«Когда сатана старался повлиять на верховную власть Мидо-Персидского царства, чтобы вызвать нерасположение к народу Божьему, ангелы встали на защиту изгнанников. К этому сражению проявило интерес все Небо. Благодаря пророку Даниилу мы имеем некоторое представление о той борьбе, которая происходит между силами добра и зла. В течении трех недель Гавриил боролся с силами тьмы, пытаясь противодействовать влиянию, оказываемому на Кира злыми ангелами, и в конце концов Сам Христос пришел на помощь. «Но князь царства Персидского стоял против меня двадцать один день; но вот, Михаил, один из первых князей, пришел помочь мне, и я остался там при царях Персидских» (Дан. 10:13). Небо сделало все, что только можно было сделать в интересах народа Божьего. Наконец победа была одержана, а силы врага остановлены во все дни Кира и его сына Камбиза, который царствовал примерно семь с половиною лет» (Уайт Е. Пророки и цари, Заокский, Источник жизни, 1993, с. 354).

Камбиз представлял собой полную противоположность отцу. Его отличали нестабильность характера, резкие колебания настроения и внезапные вспышки гнева. Ряд ученых объясняет это эпилепсией, от которой, по-видимому, страдал монарх (Шиллер. Указ. соч., с. 212). Короткое правление Камбиза (529-522) прошло в основном под знаком войны с Египтом, завершившейся его завоеванием персами, а также экспедиций в Ливию и Эфиопию (подробно об этих кампаниях в связи с библейскими пророчествами см. Опарин А.А. Колесо в колесе. Археологическое исследование книги пророка Иезекииля, Харьков, Факт, 2003). Три года царь провел в Египте, где в конце концов начал творить ужасающие безрассудства. В припадке злобы он зарубил свою беременную супругу, а чтобы доказать меткость, застрелил из лука малолетнего сына одного из приближенных, осмелившегося намекнуть на чрезмерное увлечение вином. «»Если я попаду стрелой в самое сердце твоего сына, который стоит там перед дверьми, то ясно, что речь персов — вздор. Если же я промахнусь, то, значит персы говорят правду и я не в своем уме». С этими словами царь натянул свой лук и пустил стрелу в мальчика. И когда тот упал, то приказал рассечь его тело и осмотреть рану. Стрелу нашли в сердце, и Камбис со смехом и радостью обратился к отцу мальчика: «Прексасп! Тебе ясно теперь, что я не безумец, а вот персы — не в своем уме. Скажи-ка мне, видал ли ты на свете еще такого прекрасного стрелка, как я?» Прексасп же, видя, что перед ним безумец, и в страхе за свою участь, сказал: «Владыка! Я думаю, что даже сам бог не может так хорошо стрелять, как ты!» Вот что Камбис тогда совершил. А в другой раз он велел без всякой причины схватить двенадцать знатнейших персов и с головой закопать живыми в землю» (Геродот. Указ. соч., книга 3, 35, с. 184-185).

Жертвой подобных безумств стал и родной брат царя Смердис (греческий вариант персидского имени Бардия). Точные обстоятельства его гибели остаются неясными. Известно только, что он был убит Прексаспом по распоряжению Камбиза — то ли на охоте, то ли утоплен (Дандамаев. Указ. соч., с. 65). Верный государю Прексасп не ведал, как Камбиз отплатит ему за преданность, лишив жизни его сына. Но убийство брата не принесло Камбизу удачи. До нас дошла знаменитая надпись на скале Бехистун, расположенной между Керманшахом и Хамаданом. Она выполнена на трех языках: древнеперсидском, эламском и аккадском (вавилонском). Создана в VI веке до н. э. мидо-персидским царем Дарием I (521-485), одним из наследников Камбиза. «Камбиз, сын Кира, из нашего рода, был здесь царем. У Камбиза был брат, по имени Бардия, от одной матери, одного отца с Камбизом. Камбиз убил Бардию. Когда Камбиз убил Бардию, народ не знал, что Бардия убит. Между тем Камбиз отправился в Египет. Когда Камбиз отправился в Египет, народ возмутился, и было великое зло в стране, и в Персии, и в Мидии, и в других странах. Потом появился человек, маг по имени Гаутама. Он восстал в Пишияуваде, у горы по имени Аракадриш. Это было в 14-й день месяца вияхна [март 522г.], когда он восстал, народ он так обманывал: «Я — Бардия, сын Кира, брат Камбиза». Тогда весь народ взбунтовался и перешел от Камбиза к нему, и Персия, и Мидия, и другие страны. Он захватил царство. Это было в 9-й день месяца гарманада [апрель 522 г.], когда он захватил царство. Вслед за тем Камбиз умер своею смертью. Царство, которое Гаутама-маг отнял у Камбиза, принадлежало искони нашему роду. И Гаутама-маг отнял у Камбиза и Персию, и другие страны, захватил их, присвоил себе, стал царем. Не было человека — ни перса, ни мидянина, ни кого-либо из нашего рода — кто мог бы отнять царство у Гаутамы-мага. Народ очень его боялся, что он перебьет многих, которые прежде знали Бардию, дабы никто не узнал, что он — не Бардия, сын Кира» (Хрестоматия по истории Древнего Востока. В 2-х т. // Под ред. М.А. Коростовцева, И.С. Кацнельсона, В.И. Кузищина, М, Высшая школа, 1980, Т2, с. 24-25).

Этот переворот оставил для потомков несколько неразгаданных тайн. Тем не менее общая картина понятна. Один из магов по имени Гаутама (так именовалось мидийское племя, многие члены которого служили жрецами), поразительно похожий на убитого сына Кира Смердиса (Бардию), воспользовавшись всеобщим недовольством Камбизом как среди простых людей, так и аристократии (Дандамаев. Указ. соч., с. 77), объявил себя монархом. Скоро известие об этом достигло Египта. Разъяренный Камбиз двинул армию из Египта в Персию, намереваясь низвергнуть узурпатора. Но здесь случился роковой инцидент. «Камбис вскочил на коня и решил немедленно выступить в поход на Сусы против мага. А когда царь вскакивал на коня, отпал наконечник ножен его меча и обнаженный меч рассек ему бедро» (Геродот. Указ. соч., книга 3, 64, с. 196). От полученной раны правитель скончался по дороге в Персию. Единоличным владыкой государства стал маг Гаутама, или Лже-Смердис (под таким именем он известен в истории). «А когда царствовал Лже-Смердис (названный Артаксерксом в Езд. 4:7), самаряне уговорили беспринципного самозванца издать указ, запрещающий иудеям строить храм и город. Больше года храм оставался в запустении и был почти забыт» (Уайт. Указ. соч., с. 354-355). Упомянутый в Ездр. 4:10 Аснафар — это ассирийский царь Ашшурбанипал, который, как ныне установлено, действительно переселял эламитов в Палестину (Хинц В. Государство Элам, М, Наука, 1977, с. 158).

Казалось, сатана добился заветного. Узурпатор велел прекратить работы. Учитывая, что в Мидо-Персии законы отмене не подлежали, это по-людски означало крах чаяний евреев. Но «Не дремлет и не спит хранящий Израиля» (Пс. 120:4). Многим в державе пришелся не по душе преемник Камбиза, особенно после того, как с помощью одной из его жен (дочери персидского вельможи) выяснилось, что на троне не сын Кира Смердис (Бардия), а самозванец. Обнаружили это следующим образом. Маг Гаутама в юности за проступок лишился ушей. Поэтому, заняв престол, он носил головной убор, скрывающий их отсутствие, так что дефект был незаметен. Тогда один из персидских сановников через свою дочь, супругу царя, поручил узнать, есть ли у него уши. Когда подтвердилось их отсутствие, а значит и то, что на престоле обманщик, представители семи персидских кланов решили устранить его. Несмотря на бдительность магов, заговорщики проникли во дворец, после короткой схватки убили самозванца и выставили его голову напоказ. На трон Мидо-Персии взошел представитель боковой линии Ахеменидов Дарий (Тураев. Указ. соч., том 2, с. 127-128).

Это был один из выдающихся правителей древности, достойный продолжатель дела Кира. Вот что Дарий I говорит о себе в наскальной надписи из Накши-Рустама: «… я — такого нрава, что для правдивого я друг, для несправедливого я — недруг. Не таково мое желание, чтобы слабый терпел несправедливость ради сильного, но и не таково мое желание, чтобы сильный терпел несправедливость ради слабого. Мое желание — справедливость. Лживому человеку я не друг. Я не вспыльчив. Когда я во гневе, я твердо держу это в своей душе, я твердо властвую над собой. Человеку, который содействует мне, я воздаю в меру его содействия. Человека, который вредит, я наказываю в меру причиненного им вреда. У меня нет желания, чтобы человек вредил, и нет желания, чтобы если он навредил, он не был бы наказан. Я не верю, когда человек говорит (доносит) против человека, пока он не удовлетворит испытанию. Человек, который выполняет или приносит в меру своих сил, доставляет мне удовлетворение, я ему благоволю и бываю весьма доволен. Как военаначальник я — отличный военаначальник… Я обладаю неутомимой силой в руках и ногах, как всадник я — отличный всадник. Как стрелок из лука я — отличный стрелок, как в пешем, так и в конном строю. Как копьеметатель я — отличный копьеметатель, как в пешем, так и в конном строю. (Хрестоматия по истории Древнего Востока. Указ. соч., том 2, с. 37). Если отбросить некоторое хвастовство, то в целом эта самооценка соответствует Дарию. Его правление ознаменовало пик могущества Мидо-Персии. При нем осуществили ряд ключевых преобразований. Прежде всего он разделил огромную империю на сатрапии во главе с сатрапами. Однако, чтобы предотвратить чрезмерное усиление местных властей, царь разграничил военную и гражданскую власть. Сатрапы занимались административным управлением, сбором податей, выполнением повинностей, судопроизводством и чеканкой монеты. Но войска, дислоцированные в провинции, им не подчинялись. В военном плане страну разделили на пять крупных округов под командованием военачальников, которым подчинялись гарнизоны сатрапий. Царь создал отличную сеть дорог и почтовую службу в державе. При нем арамейский язык стал официальным, что упростило общение в многонациональной империи мидо-персов (Васильев Л.С. История Востока. В 2Т, М, Высшая школа, 1993, Т1, с. 137-140).

Здравствуйте читатели! Вот мы и дошли до старейших из Чудес Света. В предыдущих постах я уже рассказал о четырех античных Чудесах Света древнего мира. И вот дошла очередь наконец-то рассказать Вам о третьем Чуде - о статуе Зевса в Олимпии. И начать свой рассказ я должен про Зевса, про отца богов и людей.

Зевс- отец богов и людей

Согласно мифу Зевс был сыном титанов Кроноса и Реи, который пришёл к власти через свержение собственного отца и победу в титаномахии - великой битве с поколением титанов. Эта битва установила новый миропорядок, который пришел на смену первобытному хаосу. Таким образом, Зевс для грека был не просто верховным богом, а гарантом самого существования мира в его понятных и устойчивых формах. Он был «отцом богов и людей», как его постоянно именует Гомер, что подчёркивало его патриархальную, царскую роль. Его атрибуты, гром и молния, скипетр и орёл, были символами не столько безудержной мощи, сколько легитимной и неоспоримой власти.

Влияние Зевса на жизнь греков было всеобъемлющим и практическим. Он был покровителем царей и защитником гостеприимства, одного из краеугольных камней греческой общественной жизни. Нарушившему священные законы гостеприимства грозила страшная кара. Однако его воля не воспринималась как безличный рок. Зевс мог быть гневным и милостивым, карающим и спасающим.

Его значимость как объединяющего начала особенно ярко проявлялась в греческих святилищах. Олимпия с её храмом и знаменитыми играми была, по сути, духовным и политическим центром эллинского мира. Олимпийские игры, проводившиеся в его честь, были не просто спортивными состязаниями - на время игр объявлялось священное перемирие, что подчёркивало роль Зевса как бога, стоящего выше междоусобных распрей. Павсаний в «Описании Эллады» пишет о жертвоприношениях Зевсу в Олимпии: «Элейцы приносят жертвы и Зевсу, как богу милостивому (Милихий), и Зевсу, как грозному (Энос), на отдельных жертвенниках». Эта двойственность культа показывает, что греки видели в нём не отстранённого небожителя, а бога, чьё расположение нужно было заслужить, чей гнев можно было смягчить.

Возведение статуи Зевса

Решение о возведении колоссальной статуи было принято гражданами Олимпии и всего региона Элида уже после того, как между 466 и 456 годами до нашей эры был построен величественный храм Зевса, достойный верховного бога. Храм, великолепный сам по себе, с его массивными колоннами, внутри оставался пустым - в его целле не было главного культового объекта, самого изображения божества. Причина для создания статуи была целиком идеологической: Греция, одержавшая победу над могущественной Персидской империей, ощущала свой расцвет и благоволение богов. Создание статуи, не имеющей себе равных, должно было стать знаком благодарности Зевсу Олимпийскому, покровителю эллинского единства и побед, и одновременно демонстрацией культурного и художественного превосходства Эллады.

Для воплощения этой грандиозной задачи был приглашён самый прославленный скульптор той эпохи - афинянин Фидий. К тому времени Фидий уже создал две знаменитые статуи Афины: Афину Промахос на Акрополе и хрисоэлефантинную (из золота и слоновой кости) Афину Парфенос для Парфенона. Однако его прибытие в Олимпию было омрачено политическими интригами: в Афинах его обвинили в хищении золота, предназначенного для статуи Афины, а затем, после оправдания по этому обвинению, в нечестии - за то, что он изобразил на щите богини себя и своего покровителя, Перикла. Эти обстоятельства вынудили великого мастера покинуть Афины и отправиться в Олимпию, где он и получил величайший заказ своей жизни.

Сам процесс создания статуи, начавшийся около 440 года до н.э. и занявший около пяти лет, был столь же гениален, сколь и сложен. Рядом с храмом для Фидия была построена специальная мастерская, которая по своим размерам в точности повторяла целлу храма. Это позволяло художнику работать над колоссом, постоянно сверяясь с реальным пространством его будущего местонахождения. Основа статуи была деревянной, но это был не простой блок, а сложный каркас, на который с ювелирной точностью крепились пластины из полированной слоновой кости, изображавшие обнажённую кожу бога, и листы кованого золота, представлявшие его одеяние. Для работы требовались тонны материалов: древние источники сообщают о 200 килограммах золота и огромном количестве слоновой кости.

Павсаний в своём «Описании Эллады» оставил следующие детали:

«Бог сидит на троне, сделанном из золота и слоновой кости. На голове у него венок, как бы из ветвей маслины. В правой руке он держит Нику, тоже сделанную из слоновой кости и золота. В левой руке у бога скипетр, украшенный всякого рода металлами. Сидящая на скипетре птица — орёл. Обувь бога и верхняя одежда — также из золота, а на одежде — изображения разных животных и полевых лилий».

Но Фидий был не только скульптором, но и гениальным инженером. Чтобы защитить хрупкую слоновую кость от губительной олимпийской влажности, у подножия статуи был устроен неглубокий бассейн, выложенный чёрным мрамором и наполненный оливковым маслом. Пары масла создавали необходимый микроклимат. А этот бассейн выполнял и другую, художественную функцию: свет, падавший в тёмный зал храма через дверной проём, отражался от тёмной маслянистой поверхности и мягко освещал лицо и торс Зевса, создавая сверхъестественный эффект внутреннего свечения, исходящего от самого божества. Когда в 435 году до нашей эры занавес, скрывавший статую, наконец упал, современники были потрясены. Возникла даже легенда, которую передаёт тот же Павсаний, о том, что когда статуя была завершена, Фидий обратился к богу с молитвой, прося подать знак, угодна ли ему работа. И в ответ на это Зевс метнул молнию в то самое место храма, где на полу и по сей день лежит медный сосуд в виде чаши. Так бог лично подтвердил, что творение Фидия обрело его божественное присутствие.

Гибель статуи

Статуя на протяжении почти восьми столетий оставалась нетронутой в своём храме, переживая расцвет и упадок Эллады, приход римлян, которые, несмотря на завоевание Греции, относились к её святыням с благоговейным трепетом. Известно, что римский император Калигула, известный своим безумным желанием присвоить всё знаменитое, около 40 года нашей эры приказал перевезти статую в Рим. Согласно легенде, когда рабочие посланы им в Олимпию попытались снять статую, Зевс разразился таким раскатом хохота, что леса рухнули, а работники в ужасе разбежались. Вскоре после этого Калигула был убит, и замысел его не осуществился. Эта история прекрасно показывает то благоговение, которым даже завоеватели окружали творение Фидия.

Однако настоящая гибель статуи была все же связана с закатом античного мира и приходом новой веры- христианством. В IV веке нашей эры Римская империя стала христианской. Император Феодосий I Великий, стремясь укрепить единую государственную религию, в 391 году издал эдикт о запрете всех языческих культов и закрытии их храмов. Олимпийские игры, посвящённые Зевсу, были прекращены, а великий храм запечатан. Это был смертный приговор для статуи, которая из объекта поклонения превратилась в ненавистный символ идолопоклонства.

Дальнейшая её судьба описывается двумя основными версиями, которые, возможно, являются этапами одной трагедии. Согласно первой, более ранней версии, статуя погибла прямо на своём месте в Олимпии. После закрытия храма он пришёл в запустение, а в 426 году нашей эры по приказу Феодосия II в Олимпии были предприняты особые меры по уничтожению языческих святынь. Деревянный каркас статуи, покрытый легковоспламеняющимися материалами, мог намеренно быть сожжён религиозными фанатиками. От колосса, по этой версии, остались лишь оплавленные куски золота и обгоревшие фрагменты кости.

Вторая, более поздняя версия, гласит, что незадолго до полного разрушения храма статую всё же попытались спасти. Согласно этой теории, её аккуратно разобрали и перевезли в Константинополь, новый центр христианской империи. Там её не уничтожили сразу, а разместили в роскошном дворце знатного патриция Лавса, превратив в музейный экспонат. Но и там её настигла огненная стихия. В 475 году нашей эры в Константинополе вспыхнул грандиозный пожар, известный как пожар в дворце Лавса. Огненные языки охватили здание, и Зевс, пролежав века в сухом храме, теперь вспыхнул как факел. Драгоценные материалы - золото расплавилось и растеклось, а слоновая кость обратилась в пепел.

Так или иначе в настоящее время от колоссального творения Фидия не осталось ничего, кроме описаний, воспоминаний и легенд. Археологические раскопки в Олимпии обнаружили лишь его фундамент, следы мастерской Фидия с инструментами и крошечные свидетельства былого величия - формы для отливки золотых пластин и черепки с надписью «Я принадлежу Фидию».

На этом история статуи Зевса заканчивается. Как и в случае с четвертым Чудом Света - основным виновником гибели статуи является христианство, которое вначале своего существования с фанатическим рвением стремилось уничтожить все, что напоминало людям о старых богах. В следующий раз я вам расскажу про второе Чудо Света на судьбу которого в этот раз христианство никак не могло повлиять - про Висячие Сады Семирамиды.

P.S Подписывайтесь, чтобы всегда быть в курсе интересных обзоров и событий. Ваша поддержка очень важна! И пишите в комментариях - по каким событиям вы бы хотели еще увидеть статьи)

P.S 2 Так же можете ознакомиться с моим постом про «День народного единства»

В Гёбекли-Тепе, одном из древнейших в мире мегалитических комплексов, сделана удивительная находка — статуя человека, встроенная в стену. Археологи считают, что фигура была помещена туда намеренно, вероятно, как часть ритуала или подношения. Подобная практика характерна для всего Плодородного Полумесяца, схожие идолы встречаются по всему Ближнему Востоку. Этот образец — один из первых примеров монументального искусства: перед нами не статуэтка, а полноценная скульптура.

Статуя найдена между сооружениями B и D — одними из самых ранних круговых комплексов Гёбекли-Тепе, выложенных из массивных известняковых блоков. Она лежала горизонтально внутри кладки, без признаков разрушения, что говорит о преднамеренном включении в конструкцию во время строительства. Возможно, ритуал был связан с представлениями о предках или с защитой священного пространства. А может быть, следующие строители решили положить старого идола в основание нового храма?

По данным раскопок, слои, к которым относится это захоронение, датируются примерно 9600 годом до н. э. — временем, когда на территории Верхней Месопотамии уже существовали устойчивые поселения охотников-собирателей, начавших переход к земледелию.

Археологи отмечают, что подобные случаи известны и на соседних неолитических памятниках, таких как Карахан-Тепе, где статуи также оказывались частью архитектуры. Встраивание фигур в стены или под пол интерпретируется как ритуальное «запечатывание» сооружения, наделение его особой силой. Да и в более поздние эпохи встречались подобные практики — от фаллических идолов в урартских храмах до античных саркофагов, встроенных в стены средневековых церквей. Зачем добру пропадать?

Гёбекли-Тепе — комплекс, созданный за 6000 лет до Стоунхенджа — изменил представления о происхождении цивилизации: ранее считалось, что крупные общественные постройки появились лишь после развития земледелия. Однако Гёбекли-Тепе и другие подобные комплексы усложняют картину. А что, если коллективные ритуалы и культ предков стали не следствием, а причиной перехода к оседлому образу жизни — или, по крайней мере, развивались параллельно с ним?

Новая статуя внутри стены — ещё одно подтверждение того, что символический и духовный мир раннего неолита был куда сложнее, чем предполагалось. Она фиксирует момент, когда человек впервые начал не просто строить жилища, но осмыслять пространство вокруг себя — превращая камень в носителя памяти и веры. Более того, святилища продолжали использовать и после смены традиций, включая фрагменты старых построек в новые храмы.

В 2026 году часть артефактов из Гёбекли-Тепе, включая недавно найденные объекты, будет представлена на выставке «Мифы в камне: Гёбекли-Тепе и мир последних охотников» в берлинской галерее Джеймса-Саймона. Экспозиция объединит 96 предметов из музея Шанлыурфы и даст представление о культуре строителей первых каменных храмов.

Гёбекли-Тепе остаётся одним из ключевых мест, где археология сталкивается с вопросами происхождения веры, искусства и социальной организации. И каждая новая находка — будь то фрагмент резьбы или древняя статуя в стене — добавляет штрих к истории, начавшейся задолго до того, как человечество научилось писать.