Пацифист и война: Путь офицера Хейердала (Часть I)
«Дорогая Лив! У меня новостей нет, мы почти все время пребываем в состоянии ожидания. Пока мы не видим никакой специальной работы, зато по горло сыты стрельбами, и в позавчерашнем соревновании я был одним из лучших. Ты должна прислать мне свою хорошую фотографию, Лив. Свяжи мне, пожалуйста, парочку теплых носков!»
Все мы знаем историю Тура Хейердала - романтика, бросившего вызов самой природе и неутомимого искателя приключений, решающегося на самые смелые эксперименты. Этот рассказ посвящен этапу в жизни капитана "Кон-Тики" до его знаменитого плавания, однако не меньшему по значению, ведь именно он окончательно сформировал взгляды норвежского исследователя. Через его биографию, исторические фотографии и письма самого Тура мы отправимся на фронта Второй мировой войны, чтобы увидеть ее глазами пусть не солдата, но патриота своей родины, отправившегося на борьбу с нацизмом.
«Дорогие и любимые мама и отец! Мы с нетерпением ждем весточки от вас, уже давно вы ничего нам не писали. Война для нас стала чем-то далеким и невообразимым, лишь рассказом, который мы слушаем по радио, и мы очень счастливы, что были эти два последних года в Америке, а не в Европе. Работа занимает большую часть моего времени, и так, наверное, будет, пока не пройдет зима и мы не накопим достаточно денег, чтобы строить новые планы. Конечно, мы останемся в Америке, пока идет война, но как только в Европе снова установится мир, мы обязательно вернемся домой»
Однако пушки и не думали замолкать. Это письмо датировано восемнадцатым октября 1941-го года - прошло уже два года со дня, когда войска нацистской Германии вошли на территорию Польши, запустив цепочку событий, обернувшихся самым крупным военным конфликтом в истории человечества. Под оккупацией немцев уже находились Австрия и Чехословакия, под контроль Муссолини к 1 сентября 1939 года переходит Эфиопия и Албания, а спустя 36 дней с вышеназванной даты нацистские флаги реют и над Польшей. В ходе следующей крупной операции Гитлера, оставшейся в истории под именем «Везерюбунг», оккупированы Дания и Норвегия - датчане падут под натиском немцев спустя день, норвежцы продержатся чуть больше двух месяцев - до 10 июня 1940-го.
Немецкие войска на улицах Ларвика - родного города Тура Хейердала (Апрель 1940 г.)
Новость о том, что его родина была захвачена нацистами, молодой норвежец узнает, вернувшись с охоты. Он сразу же поспешит к жене, а затем в норвежское консульство в Ванкувере - Канада приняла молодую пару и их годовалого малыша осенью 1939-го, когда войска Адольфа Гитлера уже начали перекрашивать карту Европы. Надеясь помочь родной стране, молодой норвежец, ни дня своей жизни не служивший в армии и к тому же являющийся убежденным пацифистом, принимает решение записаться добровольцем. С этим он стучится в кабинет консула, где, к его удивлению, его встречает немецким акцентом некто герр фон Штальшмидт. Дав понять, что Норвегия сдалась и больше не участвует в войне, фон Штальшмидт выставляет гостя за дверь. Позже выясняется, что полеты в страну также прекращены, равно как и затруднено любое другое сообщение с Европой. Оставшегося в чужой стране практически без средств к существованию и официального разрешения на работу молодого норвежца ждал еще один удар - научное сообщество обрушилось на его теорию, собственно, причину, по которой тот и оказался на американском континенте. Здесь молодой ученый искал следы предков полинезийцев, тем самым начав главный труд всей своей жизни. Звали его Тур Хейердал.
«Тур относился к войне как к разрушителю любой цивилизации. Еще он боялся авторитетов. Он даже не хотел и думать о том, что ему придется выполнять команды других, не говоря уже о марше строем»
(Рагнар Квам-младший, автор трехтомной биографии Хейердала)
Однако ни война и даже ни научные открытия занимали ум молодого ученого - Хейердалу нужно было содержать маленького сына и беременную жену. «Там, где мы сейчас находимся, научная работа приказала долго жить по причине обстоятельств» - говорил он, попутно подыскивая возможность скорейшего трудоустройства. Ни в плотники, ни в строители никто не хотел брать молодого зоолога, не имевшего каких-либо профессиональных навыков. Так шли дни, месяцы. Не знавший бедности в родном Ларвике, в Канаде Хейердал оказался практически за ее чертой, не в силах что-либо изменить. «Когда я остался с последними шиллингами в кармане, которых не хватало на следующий взнос за жилье, и смотрел на чудесные продукты в витринах магазинов, но не имел возможности прийти домой с чем-нибудь вкусненьким для Лив и маленького Тура, тогда несправедливость современного культурного общества предстала предо мной в ужасающем виде» («По следам Адама», Тур Хейердал). Казалось, что помочь норвежцам может только чудо. И чудо действительно произошло - на молодого ученого вышел норвежский судовладелец Томас Ульсен. С помощью своего агента беглый бизнесмен связался с Хейердалом, чтобы обеспечить существование его семьи - молодой ученый уже тогда был известен и после начала войны на его родине всерьез обеспокоились о том, как поживает чета Хейердал за границей. Так появились первые деньги, а следом вернулся интерес и к научной деятельности норвежца - его статью о прибывании на Фату-Хива принял «National Geographic», а следом и работа последних месяцев заинтересовала научные издания. Однако проблемы с финансами все еще существовали, теперь уже двое ребятишек было на попечении норвежца. Стремясь улучшить свое положение, Хейердал наконец находит работу.
Плавильный завод в Трейле. Война вынудила Тура Хейердала остаться в Канаде на неопределенное время. Чтобы содержать семью, он устроился на работу на этот завод
Благодаря помощи своего приятеля по Ванкуверскому университету, чей отец работал на металлургическом заводе в городе Трейл, Тур наконец получил возможность зарабатывать. Там молодой ученый впервые столкнулся с тяжким физическим трудом, а вместе с тем постоянным воздействием ядовитых выбросов и унижениям со стороны начальства - норвежцев считали союзниками Гитлера, что сказалось и на отношении коллег к Хейердалу. Ему поручали самую трудную и вредную работу, с которой организм ученого не в силах был справиться. В конце концов Хейердала увольняют, однако спустя время он вновь возвращается на завод в должности инспектора в цеху по производству магниевого порошка - не без помощи все того же университетского товарища. Получив повышение, Тур наконец смог накопить достаточную сумму для того, чтобы расплатиться с Томасом Ульсеном, однако дальнейшей карьеры не сложилось - в одну из ночей на заводе произошел взрыв, унесший жизни всех, кто находился в здании. Так норвежец, прибывший на работу тем же утром, принял решение навсегда покинуть эти края. Следующей его целью была Америка - там Тур планировал продолжить исследования, а также совершить еще одну попытку отправиться добровольцем на войну.
«Он воспринимал войну как выражение дисгармонии между людьми. Это в немалой степени касалось политики, и особенно, по его мнению, партийной политики. Хейердал очень не любил политические споры, он считал политику в большей степени причиной проблем, чем средством их решения. Он утверждал, например, что нет смысла обращаться к политике, если нужно решить проблемы, подобные тем, с которыми ему пришлось столкнуться на заводе в Трейле» (Рагнар Квам-младший)
Волей судьбы Тур оказался в Спокане, затем был Солт-Лейк-Сити, Дуранго, Денвер, Канзас-Сити, Сент-Луис, Вашингтон и Балтимор, где находился Университет Джона Хопкинса, предложивший норвежцу работу. Туда же, в Балтимор, совсем скоро переедут его жена и дети, а сам Хейердал вновь устроится на завод - слишком уж плохо оплачивалась работа при университете. Оттуда же супруги отправляют письмо в Норвегию, ставшее эпиграфом к данной статье, а спустя еще два месяца, 7 декабря 1941 года, Соединенные штаты Америки вступают в войну. Она перестает быть европейской, обретя мировой характер. Однако, получив наконец возможность заниматься наукой, норвежец принимает решение посвятить свое время исследованиям, отложив участие в вооруженном конфликте на неопределенный срок.
Дневник Лив и Тура Хейердала на Фату-Хива, знаменитая фотография, сделанная во время пребывания на острове, а также ружейный приклад, украшенный резьбой Поля Гогена - его супруги выкупили у торговца. Впоследствии приклад был подарен Хейердалами судовладельцу Томасу Ульсену, обеспечившему семью финансами в сложные времена, а также приютившему Лив во время службы Тура
Находясь в Америке, Хейердал подает заявления в «Международный клуб исследователей» и в конце концов становится его членом, а между тем на другом конце земного шара немецкие войска продвигаются по территории СССР и практически полностью контролируют Европу. Однако с вступлением США в войну и переходом инициативы к Красной Армии на восточном фронте появилась надежда, что война, продолжающаяся уже несколько лет, однажды закончится. Повлияло на желание вновь обратиться в призывной пункт и тоска по родным, оставшимся в Норвегии. Однако на что жить Лив и маленьким сыновьям, которые останутся в Америке? Благодаря связям в «Международном клубе исследователей» Хейердалу наконец удается продать свою коллекцию, привезенную им с путешествия на Фату-Хива - на вырученные с продажи деньги его семья могла какое-то время существовать в случае, если он отправится на фронт. В Нью-Йорке он встает на военный учет и в тот же год, летом 1942-го, получает приказ отправиться в город Люненбург в Канаде. Девятого июля пацифист Хейердал становится солдатом, попав в расположение одной из норвежских воинских частей, дислоцированных в городе.
Тур Хейердал с женой Лив и сыновьями Туром-младшим и Бьорном. Эта фотография использовалась для пропаганды
«Теперь, облаченный в военную форму, он обязан был научиться не только ходить строем, стоять по стойке «смирно» и делать упражнения с оружием, — ему предстояло решить задачу потруднее: научиться исполнять чужие команды. Отныне он должен был смириться с системой взаимоотношений, которая признавала только коллектив, а не отдельных индивидов, — как раз с тем, что он всегда презирал. А ведь даже в университете, где процветала академическая свобода и студенты в большинстве случаев могли сами выбирать себе форму работы, молодой человек не выдерживал давления коллектива.» (Рагнар Квам-младший)
Новобранец описывал себя как «совершенного идиота во всем, что имеет отношение к технике, не умеющего даже водить машину или поменять батарейку в радиоприемнике», однако подчеркивал свои навыки, приобретенные в походах. Знания антрополога и зоолога военное командование заинтересовали не больше, чем бывших работодателей норвежца, потому, чтобы быть полезным родине и фронту Хейердалу предстояло освоить профессию радиотелеграфиста, а после возможность побывать в шкуре военного летчика - с начала войны в окрестностях Торонто существовал тренировочный лагерь, куда со всех концов мира прибывали норвежцы, желавшие сражаться за родину. Предприниматели, моряки, студенты и искатели приключений стремились войти в состав «Малой Норвегии», многие из них покинули страну после оккупации гитлеровской Германией. К слову, на благо страны, находясь за ее пределами, работало и само правительство Норвегии - перебравшийся из осажденного Осло в Лондон король Хокон VII руководил обороной страны и регулярно выступал по радио с речами.
Вместе с коллегами по «Малой Норвегии», где Тур Хейердал провел год, прежде чем отправиться в Норвежскую бригаду в Великобританию
Тур прибыл в «Малую Норвегию» в составе группы из 10 человек, позже получившей наименование группа «Р», которая, по предположениям солдат, означала их принадлежность к разведке, ибо из-за режима секретности даже они сами мало что знали о задачах, которые будут на них возложены. Все они проходили курсы радиодела, прохождение которого сулило им повышение в звании до сержанта и соответствующее жалование. Однако этого не произошло, ибо оказалось, что члены солдаты формально были приписаны к сухопутным войскам, что исключало присвоение им званий командованием ВВС, в подчинении которых они находились. Затем солдаты группы «Р» были перемещены в новый лагерь - продолжение обучение требовало еще большей секретности, однако обстановка на новом месте была менее строгой. В связи с этим к Хейердалу с смогли приехать жена и дети, вскоре поселившиеся неподалеку, а лагерь то и дело посещали высокие гости. Одни из них - члены королевской семьи, с которыми дети четы Хейердалов легко нашли общий язык.
Королевские дети и братья Хейердалы соревнуются, кто поймает самую большую рыбу
В лагере, получившем название «Малый Скаугум» Хейердалы находились с начала 1943-го, однако уже в августе группе «Р» был отдан приказ немедленно отправляться в Великобританию. Туру предстояло надолго расстаться с семьей, чтобы наконец попробовать себя в деле. Ведь к тому моменту, по словам знаменитого норвежца и его товарищей, они знали об электронике больше, «чем кто-либо в норвежской армии. Не знали только одного — где эти знания придется применять».
Очевидно не знало этого и военное командование, ибо занимались солдаты группы «Р» чем угодно, но только не военной подготовкой и обучением. Прибыв в Европу, Хейердал, равно как и его сослуживцы, стали забывать полученные на курсах радиодела знания, а практика и физические упражнения сменились работой на кухне, чисткой сапог, да заправкой кроватей. О том, как проходила служба знаменитого норвежского исследователя, а также об отправке на фронт, солдатском бунте и первой боевой задаче читайте во второй части статьи, которая будет опубликована совсем скоро. Ее, а также другие интересные материалы вы также можете найти в нашей группе "Бородатый Бард", а с вами был Бородатый Горец, спасибо и до встречи!
Тур Хейердал с товарищами в день отправки на фронт (1943 г.)
