-- Их так много… -- Вальдемар пришёл в ужас, когда увидел количество шатров, когда осознал, с чем им придётся иметь дело. – Это же самоубийство…
-- Просто делай, что я скажу, -- ответил Камил, который тоже сильно волновался и сомневался, но не показывал вида и всё же полагал, что риск оправдан достойной наградой.
-- Много людей – это половина беды, -- сказал Нойманн. – Ведь тем сложнее перебить их всех, никого не упустив… Беглецы ведь немедленно приведут за нами сторожевые отряды. И это сильно усложнит наш отход к имению. А у нас, конечно, сильная мёртвая дружина, но… они же не «шестирукие».
-- Ты прав, -- согласился Камил. – Поэтому мы постараемся никого не упустить.
Нужно было ведь при всём этом ещё и увезти с собой побольше драгоценностей…
Первыми к лагерю подобрались мёртвые разбойники. Тихо и осторожно. Караульные их не заметили – всё-таки после смерти бандиты не утеряли свои навыки. Камил планировал перебить всех караульных незаметно. Затем проникнуть в лагерь. И всех быстро и тихо прирезать.
Но мертвецы не отличились сообразительностью. И не смогли выполнить такую сложную многосоставную задачу. Они начали стрельбу по караульным не в самый подходящий момент. Четырёх охранников в пару мгновений поразило стрелами и те рухнули на землю. Но остальные двое вовремя скрылись среди шатров, крича и поднимая тревогу…
-- Вот тупицы… -- рыкнул Камил и со злобой махнул рукой остальной своей дружине.
Мёртвая конница быстро добралась до лагеря, но дорогу им преградили плотно составленные телеги. Мертвецы спешились и оттянули повозку, освобождая дорогу для остальных прежде, чем наёмники успели выбежать к повозкам, устроив там оборону. Первым в лагерь ворвался Железяка. Он тут же порубил подбегающих к телегам лучников на части. Ему Камил приказал рубить всех без жалости, лишь бы никто не смог сбежать. Поэтому кровь брызгала фонтанами, разлетались ошмётки черепов, шлёпались на землю отрубленные конечности...
В лагерь ворвались остальные конные дружинники, которые тут же набросились на копейщиков, попытавшихся построиться в шеренгу. Не дали им этого сделать – мертвецы стремительно всех порубили топорами и саблями.
Потом забежали разбойники. Они поливали лагерь градом стрел и постепенно подходили к шатрам. Они метко разили выбегавших из палаток торговцев, носильщиков и наёмников. И только потом следом за всеми ними в лагерь заехал Камил со своей свитой из живых. Нужно было управлять боем – иначе тупые мертвецы будут действовать отдельно друг от друга и воители степей их всех перебьют поодиночке.
Камил направлял конницу в атаку всегда полным отрядом, полной силой. И получалось так, что, несмотря на численное превосходство противника, на каждом участке сражения воителей Камила было больше , либо столько же – но это компенсировалось относительной неуязвимостью мертвецов. Особенно Железякой, который врывался в самую гущу боя впереди всех.
Сначала наёмники пытались занять оборону у телег, и поэтому сильно рассредоточились. И только потом командир, увидев прорвавшихся в лагерь всадников, принялся трубить в свой рог, пытаясь собрать всех воедино. Но оказалось уже слишком поздно.
Кому-то удалось оседлать лошадей – и тогда завязывался конный бой. Где-то копейщики выстраивались в шеренгу, осложняя наскок – убивали лошадей под мёртвыми всадниками. Но бронированные свирепые мертвецы всё равно сметали всех на своём пути…
Камил бросил конницу в сторону звука рога, на командира, а сам занялся расправами.
Торговцы пытались убежать в лес или добраться до лошадей. Но всадники их нагоняли.
Потом затих боевой рог командира наёмников. И тогда суматоха и неразбериха в лагере противника достигла своего апогея.
-- Рубите их! Не дайте уйти!
Рука Камила устала рубить, устала отчаянно размахивать саблей. Лицо его забрызгало кровью. Казалось, что победа уже близко, но Камил не позволял себе расслабляться, опасаясь, что кто-то из караванщиков сбежит.
-- Мертвецы!!! – слышались крики. – Мертвецы!!!
Кто-то увидел трупные окоченения, иссохшие глаза и лица. Началась ещё большая паника. Когда Камил убедился, что большинство воителей повержено, он приказал своим мертвецам убивать всех подряд без разбору, не удерживая строя. Теперь нужно было добивать живых.
Бежать караванщикам было некуда – с одной стороны озеро, с другой – густой лес. Только по тропе можно было выбраться к Тракту. Из лагеря то и дело вырывались беглецы, бросались в лес через колючий кустарник. Но там их поджидали мёртвые собаки. От которых невозможно было убежать.
Несколько всадников на быстрых лошадях появились совершенно внезапно, словно из воздуха – Камил не уследил за всем полем боя сразу, поэтому не успел застопорить атаку, собрав своих дружинников воедино. Всадники наскочили на мёртвых разбойников, скопившихся у выхода. Кому-то отрубили голову, кому-то руку. Но тут же получили нечеловечески отчаянный отпор. Мертвецы рубили всадников своими длинными топорами, не обращая внимания на полученные увечья. Они не испугались боевых кличей. И не расступились даже когда лошади помчали на них. Мертвецы не ведали страха.
Изначально успешная атака всадников захлебнулась в их же собственной крови. Всадники испугались увиденного. Горячая их ярость остудилась в считанные мгновения. А если бы они не поддались ужасу, то натворили бы дел! Мертвецы рубили всадников вместе с их лошадьми, отсекали ноги, пробивали грудины, сжимали мёртвой хваткой свои окоченевшие ладони на одежде степняков и стягивали тех на землю, где затем жестоко раздирали на куски…
Только двум всадникам чудом удалось пробить себе дорогу через толпу мёртвых разбойников. В след они получили град стрел. Закрывались круглыми щитами. Но всё равно были ранены...
-- Убегают! – крикнул Нойманн.
-- Вижу, -- ответил Камил и отвернулся, сосредоточившись на остальных караванщиках, пытающихся тоже убежать от своих палачей. Никто не убежит от него. И вскоре со стороны тропы донеслись пронзительные крики. Сбежавшие всадники наехали на огненные символы. И вспыхнули яркими факелами вместе со своими лошадьми…
Камил и Вальдемар наведались к самому богатому шатру и встретили там главного купца – коренастого узкоглазого смугляша с тонкими усиками. Купец попытался дать отпор, выхватив свою позолоченную саблю, но Вальд оказался куда более опытным фехтовальщиком. Он быстро рассёк богачу запястье и тот выронил саблю. Сразу ринулся наутёк, но Камил и Вальд схватили его. Сбили с ног.
Убивать главного купца, не узнав побольше о нём и об его караване? Нужно же было поговорить хоть с кем-то! Поэтому с купцов повременили.
Шум битвы постепенно унимался. Отовсюду доносились тяжёлые стоны раненных, полные боли и страха, их мольбы о помощи. Дружинники, переворачивали пытающихся уползти бедняг на спины, а потом аккуратно прокалывали им животы. И ждали, пока те сдохнут. Слышалось, как кто-то плескался в озере -- в ту сторону мертвецы стреляли из луков. И когда в любителя поплавать попали, тот заверещал, забулькал водой, забарахтался. И пошёл ко дну.
Узкоглазого купца допросили. А тот не стал корчить из себя героя – он едва ли держался на ватных ногах. Купец ответил на все вопросы. Его караван держал путь в Заливный Порт – столицу Лесной Дали, что расположилась на берегу Северного Залива. Везли они из Степной Орды специи и чай, которые в тех северных местах можно было продать дороже некоторых драгоценных камней. Купец дрожал от страха и показывал, где они хранят всё своё золото, показал все ценности, показал самые дорогие чаи и пряности, какие у них имелись.
-- Я простой купец, -- говорил он. – Я отдам вам всё… Только молю вас, оставьте мне жизнь… Что мне богатства, если я буду мёртв? Я уйду и…
-- Есть ли кому за тебя заплатить выкуп? – спросил Камил. Узкоглазый задумался. А затем сразу как-то поник. Вся его гильдия погибла на этом берегу. Он был самым влиятельным купцом из всех, и теперь ему совсем не на кого было полагаться.
-- И даже семья не заплатит? – спросил Камил. – Неужели твоя жёнушка совсем сидит без гроша посреди вашей Степи?
Узкоглазый задрожал ещё сильней, но промолчал. Видать, с женой у него какие-то проблемы.
-- Они все… здесь… -- узкоглазый беспомощно разрыдался.
-- Ну да, логично, -- сказал Камил и внутренне поёрзал. Не любил чужие слёзы. Особенно слёзы безобидных людей. – Семейный бизнес, да?.. Не реви ты так.
-- Всё ведь… всё кончено… ВСЁ!
-- Не правда. Для тебя ещё кончено не всё. И для твоих братьев и сестёр тоже, кстати.
-- Так вы.. вы меня отпустите?... – пропищал через тяжёлые всхлипы купец.
-- Вальд, -- кивнул Камил. Нойманн вздохнул.
-- Спи с миром, -- сказал Вальд. И резко проткнул купца мечом насквозь. Купец взвизгнул. Завалился на землю. И принялся истекать кровью, медленно умирая, жадно хватая воздух ртом.
-- «Не всё кончено», -- повторил Нойманн. -- Я правильно понял?...
-- Нам нужно успеть всё провернуть до рассвета. Кого не успеем поднять – оставим так. Слишком много глаз любопытных может проехать мимо…
-- Может… -- спросил Рыжий. – Может, следовало его завербовать к нам? Жалко ведь, за что вы так с ним…
-- Не хочу с ним возиться, -- отмахнулся Камил. – Я перебил всю его семью, а «слёзы» почему-то перестали работать на новичков. Не хочу их тратить попусту.
-- Вот это правильно, -- согласился Нойманн.
-- Поздно жалеешь их, Рыжий. Предыдущих ты убивал не задумываясь. Просто с ними ты не разговаривал. А, поверь, если бы мы узнали историю каждого убитого нами...то сошли бы с ума. Любая смерть – это трагедия.
Камил бегло оглядел остатки от своей мёртвой дружины. Среди «высушенных» потерь не было – только помятые доспехи или порубленные, исколотые, но всё ещё боеспособные тела. Железяка был почти полностью залит кровью убитых – Камил приказал Рыжему и Нойманну хорошенько протереть всех мертвецов, пока кровь на их доспехах не запеклась. А вот большие потери были среди свежих мертвецов, не столь хорошо экипированных – караванщикам удалось порубить двенадцать разбойников. Мертвецы эти не утратили боеспособность окончательно. И ещё были способны кое-как ползать. Однако брать таких с собой в путь по Тракту… как ты им теперь не затяни лица шарфами – всё равно получалась кратчайшая дорога на костёр.
Таким обрубкам Камил приказал идти к его поместью, через леса. И спрятаться где-нибудь в чащобе. Доберутся – будет материал для Химеры. Не доберутся – и чёрт с ними тогда. Их было не так жаль. Главное, что «высушенные» относительно целы. А свежих в лагере – ещё почти сотня лежит.
Камил осматривал тела убитых и сортировал при помощи дружинников. Порубленных и хилых в одну сторону. А целых и крепких – в другую. Жирных купцов Камил тоже не брал.
Вёдер и котелков нашлось предостаточно. И тогда кровь потекла реками.
И забреди случайный прохожий в ту ужасную ночь на поляну – он бы лишился рассудка от увиденного: на деревьях повисли десятки истекающих кровью тел; а живые мертвецы развешивали эти тела, словно украшения, словно в попытке приготовить лес к некоему святотатственному празднеству. К торжеству жизни над смертью.
Или наоборот. Тут как с какой стороны философствовать...
Другие мертвецы в это время занялись перекладыванием и сортировкой драгоценностей. У каравана имелось много золота. Очень много. Его они выручили с торговли в городах, мимо которых проезжали ранее. К тому же у каждого воителя имелся свой кошелёк, а у командира этот кошелёк оказался особенно толстым. С собой Камил прихватил три повозки – зато набитые ценностями под завязку. К тому ещё прибавить телеги, припрятанные бандитами в лесу… И Долг будет уплачен – останутся ещё деньги прибавкой.
-- Шуму, конечно, поднимется после ограбления такого каравана… -- сказал Нойманн.
-- Интересно, предпримет ли князь Искро хоть что-то? – хмыкнул Камил.
-- Даже если и предпримет, то гоняться он будет за разбойниками, а не за нами. Главное не оставить явных следов, -- встрял в беседу Рыжий.
-- «Нами», -- передразнил его Камил. – Ты что, уже в «наши» записался? По тебе плаха плачет.
Рыжий заткнулся тут же. Конечно, это за него рассуждали «слёзы».
-- Будет хорошо, если Искро возьмётся за разбойников, -- сказал Нойманн.
-- Да. Тогда мы и на Долг наскребём, -- сказал Камил. – И Хмудгард леса от швали очистит. И тогда смерть «узкоглазого», его семьи и всей его гильдии будет не напрасной. А очень даже полезной. Мученической.
-- Может это и было истинным предназначением купца? – задумался Вальдемар. -- Ради которого Господь и послал его на землю?
-- Господь… -- усмехнулся Камил. -- Знал бы ты об истинном мироустройстве… Блаженны невежды....
Едва кровь накапливалась в вёдрах – Камил тут же пускал её в ход, поднимая всё новых мертвецов. Вскоре он заметил, что рисует символы гораздо быстрей и точней, чем делал это раньше. Набил руку.
Мертвецы вздрагивали, оживали, поднимались на ноги. Наёмники-кочевники из ханств. Отличные стрелки из лука верхом. Мастера сабель. Хорошо, что Камил своей внезапной атакой не позволил им собраться с силами и оседлать лошадей.
Больше всего времени заняло облачение в доспехи тех, кто их снял на ночь и не успел надеть во время боя.
Мертвецы поймали не успевших удрать лошадей. Пятьдесят пять коней. По своей ценности это было даже лучше прочих награбленных богатств. Пятьдесят пять лошадей! Пусть и порода степная – низкорослая. Зато, по слухам, очень манёвренная, неприхотливая, способная питаться лишь подножным кормом. С учётом перебитых коней «дружины» теперь у Камила имелось шестьдесят два конных воина, из которых половина – степные воины. И ещё пятерым мёртвым купцам и работягам не хватило лошадей. Почти семьдесят…
И всё равно армия могла быть больше, если бы не столь чудовищная беспощадная мясорубка. Осталось много лишней крови, которую было некуда деть. Камил приказал мертвецам убить самого большого и сильного коня. А потом поднял мёртвую лошадку. Для Железяки. Много крови ушло на неё. Мёртвый конь – большая роскошь. Ещё бы не гнил…
-- Какой ужас… -- восхищался Нойманн. – Она же будет скакать без устали!
-- Сам бы покатался на такой, – ответил Камил. -- Так ведь будет через пару дней вонь невыносимая…
За пару дней Камил обзавёлся, неоспоримо, самой сильной дружиной в Горной Дали, после гвардии князя Искро. Правда, об этом ещё никто не знал. Да и нужно было добраться до имения как можно скорее, скупив по пути всю имеющуюся в попутных деревнях соль. Иначе все старания действительно рассыплются прахом…
Спасибо за доны!) И за предоставленную возможность творить, растрачивая на подработки минимум времени!
Nlb.Artem 2000 р «Темнейшему на уплату Долга.» Ответ: перечислю без проблем!)