«О ком плачет скрипка». (1/2)
Глубоко вдохнув, он вытер лицо бумажным полотенцем.
─ Да пусть подавятся этими деньгами! Сегодня же уволюсь, ─ он решительно пошел обратно. Кулаки невольно сжались, но тут же пальцы ослабили напряжение, когда он подошел к рабочему месту. Тут творилось нечто невообразимое.
Свежие пятна крови щедро разукрашивали несчастливый диван, на котором с откинувшейся головой сидел Кирилл. На бледном, почти бескровном лице отчетливо выделялся разбитый нос, с которого стекала алая струйка. Рядом колдовала Настя, робко пытаясь закупорить кровотечение носовым платком. Позади нее, опершись локтем о колено, пытался подняться второй грузчик. Он тяжело и глубоко дышал, с громким свистом засасывая воздух.
Появление Глеба имело эффект разорвавшейся бомбы! Кирилл вскочил с дивана, разбрызгивая каплями крови натертый до блеска пол. Его коллега задышал с удвоенной частотой, и, выпрямившись, зигзагами побежал к выходу.
─ Не надо! Пожалуйста… ─ Парень пятился назад. Лицо исказил переполняющий ужас.
Только сейчас Глеб увидел перепуганных охранников, неотрывно смотревших на него с разинутыми ртами. Такие же эмоции переполняли и Настю. Ее губы еле заметно шевелились, тихо произнося:
─ Зачем?
─ Что здесь произошло? Объясните кто-нибудь? ─ Он боялся пошевелиться.
─ Парень, спокойно! Мы вызвали полицию, ─ седой охранник в синей, давно не стираной форме, примирительно поднял руки перед собой.
─ Полицию? А я тут причем? Они подрались, а на меня вызываете полицию? ─ Глеб сделал шаг в направлении своего стула и увидел, как девушка отпрыгнула назад, ─ Настя? Что с тобой?
─ Они подрались? Глеб, это ты их избил! ─ Настя дрожащей рукой указала на него.
─ Парень, все есть на камере! Это ты их избил, ─ добавил охранник.
Глеба словно ударила молния!
─ Но меня здесь не было, я выходил в туалет же, ─ он сел на свой рабочий стул и провел ладонью по покрытому холодной испариной лбу. Сердце, тяжело бухая в груди, наполняло ноги свинцовой тяжестью. Смешанные чувства накатывали, словно ледяное цунами. Он схватил свою сумку и быстрым шагом направился к выходу. Охранники мгновенно разбежались в стороны, пропуская агрессивного парня.
Он брел домой на автопилоте, ничего не видя и не слыша. Парень ударялся о прохожих, не глядя по сторонам, выходил на проезжую часть под визг тормозов разгневанных родителей. Глеб не заметил, как попал в свою квартиру. Он, не раздеваясь, плюхнулся на диван. В кармане яростно надрывался телефон, безуспешно пытаясь привлечь к себе внимание.
Его взгляд устремился на потолок. От простенькой люстры тянулась едва заметная нитка паутины, слабо колыхающаяся при дуновении воздуха. Все органы чувств, кроме зрения будто отключились, оставив его наедине с этой гипнотизирующей ниткой. Время словно замерло. Он закрыл глаза и почти заснул, как вдруг раздался громкий разрывающий хруст и короткое чавканье. Глеб резко вскочил и оглядел пустую комнату. Адреналин в очередной раз взбодрил его тело, пробежав по сосудам. Его взгляд сфокусировался на фотографии.
─ Да как это возможно? ─ Его губы задрожали. На снимке все также стоял он, ехидно улыбаясь. Яблоко было надкушено.
Эта ночь измотала еще сильнее. Он, не задумываясь, разорвал фотографию и лег спать, до подбородка натянув одеяло. Но измученный за последние сутки организм отчаянно сопротивлялся сну, вздрагивая из-за каждого звука. У него не было друзей, к которым можно пойти, не было и денег на отель. Каждый звук приносил ему тревогу, заставляя вздрагивать, и лишь за два часа до рассвета он смог уснуть, провалившись в глубокий тревожный сон.
Спасительное утро не принесло ему облегчения. Оно подарило лишь новую боль. Глеб открыл веки и часто поморгал, прогоняя туман перед глазами. На руках и ногах повисли свинцовые оковы неожиданной слабости. Уставший организм отказывался просыпаться. Парень медленно повернул голову на бок и невольно вздрогнул. На стуле рядом лежало почерневшее надкушенное яблоко. На своем месте аккуратно стоял и снимок. Лицо парня, некогда игриво подмигивающего, перекосилось от вселенской злобы. На нем теперь белел аккуратный шрам. Бешено вылезающие из орбит глаза налились кровью. Кулаки сжались до побелевших костяшек. От снимка веяло неприкрытой угрозой.
Глеб уже стоял в проходе двери. Он мгновенно обулся, накинул на себя пальто и устремился вниз. Его путь лежал прямиком к злополучной квартире, где жил создатель всех его неудач.
И вскоре он снова оказался перед уже знакомой дверью. Но, к его разочарованию, дверь открыла полная женщина средних лет с грубым прокуренным голосом и хамоватыми резкими фразами. Там уже десять лет жила большая семья, и ни о каком фотографе они, конечно же, не слышали. А позади нее он увидел совершенно другой интерьер.
Опустошенный и вымученный неизвестностью парень сел на лавочке внизу. Эмоции, бившие неиссякаемым фонтаном, потухли, оставляя после себя лишь холодное безразличие. Глеб понимал, что сходил с ума, но отчаянно боялся себе в этом признаться. В неподвижной позе мыслителя он провел целый час. Из забытья его вывел телефонный звонок. Сердобольная Настя горячо интересовалась, почему он не на работе, и что случилось. Скороговоркой выпалив, что приходили из полиции и искали его, и то, что грузчики отказались писать заявление.
Глеб, меланхолично угукая, не спеша побрел в сторону торгового центра, где у входа его перехватила Настя. Не обращая внимания на отрешенность парня, девушка безостановочно ворковала и взахлеб рассказывала какую-то историю, пытаясь завоевать внимание своего коллеги.
─ Знаешь, вчера вечером по телефону ты был совсем другим. Веселым, интересным. А сегодня какой-то кислый. Ты все переживаешь из-за этих парней? Да они получили по заслугам, я считаю, ─ она положила руку ему на плечо. Сегодня на ней была надета кофта с глубоким декольте, которую она никогда не носила на работу. ─ Я, кстати, подумала над твоим предложением. Соглашусь!
Глеб поднял на нее свои красные глаза и удивленно спросил.
─ Каким предложением?
─ Как это, каким? ─ Она обижено надула губы, ─ сходить в бар, а потанцевать, потом еще куда-нибудь.
─ Здорово, конечно, но что-то я не помню вчерашний разговор, ─ он сосредоточено сдвинул брови, выдавливая из своей головы вчерашние события.
─ Ладно, я пойду поработаю. Ты опять сам не свой. ─ Она развернулась на каблуках и, демонстративно виляя округлостями ягодиц, устремилась на свое рабочее место, где всегда царил поистине женский уют.
Глеб достал телефон и проверил вызовы. Он не разговаривал с Настей. Рука, держащая кружку чая, заметно дрожала. Спустя минуту раздумий, он решил посвятить день работе и попытаться отвлечься. Но размеренная жизнь торгового центра лишь погрузила его в сон. Несчастливый диван подарил ему долгожданный отдых на грязной заляпанной обшивке.
Его растолкала Настя спустя пять часов. Ее красивое лицо казалось встревоженным.
─ Глеб, тебя полиция ищет опять. Идут сюда.
Двое невысоких мужчин в строгой форме выросли перед ними в считанные секунды. Их каменные лица, словно высеченные из камня, казалось, никогда не отражали каких-либо теплых эмоций. Будто бездушные роботы, автоматически выполняющие свою работу.
─ Глеб Владимирович? ─ Дождавшись короткого кивка, один из них продолжил, ─ Пройдемте с нами.
─ Зачем? Они же не писали заявление…
─ Кто они? Вас приказали доставить для объяснений по поводу вашей начальницы. Все в отделении расскажем.
Его словно окатили ледяной водой. Остатки сна улетучились в мгновение.
Через полчаса он писал бумаги в отделении. Как выяснилось позже, его начальницу похитили и убили. Ее расчлененный труп нашли на окраине города. Это было подходящее место для таких новостей. Здесь царила гнетущая атмосфера боли и страданий. Глеб поймал себя на мысли, что не смог бы находиться тут и лишнего часа. Но у бюрократии на его счет были совершенно другие планы.
Хоть свидетель и указывал на Глеба, у парня имелось железобетонное алиби. Весь этот день он провел на работе, под камерами. Как оказалось, на счастье Глеба, от них все-таки имелась определенная польза. Фотографии с места преступления были омерзительны до тошноты. Обгоревшие куски плоти, некогда бывшие его хозяйкой, заставили вывернуться желудку ошарашенного парня. Немолодой следователь с пронзительным едким прищуром сказал, что здесь нашли не все. Не хватало правой руки. Парень брезгливо подумал, что не смог бы тут работать, к такому привыкнуть невозможно.
К вечеру Глеба отпустили, заставив напоследок подписать целый ворох бумаг. На улице тем временем уже стемнело. Он устало брел по безлюдным улицам, освещаемым редкими фонарями и огнями куда-то пролетающих машин. В животе проснулись тянущие сосущие ощущения. Страшно хотелось есть. Но мысли о еде отходили на второй план, оставляя место для другого неприятного факта. Глеб боялся идти в свою пустую квартиру. И с каждым шагом в направлении дома внутри рос иррациональный страх.
─ Я просто схожу с ума… ─ Он шептал себе под нос, повторяя раз за разом. На него оглядывались редкие прохожие, награждая изумленными взглядами. Глеб остановился напротив зеркальной витрины и всмотрелся в ее отражение. На него глядел усталый замученный парень. Круги под красными глазами, побледневшая кожа, сальные немытые волосы, руки слегка тряслись. ─ Мне нужна помощь. Я сошел с ума также, как и мои родители.
Приподняв воротник, парень решительно направился дальше. Теперь у него появился спутник. Холодный мелкий дождик. Глеб немного прибавил шаг, пытаясь как-то убежать от погоды. Лавируя между лужами и ямами перед домом, он нырнул под козырек подъезда своей старой хрущевки. Рука с ключом потянулась к домофону и замерла. Глеб отмотал свою оперативную память на десять секунды назад и снова вышел под дождь. Он не верил своим глазам. В его окне горел свет.
─ Я забыл выключить или… ─ Он не успел договорить, как в окне показалось движение. Кто-то открыл дверцу холодильника и положил сверток. ─ Твою ж… но воры не стали бы включать свет. Или я совсем окончательно сбрендил, или это Юрий Семенович пришел с проверкой квартиры.
Глеб стремительно забежал наверх и рывком дернул дверь. Она оказалась незапертой.
─ Кто здесь? Юрий Семенович, это вы? ─ В зале тоже горел свет. Никто не ответил. ─ Я сейчас вызову полицию! Немедленно ответьте!
В ответ он услышал лишь звенящую тишину. Не тратя времени впустую, он постучал соседям, с которыми почти не общался. Дверь, расположенная напротив, тихо щелкнула и приоткрылась, обнажив крючковатый нос и нахмуренные брови старой женщины.
─ Тебе чего надо? Чего стучишь? ─ Дряхлый голос смог передать целую гамму раздраженных эмоций.
─ У меня дома кто-то есть! Может, воры…
─ Ну, так вызови милицию, малахольный! Или мне предлагаешь сходить посмотреть? ─ Она орала на весь подъезд.
Глеб, привлекший внимание свидетеля, широко открыл дверь и зашел внутрь. Вызывать полицию он боялся.
«А если там никого, меня в дурку отправят?» ─ Он аккуратно заглянул в комнату, потом на кухню, где вытащил большой кухонный нож. В маленьком загаженном туалете тоже было пусто. Конечно, если кто-то здесь и был, то он может быть только в одном месте. Глеб, аккуратно наступая, приблизился к шкафу. Рука медленно потянулась к металлической ручке. Он резко ее дернул, отпрыгнув назад.
─ Здесь никого нет! ─ Глеб непонимающе огляделся вокруг. Все лежало на своих местах. Какая-то блуждающая мысль нервно бегала в его усталом сознании и, завершив почетный круг, оформилась с четкой ясностью. Глеб довернул корпус и подошел к стеклянной дверце серванта, посмотрел на фотографию.
Парня начала бить крупная дрожь. На лице навернулись слезы.
─ Я так больше не могу, ─ на фотографии никого не было. Лишь осенний лесной пейзаж.
Громко хлопнула входная дверь!
Парень обернулся и попятился назад, выставив руку с ножом перед собой. Сердце набирало обороты, тяжело бухая об грудную клетку. Шаги! Кто-то, шаркая ногами, заходил в комнату.
─ Фу ты! Совсем что ли больной? ─ Соседка кричала еще громче, ─ Воров-то нашел своих?
Глеб сглотнул ком, перехвативший дыхание в горле. Он положил нож на подоконник и часто задышал.
─ Нет, вы меня до инфаркта так доведете, ─ произнес он заикаясь.
─ Я так и думала, наркоман! Таблеток своих обожрутся и чертей вокруг видят! Тебе психбригаду сейчас вызову, а не милицию, ─ она развернулась и тем же шаркающим шагам вернулась домой. Парень закрыл дверь и осел по ней на пол. Он сомкнул глаза и истерически рассмеялся. Он надрывно хохотал, пока мышцы живота не начали жгуче болеть. Безумный смех сменился апатией. Глеб сидел так целый час.
Голод снова напомнил о себе. Парень с трудом встал и направился на кухню. Время, проведенное в созерцании коридора, пошло на пользу. Ему стало немного легче. Он наполнил чайник и поставил его на старую плиту, покрытую разноцветными пятнами. Глеб поймал себя на мысли, что завтра возьмет выходной и после посещения врача обязательно наведет порядок. Он усмехнулся своим порывам и открыл дверцу холодильника.
Усмешка плавно сползала с его лица. Спина и ноги внезапно похолодели.
На средней полке лежал сверток из газетных листов. Он был пропитан какой-то темной жидкостью…
Глеб трясущейся рукой схватил за кончик листа и потянул на себя, открывая содержимое свертка. Живот резко скрутило. Мощная судорога пробежала по телу парня, заставляя его вывернуться наизнанку. Пустой желудок извергнул из себя лишь желчь. За ней пробежала еще одна судорога и еще. Он снова поднял красные воспаленные глаза на полку холодильника, где лежала рука с наманикюренными пальцами.
Глеб, не закрывая холодильник, заплетаясь, побрел за телефоном в комнату. Голова кружилась, лихорадочно соображая куда звонить. «В скорую помощь или в полицию?».
Зрение оказывалось четко фокусироваться на экране телефона. Он набрал номер экстренной службы и нажал вызов. Сзади скрипнула открытая дверь, ведущая в комнату. Дверь, за которую он в спешке и замешательстве забыл посмотреть…
Глеб обернулся. Мучительный спазм перекрыл голосовые связки. Телефон выпал из рук. Руки и ноги отказывались слушаться. Некто мгновенно рванулся к нему и, крепко обняв, открыл свой рот настолько широко, будто у него отсутствовали суставы…
Тут-тук.
─ Немедленно откройте! Полиция! ─ Настойчиво стучал мужчина в форме. Через секунды послышались шаги и дверь открылась. На пороге стоял парень в футболке и растянутых штанах. Он грыз яблоко и улыбался.
─ Добрый вечер, господа! Проходите. Чай, кофе? ─ Парень излучал тепло и гостеприимство.
─ Нет, нет, спасибо. На вас тут жалоба имеется!
─ Дайте угадаю. От соседки напротив? ─ Он лучезарно улыбнулся.
─ Да. Говорит, у вас тут притон, и вы наркоман, который себя неадекватно ведет, ─ полицейский сконфуженно пожал плечами и переглянулся с напарником.
─ Да, все верно. Я как раз фасовку заканчиваю, сейчас покупатели придут, ─ он, смеясь, надкусил яблоко, ─ заходите и посмотрите.
Полицейские зашли внутрь и внимательно изучили квартиру.
─ Вот так вот! Не поздоровался раз и получите. Странная старушка, ─ парень сочувственно помотал головой, искоса наблюдая за сотрудниками полиции. Они извинились и ушли. Это же увидела и старушка напротив, наблюдающая в глазок. Перед тем как соседская дверь закрылась, она увидела, как ей игриво подмигнул парень…
Настя еще раз проверила себя в зеркале. Спешка всегда раздражала. Внизу ждало такси. Она надела свои лучшие вещи. Сбегая вниз по лестнице, она осознала, что одна и та же мысль снова кружит и будоражит ей голову. Поистине, законы любви причудливы и невероятны. Еще позавчера бы она ни за что не пошла бы на свидание с Глебом. А сегодня без ума от того, как разворачиваются события. Он позвонил и пригласил ее к себе в гости. Его голос казался магическим, словно живой магнит.
Настя не успела постучать, как дверь открылась, выпуская наружу молекулы дорого парфюма. Она узнала на парне вещи, которые они выбирали вместе. Глеб загадочно улыбнулся и пригласил ее в комнату, сверкающую идеальным порядком. На журнальном столике стояла открытая бутылка вина с двумя фужерами. Последним штрихом романтической атмосферы стала легкая музыка.
─ Все так неожиданно, ─ она не могла поверить в происходящее.
─ Может быть, ─ он наполнил вином ее фужер.
─ Я думала, мы куда-нибудь сходим или еще что-нибудь, как-то все стремительно, ─ смешанные чувства охватили ее с ног до головы.
Он был вежлив и любезен. Их разговор тянулся несколько часов. Настя и не догадывалась, что ее скромный коллега ─ эрудит. Он знал буквально все.
─ Я скоро вернусь, ─ Глеб виновато улыбнулся и отправился в ванную комнату.
Настя встала с кресла и подошла к окну. Унылый осенний пейзаж спального района. Деревья мерно качались в свете фонаря. Девушка резко вскинула руку и прижала к шее. Она почувствовала, будто кто-то ее легонько уколол, но, оглянувшись, никого не увидела. Ее взгляд зацепился за фотографию за стеклянной дверцей серванта. На уже знакомом осеннем пейзаже она нашла Глеба. Момент, который был запечатлен фотографом, заставил ее вздрогнуть. Парень словно пытался ударить ладонью в объектив и что-то кричал. Его лицо исказилось от ужаса и паники. В нем читалось, что он хотел убежать, но не мог…
─ Классный снимок, правда? ─ Она услышала голос парня за спиной. Он стоял, привалившись к косяку двери.
─ Глеб, что это значит? ─ Нехорошее чувство стало подниматься откуда-то из глубины.
Парень лишь саркастично улыбнулся. Он сделал музыку погромче. Ее крика никто не услышал. Позже эксперты скажут, что ее изнасиловали и задушили. Убийца найден не был.
***
В дверку старенького дома на окраине города постучал сутулый возрастной мужчина в квадратных очках. Он нервно оглядывался и то и дело облизывал вечно обветренные губы. Где-то в глубине покосившейся террасы раздались шаги. Вскоре дверку открыл немолодой мужчина с седыми зачесанными назад волосами и чуть оттопыренными ушами. От него сильно пахло алкоголем. Мутные глаза не сразу различили незваного гостя.
─ Ааа, это ты? ─ Он почесал свой нос с горбинкой и махнул рукой себе за спину трясущейся рукой, ─ заходи.
─ Нет, нет. Я ненадолго. Пожалуй, заберу свой гонорар и вынужден буду откланяться, ─ старик загадочно улыбнулся.
─ Сейчас принесу, как раз машину продал. ─ Он шатающейся походкой направился внутрь дома.
Старик аккуратно заглянул на кухню, где за обеденным столом сидел парень, задумчиво потягивающий чай из кружки. Черные, уложенные гелем волосы. Черная обтягивающая водолазка. Белесый шрам на щеке. Они пересеклись взглядами. Парень игриво подмигнул ему, одарив коварной улыбкой. Старик знал, что за ней пряталось, ведь такие же эмоции были и на его лице.
Их молчаливый диалог прервал хозяин жилища, споткнувшийся о высокий порог. Его бранные слова разлетелись по всему дому, вызвав отвращение на лице гостя. Седой мужчина снова обдал старика спиртными парами, передав сверток в черном пакете.
─ Здесь все. Можешь не пересчитывать, ─ по лицу скатилась слеза, ─ ты знаешь, я совсем не жалею, но хочу спросить…
─ Тебе не нужно знать, просто забудь. Ты получил то, чего хотел. Как там твоя жена? ─ Он любовно упаковывал сверток в портфель.
─ На лечении опять… ─ Он смотрел на него шальными стеклянными глазами. ─ Теперь ее встретит сын…
Но дослушивать пьяный монолог жалкого алкаша он не стал. Сел в свою старенькую машину и поехал домой. На пороге его встретила женщина, которая временно жила в его квартире. Она молча передала ключи и ушла. Женщина не задавала вопросов, она просто делала свою странную работу за большие деньги.
Старик не спеша включил патефон и открыл вторую комнату в своей квартире, прочно запертую на два замка. Квартира наполнилась громкой печальной музыкой. Неизвестный музыкант заставил струны инструмента трепетать, и немножко нервно петь, вдруг покорившись пальцам непревзойденного мастера… Старик включил свет, ярко озаривший просторную комнату. Все стены снизу доверху были увешаны фотографиями людей. Их различал лишь задний план. Где-то зеленый луг, усеянный полевыми цветами, а где-то холодный пустынный пейзаж севера. Тут можно было увидеть и белые пески пустынь, и бесконечную синеву морей. Этому множеству, казалось, нет предела, и объединял их лишь одно. На каждом снимке запечатлен момент, как кто-то кричал, плакал, забившись в угол, резал вены, рвал на себе одежду. Да, это была сама безысходность в своем истинном и первозданном виде… Тем временем скрипка продолжала свою грустную историю, исповедуясь перед единственным слушателем. Она рвалась, кричала, оправдывалась…
Фотограф поправил свои квадратные очки и приложил к пустому месту еще одну фотографию, прикрепив ее булавкой. Теперь Глеб стал частью тюрьмы, где неизвестный безумный старик заточил души своих пленников навечно. Из этого ада не было выхода. Сюда отправляли тех, кого прокляли некогда близкие люди, абсолютно искренние в своем пожелании вечных мучений.
Он созерцал свои шедевры, наслаждаясь каждой минутой. Каждый снимок дозрел, даря ему истинные эмоции настоящего ужаса.
Старик ехидно улыбнулся, держа в руках конверт со следующим заказом. И кто знает, дорогой читатель, может, в нем окажется и твое имя…
Скрипка, выплакав последние слезы, вздрогнула и замолчала.