В 90ые бухали все. От безысходности, от рухнувшей картины мира, от того, что завтра неиллюзорно могло не наступить. У каждой семьи, наверняка есть друг или родственник, который был просто так убит в 90ых на улице. Наркоманами, грабителями. У каждой семьи есть друг или родственник, который не выдержал творящегося кошмара и сам свел счеты с жизнью. А кого-то зацепило терактами, по чьим-то семьям прошлась война. Со мной в школе учились беженцы из бывших советских республик, которые тоже насмотрелись на некоторое дерьмо, перед тем как смогли сбежать в Россию.

И мы это пережили. 90ые, как я считаю, это почти война. А в провинции девяностые продолжались почти до конца нулевых.

Когда я учился в старших классах, я знал, что по некоторым районам лучше не гулять, изобьют за то, что ты не местный. Мы дрались класс на класс, школа на школу, район на район. Дрались часто. В нулевых никто не писал в газетах, про то, что кого-то избили или убили за внешний вид. Не потому что этого не было, а потому что этим было никого не удивить.

Повторюсь. Мы всё это пережили. Мы жили одним днем, потому что планировать на завтра часто было бессмысленно.

Современные взрослые люди 30-40 лет - это дети девяностых. Полной грудью надышавшиеся воздухом звездеца и хлебнувшие эпохи перемен. Люди 50-60 лет, это те, кого перемололи жернова перестройки и девяностых. Я не скажу, что они или мы лучше молодежи. Мы просто другие. Мы - продукт очень тяжелого времени. Стрессоустойчивые, в чем-то злые, умеющие драться, и потому деремся мы неохотно, но бьем наверняка. Мы можем отрываться, как будто завтра не наступит, мы можем грустить, когда весело, и смеяться когда грустно. Потому что прошли эпоху перемен.

Не дай бог нынешней молодежи пройти через то же самое. Одно верно - перемены рождают сильных людей. И сколько бы я не общался с иностранцами, мне кажется, сейчас, на этом отрезке времени, русские - самый сильный народ. Битый, матерый, закаленный. И именно по этому, мы ценим спокойные времена и мирную жизнь. Дальше будет только лучше.

В Госдуме заказали исследование о «социально-экономических последствиях миграционных процессов» (ЕИС Закупки). И цель вроде бы благая: выяснить, как «динамика и уровень преступности мигрантов» соотносятся со страной их происхождения и видом правонарушений. За работу заплатят 1,5 млн рублей.

В приложении к контракту дважды цитируют Владимира Путина и уже на старте подчеркивают: «нелегальная миграция влечет за собой нелегальный бизнес, рынок труда и аренду жилья». О позитивных данных, вроде того, что трудовые мигранты стабильно прибавляют ВВП и бюджету, в документе упомянуто вскользь.

Выполнить исследование поручили Уральскому юридическому университету, который тут же передал заказ екатеринбургскому «Фонду “Паритет”» — за куда более скромные 387 тысяч рублей.

Судя по формулировкам в заказе, положительный вклад мигрантов в экономику, если и попадёт в отчёт, то где-то между слайдами про рост преступности и нелегальный бизнес. Остальное место займут выводы, которые можно было озвучить ещё до подписания контракта — но за полтора миллиона они, конечно, будут выглядеть куда солиднее.

Совсем недавно тему обучения детей мигрантов уже обсуждали в Правительстве: учителям предлагали выявлять будущих преступников среди школьников-иностранцев. Другая инициатива — сделать образование для детей из других стран платным.