Аппара́т Илиза́рова — чрескостный компрессионно-дистракционный аппарат для осуществления остеосинтеза (соединения и сращения костных переломов) благодаря образованию межуточной костной мозоли. Помимо компрессии, то есть плотного сжатия фрагментов кости, можно производить и полную закрытую репозицию обломков. Аппарат одновременно является и дистракционным, так как позволяет осуществить дистракцию (растяжение), необходимую при операциях по удлинению конечностей.
Вооружённые силы Германской Демократической Республики использовали огромное количество техники и вооружения советского образца. Но вся ли она была выпущена в СССР? И куда потом исчезла?
Не так давно средства массовой информации России с большой помпой отметили 75‑летие НАТО. Организация североатлантического договора была основана 4 апреля 1949 года. В этой связи наиболее интересен тот факт, что Варшавский договор о дружбе и взаимной помощи между социалистическими странами был подписан только год спустя — 14 мая 1955‑го. Два оборонительных союза на протяжении почти 40 лет успешно вели друг против друга «холодную войну», обеспечивая мир и стабильность в Европе.
Седельный тягач ЗиЛ-131В буксирует транспортно-установочный агрегат ПР-11БМ зенитно-ракетного комплекса С-25М «Волхов». Таких значилось 30 штук.
Тот, кто заинтересуется историей Варшавского договора, может подумать, что Советский Союз обеспечивал своих партнёров — Народную социалистическую республику Албания, Народную республику Болгария, Венгерскую народную республику, Германскую демократическую республику, Польскую народную республику, Социалистическую республику Румыния и Чехословацкую социалистическую республику — вооружением и военной техникой. Однако такое предположение верно лишь отчасти.
Советские лёгкие бронеавтомобили БА-64Б, как и вездеходы ГАЗ-67Б, на шасси которых их делали, состояли на снабжении Kasernierte Volkspolizei.
В этом смысле наиболее показателен пример ГДР, страны, обладавшей мощным промышленным и интеллектуальным потенциалом. Этот потенциал достался, пусть и в изрядно потрёпанном виде, в наследство от Третьего Рейха. Особого внимания ГДР заслуживает ещё и потому, что республика находилась на самом острие противостояния систем: напротив, через границу, располагались внушительные силы НАТО. И Nationale Volksarmee der Deutschen Demokratischen Republik с присущей немцам обязательностью и педантичностью тренировалась дать отпор таким же немцам с противоположной стороны.
ГАЗ-69А на Лейпцигской весенней ярмарке (26.02.1956 — 08.03.1956).
Итак, НАТО возникло в апреле 1949‑го, Варшавский договор — в мае 1955‑го, а вот Национальная народная армия ГДР — только 24 января 1956 года. До этого вооружённые подразделения ГДР назывались KVP — Kasernierte Volkspolizei («народные полицейские на казарменном положении»). На ум приходят французские жандармы либо советские внутренние войска. Первая по-настоящему боеспособная мотострелковая дивизия NVA была сформирована 30 апреля 1956 года. При этом уже в июне произошло… сокращение численности поставленных под ружьё гэдээровцев: с 90 до 30 тысяч — втрое!
ГАЗ-69 народной полиции ГДР у будущей Берлинской стены, осень 1961 года. Офицер ведёт фотофиксацию действий противника.
Понятно, что национальные вооруженные силы Варшавского договора приводились к единому стандарту. Если говорить о транспортной составляющей, то мотострелковой дивизии ГДР полагалось иметь по штату 479 грузовой автомобиль, 409 спецмашин, 187 колёсных тягачей, 9 гусеничных тягачей, 8 амфибий, 5 тракторов. Танковой дивизии полагались 421 грузовик, 393 спецмашины, 110 колёсных и 10 гусеничных тягачей, 9 амфибий и 6 тракторов.
ГАЗ-69 несли службу в ГДР до середины 1970‑х. Здесь они в составе парадного расчёта полка «Вилли Зэнгер» на параде 7 октября 1974 года в 25‑ю годовщину образования ГДР.
Немцы вовсе не собирались садиться на шею своему старшему партнёру по договору. Понятно, что танки, артиллерию, авиацию, средства связи и ПВО кроме как из СССР поначалу взять было неоткуда. Но с 1953 года на шасси двухтонки Phänomen Granit 30K в ГДР уже выпускали собственный бронеавтомобиль Sonder Kraftfahrzeuge-1 (SK-1), отдалённо напоминающий наш БА-64Б, также стоявший на вооружении NVA и подразделений MdI (Ministerium des Innern, Министерство внутренних дел). Тех и других на 1959 год насчитывалось 320 штук. До начала 1960‑х годов немцы обеспечивали свои вооружённые силы лёгкими вездеходами, грузовиками, спецмашинами собственного производства. Industrieverband Fahrzeugbau, «Промышленный союз автомобилестроения», известный как IFA, даже амфибии пробовал выпускать, однако военные предпочли закупать в СССР гусеничные плавающие транспортёры K-61 (а позднее — ПТС и ПТС-М), а также колёсные БАВы. Известно, что 47 «Больших автомобилей водоплавающих» поступило в армию и ещё три — в министерство внутренних дел.
Обложка гэдээровского журнала «Армейского обозрения» с изображением командно-штабной машины Р-104 «Кедр», выпускавшейся запорожским заводом «Радиоприбор» на шасси ГАЗ-69Э.
Первые советские автомобили начали поступать в части «казарменной полиции» ещё в конце 1940‑х годов. Уже тогда их дорабатывали. Грузовикам устанавливали габаритные «усы» на передний бампер, прожекторы-искатели, крепления для дополнительных канистр с топливом, стандартизированные бортовые платформы с лавками и ограждением для рассадки личного состава. ГАЗ-63 «лечили» известный недостаток — склонность к опрокидыванию. Поступали ровно так же, как и в СССР — переставляли задние колёса выпуклой частью диска внутрь: колея расширялась сразу на 300 мм! Военные машины оборудовали средством движения в полной темноте (Nachtmarschgerät), доказавшим эффективность под торговой маркой Notek ещё в Третьем Рейхе. Хоть фирма Nova-Technik GmbH и осталась в ФРГ, технологией владели и восточные немцы.
Машина управления БТР-152У, он же Schützenpanzerwagen SPW-152U в обозначении Армии ГДР. Если верить отчёту Бундестага, на 1991 год в Германии ещё оставались 745 БТР-152В1 и 14 БТР-152К.
Промышленность ГДР была в состоянии предоставить аналоги почти всех колёсных транспортных средств советского производства (за исключением разве что КрАЗов и МАЗов), однако покрыть потребности военных и силовых ведомств ей было не по силам. Кроме того, советские автомобили поступали в составе комплексов вооружений и вспомогательных средств (например, аэродромной техники). И тут, хошь ни хошь, приходилось брать советское.
Наведение тяжёлого механизированного моста (ТММ) с помощью транспортно-установочной машины на шасси КрАЗ-214. На 1991 год в NVA было 312 ТММ.
Однако положение быстро менялось, и дело вовсе не в протекционизме со стороны СССР, а в экономике. Вкладываться в собственное производство средних и тяжёлых трёхосных грузовиков? Сколько их надо выпускать, чтобы покрыть издержки? И куда девать такую прорву? Гораздо выгоднее закупать их в СССР и ЧССР. С большими автобусами возиться? Зачем, когда есть Ikarus! К тому же закупки техники выравнивали платёжный баланс между странами Варшавского договора. «Укрепляло связи», как писали в газетах.
КрАЗ-255Б1 движется по наведённому понтонному мосту. В понтонно-мостовой парк модернизированный (ПМП-М) входило 54 таких автомобиля, перевозивших 32 речных звена понтонов, 4 береговых и 16 буксирных катеров.
К тому же многие образцы военной автомобильной техники СССР превосходили немецкие по тактико-техническим характеристикам. Поэтому в 1964 году в Вердау на заводе VEB Kraftfahrzeugwerk «Ernst Grube» свернули производство трёхосных полноприводных грузовиков G5 грузоподъёмностью 5 тонн. Автомобиль явно уступал не только «Урал-375Д», но даже ЗиС-151, хотя тот был на 20 л. с. слабее.
Противотанковый управляемый ракетный комплекс 9П133 «Малютка-П» с ПТУР 9М14П был создан в 1969 году на шасси БРДМ-2 (ГАЗ-41), которую в NVA называли SPW-40 P2. По учётам ФРГ таких комплексов в NVA насчитывалось 156, а по учётам Минобороны ГДР — 169. Расхождение в 13 машин не объясняется. Расхождение в SPW-40 P2 и того больше: 1579 и 1158 машин соответственно. И тоже — без объяснений.
Другое дело, «уралы»! Они стали настоящим хитом армии ГДР: было закуплено 6000 грузовиков с универсальной бортовой платформой и ещё 13 000 в качестве шасси для спецмашин. Окончательно хоронить собственное производство немцы не собирались, поэтому надстройки к «уралам» (если не шла речь о готовых образцах в составе комплексов вооружения и спецмашинах) выпускали самостоятельно. Так, в конце 1970‑х оружейный завод Rüstungswerk Pinnow в Ангермюнде разработал универсальный стеклопластиковый кузов-контейнер Leichter Absetzbare Koffer (LAK), который можно было устанавливать на грузовики разных типов и классов, от Robur LO2002 A до «Урал-375Д». К производству кузовов-контейнеров подключили также предприятие VEB Karosseriewerk Aschersleben. Идею универсальных «кофров» энергично продвигал заместитель министра обороны ГДР генерал-полковник Хайнц Кесслер — опять же, по экономическим соображениям. По этой части восточногерманские партнёры намного опередили СССР, где сменными кузовами-контейнерами занялись только со второй половины 1980‑х годов.
Загрузка ракеты тактического комплекса 9К52 «Луна-М» с транспортной машины 9Т29 на пусковую установку 9П113. В обоих случаях шасси — БАЗ-135ЛМ. Первых насчитали на 1991 год — 94, вторых — 48. Однако по учёту Минобороны ГДР проходило 69 пусковых установок!
Широко использовались в NVA автомобили Завода имени Лихачёва, в первую очередь — ЗиЛ-131, доказавшие свою надёжность, неприхотливость и высокую проходимость. Интересно, что поначалу немцы писали марку ЗиЛ как SIL, поскольку произносили заглавную букву «S» как «З». Напротив, «Z» читалась как «Ц». То же относилось и к другим советским маркам-аббревиатурам: GAS, LuAS, KrAS, MAS, UAS. Позднее немцы всё же наступили на горло своей фонетике, перейдя к написанию через «Z».
ГАЗ-51, точнее Lkw hü 3 Mp GAS-51 расчётов зенитных установок 2‑cm-Flak 30 и Flak 38 частей Kasernierte Volkspolizei. До 1956 года в ГДР широко использовали артсистемы бывшего Третьего Рейха.
Если, допустим, на ГАЗ-66 немцы смотрели с нескрываемым презрением — у них был достойный аналог в виде Robur LO 2002 A, то «уазики» в вооружённых силах, министерстве внутренних дел и министерстве госбезопасности ГДР уважали. Впервые немцы познакомились с ГАЗ-69 на весенней Лейпцигской ярмарке 1956 года, когда производство вездехода ещё не было толком налажено в Ульяновске и на носке капота красовалась выштамповка ГАЗ. Вскоре «газики»-«уазики» начали поступать в вооружённые силы ГДР, составляя сильную конкуренцию местным P2 и P3. Именно «уазиками» снабдили элитный 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) — одно из наиболее боеспособных подразделений Варшавского договора. Его создали в виде батальона в 1960 году. В 1973‑м, когда в NVA начали поставлять первые УАЗ-469Б, батальону присвоили имя коммуниста Вилли Зэнгера и в 1986‑м расширили до полка.
Парад в День Республики, 7 октября, на Карл-Маркс-Аллее в Берлине. «Урал-375Д» был самым массовым импортным автомобилем в NVA.
469‑й поступал в ГДР исключительно в модификации «Б», то есть, без колёсных редукторов. И дешевле, да и особой необходимости в редукторах на ландшафтах Центральной Европы не возникало. В 1975 году на базе УАЗ-469Б немцы разработали командно-штабную машину Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F. В Советской Армии её аналогами были КШМ Р-125Б «Белозор» и Р-125БР «Белозор-1». Оснащение было схожим: радиостанции Р-130 «Самшит» (коротковолновая), Р-107 «Бином» (ультракоротковолнового диапазона) и более мощная (с сигналом 75 Вт) Р-111 «Бином-М» (УКВ). Передачу сигнала Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F обеспечивали две штыревые антенны высотой 3,4 и 4 метра, и одна штыревая комбинированная антенна. С помощью первых можно вести переговоры в движении, последняя же требовала не просто остановки, но и закрепления выдвижной телескопической мачты оттяжками — её высота составляла 11 м. Комбинированной антенна называлась, поскольку совмещала в себе три типа устройств: антенну симметричный диполь, штыревую антенну и широкодиапазонную антенну (ШДА). Внутренняя планировка, расположение антенн и телескопической мачты R-1125F отличалось от «белозоровских».
Значок классности с изображением «Урал-375Д», выдаваемый организацией Gesellschaft für Sport und Technik, аналогом советско-российского ДОСААФ.
Для большинства УАЗ-469Б, стоявших на снабжении Национальной Народной Армии ГДР характерны откидные надставки дверей. Их вездеход получал уже на немецкой земле при подготовке к передаче в войска. Однако с откинутыми надставками «уазик» не помещался в фюзеляж вертолёта Ми-8. Поэтому десантники демонтировали надставки.
УАЗ-469Б послужил базой уникальной боевой машины, аналогов которой не было ни в одной из армий Варшавского договора. Это самоходная установка 73‑mm Schwere Panzerbüchse SPG-9 mit Speziallafette auf geländegängigem PKW UAZ 469 («73‑миллиметровое тяжёлое противотанковое ружьё СПГ-9 со специальным лафетом на внедорожном легковом автомобиле УАЗ-469»). Хотя дальность прямого выстрела по цели высотой 2 м и составляла всего 800 м, лесистая местность Германии с плотной подстилкой и песчаными почвами вкупе с проходимостью «уазика» и впечатляющей бронепробиваемостью СПГ-9 делали эту самоходку весьма опасным противником для западной бронетехники.
«Урал-375Д» с универсальным кузовом-контейнером LAK-II (4300х2500х2055 мм, масса 1400 кг).
Выпускал необычную боевую машину завод учебных пособий в городе Миттенвальде под Цоссеном (VEB Lehrgeräte- und Reparaturwerk Mittenwalde). Вместо заднего ряда сидений на полу кузова устанавливалась трубчатая опора с вертлюгом, на котором закреплялось орудие. Для удерживания ствола в походном положении на каркасы передних сидений надевался специальный хомут. Автомобиль оборудовали контейнером на 6 гранат и пусковых двигателей к ним, ящиком на дополнительные шесть гранат, радиостанцией.
Передвижная мастерская на шасси «Урал-375Д». Универсальный кузов с брезентовым верхом повторяет сечение контейнеров LAK (скошенные стенки — требования железнодорожного габарита). Медицинский крест на двери указывает доступ к аптечке. Снимок сделан в Минске, куда списанный из NVA автомобиль прибыл в качестве гуманитарной помощи. «Гуманитарная помощь» — прекрасная почва для сколачивания состояний. В запасе у немцев были 468 мастерских для танковых войск.
Всего было построено 578 таких боевых машин с орудиями SPG-9D и SPG-9M. Машины использовали в сухопутных войсках (LaSK) Национальной Народной Армии ГДР, пограничных войсках (Grenztruppe). От 12 до 14 установок получил 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) «Вилли Зэнгер». Но львиная часть, 284 самоходные установки, поступили в народную полицию (VP), точнее — в части народной полиции готовности (VPB), аналог советских Внутренних Войск.
Интересно, что установленный в кузове «уазика» станковый противотанковый гранатомёт (безоткатное орудие) СПГ-9 калибра 73 мм (индекс ГРАУ — 6Г6 или «Копьё» по шифру опытно-конструкторской работы), получившее у нас прозвищу «сапог», выпускался вовсе не в СССР! Его поставлял «Машиностроителен комбинат Фридрих Энгельс» из болгарского города Казанлык.
УАЗ-469Б на параде в честь Дня Республики в Берлине, 7 октября.
Единые калибры, единые стандарты радиочастот, одинаковая структура командования. Так была устроена Организация Варшавского договора. Однотипные образцы вооружений выпускались несколькими странами. Так, все автоматы Калашникова в ГДР были в ГДР-же и изготовлены! Этим занимались предприятия VEB Fahrzeug- und Jagdwaffenwerk Ernst Thaelmann в Зуле и VEB Geräte- und Werkzeugbau (GWB) в Визе. Согласно отчёту, представленному в Бундестаг 31 января 1992 года, из остававшихся на складах после объединения Германии танков Т-72 только 133 были выпущены в СССР, а 156 сделаны в Польше и 260 — в ЧССР. Все 1112 БМП-1 были сделаны в ЧССР (там их выпускали предприятия в словацких городах Детва и Дубница-над-Вагом). Все 529 МТ-ЛБ были болгарского производства, все 1266 БТР-70 — румынского. Опять же, если верить отчёту Бундестага.
УАЗ-469Б на службе в Volksmarine — Военно-морском флоте ГДР. Машину доработали — установили зеркала и буксирное приспособление вместо «клыков».
Но можно ли ему безоговорочно верить? В официальных источниках времён ГДР колёсный бронетранспортёр SPW-70 (БТР-70, он же — ГАЗ-4905) преподносится как советское изделие, оснащённое двумя карбюраторными двигателями ЗМЗ-4905 мощностью по 120 л. с. В то, что ещё кто-то может в 1970‑е годы ставить в бронетранспортёры бензиновые движки, не поверил даже видный британский эксперт Стивен Залога: назвал моторы ЗМЗ-4905 дизельными! А вот румынские источники настаивают, что завод Ratmil выпустил всего 154 карбюраторных БТР-70, после чего начал оснащать бронетранспортёр TAB-77 (так в Румынии называли БТР-70) парой дизелей Saviem 757‑05M1, по 132 л. с. каждый. Какие именно бронетранспортёры были в армии ГДР, бензиновые, дизельные, уже не установить. Однако верно, что, беря за основу разработки советских конструкторов, наши партнёры по блоку зачастую выпускали более качественную и совершенную технику.
Командно-штабная машина R-1125 производства ГДР на шасси УАЗ-469Б.
Объединённой Германии досталось огромное наследство. На 1990 год в NVA числилось 51 056 автомобилей, а общее количество военных колёсных транспортных средств (включая мотоциклы и прицепы) достигало 100 000 единиц. Как и сама Национальная народная армия, её материальная часть стала не нужна. Её ликвидация ещё до формального объединения двух Германий явилась источником наживы. В апреле 1990 года вместо Министерства национальной обороны ГДР возникло Министерство обороны и разоружения во главе с евангелическим пастором Райнером Эппельманом. Ра-зо-ру-же-ния! Более иезуитского названия трудно придумать. Тотчас началась дикая распродажа всего и вся, по бросовым ценам. Некая американская CIC International приобрела вооружений и техники $349 млн, включая корабли, истребители, системы залпового огня «Град»… Если верить материалам Берлинского информационного центра трансатлантической безопасности (BITS), 1200 танков Т-55 ушло этой конторе по $10 000 за штуку, а 200 танков Т-72 — по $200 000 за штуку. В том же отчёте фигурирует некая фирма ALTKAM из СССР, накупившая автомобилей на сумму в DM 498 420 (с 1 июля 1990 года на территории ГДР вошла в обращение западногерманская марка). Вся эта оружейная вакханалия происходила в короткий отрезок «междувластия», до 3 октября 1990 года.
Затем, как водится, начались ревизии, выявившие серьёзные расхождения в учётах ГДР и ФРГ. Причём, далеко не всегда в минус. Иногда на складах обнаруживалось большее количество техники, чем насчитали в ГДР! В большинстве случаев расхождения так и не объяснили. Прекрасная почва для злоупотреблений! Один участник Интернет-сообщества разыскивает полсотни БТР-70, «растворившуюся» в ходе избавления от тех 1266 машин, непонятно, советских либо румынских.
ЛуАЗ-967М поступили в санитарные подразделения NVA в 1978 году. Закуплено 250 машин.
Похожая история вышла и с «уазиками». За все годы в ГДР было ввезено около 2500 вездеходов УАЗ-469Б, УАЗ-469БИ, УАЗ-469БИТ и УАЗ-31512, 31514 и 31519. Доставшиеся от вооружённых сил ГДР 2000 «уазиков» ФРГ решила передать военным Греции. Однако с октября 1990‑го по апрель 1994 года греки получили всего 292 автомобиля, и куда ушли остальные, неизвестно. Расследование ни к чему не привело.
Технику бывшех вооружённых сил ГДР передавали в распоряжение ООН в зачёт взносов ФРГ в эту организацию, отправляли с бедные страны в качестве гуманитарной помощи, помогали новым партнёрам по НАТО, у которых не хватало средств на закупку современного военного имущества. Это был настоящий гипермаркет зла, на фоне которого вступительный эпизод 18‑го фильма о Джеймсе Бонде «Завтра не умрёт никогда» — сельский ларёк. К слову, по данным того же центра BITS, официально ФРГ заработала на распродаже имущества и вооружения ГДР почти 1,52 млрд евро.
Нацистская оккупация Франции в 1940 году привела к множественным половым контактам немецких солдат с парижскими проститутками, а как следствие — к вспышке сифилиса в войсках. Нужно было что-то делать. Можно было просто запретить подобные связи, но власти Третьего рейха пошли другим путем: они решили разработать искусственную женщину, которая удовлетворит сексуальные потребности солдата и ничем его не заразит. Так родился сверхсекретный проект голубоглазой светловолосой секс-куклы по имени Боргхильд — первой искусственной женщины в истории.
Ответственным за проект был Генрих Гиммлер, начальник СС. В документе, который предположительно обнаружил журналист Норберт Ленз, Гиммлер написал: «Самая большая опасность в Париже — это неконтролируемое распространение продажных женщин, которые находят клиентов в барах, на танцах и в других местах. Наш долг — не допустить, чтобы военные рисковали своим здоровьем ради коротких интрижек». Эротическая кукла должна была быть включена в число необходимых вещей, которые солдаты брали с собой в поход (в сдутом виде она помещалась в походном рюкзаке), она помогла бы избежать гомосексуализма и венерических заболеваний среди военнослужащих (а они вели к «ненужным потерям» жизней) и способствовала бы сохранению чистоты арийской расы. Изначально кукла называлась «Полевой гигиенический проект».
Адольф Гитлер лично одобрил проект куклы, после чего Гиммлер нанял для ее разработки Франца Чакерта из Немецкого музея гигиены. Ранее Чакерт создал «Женщину из стекла» — анатомически правильный прозрачный манекен, который в Германии 1930-х годов стал сенсацией. Поэтому довольно правдоподобно, что на эту работу подрядили именно его.
Но была проблема: согласятся ли солдаты совокупляться с куклами вместо живых женщин? Как заставить их подчиниться? Нацистский психиатр Рудольф Чаргехеймер писал: «Предназначение этих кукол в том, чтобы помочь нашим солдатам. Им нужно воевать, а не охотиться на иностранок и смешивать с чужими свою кровь. Однако ни один мужчина не предпочтет куклу живой женщине». И это действительно так — если только кукла не будет высочайшего качества. Чаргехеймер установил три требования для того, чтобы преодолеть вероятное нежелание солдат пользоваться куклой:
1. Синтетическая кожа на ощупь должна быть как настоящая.
2. Тело куклы должно быть таким же гибким и мобильным.
3. Половые органы должны ощущаться реалистично.
Команда приступила к работе. Изначально хотели сделать скелет алюминиевым, но отказались от этой идеи, и Чакерт остановился на силиконе.
К внешности куклы тоже были жесткие требования. В одном из писем Ханнуссену Гитлер дал подробные инструкции, как Боргхильд должна выглядеть: в натуральную величину, ростом 176 сантиметров, с очень белой кожей, белокурыми волосами, нежными голубыми глазами и открытым пупком. У нее должны быть крупные губы и большая грудь, гнущиеся руки и голова.
Лицо куклы для нацистов было очень важно, даже важнее тела. Разработчики хотели сделать куклу с внешностью венгерской актрисы Кэт фон Наги (Kathe von Nagy), но та отказалась. Тогда решили не придавать лицу куклы определенные черты, оставив только голубые глаза и светлые волосы, чтобы солдаты могли додумывать ее внешность в соответствии с собственными фантазиями. Команда разработчиков решила, что у Боргхильд должно быть «выдуманное лицо самой похоти». Они сформировали десять лиц и использовали психологические тесты, чтобы определить, какое желаннее для большинства мужчин. Волосы Боргхильд были короткими, чтобы напомнить ее пользователям, что это не идеал женственности, а боевая подруга — часть вооруженных сил.
При разработке тела Боргхильд Чакерт хотел сделать цельный гипсовый слепок живой женщины и пригласил для этого спортсменок Вильгельмину фон Бремен и Аннет Уолтер. Но слепки его разочаровали: «Они выглядели ужасно. Иногда ноги выглядели слишком короткими и деформированными, иногда у женщины была тощая спина и руки как у борца». В конце концов команда Чакерта остановилась на стилизованном изображении женщины — со сжимающейся грудью и спортивной фигурой. Когда дизайн был готов, нацисты стали разрабатывать прототип куклы. Выглядела она так.
Солдаты Вермахта впервые испробовали Боргхильд в 1941 году. Куклы были испытаны на германском гарнизоне острова Джерси. Гитлера так впечатлили результаты теста, что он заказал 5000 кукол для своей личной гвардии. Однако в 1942 году проект был заморожен: многие немецкие солдаты стали попадать в плен и отказывались таскать за собой кукол, боясь, что они станут причиной насмешек и издевательств врага. В конце концов идея окончательно выдохлась, и все экземпляры Бронгхильд были уничтожены союзными войсками во время бомбардировки Дрездена.
О секретном проекте «Боргхильд» узнал писатель Дональд Грэм, исследуя происхождение куклы Барби: он выяснил, что американцы Рут и Эллиот Хэндлер создали легендарную игрушку после посещения Германии в 1956 году, где они купили «дочку» Боргхильд Лилли, продававшуюся в магазинах для взрослых и ночных клубах. Рассказ об этом Грэм включил в свой исторический сборник «Брадобрей Муссолини» (Mussolini’s Barber).
К концу второй мировой войны самолеты Р-39N и Р-39Q были основными истребителями, поставляемыми союзниками в СССР по ленд-лизу. У себя на родине Кобры не прижились. Американцы не очень любили этот самолет. Все дело в стилистике боев. На Западном фронте авиационные бои шли в основном на большой высоте. И американцам нужен был самолет для прикрытия летающих крепостей В-17.К тому же компоновка двигателя расположенного позади кабины пилота делала самолет неустойчивым, сложным в управлении, когда любая ошибка могла привести к сваливанию в штопор.
P-39N.
В Советском Союзе к P-39 сложилось кардинально противоположное отношение. В характерных для Восточного фронта воздушных боях на низких и средних высотах он был незаменим.Советские пилоты были в восторге от 37-мм пушки истребителя. «Снаряды очень мощные. Обычно, одно попадание во вражеский истребитель и… все!» — вспоминал летчик Николай Голодников: «Кроме того, стреляли ведь не только по истребителям. Бомбардировщики, плавсредства. По этим целям 37 мм была очень эффективна»Сложный, но эффективный P-39 был предназначен для лучших из лучших и поступал в основном в гвардейские части. На американском истребителе летали ведущие советские асы: Александр Покрышкин, Григорий Речкалов, Александр Клубов, Николай Гулаев, братья Дмитрий и Борис Глинки. Покрышкин, второй по результативности среди всех пилотов-истребителей союзников, сбил на нем 48 из 59 уничтоженных им всего самолетов противника, Речкалов — 50 из 56. Даже когда к концу войны на вооружение советской авиации стали поступать более быстрые и маневренные самолеты, многие советские пилоты продолжали хранить верность своим «Аэрокобрам», которые никогда их не подводили.
Аэрокобра СССР.
Отдельно хотелось бы рассказать про 16-й гвардейский авиаполк и их доработки смертоносной Бэллочки.
В январе 1943 года 16-й гвардейский авиаполк был послан за границу, в Иран, чтобы получить новую технику. 8 апреля лётчики-гвардейцы вернулись на фронт и сразу же включились в воздушные сражения на Кубани. Полученные самолеты летчики подвергли модификации под свои нужды.Для облегчения конструкции и ради прироста летных характеристик сняли часть топливных баков, размещенных в крыле и два крыльевых пулемёта калибра 7.62, оставляя два носовых крупнокалиберных пулемёта и пушку.
9 апреля 1943 года, во время первого же своего вылета на новом самолёте «Аэрокобра», Покрышкин сбил Bf.109.
Из воспоминаний Александра Покрышкина
Аэрокобра» мне понравилась своими формами и, главным образом, мощным вооружением. Сбивать вражеские самолёты было чем — пушка калибра 37 миллиметров и два крупнокалиберных скорострельных пулемёта. Моё настроение не испортилось и после предупреждения лётчиков об опасной особенности самолёта срываться в штопор из-за задней центровки. В этом недостатке пришлось убедиться воочию на следующий день. Перед отлётом на фронт штурман полка выполнял сложный пилотаж на малой высоте. Самолёт неожиданно сорвался в штопор. Высоты для вывода не хватило, и «аэрокобра» врезалась в землю. Глядя на дымящуюся воронку, в которой догорали обломки самолёта, я подумал, что «аэрокобра» не прощает ошибок в пилотировании. Эта катастрофа подтвердила мнение американских лётчиков. Они боялись «аэрокобры» и неохотно воевали на ней.
Надо отметить, что Покрышкин был не только летчиком милостью божьей, но еще и очень хорошим авиатехником. Поскольку М4 не отличалась скорострельностью, по совету Александра Ивановича соединили на одной гашетке кнопки для пушки и пулеметов, что серьезно увеличило огневую мощь. Боекомплект «Аэрокобры» составлялся из расчета на восемь секунд беспрерывной стрельбы каждого типа оружия, поэтому используя все, что есть, пилот мог сбить несколько вражеских самолетов в одном бою. В небе Кубани ноу-хау Покрышкина помогло ему записать на личный счет 16 немецких самолетов. 12 апреля 1943-го над станцией Крымская он в одном бою подстрелил четыре мессера, а 28 апреля – пять «Юнкерсов» Ю-88.
Из воспоминаний Александра Покрышкина.
«Возвратившись на аэродром, я сразу же пригласил к самолету инженера по вооружению капитана Жмудя. В напряженном бою у меня родилась интересная мысль, надо было посоветоваться со специалистом. Дело в том, что много снарядов я привез обратно. Произошло это потому, что во время атак мне приходилось сначала нажимать на гашетку пулеметов, а потом уже пускать в ход пушку. Такая последовательность диктовалась отнюдь не тактическими соображениями или какими-либо расчетами. Просто две гашетки находились под разными пальцами, причем пулеметная располагалась удобнее. А если бы я посылал пули и снаряды в цель одновременно, эффективность огня была бы значительно выше и "юнкерсы" падали бы вниз гораздо "охотнее. <…> В следующем бою от моей массированной очереди вражеский бомбардировщик почти сразу развалился в воздухе».
В 1930-ых годах были изобретены такие лампы. Их еще называли "blackout bulbs". Они покрывались черной краской полностью, но внизу оставляли небольшое прозрачное отверстие.
Они были идеальны в военное время. При "блэкаутах" (ночных авианалетах) всем жителям необходимо было плотно занавесить шторы, а вместо стандартных ламп вкрутить эти специальные. Они давали свет, направленный только вниз, что позволяло заниматься делами в полутьме.
Вражеские пилоты не могли ориентироваться во время полета по ночным огням городов, так как снаружи свет виден не был.
РАНЬШЕ ВСЕХ ИНТЕРЕСНОГО И ПОЛЕЗНОГО КОНТЕНТА МОЖНО НАЙТИ В ЗАКРЫТОМ ОБЩЕСТВЕ
История создания термоэлектрического генератора тока
В 2020 году на страницах «Военного обозрения» появилась статья об истории создания малогабаритной солнечной батареи БСП-1, которую разрабатывали по заказу Минобороны для определенных нужд службы спецрадиосвязи ГРУ ГШ.
В тексте статьи было указано:
«Исходя из сложившейся обстановки руководство ГРУ ГШ поставило задачу оперативно-техническому управлению провести НИОКР по созданию портативных источников тока для подобных ситуаций.
Конкретно этим вопросом стал заниматься отдел под руководством к. т. н. полковника Евсеенкова П.Т.
Практически одновременно начали проводить две малобюджетные НИОКР, причем в одном случае использовали принцип преобразования солнечной энергии в электрическую, а в другом использовали полупроводниковые термоэлектрические преобразователи для получения нужного зарядного тока».
Партизанский котелок
Во время обсуждения появилась информация о том, как сложилась судьба второй НИОКР, в ходе которой было создано еще одно редкое изделие, о судьбе которого практически ничего неизвестно до сих пор.
«Для северных регионов разрабатывался генератор на основе полупроводниковых термоэлектрических преобразователей с теми же характеристиками на выходе. Была проведена НИОКР и созданы опытные образцы, которые прошли Госиспытания».
Но в серийное производство изделие не пошло по ряду причин, о которых будет рассказано ниже.
Максимальный зарядный ток разработанного термоэлектрического генератора, как и ток для питания РЭА, составлял 2 А при напряжении от 12,6 до 13,8 В, как описано в ТТЗ. А минимальный –100 мА, для герметичного аккумулятора 10НКГЦ-1д, чтобы не произошёл его взрыв во время зарядки.
Чтобы понимать, откуда появилась идея создания такого источника тока, надо обратиться к истории появления в СССР первых термоэлектрических генераторов (ТЭГ), которые создавались в интересах разведывательных органов Красной Армии.
Первое практическое применение полупроводниковых термоэлементов было осуществлено в СССР в период Великой Отечественной войны под непосредственным руководством А.Ф. Иоффе.
Когда началась Великая Отечественная война, физики Ленинградского физико-технического института разработали специально для партизан и диверсионных групп, забрасываемых в тыл противника, термоэлектрогенератор ТГ-1, известный под названием «партизанский котелок».
Работами по его созданию руководил один из коллег Иоффе – Юрий Маслаковец, заинтересовавшийся термоэлектрическими явлениями в полупроводниках еще до войны.
ТГ-1 действительно был похож на котелок, наполнялся водой и устанавливался на костер.
В качестве полупроводниковых материалов использовались соединение сурьмы с цинком и константан – сплав на основе меди с добавлением никеля и марганца.
Разница температур пламени костра и воды доходила до 300° и оказывалась достаточной для возникновения в термоэлектрогенераторе тока. В результате партизаны заряжали батареи своей радиостанции. Мощность ТГ-1 достигала 10 ватт.
Выпуск генератора был налажен в марте 1943 года на НИИ 627 с опытным заводом № 1. Принцип работы этого «котелка» хорошо понятен из приведенного рисунка:
В послевоенное время работы над подобной техникой проводились в интересах народного хозяйства с целью обеспечить электропитанием труднодоступные районы и малонаселённые пункты. И были созданы несколько типов термоэлектрических генераторов разной конструкции для маломощных потребителей.
Серийно выпускались, к примеру, приборы под названием ТГК-3 и ТЭГК-2-2, оформленные в виде насадки на стекло стандартной керосиновой лампы:
Некоторые были оформлены в виде керогазов (фитильных керосиновых горелок для приготовления пищи) модели ТГК-9, ТГК-10 и ТГУ-1. Более мощные, но без сопутствующего эффекта освещения.
Правда, стоит отметить, что широкого применения термоэлектрические генераторы в стране не получили, так как обладали малой мощностью. И их производство было сокращено в последующем.
В Вооруженных силах их разработку не проводили вплоть до восьмидесятых годов, когда острая нужда заставила вернуться к созданию малогабаритных источников питания.
Получив в Академии наук СССР информацию о научных разработках в этой области, было принято решение о проведении двух НИР в разных организациях с целью выявления возможности создания подобной техники с заданными масса-габаритными характеристиками и выходной мощностью порядка 25–30 вт.
Одна НИР проводилась в Специализированном конструкторско-технологическом бюро при Черновицком госуниверситете. А другая – в Ленинградском отделении ВНИИ источников тока. В Черновицком СКТБ «Фонон» исследовалась возможность создания трех разных ТЭГ с разными параметрами для некоторых ситуаций.
В частности, первый вариант предусматривал получение зарядного тока от жилета, находящегося на человеке. И использовалась разница температур между телом и окружающей средой. Попутно он мог выполнять и функции бронежилета в определенных случаях, но не высокого уровня защиты.
Этот вариант не получил развитие, так как слишком малый перепад температур давал небольшой ток.
Второй вариант предусматривал получение напряжение 12,6 В от термического заряда или термитной шашки, которые в течение времени горения могли дать ток ТЭГ, необходимый для передачи короткого сообщения или сигнала в определенных ситуациях через КВ радиостанцию.
Третий вариант предусматривал создание ТЭГ для длительной работы, по типу того, что использовалось в годы войны.
К сожалению, в этой организации дальше НИР дело не пошло. Так как возможности СКТБ «Фонон» не позволяли организовать что-то серьезное даже на уровне малой серии. Поэтому дальнейшее сотрудничество было прекращено. Несмотря на то, что работы была выполнена в полном объёме, и комиссия её приняла, от проведения ОКР в этой организации отказались.
Сувенир
Более серьёзную научную работу под шифром «Сувенир» провели в Ленинградском отделении ВНИИИТ, которым в то время руководил Е.К. Иорданишвили, доктор технических наук, заслуженный деятель науки России, академик и вице-президент Международной термоэлектрической Академии, ученик академика А.Ф. Иоффе.
Исполнителям было предложено на выбор разработать несколько вариантов ТЭГ, которые имели разные виды охлаждения и разные типы горелок, для повышения КПД всего изделия. Но со стороны службы эксплуатации было выставлено жесткое требование к ОКР – в изделии не должна использоваться жидкость для испарения. Нельзя было использовать вентиляторное охлаждение. А также исключалось применение любых каталитических горелок или еще каких-то решений, поднимающих цену изделия и снижающих его надежность.
Поэтому в конечном варианте разработчиками было предложено использовать обычный примус «Шмель 2» как нагревательный элемент.
Вот примерно такой
Со специально разработанной аппаратурой, приблизительный эскиз которой представлен на рисунке.
Выходная мощность разработанного ТЭГ «Сувенир» давала требуемые параметры. А сама конструкция отвечала требованиям ГОСТа по группе 1.14. Иными словами, допускала десантирование в грузовом контейнере (ГК-30) и предусматривала температурный диапазон эксплуатации от –50 до +50 °С.
Емкости бензинового «Шмеля» хватало на 5–6 часов непрерывной работы, что вполне хватало для полной зарядки аккумулятора 10НКП-6c «Пояс» в полевых условиях. Не говоря о том, что одновременно с этим могла готовиться пища в любом котелке, кастрюле или на сковородке, которые ставились сверху самого изделия.
Общий вес всего изделия в сборе был около 5 кг, что не выходило из пределов требований заказчика по масса-габаритным ограничениям.
Для того чтобы окончательно определиться с выбором портативного источника тока, было принято решение отправить в одну из бригад СпН изготовленные на заводе опытные образцы ТЭГ «Сувенир» для войсковых испытаний.
Через полгода был получен отчет о проведенных испытаниях, которые подтвердили все характеристики этих изделий. Но, к сожалению, было указано, что использовать их в разведгруппах нецелесообразно. Потому что проще и удобнее брать еще один заряженный «Пояс».
Возможно, если бы это изделие отправили в 40 Армию (Афганистан), то заключение было бы другим. Но такие испытания запрещалось проводить за рубежами нашей страны. Поэтому ограничились заключением, утвержденным должностным лицом бригады СпН.
На основании этого заключения на совместном совещании заказчика и исполнителей было принято решение в серию изделие не запускать. А документацию сохранить в архивах ГРУ ГШ и Минэлектротехпрома для возможного возобновления выпуска этих изделий в военное время или еще в каких-либо критических ситуациях.
Вспомнить об этом изделии заставила информация в сети, где была размещена реклама современного ТЭГ, производимого в Перми и имеющего следующие характеристики:
«Генератор термоэлектрический универсальный B25-12. Преобразует тепловую энергию в электрическую. Средний срок службы – не менее 10 лет. Выходное напряжение – 12 В. Выходная мощность – не менее 25 Вт. Температура установочной поверхности – не более 400 °C. Габариты, мм: 252х252х170. Вес – не более 8,5 кг. Продавец ООО Системы СТК Пермь».
Невольно сравнивая то, что было разработано 35 лет назад для нужд ГРУ ГШ, приходишь к выводу, что современный ТЭГ уступает по весу изделию «Сувенир». И, мало того, наличие двух кулеров резко снижает надежность работы в полевых условиях. Не говоря о том, что проблематично на таком изделии готовить пищу.
Так получилось, что изделие «Сувенир» обогнало на много лет вперед нынешние разработки в этом сегменте ТЭГ, что, конечно, вызывает уважение к работе тех, кто его создавал.
Итог
В заключении хотелось бы отметить, что в восьмидесятые годы ничего аналогичного изделию «Сувенир» в мире не было создано. А ближайший портативный ТЭГ, производимый в Японии, весил около 18 кг, предназначался для помещений и питался от сжиженного газа.
Более мощные установки выпускались. Но они исключали их мобильное применение небольшими группами военнослужащих. И поэтому на вооружении армии не состояли.
В настоящее время в связи с освоением районов Крайнего Севера и размещением там наших частей, возможно, к идеи обеспечения портативными ТЭГ вернутся вновь. Но на новом уровне.
И тогда опыт разработки изделия «Сувенир» будет востребован.
К этому подталкивают и некоторые миротворческие миссии наших вооруженных сил, когда на небольших наблюдательных постах используют мощные генераторы электрической энергии, требующие большого расхода топлива для двигателя внутреннего сгорания. Это затратно и иногда связано с невозможностью своевременного подвоза больших объемов топлива из-за погодных условий, особенно в горах или в отдаленных районах.
Надеюсь, что эта статья откроет еще одну малоизвестную страницу советских военных разработок. И подскажет кому-то, как можно решить проблему обеспечения электроэнергией небольших по мощности потребителей, если возникнет такая необходимость.
Думаю, это поможет нашим Вооруженным силам и нашему народу не только сейчас, но и в будущем.
Потому что идея использования ТЭГ до сих пор актуальна для некоторых ситуаций в труднодоступных районах или в аварийных случаях.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Появление танков на войне разрушило все устоявшиеся представления о тактике боя, а стратегия танкового блицкрига, разработанная британскими офицерами и воплощённая в жизнь войсками нацистской Германии, установила новые жёсткие правила. Естественно, что в таких условиях остро встал вопрос со средствами борьбы с этими железными монстрами, вселявшими ужас в сердца солдат одним только своим появлением.
Разработка эффективных противотанковых пушек велась в каждой крупной стране, но проблема заключалась в налаживании массового производства. Блицкриг подразумевал, что довольно крупное соединение танков будет прорывать фронт на весьма узком участке. Но подвижность нового рода войск не позволяла защищающимся развернуть в короткие сроки достаточное число противотанковых орудий, поэтому требовалось снабдить ими практически все пехотные части, что было неосуществимо в сжатые сроки военного времени.
Реальный выход из сложившейся ситуации был только один – разработать не столь эффективное, но простое в применении и изготовлении средство, которым можно было вооружить почти любого бойца. Первым логичным решением стало создание противотанковых ружей, но ко Второй мировой войне их эффективность уже находилась под вопросом. На начальном этапе советские ПТР справлялись с относительно слабобронированными немецкими танками, но уже к середине 1942 года их оставалось использовать разве что против бронетранспортёров. Это вынудило советских конструкторов приступить к поискам нестандартных решений.
Вполне очевидно, что первой попыткой стало усиление противотанковых ружей. Так, сразу несколько конструкторов предложили использовать 82-мм миномётные снаряды в качестве надколиберных для ПТР. Предполагалось, что с помощью холостого снаряда, мина будет срабатывать и слетать со ствола, используя его в качестве направляющей. Первые опыты показали, что точность такого симбиоза стремится к нулю, но проекты свернули вовсе не по этим причинам – ружьё приходило в полную негодность буквально после восьми выстрелов.
Опыты показали, что запускать таким образом можно было боеприпасы не крупнее ручной гранаты. Опыты с таким устройством проводились ещё в Первую мировую, но мощности одной гранаты не хватало для нанесения повреждений новым танкам, да и точность оказалась ещё хуже, чем при испытании миномётных снарядов. Впрочем, идея получила некоторое распространение и своеобразный наствольный гранатомёт использовался при сражениях с пехотой.
Более того, в СССР были даже отдельные КБ по разработке винтовочных гранат. В них-то и попытались использовать новейшие разработки с проверенной технологией. В итоге получилась довольно компактная кумулятивная граната, способная пробивать 20-мм броню. Но если с мощностью проблема была решена, то точность оставляла желать лучшего. Оперение частично улучшило баллистику гранат, но довести их поведение в воздухе до приемлемого уровня можно было лишь приданием вращения. Это было возможно, но существенно ослабляло кумулятивную струю. Проблема оказалась неразрешимой, и все эксперименты были свёрнуты.
Улучшить обычные ручные гранаты также предпринимались попытки. Единственным их минусом был малый радиус действия – бросить довольно увесистую гранату можно было лишь на несколько десятков метров. В этом случае конструкторы пошли двумя путями – создание принципиально новых образцов и модификация уже готовых гранат.
Одной из самых успешных попыток можно считать дискообразную гранату инженера Петрова. Тренированные бойцы могли запускать её на довольно большие расстояния, причём довольно точно. Единственным минусом стала сложность производства. Минимум 21 винтовое соединение и целый «бутерброд» из различных материалов делал производство чудо-оружия чрезвычайно нерентабельным.
В такой ситуации второй вариант был наиболее приемлем. Так, сразу несколько инженеров предложили заменить ручки «колотушек» на миниатюрные ракетные двигатели. Элементарная физика нам подсказывает, что граната будет лететь тяжёлым концом вперёд, но предугадать в какой момент полёт гранаты стабилизируется, а тем более синхронизировать этот миг с включением двигателя было невозможно.
Поэтому граната могла полететь в любую сторону, вплоть до обратной. Ни одна из идей не дошла до массового производства, поэтому бойцы продолжали пользоваться простыми и эффективными связками гранат. Но дело это было крайне опасным и далеко не каждый был способен подбежать к движущемуся танку на расстояние броска тяжёлой связки гранат. Для упрощения этого героического подвига немецких танкистов попытались слепить. Так, предлагалось использовать бутылки с густой и вязкой жидкостью, которые нужно метать в смотровые щели механиков-водителей. Другим вариантом были мешки с песком, к которым прикреплялось взрывное устройство с дистанционным взрывателем. В момент приближения вражеской техники они подрывались и густое облако пыли слепило водителей. Неразберихой должны были воспользоваться те самые храбрецы и закинуть связку гранат на крышу танка.
Идея с вязкой жидкостью оказалась весьма популярна, тем более что коктейли Молотова показали себя как действенное средство, и в начале 1942 года военным был представлен ампуломёт. Конструкция представляла из себя миниатюрный миномёт, который должен был стрелять прямой наводкой ампулами с горючей смесью, воспламеняющейся при соприкосновении с воздухом.
Произведено было их довольно много, но в войсках ампуломёты получили весьма неоднозначную оценку. Опытные и пристрелявшиеся бойцы с наметанным глазом довольно успешно поджигали танки врага, но были таких единицы. В большинстве же своём ампулы пролетали мимо и падали на мягкую землю, о которую даже не разбивались. Но была гораздо более страшная проблема – ампулы разбивались в момент выстрела и сгореть могли уже сами стрелки, а вовсе не немецкие танкисты.
Идея с липкими горючими жидкостями заинтересовала и британских военных, но они пошли дальше и разработали липкие гранаты. Новое устройство бойцам не нужно было закидывать на крышу танка, а главное было вообще попасть в него и взрывчатка в мешке, пропитанным специальным составом. Испытания прошли успешно и Черчилль даже приказал произвести их 2,5 миллиона штук. Но просчёт учёных обнаружился только на фронте. Мина-липучка отлично приклеивалась к чистым поверхностям, но техника во время войны обычна покрыта густым слоем грязи и пыли, которая и защитила немецкую технику от британского «чудо-оружия», которое в итоге стали использовать в качестве мин, чтобы сбивать гусеницы танков.
В финской армии для этой же цели попытались использовать совсем простой метод – лом. Военные теоретики создали даже целое руководство по применению лома и брёвен против танков. Финским бойцам предлагалось кидать эти предметы прямо под катки танков, чтобы заклинить их. Но первые же попытки показали, что данный метод хорош лишь на бумаге.
Аналогичные предписания раздавались и среди жителей Лондона, но «британские учёные» пошли ещё дальше. В условиях городского боя солдату нужно было спрыгнуть со второго этажа здания на танк, постучать молотком по крышке командирского люка и, когда немец высунется посмотреть кто стучит, бросить в открывшийся люк гранату.
В Союзе с безумными идеями тоже проблем не было, благо что КБ их удавалось успешно отсеивать. Так, некий изобретатель Богданенко предложил ловить танки в самые настоящие капканы. Интереса ради в Главном автобронетанковом управлении Красной Армии идею его испытали и даже изготовили несколько образцов капканов на танк. По задумке изобретателя, его ловушка должна была захлопывать на гусенице машины и срывать её. Но, как и в опытах с ломом, даже для таких лёгких танков, как Т-60 это было лишь временной помехой.
Но были и более прогрессивные разработки. Ещё в 30-ые годы XX века в СССР пытались использовать неуправляемые реактивные снаряды для поражения танков. Успешные опыты с системами залпового огня эту идею лишь подогревали. Но точку в этом направлении на время войны поставили практические испытания. Точность ракет тех времён была столь низка, что из сотни выпущенных по бронелисту 3*2 метра ни одна не попала в целя, хотя снаряду требовалось преодолеть всего полкилометра. Уже на этом этапе провальность идеи была очевидна, но нужно было испытать ещё и воздействие боевой части на броню. Сперва мишень поставили на расстоянии 200 метров, но и в этот раз ни одна из 10 ракет не попала. Единственное попадание произошло лишь на дистанции 100 метров, но эффект его оказался ничтожен – лишь небольшая вмятина.
Вероятно, в своё время над создателями всех этих безумств коллеги посмеивались, однако в будущем многие из таких идей получили своё весьма серьёзное и эффективное развитие. Проблема, обычно, была не в самой задумке, а в её прогрессивности. Так, со временем реактивные снаряды превратились в ручные противотанковые гранатомёты, а ампулы с горючей смесью в напалм. А разработка экзотических способов борьбы с танками обусловлена вовсе не безумством, а желанием создать простое и дешёвое средство, которое бы могло спасти тысячи жизней.