказал Кошкин и сошел с дороги в сторону пятиэтажки, - что нам ждать от этих домов. Может, в них вообще зайти нельзя.
До здания было метров двадцать. Федя шел по траве, направив луч вперед. На фасаде дома было налеплено множество балконов - синих, серых, зеленых, застеклённых, забитых досками, заваренных металлическими листами, заваленных хламом… Одни балконы нахлёстом заходили на другие так, что понять, где какой начинается, а где заканчивается, было невозможно. В местах на фасаде, где хаоса из балконов не было, виднелась неровная кладка из подобия кирпича.
Кошкин провел лучом фонаря по дому снизу вверх. По высоте это была явно пятиэтажка, с налепленными на нее наростами, опухолями в виде этих кривых балконов.
- Именно так нечеловеческий разум представляет наши жилища, - сказала Алёна, подойдя сзади к Феде. Ласкин и капитан остались на тротуаре. Им было и оттуда прекрасно видно это скомканное, наспех сложенное подобие дома, вернее, ту его часть, что освещал Федин фонарь. Кошкин провел лучом по горизонтали. Дом уходил вдаль, за пределы досягаемости света.
- Пока, похоже, что они старались сделать точную копию Потерянного, - сказал капитан, - дальше если будет деловой центр, то значит, всё, копия однозначно.
- Интересно, как же там внутри-то всё устроено? – задал риторический вопрос Федя, продолжая разглядывать дом и пытаться зацепиться разумом хоть за какой-то знакомый фрагмент, но сделать этого не получалось. Если смотреть издалека и не всматриваться в детали, то выглядит это строение, как жилой дом, хотя и немного странный. Но, как только пытаешься сфокусироваться на чем-то конкретном в этом фасаде, то не можешь уловить ни единого знакомого контура и элемента. Даже вещи, расположенные на балконах, а у нас это обычно холодильники, шины, белье, шкафы, велосипеды, лыжи, не поддавались какому-то описанию.
Справа от угла дома на траве был виден профиль автомобиля, а сзади, упершись руками в багажник, застыв, стоял человек. Казалось, он пытался толкнуть машину.
- Федь, надо идти, снова время теряем, - раздался голос Ласкина.
Кошкин молча вернулся к тротуару. Следом и Алёна.
Они шли шеренгой по дороге – слева Кошкин, правее него Вася, Алёна и капитан. Фонари были по-прежнему в руках у Феди и Сергея Петровича. Три пистолета Макарова с восемью патронами в каждом держали наготове, сняв с предохранителя, все, кроме Ласкина. Ожидаемо, у Васи начала ныть рука. По времени ему пора было принимать обезболивающее и противовоспалительное, которое осталось на столе в его комнате. Ласкин здоровой рукой прижимал висящую на повязке руку в гипсе к груди. Слева и справа тянулись изуродованные пятиэтажки. На тротуарах все чаще встречались замершие человекоподобные сущности с множеством уродств, – у кого-то глаза слишком далеко друг от друга, у кого-то нет ушей или носа, а у одного самой ярко выраженной деталью были удлиненные руки, с несколькими локтевыми суставами на каждой. По мере погружения в это сюрреалистичное пространство замерших псевдо-людей и машин становилось все больше. В машинах, которые стояли на дороге, сидели за рулем водители, а в припаркованных авто никого не было. Местные горожане были одеты в абсолютно обычные летние вещи: футболки, шорты, штаны, юбки, платья. На земле повсюду валялись тела разной сохранности – скелеты, разлагающиеся, источающие гнилостное зловонье трупы и мумии.
Улица Машиностроителей заканчивалась круговым движением, или первым кругом, как его называли жители настоящего Потерянного. Дойдя до круга, путники остановились. Справа находился торгово-развлекательный центр Потерянного, тот самый, о котором говорил капитан. Конечно же, здание было искажено, но узнаваемо, потому что цвет его фасада в реальности был оранжевый, и здесь, в псевдо-Потерянном, это трехэтажное здание так же было оранжевое.
Страх окутывал всех четверых непрошенных гостей этого города. Сейчас, пройдя по улице почти километр, стоя в окружении десятков, а то и сотен людей-манекенов, капитан озвучил вопрос, который давно висел в воздухе:
- Что мы будем делать, если они все оживут? – Сергей Петрович крутился, светя по сторонам, наводясь лучом то на одно оцепеневшее существо, то на другое. Повсюду стояли эти фантомные сущности. Не живые, не мертвые. Бессмысленные. Капитан фонариком вычленял из тьмы этих обездвиженных уродцев, счету которым не было конца – вот несколько в машине, вот на тротуаре, прямо в паре метрах, вот чуть дальше, вот на противоположной стороне дороги трое, кто-то на траве сидит, кто-то возле дома спиной повернут, - везде, куда ни посвети, стоят эти зловещие восковые фигуры. Понимание того, что тут творили с живыми людьми, вводило в еще большее состояние трепета перед этим поганым местом.
- Я надеюсь, что они тут как декорации стоят, - сказал Кошкин, рассматривая ближайшее существо на вид мужского пола, без видимых дефектов тела.
- Тот, в машине, сначала разговаривал с нами и двигался, а потом резко отключился, – сказала Алёна, – но те, в доме, двигались, когда другие были обездвижены. Старухи на первом участке тоже не оказалось, выходит, она ушла.
- Значит, одни не впадают в эту… как её назвать… в спячку, - рассуждал Федя, - а другие впадают.
- А что, если ночью они спят? – произнес Вася, но тут же поправил себя, - хотя нет, в тот раз мы зашли - был день, и все равно все в городе стояли, не шевелились. Ну... кроме тех… в доме.
- Какие-то являются декорациями, а какие-то - действующими лицами, если провести аналогию с театром, - предположила Алёна.
- Получается, что сейчас в городе полно вот этих вот… только не спящих, - сказал Федор, суетливо озираясь.
- Это факт, - сказала Алёна, - потому что тот, в подвале, до сих пор орёт, пока другие не шевелятся.
- Пойдемте уже, - произнес Ласкин, сделав пару шагов в сторону круга.
- Друг от друга не отходим и смотрим по сторонам, - скомандовал Федя, - когда идем, не болтаем, а держим ухо востро. За мной.
- Ну команди-и-ир, - произнес Сергей Петрович, покачивая головой.
Пройдя круговое движение, они вышли на Первомайскую улицу, являющуюся продолжением улицы Машиностроителей. Сам круг разделял две эти главные в городе улицы, но по факту это всё была одна длинная дорога, пронизывающая Потерянное насквозь. По Первомайской улице необходимо было пройти километр, потом свернуть на улицу Ломоносова, и далее сойти на улицу Кирова, где и находился дом Ласкиных. Идти до него от первого круга полтора километра.
Вася старался отгонять связанные с сыном трагичные мысли и образы, которые лезли ему в голову. Сделать это было непросто, и у него постоянно возникала перед глазами сцена с истекающим кровью Мишкой, зовущим отца на помощь. Вася твердил себе, что Миша в их доме, что все будет хорошо. Они зайдут в квартиру, заберут мальчика, и они той же дорогой вернутся домой. А потом Вася с сыном уедут из Потерянного. Он продаст квартиру, и они переедут в другой город, чтоб навсегда забыть это гиблое место. Мысленно Ласкин успокаивал себя, но в горле стоял горький ком, а чувство безысходности готово было вот-вот завладеть разумом отца и растоптать его. Ласкин еле сдерживал слезы.
Первомайская улица уходила вниз под небольшим углом и тянулась по прямой линии. В настоящем Потерянном с этого места, где они сейчас шли, если смотреть по ходу улицы, вдали, в двух километрах, можно было увидеть кромку леса, сразу за последними одноэтажными домиками. Кроме этого, если повертеться, то с этой точки, в разных направлениях, где нет пятиэтажек, тоже просматривался лес. Сейчас вокруг была лишь зловещая непроглядная тьма, которой, казалось, не будет конца… но конец тьме наступил внезапно…
Вдали, и непросто вдали, а очень, очень далеко, будто за лесом, по ходу направления Первомайской улицы, над домами, над деревьями появилась красная точка, тускло осветившая алым цветом всё! Сложилось ощущение, что точка эта висит на высоте нескольких километров и увеличивается, превращаясь в пятно на небе.
- Восход? – удивленно спросил Федя и остановился. Оказался он возле очередного псевдо-человека. Федя уже не обращал внимания на этих застывших существ, коих тут было бесчисленное множество. Обходил их, как, собственно, и остальные члены группы. Четверо путников застыли, глядя на краснеющие небеса.
- Высоко как-то, да? Будто из-за гор встаёт, - сказал Ласкин, смотря вдаль. Лица людей окрасились в багряный цвет. Алое пятно постепенно расширялось, подобно Солнцу, медленно поднимающемуся из-за морского горизонта. Расширялось и ползло вверх. Пятно превратилось в полукруг. Улица, уходящая вдаль, вся стала алой. Сотни созданий, стоящих на дороге и тротуарах, отбрасывали длинные тени на асфальт. Багровый восход с каждой секундой все сильнее окрашивал город в цвета крови. Это неправильное Солнце, будто говорило – бегите, красный – это цвет тревоги, опасности! Искаженные дома, небрежно налепленные на это нечистое место, в таком цвете казались еще уродливее.
- Это не Солнце. Это та Лампа, о которой говорил водитель, – предположила Алёна.
- А что это за преграда, из-за которой она восходит? – спросил капитан, - как будто горная цепь, хребет. Только уж больно ровный. Да?
- Да-а-а, - с удивление протянул Федя.
- Вершина хребта, будто линия прямая, - добавил капитан.
Красное светило уже вышло наполовину. Угловой диаметр Лампы был чуть больше Луны. Вставала она не из-за леса, а из-за чего-то, что находится гораздо дальше. И этот барьер был в десятки или сотни раз выше любого дерева.
- Похоже на какую-то стену, - сказал Федя,
-Да! – воскликнул капитан, - эта красная штуковина из-за стены восходит!
Действительно, барьером были не горы, а что-то, явно созданное искусственно. Преграду вдалеке, напоминающую гигантскую стену, стало видно силуэтом на фоне алого свечения. Тянулась эта стена влево и вправо, насколько хватало видимости и насколько могли достать лучи восходящего светила. Алый свет бил сквозь облака, через которые свет далеких звезд пробиться не мог.
- Стена? – удивленно произнесла Алёна, – стена высотой несколько километров?!
- А что за стеной? – произнес Федя.
Одно из существ, стоящее возле них, сделало глубокий вдох с хрипом и медленно повернуло лицо к красному небесному фонарю. Все четверо людей машинально отскочили от ожившей фигуры, но смысла в этом было немного: оглянувшись по сторонам, им стало понятно, что всё вокруг начинает оживать. Каждый силуэт сейчас был приведен в движение неизвестной силой. Длинные тени на дороге, отброшенные по всему городу уродливыми тварями, шевелились, копошились, будто черви, пока их создатели разминали затекшие конечности. Со всех сторон начались мельтешения и шевеления, сопровождаемые звуками - хрипами, стонами, криками, фразами.
- Что нам делать?! – выкрикнул Ласкин. Смотрел Вася на Фёдора и ждал какую-нибудь реакцию от него.
Кошкин наставил пистолет на ближайшего псевдо-человека. Молчал.
- Федя, - с испугом произнесла Алёна, озираясь.
Существо, выглядящее как обычный тридцатилетний мужчина, одетый в джинсы и футболку, повернулось к Кошкину.
- Здравствуйте, - произнес псевдо-мужчина и сделал шаг вперед.
- Стоять! – крикнул Фёдор, - руки подними.
Лампа полностью вышла из-за стены. Вокруг всё горело алым.
Существо подняло руки, сделало еще шаг и произнесло:
- Вам придется вести себя как дома. Вам придется подчиняться. Вам придется учить меня.
- Еще один шаг и я выстрелю! – сказал Федя.
- Смотри, - существо вытянуло руку ладонью к Феде, - концов пять. Как и у вас.
Со всех сторон к ним рванули ожившие фигуры.
- Федя, твою мать! – закричал капитан, - бежим!
Когда псевдо-человек сделал еще шаг, раздался выстрел – Кошкин выпустил пулю ему в лоб. Тот упал замертво на спину, а из отверстия во лбу брызнула струя крови, сливаясь по цвету с окружением. Фёдор принялся стрелять в ближайших существ, бегущих на него. Алёна с капитаном стреляли в созданий с противоположной стороны улицы, оттуда, где был круг. Обойма из восьми патронов у Кошкина закончилась за несколько секунд. Все восемь пуль Федя выпустил существам четко промеж глаз, а после грозно скомандовал:
- Бегом! За мной!
Медлить никто не стал.
За мгновенье до команды Кошкина, Алёна успела сделать четыре выстрела, два из которых попали в голову и тут же умертвили существ, одна пуля вошла в грудь, отчего псевдо-человек упал на спину, но тут же принялся подниматься, а четвертая пуля пролетела мимо. Капитан, будучи с трясущимися от похмелья руками, вообще ни разу ни в кого не попал. Длилось всё это буквально секунд пять – вот копии людей с двух сторон бегут, чтоб атаковать; мгновенно раздаются выстрелы из трёх стволов; часть противников падает замертво, заливая струями крови из пулевых отверстий в головах асфальт; и вот уже Кошкин, Алёна, Ласкин и капитан бегут перпендикулярно направлению улицы к первому попавшемуся зданию.
Вася, который никогда не был в эпицентре перестрелок, пока бежал пятьдесят метров до строения, успел осознать, что все, произошедшее за эти секунды, воспринялось им как более длительный временной интервал и виделось в памяти сейчас, будто в замедленном воспроизведении. Выстрелы Кошкина, который восемь раз успел сменить мишень, падающие один за другим создания, выстрелы Алёны и капитана - всё это было как во сне.
Зданием, к дверям которого они подскочили, была копия городской поликлиники. Ста двадцатикилограммовый Федя на скорости врезался в стеклянную раздвижную дверь, которая, конечно же, тут не раздвигалась, и вышиб её, сам чуть не упав. Балансируя руками, он восстановил равновесие, залетая в холл. Остальные заскочили следом. Не успев разглядеть, что там вокруг, что это за место и куда они вообще ворвались, все четверо рванули по инерции дальше. Впереди все так же летел Кошкин, который, продолжив прямую траекторию, выскочил на лестницу и побежал вверх. Когда они оказались на втором этаже, Федя, не останавливаясь, врезался плечом в первую попавшуюся деревянную дверь. Та с грохотом распахнулась. Четверка заскочила в красную, как и всё вокруг из-за света Лампы, комнату. Кошкин моментально захлопнул дверь и уперся в нее всей своей массой. Когда с другой стороны на дверь надавили, Федя чуть отъехал. Дверь приоткрылась, но ненадолго – капитан, Алёна и Ласкин навалились на Федю. Щель из комнаты в коридор уменьшалась, пока не исчезла полностью. Давление с той стороны не прекращалось. Все четверо людей изо всех сил упирались, сдерживая противоположный напор.
- Надо чем-то подпереть! – кричал Федя, - долго мы так не выстоим!
Кошкин оглянулся и увидел краем глаза в зловещем красном сумраке кровати, расположенные в ряд. За ними письменный стол, а возле стен - ряды стеллажей и шкафов. У каждой кровати стояло что-то наподобие штатива под камеру. Из штатива тянулись провода, а может веревки. В этом мире не было смысла давать точные характеристики предметам, потому что все предметы здесь не обладали положенными им функциями, а лишь изображали что-либо. Всё здесь лишь форма без содержания. Всё - обман, всё - фальшивка.
- Надо забаррикадироваться! Тащите мебель! – кричал Фёдор.
- Если мы отойдем, они продавят дверь! – ответил Ласкин, подпирая Кошкина.
- Сколько у вас патронов?! – спросил Фёдор.
- Четыре! – надрывно произнесла Алёна.
- У меня столько же, - крикнул капитан.
Кошкин, упираясь левым плечом в дверь, протянул обе руки в сторону.
- Давайте мне оружие. Их там немногим более чем нас, иначе мы бы не удержали!
Алёна и капитан, не переставая нажимать на Федю, отдали ему свои ПМ.
- На счет три отбегайте назад! - произнес Кошкин.
- Один! Два!.. Готовы?!
- Да! – практически хором ответили все трое.
- Три!
Алёна, Ласкин и капитан отскочили от Феди.
Могучий Кошкин еще несколько секунд удерживал дверь, медленно отъезжая назад, скользя по полу, а потом отлетел на пару метров и упал на спину. В дверной проем хлынули демонические человекоподобные образы. Кошкин, лежа на спине, в обеих руках держа пистолеты, сначала спустил курок левой рукой.
БАХ! – раздался грохот выстрела! Существо упало прямо на Фёдора, лицом к лицу. Кровь из простреленного лба создания струей толщиной с указательный палец залила Феде глаза, рот, нос. Кошкин отклонил голову в сторону, и, выглядывая из-за лежащего на нём трупа, поочередно спускал курки пистолетов.
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!.. - раздавались оглушительные выстрелы, отбрасывая эхо. Каменные стены звенели от грохота, а твари падали возле порога в помещение… БАХ! БАХ!
Фёдор сделал семь выстрелов. Пустой пистолет он откинул. Не переставая целиться в сторону дверного прохода, Кошкин одной рукой стащил с себя труп и поднялся с пола. Вытирал рукавом лицо от крови, но в итоге просто размазывал ее по себе. Одно существо осталось живо - лежало с простреленными ногами и, задрав голову, смотрело на Федю. Кошкин, перешагивая тела, подошел к двери. Выглянул в коридор – никого.
- Баррикадируем! – приказал Фёдор, - тела надо выволочь отсюда. Все, кроме этого, - он указал на раненого псевдо-человека.
17. Агенты несвободной воли
Все кровати, шкафы и стеллажи, что были в этом просторном помещении, имитирующем кабинет для физиотерапии, они придвинули к двери. Живого псевдо-человека усадили в дальнем от входа углу кабинета.
- Если попытаешься что-то сделать, я тебя пристрелю! – пригрозил пленному Кошкин. Засохшая кровь на лице полицейского была не так уж заметна на фоне алого света, но создавала сильный дискомфорт. К сожалению, отмываться тут было негде.
- Что сделать? - спросил тот.
- Что-то, что мне не понравится.
- Что тебе не нравится?
- Ты издеваешься?! - Фёдор наставил оружие на псевдо-человека.
- Я однажды издевался над другом, и мы поругались.
Ласкин внимательно слушал ответы этого удивительного создания. Капитан и Алёна смотрели в окно на очнувшийся от спячки город. По всей видимой части улицы, по тротуарам в разных направлениях шли псевдо-люди бог знает по каким делам. Машины на дороге просто стояли, но в них были водители. В одном из окон дома напротив человек периодически подносил руку ко рту, будто курил.
- Как тебя зовут? – спросил Ласкин у пленника.
- Есенин.
- А имя есть?! – вмешался Фёдор.
- Есенин, это моё имя.
- Ты видел тут мальчика? – спросил Ласкин, - ему одиннадцать лет. Волосы темные. Раздетый - в трусах и в белой майке.
- Тут нет мальчиков. Мы все взрослые люди.
- Не тут, а в городе! – повысил тон Вася.
- В городе есть мальчики, есть девочки. Есть дети.
- Где они?!
- Кто?
- Где дети?!
- Дети в детском саду, в школе и на детских утренниках.
- Бесполезно, - произнесла Алёна.
- Отвечает, будто робот, - сказал Ласкин и оперся руками на подоконник. Уставился в окно.
- Может, они и есть роботы? – предложил капитан.
- Может, - ответил Вася, а потом добавил, - надо идти за Мишей.
- Куда ты пойдешь? – сказал Фёдор, - ты посмотри сам: их там сотни! А если население тут, как у нас в Потерянном, то больше десяти тысяч!
- И что ты предлагаешь, ждать пока они снова замрут?
- Если ты сейчас выйдешь, они… я даже не знаю, что они сделают, - запинался Федя, - очевидно, схватят тебя… а дальше… убьют, расчленят, посадят в подвал… все что захотят, сделают! Нельзя идти!
- Есенин, - обратилась к нему Алёна, - ты знаешь, что это за устройство в небе?
- Это Лампа.
- Из-за нее вы все пришли в сознание?
- Я не знаю.
- Когда Лампы не было на небе, где ты был?
- Лампа всегда на небе.
Вася повернулся и присел на подоконник.
- Если без Лампы они не в сознании, значит, для них не существует момента, когда нет Лампы, - предположил Ласкин, и вновь посмотрел сквозь окно. Лампа взошла над горизонтом градусов на пятнадцать-двадцать. Василий прикинул в уме, что если это угловое расстояние по небосводу она прошла примерно за полчаса, то сядет она где-то через два с половиной часа. В Васе боролись два желания, первое – эмоциональное, которое заставляло его броситься прямо сейчас в одиночку искать сына, а второе – рациональное, предлагающее переждать. Мысленно Вася вышел из больницы и тут же увидел, как все вокруг остановились и уставились на него, а через мгновенье накинулись и…
- Нет, если я сейчас выйду, - думал он, - я не спасу Мишу с вероятностью сто процентов. Если мы переждем и выйдем, когда они вновь застынут, шанс вернуться домой с сыном появляется.
- Почему вы гнались за нами? Что вам от нас надо? – спросила следователь.
- Мы станем вами, - ответил Есенин.
Четверо настоящих людей переглянулись. В кабинете повисла пауза. Ответ существ не предвещал ничего хорошего. Ласкин тут же представил, что эти создания захватят Землю, что начнется война с их миром, и человечество проиграем. Алёна представила, как её тело медленно растворяется, а вместо него создается похожее, только с исковерканным демоническим сознанием, как это бывало в фильмах про похитителей тел. Кошкин подумал, что надо как можно быстрее зайти в этот уродливый мир с армией и разнести тут всё. А Сергея Петровича мучила жажда и похмелье, и всё, о чем он сейчас думал, это о бутылочке пива.
- Как вы собираетесь стать нами? – спросила Алёна.
- Я не знаю.
- Что вы делаете с пойманными людьми? – снова задала вопрос девушка.
- Я не знаю. Я не ловил. Спросите у тех, кто ловил.
- Вы убиваете людей? – спросил Ласкин.
- Да.
- Зачем?
- Если мешает, мы убираем то, что мешает.
- Где похищенные люди?