Банда

Часть I.

Глава 3. «Здесь первые на последних похожи…» © (продолжение) [1][3][5].

Следующим этапом обучения была стажировка, «испытательный срок» - продолжительностью 4,5 месяца. Каждый из тридцати двух вчерашних курсантов получил предписание явиться в определенный участок, но в дальнейшем стажеров не реже раза в месяц переводили с места на место, чтобы познакомить с разными сторонами полицейской работы.

Первым участком Арта Уинстенли был Участок № 3 (Южный Денвер), который считался достаточно спокойным - по мнению Арта, даже чересчур спокойным, так сказать, «прибежищем для пенсионеров»; через месяц его перевели в отдел управления дорожным движением, где он, по большей части, занимался заполнением отчетов о ДТП – и это показалось Арту скучнейшим делом на свете. Его душа «жаждала действия»…

Вскоре его желание исполнилось – следующий месяц Арт провел в Участке № 2 (Восточный Денвер), где обстановка была понапряженнее, и молодому стажеру это нравилось. Вместе с наставником они патрулировали границы района на машине, а в свободное время (если оно выдавалось) «трясли» парочки, облюбовавшие окрестности Аэродрома Степлтон для занятий сексом в машине.

Примечание 4. В Участке № 2 Арт познакомился с одним персонажем, который был просто «легендой» участка из- за своей тяги к женскому полу. Непосредственно к делу «банды в синих мундирах» его история отношения не имеет, но весьма показательна в плане нравов, царивших в полиции того времени - и поэтому я перенес ее в комментарии.

Однако, «сложность и напряженность службы» в Восточном Денвере меркла по сравнению с участком № 1 (Центр) – там всяческая «движуха» возникала постоянно. Вначале в обязанности Арта входило «пешее патрулирование» 16-й улицы, одной из главных в даунтауне, с 6 вечера до 2 ночи. Периодически (раз в час) он докладывал через специально оборудованные на улице телефонные точки о ходе дежурства (переносных раций тогда не было). Арта все устраивало; он был полон энергии и самоуверенности, его кокарда, ременная пряжка и ботинки сияли. Молодые девушки обращали на него благосклонные взгляды; он чувствовал себя «на вершине мира».

Спустя некоторое время Уинстенли вместе с таким же стажером «определили» на «автозак», который представлял собой пикап Chevrolet Apache с будкой вместо кузова. Экипаж машины из двух стажеров вместо стажера и ветерана не был обычным делом - в этом случае все было несколько иначе, потому что, по словам Арта, эта работа «вообще не требовала мозгов». Однако в именно в этот период с молодым патрульным Уинстенли произошёл случай, который мог поставить крест на его дальнейшей карьере в качестве полицейского – однако благодаря той самой «корпоративной солидарности» всё сошло ему с рук.

Во время дежурства Арт с напарником познакомились возле Центрального Парка с двумя симпатичными девушками и как раз обсуждали с ними планы на дальнейшее совместное времяпрепровождение, когда по рации раздался вызов. Экипаж патрульной машины № 12 подобрал пьяного и его нужно было доставить в местную тюрьму. Обычно задержанных доставляли сами патрульные, но этот был пьян, грязен, да еще и облеван- поэтому офицеры решили не марать машину и вызвали «бомжевозку».

Это оказалось досадной помехой для дальнейшего «развития отношений» с дамами, поэтому, договорившись с девушками, что они дождутся их возвращения, стажеры «погнали» на вызов.

Погрузив пьяного в фургон, за рулем которого был Арт, молодые полицейские рванули в сторону городской тюрьмы - больше заботясь о том, чтобы не опоздать на свидание, чем о правилах дорожного движения. После того, как автозак на скорости 50 миль в час (80,5 км/ч) преодолел перекресток и удалился от него на пару кварталов, по рации раздался вызов: «Машина № 12- автозаку №1! Парни, притормозите на минутку, дело есть…».

Раздосадованный задержкой, Уинстенли тормознул и спустя несколько секунд позади Chevrolet остановилась машина № 12.

- Что такое? – нетерпеливо поинтересовался стажер.

Вышедший из патрульной машины офицер по имени Чарльз распахнул заднюю дверь своего автомобиля и ехидно поинтересовался

- Вы, ребятки, ничего не теряли? Узнаете этого кадра?

- Господи Иисусе… Где вы его подобрали?

Это был задержанный, которого Арт до этого собственноручно погрузил в Apache.

Выглядел пьяный жутко: одежда превратилась в лохмотья, сам он был весь окровавлен, одно ухо держалось лишь на куске кожи.

Оказалось, когда Арт так лихо завернул за угол, задняя дверь Chevrolet распахнулась, и задержанный выпал на дорогу. Грузя «клиента» обратно в будку автозака, разозлившийся Уинстенли пообещал ему, что если тот еще раз выпадет, то его обвинят в попытке побега. Когда автозак доставил задержанного в городскую тюрьму, то дежурный отказался принять его с такими ранениями; Арту с напарником ничего не оставалось, как везти пьяного в больницу, где тому пришили на место полуоторванное ухо.

Естественно, девушки стажеров не дождались – но Артура волновало не это; его беспокоило, что с ним будет, если патрульные из машины № 12 доложат о происшествии «по команде». Однако те предпочли держать язык за зубами – и Арту с напарником все сошло с рук.

Еще в ходе стажировки Артур обнаружил, что большинство руководства DPD принадлежит к масонскому братству. Не представляя себе дальнейшую жизнь иначе, чем в качестве полицейского, Арт решил, что это будет хорошим «заделом на будущее»; он нашел двух поручителей и вскоре был принят в состав ложи, обзаведясь перстнем с изображением циркуля и наугольника.

Глава 4. «Скованные одной цепью, связанные одной целью…»© [1][2][3][5][6][7].

Как я уже упоминал, как раз к моменту успешного окончания Артом стажировки в Участке № 1 открылась вакансия, и Уинстенли незамедлительно подал рапорт, рассчитывая занять место Бобби Уэйли в экипаже патрульной машины № 11. Уэйн Уэстон был одним из поручителей Артура при его вступлении в масонскую ложу, капитан и сержант тоже были масонами - поэтому Арт без проблем получил это место, являвшееся для него пределом мечтаний: вчерашний стажер не хотел просиживать штаны на «бумажной» работе, а хотел быть в центре действия. Он получил, что хотел, но… впрочем, об осторожности с желаниями я уже писал.

Уэс был для молодого полицейского просто «образцом для подражания» и с самого начала совместной работы Уинстенли буквально «смотрел в рот» своему наставнику. Мало того, что Уэстон считался одним из лучших патрульных, он еще и никогда не упускал возможности «поднять деньжат»; для него обобрать пьяного или «прихватить сувениры» с места ограбления магазинов было абсолютно в порядке вещей. Он со смехом рассказывал, как за год (или около того) до описываемых событий в Денвер приехал овцевод из Вайоминга, который целый год работал, не покладая рук - а перед Новым Годом решил «расслабиться в большом городе». Уэстон с напарником без особых проблем «облегчили карманы» пьяного фермера на изрядную сумму - дескать, они ему были все равно не нужны, он бы их просто пропил.

После этого Арт уже абсолютно не видел ничего плохого в том, чтобы потрошить бумажники пьяных - и большинство из гуляк при прибытии в городскую тюрьму имели при себе гораздо меньше наличных, чем в момент задержания экипажем машины № 11. Независимо от того, кто выворачивал задержанному карманы, а кто - наблюдал, чтобы это не попалось на глаза посторонним, делили награбленное всегда поровну, доверяя друг другу беспрекословно.

Одно было плохо в этом «дополнительном заработке» (не считая незаконности, но это никого не волновало) – он был нестабильным. Никогда не было возможности угадать, подвернется ли на смене «жирный гусь» (вроде уже упомянутого овцевода) - и Уэстон несколько раз обмолвился, что есть у него «знакомые ребята» из департамента, которые наживаются и покруче. Речь шла о кражах со взломом, в том числе и со вскрытием сейфов; Арту в тот момент даже в голову не пришло сказать наставнику «нет» или сделать вид, что он ничего не слышал.

Взлом комиссионного магазина на Лэример Стрит должен был стать для Уэстона и Уинстенли первым «совместным» делом; напарники (вернее, подельники) решили заняться им в ночь на следующее воскресенье, когда бары уже закроются и работы станет мало.

Заступая на дежурство в тот вечер, Уэс достал из багажника своего личного автомобиля брезентовую сумку, предупредив Арта, чтобы тот ничего в ней не трогал без перчаток. Заглянув внутрь, Уинстенли обнаружил монтировку, несколько длинных зубил, кувалду с укороченной рукоятью, пару струбцин и фонарик; по словам Уэстона сейф был «несерьезным» и имеющихся инструментов было вполне достаточно для его вскрытия.

Поздно ночью их патрульная машина остановилась у намеченной цели. Улицы были почти пустынны; убедившись, что вокруг «все чисто», Уэс произнёс:

- Ну, что думаешь?

- Я думаю - самое время…

- Готов сделать это?

- Д-да, мужик, готов. Приступим…

Вход в магазин располагался в нише, вдававшейся в стену на 3 фута и скрывавшей того, кто в ней находился, от лишних взглядов. Грабителям это было на руку; Арт сам вызвался взломать входную дверь - просто сидеть в машине «на стреме» показалось ему недостаточным «вкладом в общее дело».

Прижав к боку монтировку, он направился ко входу в комиссионку. Вставив острый конец ломика между дверью и косяком, Арт принялся «отжимать» замок. Адреналин зашкаливал, сердце колотилось в груди, дыхание было тяжелым и хриплым. Мысли в голове неслись одна за другой: «Зачем я это делаю? Что делать, если меня кто-то увидит или кто – то окажется внутри? Что будет, если меня поймают?».

Дверь сухо крякнула и распахнулась. Уинстенли придержал створку, оставив ее полуприкрытой, и вернулся к машине.

- Путь свободен, напарник!- отрапортовал он, чувствуя гордость за то, что «проявил себя» и «сделал свою часть работы».

- О’кей, прикрывай мою задницу! Я быстро…

В магазине Уэс провел всего 10-12 минут, но они показались Арту вечностью. «Как быть, если кто-то остановится и начнет меня расспрашивать? Что, если проедет другой патруль? Или что-то пойдет не так?».

Однако все прошло гладко. Уэстон, не торопясь, вышел из магазина, сжимая в руках брезентовую сумку, обошел машину и все так же без суеты уселся на пассажирское сиденье.

- Поехали! Все прошло, как надо! Но с этим чертовым сейфом все же пришлось малость повозиться…

Вскоре автомашина с подельниками остановилась под старым виадуком на 12-й улице. Вокруг было тихо; Уэс и Арт пересчитали деньги. Всего в сумке было 400 долларов купюрами и около сотни мелочью, которые патрульные поделили поровну. По словам Арта, он был взволнован, но чувства вины не испытывал. Зато он ощущал, как его карманы оттягивают приятно оттягивают 250 $ – и в дальнейшем уже так не переживал при взломах.

Примечание 5. Кому–то может показаться странным, что из-за «копеечных» сумм в несколько сотен или даже десятков долларов (например, что касается Арта – его доля ни разу за всю его карьеру не превысила 300$) полицейские шли на серьезное преступление. Но необходимо учитывать несколько моментов.

Во-первых, доллар тогда и доллар сейчас – вещи разные; если верить различным калькуляторам инфляции (1,2), доллар с тех пор успел обесцениться в 8 – 10 раз, и 250 $, которые Арт тогда положил себе в карман, составляли больше половины его зарплаты.

Во-вторых, «взломщики со значками» редко проворачивали крупные дела, делая это вполне намеренно; им ни к чему было лишнее внимание федералов, которое мог бы привлечь крупный куш (впрочем, были из данного правила и несколько исключений – крупные ограбления, о которых я расскажу несколько позже). Местных же детективов банда не особо опасалась по целому ряду причин:

- для начала – все из-за той же «круговой поруки»; в качестве примера можно привести случай, из-за которого вся эта грязь впервые всплыла на поверхность – когда офицер Джон Д. Бейтс опознал в грабителях собственных коллег и пришел с этим к начальству, его… отправили на психиатрическое обследование;

- по словам губернатора МакНиколса, в концу своего существования эта преступная группа, зародившаяся достаточно спонтанно в Южном Денвере, уже представляла собой высокоорганизованное преступное сообщество с ярко выраженной «специализацией», и многие из детективов сами участвовали в преступной деятельности - покрывая сообщников и ликвидируя улики на местах преступлений. Более того, имели место вообще анекдотичные случаи, когда взломщикам самим выпадало участвовать в расследовании совершенного ими же ограбления;

- общая квалификация детективов DPD, что называется, «оставляла желать лучшего»; по издевательскому выражению Бобби Уэйли, «некоторым из них нельзя было доверить даже поиск собственной обуви, которую они сняли накануне» («some detectives who couldn’t find their own shoes if they took them off»).

Примечание 6. К 1960-му году группировка действовала во всех районах Денвера и даже вышла за его пределы – среди ее участников появились сотрудники офисов шерифа из окружающих округов. «Святу месту не бывать пусту, погану же – трикрат», и когда кого-то из ее членов переводили на новое место службы, то образовавшаяся «вакансия» заполнялась кем-то из новичков, а территория действия группировки разрасталась, напоминая раковую опухоль.

Новички вовлекались в состав на разных этапах; например, Бобби Уэйли стал ее членом еще во время прохождения стажировки, в 1953 г. По его словам, однажды в ходе патрулирования они с наставником обнаружили один из местных магазинчиков незапертым. Напарник Уэйли, войдя внутрь, сразу же направился к прилавку, за которым находился сейф. На его вскрытие ушло всего несколько минут; внутри оказалось 200 долларов. В этот момент в помещение вошли еще двое полицейских, один из которых был сержантом. Заметив в руках у коллеги деньги, сержант лишь спросил: «Надеюсь, ты не наследил? Встретимся позже у Грина, чтобы кофе выпить…». Позже все четверо встретились в кафе и поделили украденное. Каждому досталось по 50$; Уэйли поначалу колебался и не хотел брать свою долю, но сержант заявил: «Да ладно, скоро Пасха. Купишь своей жене новую шляпу…». По словам Уэйли, у него не было иного выбора, кроме как подчиниться приказу сержанта.

Но вернемся опять к истории патрульного Уинстенли.

У него завелись лишние деньжата, которые они на пару с Уэсом спускали в увеселительных заведениях. Алкоголь начинал играть в жизни Арта все бОльшую роль - этому весьма способствовало то, что хозяева баров были всегда услужливы по отношению к полицейским; более того, в некоторых кафе и ресторанах были особые столики, «зарезервированные» для «постоянных клиентов» - только из числа полисменов; те в ответ закрывали глаза на откровенные нарушения закона, вроде продажи алкоголя несовершеннолетним и откровенно пьяным (что запрещалось в то время), контрафактную выпивку и табачные изделия. Еда, сигареты и алкоголь «за счет заведения» - вот чем хозяева баров расплачивались за то, что на их «художества» полиция смотрела сквозь пальцы.

К тому же, «прикармливая» офицеров полиции, они в ответ надеялись на оперативную реакцию патрульных в случае ограбления или прочих неприятностей – и судьба «несчастных недоумков», вздумавших буянить в опекаемых полицейскими заведениях, была незавидной (см. комментарий 2).

Нельзя не сказать о еще одной немаловажной статье доходов хозяев увеселительных заведений, частью от которой они делились с «грязными копами». Многие из пьянчуг жили «на пособие» (пенсии по инвалидности или старости, пособие по безработице, «ветеранские» выплаты), большую часть которого оставляли в барах. Схема, по которой на этом наживались хозяева заведений, была следующей - пьянчуги указывали при назначении пособия почтовый адрес бара; письма из службы по социальной защите и Управления по делам ветеранов приходили прямо в бар. Хозяева вскрывали конверты и обналичивали чеки, получателям же «открывался кредит» в баре на указанную сумму; проверить правильность расходования средств на этом «счету», естественно, было не реально. Многие из хозяев заведений заработали на подобной схеме целое состояние, обирая своих клиентов месяц за месяцем. По словам Уинстенли, однажды один из подобных людей обратился к нему с заявлением о мошенничестве; но все, чего добился потерпевший - это совета сходить в соцзащиту и изменить адрес, по которому будут высылаться чеки.

Глава 5. «С таким ударным инструментом мы пробьем все стены в мире…»© [1][2][3][5][6][7].

Спустя какое-то время после начала их совместной карьеры в качестве взломщиков, Уэс познакомил Арта со своим давним другом, Джином Хаасом, который раньше (3 или 4 года назад) служил помощником шерифа округа Арапахо (штата Колорадо). На момент их знакомства Хаас уже ушел со службы; подробностей его увольнения Арт не знал, но, по слухам, оно было явно не добровольным. Как оказалось, Хаас с Уэстоном «бомбили» местных предпринимателей совместно задолго до поступления на службу Арта.

Джин был крепким и сильным парнем с отличным чувством юмора, и вскоре они с Артом подружились. Но… «хороший парень- это не профессия», и на жизнь Джин зарабатывал все тем же - кражами со взломом. Он был отличным взломщиком сейфов и любил говорить, что вскрыть можно любой из них, все дело - в правильно подобранных инструментах (а уж инструменты у него действительно были самыми лучшими- например, сверла были сделаны из кобальтового и титанового сплава).

Всего за время своего существования «банда в синих мундирах» совершила не менее 200 краж со взломом , из которых Арт участвовал примерно в 25. Общий ущерб от действий взломщиков составил не менее 250 000 $ - но в ряде источников считают, что эта цифра сильно занижена: преступники систематически подделывали полицейские отчеты, и никто не мог точно сказать, сколько было похищено за эти годы; одна только сеть супермаркетов Safeway подсчитала, что потеряла не менее 125 000.

Перед ограблением проводилась «разведка»; маршруты патрулирования экипажей менялись раз в месяц и офицеры под предлогом «знакомства с новым районом патрулирования» беседовали с владельцами торговых точек и предприятий в районе. Хозяева охотно демонстрировали будущим грабителям сейфы, в которых хранилась наличность, рассказывали об установленных системах сигнализации и наличии охраны.

«Обносить» намеченные точки «взломщики со значками» предпочитали во время дежурных смен; это имело как свои плюсы, так и минусы. К последним относилось «сужение» зоны возможных действий до участка патрулирования – иначе в случае срабатывании сигнализации было бы трудно объяснить свое появление на месте преступления раньше коллег из этого района. К плюсам же относилось наличие радиосвязи; переносных раций еще не было, и обычно, пока один из грабителей взламывал сейф, второй «мониторил» полицейскую волну в машине. Если случалась накладка (срабатывала сигнализация или поступал звонок о шуме в магазине), сидящий в машине «перехватывал» вызов: «Мы рядом, выдвигаемся на место!» и уведомлял напарника. Если в момент вызова поблизости оказывалась другая машина, экипаж которой был не замешан в схеме, то преступники сообщали, что прибыли на место преступления раньше и теперь один из патрульных осматривает место преступления.

Автоответчики еще были не в ходу, поэтому одним из способов проверки, не остался ли кто- то на ночь в здании, был ночной телефонный звонок. Один из напарников ждал в машине возле намеченной точки, а второй звонил из телефона-автомата в магазин. Если после нескольких продолжительных звонков трубку не снимали, это было лишним подтверждением того, что в здании никого нет.

Иногда, в особо сложных случаях, приходилось привлекать к ограблению сразу несколько экипажей, при этом зачастую - из разных участков. Однако этого предпочитали избегать - не из опасения, что кто-то разболтает, а потому, что деньги пришлось бы делить на большее количество частей. За все время службы в DPD Арту Уинстенли был знаком примерно с дюжиной офицеров, принимавших непосредственное участие в подобных преступлениях.

Брать старались только наличные – их было гораздо сложнее отследить, чем товары. Впрочем, и здесь бывали исключения – например, из питейного заведения «Таверна «Счастливый Кот» взломщики (помимо 2000 $) уволокли еще и два ящика виски.

Случались во время ограбления и «промашки», и занятные казусы. Как-то раз Уэстон и Уинстенли наметили для ограбления ресторан в центре города; сейф, продемонстрированный им хозяином заведения, был серьезным, и они решили обратиться к помощи «непревзойденного взломщика» Джина Хааса. Около 04:00 подельники, отжав дверь с помощью монтировки, вошли в помещение ресторана; возня с сейфом отняла у Джина около 20 минут, но, к удивлению преступников, он оказался почти пуст - на дне завалялось лишь немного мелочи. Как выяснилось, хозяин вполне обоснованно сейфу не доверял, и забирал всю дневную выручку с собой - каждый вечер.

По иронии судьбы, вызов по поводу кражи со взломом, поступивший в полицию около 9 утра, принял именно экипаж машины № 11; когда патрульные прибыли на место, хозяин заявил, что из вскрытого сейфа было похищено 1 500 долларов. Уэс и Арт молча переглянулись; они знали, что «этот сукин сын» лжет, пытаясь получить страховку, но… возразить им было нечего. Покинули ресторан они в негодовании))). Это неудачное ограблении впоследствии сыграло заметную роль в судьбе Арта…

Как я уже писал, количество наличности, которой удавалось «разжиться» в ходе одного ограбления, было относительно невелико и редко превышало 1000$. Однако, исключения тоже случались. Например, из ресторана «Риз Хаус» было похищено 4000$, сейф «Американской Кредитной Компании» взломщики облегчили на 7 250. Однако наибольшими по нанесенному ущербу стали два других ограбления – и, если верить Артуру Уинстенли, по состоянию на 2009 г. два ограбления, совершенных «бандой в синих мундирах», продолжали держать в Денвере первенство – по количеству похищенной при взломе сейфа наличности.

О деталях первого из них - ограбления, совершенного в ночь с 4 на 5 июля 1960 г. - Уинстенли поведал один его участников, офицер Кейт Хаттон; целью преступников стал крупный супермаркет сети Safeway, расположенный по адресу Саут Федерал Бульвар, 2309 в Южном Денвере.

Сейф там был солидным – 3 фута (0,9 м) в ширину и глубину, и 7 футов (2,1 м) в высоту; толщина его стенок из лучшей закаленной стали достигала 1,5  дюйма (~3,8 см); кроме того, он был не совсем удобно расположен для взломщиков – место в офисной зоне, где он был установлен, можно было разглядеть с улицы через одно из больших панорамных окон. Но это участников ограбления не смутило – они завесили проход, через который был виден сейф, большим брезентовым полотнищем.

«Сработали» трое, один из которых оставался на улице – «на стреме». На вскрытие сейфа ушло около 90 минут - и проделано это было незамысловато. Преступники раздобыли циркулярную пилу, сняли с нее защитный кожух и пристроили вместо «родного» диска для деревообработки карборундовый с алмазным напылением (несколько таких дисков были ими ранее похищены при ограблении магазина промышленных товаров). После чего они тупо пилили сейф в течение почти полутора часов; при этом один из полицейских, словно челнок, сновал от пилы в торговый зал, таская из холодильника упаковки с шоколадным молоком, которым взломщики поливали режущий диск для охлаждения.

Примечание 7. По словам Арта Уинстенли, при вскрытии сейфов даже самые лучшие взломщики банды не мудрили – замки просто высверливались, выбивались, выламывались; никаких там «прослушиваний» кодовых замков, никаких отмычек – и уж, тем более, никакой взрывчатки или автогена.

Первой не пользовались потому, что это было, во-первых, неэффективно, а, во-вторых, неминуемо привлекло бы внимание ФБР. Минусами второго способа были вес и габариты газовых баллонов, а также риск обнаружить внутри горстку пепла вместо пачек денежных купюр. По словам Арта, во время своей отсидки он успел познакомиться с одним опытным медвежатником, который поведал ему, что в подобных случаях необходимо вначале просверлить в сейфе отверстие, через которое внутрь впрыскивается некоторое количество воды – лучше мокрые деньги, чем сгоревшие.

В конце концов, в сейфе удалось проделать отверстие, достаточное для того, чтобы извлечь через него более 30 000$ (по другим данным – около 40 000).

Вторым по величине нанесенного ущерба стало ограбление крупного оптового магазина Гейно-Даунс на 17-й улице, в центре Денвера; произошло оно все в том же 1960-м году. В этом случае взломщики просто уволокли сейф целиком, чтобы «поработать» с ним без помех; год спустя его обломки были обнаружены в заброшенной шахте в 18 милях от города Сентрал-Сити (штат Колорадо), на глубине в 37 футов. Добычей «взломщиков со значками» в тот раз стали 22 000$.

Со временем Уинстенли настолько глубоко вжился в эту систему, что «просто чувствовал», кому можно «доверять», а кому нет. Были те, кто был замаран по уши; были и те, кто знал, что происходит, но из-за царившей атмосферы продолжал держать язык за зубами, не желая прослыть «стукачом». Все это чем-то напоминало «первую заповедь» из фильма «Бойцовский клуб»: как метко сказано в одном из источников, вся полиция Денвера делилась на «плохих ребят» и «хороших ребят», но первым правилом и для тех, и для других было: «Никогда не упоминать о «плохих ребятах»!».

Весьма интересно, что большинство жен полицейских, которые «замарались» в этой истории, были в курсе «похождений» своих мужей – и это вполне понятно; рядовому патрульному трудно объяснить своей супруге, откуда у него взялись деньги на недельный отдых в Лас-Вегасе. При этом большинство из них говорили женам то, что те хотели услышать: «Успокойся, дорогая! Меня никогда не поймают, я же коп…». По словам Арта, некоторым из жен не нравилось то, чем их мужья занимались – зато весьма нравились деньги, которые те добывали в ходе ограблений.

По словам Уинстенли, многим впоследствии вообще было непонятно, как в одном человеке могли уживаться полицейский и взломщик – и по прошествии времени ему самому уже трудно было ответить на этот вопрос. Единственное, что он мог по этому поводу сказать - он чувствовал себя неприкасаемым. «Кто же будет сторожить сторожей?». Кто сможет остановить взломщика-полицейского? Ведь он - и есть закон…

* «Кто же сторожем будет стражей самих?» (лат.)

Автор считает своим долгом предупредить, что данная история растянется на несколько постов, публикуемых по мере готовности, и в первом из них окончания читатели не найдут. Дело в том, что рассказать все «в двух словах» просто нельзя – и причин тому несколько. Во-первых, история преступной группировки, получившей впоследствии название «взломщики со значками» или «банда в синих мундирах», сама по себе насчитывает почти десятилетие. Во-вторых, группировка эта была порождением своего времени, т.е. сложившейся на тот момент исторической обстановки и нравов, царивших в полиции США конца 50-х – начала 60-х гг. ХХ века. На мой взгляд, попытка понять, как подобное явление вообще стало возможным, но при этом не затрагивая его истории и причин – заранее обречена на провал…

P.S. В качестве названия глав использованы строки из песен группы «Nautilus Pompilius».

Эпиграф.

«Клянусь честью, что никогда не предам свою профессию, свои принципы, свою репутацию и доверие общества. Я всегда буду иметь достаточно мужества, чтобы не только привлекать к ответственности других - но и самому ответить за свои действия. Я всегда буду соблюдать законы моей страны, местные законы и правила агентства, в котором я служу».

Современный вариант клятвы сотрудника правоохранительных органов в США, утвержденный решением IACP (Международной ассоциации глав полицейских ведомств)

Предисловие [1][2][3][6][7].

Тем из местных жителей и туристов, кто оказался в 3 часа дня 30 сентября 1961 г. возле денверского Капитолия, повезло стать свидетелями беспрецедентного в истории США события. На первый взгляд, оно напоминало нередкую (к чести сотрудников правоохранительных органов США) процедуру торжественного награждения отличившихся сотрудников полиции – 14 одетых по форме офицеров выстроились на ступенях здания законодательного собрания штата; несколькими ступенями выше, лицом к ним, расположились губернатор Колорадо Стивен МакНиколс и начальник полиции города Джеймс Э. Чайлдерс.

Вот только для Департамента полиции Денвера (Denver Police Department, DPD) это был не день славы, а день позора. После того, как звучала очередная фамилия, ее обладатель выходил из строя и поднимался по ступеням к губернатору и шефу полиции. После пары коротких вопросов с груди полицейского срывали значок, после чего он сдавал личное оружие и снаряжение, чтобы затем вернуться в строй таких же, как он - отринувших клятву «защищать и служить» и опозоривших звание полицейского.

Если верить источникам, во время всей церемонии из глаз Джима Чайлдерса текли крупные слезы – с некоторыми из этих офицеров он начинал свою карьеру и служил бок о бок долгие годы. Еще горше ему было от того, что он уже знал, что эти 14 «отщепенцев» - лишь ядро настоящей преступной группы, состоявшей из минимум 35 его подчиненных (а по итогу - их оказалось еще больше).

Найти сейчас в прессе упоминание о том, почему в истории Департамента полиции Денвера 1961 г. считается «постыдным» (а 30-е сентября того же года получило прозвище «Черной Субботы») весьма нелегко - человеческая память избирательна, и гораздо лучше сохраняет воспоминания о мгновениях славы, чем о моментах позора. Недаром, когда в 2009 г. непосредственный участник упомянутых событий (и один из обвиняемых по делу «банды в синих мундирах») Артур Уинстенли отправил в редакцию издательства рукопись своей книги «Burglars in Blue», то ему поначалу просто не поверили: «Это очень интересно, но… это ведь выдумка, не так ли? Этого просто не может быть… потому что не может быть никогда!». И лишь присланные им пожелтевшие вырезки из газет и журналов почти пятидесятилетней давности подтвердили его правоту.

Артур «Арт» Уинстенли, автор книги «Burglars in Blue», в 2009 г – в возрасте 74 лет.

Именно дело бывшего патрульного Уинстенли, обвиняемого в краже со взломом, стало толчком для того, что бОльшая часть «грязного белья» Департамента полиции Денвера оказалась вытащена на всеобщее обозрение. Показания Арта послужили основанием для возбуждения множества уголовных дел, в результате которых сорока семи офицерам полиции в чине от патрульного до капитана, а также шерифу округа, двум его помощникам, двум частным детективам и одному гражданскому лицу были предъявлены обвинения - от кражи со взломом до «крышевания» проституции и азартных игр ; подавляющее большинство обвиняемых (45 человек) были признаны виновными и получили различные сроки тюремного заключения.

Артур Уинстенли (в центре) в момент вынесения ему приговора 28 февраля 1968 г.

С истории этого человека мне и хотелось бы начать свое повествование.

Глава 1. «Нас выращивали дённо, мы – гороховые зёрна…»©[1][3][5].

В одну из сентябрьских ночей 1958 г. в машине, припаркованной на Лэример Стрит, в самом центре Денвера, сидели двое. Они внимательно разглядывали двери закрытого на ночь комиссионного магазина, торгующего подержанной одеждой, восстановленной мебелью и бывшей в употреблении бытовой техникой.

- Этот магазин уже «подломили» как-то раз, прошлым летом… Там, под прилавком, есть небольшой сейф.

- Как думаешь, денег там много?

- Ну, дела у них идут хорошо, и наличности внутри должно быть полно.

- Хммм… Считаешь, есть смысл взглянуть на него поближе?

- Да¸ я думаю, что в этом случае «овчинка стоит выделки»… Но не сегодня!

В общем-то, в этом диалоге, с головой выдававшем в пассажирах автомобиля обыкновенных грабителей, не было бы ничего особо удивительного - если бы не две детали. Деталь первая – машина была патрульным автомобилем № 11, приписанным к Участку №1 (Центр) DPD. Деталь вторая – оба сидящих в ней были одеты в форму патрульных, а на их груди красовались полицейские значки. И форма, и значки, увы, были настоящими.

За рулем сидел 26- летний офицер Уэйн К. Уэстон, которого весь участок называл просто Уэс. За все время своей службы в полиции он имел не просто незапятнанный, а выдающийся официальный послужной список, а также один из лучших показателей в городе по количеству произведенных арестов - и по совокупности всего этого Уэйн Уэстон считался прекрасным служителем закона, ответственным и достойным. Правда, кроме «официального послужного списка» был еще и «неофициальный», говорить о котором во всеуслышание было не принято; тем не менее, многие офицеры участка о нем знали, а многие – догадывались.

Всего пару месяцев назад Уэстона разлучили с его постоянным напарником и наставником Бобби Уэйли; Уэйли перевели в другой участок, хотя видимых причин «разбивать» столь сработавшуюся пару не было – но, судя по всему, слухи о «внеслужебной активности» этой пары все же достигли ушей кого-то «наверху»; и хотя прямых доказательств не было, начальство решило перестраховаться в надежде, что это заставит обоих «попридержать коней».

Примечание 1. Офицер полиции Роберт Дж. Уэйли (и по совместительству- один из ведущих «медвежатников» преступной группы) был старше Уэстона на 4 года, стоял у истоков возникновения банды «взломщиков со значками» - и, судя по всему, именно он вовлек Уэстона в этот «бизнес».

Впоследствии Бобби Уэйли были предъявлены обвинения в целом ряде краж со взломом, и за свои «художества» он получил два «последовательных» срока «от 4 до 8» и «от 6 до 20 лет». Правда, в итоге он провел за решеткой лишь 3 года, после чего был освобожден по УДО с испытательным сроком в 35 месяцев (пробация). Не могу не упомянуть, что в случае с упомянутой преступной группой суровость приговоров, полученных ее участниками, была здорово смягчена необязательностью их полной отсидки – и это касается не только офицера Уэйли.

Кроме того, Бобби Уэйли известен тем, что в начале 1962 г. дал развернутое интервью журналу «Saturday Evening Post», опубликованное в номере от 10.02.1962 и озаглавленное «Я был «взломщиком со значком» («I Was a Burglar with a Badge»). В этом интервью интересна не столько хронология возникновения и действий банды, сколько причины, ее породившие- но об этом немного позже.

Второго патрульного из машины № 11 звали Арт Уинстенли. Он был моложе Уэса на пару лет и новичком в Департаменте – его служебный стаж не превышал на тот момент 8 месяцев, включая 6-недельный курс в полицейской академии Денвера и последующую стажировку (4,5 месяца). Окончание испытательного срока Арта совпало с переводом Уэйли и он немедленно подал рапорт, рассчитывая занять место Бобби в экипаже. Причина была не только в том, что Уэстон считался прекрасным полицейским и наставником, но и в том, что они с Артом были знакомы еще до поступления Уинстенли в академию.

По ряду причин (о них, как и о знакомстве Артура с Уэсом и Бобби Уэйли, речь пойдет немного позже) его ходатайство было охотно удовлетворено, и вот уже 2 месяца Уэстон и Уинстенли были напарниками.

Четыре года спустя, лежа на койке в камере тюрьмы Кэнон Сити и закусив край одеяла, чтобы не заорать от охватившей его безысходности, Артур неоднократно проклял и собственную глупость, и свой рапорт, да и Уэстона тоже (ведь как говорит английская пословица, «Бойтесь своих желаний – они имеют обыкновение исполняться…»), но тогда, в сентябре 1958 г., он был счастлив - напарники (в основном, благодаря Уэстону) успели отметиться в глазах начальства, произведя 3 ареста опасных преступников. Правда, за ними уже числились и иные «подвиги», о которых это самое начальство пока еще было не в курсе.

Возвращаясь к личности самого Арта, нельзя не сказать, что он был типичным представителем молодежи, которая в конце 50-х – начале 60-х годов шла на службу в полицию – и руководствовался абсолютно типичными для нее мотивами. Поэтому я позволю себе остановиться на его личности поподробнее.

Артур Уинстенли родился и вырос в Денвере; семья его была не из особо благополучных, причем основным источником всех семейных проблем была не многодетность (по тем временам 3 сыновей не считались чем-то из ряда вон), а папаша Арта, тиран и алкоголик. Пил он безбожно, и то, что за 20 лет сумел сохранить работу на почте, казалось мальчику просто чудом – потому как прикладываться к бутылке почтальон Уинстенли начинал еще до окончания рабочего дня. Все свое свободное время глава семейства проводил в баре Bonnie Brae Tavern, откуда матери и Арту частенько приходилось волочь его домой в бессознательном состоянии.

Мать была женщиной тихой и забитой, и, кроме того, калекой – с молодости она страдала от последствий сложного перелома бедра, сильно хромала и даже не могла водить машину. Поэтому за руль их старого седана марки Chevrolet Арту приходилось садиться с 13 лет, когда его голова начала хоть немного возвышаться над приборной панелью – в противном случае задача доставки папаши Уинстенли домой из бара сильно усложнялась.

Иной жизни, кроме жизни с алкоголиком – мужем, миссис Уинстенли не знала, поэтому и не чувствовала себя особенно несчастной; целыми днями она только и делала, что обстирывала всю семью, готовила, наводила порядок в доме – при этом зачастую не произнося за день больше десятка слов. Единственной ее отдушиной были походы в церковь по выходным, где она молилась за своих сыновей; таким образом, вся ее жизнь сводилась, как говорят немцы, «к трем К» - Kinder, Küche, Kirche (дети, кухня, церковь).

Мать Арт жалел, отца ненавидел - вначале только за то, что тот с помощью кулака утверждал свое право «на последнее слово в этом доме»; когда мальчику исполнилось 8 или 9, к ненависти добавился еще один повод – он начал замечать, что не все его одноклассники одеты в одежду «с чужого плеча»; все вещи Арта «перешли к нему по наследству» от старшего брата Тома, потому как на новую просто не хватало денег – большую часть семейного бюджета его отец оставлял в баре.

В школе Арт особо не успевал, да и не интересовала его учеба; гораздо больше его привлекали машины, девчонки, пиво (да, продажа алкоголя несовершеннолетним была запрещена, но в местных питейных заведениях на подобное правило смотрели «сквозь пальцы», да и уговорить достигших совершеннолетия приятелей купить упаковку пива не составляло никакого труда) и бокс, дававший Арту преимущество в драках с пацанами из соседних районов. Одна из таких драк чуть не поставила крест на давней мечта Артура – в одной из стычек «превосходящие силы противника» отделали его так, что он заработал серьезное сотрясение мозга и кратковременную амнезию.

Что же касается мечты Арта, но она была проста и незамысловата – с раннего детства он хотел стать полицейским. Надо сказать, что и усилия к ее осуществлению он прилагал весьма значительные - прилично боксировал (его тренером был известный в Денвере боксер и преподаватель физической культуры Долли МакГлон, чьим именем впоследствии даже была названа школа), к подростковому возрасту умел обращаться с оружием и неплохо стрелял, предпочитая Smith&Wesson Model 36 под патрон .38 Special, а также считался одним из лучших кадетов местного отделения Корпуса подготовки офицеров запаса (ROTC).

Кроме того, он участвовал в программе помощи полиции «на общественных началах» - исполнял обязанности т.н. auxiliary police officer. Ближайшим аналогом этого понятия были бы слова «народный дружинник» - за тем исключением, что «вспомогательные офицеры полиции» носили форму (светло – голубую, в отличие от темно - синей формы «регулярной полиции») и имели право носить оружие (свой Smith&Wesson Арт на дежурство прихватывал). В обязанности APO могли входить совместное с офицерами полиции патрулирование, охрана мероприятий, «контроль толпы» при возникновении массовых беспорядков и пр.; надо сказать, что Арт исполнял свои обязанности с энтузиазмом и не мог дождаться уикэнда, чтобы выглядеть «почти всамделишным» полицейским.

В один из таких выходных Арт и познакомился с экипажем патрульной машины № 11 из полицейского участка №1 – офицерами Уэйли и Уэстоном. Вечер для патрульных и их добровольного помощника выдался напряженным – офицер полиции Дональд Сэйк, находившийся «не при исполнении», был застрелен на Норт Федерал Бульвар при попытке задержать грабителя, который, к тому же, после ранения офицера похитил его табельное оружие. Жену полицейского нападавший пощадил, но в глазах остальных копов это уже не имело значения: весь DPD «встал на уши» и воспринял это как «глубоко личное дело» - «Когда он стрелял в одного из нас - он ранил нас всех».

Горел энтузиазмом задержать преступника (или всадить в него пулю) и Арт; еще больше его бодрили взгляды, которыми обменивались при его словах патрульные – снисходительные, но в то же время содержащие изрядную долю одобрения. Грабителя задержали спустя несколько дней, и без их участия – но Арт уже чувствовал себя частью этой силы, «вставшей на дыбы»…

Суммируя все вышесказанное, можно сказать, что Артур Уинстенли действительно приложил усилия для исполнения своей мечты, но вот причины, по которым он это делал… Здесь все было не так гладко, и слова «защищать и служить» юношу не сильно трогали.

Во-первых, служба в полиции приносила невысокий, но стабильный доход. Зарплата патрульного – новичка на начало 1958 г. составляла всего 393$ (а Бобби Уэйли, поступивший на службу в 1953 г., начинал с еще меньшей суммы – чуть более 300$; по его словам, даже после 10 лет выслуги они с женой и ребенком едва наскребали на жизнь), но на большее Арту с его образованием, вернее – с его отсутствием (он еле окончил среднюю школу), было трудно рассчитывать.

Примечание 3. И это было данностью не только для Денвера – если верить статистике, то именно в силу низкой оплаты труда на службу в полицию чаще всего шли бедняки - или, в крайнем случае, выходцы из «нижнего слоя среднего класса»; процент рекрутов с высшим образованием колебался от города к городу, но везде оставался очень мал - от 2% в Портленде до 6% в Лос- Анджелесе.

К тому же, даже в качестве APO Уинстенли неоднократно становился свидетелем того, как патрульные «поправляют свое благосостояние», выворачивая карманы пьяных или рассовывая по карманам дорогое спиртное в ограбленных магазинах. Этих случаев было столько, что Арт начал считать это само собой разумеющимся – эдаким «приятным бонусом» к зарплате. «Я думаю, что каждый полицейский знал о незначительных проявлениях коррупции среди коллег. Но одно дело знать, что это происходит, и совсем другое – влезть в это «по уши», так, что ты уже не можешь выбраться. Тогда у меня не хватило мужества поступить правильно».

Но все же, основная причина того, почему этот юноша так хотел стать полицейским, была все же не в деньгах. Всю жизнь подавляемый своим отцом, поперек которому в доме нельзя было и слова сказать, Арт мечтал вырваться из-под его власти и обрести собственную – и дать это могли значок и пистолет. Он хотел «быть главным». Он хотел командовать. Это было то, чего он хотел больше всего.

Была и третья причина – может быть, и не столь важная (по сравнению с предыдущей), но, тем не менее, весьма существенная. Всё свое детство и юность Арт привык «быть частью «чего-то большего» - школы, честь которой он отстаивал в драках, подростковой компании, к которой он принадлежал… «Быть полицейским» для него значило принадлежать к силе, равной которой он не мог представить - и эта сила весьма быстро и решительно реагировала на попытки посягнуть на её могущество.

Спустя много лет, давая интервью после выхода своей наделавшей шума книги, Артур Уинстенли признавал, что все это было мальчишеством, «детством в пятой точке». «Мне не следовало становиться полицейским, потому что в то время моим единственным желанием было «надирать задницы» и чувствовать себя главным… Я хотел адреналина и мне нужна была власть».

В те годы он чувствовал себя уже взрослым и сложившимся человеком, но это было не так – ему не хватало чувства ответственности, причем не только за себя, но и за семью, которой он уже успел обзавестись. Арт женился «по залету» в 1954-м – его подружка забеременела, а у девушки, забеременевшей вне брака, в то время было два выхода- либо она выходила замуж за отца ребенка, либо ее «ссылали» подальше, к каким - нибудь деревенским родственникам, с глаз долой: подобное считалось позором. Вскоре у молодоженов родилась дочь, а за последующие два года – еще две; они сняли отдельное жилье, Арт устроился в бакалейный магазин, а Элеонор нашла работу секретаря. Но денег хронически не хватало, да и работа грузчика явно не была пределом мечтаний Артура; в конце 1957 г. он подал заявление о приеме в полицейскую академию Денвера.

Процесс приема в академию, помимо подачи заявления, включал в себя проверку биографии (background check), общеобразовательный тест, тест на профпригодность, тест на физические способности, устное собеседование. Все эти этапы Арт миновал успешно, и 21 декабря 1957 г. стал самым счастливым днем в его жизни – он получил письмо, что зачислен в качестве курсанта в полицейскую академию. Подхватив на руки свою трехлетнюю дочь Джоан, Арт принялся приплясывать вокруг дома, напевая на все лады: «Я буду полицейским, я буду полицейским! Слышишь, дорогая, папочка будет полисменом!!!».

«Бойтесь своих желаний – они имеют обыкновение исполняться…»

Глава 2. «Круговая порука мажет, как копоть…»© [1][3].

Прежде чем продолжить повествование о «банде в синих мундирах» и судьбе Арта Уинстенли, нужно сказать несколько слов о том, что представлял собой Департамент полиции Денвера в то время, и какие нравы царили тогда среди полицейских.

До скандалов конца 60-х – начала 70-х, связанных с превышением сотрудниками правоохранительных органов своих полномочий, оставалось еще почти десять лет, до «дела Миранды» и решения Верховного Суда США о недопустимости обысков и изъятия вещественных доказательств без ордера - шесть.

При этом о презумпции невиновности большинство сотрудников полиции, работавших «на земле», зачастую имело весьма смутное представление – гораздо чаще в ходу было то, что называли «уличным правосудием». Да, по закону после прибытия на место преступления офицер полиции должен был обеспечить охрану места преступления, сбор доказательств и защиту интересов всех сторон, а не брать на себя роль прокурора и судьи - но это только в теории. На деле же многие «служаки старой школы» считали, что возмездие за совершенное преступления должно быть быстрым и неотвратимым, и если для восстановления справедливости нужно было «надрать чью- то задницу прямо здесь и сейчас», то они так и поступали. По словам Уинстенли, в те дни, если правонарушитель пытался удрать или, упаси боже, оказывал сопротивление при задержании - ему оставалось только надеяться только на то, что его не поймают; в противном случае, его судьба была весьма плачевна.

В своей книге Арт вспоминает одно происшествие, имевшее место вскоре после окончания им стажировки. Преступники попытались скрыться с места преступления на автомобиле и к преследованию подключилось несколько патрульных машин; погоня чуть не привела к множественным дорожно - транспортным происшествиям. В итоге, когда машина с преступниками все же была остановлена, по радио раздался доклад одного из экипажей:

- Ну что, мы их все же тормознули и повязали…

- «Скорая» нужна?- уточнил диспетчер.

В эфире на несколько секунд повисла тишина, после чего раздалось многозначительное:

- Пока еще нет…

Всем сотрудникам полиции, слышавшим эту передачу, сразу стало ясно - чуть позже «неотложка» задержанным обязательно понадобится…

Перелом произошёл в середине 60-х – начале 70-х: выше я уже упоминал о решениях Верховного Суда США, направленных на «предотвращение полицейского произвола». По словам одних, эти изменения «создали более сбалансированную систему», по мнению других – «связали руки полицейским на улицах» и дали преимущество криминалитету.

Я не берусь судить, какая из этих двух точек зрения верна, но по мнению Уинстенли - это было чересчур. Да, по его словам, были случаи, когда полицейские «перегибали палку» на месте преступления и злоупотребляли таким образом своей властью (непонятно, что он имел в виду, скорее всего - подбрасывание улик задержанным), но такие случаи были редки. По мнению Арта, маятник слишком сильно качнулся в сторону защиты прав преступников, которые вовсе не собирались «играть по правилам» - и случаи, когда из-за ожидания ордера преступникам удавалось уничтожить важные доказательства, или число жертв преступления увеличилось, стали обыденностью. Полицейские «старой школы» считали, что «ловить «плохих парней» и отправлять их в камеру- это не игра, и всякие «проявления спортивного духа» тут неуместны».

Нельзя не упомянуть еще один момент, весьма немаловажный для данной истории. В среде полицейских царило то, что одни называли «чувством товарищества» и «взаимовыручкой», а другие – «круговой порукой» и «кастовостью». С одной стороны (как в описанном выше случае с убийством офицера Дональда Сэйка) это приводило к тому, что случаи гибели полицейских от рук преступников были редкостью – каждый знал, что, случись подобное, убийцу будет гонять вся полиция до единого человека, и гонять «не за страх, а за совесть».

Но всякая палка – о двух концах, и обратной стороной этого было то, что при превышении полицейским своих полномочий его было практически невозможно привлечь к ответственности. В суде показания полицейского имели силу практически неоспоримого доказательства; случаи же, когда один полицейский давал показания против другого, вообще были нонсенсом – для «копа» не было ничего хуже, чем прослыть среди коллег «стукачом». По словам Бобби Уэйли, «Я принял неписаные правила Департамента: коп должен быть лоялен к другим копам, а вся эта «общественность» может идти к чертовой матери. Это правило должен был усвоить каждый новичок. В противном случае - пара плохих отчетов во время прохождения им испытательного срока, и его вышвыривали, порой - даже без объяснения причин».

Если же проступок или преступление оказывались слишком «громкими» и «замять дело» не удавалось, то основной задачей Департамента становилось, что называется, «сохранить лицо» и «сберечь честь мундира». Провинившийся объявлялся «единственным гнилым плодом здорового дерева» – и наказание при этом получал, что называется, «ниже низшего предела». «Резонанс» дела постепенно затухал, и в недрах Департамента всё оставалось по-прежнему.

Надо сказать, что если бы не подобная практика, то история банды «взломщиков со значками» была бы гораздо короче. В 1955 г. патрульный Джон У. Форд- младший получил «от 1 года до 10 лет» за кражу со взломом из закусочной. Попав в камеру, «держать язык за зубами» Форд не стал - по его словам, он был далеко не единственным из сотрудников DPD, ступившим на путь преступления. Но все его заявления так и остались нерассмотренными - ему посоветовали «либо заткнуться, либо предоставить железобетонные доказательства своих слов», а то... Понявший намёк Форд «заткнулся»; однако, несмотря на столь вялую (и предсказуемую) реакцию официального расследования, слухи о подобном уже успели распространиться, и «в кулуарах» полицейские принялись обсуждать, кто еще мог быть причастен к совершению преступлений.

Глава 3. «Здесь первые на последних похожи...» © (начало) [1][3][5].

Но вернемся к истории Арта Уинстенли.

Его обучение в Академии началось в 08:00 15 января 1958 г, в здании на 20-й улице. Продолжалось оно 6 недель, в течение которых курсантов учили стрелять и быстро доставать оружие, оказывать первую помощь, правильно заполнять протоколы - и даже работе регулировщика. То, чему их учили, Арту нравилось, но в глубине души он самонадеянно считал себя уже готовым к «настоящей полицейской работе»- «ловить плохих парней и бросать их в камеру».

А вот чему их не учили – так это противостоять соблазнам, с которыми будущим полицейским предстояло столкнуться. Более того – именно в стенах Академии курсантам впервые предстояло столкнуться с фактами, заставившими их заподозрить, что у «кое-кого наверху» «рыльце в пушку».

Например, Департамент закупил материю для пошива обмундирования, но до всех курсантов было доведено, что заказать форму «по мерке» можно только в строго ограниченном количестве ателье из т.н. «одобренного списка» (approved list). Купить форменные рубашки тоже можно было только в магазинах из того же списка.

С личным оружием дело обстояло весьма похоже. Курсанты приобретали оружие сами - после чего офицер на стрельбище переписывал его серийные номера и закреплял за будущим офицером. Всем обучающимся было «настоятельно рекомендовано» обзавестись револьверами Smith&Wesson под патрон .38 Special – и, как вы уже догадались, в магазине «из одобренного списка». Тех, кто этому правилу не следовал (например, один из курсантов настаивал на Colt 1911), ожидала, по меньшей мере, долгая бюрократическая волокита по оформлению личного оружия.

Все это было первым звоночком – и одновременно уведомлением о том, что реальное положение дел в полиции далеко от идеала, встречавшегося в детективных книгах и фильмах. Как заявил в своем интервью Бобби Уэйли: «Не позволяйте ввести себя в заблуждение; все это- не просто «несколько гнилых яблок на здоровом дереве»; в Департаменте полиции Денвера были созданы все условия, чтобы любой человек сгнил как можно быстрее…»

Продолжение следует.

Источники информации:

1. Art Winstanley «Burglars in Blue», Bloomington, IN : AuthorHouse, 2009

https://books.google.ru/books?id=qSXjIzhaFmQC&printsec=f...

https://archive.org/details/burglarsinblue0000wins

2. Ron Franscell, «The Crime Buff's Guide to The Outlaw Rockies», 2011

https://archive.org/details/crimebuffsguidet0000fran_a1n0/pa...

3. The CU Denver History Department «The Denver Police Burglars»

https://www.scribd.com/document/323386360/The-Denver-Police-...

4. https://coloradoencyclopedia.org/article/denver-police-depar...

5. https://www.denverpost.com/2010/02/15/denver-cop-and-robber-...

6. http://content.time.com/time/subscriber/article/0,33009,9392...

7. https://www.denverpost.com/1961/12/26/expos-of-police-burgla...

8. https://teejaw.com/burglars-in-blue/

Пока те, кто не против, молчат..
Знакомьтесь, моя банда)

Дом в котором я живу, называется дурдооооом! Жить в нем очень весело.

В наличии два той-терьера и кошка. Тойчики у меня парой - мальчик Боня, в возрасте 13 лет. И девочка Ева, возраста 5-6 лет. На двоих аж шесть кг няшности, доброты и вселенской любви к ближним.

Следующие килограмм шесть - это свинкс по имени Киса-Алиса. Дама, любящая поспать. Летом, конечно сад, кузнечики, всякие летающие насекомые, воробьи. Она очень любит всех ловить и приносить маме. Почему-то никогда даже не душит, воробьев благополучно отбираю и отпускаю под обиженные недоумевающие взгляды. Но зимой, сон - наше все.

Ну и вот, несколько дней назад, замечаю, что киса перестала приходить ко мне по ночам под бочок. А днём обнаружила ее замершей в углу коридора. Мышь! Маленькая крошечная мышь была поймана и принесена мне к вечеру того же дня. Конечно, я как истинная девочка немного повизжала и побежала за пакетом. Прихожу, зверя нет. По залу носится Боня, растерянная Алиса. Мышь отсутствует.

С этого момента в доме началась настоящая охота, в которую включились все. Вернее Евка просто радостно носилась за этими двумя, движуха же. Боня все-таки в два раза меньше Алисы, поэтому своё право на добычу отстаивал лаем. Алисе пофиг, Алиса просто отодвигала его своими бочками.

Утром мне принесли мышь в спальню, к кровати, завтракай мама. Мелочь была жива и дико возмущалась происходящим. Под мой очередной визг снова упустили и затем принесли к коврику для йоги в другую комнату. Сваливаю по делам, в надежде, что эту несчастную поймает не Алиса.

По приезду дом встретил меня абсолютной тишиной, все типа спят, но тела побеждённого врага я тоже не обнаружила. Ну, думаю, сейчас разгружу покупки в морозилку и поищу. Морозилка стоит в моей мастерской, куда животным вход запрещён. Открываю ларь, вынимаю огромную курицу в пакете, чтоб сложить покупки вниз, возвращаюсь на кухню за пакетами…

Возле комнаты сидит Алиса, у которой я в шутку спрашиваю, не приперла ли она мышь с святая святых. Она сделала это! Кто бы сомневался. Мышь за несколько секунд моего отсутствия прячется за пакет с курицей. Поднимаю этот пакет и получаю серый комок прямо в руки. Смелый зверь прыгает на пол и прячется за морозилкой.

В этот момент я начинаю плакать. Алиса обиженно уходит, злаямать не оценила подарка. Боня сидит на пороге и не заходит, нельзя так нельзя, лови сама в своей комнате. Начинаю понимать, что Том и Джерри походу снимали по реальным событиям.

В моей голове созрел хитрый план: заманить мышонка в длинный тубус сыром. Сначала тщательно и аккуратно выношу из комнаты все, что стоит на полу. Все перетряхиваю и осматриваю. Отодвигаю морозилку, кладу тубус на пол и начинаю следить. Параллельно уговариваю Боню зайти в комнату и спасти свою мамулю от этого страшного зверя.

И в этот момент мне позвонили. Телефон в другой комнате, отлучаюсь буквально на пару минут. Заглядываю в тубус по возвращению, сыра нет! Мыши, кажется, тоже нигде нет. Все, не могу больше! Решено, еду в магазин за мышеловкой.
Растерянно стою и разглядываю комнату, тубус в руке. Догадайтесь, кто вылез из открытого конца?

Боня, видимо, правильно понял мои слова. С порога, как стрела, как молния, в каком-то диком и стремительном прыжке он перехватывает мышь и мгновенно долбит ею об пол. Многодневная игра-охота окончена быстро и безжалостно.

Герой умыт и накормлен вкусняшками. Упал и уснул буквально без задних лап). Меня с полдня ещё потряхивало от адреналина. Так и живем.

Когда у него такое выражение мордахи, жди тыгыдым, мыгыдым, и прочие быгыдымы.

Но в основном это мирный жирный котик))) люблю его.... Вру... Люблю всю свою банду.

Возможно некоторые фотки уже светил, прошу отпардонить))))