Костяной меч
Стилизованный костяной меч. Практикуюсь в работе с планшетом.
Стилизованный костяной меч. Практикуюсь в работе с планшетом.
Продолжаю серию статей про долы и перехожу к самому известному долу - широкому.
Вы не задумывались над тем, почему на одном оружии дол есть, а на другом, подобном, его нет? С точки зрения кабинетного историка, а таковыми является большинство историков -оружейников, - это прихоть кузнеца. Если на одном клинке дол есть, а на другом его нет, то, по логике, этот дол-то и не особо нужен. Здесь сделали, а здесь - не стали, значит, ничего такого существенного в этом доле нет – так, для красоты или по традиции.
Взглянем на катану – длинноклинковое оружие, а дола - нет. Причем сабля это или меч историки-оружейники до сих пор спорят. А вот шамшир – чисто режущее (или рубящее) оружие – тоже дола нет. Так зачем дол? Кузнецы от нечего делать придумали?
А давайте не будем далеко ходить и что-то выдумать, а посмотрим на работу какого-нибудь конструкторского бюро, работающего на военных. В самом деле, не будем же мы рассматривать тот вариант, когда кузнец, после очередного озарения, делает какое-то оружие и идет в бой его испытывать. А после битвы активно рекламирует остатки своей работы у кучи поверженных врагов, если выжил, конечно... Бредовое предположение, правда? Но, с точки зрения многих историков-оружейников (или тех, кто таковыми себя считает), все раньше выглядело именно так.
Взбрело в голову какому-то кузнецу сделать рам дао или фламберг они их сделали и… что дальше? А что дальше историки не рассматривают – не царское это дело в детали ремесла вникать. Ну, наверное, кузнец как-то свой товар рекламировал, рассылая голубиной почтой картинки всем потенциальным заказчикам или вызывал на бой других кузнецов с другим оружием...
Но вернемся к нашему КБ. Наверное, никто не будет спорить, что конструкторы из КБ в штыковую атаку не ходят, проверяя удобство и функциональность пристегнутого к винтовке штыка. На это есть специально обученные люди, а иначе конструкторов не наберешься. Не забываем, что оружейные мастерские в большинстве своем были под патронажем государства и получали государственные заказы. Вспомним Древний Рим с его госприемкой.
И как же происходил, да и происходит процесс создания нового? Просто: приходит заказчик и озвучивает свои хотелки. Описывает условия, в которых будет работать образец, свои или чужие навыки, озвучивает результат, который желает получить. Например так: «хочу меч, вот, подлиннее этого, но такого же веса, сделаешь?». Или: «сделай такую штуку, чтобы и резала, и доспех пробивала как топор, сможешь?». Тут уже мастер начинал чесать репу и думать, как все это изобразить в металле.
Сейчас это тоже так. «Нож хочу для охоты. Чтобы не сильно ржавел, но чтобы и резал долго. По мясу там, по костям. Шкуру снять. Не крошился чтобы. Размеры? Не знаю. Ну, вам же виднее. На кого охочусь? Да я рыбак больше. Да, да и дрова порубить. Толщина? Не слишком толстый, но и тонкий не надо». Это один тип заказчика. А есть другой. «Вот у меня чертежи, хочу такой. Почему 119 мм а не 120? Надо так. Радиусы закруглений обозначены, углы фасок отмечены, твердость указана». И большинство мастерских работают именно с такими заказчиками. Пройдет немало времени, прежде чем кто-то сможет делать то, что хочет, но все равно ему придется подстраиваться под рынок – моду. Почти нет тех, кто создает моду сам. Это в ножах, а в оружии, от которого зависела жизнь, на порядок сложнее.
Так иногда и рождются "ужоснахи". Нож на фото "усилен" "сквозным долом". Конструктор "логично" рассудил, что если дол укрепляет, то чем он глубже - тем крепче нож. Сквозной дол "по идее", укрепляет лучше всего.
Упрочнять клинок пятимиллиметровой толщины каким-то долом – нет вообще никакого смысла. Наоборот приобретенная клинком жесткость после термической обработки настолько велика, что стало возможным делать клинки с вырезами – и они с «дырками» на плоскости остаются достаточно прочными и жесткими.
Более того, хорошее качество стали позволяло делать оружие специального назначения. Например, такое.
Этот хрупкий на вид странного вида кинжал, был на деле очень прочным и предназначался для захвата и удержания меча противника. «Мечелом» или «шпаголоматель» как его сейчас называют.
Нужен этим клинкам какой-то «упрочняющий дол»? Нет. Они сами предназначены для захвата и, говорят, поломки клинков "усиленных" долом.
Как-то один немецкий профессор спросил у меня, мол, в булатной стали обнаружили графитовые нанотрубки, не могут ли они служить упрочняющим элементом стали? Я ответил, что десяток градусов в термической обработке даст больше эффекта, чем все найденные нанотрубки во всех клинках. Больше он мне не писал.
Если кто думает, что древняя мастерская работала «на склад», отправляя туда всевозможные поделки, созданные воспаленным воображением перепившего браги мастера, а потом водила туда экскурсии, то вы счастливый человек, далекий от предпринимательства. Выставки-продажи если и случались, то гораздо позже, да и то продавались там проверенные годами образцы. Как и сейчас.
А вообще, как время изменяет оружие можно рассмотреть на примере популярного сейчас «якутского ножа». Большинство даже не представляет, каким был этот нож 20 лет назад, 40 лет назад, сто лет назад. Но это в другой раз, сейчас о долах.
Я не делаю клинки с долами – нет смысла. Вообще. И если заказчик просит, я чаще всего отказываю. Однако, если нужда заставит – делать буду. Ремесленник во все времена зависел от заказчика. Есть заказы – есть деньги. Поэтому делать иногда приходится откровенный бред. Даже мне заказывали такие вещи, предназначение которых я не могу понять даже по истечению нескольких лет. Да все мастера такое иногда делают. И раньше делали и в будущем делать будут.
Тут на фото еще более-менее понятно.
Кузнец, по идее, в разработке оружия не играет никакой роли: он может сделать или не может. На этом всё. Если для выполнения заказа потребовалось изобрести дол – это отлично, это прорыв. Но не забываем, что долы были и на мечах из бронзы. Еще в бронзовом веке кто-то озаботил литейщиков некой задачей, о которой ниже.
Почти ни одна вещь не появляется сразу в том виде, в котором мы видим ее сейчас. Будь то лыжи или автомобиль, лук или колесо. Все вещи проходят путь эволюции – усложняются, упрощаются, изменяются. Тот же складной нож от примитивного «складня» 10 века дошел до сложного механизма века 21, однако суть его не изменилась – он делается для того, чтобы резать. И когда вы режете что-то, уже совершенно не важно, есть ли в ноже керамический подшипник или нет – главное, чтобы нож был заточен.
И тут историки правы: и сабля с долом, и сабля без дола одинаково смертоносны и наличие дола, казалось бы, ничего не решает. Однако, есть еще и «удобство пользования», иначе даже приклад на арбалете и ружье не появился бы. И с этим «удобством» сразу повышается и «функциональность» вещи. Так случилось и с долом.
Так случается со всеми вещами. Кто-то добавляет одну небольшую деталь, кто-то другую и в результате через некоторое время на выходе нечто совсем не похожее на первоначальный образец. Вот только эти детали добавляют не кузнецы. Они их только делают. Или не делают, потому что не могут еще. Тот же Леонардо да Винчи много чего напридумывал. Вот только из-за недостаточно развитой производственный базы тех лет, осуществить многие его идеи не получилось.
А так – пожалуйста. «Вам нужен обух заточенный под 80 градусов? А для чего? Искры из огнива высекать? Нет проблем, только скажите, какую сторону стачивать». «Складник с булатным клинком под шарикоподшипник? А без подшипника не устроит?»
Оружие меняется медленно, но меняется. Уходит одно, появляется другое, только вот базовые принципы оружия или его суть остаются неизменными. Топором сложно колоть, а рапирой рубить – с этим никто спорить не будет, но не все знают, что не только форма определяет предназначение оружия, а еще некоторые физические законы. Да и не только законы. Есть еще инстинкт самосохранения. И этот инстинкт прямо так и кричит: «не приближайся к опасности».
Достань врага прежде чем он достанет тебя – базовый принцип любого боя с времен палеолита. «Если я привяжу этот камень к палке, то достану врага первым».
Камень в руке – топор – копье – копьеметалка – лук – ружье – самолет – ракета. Достать врага, пока он не достал тебя – ничего не изменится и через тысячу лет. Можно кинуть камень рукой, а лучше метнуть его из пращи, пока враг не подошел на дистанцию броска. Вы думаете, этот принцип не работает в ближнем бою? «Боксер, если у тебя преимущество - длинные руки, держи соперника на дистанции».
Не буду мудрить и процитирую некий источник:
«Аллонж определяет план боксера на поединок и обозначает максимальное расстояние для удара. Это французский термин, напоминающий по значению «рич» (reach, это размах рук). В боксе используют «аллонже», в смешанных единоборствах — «рич». Это разные значения с общими чертами.
Что такое Аллонж в боксе
Это удобная для боксера дистанция ведения боя. Бойцы с ростом ниже среднего предпочитают ближний бой, а высокорослые боксируют на расстоянии, используя преимущество длины рук.
Для чего нужен этот параметр
Он определяет тактику бойца. Боксеру с меньшим значением этого параметра нет смысла драться на дистанции, более длиннорукий оппонент его просто перебьет. Чтобы дотянуться до соперника, в этом случае нужно выбирать тактику ближнего боя, сближения, где он уже не имеет решающего значения, а возможности боксеров равны.
Аллонж и рич взаимосвязаны. Если у бойца более большой рич — ближний бой ему не интересен. Он будет стараться держать оппонента на расстоянии при помощи ударов, не подпускать к себе и набирать очки, атакуя издалека».
Из тактики бокса.
«Нам часто приходится иметь дело с боксерами с сильной и хорошо развитой мускулатурой рук и плеч, но конечности их иногда слишком коротки по сравнению с длиной тела; однако это нисколько не мешает им быть хорошими боксерами. Но достигнуть успеха они могут, главным образом, в бою на близкой дистанции. Если боксируя на дальней дистанции, они не могут «достать» своего более длиннорукого противника и в этом случае не могут рассчитывать на успех, то в ближнем бою…Чтобы короткорукий мог достать длиннорукого противника, он должен сблизиться с ним… Идти вперед необходимо, иначе будешь побит длинноруким, не успев достать его».
В схватке на холодном оружии преимущество имеет не только длиннорукий, но и тот у кого оружие длиннее. Конечно, нужно учитывать и мастерство владения оружием, однако в схватке двух мастеров у мастера владения ножом нет шансов против мастера с копьем. Против мастера с копьем, если бой ведется без щитов и доспехов, нет шансов и у мечника.
Просто процитирую строчку из блога одного ролевика: «Из личного опыта, кстати: на одной игре я с мечом-бастардом свободно держался против троих мечников с обычными клинками, но единственный копейщик, не особенно и опытный, меня завалил в четыре секунды...))».
Но важно нам тут даже не упоминание копья, а более длинного, чем у соперников меча, с которым человек свободно оборонялся от трех человек с более короткими мечами.
Простой пример из литературы. Помните как в «Трех мушкетерах» д’Артаньян оскорбляет англичанина – своего будущего соперника по дуэли, предлагая ему сражаться самой длинной шпагой.
« - В таком случае выберете из них самую длинную и покажите мне ее сегодня вечером».
Дело в том, что перед дуэлью часто длина оружия особо оговаривалась, чтобы один из противников не получил преимущество в бою. Предложить противнику драться самой длинной шпагой – это все равно что сказать: «Ты щенок против меня» или «Я тебя запросто уделаю».
Другой момент.
«– Дело порешилось очень скоро. Они стали в позицию; незнакомец сделал фальшивый маневр, и все это так скоро, что когда г. Портос хотел парировать, у него уже было на три дюйма железа в груди; он упал навзничь».
Три дюйма – около семи с половиной сантиметров. Будь шпага противника короче сантиметров на пять, думаю, Портос бы продолжил бой, получив не такую серьезную рану. Конечно, все дело в мастерстве, но этот такой наглядный литературный пример.
Неплохой пример – рыцарские турниры. Там тоже все было расписано до мелочей. Отступить от правил – быть не только исключенным но и опозоренным.
Оружие турнирного бойца (рис. 15) — меч и булава. Меч затуплен, т. е. не имеет ни острия, ни лезвия; это просто плоский железный брус с долом, выдолбленным по оси клинка на треть его длины, и с ребром, идущим от дола. Концы перекрестья выгнуты к острию и усилены жесткой железной гардой в форме полуцилиндра. Длина клинка вместе с рукоятью должна равняться длине вытянутой руки (0,7 м). Клинок (чтобы не мог пройти в отверстие забрала) должен быть шириной в четыре пальца и толщиной — в палец; для уменьшения веса делался дол.
Турнирные судьи перед боем были обязаны осматривать и измерять копья бойцов, проверять все оружие.
Надеюсь, я донес до читателя мысль, что человек с более длинным оружием в бою при всех прочих равных, имеет преимущество. Приходится разжевывать банальные вещи по той причине, что зачастую историки-оружейники живут в некой совершенно иной реальности, в которой на симпозиуме можно сделать доклад о клинках, в которых булатное лезвие (или накладки) приваривались к основе кузнечной сваркой. С одной стороны знание того момента, что кузнечной сваркой с булатом это сделать нельзя, но можно сделать другим способом, роли не играет. Однако такое вот пренебрежительное отношение к «мелочам» и приводит к сказкам о том, что дол на клинке – это такой кузнечный прикол служащий для «усиления» клинка.
Давайте посчитаем. Допустим, у нас есть полоса длиной 1 м шириной 4 см толщиной 0, 4 см – хорошая такая полоска сравнимая с сабельным клинком. Весить она будет 160 х 7,8 = 936 г. А теперь сделаем на ней двусторонний дол шириной 1,5 см и глубиной 1,5 мм. Зависнет она у нас на 585 г. То есть мы облегчили наш клинок на 351 грамм. Экономия металла приличная, да и силы махать таким облегченным клинком потребуется меньше . А если мы не хотим уменьшать массу – мускулатура приличная, – то можно увеличить длину. Длина той же полосы с долом и массой 936 грамм будет уже 160 см. За счет дола, не изменяя ширину, толщину и вес мы смогли удлинить полосу на 60 см. То есть, ширина у нас прежняя, толщина прежняя, масса прежняя, а длина стала больше. Наш дол не расширил и не облегчил клинок, а сделал его длиннее.
А вот тут начинается все самое интересное. Нельзя просто так удлинить оружие. Кажется что такого, мы и полосу без дола легко можем сделать длиннее. Например, думается, что приличные 15 см такой полосы добавят нам всего 140 грамм к весу оружия, однако это совершенно не так.
Полоса, будь она с долом или без, будь она даже заточена остро, оружием не является. У длинноклинкового оружия имеется еще рукоять и одна такая характеристика, помимо длины, толщины и ширины, которую мало кто упоминает в своих обзорах. Это всем известная, но малопонятная характеристика называется балансом. Обычно в романах, в которых присутствуют мечи, главный герой, выбирая себе оружие, берет «недорогой на вид меч,но с хорошим балансом». Одной этой фразы вполне достаточно, чтобы понять, что ни автор, ни его герой очень мало смыслят в длинноклинковом оружии и владении им. Баланс не может быть хорошим, он может быть подходящим для владельца оружия или не подходящим. На крайний случай он может быть традиционным для этого оружия, но никак хорошим или плохим.
Выбирая оружие человек ориентируется прежде всего на свои навыки и силу. То есть, расположения центра тяжести зависит от предназначения оружия (меча допустим) и навыков владельца. Если это мощный рослый боец, то баланс оружия можно сместить дальше от рукояти – это позволит наносить более сильные рубящие удары. А если владелец ботан (еще и длиннорукий), то баланс или центр тяжести оружия, нужно сместить ближе к рукояти – это увеличит его управляемость, быстроту и точность уколов.
Навершие рукояти (яблоко, гайка) важнейшая после клинка часть оружия. Навершие определяет предназначение оружия. То что дол влияет на баланс известно многим, а вот насколько влияет знают не многие.
Давайте считать. А пока вернемся немного в прошлое, а точнее, к Архимеду из Сиракуз.
«Архимед как-то раз написал царю Гиерону (правивший в 270-215 годах до н. э. повелитель Сиракуз - греческого города на восточном берегу Сицилии), с которым был в дружбе и родстве, что данною силою можно сдвинуть любой данный груз; как сообщают, увлеченный убедительностью собственных доказательств, он добавил сгоряча, что будь в его распоряжении другая земля, на которую можно было бы встать, он сдвинул бы с места нашу. Гиерон изумился и попросил претворить эту мысль в действие и показать какую-либо тяжесть, перемещаемую малым усилием, и тогда Архимед велел наполнить обычной кладью царское трех¬мачтовое грузовое судно, недавно с огромным трудом вытащенное на берег целою толпою людей, посадил на него большую команду матросов, а сам сел поодаль и, без всякого напряжения вытягивая конец каната, пропущенного через составной блок, придвинул к себе корабль — так медленно и ровно, точно тот плыл по морю. Царь был поражен..." (Плутарх «Сравнительные жизнеописания. Марцелл»)
«Дайте мне точку опору и я переверну Землю». В длинноклинковом оружии эта переворачивающая Землю "точка опоры" – это центр тяжести этого оружия.
Рычаг находится в равновесии тогда, когда силы, действующие на него, обратно пропорциональны плечам этих сил.
F1/F2=L2/L1 или F1L1=F2L2
Решим задачу: рассчитаем вес сферического меча в вакууме, а потом поищем аналоги в истории. У нас имеется клинок длиной 80 см, шириной 4 см, толщиной, 0,5. Рукоять длиной 10 см (под 4 пальца)
Пусть центр тяжести клинка расположен в 20 см от одного его конца. Значит плечо L1=70 см, а плечо L2=20 см.
Посчитаем массу плеч и определим силы F1 и F2 действующие на плечи. Масса плеча F1 равна 1092 грамма, округлим. Это примерно 10,7 ньютонов. А теперь, посчитаем вес навершия, необходимого для нашего баланса. Получаем 1,9 кг. Общий вес оружия будет 3 кг. Да нафига мне такой меч?
Возьму другую полосу и уменьшу ее ширину и толщину, если позволит качество стали. Длина 80 см, ширина 3 см, толщина 0,4 см. Считаем. Вес плеча 655 грамм Сила значит, 6 ньютонов. Подставляем все в формулу и получаем необходимую для уравновешивания силу в 10 ньютонов, а это 1 кг. Теперь общий вес меча 1655 грамм. Все равно тяжело. Махать таким – замахаешься. Придется делать дол, чтобы облегчить оружие. Но пока попробуем его удлинить на 15 см. и посмотрим, как изменится его вес.
Получили 795 грамм. То есть, мы всего на 140 грамм увеличили вес, при длине большей на 15 см. Пока терпимо. Считаем дальше. Сила для уравновешивания теперь 16,3 Н. Это 1662 грамма. Общий вес оружия получается 2457 грамма, против 1655 до удлинения. То есть, 15 см лишней длины нам добавили не 140 г., а 800 г.
Цифры, конечно, не очень точные, я не беру в расчет массу клинка в 10 см справа от центра тяжести, но можете ее посчитать и вычесть из общей массы. Это уменьшит вес оружия на 90 грамм.
Как-то после всего этого не хочется мне меч удлинять, лучше коротким помахать.
А теперь изготовляем на полосе дол и считаем. Возьмем всю ту же полосу: 80 см, на 3 см, на 0,4 см. Пусть дол будет 15 мм шириной и глубиной в 1,5 с каждой стороны.
Вес плеча слева будет 409 г. А вес навершия получается в 700 грамм. Общий вес оружия – 1 кг 100 г. Это на 550 грамм меньше меча без дола, хотя дол облегчил клинок всего на 250 г.
Посчитать сколько будет весить меч длиннее на 15 см? Нет проблем. Получается почти полтора килограмма против двух с половиной в мече без дола. 1496 г. и 2457 г. То есть прекрасно видно, как дол облегчает оружие. Клинок он тоже облегчает, но само оружие в большей степени.
А теперь представим, что у нас есть два меча с одинаковой шириной и толщиной клинка и с одинаковой массой. Только у одного меча клинок будет с долом, а у другого – нет. Ширина клинка 30 мм, толщина 4 мм. Возьмем длину полосы такой, чтобы не надорваться сразу. Сделаем длину клинка в 60 см. длина рукояти 10 см. Общая длина 70 см. Центр тяжести в 10 см от гарды. Вес самой гарды не учитываем, пусть ее не будет. Пусть это будет нечто типа гладиуса. Рассчитаем его вес, а потом погуглим и сравним.
Считаем. Вес клинка 561 г. Вес плеча 468 г. Вес навершия 571. Общий вес 1132 г. Гуглим гладиус. Вес около 1000 грамм. То есть, мы «попали в точку». Если возьмем клинок длиной 50 см, получим вес гладиуса «Майнц» - около 800 грамм. А теперь посчитаем, какой длины будет меч с тем же балансом и той же массой, но с долом. Мы уже выше считали. Меч из такой же полосы, но с долом, при той же массе в 1100 грамм будет длиной 90 см. Что на 20 см. длиннее меча без дола. Это ли не преимущество при всех прочих равных? Вес тот же, баланс тот же, но длина на 20 см больше!
А теперь внимание! Изготовив дол на гладиусе мы получили уже совсем другой меч, пришедший ему на смену – «каролинг».
"«Каролинги» имели обоюдоострый клинок длиной около 78 - 96 см с глубоким долом, короткую рукоять с небольшой гардой и массивным навершием. Общая длина составляла около 1000 мм, с клинком от 700 до 900 мм, и весом до 1500 грамм".
И кто-то будет говорить про некое непонятное и неуловимое укрепление меча долом?
Отсюда следует простой вывод. Если мы возьмем два меча с одинаковым весом, с одинаковым балансом, с одинаковой рукоятью, с одинаковой шириной и толщиной клинка, то меч с долом окажется гораздо длиннее. Значит дол, прежде всего, удлиняет оружие. А более длинное оружие – это преимущество в бою.
Вообще баланс штука интересная. Мы работаем с ним, не замечая этого. Вот, возьмем топор или молоток. Центр тяжести этого инструмента смещен как можно дальше от кисти руки. Это позволяет наносить мощные удары. Однако, как только нам нужно выполнить более точную работу, мы машинально перехватываем молоток под самую головку. Или мы желаем что-то перерубить быстро топором, то берем его за топорище за хвост, а если будем топором точить карандаш, то возьмем под обух, как можно ближе к центру тяжести.
С этим балансом иногда возникают курьезы, над которыми давно смеется народ. Световой клинок мечей из «Звездных войн» не имеет массы. Центр тяжести оружия - в центре рукояти, по сути, в точке вращения. Возьмите фонарик и помашите им кистью. За секунду его луч сделает пять-шесть возвратно-поступательных движений. То есть, махать световым мечом вообще не нужно. Достаточно держать его в руке пред собой и за секунду возможно поделить противника на несколько частей.
Делать дол или не делать, решает прежде всего изготовитель, ориентируясь на предназначение оружия, выучку воина, его силу и тактику ведения боя. А укрепление здесь клинка - словно дырки в дуршлаге.
Написав порядочно текста в первой части я всего лишь подошел к самой сути – технологии изготовления оружия в примитивных условиях древней мастерской. Однако именно в таких условиях и было изготовлено несчетное количество кавказских кинжалов – оружия для всех слоев населения.
Технологии - это то, что не переваривает в большинстве своем современный читатель - ему становится скучно. Другое дело - читать глупейшие мифы о том или ином ноже, той или иной детали.
Поэтому прежде чем что-то написать, приходится разбираться с тараканами в чужих головах. Иначе не получится - информация не усваивается.
Чтобы разговаривать о необходимости долов нужно не только понимать нюансы технологий, но и представлять экономическую обстановку на Кавказе того времени. А, как я уже писал, народ был беден. Хотя, для изготовления кинжала инструмента нам потребуется не так уж и много: клещи, молоток, наковальня, ну, может еще что из железа. Кстати, у вас есть наковальня? Знаете, сколько она стоит приличная?
Даже сейчас не всякий «умелец» может позволить себе в хозяйстве наковальню, а что тогда говорить о кавказцах, которых Пушкин собирался приобщать к цивилизации с помощью самоваров? Кстати, у вас есть самовар? Нет? Тогда что с вами, дикими, разговаривать?
Только упомянули наковальню и кузнецов и сразу наткнулись на еще один миф. Кто по-вашему изображен на картинках? По-вашему - кузнецы. По-моему - какие-то неадекватные личности - потенциальные калеки. Так ручником не машут, не говоря уже о других ошибках на картинках...
Цены, конечно, на картинке с наковальнями конские. Всегда можно найти средненькую по качеству наковальню тысяч за 25-30 или убитую бэушную тысяч за пять-десять. Но десять тысяч - тоже деньги. За эту цену кинжал купить можно.
Кстати, старые якутские кузнецы тоже деньгами не швырялись и наковальню, обычно, носили с собой, как и весь остальной инструмент. Кавказцы из-за природных условий и месторасположения были немного побогаче, но не намного. Я не нашел свои фото из Санкт-петербургского этнографического музея, но любой желающий может туда зайти и посмотреть на традиционную якутскую наковальню – вбитую в бревно стальную болванку. Частенько кузнец и сидел на этом бревне работая. На фото ниже уже "продвинутые" якутские кузнецы в стационарной мастерской.
Заметили какого размера у кузнеца наковаленка? Вон она, размером с ладонь, на пне закреплена.
Такие болванки в качестве наковальни до сих пор используют в Азии и Индии. В Сети полно роликов и любой желающий может посмотреть на работу современных кузнецов из тех краев. Условия, в которых мастера изготовляют свои изделия, часто нисколько не отличаются от средневековых.
Непальский деревенский кузнец работает над серпом сидя на корточках у горна-ямки.
Для изготовления кавказского кинжала нам тоже не потребуется большая наковальня, достаточно будет бабки для отбивки кос. Я как-то изготовил клинок на болванке размером 2 на 4 см.
Вам, если возьметесь ковать кинжал, этого тоже хватит. Более того, на такой небольшой бабке ковать кинжал зачастую удобнее, чем на массивной наковальне. Удобнее, но с одним условием – если на полосе из которой мы куем кинжал сделаны узкие долы.
Итак, у нас есть полоса стали и нам нужно оттянуть у нее лезвие. При оттяжки лезвия полоса будет изгибаться и приобретать форму полукольца или серпа - законы физики.
Выправить ее можно тремя известными способами.
1. Придать полосе изначально изогнутый вид (предварительно выгнуть ее в обратную сторону). Так поступают некоторые современные кузнецы.
2. После оттяжки лезвия или одновременно с этим отстукивать обух, уменьшая его толщину. Обух в этом случае примет форму клина. Это требует определенного опыта. Поэтому клин по обуху довольно редок, хотя и наиболее историчен.
3. Выправлять полосу в процессе ковки.
Первые два способа требуют определенного навыка и всегда есть риск испортить заготовку неточным ударом. Третий способ недоступен по причине дороговизны необходимого инструмента.Третий способ самый простой, если сталь качественная и наковальня достаточно большая – больше длины клинка. (См. фото выше)
На маленькой бабке так выпрямить нельзя и что делать, если приобрести большую наковальню не позволяют возможности? Кавказцы нашли выход: в качестве оружия они выбрали обоюдоострый кинжал с асимметричными долами. Конечно, делались кинжалы и с другим типом долов и без них, но кинжал с асимметричным долом оказался наиболее простым в изготовлении.
Для современного мастера изготовление асимметричных долов на клинке сопряжено с большими трудностями. Во-первых, нужно как-то закрепить клинок, во-вторых - подобрать нужный инструмент, в-третьих, этим инструментом необходимо владеть на достаточно высоком уровне, так как всегда сохраняется опасность испортить плоскость клинка при изготовлении дола. В-четвертых, выточенный дол необходимо еще обработать и придать ему аутентичный вид. В общем, нанесение долов на клинок порой занимает больше времени, чем изготовление самого клинка. Кому это надо?
Однако, в современном историческом оружиеведение распространено мнение, что в старину долы так и делались – выстругивались после изготовления клинка для красоты или «облегчения» клинка. В доказательство приводятся работы современных мастеров. Попробую показать что это все не так.
Нанесение долов на полосу - простейшая операция, выполнять которую могут люди первый раз взявшие в руки молоток и клещи. Долы наносились чтобы облегчить получение клинка и значительно уменьшить время необходимое на его изготовление. В общем, долы увеличивают производительность труда и позволяют изготовить качественный клинок в самых примитивных условиях. И вам, если вы решитесь отковать кинжал, потребуется сделать на полосе долы. Вы можете сделать это болгаркой за несколько минут. Древним мастерам требовался другой инструмент.
В древности долы на полосе или выстругивались, или набивались. Выстругивать, конечно, дольше, но в этом случае не требуется вообще никаких сложных приспособлений. Достаточно иметь обломок сверла или кусочек хорошо закаливающейся стали.
Инструмент для выстругивания пазов называется дорожник, шпунтубель, пазник. Простейший, можно сделать из двух досочек, более сложный с регулируемым расстояние от края - требует винтов.
Сделанный за несколько минут инструмент из подручных материалов
Полоса закрепляется на столе и дорожником выстругивается паз нужной глубины.
Работа таким инструментом и определило известное нам расположение дола - слева от оси. Дол выстругивался всегда от рукояти к острию. Так гораздо удобнее, потому что не нужно ничего размечать и можно не опасаться испортить заготовку.
Металл в древности очень часто строгали, посмотрите ролики изготовления японскими мастерами оружия по традиционным японским старинным технологиям.
Для более быстрого нанесения дола на полосу используется кондуктор. Его тоже несложно изготовить. Дол набивается на одной стороне, а потом на другой.
Набивка дола в простейшем штампе-подкладке.
Набитый на заготовке дол.
Рассмотрим необходимые операции для изготовления кавказского кинжала.
1. Отрезается полоса нужного размера. Конец полосы для увеличения производительности и облегчения труда отрезается под углом.
2. Выравнивается. Кончику клинка придается необходимая форма.
3. Наносится дол. Выстругивается или набивается. Начинать дол нужно с будущей рукояти, но у начала сужения клинка его закончить. Для этого можно поставить простой упор или сделать разметку.
4. Размечается рукоять. Если дол зашел на рукоять ничего страшного – все скроется накладками.
5. Формируется головка. В принципе ее можно формировать и в самом конце после оттяжки лезвия – это не принципиально. Часто головку клинка делают равной по ширине с клинком. Для этого ее немного расковывают и клинок приобретает такую вот форму по толщине.
6. Оттяжка лезвия. Для облегчения работы мастер прижимает клещи к бобышке и легкими ударами молотка оттягивает лезвие, передвигая клещи по долу в случае необходимости. Губки клещей предохраняют центр клинка от неловкого удара.
Поэтому толщина клинка очень плавно изменялась от рукояти к острию. Чем шире клещи, тем быстрее работа.
Часто дешевые клинки делались из малоуглеродистой стали и нагревались только для снятия напряжений. Работа шла как с медью. Но лезвие клинка приобретало прочность за счет наклепа. Такие клинки даже не закаливались. Широкие клещи не позволяли клинку изгибаться во время ковки – работа существенно облегчалась.
Во время ковки кинжала на обычной наковальне он изгибается сразу в трех плоскостях. Выпрямить его бывает очень сложно. А для того чтобы избежать закручивания винтом, клинок приходится ковать перекладывая «с острия на рукоять». Долы же позволяют «заневолить» заготовку и избежать ее деформации. Откованный таким образом клинок почти не нуждается в правке. Работать может мастер любой квалификации. Даже человек ни разу не бравший молоток в руки сможет отковать из полосы с асимметричным долом отличную заготовку под кинжал.
Оттяжка лезвия.
7. Обточка. Обдирались клинки напильниками или на кругах различного вида, часто самодельных. Дол шлифовался каким-либо абразивом с помощью деревянных палочек.
8. Закалка.
- Вы все врете, - скажут мне приверженцы долов как декорации. - Все современные мастера дол вырезают, и нет никаких доказательств, что его делали на полосе.
Конечно, делали долы и на готовых клинках. Но в более позднее время, когда клинки уже массово штамповали на заводах или тупо точили из полосы.
В примитивных условиях это делалось следующим способом. Клинок сгибали дугой и на этом полукольце не спеша напильником выпиливался дол. Таким способом дол можно вытачивать и на обычных ножах.
Хотя, даже если клинок вырезать из полосы, а не ковать, все равно удобнее нанести дол заранее, он будет служить разметкой. Кстати, неглубокие разметочные долы тоже встречаются. Если выбросить из головы постулат что дол – это красиво, сразу открываются дали и перспективы его всевозможных предназначений.
Давайте поищем доказательства того, что дол наносился на полосу, а не на клинок. Сейчас Интернет предоставляет нам такие возможности, которых не было даже у историков написавших много умных книжек. Вот взять те же топоры, что только про них не пишут в книжках. А попробуешь отковать, и выходит… Ой, опять я увлекаюсь. Топоры – совсем другая тема.
Смотрим на фото.
Что вы видите?
Думаю, большинство увидело старый кинжал без рукояти. Я вижу совсем другое. Обратите внимание на рукоять. Видите, что дол заходит далеко за ее середину. Это значит, что изготавливался он не на клинке, а на полосе. Никакой мастер не стал бы мучиться, выстругивая или выбивая дол в совершенно не нужном месте. Но допустим, этот клинок делал как раз мазохист. Смотрим на острие.
Видите, как дол сходит на нет? Это возможно только в случае если мастер применял специальный инструмент, сводя на нет кончик дола, или просто оттянул лезвие клинка ковкой. Знаю мастера, который имитировал такой аутентичный дол, вытачивая его конец гриндером. Сейчас часто так делают. Вернее, почти всегда. Уже не знаю никого, кто режет долы на полосе для дальнейшей ковки.
Набитый на поковке дол и его окончание до оттяжки лезвий.
Кончик дола после оттяжки лезвий.
Современная работа. Обратите внимание на дол.
Старый клинок. Сравните дол с долом на фотографии выше.
Возвращаемся к рукояти. Видите что дол на ней шире, чем на клинке? Это возможно только в одном случае – если лезвие оттягивалось, а дол уже имелся. Дол работал как компенсационный, уменьшаясь в ширине за счет течения металла.
Таких фотографий я могу предоставить множество.
Дол проходит через всю рукоять - одно из доказательств того, что он делался на полосе. Обратите внимание на грубое начало дола.
Видны следы от штамповки. Мастер,возможно, раздавал головку и рукоять в ширину.
Отверстие сделано после изготовления дола.
Вообще дол может заходить за рукоять или не доходить до рукояти – как сделали, ГОСТа – нет. Нет ни кавказских ГОСТов, ни непальских, ни якутских. Однако в основе изготовления клинка, да и любого другого предмета лежала целесообразность.
Дол для облегчения работы – это целесообразно. Дол для красоты – глупость не способствующая выживанию кузнеца. Красота – это серебро на рукояти и ножнах. Будете спорить?
Надеюсь, я убедил вас в том, что асимметричный дол это не «хохлома» у воинственных горцев, а технологическая необходимость, помогающая выживанию народа.
Когда и где появился ассиметричный двусторонний дол, пускай разбираются историки, фактического материала для этого хватает. Однако с уверенностью можно сказать, что на Кавказе эти долы нашли свою вторую родину, если не были первой.
Нисколько не претендую на истину. Это статья - размышление, приглашающая читателей высказать свои мысли или пофантазировать на данную тему.
«Рассказывают, что однажды в первые дни [своего] выступления, [Чингиз-хан], давая наставление сыновьям, для сравнения вытащил из колчана одну стрелу, дал им и сказал: "Сломайте". [Стрела] при небольшом усилии сломалась. Потом дал [им] две стрелы, [которые] также с легкостью сломались. Таким порядком он все увеличивал [число стрел], пока не дошел до десяти. И силачи и бахадуры войска оказались не в силах переломить их. [Тогда] он сказал: "Таково и ваше положение, пока вы будете опорой один другому, никто вас не одолеет, и вы долгие годы будете владеть царством"». (Рашид-ад дин Фазлуллах Хамадани «Сборник летописей»)
Эту байку вы в различных интерпретациях слышали не один раз. Дело в том, что по-настоящему хороших историй в мире мало, а народа много, вот и приходится пересказывать и переделывать старые сказки на новый лад.
В этой статье речь и пойдет об одной из старых историй, которой время дало новую жизнь.Как-то случайно на Яндекс-дзене, в чьем-то тематическом блоге об оружии, я наткнулся на статью, где в тексте упоминалось мое имя. Вернее, одна моя версия происхождения понятия, речь о котором пойдет ниже. Предлагаю читателям с ней ознакомиться и поразмыслить над выкрутасами истории.
А наша история не столько хранит загадки, сколько их создает, причем, иногда, на ровном месте. В одной из своих прошлых статей я разбирался со словом «харалуг», использованным в «Слове о полку Игореве» и «Задонщине», однако, есть в «Слове…» еще одно вполне обыденное и, в то же время, непонятное слово. Это слово породило целое направление в оружейном деле, создав при этом вокруг себя невероятное количество домыслов, мифов и откровенных мистификаций.
Это слово «засапожный». Использовалось оно в «Слове» один раз, причем автор слова в данном случае использовал даже не свой художественный вымысел, а пересказал давнишнюю байку, которую использовал в своих трудах еще Геродот. Эту байку, в немного измененном варианте я, кажется, видел и в другом источнике рассказывающим о монголах. Правда, перечитывать заново монгольские летописи я не хочу и остановлюсь на Геродоте, как первом рассказавшем нам эту историю. Итак, байка о скифах.
«От этих-то рабов и жен скифов выросло молодое поколение. Узнав свое происхождение, юноши стали противиться скифам, когда те возвратились из Мидии. Прежде всего, они оградили свою землю, выкопав широкий ров от Таврийских гор до самой широкой части Меотийского озера. Когда затем скифы пытались переправиться через озеро, молодые рабы, выступив им навстречу, начали с ними борьбу. Произошло много сражений, но скифы никак не могли одолеть противников; тогда один из них сказал так: «Что это мы делаем, скифские воины? Мы боремся с нашими собственными рабами! Ведь когда они убивают нас, мы слабеем; если же мы перебьем их, то впредь у нас будет меньше рабов. Поэтому, как мне думается, нужно оставить копья и луки, пусть каждый со своим кнутом пойдет на них. Ведь пока они видели нас вооруженными, они считали себя равными нам, т. е. свободнорожденными. Если же они увидят нас с кнутом вместо оружия, то поймут, что они наши рабы, и, признав это, уже не дерзнут противиться».
Услышав эти слова, скифы тотчас последовали его совету. Рабы же, устрашенные этим, забыли о битвах и бежали». (Геродот. История. Мельпомена)
То есть, скифы одними плетками врагов победили. Я не знаю, читал ли автор слова Геродота но, байку эту явно использовал. Это, конечно, не чистый плагиат, но то, что идея заимствована – несомненно. Хотя тема: «победим врага голыми руками», такая же древняя как и сами враги.
"...тии бо беc щитовъ съ засапожьникы кликомь пълкы побждають звонячи въ праддьнюю славоу".
Кажется все просто: мы привыкли считать, что в данном случае «засапожникы» - это некие ножи. Вполне возможно, однако «возможно» – не значит «действительно так».
Мир меняется, меняется и наш язык. Одни слова уходят, на смену им приходят другие - новые. А бывает так, что слово меняет свое значение или теряет тот смысл, который в него был изначально заложен.
Я уже писал о булате и харалуге - терминах, изменивших свое первоначальное значение. Допустимо, что такие же метаморфозы произошли и со словом "засапожник» и несколько веков назад это слово имело и другое значение.
Споры вокруг этого слова развернулись в начале 19 века после выхода в свет печатной версии "Слова о полку Игореве". Засапожник... Засапожный нож. Сколько копий сломано вокруг этого определения, сколько версий выдвинуто - не сосчитать. Однако, несмотря на то, что с некоторых пор по молчаливому согласию большинства "засапожником" почему-то принято считать некий странной формы нож, находятся те, кто не согласен с таким положением вещей.
Несогласные есть потому, что любому человеку, который внимательно взглянет на предмет спора, "режут глаз" некоторые нестыковки и шероховатости в предлагаемой версии. То есть, общепризнанная версия о "засапожном ноже" выглядит натянутой, причем довольно сильно.
Однако, за неимением других толковых идей, споры ведутся не вокруг "существования" такого ножа - хотя он и не был найден - а вокруг его формы и применения. Получается, что сам факт наличия ранее некоего предмета своеобразной формы, называемого "засапожным ножом" уже как бы и не оспаривается. А зря.
Дело в том, что нет никакой более-менее стройной версии, доказывающей наличие в древности специального засапожного ножа. Есть только предположения, причем выдвинутые на пустом месте. Нет ни одного доказательства, которое можно было бы принять в подтверждение этой теории о существовании некогда такого предмета.
Археологами в захоронениях были найдены экземпляры, которые с натяжкой можно отнести к ножам засапожным, но ясных доказательств существования такого ножа не нашли до сих пор. Да и откуда такому специальному ножу взяться в захоронениях, если родился он в 19 веке благодаря стараниям историков, (а, вернее, Фон Винклера), попытавшихся его реконструировать. Историки истолковали незнакомое слово "засапожьнык" от слова "сапог", т. е. в привычном нам понимании как предмета обуви. Только зачем они придали ножу издевательски изогнутую форму, с массивной бочкообразной рукоятью, вдобавок, оснащенной темляком - непонятно.
Как засунуть кривой нож в дорогой сапог, не порвав-протерев при ходьбе плотно облегающее ногу голенище, я не знаю - у меня не получается. И не думаю, что это мог бы сделать кто-то другой.
Я не ставлю под сомнение компетентность Фон Винклера и его «Оружие», не покушаюсь на известный труд Висковатова "Историческое описаніе одежды и вооруженія россійскихъ войскъ." СПб,1900. Я скромно намекаю, что историки-оружейники - авторитеты в оружии, а не в поэзии, а именно поэзия и родила этот странный нож. Историки его только нарисовали.
Засапожные ножи (по изданию "Историческое описаніе одежды и вооруженія россійскихъ войскъ." СПб,1900.)
Фон Винклера комментируя иллюстрацию ножа в своей книге «Оружие» пишет:
«Ножи разделялись на поясные, подсайдачные и засапожные. Поясные были короткие, с двумя лезвиями [прим. Двухсторонняя заточка] и зацеплялись за пояс крюком, приделанным к устью ножен с нижней стороны. Подсайдачные, т.е. носившиеся при саадаке – общее название полного вооружения луком, стрелами и другими относившимися сюда предметами, - были длиннее и шире поясных и с одним лезвием, к концу несколько выгнутым (рис. 357). Они привешивались к поясу с левой стороны около того места, где висел налуч от лука. Засапожные ножи, или засапожники (рис. 358), втыкались за голенище правого сапога и имели кривой клинок , называвшийся у ножей не полосой, а шляком. Подсайдачные и засапожные ножи имели иногда темляк, т.е. шелковую или ременную тесьму с кистью и водворкой у соединения тесьмы с кистью».
Именно в этом издании впервые и появился «засапожный нож». Отсюда он и пошел гулять по нашей истории. То есть, если быть честным, то «засапожный нож», как некий определенного вида нож, появился не так уж и давно – в конце 19 века.
Любой человек, который носил нож в сапоге, сразу скажет, что такой нож должен быть прямым, с рукоятью овального или прямоугольного сечения. Да, русский нож всегда и был таким. Иногда со скошенным мысом типа "клип-пойнт", или по-русски "щучкой", но не изогнутый как джамбия.
Русский нож. Археологический музей. Москва.
Мне кажется именно классическую джамбию Фон Винклер выдал за русский засапожник.
Та же форма клинка с долом, та же форма рукояти. Но оставим форму и зададимся вопросом: а где раньше носили нож? И вообще, что такое нож для обычного человека?
В те старинные времена, о которых идёт речь, нож был просто необходим, и являлся скорее сакральным инструментом, чем предметом обихода. Без ножа в далекие века было как без рук - ни в гости сходить, ни поесть, ни помыться, ни по нужде отлучиться. С учетом того, что карманов в одежде стародавних времен не предусматривалось, а сапоги имелись разве что у одного на сотню, то носился нож на поясе. У всех - и у мужчин, и у женщин. Нож показывал статус владельца - рукоять его часто украшалась металлами или резьбой.
В некоторых странах нож до сих пор сохранил это свойство: показывать статус его обладателя - "клинок может быть хоть из дерева, но рукоять должна быть из золота" - такую поговорку я слышал от одного йеменца изготавливающего национальные ножи – джамбии.
А теперь вернемся к дружинникам. Если посмотреть на этого воина, то можно заметить, что спрятать нож в сапог он не мог, потому что на ногах у него кольчужные чулки - ноговицы.
Конечно, позволить себе такую часть доспеха мог не каждый, но металлические, кожаные или даже деревянные поножи, которые защищали переднюю, а часто и заднюю часть ноги - имели многие. Поножи крепились к ноге ремнями - как засунуть массивный нож под туго затянутые ремни доспеха и сами поножи (а затем вынуть его быстро рукой в боевой рукавице), я не представляю.
Часть населения побогаче носила не сапоги, а полусапоги (чоботы) - кожаную обувь с невысокими голенищами, еще часть, самая бедная - обмотки или онучи, за которыми крепить нож тоже не просто.
Онучи (реконструкция).
Сапоги со складками с шароварами. Довольно поздняя обувь, но как видно и в такую сложно засунуть кривой нож.
"Простейший род обуви, общеупотребительный между крестьянами, были лапти. Они делались, как и теперь, из лыка и лыком же и ремнями прикреплялись к ноге, обернутой портянкою или онучею... За исключением бедных землевладельцев или крестьян, у всех в употреблении были остроносые, к верху загнутые сафьяновые чоботы или сапоги... украшались золотыми и серебряными прошивками, галунами и узорами, нередко жемчугом и каменьями... с голенищами срезанными напереди углом, с голенищами круглыми, спущенными почти до половины икр, и голенищами подвязанными под самым коленом ремнем или тесьмою"
"Историческое описаніе одежды и вооруженія россійскихъ войскъ." СПб,1900.
Как мы видим, даже у тех, у кого сапоги имелись, не всегда была возможность носить в них нож.
Чоботы, спущенные и подвязанные сапоги такой возможности не давали. Если сапоги, за голенищами которых можно было спрятать нож, были не у всех, то ножи имелись даже у детей - пусть небольшие, но были. Всем известен несчастный случай с царевичем Дмитрием, который по официальной версии, случайно зарезался, играя ножичком во время приступа эпилепсии.
Повальное увлечение ножами в наше время, можно отнести к прихоти или хобби, но нельзя смотреть на старую проблему "новыми глазами". Прятать ножи в сапоге в мирное время было совершенно не нужно. Замечу: именно прятать, потому как носить нож на поясе мог любой свободный человек совершенно открыто. Наоборот, пояс и нож было принято выставлять напоказ.
"При поясах и на кушаках носили нож, иногда два, нередко и кинжал; так же нашивали нож с ложкою"...
"Историческое описаніе одежды и вооруженія россійскихъ войскъ." СПб,1900.
Не многовато будет ножей, если добавить еще один в сапог?
- Хорошо, - скажет кто-то, - мирные люди носили нож на поясе, а воинам нож в сапоге нужен был как оружие "последнего шанса".
- Вот представьте, - говорят некоторые исследователи, - бились воины, а оружие ломалось и тогда в дело шли ножи.
Что-то это мне напоминает анекдотическое: "И куда же ты с голой пяткой супротив шашки полез?"
Что сказать на такое? "Ага, поломалось все оружие, меч, палица. топор и кинжал на поясе тоже. Даже кинжалом не смог врага одолеть, а вот маленьким ножичком в сапоге... "пълкы побждають". Нестыковка тут же родила новую версию, которая утверждает, что засапожный ножик кинжалом и был - вполне себе здоровым таким кинжалом, которым можно было и "супротив шашки"...
Не спорю: «Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется в нужное время». Более того, Рашид-ад-дин Фазлуллах Хамадани в «Сборнике летописей» упоминает эпизод взятия монголами одного из Иракских городов и говорит, что жители этого города «по обыкновению дрались ножами». Однако, при этом потери сторон составили около 50 тысяч человек. Только я (точнее не я, а историки) не зря упомянул про сходство древнерусских и европейских доспехов тех времен. Давайте посмотрим, мог ли прятать нож за сапогом европейский ратник того времени.
Как видно, значительная часть войска просто не имела возможности спрятать нож в сапог за неимением или недоступности оных из-за надетых доспехов, но в 19 веке потерянный некогда засапожный нож вдруг нашелся. Хотя никто о нем ведать не ведал несколько веков... с тех самых пор, как было написано "Слово о полку Игореве". А это, как утверждают - 12 век. Ну, не упоминался больше засапожник ни в летописях, ни в исторических документах. Получается, что восемьсот лет о специальном-засапожнике ничего не было известно, пока некто не перевел "Слово..." на современный русский язык.
С тех пор страсти не угасают, хотя в словаре Даля "засапожник" есть, но это не доказательство, потому что сам словарь Даля вышел в свет уже после публикации "Слова..."
"ЗАСАПОЖНЫЙ
за сапогом, т. е. голенищем, находящийся. Засапожник муж. нож, носимый, для сподручности, за правым голенищем, а черен скрыт напущенными шароварами. Встарь, это был и ратный нож; ныне охотничий и дорожный. Засапожничать, зачеботарить, взяться за сапожное ремесло. -ся , заработаться, засидеться сапожничая".
Конечно, если бы удалось найти этимологический словарь, появившийся до первого издания "Слова о полку Игореве", в котором черным по белому было бы написано что "засапожник" - это то-то и то-то, то никаких вопросов больше бы не возникало. Но если нам в этом плане повезло с "таинственным" "харалугом", то с "засапожником" все намного сложнее. Скорее всего, слово "засапожник" вышло из употребления еще в веке XIII или чуть позже и это понятно - их, засапожников, просто вырезали к этому времени. Быть "засапожником" стало "не модно", да и бесполезно по ряду причин - тактика и воинское искусство стремительно развивались. А так, еще в 560 году до. н.э. диктатор Писистрат имел отряд воинов-дубинщиков. И с помощью этих воинов-телохранителей вооруженных деревянными дубинами он занял Акрополь и стал тираном Афин. При чем здесь дубины? Не спешите.
Да-да, каким бы странным это ни казалось, но вполне вероятно, что "засапожник" - это не предмет, а человек-воин - лицо одушевленное.
Вполне себе невероятная версия, чтобы претендовать на истину. Но я хоть на истину не претендую, однако претендую на логичность изложения материала и достоверность фактов. Только факты, ничего больше и никакой подмены понятий, как это произошло в официальной версии.
Да, именно подмена понятий и привела к появлению некоего ножа засапожного: очень редкого, вида странного. Конечно, ножи в сапогах носили, да и сейчас носят, только нож, положенный в сапог, засапожным от этого не становится. Он остается охотничьим, кухонным или каким-нибудь другим, даже, например, пчаком или крисом, но никак не засапожным. Эта странная "засапожная форма" ножа со страниц Фон Винклера удивляет, наверное, всех, кто видит его в первый раз.
Глупо спорить с тем, что ножи за голенищем носили. Носили и очень часто. Обувь в позднее время стала
распространенным местом сокрытия ножа. Ножи, скрываемые за голенищем сапога, получили название «сапожных ножей» или «boot knife». Просто сапожный нож, а не засапожный.
Как я уже писал в статье про харалуг, ничто из языка не пропадает бесследно и беспричинно. И если не остается прямых доказательств - остаются следы: доказательства косвенные. Их вполне достаточно, чтобы с помощью логики выстроить некую приемлемую картину без здоровенных кинжалов в сафьяновых сапогах.
Посмотрим на время, когда было написано "Слово" - это, скорее всего, 12 век.
Европа только начала приходить в себя после набегов викингов, терроризировавших ее в течение почти трех веков. Сказывалось ли их влияние на тогдашнюю Русь? Несомненно.
Кстати, викинги с исторических миниатюр и рисунков никак не походят на тех грязных и чумазых чудаков без шлемов, сражающихся толпой, какими их рисует современный кинематограф.
Викинги оказались не только безжалостными завоевателями, но и показали себя страстными любителями поэзии. Наверное, более ни в одном эпосе нет такой иносказательности, метафоричности и аллегоричности, находящейся часто на пределе понимания. Однако, вычурность стиля поэтов-скальдов не мешала им быть предельно правдивыми в своих песнях-драпах.
The Lofotr Viking Museum, Norway
Художественный вымысел был чужд викингам и для них ничем не отличался ото лжи. Поэтому достоверность историй, о которых рассказывается в песнях скальдов, сомнений обычно не вызывает по той простой причине, что за ложь поэта просто могли убить.
В скальдической поэзии, восходящей к древнегерманским аллитерационным стихам, форма превалировала над содержанием. Работа с формой, само построение стиха, строки с частой аллитерацией, являющейся непременным атрибутом скандинавских вис, и даже акростих, говорят о том, что автор "Слова..." был не только знаком с древнескандинавской поэзией, но или находился под ее влиянием, или же был ее ярым поклонником. Значит, ему были чужды всяческие подтасовки и искажения фактов. Тем более, что по некоторым данным, русская воинская одежда тех времен была одинаковой с нормандской.
Аллитерация — повторение одинаковых или однородных согласных в стихотворении, придающее ему особую звуковую выразительность (в стихосложении). Подразумевается большая, по сравнению со среднеязыковой, частотность этих звуков на определённом отрезке текста или на всём его протяжении.
Открываю первую попавшуюся вису. Виса о битве у Несьяра. Конечно, перевод многое значит, но тут видно все неплохо.
Свейна воев многих\Вождь пригнал к причалу.\Мчалась красной речкой\ Кровь на пашню Роди.\Вои Свейна — Смелый\Силой гнал в могилу —Все суда связали,\— Встречу задал сечу.
В общем, надеюсь понятно: «на диване, Надю Ваня…» Смотрим «Слово».
«Святослав Изронил свое златое слово, Со слезами смешано, сказав: — О сыны, не ждал я зла такого!» Или: "На рассвете в пятницу они потоптали поганые полки половецкие".
То есть, с одной стороны "Слово...", хотя и является серьезным художественным литературным произведением, должно подобно летописи описывать историческое событие, а с другой стороны, в нем явно присутствует авторский вымысел, приукрашивающий события. Так и должно быть. Почему серьезным произведением? Потому что скальд в дружине конунга был лицом непростым. За хорошую песню он мог одномоментно стать богатым, а за плохую,очерняющую конунга - лишиться головы. На Руси было попроще, но не на много.
Поэтому слово "засапожный", если его воспринимать как определение ножа - режет слух. "Засапожник" в этом случае будет являться жаргонизмом или даже вульгаризмом привнесенным из другого времени. Почему - чуть ниже. Это слово никак не могло быть применено как определение ножа в тексте, полностью написанном литературным языком тех лет.
Это выглядит как сводка «Совинформбюро», в которой вместо «автомашина» звучит "тачка" или "точило". Или если бы в отчете Центробанка мы увидели слова "зелень" и "бабки".
Если автор написал "засапожникы", значит, так и надо было. А если бы он хотел написать что-то другое, он бы так и написал: "ножами засапожными". Я буду исходить из того, что «Слово» все же не поздняя подделка. Читаем его: "...а оуже не вижю власти \ сильнаго и богатаго и мъноговои\ брата моего ярослава\ съ чьрниговьскыми былями\ съ могоуты и съ татраны\ и съ шельбиры и съ топчакы\ и съ ревоугы и съ ольберы\ тии бо беc щитовъ\ съ засапожьникы\ кликомь пълкы побждають\ звонячи въ праддьнюю славоу"
Я прямо спрошу: где тут про ножи? В какой строчке? "Засапожник" - это нож? Где написано? С таким же успехом я могу объявить "засапожник" кошельком, с помощью которого... Ведь еще Филипп Македонский сказал, что "осел, груженый золотом, возьмет любую крепость".
Но не будем фантазировать, ясно, что автор "Слова" никак не связывал "засапожник" с ножом. Это сделали переводчики, но были ли они правы, подменив, по сути, слово "засапожьникы" словом ножи? В такой интерпретации теста значимое для автора слово "засапожьникы" теряется и перестает играть вообще какую-либо роль. "Засапожьникы" становится прилагательным к взявшемуся из ниоткуда, но не написанному слову "нож". С таким же успехом можно заменить "могоутов" на кого угодно (даже на лошадей), а "топчаков" на любое понравившееся прилагательное.
Не будем верить переводчикам на слово, потому что никаких доказательств переводчики не предъявили, и эти доказательства по причине популярности "Слова..." начали собирать только в 19 веке и не собрали до сих пор.
Аполлон Николаевич Майков (23 мая (4 июня) 1821, Москва - 8 (20) марта 1897, Петербург) - русский поэт, член-корреспондент Петербургской АН (1853).
Его перевод "Слова" (работа с 1866 по 1870 г.) считается хрестоматийным.
"Засапожником", с этой точки зрения, может быть что угодно - и нож, и нагайка (по версии В.П. Тимофеева), и любой предмет, который можно засунуть за голенище. Да и было ли оно, голенище-то во времена «Слова»? Давайте разбираться. По тексту у нас есть сильный и богатый брат Ярослав, у которого в войсках: черниговские были, могоуты, татраны, шельбиры, топчаки, ревоуты с ольберами ..."...тии бо беc щитовъ\ съ засапожьникы\ кликомь пълкы побждають\ звонячи въ праддьнюю славоу".
С Ярославом все понятно, с остальными - не очень. Надеюсь, никто не думает, что всякие топчаки и татраны - это названия оружия, или еще хуже - разных засапожных ножей? Будем считать, что все эти: были, могоуты, татраны, шельбиры, топчаки, ревоуты с ольберами - объекты одушевленные, то есть люди. Неясно, к кому из них относятся последние строчки: то ли ко всем сразу, то ли только к ольберам. Однако, мне кажется неправдоподобным предположение, что такое количество племен (народностей) имело одинаковую привычку носить ножи за голенищами одинаковых сапог, то есть, иметь однотипное у всех вооружение.
В этой связи встает вопрос о форме ножа (да и сапог): а какой он был у ольберов или у могоутов? Если все эти племена тюркские из рода ковуев, то при чем здесь тогда русский засапожный нож?
Замечу, что вклинивание в перечисление собственных имен вульгаризма или жаргонизма "засапожник" выглядит аляповато. Это сразу портит весь логический строй стиха. Не могу подумать, что автор сделал это намеренно. А вот если считать, что "засапожникы" - это лица одушевленные, как и выше перечисленные, то все становится на свои места. И длинное перечисление названий (не важно уже кого) становится лишь некой констатацией факта,что для поэта-летописца гораздо важнее своего личного отношения к произошедшим событиям. Идем дальше. Читаем:
"...тии бо беc щитовъ\ съ засапожьникы\ кликомь пълкы побждають\ звонячи въ праддьнюю славоу".
Что значит: "которые без щитов с засапожниками кликом полки побеждают, звеня о прадедов славе", то есть, подтверждая славу предков (это - важно). И тут сразу вопрос о этих предках, если вспомнить Геродота и версию с плетками. И еще вопрос: почему без щитов? Разве нож и щит несовместимы? Что хотел сказать автор "Слова"? Просто преувеличил? Отнюдь, как я уже сказал выше, грубый художественный вымысел в то время и в такой поэзии не применялся. Автора за прямое вранье в лучшем случае подняли бы на смех, а в худшем - убили бы на месте. Повторюсь, быть скальдом было почетно, но и иногда опасно. А то, что "Слово" - это скорее продукт западной, а не восточной поэзии – для меня несомненно. Как я уже писал, чтобы убедиться в этом достаточно просто прочитать несколько песен-драп и обратить внимание на литературные приемы и форму.
"Клик" по всем словарям - крик, шум, песня. Это ясно и сомнений не вызывает. Не важно, с криками или с песнями воины побеждали - важно, почему без щитов.
Ведь щит, как и нож - предмет не простой. На щите подписывались договоры, на нем клялись, потерять в бою щит считалось позором. Можно даже вспомнить щит, прибитый на врата Царьграда. На щит часто наносился герб владельца, а иногда потеря щита приравнивалась к поражению. Да и вообще без щита выиграть бой у того кто со щитом почти невозможно.
Вариантов два: или у воинов было оружие, которое играло роль щита, или же оно было специфическим, например, массивным, отчего справиться с ним одной рукой было сложно.
Возможно ли таким двуручным оружием погнать вражеские полки? Да, несомненно. Например, китайские воины, идущие перед основным строем, пользовались двуручной саблей чжаньмадао «разрубающая лошадь». Этим оружием опытные бесстрашные воины (или смертники) перерубали ноги лошадям наступающей кавалерии. Примерно за то же платили двойное жалование ладнскнехтам с двуручными цвайхендерами, которыми они срубали пики или тормозили кавалерию.
Срубание пик в сражении. Гравюра из издания хроники Йохана Штумпфа 1548 г
«Двуручные мечи употреблялись только небольшим числом очень опытных воинов, рост и сила которых должны превышать средний уровень и которые не имели другого назначения, как быть «Jouer d’epee a deus mains». Эти воины, находясь во главе отряда, ломают древки пик и прокладывают дорогу, опрокидывая передовые ряды неприятельского войска, вслед за ними по расчищенной дороге идут другие пешие воины. Кроме того, Jouer d’epee сопровождали в стычке знатных лиц, главнокомандующих, начальников; они прокладывали им дорогу, а в случае падения последних, охраняли их страшными размахами шпаги, пока те не подымались при помощи пажей». (П.П. Винклер «Оружие»)
Все уже почти ясно, осталось только найти подходящую замену одному слегка изогнутому ножику, хотя, такую замену нашли уже довольно давно. Позволю себе небольшое отступление. Как-то на одном из сетевых форумов я наткнулся на такое вот сообщение в теме о сапожниках.
(Продолжение следует)
Что на войне главное? Воин? Оружие? Сложно сказать. Без оружия и воина нет, а оружия без воина – бесполезно.
«Потеря оружия - преступление перед родиной». Газета «Красная звезда» 12 мая 1942 года, вторник.
«…Посылая своих сынов на бой с врагом, советский народ вручает им грозное боевое оружие. Всемерно сохранять это оружие, беречь его, как зеницу ока, — первейший долг воина Красной Армии, обязанность его перед народом. Именно в этом проявляется, прежде всего, преданность бойца отчизне, именно этим определяются, прежде всего, его моральные, воинские качества... Наше оружие служит теперь самой возвышенной, благородной цели, какую только знала история… Как же в этих условиях может быть расценено небрежное, халатное отношение того или иного бойца к своему оружию? Только как преступление. Родина вручает оружие воину для того, чтобы он уничтожал им гитлеровских мерзавцев, отстаивал с его помощью честь и независимость родины, жизнь советских людей. А если вместо этого человек по собственной вине, в результате разгильдяйства, лишился оружия, оставил его неведомо где, он не выполнил своего долга перед народом, перед родиной…».
"Дни и ночи у мартеновских печей, не смыкала наша Родина очей… ", - эти слова из песни мы, точно, помним все. Производство оружия требовало огромных затрат: финансовых и людских. А в прошлые века не просто с ресурсами было, особенно с ресурсами людскими. Это сейчас человечество из эры недостатка людских ресурсов, шагнуло в эру их избытка. А в недалекие еще времена шла постоянная охота за рабами – основной производительной силой. Так было в Ассирии, так было в Риме, так было в США, так было в России. Хотя в России государственным рабочим и приписанным к заводам крестьянам деньги все же платили, но гонялись при побеге, как за беглыми рабами…
В 1622 году воеводы пытались устроить завод рядом с Томском, работающий на найденных там железных рудах. Осуществить задуманное не удалось по причине нехватки финансов а, точнее, дармовых рабочих рук – не хватило крепостных, а нанимать вольных людей было слишком дорого.
Насильственная приписка крестьян к заводам вызывала бунты и бегство крестьян в другие места. Наладить строительство заводов и выпуск продукции удалось лишь в начале 18 века с помощью рабочих с заводов центральной полосы и усиления эксплуатации крестьянства.
Вильгельм де Геннин (управляющий казенными уральскими заводами) писал в сообщение адмиралу Апраксину: «… Также ныне выдумал я и сделал новую машину водяную: стоя точу пушки 24 фунтовые по две вдруг, да третью сверит, почитай, без людей. Только ко оной машине надобно три человека, а прежде сего было на работе у оного точенья и у сверленья по сорок человек»; «… в четвертой (машине) – сталь делать против саморского из здешнего плохого карельского уклада, который прежде всего к такому делу (на стволы)был негоден. Будет вместо сваривать водою без людей… прежде сего многолюдно работников было».
Георг Вильгельм де Геннин, российский военный инженер немецкого происхождения, генерал-лейтенант, друг и соратник Петра Великого, специалист в области горного дела и металлургического производства. Строитель и управляющий уральскими железными заводами.
Геннин понимал, что без механизации производства заводы будут приносить убытки – приписными крестьянами и заводскими рабочими управлять феодальными методами становилось все сложнее.
К 1725-1727 годам к Уральским казенным заводам было приписано 25 000 крестьян, но и этого не хватало. В 1727 году начинается массовое бегство крестьян из-за жесточайшей эксплуатации. О размерах проблемы рассказывают финансовые документы тех лет. В табелях-отчетах де Геннина по каждому заводу имелась графа «о зачете денег за крестьянские работы. В ней отмечалась сумма денег, которую засчитывали приписным крестьянам в уплату подушной подати за работу, сделанную в течение года по заводу.
В 1724 году эта сумма крестьянского зачета по всем заводам составляла 22391 рубль. В 1725 – 21164 руб. в 1726 - 9726 руб. в 1727 году - 777 руб. На некоторые заводы крестьяне не явились вообще: сумма зачета – ноль. Приписные бежали целыми семьями: бросали все и подавались в бега.
Подряжали ловить крестьян и солдат, и башкир, причем башкирам разрешалось грабить крестьян полностью: «а за поимку оных брали бы у них все их пожитки себе…», и вывозить их в Екатеринбург. И это при том, что от тех же башкир при строящихся заводах возводили крепости: «для безопасности от набегов неспокойного народа башкирского». Здесь в борьбе с народом феодальное государство объединилось со своими, считай, врагами. Но даже такими методами полностью решить проблему не удалось.
Работать по 14 часов никто не хотел и не мог. «На работу и с работы бить в колокол… Марта с 10 по сентября по 10 число по утру – полпята, ввечру в марте и апреле – семь часов… в ыюне , июле по утру- полпята, ввчеру - в восемь… Токмо по утру на работу бить всегда до указанных часов за полчаса перед работою, чтоб мастеровые люди могли убратца и в работы вступить с начала самого указанного часа, а не позжее».
Однако феодализм уже изживал себя. Геннин бился за созданную им систему и построенные государственные заводы, но правительство Анны Иоановны хотело приватизации и передачи заводов в частные руки, чтобы повысить их прибыльность. Но если в 1629 году казана выписала 25 тыс. пудов прутового железа из Швеции, по цене за пуд по 21 алтыну четыре деньги. То в середине 18 века Россия уже сама продавала качественное железо за рубеж.
Производство железа требовало все больше и больше рабочих рук, с боем отрывая их от крестьянства. Считайте сами: на единицу железа на уральских заводах в 1723 году сжигалось 13,74 ед. угля. Если учесть, что выход древесного угля это 1/3 от объема древесины, то получим, что на 1 ед. железа требовалось более 40 ед. древесины. Это значит что вокруг «железных заводов» создавались смежные производства со своей структурой и логистикой… и оплатой труда.
Помните как в сказах Бажова барин гнобил крепостного мастера за то, что дети мастера ходили в сапожках, а барин не мог себе такого позволить?
Одним из основных потребителей железа в то время был ВПК. В Древнем Риме в конце V века до н.э. участник Вейентинской и Галльской войн Марк Фурий Камилл провел военную реформу, в соответствии с которой устанавливалось жалованье воинам, выдавалось казенное вооружение и продовольствие. То есть, с тех пор воин не сам приобретал оружие (и еду?), а оно ему выдавалось государством. Поэтому потребовалось ужесточение законов. А может, наоборот, потребовалось ужесточить законы и стали выдавать оружие… Кто его знает?
С юридической точки зрения продажа или утеря оружия стала считаться тяжелым преступлением и приравнивалась к дезертирству. Правда, только в том случае, если было продано все оружие. Если же была продана только часть, то наказание устанавливалось в зависимости от количества проданного. Если подследственный продал поножи или нарукавники, то его подвергали телесному наказанию. Если он продал панцирь, щит, меч, шлем, то это приравнивалось к дезертирству. В военное время (в походе) – это смертная казнь. Хотя иногда она заменялась переводом в другую часть по соображениям гуманности.
Если вы помните из прошлых статей как делалась сталь в то время и сколько стоила, то сразу становится понятным и суровые наказания за утрату оружия.
Понятно, что оружие - это инструмент воина. А как всякий инструмент оно должно быть функционально и надежно. Как там в «Тихом доне»: «Человека руби смело. Мягкий он, человек, как тесто, - поучал Чубатый, смеясь глазами. - Ты не думай, как и что». «Не думай, как и что» - это, вероятно, относится и к опасению сломать клинок. В древних трактатах прямо говорилось о таком исходе при неправильном ударе.
«И удар наносится острием. И на какую бы глубину оно ни проникло, кончик меча сломается. Раны, нанесенные в пределах одной или двух пядей, колотые. И куда бы ни попала остальная часть меча она ничего не порежет, не разорвет и не ударит».
Тут, вероятно, очень корявый перевод, что отмечают многие. Логично понять это так, что самым кончиком меча удар наносить нельзя -сломается. Кончиком нужно колоть, а рубить - местом, расположенным на расстоянии двух пядей от него. А если бить нижней частью (ближней к рукояти) рубящего удара не получится.
Поэтому не стоит думать, что проблемы с качеством стали были только в России – они были везде, где не было руд достаточно чистых от серы и фосфора. Как только такие чистые руды нашлись за Уралом, и заработали уральские заводы, качество стали в России сразу улучшилось.
Холодное оружие ломалось всегда и требовало навыка обращения с ним. Это сейчас мы можем смело стучать по рессоре рихтуя ее, а несколько веков назад все было иначе. Технологии не позволяли сделать из любой руды качественную сталь, поэтому качество стали в большей степени зависело от места изготовления, а не от технологии получения стали. Тот же самый уклад в России тоже делили по месту производства: новгородский, тихвинский, карельский. И это было правильно: технология одна и та же, а руда, а значит качество стали – разное.
Качество стали влияло не только на прочность оружия, от качества иногда зависел сам смыл существования этого оружия. Еще один источник. Мансур Мубаракшах. «Правила ведения войны и мужество». 12 век.
«Меч изобрел Джамшед, что было его достоинством и доказательством прозорливости. За это ему благодарно все человечество. Он трудился сто лет, чтобы извлечь из горной руды железо. И приказал изготовить из него меч, внушающий уважение и страх. Меч превосходит все виды оружия, он - оружие воинов и храбрецов. Но он же - оружие бездействующее. Пока им не взмахнешь и не приведешь в действие, нельзя пускать его в дело, так как он может ошибиться и сломаться».
Конечно, может сломаться, поэтому полосы и железа стали проходили «пробу». На уральских заводах железные полосы били об угол наковальни так, чтобы полоса согнулась. Потом ударом гнули в другую сторону. И так три раза. Со сталью поступали примерно так же, но готовое оружие уже били не об угол, а об круглый толстый чурбак или пень.
«Мечи (сабли) бывают разных видов "чини": (китайский), "руси" (русский), "хазари" (хазарский), "руми" (византийский) "фаранги" (европейский), "сулаймани" (соломонов), "шохи" (шахский), "хинди" (индийский), "кашмири" (кашмирский). Все они хорошо известны». Это понятно, ничего нового в этом абзаце нет, но интересно где в то время делали лучшие, по мнению автора клинки. В России? В Европе? В Азии?
«Но самые лучшие, наиболее ценные и острые - индийские сабли»
Тальвар. Индия.
Заметили? Как и Аносов автор упоминает остроту, хотя острота – понятие относительное. Я знал человека, который затачивал клинки до такой степени, что строгал на выставках волос из собственной бороды, держа его в пальцах. Проблема сейчас не в остроте: при наличии хороших камней и каменной задницы, можно заточить в бритву пятикопеечную «медную» монету.
Так почему одни клинки у Аносова и у автора этого трактата острые, а другие нет? Проблема в способности стали держать заточку или, если говорить научным языком, сопротивляться абразивному износу. Если ваш клинок имеет небольшую твердость то, конечно, он будет тупиться быстрее.
Однако закалить его на большую твердость древним мастерам не позволяло наличие фосфора. Чем больше твердость – тем больше хрупкость, а тут еще и хладноломкость…
Еще один момент. Современные мастера в подавляющем своем большинстве никогда не имели дело со сталью плохого качества. (Все современные стали делаются по ГОСТам). И мало кто знает, как крошится под молотком, как трескается под прошивнем сталь низкого качества. Такая сталь, даже если в ней достаточно углерода для закалки, и после термической обработки «тупа как пробка». Более того, мастера часто не знают, как делается сталь и, тем более, не знают, как она делалась раньше. Отсюда всякие «сногсшибательные» версии про происхождение того или иного вида ножей или оружия.
Вот, взять, например, «якутский нож».
Сам бренд появился не так давно, но породил вокруг себя множество оригинальных идей. Пишут, что якуты, еще до каменного века (!), пользовались расколотой трубчатой костью как ножом. И памятуя о своем давнем прошлом, перенесли эту форму ножа в нашу с вами современность. Перенесли через каменный, а затем бронзовый век - с ножами вполне обычными – ну, не делали они в каменном и бронзовом веке таких ножей, какие сейчас выдают за якутские. А, вот, в начале века 21–го, вдруг, вспомнили заброшенные кости… Ну, не бред ли? Бред. Но попробуйте переубедить кого из сторонников этой версии – заплюют.
Как-нибудь я расскажу о том, как появился этот нож и как его делали, поверьте, ничего близкого к тому, что вам показывают на Ю-тубе в этой технологии и близко нет - недаром столько написал про качество стали и способы ее изготовления. У якутов в производстве ножей все было прагматично до… минимализма, наверное.
Из-за загрязнения газами, механическими примесями, имея внутри себя закатанные многочисленные раковины каверны и пузыри, некачественная сталь крошится на кромке лезвия от малейшего усилия. Обидно: приложив массу труда вы заточили клинок, срезали пару прутиков и всё – нож не режет.
«Они имеют несколько разновидностей "барролук", "таравата", "рухния", "макбар", "пангавхар", "пармагас" (последний из-за обилия орнамента называют еще "мавджи даре" (речная волна). Он ценнее и изящнее всех мечей. Нет лучше него среди оружия да в войске, ни в казне, ни в шахской оружейной палате. [Имеется еще] "боджари", "сурман" и "турман". И ни в одной стране, кроме Индостана, нет таких мечей, как "теги баролук", "таровата", "рухния" и "мавджи даре". Они острее остальных, так как мечи эти жесткие (сухие), а остальные - мягкие. Если сделать их грубее, они будут ранить сильнее. В Хорасане и Ираке бытуют преимущественно "баджари". Они не очень ценные, зато мягкие (пластичные) и при нанесении удара и ран редко ломаются».
Режущая кромка булатного клинка. Современная работа.
Заметили, что дорогие сабли тоже ломались? Если нет, перечитайте последний абзац этой цитаты. А в абзаце ниже речь идет только о свойствах, а не о формах оружия, хотя перечисляются его названия. Вполне вероятно речь идет о сортах стали или индийского вуца (булата). «И ни в одной стране, кроме Индостана, нет таких мечей, как "теги баролук", "таровата", "рухния" и "мавджи даре". Они острее остальных, так как мечи эти жесткие (сухие), а остальные – мягкие».
Современный булат. Узор "Звезды Генсека".
«…Острие меча должно стать подобным ветке хурмы, висящей на дереве. Только так клинок делается изящным. Такие мечи сразу там же охотно раскупают местные жители и приезжие, увозя в другие места. Этот меч ранит хорошо».
К сути заголовка я вплотную подойду во второй части статьи, а эта часть нужна была для того, чтобы вы поняли, сколько труда и средств вкладывалось в то, чтобы «меч ранил хорошо» и чтобы у воина был этот меч.
Очень интересный цикл статей, но кое-что можно поправить.
«Помните я писал, что в самородном виде железо на земле не встречается? На земле – да, но за пределами нашей планеты такое железо не такая уж редкость, речь пойдет о метеоритах, конкретно – о железно-никелевых».
Встречается. Известно давно и давно разрабатывалось. Некоторые месторождения выработаны еще в древние времена.
Считается, что впервые месторождение самородного железа открыл в середине 19 века (вернее, описал, так как инуиты – коренные жители - открыли его намного раньше) Эрик Норденшельд в Гренландии, но по-моему Аристотель был первым.
Самородное железо второго типа прекрасно обрабатывается холодной ковкой. Инуиты легко делали из него ножи и бусы. Использовать самородное железо человек начал задолго до того, как научился выплавлять железо из руд. Только вот закончилось теллурическое железо быстро.
«Рассказывают о необычном происхождении халибского и амисского железа. Оно образуется, как утверждают, из речного песка. Одни говорят, что его просто промывают и плавят в горне; другие говорят, что промывают его много раз, а остатки промывки плавят и что туда добавляют так называемый огнеупорный камень, которого полно в тех местах. Это железо намного превосходит все другие известные сорта. Если бы его не закаляли в горне, оно по виду нисколько не отличалось бы от серебра. Оно единственное не поддается ржавчине, однако производят его не так уж много».
Заметьте, «не так уже много» уже в те времена. Хотя, судя по рассказу Аристотеля, тогда еще встречались богатые россыпи самородного железа, а оно действительно плохо поддается коррозии из-за своего химического состава (иначе не было бы самородным).
«Другое дело, что выплавка железа дело куда более сложное, чем уже отработанное столетиями производство бронзы».
Выплавка железа не сложна. Это может сделать каждый современный человек даже в просто горне или костре. Что и делается на различных кузнечных фестивалях. Железо начинает восстанавливаться из руды уже при примерно 900 градусах. Плавить его не нужно как бронзу. Чтобы получить бронзу, нужно получить медь и олово. Или сурьму.
«Но если железо охотно покупают, значит в чем то оно все таки превосходит бронзу? Да, так и есть. Меч, сделанный из железа, будет заметно тяжелее при такой же прочности против бронзового меча».
Тяжесть меча не есть его достоинство. Скорее наоборот. Более того, бронза тяжелее железа. Если плотность железа 7,8 г/см куб., то у оловянной бронзы 8,8 г/см куб. Меч одинакового размера сделанный из железа будет легче такого же меча из бронзы. И это существенное преимущество.
«Так в чем же выгода? А в том, что мягкое железо можно заточить до той степени, что недоступно для бронзового меча, и он с успехом будет прорубать щиты и доспехи».
Совсем наоборот. Железный меч уступает бронзовому по всем параметрам. Он не держит заточку в отличие от твердой бронзы. Бронзовый меч будет и острее и прочнее. Железный меч при ударе будет гнуться, что часто и случалось.
Полибий (ок.200г до н.э.) Всеобщая история. «… мечи их, как сказано было выше, пригодны только для первого удара, что вслед за тем притупляются и наподобие скребницы искривляются вдоль и поперек настолько, что второй удар получается слишком слабый, если только солдат не имеет времени выпрямить меч ногою, упирая его в землю... поэтому трибуны роздали копья поставленных назади триариев передним манипулам и приказали употребить в дело мечи не сразу, засим в боевом порядке ударили на передовую линию кельтов.
Когда мечи галатов после первых ударов по копьям сделались ни к чему негодными, римляне вступили врукопашную. Лишив галатов возможности рубить — единственный свойственный им способ сражения, ибо мечи их не имеют острия, — римляне сделали врагов неспособными к битве; сами же они употребляли в дело прямые мечи, которыми не рубили, а кололи, к чему и служило острие оружия. Поражая врагов в грудь и лицо и нанося удар за ударом, римляне благодаря предусмотрительности трибунов положили на месте большую часть неприятельского войска…».
С бронзовыми мечами этого бы не произошло.
Из бумаг чиновника особых поручений фон-Фохта при генерал-губернаторе Восточной Сибири, М.С. Корсакове. Описание казни 24 монгол китайцами в декабре 1870 года в Угре.
« …Преступники с жадностью набросились на принесенную пищу и особенно не забывали угощать себя водкой; некоторые ели и пили сидя, другие — лежа. В то же время между телегами, в виду преступников, в двух котлах в горячей водой, принесенных из-за палатки палачей, нагревались две железные секиры, длиною около пяти четвертей и шириною вершка полтора, с деревянными коротенькими рукоятками, 4 ножа немного меньших размеров и 2 топора с длинными топорищами.
Палачи сидели возле котлов, постоянно подкладывая под них дрова и любуясь своими инструментами, старались их нагреть возможно более, чтобы при совершении казни железо смертоносных орудий не прилипало к человеческому телу. На всех лицах палачей было заметно выражение крайнего довольства, ибо, кроме непримиримой вражды к монголам, они получили возможность заработать в самый короткий срок 2.400 рублей серебр. монетой...
...Преступники в это время были совершенно пьяны, ничего не говорили и безропотно покорялись своей участи. Через несколько мгновений палачи засуетились, блеснул топор, и первая голова, отделившись от туловища, покатилась на холодную землю... Рубка голов продолжалась с четверть часа, причем палачи кричали, шумели и производили какой-то шипящий звук: жа-жа-жа и уо-уо-уо и т. п. Крика преступников не было слышно, ибо они были так плотно привязаны, что не могли кричать…
Мне после рассказывали наши русские, которые ездили вместе со мной, что секиры и топоры палачей ступились после отсечения нескольких голов, и что потом не могли отрубить головы с двух и трех ударов, так что последние несчастные должны были вынести до 10 ударов...
...Палач с каким-то ожесточением начал наносить удары топором по шее. Преступник, не издавая звука, только страшными конвульсиями давал знать о теплящейся еще искре жизни в его существе. Но прекратились и эти предсмертные движения, и с девятым ударом отлетела последняя 24-я голова..."
Как видите, качество стали в своей массе оставалось на низком уровне вплоть до 19 века.
В своих статьях я объяснил почему так.
Их есть у нас! Красивая карта, целых три уровня и много жителей, которых надо осчастливить быстрым интернетом. Для этого придется немножко подумать, но оно того стоит: ведь тем, кто дойдет до конца, выдадим красивую награду в профиль!
"Костры горят высокие, котлы кипят чугунные, ножи точат булатные. Хотят меня зарезати!".
Многие из нас помнят эти строчки из сказки «Сестрица Аленушка и братец Иванушка». Наверное, с этой сказки у многих детей начинается знакомство со словом «булат». А откуда собственно взялось это слово? Тайны здесь нет, пришло оно к нам из персидского где «poulad» означает просто «сталь». Как вы понимаете, слово «сталь» тоже заимствованное и пришло к нам из немецкого: «нов.-в.-нем. Stahl, из прагерм. формы *stakhla "твёрдо стоящий"».
То есть, с появлением на Руси немецких мастеров слова, которые раньше обозначали «сталь» были заменены на это слово. Возникает вопрос, а как же раньше называлась на Руси сталь? Ответ мы найдем в «Слове о полку Игореве». «Харалуг» - это устаревшее название булата или, если хотите, уклада - слов, которые тоже обозначают «просто сталь» или закаленное железо, то есть, твердое железо.
Если мы заглянем в словари Рейфа и Даля, то легко найдем значение и «харалуга» – сталь, «харалужный» – стальной; и «булата» - сталь, «булатный» - из стали; и «уклада» - сталь сырцовая сталь. Однако слова «булат» и «уклад» немного отличаются по смысловому содержанию. «Булат» обозначал вообще сталь и, часто, хорошую сталь, а «уклад» сталь особой выделки от слова «укладывать» - сворачивать, складывать. То есть, в слове «уклад» просматривается технология получения такой стали. В основе этой технологии многократная сварка и проковка разнородных по углероду полос. А вот получение этих полос производилось множеством различных методов, которые менялись со временем по причине эволюции технических возможностей.
Самый древний способ получения уклада - это когда разнородную по химическому составу углеродистую крицу проковывали в полосы и сваривали их несколько раз вместе, выравнивая по объему стали ее химический состав. Такой уклад был не слишком углеродистый и обычно к основе изделия из него, приваривали стальное лезвие. Чтобы убедиться в этом достаточно взять любой старинный топор или нож и протравить на макроструктуру обух изделия. В большинстве случаев мы увидим размытые сваренные между собой слои углеродистой и малоуглеродистой стали. Это не «дамаск» - это «уклад».
Структура клинка предположительно 17-18 века.
Такой способ получения стали (уклада) имел множество разновидностей. Например, разнородную крицу не вытягивали в полосы для сварки, а закаливали и раскалывали на куски. (В Японии такой метод получения разных сортов стали был вообще основным.) Эти куски сортировали и сваривали в единую массу, многократно проковывая. Таким способом можно было получить разную по количеству углерода сталь или если проще – разные марки стали.
На старинном рисунке из рукописи Агриколы видно, как один из мастеров разбивает молотом крицу.
Был способ, когда закаливали и раскалывали науглероженные (цементованные) куски малоуглеродистого железа. Способ еще более затратный и трудоемкий, чем описанные выше но он, в ряде случаев, имел право на существование. И опять же он имел разновидности. К укладу относится и «обсечное» железо или сталь: «обсечки от дела молотоав и пятников, якорей и протчего, и обрески от досок и жести, которыя в продажу и на другие заводские расходы негодны, и с пробы ломаное железо такие штуки, которые меньше полуаршинна…».
На неделю укладному мастеру на заводе выдавалось 14 пудов железа, которое он переплавлял науглероживая в укладном горне и выливал на землю. Этот чугун делили на части и каждую часть переплавляли в крицы с добавлением окалины (трески) . Крицы разрубали на куски и проваривали в горне. Проваренные куски опускали в расплавленный чугун, насталивая поверхность. А потом проковывали.
Из выданных укладному мастеру 14 пудов железа он должен был сделать «доброго и среднего уклад 9 пуд., среднего 3 и ¾ пуда. Плохого ¾ пуда. А потом куски уклада расковывали в тонкие плашки по 10 штук и проваривали с флюсом (песок) и только затем проковывали в брусок. «При складывании плашек уклада требовалось обращать внимание на то, чтобы небольшие жилки, которые были в кусках уклада не накладывались одна на другую, так как в этом случае сталь получалась неоднородной и считалась плохой».
Еще одним способом получения уклада на заводах было переплавление железа и чугуна в пропорции три к одному. В результате чего получали неоднородную по составу «плавь» которую потом проковкой и свариванием превращали в сталь.
Был способ получения уклада путем переплавки чугуна и его обезуглероживания выдержкой в горне и выливанием на землю. Потом эту «плавь» дробили сортировали и проковывали в крицу, которую расковывали в полосы, выжимая лишний чугун, а потом сваривали в другом горне, получая более-менее годную на что-то сталь. Для этого 7-8 полос сырой стали, сваривали вместе и проковывали в полосу, которую сгибали и опять проковывали. И так могли повторять три, шесть или двенадцать раз. Получаемую сталь называли трехсгибной, шестисгибной и т.д.
Из 100 пудов чугуна выходило 42 пуда сырой стали, а на это уходило 560 пудов угля. А из 100 пудов такой сырой стали получали 85 пудов (шестисгибной ) стали, затрачивая на нее 3840 кг угля.
Существовал способ, когда в чугун кидали обрезки и обсечки. Сплавки проваривали и ковали в полосы. В Европе, в тигель, где была расплавлен чугун, опускали куски железа, которые выдерживали в расплаве, а потом расковывали и сваривали в полосы.
Науглероживания полос железа и проваривание их потом в бруски – тоже один из способов.
В Китае чугун заворачивали в листы железа, обмазывали глиной и нагревали, потом полученную массу проковывали в полосы… Это сейчас называют китайским булатом, хотя это тот же «уклад». Короче, технологии везде были (и сейчас есть) примерно одинаковые, только одни, как старые японские, пропиарены (хотя они вообще ничем не отличаются от древних русских или европейских), а другие просто забыты.
Про наш «уклад» мало кто знает вообще, хотя с ним совсем недавно работали целые заводы. Как-то выпал из сознания людей огромный пласт истории. Слово «уклад» в словарях существует но, не имея контактов со сталью низкого качества, мы думаем, что такая сталь как сегодня была всегда. Заинтересовавшись, мы находим это слово в словарях и прочитав про описание процесса, пожимаем плечами: «А что? Легко!». И все потому, что ни те кто это писал, ни те кто это читал, ни разу не пытались повторить то, что написано. Попробуем повторить, хотя бы теоретически, метод из энциклопедии?
«При нагреве крицы в раскалённом древесном угле происходило поверхностное науглероживание металла; в процессе охлаждения металла водой или снегом сталистый слой закаливался, становился хрупким и при ударе легко отделялся. Операцию повторяли до полного превращения крицы в листки. Наиболее крупные листки укладывали в раскалённые угли (отсюда название) и нагревали до сварки; раскалённая масса приобретала плотное строение»
Такая трактовка уклада, как метода получения стали попало в энциклопедию из описание получения уклада в Олонецкой губернии в конце 19 века, сделанного российским горным инженером А.А. Фуллоном.
«Крицу железа, полученную в сыродутном горне, нагревали в раскаленном древесном угле. В результате этого углерод диффундировал в нагретое железо и получалось поверхностное науглероживание. Быстрое охлаждение водой или снегом производило закалку этого сталистого слоя, который становился хрупким и при ударе легко отделялся. Неоднократное повторение подобной операции до полного превращения железной крицы в листочки, составляло первую половину процесса производства уклада. Вторая, заключалась в сварке этих разрозненных частичек – листиков науглероженного железа, т. е. углеродистой стали в - в крицу уклада».
Начнем с размера криц. «В Юлонецком уезде в. 1672 году было куплено 20 криц лопского железа по 6 алтын за крицу. Учитывая существовавшую в то время расценку в 10 коп. за пуд железа, (это пуд необработанной крицы, как я понимаю, потому что в 1674 г. в Москве полосовое железо невысокого качества стоило 50 коп. за пуд. А листовое – 1р-1р 20 коп. за пуд.) можно предположить, что вес крицы был около 70 фунтов, т.е. 28, 7 кг. В Тихвине по сведениям конца 17 века, крицы весом 24-36 фунтов (9,8 -14,8 кг) продавались по 8 копеек за крицу железа-сырца». (АН СССР. В.Б. Яковлев). (Кстати, железа в конце 16 века, по подсчетам академика С.Г. Струмилина, производили 150 тыс пудов в год». Сравнивайте с нынешними временами).
Тот есть, такую здоровенную крицу надо было как-то науглеродить. Разогреванием в горне - а пришлось бы строить огромный горн и сооружать такие же меха, - науглеродить крицу нельзя, тут энциклопедия попала пальцем в небо. В горне можно только обезуглеродить крицу. Именно поэтому на железе, разогретом в горне, появляется окалина.
Для науглероживания нужно нагреть железо до определенной температуры (до красного минимум) в карбюризаторе без доступа кислорода. Аносов для этого использовал железные ящики с углем, обмазанные глиной. В них он и нагревал металл. То есть, железную пудовую крицу нужно было разрубить сначала на куски, которые очень хорошо проковать в плотную массу. Эти лепешки или караваи необходимо было очистить от окалины и грязи. Затем построить специальную печь или горн, в который загрузить уголь, разогреть его, уложить аккуратно свой «железный каравай» и выдерживать… А сколько выдерживать, поддерживая минимальное дутье и необходимую температуру, с учетом того, что при малейшей ошибке можно или обезуглеродить крицу, или не науглеродить ее?
В подготовленном специально карбюризаторе при оптимальной температуре науглероживание идет со скоростью примерно 0,1 мм в час. То есть, за сутки наши крицы науглеродятся с поверхности на 2 мм. в самом лучшем случае.
Вы пробовали колоть на куски закаленную рессору? Занятие не из легких. Эти самые куски летают, порой, со скоростью пули, впиваясь острыми краями в незащищенное тело.
Сколько кусков, которые могут пойди дальше в дело, наколет с одной, пусть пятикилограммовой крицы, мастер? А куда девать мелочь, которой будет не меньше трети, а то и больше? А где искать ту часть стали, которая улетела? Как ту сталь, что соберет мастер, сваривать в одну массу? Хотя тут можно поступить так, как поступают современные мастера: сделать железную коробушку насыпать туда наколотой крицы, приварить к коробке ручку и после нагрева осторожно сварить под пневматическим молотом. Потом взять болгарку…Ой, зубило и отрубить нафиг треть с краев и выкинуть.
Короче даже отколотые большие «листики» сварить в горне очень трудно, потому как чем больше углерода в стали, тем хуже она сваривается. Взять два кусочка, сварить вместе, рискуя испортить? Приварить потом третий… Глупость какая. Единственный выход в этом случае - это «насталивать» полученными «лепестками» поверхность железной полосы. А затем складывать ее, прокладывать отколотой «мелочью» и «крупняком» и снова сварить. И так … пока не надоест. Поверьте, иначе не получится. Не получится даже внятных «листиков», вернее их будет мало, а много будет крошки. Перекрошил я молотком далеко за тонну стали – нелегкое это дело.
После того, как вы обкололи все свои крицы, получив кучку высокоуглеродистой стали, крицу нужно снова загрузить в горн с углем и опять выдерживать сутки, чтобы наколоть очередную горсть. Проще науглероживать уже готовые полосы, которые потом снова сваривать и проковывать. В общем то, что написано в энциклопедии – это самый геморройный способ получения уклада – делать можно, но когда совсем уж приспичит, а другими методами – никак.
Возникает вопрос: а почему нельзя сразу пускать в дело цементованную полосу? Отвечаю: да потому, что она была неоднородной. При тех методах цементации на такой полосе всегда получались пятна (грязь попала, карбюризатор не касался, воздух проник) - в одном месте она была после закалки твердой, а в другом – мягкой.
С укладом, надеюсь, как-то разобрались, теперь вернемся к булату.
"Под словом "булат" каждый россиянин привык понимать металл более твердый и острый, нежели обыкновенная сталь..." (П.П. Аносов "Горный журнал", 1841 г. т.1)
Как бы я ни уважал Павла Петровича Аносова за его труды, но попробую немного уточнить. С одной стороны я понимаю его – очень хотелось показать разницу между двумя видами стали - тигельной узорчатой и обычной - гомогенной. Он ее показал, но твердость стали зависит от количества углерода в ней и от закалки (графики давал и я говорил об этом).
Так что тут немного не точен был великий металлург, потому как сталь, она и в Африке сталь. Как-то слишком уж унизил он русских металлургов, назвав загрязненный фосфором древний булат более твердым и более острым. Неужели в России в середине 19 века стали с содержанием 0,5-0,6% углерода не было? Была, конечно, так что поправлю: «под словом «булат» каждый россиянин привык понимать металл чуть более твердый чем»… обыкновенное железо, если под этим словом понимать и малоуглеродистую стать. Русские очень хорошо отличали булат от железа, а слово «сталь» появилось не так уж и давно, вытеснив привычный русским термин «булат», как тот, вероятно, вытеснил термин «харалуг».
Если бы не немцы, то в русском языке слово «булат» сейчас бы обозначало различные сорта стали. То есть, было бы таким же по значению, каким оно осталось и является до сих пор в осетинском, чеченском казахском, где слово «болат» - просто сталь. Напомню, что именно под этим значением оно и пришло к нам из персидского: «пулад» - сталь. Так что булатные стремена в «Слове…» - это просто стальные стремена. Вообще-то, в старых письменных источниках можно встретить и булатные ключи, и засовы, и палицы и топоры и даже столбы, как в одном древнем охотничьем заговоре «Заячій прикосъ»: «…стоитъ тынъ желѣзной и вереи булатныя и двери укладныя». Этот отрывок из заговора вообще шедевр. В одном предложении употребляются сразу три (!) определения применимые к металлу: железный забор, стальные (булатные) столбы-вереи, и сварные «укладные» ворота.
Никто, надеюсь, уже не думает, что столбы делались из индийской тигельной узорчатой стали, что понимал под этим словом Аносов и понимаем сейчас мы? Тигельная индийская сталь называлась в то время «вуц». В словаре Даля есть это слово. Европейцы и американцы, кстати, булат называют так как мы раньше: вуц-сталь (wootz-steel).
Тигельный булат. Работа современного мастера
С какого бодуна мы, вдруг, поменяли значения слов, я не знаю. Булат у нас стал «сталью», а «вуц» - булатом.
Знаете сказку «Аленький цветочек»? Помните, что просила средняя дочь у купца: «… а привези ты мне тувалет из хрусталю восточного, цельного, беспорочного, чтобы, глядя в него, видела я всю красоту поднебесную и чтоб, смотрясь в него, я не старилась и красота б моя девичья прибавлялася». Короче, просила она обычное стеклянное зеркало. Дело в том, что на Руси в то время пользовались медными, серебряными, бронзовыми и… булатными.
Слово «булат» постоянно используется в русском фольклоре. То, что крестьянин не мог быть знаком с дорогой индийской сталью – это очевидно. Булат, как определение закаленной стали, органично и обыденно использовался и в песнях, и в сказаниях и в заговорах: «… Как выйдет лют волк на поле, шерсть железная, зубы булатные и узрит ярую овцу, учнет торгати, так яз учну торгати своего супостата».
А вот тут очень интересно. Заговор от пищалей и стрел: «За дальними горами есть Окиан-море железное, на том море есть столб медный, на том столбе медном есть пастух чугунный, а стоит столб от земли до неба, от востока до запада, завещает и заповедывает тот пастух своим детям: железу, укладу, булату красному и синему, стали, меди, проволоке, свинцу, олову, сребру, золоту, каменьям, пищалям и стрелам, борцам и кулачным бойцам, большой завет… А будет мое тело крепче камня, тверже булату…».
В этом заговоре мы находим еще «чугунный столб» и помимо железа и уклада «красный и синий» булат. По словарю Даля красное железо это: «… мягкое и мелкотравчатое, сварное, навитые, узорочные стволы». То есть, красный булат – это дамаск в нашем понимании, а синий булат – обычная сталь. А вот тут можно подумать, почему она так называлась. Может, от цвета побежалости при отпуске, может, еще по какой причине – варианты есть. Еще мы имеем здесь слово «сталь», это говорит о том, что в заговор постепенно добавлялись слова, так или иначе связанные со сталью. А вот в этом заговоре булат уже совсем заменен на слово «сталь».
Заговор на железо, уклад, сталь, медь: «Мать сыра-земля, ты мать всякому железу… а мне бы, рабу такому-то, было бы просторно по всей земле. Железо, уклад, сталь, медь, на меня не ходите, воротитеся ушми и боками…».
Если вы еще не утвердились во мнении, что для наших предков булат был обычной сталью. Добавлю:
1671 г. марта 2. — Запись "разговора. "179-го марта в 2 день великий государь царь и великий князь Алексей Михайловичь указал бухарского Абдулазиз хана послу Муллофору быть для розговору у думного дворянина у Артемона Сергеевича Матвеева в дому …. И посол говорил: каменье де добывают промышленики, копают в горах и розбивают то каменье булатными снастьми и в средине находят лалы и иное каменье…»
То есть, посол рассказывает что камни дробят стальным инструментом, что вполне естественно.
Мне было нужно такое большое отступление только для того, чтобы вы уяснили, что если в документе тех лет написано «булат», то это к индийской стали не имеет никакого отношения вообще. И уяснив это, уже спокойно могли ориентироваться в цене на сталь в те времена, понимая, почему цена была такой.
1679 г. июня 11. — Три челобитные хивинского посла Надир-Бехадура ц. Федору Алексеевичу
«Великому государю, высокоместному, на главе венец аки солнце сияющему, и много войска имеющему подобно небесным звездам, и подобно царю Чемшиду, и государю белому царю, всех христиан владетелю, бьет челом юргенской посол Надыр-бек. Астараханской большой воевода князь Костянтин Осиповичь взял у меня 2 калмыченка безвинно, одному цена 27 руб., а другому 35 руб., а третьева калмыцкого ясыря взял товарыщ ево, а цена тому ясырю 20 руб. И ты пожалуй государь, вели отдать мне тех ясырей назад, или за те ясыри деньги заплатить;…(перечисление отобранного и цены)…. да синбирской большой воевода взял у меня ковер цена 4 руб., да саблю булатную, а цена сабле 4 руб., да ножик большой булатной цена 2 руб., да 3 сафьяна цена полтора рубли, да пуд сорочинского пшена взял подьячей синбирской цена рубль, да он же взял гилянские дороги, а цена 2 руб. Помета: Дать очная ставка».
В другой челобитной посол Надир-Бехадурапосланный Ануша-Мухаммед-Бехадур-ханом жалуется, что казаки отобрали у него подарки хана в числе которых 9 булатных тулумбасов. (Тулумбас булатный – это не ругательство, а музыкальный инструмент вроде небольшого барабана с металлической основой в виде чаши).
Как видим, большой стальной нож можно было обменять на два пуда пшена или одного пленного ребенка - на малолетних пленников цены были не столь высоки, как на взрослых.
Например, лук бухарский, часто упоминаемый среди завозимых товаров в Тобольске, стоил максимум 2 рубля. Лук – это довольное сложное изделие. Среди подарков царю упоминается «лук бухарский в кольце». В кольце – это значит, что лук без натянутой тетивы выгибался в обратную сторону, образуя кольцо.
Вспоминая Аносова и его слова что «каждый россиянин привык понимать под словом булат» конечно, можно понять почему простой народ любой цельностальной клинок называл булатным. даже сейчас могут назвать булатным клинок без узора. Не верите? Походите по выставкам, поищите в сети изделия из современного булата. Это сарказм такой если что. Но «скрытоструктурированный» булат (без узора) и правда мастера не так давно иногда продавали на выставках людям далеким от металлургии.
Так что с появлением слова «сталь», словом «булат» почему-то стали обозначать тигельную узорчатую сталь, хотя булат постоянно путали с дамаском и сейчас путают. Даже историки. В Московском историческом музее видел турецкий булатный клыч подписанный: «дамаск».
Дорогие персидские сабли, возможно и из тигельного булата назывались в то время не просто «булатными», а «саблями кызылбашскими». Пишут, что это был лучший, по тем временам, сорт стали, ковавшейся в Персии. А именно оттуда на Русь, чаще всего, привозили тигельный узорчатый булат.
Были ли еще какие способы улучшить свойства оружия, производимого из стали тех лет? Да, конечно. О них, чуть позже, а пока вернемся к вероломно отобранному у хивинского посла булатному ножу.
Что еще можно было обменять в 1674 году на нож за два рубля? За два рубля можно было купить: почти восемь пудов (128 кг) говядины и восемь пудов свежего сала (по 28 и 24 копейки за пуд). На два рубля можно было купить 20 жирных гусей или 40 поросят; 200 молодых кур или 3000 яиц в июне в Твери; два пуда коровьего масла или 200 рябчиков; 16 овец у Новгорода на реке Луге или 10 пудов лучшей соли. Стальной нож за два рубля можно было обменять в 1674 году в Москве на 8 «заморских» колод игральных карт или на 5000 отличных иголок.
Понятно, что обычный крестьянин не мог себе позволить цельностального ножа за два рубля, поэтому большим спросом пользовались дешевые ножи с косой наваркой лезвия.
Нож с клинком с косой наваркой лезвия. Современная работа.
Кстати об иголках. Вот в таких количествах они завозились в те года в Россию через Архангельск. Иголки, кстати немецкие. (Я буду говорить только о товарах из железа и стали, хотя ввозилось очень многое, начиная от жемчуга, завозимого килограммами только через Архангельск, и заканчивая стульями, шляпами и леденцами). В 1671 году: 683000 иголок. 154000 булавок. 14 штук сабель. 2 штуки карабинов. 1 ящ. с пистолетами. 407 бочонков жести. 1957 полос шведского железа.
В 1672: 5 тонн, 1 ящик булавок. 9 ящиков и 545000 штук иголок. 166 дюжин стальных ножниц.
1673: 639000 игл. 720000 булавок, 248000 иголок. 994000 булавок. 1176 дюжин замков. 920000 иголок.
Как видим, иголки в больших количествах завозились в Россию и шли на местные нужды или на восток и дальнейшую перепродажу. Вот такая мелочь как стальная иголка помогла столько сказать и о «харалуге», и об «укладе», и о «булате».