В последние две недели, оставшиеся мне здесь, решила сконцентрироваться на нескольких темах в съёмках, не распыляться. Работу рыбаков в море снять, в том числе — давно хотела. Орландо устроил кубинский бунт против этой моей идеи. Сначала мягко отговаривал, говорил, что это скучно, неприятно и неинтересно совсем. В конце концов, перешёл на повышенные тона, сказал, что для женщины слишком опасно идти в море вообще и в лодке полной рыбаков-мужчин в частности. Исчерпав все доказательства и уговоры, заявил, что не пойдёт со мной к рыбакам, договариваться с ними о съёмке и месте в лодке для меня.
Рассчитывал, что это препятствие меня остановит — наивный такой, просто лапочка. Пошла одна, что ж, он не рассчитал, что я могу и сама договориться. Дом одного из постоянных рыбаков Ла Сальвии, дона Элвина — ближайший к клинике, в него я и пошла. Пришлось почти просочиться через узкую, проросшую древесными корнями и сырой плесенью, расщелину в скале — такую узкую, что будь я на пару-тройку размеров больше своего сорок четвёртого, уже проникнуть туда было бы затруднительно.
Просочилась. Пока ждала дона Элвина, познакомилась с рыжим пушистым псом по кличке Медведь, обсудила ужасающую жару с матерью Элвина — доной Амалией. Она живёт здесь уже почти двадцать лет, но всё ещё мучается от жаркого климата. Она родилась в горном районе на одной из кофейных плантаций Никарагуа, там было существенно прохладней, чем здесь. Но её отец погиб — на его машину с мешками кофе напали бандиты, груз украли, а его самого забили до смерти металлическими прутами. Маленькой Амалии с матерью и сёстрами пришлось уйти с насиженного места, хозяин плантации не позволил им жить в прежнем доме, поселил туда семью нового работника. Дона Амалия не любит вспоминать об этом, больше любит обсуждать реальность, то, что сейчас происходит. Вот и обсуждаем жару, немного про урожай мелакотона поболтали.
Дон Элвин выскользнул из под тканой занавески, она же дверь. Встал, позёвывая — дремал уже, недавно с ловли вернулся, вымотался. — Вы когда в следующий раз на рыбалку идёте? — На этой неделе. А тебе зачем? — С вами хочу пойти. Возьмёте?
Поморщился, начал бормотать что-то про много часов в море, про жаркое солнце, тошноту и рвоту от непривычки… С Орландо наобщался, видать. В итоге, устал сопротивляться, махнул рукой в мою сторону и бросил: — Ладно, послезавтра могу взять тебя. Завтра зайди вечером, уточнить время. — Спасибо! Хорошего вечера вам. — Ага, иди уже.
Зевнул на весь двор, пошаркал обратно к своей занавеске, дремать дальше. Я повернулась, потопала просачиваться обратно в щель. Завтра вечером с рынка вернусь, ещё просочусь сюда — напомнить. Пусть только попробует без меня уплыть.
На завтра Элвина не оказалось дома, ушёл в море днём раньше, без меня. Что ж. Пусть его там крабы покусают, что ли. Не то чтобы я злой человек, но злюсь на него капец как. Зато Орландо доволен, сияет, как пятак начищенный. Даже не попытался изобразить сожаление.
Но тут на укол пришёл дон Дарвин. Он через день приходит, у него дома никто не умеет уколы в вену ставить, а они важные, вот и ходит к нам в клинику. Пока Орландо дырявил очередную дырку в вене дона Дарвина, я отвлекала его от болезненных ощущений разговорами.О собаках его поболтали, о детишках и о лодке заодно. Оказалось, Дарвин сдал её в аренду соседской семье на условии, что они будут отдавать четверть улова в день — пока он болеет, пусть люди пользуются, рыбу ловят. Опять же его семье поддержка, не только остатки запасов еды подъедать, но и свежее что-то получать.
Слово за слово, сговорились, что я тоже могу пойти в море с той семьёй на его лодке. Орландо выпучил глаза и чуть не выронил шприц, но сдержался от возражений и просто скорчил на меня недовольное лицо. Я в ответ скорчила крайне довольное лицо. Дон Дарвин посмотрел на нас обоих, на меня и пообещал забежать вечерком, подтвердить авантюру, сказать точное время отплытия. Слово сдержал, зашёл. Сказал, что завтра в половине шестого меня будут ждать возле лодки Элизабет, которая с синими дельфинчиками у кормы.
В предыдущей статье мы уже разбирали как работает обратный прокси, но повторение будет не лишним.
Обратный прокси можно в какой-то мере ассоциировать с старой телефонной станцией. Когда кто-то хочет воспользоваться телефоном, он сначала соединяется с коммутационным узлом, и общается с живым оператором, называя тому имя и адрес человека, которому нужно позвонить. После чего оператор соединяет звонящего с абонентом (при условии доступности второго).
Обратный прокси делает похожую работу, получая пользовательские запросы, и затем пересылая эти запросы на соответствующие сервера (как показано на картинке ниже).
У обратного прокси очень простая функция - он ставится перед приложением (или группой приложений), и служит посредником между пользователем и сервисом.
Как упомянуто выше, обратный прокси маршрутизирует пользовательские запросы на соответствующий сервер (при условии, конечно, что вы используете несколько серверов). На этом месте те, кто использует один сервер с одним экземпляром приложения, вполне справедливо зададутся вопросом, имеет ли вообще смысл внедрять обратный прокси-сервер. Ответ: да, смысл есть. Обратный прокси будет полезен и в инсталляциях с одним сервером, за счёт предоставления таких своих преимуществ как: ограничение скорости, IP-фильтрация и контроль доступа, аутентификация, проверка запросов и кэширование.
Ingress контроллер
Если в двух словах, то в мире Kubernetes ingress контроллер является обратным прокси (кстати именно поэтому тот же Istio в прошлой статье был упомянут в контексте перечисления вариантов обратных прокси).
Он действует по принципу обратного прокси, маршрутизируя трафик из внешней сети к целевому сервису в пределах кластера Kubernetes, и позволяя вам настроить балансировщик нагрузки HTTP и HTTPS для кластера.
Чтобы лучше понять принцип работы, давайте сделаем шаг назад и попробуем разобраться, что такое Ingress.
Kubernetes Ingress - это объект API, задача которого определять как приходящий трафик из интернета будет направляться на внутренние сервисы кластера, которые затем в свою очередь будут отправлять запросы Pod'ам. Сам по себе Ingress не имеет влияния на систему, представляя собой просто набор правил для Ingress контроллера. Для проведения аналогии можно сравнить Ingress с автомобилем, у которого снят двигатель, а Ingress контроллер с самим двигателем, то есть при наличие Ingress ресурса, без установленного контроллера, работать ничего не будет.
Ingress контроллер принимает трафик снаружи Kubernetes платформы, и распределяет его по Pod'ам внутри платформы, таким образом накладывая еще один уровень абстракции на маршрутизацию трафика. Контроллеры Ingress преобразуют конфигурации из ресурсов Ingress в правила маршрутизации, распознаваемые и реализуемые обратными прокси-серверами.
Обычно Ingress контроллеры используются для предоставления доступа к множеству сервисов через единую точку входа (DNS-имя или IP-адрес).
В частности, входные контроллеры используются для:
предоставления нескольких служб под одним DNS-именем
реализации маршрутизации на основе пути, при которой разные URL-адреса сопоставляются с разными службами
реализации маршрутизации на основе хоста, при которой разные имена хостов сопоставляются с разными службами
реализации базовой аутентификации, или других методы контроля доступа для ваших приложений.
включения ограничения скорости для ваших приложения
Заключение
Если ingress контроллер делает практически ту же самую работу, что и обратный прокси (обрабатывает входящий трафик и перенаправляет на соответствующий сервер/сервис), то чем они отличаются? Ingress контроллер - это частный случай прокси-сервера, предназначенный для работы в кластерах Kubernetes. Он находится не на границе инфраструктуры, а на границе кластера.
Это скорее статья-заметка. Без особого погружения в дебри технологий, и нюансы работы. Исключительно поверхностное рассмотрение основных различий.
Прежде чем начнём копаться в хитросплетениях прямых и обратных прокси-серверов, сначала стоит разобраться в общей концепции прокси-сервера как сущности, и понять его отличие от обычного сервера.
Представьте, что прокси-сервер - это официант в ресторане, который служит посредником между вами и поваром. Хоть он и не знает, как приготовить блюдо, но он знает что вы хотите заказать. В этой аналогии вы - клиент, повар - это обычный сервер, занимающийся приготовлением вашего блюда, а прокси-сервер - это официант.
Если говорить более формальными терминами, то:
Прокси-сервера - это посредники между клиентами, запрашивающими ресурсы, и серверами, предоставляющими ресурсы.
Различие между разными типами прокси-серверов (такими например как прямой и обратный) зависит от вашего сценария использования, и ваших специфичных требований. Давайте рассмотрим эти типы подробно.
Прямой прокси (Forward Proxy)
Этот тип серверов действует как посредник между клиентом и интернетом. Когда клиент запрашивает ресурс, прямой прокси-сервер получает доступ к ресурсу от имени клиента, и пересылает его обратно клиенту.
Вы можете задаться справедливым вопросом. Почему бы просто напрямую не отправлять запросы на сервер, не используя посредника? Есть несколько причин, по которым такой вариант не видится предпочтительным:
лучше контроль за интернет трафиком: Прямой прокси может разрешать или запрещать доступ к определённым ресурсам, контенту или сервисам, основываясь на описанных правилах. Это ценно для организаций, которые отслеживают и регулируют деятельность сотрудников или студентов в Интернете, а также для родителей, ограничивающих пребывание своих детей в Интернете.
экономия пропускной способности, и повышение скорости: с помощью кэширования часто посещаемых ресурсов прокси сервер ускоряет время загрузки страниц, и сокращает сетевой трафик.
улучшение приватности и безопасности: прокси-сервер может скрыть пользовательский IP адрес и другую идентификационную информацию от конечного сервера, что в свою очередь создаёт сложности для отслеживания пользователя. Он так же может шифровать пользовательские запросы и ответы, предотвращая перехват или взлом. Это большое преимущество для пользователей, которые хотят обезопасить свои персональные данные.
Обход цензуры: прокси помогает пользователям получать доступ к контенту и сервисам, которые заблокированы или запрещены в их сети (провайдером или правительством). Это достигается путем маршрутизации запросов через другое местоположение или IP-адрес, на которые не распространяются те же ограничения. Это выгодно для пользователей, которые ищут больше онлайн-свободы.
Обратный прокси (Reverse Proxy)
В противоположность прямому, обратный прокси-сервер позиционируется как посредник между интернетом и web-серверами. Он получает запросы от клиентов и направляет их на соответствующий сервер, в зависимости от различных факторов. Таких как алгоритмы балансировки нагрузки или доступности серверов. Такое равномерное распределение входящего трафика повышает масштабируемость и надежность веб-приложений.
Дополнительно обратный прокси может предоставлять возможности кэширования. Кэшируя статический контент, такой как изображения или файлы CSS, обратный прокси может предоставлять эти ресурсы напрямую клиентам, устраняя необходимость пересылать запросы на внутренние веб-серверы. Это существенно сокращает время отклика, и увеличивают общую производительность веб-приложения.
Другая важная фича обратного прокси - SSL Termination. Когда клиент запрашивает безопасное соединение (HTTPS), обратный прокси-сервер может обрабатывать процессы шифрования и дешифрования, освобождая серверные серверы от этой ресурсоёмкой задачи. Это не только улучшает производительность приложений, но еще и упрощает управление сертификатами SSL.
Некоторые примеры обратных прокси:
Nginx: в особом представлении не нуждается. Это высокопроизводительный open-source веб-сервер, который так же может работать в качестве обратного прокси. Он поддерживает различные протоколы, алгоритмы балансировки нагрузки, механизмы кэширования и настройки безопасности.
Varnish: Open-source обратный прокси-сервер HTTP с встроенным механизмом кэширования, предназначенный для ускорения веб-приложений.
Apache Traffic Server: Обратный и кэширующий сервер с открытым исходным кодом, способный обрабатывать миллионы одновременных подключений и различных протоколов.
Istio: Istio - это сервисная сетка с открытым исходным кодом, которая улучшает взаимодействие микросервисов с помощью таких функций, как обнаружение сервисов, балансировка нагрузки, маршрутизация трафика и многое другое.
Заключение
Таким образом, как прямые, так и обратные прокси-серверы играют ключевую роль в повышении безопасности, конфиденциальности и производительности интернет-коммуникаций. В то время как прямой прокси-сервер фокусируется на защите личности клиента и кэшировании ресурсов, обратный прокси-сервер превосходно распределяет трафик, кэширует контент и обрабатывает завершение SSL для веб-приложений.
Хотела сделать эту заметку ещё вчера, но не сложилось, да и сегодня припозднилась, поэтому постараюсь историческую часть сделать покороче, хотя остального текста будет побольше обычного, так как рассказываю сегодня о нескольких произведениях разом. Но на то есть причина.
Мы, наконец, дошли до рубежа ХIV-ХIII столетий до н.э. К этому моменту на одних территориях начался упадок (Митанни, Крит), а на других, напротив, подъём, как например в Хеттском царстве и в Египте. Именно столкновением этих двух мощных держав и стал известен текущий исторический период. В прошлый раз я упоминала царя хеттов Мурсили II, младшего сына Суппилулиумы I, в правление которого предположительно случилось солнечное затмение (Затмение Мурсили). Мурсили вынужден был заниматься семейными распрями и восстаниями, прежде чем одержал победы над соседними государствами и укрепил собственное. На смену ему пришёл около 1295-го года Муватилли II. Это тот самый правитель, который заключил мирный договор с неким Алаксанду (которого некоторые отождествляют с легендарным Парисом), а ещё воевал с Сети I и Рамзесом II. В 1284 году до н. э. молодой Рамзес II во главе 25-тысячного войска предпринял поход в Сирию, к Кадешу. У стен Кадеша его встретила армия Муваталли. Вот тут-то и случилась битва при Кадеше, упоминания о которой можно найти в учебниках по истории древнего мира. Хотя лично я до недавних пор об этой битве помнила смутно.
(Рамзес II, Луксорский храм)
Кстати о Египте. После сомнительного в плане своей полезности правления фараона Эхнатона и сменивших его последних законных представителей династии (которая, по сути, оборвалась на Тутанхамоне) трон перешел вначале к жрецу Эйе, а после него - к военачальнику Хоремхебу, который и навёл относительный порядок в стране, хотя и жесткими методами, не забыв напомнить и соседям, что у Египта ещё не все зубы выпали. Хоремхеб был дважды женат, причем второй его женой называют Мутнеджмет, которая, возможно, приходилась младшей сестрой Нефертити и дочерью Эйе. Такой версии придерживались и Ж. Мессадье, и А. Кристи, создавая свои произведения, правда сами образы и Хоремхеба, и его супруги у них сильно различались. Как бы то ни было, наследников он не оставил и передал власть своему соратнику и чати (визирю) Парамесу, ставшему основателем новой, XIX-й, династии. Эта династия продержалась у власти около 106 лет, примерно с 1292 по 1186-й годы до н.э. И вот, собственно, о закате XVIII-й и начале, расцвете и угасании XIX-й династии и рассказывается в...
Трилогии «Бури на Ниле» ( «Гнев Нефертити», «Маски Тутанхамона», «Триумф Сета») и трилогии «Рамзес II Великий» Ж. Мессадье
Время действия: ХIV-ХIII (или даже ХII) века до н.э. Времена правления Сменхкары, Тутанхамона, Хоремхеба, Рамзеса I, Сети I и Рамзеса II, а также его потомков.
Место действия: Египет (Та-Мери), Ханаан, Амурру.
Интересное из истории создания:
Жеральд Мессадье (1931–2018) был французским научным журналистом, эссеистом и писателем. Родился, он, кстати, в Египте, недалеко от Каира, что, возможно, сказалось на его особом интересе не только к истории вообще, но и к истории египетской, в том числе древней.
Мессадье в течение 25 лет был редактором научного журнала Science & Vie и опубликовал более 60 книг на различные темы, среди которых были не только исторические романы, но также очерки об истории религии, верованиях, культурах и религиозных учениях, биографии (включая двухтомную биографию Моисея) и даже научно-фантастические произведения. Свои первые романы он опубликовал в семнадцать лет под псевдонимом, а под своим именем стал писать и издаваться с 1970-х годов. Определенной известности Мессадье добился после публикации в 1988 году «Человека, который стал Богом», художественной биографии Иисуса из Назарета, которая пользовалась огромной популярностью и была переведена на несколько языков. Впрочем, среди русскоязычных читателей, насколько я могу судить, имя этого автора по-прежнему не слишком известно.
Книги, о которых я хочу сегодня рассказать, охватывают, по меньшей мере, 122 года истории Древнего Египта. Трилогия «Бури на Ниле» была создана в 2004-м году, а вот трилогия «Рамзес II Великий» (в оригинале это «Ramsès II l’immortel», т.е. «Рамзес II Бессмертный») уже в 2010-м, однако хронологически события, описанные в них, идут одно за другим в один и тот же исторический период, начиная от кончины Эхнатона и до правления собственно Рамзеса II включительно. Именно поэтому я и решилась объединить эти произведения в один пост.
Причем из трилогии о потомках Рамзеса I я сумела найти только первую часть собственно о самом знаменитом фараоне династии (поэтому и говорю лишь о 122 годах). Остальные две – только на французском и, судя по всему, третья книга, «Ramsès II l'immortel, tome 3 : Taousert, celle qui s'empara du ciel» («Таусерт, та, что поглотила небо») повествует уже о закате XIX-й династии, когда на трон взошла царица Таусерт.
О чём:
Трилогия «Бури на Ниле» начинается с периода сразу после смерти фараона Эхнатона, когда шла подготовка к его погребению, все обсуждения, связанные с выбором наследника, оказались отложены на потом, а регентом, по сути, стала вдова покойного – Нефертити, явно не намеренная уступать кому-либо упавшую в её красивые руки власть. Ещё меньше этого хотел её отец – жрец Эйе (Ай). Вокруг них уже тогда всё обросло интригами словно паутиной, и случайно в них оказалась вовлечена развратничавшая с писцом принцесса Меритатон, будущая жена фараона Сменхкары. Она и её любовник, будучи в поисках уединенного местечка для своих любовных утех, случайно услышали то, чего не должны были. Это обстоятельство и вовлекло их в водоворот последующих событий в качестве активных участников. И я ожидала уже довольно скучного чтива про месть и гнев Нефертити, когда царица внезапно во время похоронной процессии до гробницы её почившего супруга вдруг упала…
«Вот это поворот», – подумала я, прочитав, что было дальше, и продолжила чтение уже с неподдельным интересом. Спойлерить, разумеется, не буду) Тем более что автор ловко использует исторические разночтения, неточности и белые пятна в сюжете своих романов, и одним лишь знанием истории сюжетные ходы предсказать удается далеко не всегда.
История же о Рамзесе I и его потомках начинается с последнего дня царствования Хоремхеба, который объявил наследником своего приближенного из военной среды – Парамесу, который и стал основателем XIX-й династии. При этом в фокусе с самого начала оказался его рыжеволосый внук и тёзка, который ближе к середине книги, пережив старшего брата и добившись изгнания возможного соперника – Птахмоса, стал новым фараоном, известным под именем Рамзеса II. Приличная часть повествования посвящена именно его противостоянию с Птахмосом, которого считали внуком и наследником Эхнатона, поскольку тот, хотя и оказался сильно отдален от дворца, всё время ухитрялся оказываться среди бунтов и прочих неурядиц, что наводило подозрительного принца, а после и фараона на неприятные подозрения. После инцидента на стройке в Пер-Рамзесе, городе основанном Рамзесом II, правитель уже понадеялся, что соперника надолго упрячут в тюрьму, но дело приняло весьма неожиданный оборот…И снова спойлерить не буду)
Отрывки:
Из романа «Гнев Нефертити»:
«…Когда процессия продвинулась немного вперед по улице, Панезий забрался на носилки и присоединился к ней. Жрецы и писари шли пешком. Распорядитель церемоний пришел просить Нефертити занять место в его паланкине. Она направилась за ним, ноги у нее заплетались. С ней шла одна из служанок. Нефертити прилегла в роскошном желтом паланкине с красными занавесками, которые были тут же опущены. Стража организовала проход в толпе, и носилки тронулись с места. Тутанхатон устроился один в почти таком же паланкине. Царевны сидели по двое в следующих трех, Сменхкара и Царский совет заняли шесть паланкинов, кормилицы шли пешком. Еще один военный отряд замыкал процессию. Следом шли плакальщицы и все жители Ахетатона.
Двенадцать паланкинов с загробным имуществом и двенадцать с родственниками царя и приближенными вельможами скоро оказались в конце улицы и свернули на восток по направлению к гробницам в горах. На место они прибыли через три часа, примерно в час пополудни. Несколько коршунов с обманчивым безразличием парили в раскаленном небе.
Сотня воинов и двадцать всадников ждали у входа в новую гробницу. Панезий встал со своих носилок. Жрецы и писари присоединились к нему, чтобы встретить царскую мумию у входа в ее жилище. Шестеро жрецов уже окуривали катафалк. Чтобы начать ритуал, надо было подождать, пока все покинут носилки и сойдут на землю. Панезий вспомнил первые слова обращения к умершему: «Входи, сын Атона, властелин Двух Земель, защитник справедливости…»
Носилки Нефертити только что поставили на землю. Носильщики торопливо отдернули занавески. Служанка бросилась к своей госпоже помочь ей спуститься. Регентша успела поставить на землю только одну ногу и сразу же упала…»
Из романа ««Рамзес II Бессмертный. Пылающий Дьявол»:
«…Губы наместника дрогнули — он явно хотел что-то добавить. Подумав немного, он решился:
— Одно деяние Птахмоса заслуживает особого упоминания. Слышал ли ты о колодце, который наш божественный государь приказал вырыть в Бухене для обеспечения питьевой водой рабочих на приисках?
Па-Рамессу кивнул: история с колодцем в свое время бурно обсуждалась при дворе, однако затея закончилась провалом. Колодец глубиной в сорок локтей — и ни капли воды!
— Ну так вот, Птахмос счел, что по дороге в Уасет недостаточно колодцев, и рабочие вместе с груженными золотом ослами, сколько бы ни взяли с собой воды, могут просто не дойти до столицы. Следовательно, значительное количество золота может быть утрачено. И он приказал вырыть новый колодец. Он нашел воду!
Наместник произнес последние слова с восхищением.
— Моему божественному отцу сообщили о том, что ты мне рассказал?
— Если и упомянули об этом, то вскользь, светлейший принц…
Па-Рамессу вздохнул и поблагодарил наместника за рассказ.
— Странно, что он упорствует в том, что обладает непреходящей властью. Придумать же такое! — заметил он после ухода Себахепри.
— Одиночество и сам факт изгнания из царской семьи подпитывают его иллюзии, — отозвался Тиа. — Ты его накажешь? Даже если накажешь, это ничего не изменит. Птахмоса нужно изолировать. Если этого не сделать, он может возглавить наших противников.
— Думаешь, он на это способен?
— Он одержим жаждой власти, светлейший принц. Пусть он находится в пределах страны, но под наблюдением. Я попробую найти писца, пригодного для такого дела.
Вскоре явился первый писец нового визиря Пасара и уведомил принца, что его господин ждет распоряжений принца. Это означало, что у визиря есть вопросы, которые он хотел бы обсудить. Па-Рамессу в сопровождении Именемипета отправился к визирю. От его личного секретаря не укрылось, что принц чем-то озабочен, и это была правда — Па-Рамессу снова и снова прокручивал в уме слова наместника Бухена.
Опасения Именемипета подтвердились во время встречи с начальником надписей Двух Земель. Па-Рамессу рассматривал вопрос о сооружении стелы в Бухене, и вот ему принесли на утверждение текст. Предполагалось, что эту огромную стелу установят от имени придворных в честь принца-соправителя. Один фрагмент текста особенно поразил Именемипета. Сановники провозглашали:
«Еще будучи в яйце, ты планировал свою деятельность в роли принца-наследника. Ничто из происходящего в Двух Землях не укрывалось от твоего взора, даже когда ты был очень юн и носил возле уха детскую прядь. Ты возглавлял армию, будучи десятилетним ребенком…»
Все это делалось вот для чего: там, в Бухене, Птахмос обязательно увидит стелу. Памятник станет подтверждением того, что судьба будущего фараона, которого наследник Эхнатона пытался обойти, предопределена свыше. И любой поймет, что его претензии беспочвенны.
Только желанием пресечь на корню устремления Птахмоса объяснялся чересчур высокопарный слог надписи, что граничило с глупостью. Однако ни Именемипет, ни Тиа ни разу не заговорили об этом в присутствии Па-Рамессу. Над стелой, вне всяких сомнений, уже работали мастера, и было поздно что-то менять. Тиа понимал, что любая критика с его стороны будет некстати: приближался день его свадьбы с Тийи, и замечание, сколь бы тактично оно ни было сформулировано, только омрачило бы радость ожидания этого союза, который стал для него подарком от Па-Рамессу. Поэтому бывший наставник решил закрыть глаза на проявление болезненного самолюбия своего воспитанника.
Подготовка к свадьбе и неожиданное изменение намерений соправителя подтвердили правильность выбранной линии поведения. Два дня спустя Па-Рамессу равнодушным тоном уведомил Тиа и Именемипета, что отложил возведение стелы на более поздний срок. Удивление наставника и личного секретаря было очевидным.
— Я видел по вашим лицам, — пояснил Па-Рамессу все так же спокойно, — что вам эта идея не понравилась. Ни один из вас и слова не сказал, из чего я сделал вывод, что вы считаете меня излишне тщеславным.
— Светлейший принц, я не… — попытался было возразить Тиа.
— Я хорошо знаю тебя, Тиа, знаю, что ты человек скромный. Признайся, ты ведь против возведения стелы? И ты тоже, Именемипет?
— Я думаю, что такой малозначительный персонаж, как Птахмос, не стоит этих велеречивых заявлений.
— И это правда.
Вопрос был закрыт. Подтверждением этому стал услышанный Именемипетом в полдень того же дня обрывок разговора между писцами царского кабинета, начальником надписей и архивариусом:
— Что с текстом для стелы?
— Его высочество оставил эту идею.
Этим было все сказано…»
Что я об этом думаю, и почему стоит прочитать:
Второй отрывок мне особенно понравился) Сразу подумала: «А ты ещё жалуешься, когда делаешь работу, которая никому не нужна и ни к чему не приводит») В остальном…
Две вещи мне бросились в глаза при чтении этих романов – то, что Мессадье в каждом из них неизменно повествует о всепоглощающей жажде власти, но совершенно по-разному расставляет акценты. Хотя и Нефертити, и её отец Ай, и Хоремхеб, и Рамзес II с Птахмосом стремятся к власти, они ведут себя при этом по-разному, прибегают к разным средствам и ищут власти по разным причинам. Конкретно в случае с Рамзесом моё внимание привлекло то, с каким милосердием он обходится с побежденными – отпускает пленников, отказывается иной раз от казней, и даже не пытался ни разу избавиться от соперника путем его убийства, что поразительно контрастирует с историями сменявшихся на троне последних правителей XVIII-й династии из трилогии «Бури на Ниле». Несмотря на его поразительные тщеславие, гордыню, упертость и тягу к искажению действительности себе в угоду, он в целом как персонаж вызывает симпатию, ведь положительных черт у него тоже было немало. И особенно он выделялся на контрасте с другими фараонами.
Вторая вещь, что привлекла моё внимание, касается самого текста. Мессадье явно не был ханжой, и его повествование прямолинейно и полно бытовых, физиологических и сексуальных деталей, о которых вроде как писать не принято. Выглядело это как манифест о важности тела и телесных проявлений) Вроде бы к месту, а вроде бы и «Зачем?». Кому-то это понравится, кому-то, наверное, нет, хотя, на мой взгляд, это хоть и столь странным образом, но добавляет тексту некоторую изюмину и делает его запоминающимся. При этом это ни в коем случае не порно, да и эротикой это назвать однозначно я не могу, тем не менее сексуальным отношениям автор уделяет немало внимания, в том числе мотивируя ими судьбоносные решения персонажей своих романов.
В целом я бы всё-таки советовала с этими двумя трилогиями ознакомиться. Если кто-то поистине увлечен Египтом, и особенно, если владеет французским языком, то это отличная возможность ознакомиться с произведениями, не только охватывающими несколько столетий древнеегипетской истории, но и прочитать о тех правителях Нового царства, о которых писали, мягко говоря, мало. Тем более что писатель не обходит стороной все самые интересные "истории из истории", например, ту, что была связана с письмом "дахамунцу" (египетской вдовствующей царицы) к хеттскому царю Суппилулиуме I с просьбой прислать ей сына в мужья. Об этом, и о том, что из этого вышло, можно прочитать в данном случае в романе "Триумф Сета" (заключительная часть трилогии "Бури на Ниле").
О Рамзесе II и его отношениях с хеттами можно также прочитать в цикле К. Жака "Рамзес", а ещё в романе З. Обермайера "Храм Фараона".