Авторский рассказ + Природа

Она снова прошлась мимо деревьев и вдруг заметила тропинку между елей. Не было ее раньше здесь. Точно не было!

Ленка подумала и решила идти по тропинке. Вернуться она всегда сможет.

За ее спиной сомкнулись лапы елей. Язык не поворачивался назвать их ёлками! Ёлки это что-то из детства, того самого, когда Новый год и подарки, и вкусности всякие. А здесь – исполины сразу сократили видимость. Вокруг девушки потемнело. Казалось, сам воздух стал плотным, облепил девушку, то ли ощупывая, то ли пугая.

"Вот еще!", - фыркнула она про себя. – "А то я в лесу не бывала. Ну и пусть учебный, но гоняли-то как по настоящему!".

Девушка улыбнулась, вспомнив пару случаев и почувствовала, что ей стало легче. Словно кто-то почитал ее мысли, оценил сдержанность и поверил. С оговорками, но поверил. И даже тяжеленный рюкзак стал легче.

Ленка повела плечами, улыбнулась и двинулась вперед. Тропинка стала пошире. Ели больше не толпились вокруг нее и не старались выдавить назад на опушку.

Девушка погладила один из стволов, аккуратно отвела перегородившую путь ветку и внезапно оказалась на полянке.

Ленка осмотрелась, вытерла вспотевший лоб. Полянка была очень уютной. В центре пробивался из-под хвои махонький ручеек. Девушка наклонилась. Она хотела встать на коленки и напиться, но рюкзак не дал ей этого сделать. Он наехал на шею, и она чуть не уткнулась в землю носом.

Рассердившись, девушка встала, сняла ношу, отставила в сторону и снова склонилась над водой, но потом Ленка покачала головой. Прежде чем пить, нужно было немного расчистить ключик

Она разгребла хвою. Родничок, обрадовавшись помощи, зазвенел струйками, поднатужился и смыл взбаламученную Ленкой землю.

С одной из елей спрыгнула белка, потом еще одна. Зверьки покосились на человека. Ленка замерла, не желая их пугать. Белки напились и снова взобрались на деревья. Девушка проводила их взглядом и улыбнулась. Теперь можно было пить самой.

- Ничего так хозяйка, - услышала она из-за спины мяукающий голос.

Ленка удивилась и резко развернувшись, шлепнулась на хвою.

- Неуклюжая, правда, - добавил появившийся на полянке большущий черный котяра.

Он безбоязненно приблизился к девушке, обошел ее кругом. Потом скучающе зевнул и спросил:

- Ты что ли новая Баба Яга будешь?

Ленка хмыкнула. Интересно, откуда кот знает, как называли их, Берегинь, языкастые парни с соседнего факультета?

Она хотела спросить, но не успела.

- Чай не в лесу темном живу, мир ведаю, все про людей знаю! - обиженно сказал встретивший ее зверь.

Ленка еще раз хмыкнула, оглядываясь. А лес-то и есть темный. Еловый. Березок она совсем не встретила. Да и других лиственных деревьев почти не встречалось.

Кот замолчал, очевидно, ожидая ее ответа. Девушка решила все-таки сначала напиться. Она наклонилась над расчищенным ключиком и втянула обжигающе-холодную, но очень вкусную родниковую воду.

Напилась, потом зачерпнула пригоршню воды, умылась и только потом посмотрела на молчащего кота.

- Елена Леонидовна Стеклова, выпускница Института Лесоводства и Охраны Заповедных мест, назначена на данный участок. Квалификация - "Берегиня третьей категории", - официально отрекомендовалась девушка, поняв, что именно этот кот и должен был ее встретить.

- Ишь ты, даже третья! – воскликнул кот.

В его голосе Ленка уловила нотки уважения, щедро приправленные ехидством.

Девушка обиделась. После окончания института девушки получали квалификацию в зависимости от отметок и активности во время обучения. Категории были с шестой по вторую, но вторую присуждали очень редко. В их выпуске никого не посчитали достойной, так что третья это было совсем не плохо!

Кот склонил голову к одному плечу, потом к другому, фыркнул. Ленка решила подождать. Она свое сказала, пускай теперь он говорит. Хоть бы представился что ли!

Кот в свою очередь молчал, сверля девушку глазищами. Потом наклонился и начал лакать воду.

- Вррредный ты, Захаррррр, - раздался еще один голос, и на полянку опустился громадный ворон.

- Не обррращай на него внимания, любит он врредничать, здрава будь, Берегиня Елена Леонидовна Стеклова. Я Лавр, помощник твой.

Ленка вскочила, поклонилась ворону.

- Можно просто Ленка, Лавр, - ответила она.

Захар оторвался от воды, посмотрел на нее снизу вверх.

- Ничё так, - сказал он то ли Лавру, то ли самому себе любимому, - ладнось, покуда сойдет, а там посмотрим, какова ты Берегиня, - сказал кот и все-таки представился: - Захар, лесничий тутошний. Помощник твой.

Последнее он добавил явно нехотя. Потом кот встал на четыре лапы и отправился вглубь елей. На краю полянки он повернулся.

- Чего стоим? За мной топай. Лавровы тропы тебе не по силам пока.

Ленка вздохнула. Да. Чтобы летать, нужна минимум вторая категория и опыт. Она и сейчас могла немного. Например, если чувствовала, что начинает утопать в болотине, но чтобы лететь, да без оборудования, да с рюкзаком. Нет, на это ее сил не хватит. А кстати! Рюкзак-то! Чуть не забыла с этими появлениями.

Ленка оглянулась, но ноши своей не обнаружила. Она растерянно посмотрела на кота, на сидящего около родника ворона.

- А где?...

- Дома уже, - ответил ей Захар, - пока некоторые тут обзывались и расшаркивались, я твои вещички в терем отправил. Не боись, Берегиня. Все в целости будет.

- Но он же тяжелый! – вспомнила Ленка и поклонилась: - Спасибо тебе, Захар.

Кот фыркнул, что-то муркнул себе под нос и повторил:

- Топаем. Темнеть начнет скоро.

Ленка оглянулась на ворона и отправилась за котом. Лавр, судя по звуку, не стал их сопровождать, а сразу отправился то ли в терем, то ли по своим делам.

Кот двигался по тропинке, удивительно прямой для леса, длинными прыжками. Ленка спешила за ним. Ей приходилось почти бежать. Но она все-таки спросила – как так – ни деревья они не огибают, ни овражки им не мешают. Не бывает так в лесу!

- Это наши дороги, специальные, рабочие. Есть здесь и обычные, зверями протоптанные и предшественницами твоими. Но эти уже почти полностью заросли.

Кот даже остановился, сказав это. Он цепко посмотрел на девушку.

- Мало вас, Берегинь. Мало кто лес любит и помогать ему хочет. Последняя Берегиня, почитай, зим пять уже как на пенсию ушла, а все не было никого на смену. Так что много тебе работы предстоит!

Сказав это, кот снова помчался по тропинке, но быстро остановился. Ленка чуть не налетела на него.

- Вот и дом наш, - сказал кот Захар.

Ленка посмотрела вперед и раскрыла рот.

Глава 2

- Это – дом??? – потрясенно спросила девушка.

Она, конечно, не ожидала увидеть отель на пять звезд в глубине леса, но – ЭТО!

Перед ней стояла классическая "избушка". Не хватало только курьих ног. Все остальное было! Кривые стены, труба, над которой вился легкий дымок, покосившиеся ступени. Ленка даже отсюда, с опушки, представила себе, как они заскрипят под ее ногами. Хорошо, если не рухнут!

Пять лет. Всего пять лет не было в этом лесу Берегини, но сам кот где-то же жил! И ворон Лавр не гнездо же себе вил. Они же посылали отчеты в центр, связывались с внешним миром. Работали. И так запустили жилье!!!

Кот Захар посмотрел на ее удрученное выражение лица и вдруг начал почти по-человечески ржать. Он сел на хвост и согнулся от хохота.

- Ой, не могу, ой, держите меня за задние лапы! – выдавил он из себя.

Потом посмотрел на Ленку и ехидно поинтересовался:

- Внутрь-то заглянешь или сразу назад потопаешь?

Девушка вздернула подбородок.

- Загляну. Надо же рюкзак забрать!

С этими словами она отправилась через поляну, мельком отметив, что трава на ней аккуратно скошена.

Ленка шла к избушке. Метров за пять до нее остановилась и критически окинула взглядом свое будущее жилище, прикидывая, хватит ли у нее сил привести его в порядок. Назад она, разумеется, не собиралась, просто надо же было что-то ответить вредному коту.

Девушка сделала еще пару шагов и повторно остолбенела. Иллюзия рассеялась и перед ней оказалось совсем другое строение.

Высокое резное крыльцо. Крепкие стены из бревен. Высокие. Ленка запрокинула голову. Крышу с такого расстояния было не разглядеть, и не понятно было, сколько в избе этажей, один очень высокий или два.

Ленка подошла к крыльцу, поставила ногу на нижнюю ступеньку, надавила. Крыльцо не рухнуло, не расплылось дымом. Держалось крепко.

- Не боись, - фыркнул подошедший кот, - не треснет и не рухнет.

Он опередил ее и взбежал по ступеням первым, словно подчеркивая, что он тут хозяин, а кто она, пока непонятно.

Ленка сердито мотнула головой и тоже поднялась по крепкому дереву. Подошла к двери и потянула за ручку.

Дверь беззвучно распахнулась, и девушка шагнула через порог. Усилием воли Ленка заставила себя не останавливаться очередной раз, чтобы снова не смешить кота, но подумала, что такую встречу, она этому зверю еще припомнит.

Берегиня оказалась в обширной горнице с резными стенами и высоким потолком. В углу она увидела лестницу. Значит, этажей все-таки два, поняла девушка.

Ленка посмотрела на ноги и стянула с себя обувь. В доме царила такая чистота, что ей неловко было идти в пусть и сухих, но пыльных кроссовках.

- Проходи, хозяйка, насилу дождались, тебя, Берегиня! – раздалось от печи, и перед ней появилась небольшая фигурка домового.

Ленка поклонилась ему. Поздоровалась.

- Отдохни с дороги, отведай пищи нашей лесной. Чем богаты, тем и рады. Не гневайся, коли не угодим тебе.

Ленка тут же ощутила вкусные запахи.

- Мне бы руки с дороги помыть, - сказала она.

Домовой понятливо кивнул и поманил ее за собой. Одна из дверей вела из трапезной в кухню, а перед ней в небольшой комнатке висел рукомойник. Рядом с ним лежал кусок мыла, которое пахло цветами и медом.

Ленка помыла руки, ополоснула лицо, вытерлась расшитым полотенцем и снова вышла в горницу.

Девушка, в принципе, была не очень голодной. Ну, сколько она шла по лесу? Часа два от силы, да ехала сюда час. А утром позавтракала плотно, но обижать домового не хотелось. Да и запахи были очень вкусные.

Ленка села за стол и окинула взглядом сервировку. Ей показалось, что она в музее, такой красивой была вся посуда. Девушке вдруг захотелось остаться одной. Спокойно рассмотреть комнату, стол и все стоящее на нем.

Вместо этого она положила на тарелку понемножку с каждого из стоящих блюд. Часть ей была совершенно незнакома, но присутствовал и обычный салат оливье. Правда, рыбный. Вместо хлеба Ленка свернула себе блин.

Минут десять она сосредоточенно жевала. Домовой смотрел на нее, улыбаясь, как на любимую внучку, заглянувшую на каникулы. Кот никак не смотрел. Он открыл дверь, которая вела в недра дома и удалился.

- Ты не серчай на него, Берегиня, - сказал домовой, проследив, каким взглядом девушка проводила кота. – Устал он. Все один да один. Да Лавр еще. А работы много в лесу. То люди пожар устроят, то пришлые звери хулиганить начнут. То на деревья мор напал…

- Тебя-то как зовут? – поинтересовалась Ленка.

- Мефодием меня кличут, - представился домовой.

"Интересные имена у моих помощников", - подумала Ленка и повторила про себя, что кота зовут Захар, ворона – Лавр, а домового – Мефодий.

Потом запила съеденное травяным чаем и вылезла из-за стола.

- Благодарствую, - сказала девушка, соображая, что делать дальше.

Домовой улыбнулся.

- Пойдем, провожу я тебя, дом покажу.

Ленка кивнула. На пороге комнаты она оглянулась. Стол уже был убран. Куда все делось, она не поняла, но останавливаться не стала и поспешила за Мефодием.

Домовой повел ее наверх, показал комнату, где она будет жить. Назвал комнату светелкой. Ленка с облегчением увидела свой рюкзак с тщательно упакованным содержимым. Кроме светелки на втором этаже была еще пара комнат. В одной из них были книги и даже свитки, а вторая была типа гостевой спальни.

- Берегиня! Ты где? – раздался призыв снизу. – Дело есть!

Девушка посмотрела на рюкзак, потом на спутника. Мефодий снова кивнул и удалился, а Ленка быстро скинула джинсы и куртку, надела домашнее платье и тапочки, и поспешила на зов.

- Дело есть, - повторил кот, - топай за мной!

Захар повел ее в глубь дома. Из трапезной вел небольшой коридор метра три длиной. В нем Ленка увидела несколько дверей.

Мысленно она запретила себе удивляться, но – пришлось. Кот толкнул одну из дверей и проскользнул в комнату. Ленка зашла следом, и ей показалось, что она внезапно оказалась в компьютерном центре родного института, столько вокруг было разной техники.

На стене висел большой монитор, на котором Ленка увидела карту.

- Ветер обещают сильный, - доложил кот, ткнув в экран, - циклон идет. Может повредить молодому ельнику. Надо что-то делать!

Ленка отложила желание поудивляться на потом и подошла ближе к экрану.

- Где посадки? - деловито поинтересовалась она.

Кот показал.

- Данные давай! – сердито оглянулась на него девушка. – Площадь, плотность, почвы какие! Пока я сама найду информацию, много времени пройдет!

Захар молча подошел к компьютеру и открыл нужный файл.

Ленка углубилась в изучение информации. Прикинула расстояние и подумала, что зря она переоделась.

- Сейчас оденусь, - она снова оглянулась на кота и уже в дверях уточнила, - транспорт на базе есть?

Кот кивнул.

- Готовь! – скомандовала девушка и помчалась на второй этаж.

***

Назад они с Лавром и Захаром вернулись только к утру. Вымокли насквозь. Даже ворон, хотя его перья защищали лучше, чем кота шерсть, а Ленку брезентовая куртка.

Берегиня смогла растянуть и удерживать над посадками щит. И не зря. Циклон принес ливень и ветер ураганной силы. Даже небольшие торнадо образовались.

На сражение с ними Ленка потратила больше всего сил.

Назад глайдер типа "ступа обыкновенная" на воздушной подушке вел кот. Девушка валялась на дне ступы как тряпочка.

Мефодий всплеснул руками, и кинулся поднимать девушку.

- Сама, - прошептала она и направилась, было, на второй этаж, но домовой энергично свернул в другую сторону.

Мефодий привел ее в незамеченную прежде мыльню. Попробовал температуру воды – не слишком ли горяча. Кивнул. Нормально.

- Вымойся, согрейся, Берегиня.

Ленка думала, что и шевелиться не сможет, но горячая вода вернула ей силы. Потом девушка выбралась из мыльни, выпила подсунутый домовым травяной напиток, забралась в светелку и отрубилась.

Глава 3

Ленка потянулась, зевнула. Открывать глаза ей не хотелось. Было тепло и непривычно мягко. В общежитии, да и дома, она спала на более жестких кроватях.

Когда этот факт добрался до мозга сквозь дремоту, она резко проснулась и села, еще глубже утонув в перине.

- Ой.

Девушка откинула одеяло, широко открыла глаза и осмотрела комнату. Деревянные стены, резная оконная рама, шкаф, стол, лавка рядом, небольшой столик около громадного зеркала. Креслице перед ним.

"Светелка", - вспомнила Ленка.

В дверь деликатно постучали. Девушка снова накрылась одеялом.

- Войдите!

В комнату нерешительно заглянул Мефодий, но кот Захар бесцеремонно отстранил домового и зашел первым.

- Ну, ты и дрыхнуть! – заявил он.

Кот хотел еще что-то сказать, но домовой за его спиной прошептал что-то, и кота вымело в коридор.

- Подождешь, окаянный, - сурово заявил Мефодий, - терпят твои дела. Дай хозяйке умыться и позавтракать.

Кот фыркнул, но ушел.

- Вставай, Берегиня милая, ты и оглядеться-то толком не успела. Вот – здесь мыльня малая и удобства всякие. Ополосни лик свой и пожалуй в горницу – завтрак ждет.

Мефодий вышел. Ленка выбралась из перины.

"Нужно что-то пожестче", - подумала она, - "как бы сказать об этом Мефодию, а то жарко и непривычно мне так спать".

Девушка умылась, привела себя в порядок. Скинутые ею ночью вещи были выстираны и высушены. Ленка подумала, что позавтракает, наметит дела на день, тогда и экипируется соответственно, а пока халатика хватит.

Она спустилась по лестнице, проводя пальцем по резному поручню. Остановилась, начала разглядывать рисунок.

- Давай уже быстрее, - нетерпеливо поторопил ее снизу кот, - а то жрать охота!

Захар сердито смотрел на нее. Рядом с ним стоял домовой и очевидно не давал коту приняться за опустошение блюд, стоящих на столе.

Ленка поспешно спустилась.

- Присаживайся, Берегиня - хозяйка.

Последнее слово Мефодий выделил голосом.

Кот фыркнул, но потом решил повременить с разборками. Есть ему хотелось.

Девушка посмотрела на стол. Да тут на целую дружину наготовлено! Она села на кресло, резное, как и все вокруг. Захар принял это за команду "фас" и увлеченно начал накладывать себе на тарелку мясо и рыбу.

Мефодий сверкнул на него глазами, но портить Ленке аппетит не стал.

- Но ваще, ты - ничё так, - сделав короткий перерыв в истреблении продуктов, неожиданно заявил Захар, - хорошо вчера справилась. Я сегодня с утра проверил. Практически без последствий стихия обошлась. Молодец!

Поле этой речи кот с чистой совестью продолжил насыщаться.

Похвала была Ленке приятна, хотя она и работала вчера, скорее, на энтузиазме и везении, чем на знаниях. Уж больно все внезапно произошло!

После завтрака кот испарился в неизвестном направлении. Лавра видно не было, Мефодий свернул стол и ушел по хозяйственным делам.

Ленка осталась одна впервые за беспокойные сутки. Она медленно обошла горницу. Вышла на крыльцо.

Поляна перед теремом сверкала от маленьких радуг, которые подмигивали из каждой капли не просохшего еще ночного ливня.

Ленка вдохнула вкусный сырой воздух и решительно вернулась в дом. Работать надо.

Она пошла в кабинет. Так она про себя решила назваться комнату с обилием техники. Девушка включила компьютер, создала себе учетную запись. Отправила в институт сообщение о том, что успешно добралась и вступила в должность. Потом сделала запись о случившемся ночью, пометила себе проверить молодой ельник через несколько дней и углубилась в изучение подвластной ей территории.

Она работала, как привыкла, не отвлекаясь, и выпрямилась только когда сделала намеченное. Девушка подняла глаза и встретила заинтересованный взгляд кота. Немного подумала и повернула к нему монитор.

- Захар, ты лучше местность знаешь. Что нужно раньше сделать. Посмотри, пожалуйста.

Кот тоже помедлил. Потом подошел к Ленке, проглядел написанное, одобрительно фыркнул. Они углубились в обсуждение запланированных Берегиней дел. Захар назвал самые неотложные с его точки зрения, и Ленка, согласившись, кое-что поменяла в своем списке.

Ворон прилетел только вечером.

- Был у соседей. Мы хорошо справились. У них делянка погибла. Снова придется сажать, - доложил он.

Ленка с Захаром сидели за столом и ужинали. Предложили Лавру, но он отказался. Вместо еды ворон посмотрел на Захара. Он явно хотел что-то еще сказать, но медлил.

- Ну! – поторопил его Захар.

- Да не понятно пока, - взмахнул крыльями Лавр.

- Что непонятно? – Ленка посмотрела на помощников, чувствуя, что они о чем-то умалчивают. – Что-то не так? Говорите уж все.

- Это ты верно сказала – не так. Мы где живем?

Ленка не поняла, что он имеет ввиду.

- Тебе Галактический адрес нужен или что-то поближе? – поинтересовалась она, запивая вкуснющие пирожки взваром.

- Поближе. Хотя бы с точностью до континента.

- А с ним-то что не так?

Ворон и кот переглянулись. Захар отодвинул тарелку и поманил девушку в кабинет. Там он покопался в данных и открыл файл.

- Смотри.

Ленка посмотрела. На экране появилась таблица. "Статистика природных катаклизмов". Данных было много. Кот еще поколдовал над клавиатурой и нашел данные по подшефной территории.

- Читай.

Ленка начала просматривать таблицу.

- Селей не видать, вулканы не пробуждались. Грозы. Ливни. Торнадо.

- Вот! – Захар даже хвост поднял. – Торнадо. А углубись-ка немного в историю…

Девушка послушно просмотрела данные за прошлый, год, потом стала отматывать год за годом в прошлое.

- Первый раз торнадо у нас зафиксирован семь лет назад. Два случая пять лет назад. Потом не было их до прошлого года. В прошлом – три раза.

- А этот год еще не закончился, а их фиксировали уже четыре раза! – воскликнул ворон. – С чего бы? Не наш это вариант.

Ленка вывела на экран первую таблицу, показанную ей котом. Просмотрела по диагонали и признала, что Лавр прав. Раньше если и встречались на европейской территории России торнадо, то крайне редко. А за последние пару лет они стали появляться гораздо чаще.

- Хочешь сказать, против нас применяют климатической оружие? – спросила девушка.

- Ну, так бы определенно я не сказал, но торнадо же возникают и ущерб возрастает, - сказал ворон.

- Причем, их не бывает около больших населенных пунктов. Около городов. Если бы там возникали, на них быстрее бы обратили внимание. И это была бы не наша проблема. А так – разрушений у людей нет практически. В основном страдают леса. А это уже касается непосредственно нас. Вот так, Берегиня, - добавил Захар. – Делай выводы.

Глава 4

Следующие недели Ленка была ужасно занята.

Никаких глобальных потрясений, к счастью, не происходило. Погода была приемлемой. Даже очень. Сушь и жара, которые царили до приезда Берегини, сменились небольшим похолоданием и частыми летними дождиками.

Лес оживал буквально на глазах. Ленка проверила спасенные молодые ельники. Все было в порядке. Потом она занялась знакомством с территорией. Карта – одно, но ей требовалось увидеть все своими глазами.

Утром она просыпалась рано, наскоро завтракала, Мефодий вручал ей упакованную торбочку с бутербродами. Он норовил вручить что-то посущественнее, но девушка отказалась. Таскать с собой кастрюльки с супами? Нет уж.

- Я вечером поем горячего, - отвечала она на бурчание домового о здоровом питании.

Вечером девушка быстро ужинала, уходила в кабинет, чтобы зафиксировать сделанное за день и скорректировать планы на следующий день.

Расчистка родников, подсчет муравейников, здоровье деревьев. Состояние речек и озер заняли ее на пару недель.

Потом девушка взялась за проживавших на территории зверей.

Медведей не было, но была большая волчья стая. По летнему времени волки в стаю не сбивались. Ленка попросила Захара познакомить ее с вожаком. Кот с сомнением посмотрел на девушку.

- Думаешь, стоит? Он тебе не собачка городская. Он – серьезный мужик.

Ленка усмехнулась. Кот в лесу явно был не в курсе положения собак в городе, а девушка с ними встречалась. Собаки тоже были разными.

Знакомство прошло довольно напряженно. Вожак и в самом деле был серьезным "мужиком". Но, во всяком случае, он девушку выслушал.

"Уже хорошо", - думала Берегиня, пытаясь прикинуть численность стаи.

Этих сведений вожак ей не сообщил и на осторожные вопросы отвечал все больше молчанием.

Берегиня проинспектировала запасы лекарств и послала солидный запрос на их пополнение. Кроме волков, из хищников жили лисы, куницы, барсуки. В общем, состав зверей был обычным для средней полосы.

Однажды она встретила величественного лося. Увидела Ленка его на самой границе подшефной территории и не поняла, то ли лесной красавец гость, то ли живет постоянно. Девушка пометила себе – выяснить.

Ей катастрофически не хватало данных. Фотоловушек практически не было. Ленка послала очередной запрос.

- И еще про соль надо написать, - зевая, сказала она, - напомни мне завтра, - попросил девушка Захара, просто падая от усталости.

Запрос про соль она отправила, но дальнейшее освоение территории пришлось отложить.

- Берегиня, проблемы…, - заявил утром Лавр.

- Серьезные? – поинтересовалась Ленка, слегка удивляясь.

Обычно про возникавшие неприятности ей первым докладывал кот. А тут ворон его опередил. Причем Лавр был явно доволен этим обстоятельством. Ленка сделала вывод, что проблема не глобальная, иначе ворон бы не веселился.

- Да как сказаааать, - протянул, заходя в кабинет и с неодобрением глядя на Лавра, Захар, - туристы там нарисовались.

- Грибники?

- Ролевики, скорее всего. Не знаю, какого направления, но видел у них мечи в багажнике.

- Надо посмотреть, - с досадой глядя на свои записи, сказала Берегиня.

Как хорошо шла работа, так нет, притащились. Придется выяснять кто, сколько, зачем, на какой срок.

- Лучше бы грибники.

- Эти тоже подтянутся, - сказал Лавр, - я уж удивляюсь, что до сих пор их нет.

- Мы все-таки далеко, а дождей столько, что и в посадках вдоль дорог всего много, вот до нас и не добрались покуда, - заметил Мефодий, заглядывая в кабинет. – А пока городские не нагрянули, Берегиня, давай завтра за белыми прогуляемся. Отдохнешь немного.

- Надо с пришельцами разобраться! – сурово заявил Захар, однако принюхиваясь к домовому.

Мефодий сурово нахмурился.

- Чем ты нас сегодня радовать будешь? – с интересом спросил Захар, не разобравшись в исходящих от домового запахах.

-Не вас, а хозяйку нашу, это, во-первых, а во-вторых, белые растут как раз там, куда эти, как их, "ролевики", нацелились. Вот и собрать надо, пока не затоптали!

- Да ладно вам ругаться-то! – с досадой воскликнула Ленка, продолжая просмотривать свои заметки.

Но необыкновенно вкусные запахи добрались и до нее.

- Ладно. Давайте завтракать по-быстрому, и работать.

- По-быстрому такое не едят, - уже что-то поняв, протянул Захар, - тут с толком надо.

Завтрак и в самом деле растянулся. Домовому удалось, наконец, накормить Берегиню плотно, так как ему хотелось уже давно.

- Вот и как теперь работать? – жалобно спросила девушка, - я обожралась просто!

- Отдыхать тоже надо, - Мефодий с удовольствием оглядел пустые тарелки.

- Все хочу спросить, куда все девается-то недоеденное, а Мефодий? Столько всего ты готовишь, продукты пропадают же! – сказала Ленка.

Домовой обиженно посмотрел на девушку.

- У меня ничего не пропадает, - сухо заявил он. – Не приучен я к растратам.

Ленке стало неловко, но этот вопрос давно ее интересовал. Предположим, не использованные хлебо-булочные изделия можно было отдать лесным жителям. Но некоторые кулинарные изыски Мефодия были рассчитаны явно не на птиц и зверей.

Домовой промолчал. Кот и ворон переглянулись. Ленка это заметила – значит, все трое ее помощников в курсе! Она вылезла из-за стола. Сухо поблагодарила, отправилась в кабинет и включила камеры, которые успела установить в лесу. Нашла место, где уже начали располагаться приехавшие люди.

Действительно, скорее всего приехавшие парни и девушки были ролевиками.

Ленка не очень разбиралась в современной приключенческой литературе. Да ей и не важно было направление. Главное, чтобы не шкодничали в лесу. Не наносили ущерб природе, а отдыхать это дело хорошее.

Дверь чуть слышно скрипнула. Ленка увидела в отражении монитора, что заглядывает к ней Мефодий, но не пошевелилась.

Ей было очень обидно. Она им всем поверила. Она от них ничего не скрывала. А они…

- За грибами-то пойдем? – нерешительно спросил домовой.

- Извините, я занята, - отрезала Ленка.

Она доделала отчет за прошедшую неделю, потом снова посмотрела на камеры. Приехавшие успели устроить лагерь. Вроде бы все было нормально.

Вдруг в одной из камер появилось лицо крупным планом.

- Оба-на! Большой брат следит за тобой! – сказал появившийся бородатый парень и показал язык.

Ленка фыркнула. Заметили. А ведь старалась повыше закрепить. Ну и ладно. Надо ей посмотреть на них поближе.

Она отправила отчет. Выключила все. Поднялась в светелку, переоделась. Подумала – пешком или нет добираться до людей. Решила пешком – не так уж они и далеко.

Кот и ворон куда-то удалились.

Ленка прошла мимо вздыхавшего Мефодия и отправилась к приехавшим.

Вернулась девушка в сумерках. Один из ролевиков подвез ее почти до дома на мотоцикле.

Гости оказались последователями Толкиена. Планировали остаться на выходные и потренироваться перед каким-то большим сбором. Лагерь устроили с толком. Костер, место для отходов.

Их главный, "князь", как они называли парня, в соответствии с книгой, оказался вполне адекватным и дружелюбным.

Ленка втихаря прикрепила еще пару камер на поляне, где ребята поставили лагерь. На всякий случай, но она почти уверилась, что пришествие обойдется без потерь для леса.

Она попрощалась с "князем" по имени Борис и отправилась домой.

Прошла мимо накрытого стола. Есть ей, в общем-то, не хотелось. В лагере ее угостили, да и излишне плотный, с ее точки зрения, завтрак давал себя знать.

Ленка поднялась в светелку и первый раз за все время изолировала как следует комнату, поставив полог молчания.

Разделась и легла спать.

(продолжение следует)

-- Посмотри на меня, ДРЯНЬ! – рявкнул Славик. – Ты портишь наше свидание! Наше последнее свидание!!!

Он ударил девушку по лицу. Но сразу одумался, забеспокоился. Начал просить прощения.

-- Прости меня… Прости меня, заечка… Я же не нарочно! Вспылил немного… Но просто посмотри мне в глаза! Хотя бы на секунду. Посмотри на меня… -- Славик приобнял девушку и попытался заглянуть ей в глаза. Возможно, он переборщил с обезболивающими. Он не был сторонником химикатов, поэтому накачивал жертву с умом, понемногу, чтобы мёд впоследствии не испортил свои вкусовые качества. Но в последние несколько часов требовалось увеличить дозу. Физические страдания слишком быстро истощают… Пусть качество и пострадает, зато у пчёлок будет больше времени на переработку плоти. Мёда наберётся больше. А если она умрёт – это будет уже не то. Мёд из падали окажется не настолько великолепным.

Славик, в конце концов, поймал взгляд. Этот взгляд всегда был холоден. А сейчас и вовсе стал пустым. Лера никогда не хотела дарить ему свою любовь. И не захотела открыть своё сердце для него, даже когда он предложил ей Свидание. Она не захотела иметь ребёнка от него. Лера была бесплодной, потому как все попытки Славика не увенчивались успехом, но пчеловод считал, что всё это из-за её холодного сердца. Ведь Настя и Алёна уже давно родили ему столько детей… Они дарили свою любовь. Но что Славику до них?! До этих скучных проституток?

Он видел в Лере отражение своей жены, погибшей восемь лет назад в автокатастрофе. От неё ничего не осталось. И Славе всегда казалось, что глава в их совместной книге жизни не закончена. Она требовала логического завершения. Именно поэтому он так старался, так лез из кожи вон...

-- Теперь ты будешь бессмертной, моя любимая. Я буду хранить тебя до самой моей смерти, -- Славик положил себе в рот ломтик медовых сот и принялся жевать. – Как же ты великолепна…

Действие обезболивающих заканчивалось. Мычания девушки усиливались. Скоро адские муки неизбежно перейдут в агонию. Следовало поторапливаться. Славик проглотил сладкую массу. Аккуратно уложил вырезанный ломоть в ведро и принялся извлекать из брюха остальные соты.

Работу удалось закончить дотемна. Последние кусочки Слава извлекал из безжизненного трупа – их он укладывал в отдельное ведёрко. Считал, что мёд с трупа обладал другой энергетикой, хоть и чисто технически был таким же хорошим мёдом, как с живого человека – пока плоть не начала разлагаться по-настоящему и пчёлы не занесли в ячейки переработанную падаль.

Остаток вечера Славик сидел на лавочке у избушки и глядел на красный закат, курил самокрутки с домашним табачком и думал о Лерочке. Хорошая была девушка. Глаза такие светлые… Прямо как у жены. На душе у Славы сделалось легко. Будто он наконец-то отпустил тяжёлую ношу и разобрался со своими демонами из прошлого. Теперь Лерочка никуда не уйдёт, как однажды ушла жена. Она навсегда останется с ним.

А через пару дней можно будет собирать остальной мёд. Хоть и не такой качественный. Но зато принадлежащий возлюбленной.

-- Пап… -- размышления прервала дочка, приземлившаяся на лавочку рядом. – Мне скучно.

-- Уроки сделала? – спросил Славик.

-- Не хочу…

-- Мало ли чё не хочешь, -- буркнул Славик, но потом рассудил, что не будет растрачивать этот прекрасный вечер на ворчания. – Держи. Скушай.

-- Это тётя Лера? – девочка подхватила сочный медовый ломтик из рук отца.

-- Да.

-- Я знала, что тётя Лера будет такой вкусной! – обрадовалась дочка. Славик улыбнулся потрепал черноволосую голову девочки. Вся в мать…

-- А когда мы съедим Гошу? – поинтересовалась она.

-- Пусть подрастёт сначала. Куда ты так торопишься?

-- Ну ты же обещал! Хочу Гошу! Гошу! – заныла девочка.

-- Сдался тебе этот Гоша…

-- Он миленький! – возразила дочка. – Он будет ещё вкуснее тёти Леры!

-- Такого не может быть, -- Слава обиделся, но постарался не подать вида. Как этот высерок рыжей проститутки может быть вкуснее Леры?!

-- Хочу Гошу! Гошу! – повторяла девочка.

-- Хорошо. Я подумаю, -- кивнул отец.

-- Ура-а-а! – дочка улыбнулась и обняла Славика.

-- Иди домой. Уже темно.

-- Хорошо! – дочка вскочила безо всяких препирательств. – Пойду и расскажу тёте Насте!

Славик захохотал и не стал останавливать девочку. Пусть рассказывает. Настя в последнее время совершенно отбилась от рук. Она всё никак не могла взять в голову, что является всего лишь инкубатором. Вещью. Эту мразь следовало проучить.

Пчеловод скрутил ещё одну сигарету, послюнявил и прикурил, разглядывая, как вдалеке на пасеке кружатся тучи пчёл над привязанными к деревянным столбам телами-ульями. Леса вокруг их дома наполнялись темнотой, корявые тени от деревьев незаметно крались по поляне, всё удлиняясь и предвещая ночь. И где-то там, в лесу, в свалке из человеческих останков, вороны доклёвывали почти переработанный насекомыми труп младенца. Его, уже десятый по счёту, сын.

***

Пчёлы из рода «тригон» не имели жала, однако обладали мощными челюстями, позволявшими вгрызаться в плоть. Нестандартный для пчёл образ жизни сказался и на ульях. Бесформенные кучи круглых коконов скорее напоминали гнёзда чудовищ из иных миров. Хотя Славик и возразил бы насчёт «нестандартности для пчёл». Ведь эволюционно пчёлы – это узкоспециализированые осы и их предки были хищниками. Этих насекомых завезли в Россию из джунглей Южной Америки. И чтобы приспособить их под суровые климатические условия – пришлось изрядно потрудиться над селекцией. Сибирский аналог получился куда злее американского. От агрессивных пчёлок даже пришлось отказаться. Селекционеры, видимо, не захотели марать руки, а может к ним просто не приходило достойных идей, поэтому затее не нашли толкового применения. Но Славик всегда отличался творческим мышлением.

В современном мире жило множество людей, гоняющихся за различного рода экзотикой. А что может быть лучше, чем мёд из тела невинного младенца? Или мёд из тела красивой девушки? Чего уж говорить и мёде из трупа знаменитости… Или как насчёт по-настоящему поэтического способа «кремации»? Захоронить свой прах на Эвересте или развеять пепел над снежной пустыней Антарктиды? Банальность. В среде богатых европейцев, китайцев или американцев такие способы уже давно вызывают лишь зевоту. Романтика – да. Но куда престижнее превратиться… в мёд.

Да, это звучало, как больная идея. Однако в Даркнете за такие услуги отваливали большой кусок. Чем Славик и пользовался, благо являлся практически монополистом. Мало, кто разводит таких пчёл. Даже за рубежом таковых предпринимателей можно было пересчитать по пальцам.

Однако Слава обладал не только творческим мышлением, но и известной степенью смелости, позволявшей делать самый качественный мясной мёд в мире. Никакие конкуренты не могли обеспечить такого объёма продукции. И таких потрясающих вкусовых характеристик.

Коллеги полагали, что всё дело именно в редком сибирском виде. Однако же весь секрет заключался в совершенно другом. Коллеги не могли переступить через черту морально-этических норм и делали мёд из животных. Мёртвых животных. Слава же предпочитал, чтобы жертвы были людьми и оставались живыми.

Мясо человека слаще мяса животных. Поэтому и мёд получался особенным, элитным. Богатые отваливали впятеро выше стандартной рыночной цены за мёд из животных. И это было ещё мало! Если заказчик требовал мёд из младенцев, то ценник взлетал до космических высот. То же самое касалось и «спецзаказов» на утилизацию трупов. Все эти операции требовали предельной осторожности. Благо, Даркнет предлагал услуги сложной сети курьеров, которые доставляли товары и необходимые материалы в точку. Славику не приходилось особо париться насчёт логистики. Не на Почте России же доставлять трупы…

Однажды привезли тело какого-то смазливого певца из Кореи. Труп уже вонял и начинал разлагаться. Как сообразил Славик – певца наверняка приказал похитить и убить главарь одной из банд. А уж зачем ему потребовался мёд – из любви к творчеству или же из ненависти – заказчик не уточнял.

Ещё привозили труп какого-то русского хоррор писателя. Славик даже почитал его рассказики в интернете, удивился чрезвычайной жестокости на страницах и обозвал того про себя «больным ублюдком». Писателя никто не похищал и не убивал – кому он нахрен нужен -- он просто завещал своим родственникам предать тело пчёлам. Было неприятно иметь дело с таким сумасшедшим…

Трупы курьеры немного присыпали землёй в лесу неподалёку. Приходилось спешить и бежать по координатам. Бывало и такое, что звери успевали немного раздербанить тело. И не везде можно было проехать на каракате-вездеходе. Приходилось и таскать разваливающиеся мокрые трупы на собственном горбу.

Чтобы у заказчика оставалась уверенность в том, что этот мёд действительно из необходимого ему тела: из младенца или из девушки именно с пятым размером груди – Славик снимал процесс на видео. Как пчёлы уничтожают труп, как Славик вырезает соты, как потом запечатывает мёд в баночки. Затем он отправлял файл со всеми производственными этапами заказчику через VPN, перед тем, как отослать мёд через курьеров в точку назначения. Получалось надёжно. Все стороны оставались довольными. Хоть Славик и опасался, что даже видео с места событий позволит спецслужбам выйти на него – углы теней, климат, деревья, облачность… Но, похоже, ФСБ ещё не решалось раскошелиться на контрольную закупку.

Больше всего мёда скупал заказчик с ником Red Skull. Заказчик много раз обращался с просьбой приобрести пару ульев за баснословные денежки, однако пчеловод не хотел плодить конкурентов и лишаться своего главного покупателя.

Но в основном Славик занимался обычным мясным мёдом. Из средней красоты девушек и ничем не знаменитых мужчин. Бизнес двигался только летом, пока пчёлы не впадали в спячку. Поэтому Слава пытался заработать достаточно денег, чтобы обеспечить свою семью на зиму. А для этого летом приходилось серьёзно работать.

Тела он чаще всего добывал на «дороге», по отработанной годами схеме и в иные места старался не соваться. На просёлочной дороге, которая позволяла путникам срезать маршрут от двух параллельных и далеко расположенных трасс. Славик выходил на охоту ночью. Когда в тишине можно легко различить звуки мотора, когда из тьмы ещё за пару километров виден свет фар. Ночью дорога практически пустовала, поэтому можно было особенно не торопиться и не нервничать, постоянно опасаясь, что пока он будет растаскивать пленников – из темноты выплывет ещё одна машина и её водитель вызовет полицейских…

Славик претворялся потерявшимся в лесу туристом и просил добросить до ближайшей цивилизации, потому что на своих сбитых ногах он уже не уйдёт, а запасы продовольствия закончились ещё сутки назад…

Искать пропавших полиции было очень сложно. Предсказать их маршрут трудно. Хотя Славик однажды и обнаружил на телефоне одного «оленя» гугл-отслеживание, видимо, от жены. Телефоны и всю электруху Славик отвозил на похищенной же машине подальше – и затапливал в озере. Угнанные автомобили в начале лета Славик топил на болоте, а ближе к осени – уводил к себе несколько штук в просторный гараж. И либо распиливал на металлы, детали, либо что-то мастерил. Именно так он и собрал собственный лёгкий вездеход, на котором было удобно возить трупы по лесу.

Заготовками пчеловод занимался зимой, когда одолевало безделье. Ещё зимой пчеловод, помимо вездеходов, делал детей. Особенно красивых девушек он не допускал до переработки на пасеке и последующей продажи. Какой толк от бабла, когда можно иметь красавиц каждый день, в любое угодное тебе время? Это отлично снимало стресс и заряжало энергией. С Настей и Алёной Слава познакомился уже целых пять лет назад. Давно пора было менять этих рыжих проституток на более молоденьких, но Слава проникся к девушкам душевной теплотой и даже привязался. С новенькими будет много мороки, пока те обвыкнутся, сломаются, треснут. А рыженькие красавицы уже полностью в его рабстве. Он их воспитал.

Слава любил спускать внутрь безо всяких контрацептивов – это чертовски заводило. Ведь самка могла забеременеть… И это чувство риска и своей собственной «самцовости» только подстёгивало. И девушки действительно беременели. Их животы раздувались. А к лету они рожали. Но рожали постоянно каких-то высерков, как считал Слава. Он не принимал этих младенцев за своих сыновей или дочерей. И как бы женщины не противились – Слава отнимал у них грудничков и уносил на пасеку к пчёлам. Сначала он сделал это без особой осознанности, но когда впервые попробовал мёд из младенца… Он пришёл в восторг. Почти что собственная плоть! Родная! И теперь отдана на растерзание пчёлам. Нечто особенное было в этом. Что-то романтическое…

Он заставлял матерей поедать своих переработанных пчёлами детей. Тогда-то в первый раз и сломалась Алёна. После того чудовищного дня она превратилась в пустую и послушную куклу. Но вот бунтарский характер Насти сломать было не так просто… Сколько раз он наказывал казнью её младенцев? В прошлом году он даже заставил смотреть её на сам процесс. Это очень не понравилось Насте! Но не сломило её. Печально, однако, Слава не отрицал, что с Настей было веселее. Она куда живее тихони-Алёны. И в постели брыкалась особенно рьяно – почти-что настоящая любовь.

Была ещё и блондиночка Саша. Но та оказалась плохой! И не протянула даже полугода. Однажды она даже чуть ли не убила Славика. В наказание он сначала отрезал этой твари ноги, а потом заставил съесть весь полученный с них мёд. Девушка не вынесла увечий и унижений. Ребёнок в её утробе умер и утянул мать за собой. Мёд с эмбриона получился скверного качества – дочке он не понравился. Саша оказалась очень плохой и никудышной…

Славик держал пленниц в специально обустроенном и тщательно скрытом подвале. Найти туда вход, не зная, что в доме должен иметься скрытый подвал – было практически нереально. Услышать крики тоже было нельзя – Слава воткнул по стенам звукоизоляцию. Чтобы сбежать – пленницам было необходимо преодолеть две массивные железные двери, и одну, хоть и маскировочную, но из стального листа. Слава опасался, что девушки сделают подкоп и поэтому часто проверял комнату.

Женщины готовили ему еду. И Славик мог не опасаться, что туда плюнут или ещё чего – как было в самом начале. Потому что он являлся талантливым воспитателем. И женщины, хоть и роптали, однако боялись не то, чтобы плюнуть – даже сделать не вкусно, недосолить или пересолить. За это Слава мог привязать девушку к кровати крепкими ремнями, притащить с собой одну пчелу в бутылке, снять крышечку и поставить её вниз горлышком на живот. Подобные наказания заканчивались остервенелой любовью – Славу одурманивали вопли, полные боли.

За женщинами присматривала хищная дочка Славика. Она родилась от жены, поэтому Слава её любил и принимал за свою. Дочурка росла избалованной, но зато милой. Больше всего она любила мёд из грудничков и была на пасеке своего рода дегустатором. Она разделяла страсть отца к пчеловодству и порой оказывалась удивительно смышлённой для своего возраста. Слава доверял дочке оставаться с рабынями. Она не даст спуску даже бешеной Насте -- дочка любила вывести мразь из себя по-взрослому меткой колкостью и вообще считала пленниц за ручных зверьков. Но отец советовал девочке держаться от них подальше – мрази могут в любой момент начать мстить. Конечно, Слава хороший воспитатель и дал понять, какие пытки ждут провинившихся. Даже одна пчела из бутылочки была испытанием для психики, чего уж говорить о казни на пасеке… но всё равно он был осторожен. Разъярённые матери – это самые страшные создания.

На следующий день после смерти Леры Славик практически не работал. Он отдыхал в комнате с рыженькими, отъедался и отсыпался перед грядущей ночью.

-- Присмотри за бабами, -- Слава потрепал дочку по голове. – Будь осторожна.

-- Возьми меня с собой, пап!

-- Это слишком опасно. Люди могут оказывать сильное сопротивление. Лучше сделай уроки, которые я тебе задал.

-- Не хочу уроки…

-- Ты же не хочешь вырасти безграмотной дурёхой?

-- Я хочу вырасти пчеловодом! – возразила девочка с улыбкой.

-- Когда я вернусь – чтобы всё было сделано! – нахмурился Славик.

-- Ладно…

-- Будь настороже, -- Славик поцеловал дочку в лобик и отправился в гараж за каракатом-вездеходом.

Удобства в этой технике не было совершенно – простое грубое кресло без кабины. Четыре больших колеса. И телега позади, в которую Славик укладывал либо трупы, если не повезло на охоте, либо связанных живчиков.

Пчеловод выехал на закате. Путь к «дороге» занимал два часа через ещё более разбитую старую лесную дорогу – Слава специально заботился о состоянии этой дороги. Чтобы проехать сюда можно было только на специальной технике. Раскапывал лужи, ямины… Официально считалось, что Слава занимается пчеловодством. Он исправно платил налоги и поэтому никто им не интересовался. Иногда забредали охотники или лесники… Для подобных визитов Славик держал двух агрессивных собак, что облаивали любого гостя и отбивали у того желание приблизиться к пасеке.

В этот раз Слава намеревался добыть живых. В прошлую вылазку всё пошло наперекосяк и пришлось всех застрелить.

Пчеловод припрятал каракат в зарослях, а сам уселся на обочину и закурил. Комары атаковали и не давали покоя. Слава размышлял, как недавно попортил мёд, отлив его по ошибке в контейнер, где до того побывала скумбрия. Человеческий мёд оказался безнадёжно испорчен – ведь он гигроскопичен и легко впитывает в себя запахи… Печально, что человек, из которого был сделан этот испорченный мёд, прожил свою жизнь зря.

Минул один час. Второй. «Дорога» этой ночью была особенно пустынной. Бывало и так, что никто не проезжал. Слава уже думал, что ночь выйдет бесплодной, однако вдалеке забрезжил свет. Автомобиль приближался, гудел. Славик поднялся с земли, накинул рюкзак и приготовился к действию. Адреналина он почти не испытывал. В деле похищения людей он уже поднаторел за многие годы…

Это была чёрная «бэха» и Славик даже удивился, что водитель совсем не жалеет такую дорогую машину в попытке срезать маршрут через лес. Городские… Даже и не знают небось, насколько суровы бывают грунтовые дороги.

Слава поднял руку и преградил путь. «Бэха» остановилась. Водитель наверняка напрягся. Никто не хочет встретить на своём пути через ночной лес незнакомца. Но у Славы было добродушное лицо и туристический рюкзак за спиной – это помогало вызвать доверие.

-- Люди добрые, -- сказал Слава, подходя к опускающемуся стеклу. – Я заблудился в лесу. Боже, как я рад вас видеть! Уже четыре дня плутаю!

-- Подбросить что ли надо? – буркнул водитель матёрым басом. В салоне сидело ещё четыре крепких мужика в спортивках. Слава даже растерялся. Вряд ли ему получится их всех усыпить. И даже застрелить… Рисковать не следовало. Уж лучше в другой раз. Когда пассажиров будет хотя бы двое…

-- Я смотрю у вас места мало…

-- Вали отсюда, чертила, -- бросил водитель и резко дал газа. «Бэха» скрылась за поворотом, а Славик обрадовался, что не пришлось придумывать нелепую отговорку.

Но радовался он зря. Он ничего не заподозрил. Списал всё на то, что ребята просто переволновались – какими бы здоровыми лбами они не были.

Слава выждал до утра и уселся на каракат. Охота не удалась, а предстояла ещё работка на пасеке. В следующий раз…

Славик управился со сбором мёда, прибрал переработанные останки и вывез их на садовой тачке в лес. Отобедал, выслушал претензии от дочки по поводу Гоши, но сказал, что слишком устал и отправит ребёнка на пасеку только когда добудет новых жертв. А пока ему следовало выспаться…

Проснулся Славик от собачьего лая и ружейных выстрелов. Голова была слишком тяжёлой и плохо соображала. Часы сообщали, что он проспал всего полтора часа… А потом грохнули выстрелы и собаки жалобно заскулили. Гости, кажется, подстрелили их. Только тогда Слава окончательно проснулся и перепугался.

Он принялся метаться от угла к углу. Свой пистолет он оставил в гараже… Кто бы мог подумать, что сюда нагрянут вооружённые люди?!

И кто это сюда приехал? Неужели полиция? Но почему они вторгаются так дерзко? Даже не предъявляя своих документов?.. Куда хуже, если это мстители – родственники похищенных.

Они устроят страшный самосуд.

А потом раздался крик дочери, игравшей всё это время во дворе.

-- Чёрт! Стреляй! Стреляй! – громыхнул знакомый бас. Те люди из «бэхи»?! Но как они… Выстрелы.

-- Вот юркая мразь!

-- Чёрт!

Во дворе бабахали ружейные выстрелы. И в конце концов девочка заверещала леденящим душу нечеловеческим воплем.

-- Контрольными давайте! – сказал ещё кто-то и прострелил девочке голову. – И следите за секторами! Этот гондон может вылезти откуда угодно со стволом!

-- Дочка! – всхлипнул Слава. Он вылетел на улицу, больше всего опасаясь убедиться в самом худшем.

-- Вон! – четвёрка мужиков в костюмах пчеловодов шагала через двор. Они тут же вскинули ружья.

Славик увидел дочку, лежащую на земле в луже крови.

-- Дочка!! – взревел он и упал перед ней на колени. По щекам хлынули слёзы, а в груди что-то необратимо ломалось и перемалывалось. – Дочка!!.. Дочка…

-- Не стрелять… -- сказал самый большой из всех. Громила подбежал к пчеловоду и зарядил тому сапогом в голову. Слава шлёпнулся на землю, а громила выгнул ему руки за спину и щёлкнул наручниками.

-- Дочка!!...

-- Ты чё, серьезно считал эту белую тварь – своей дочерью?! – усмехнулся парень в чёрном берете.

-- Уроды!!! – рявкнул Слава. Он пытался вырваться, но громила оказался гораздо сильнее.

-- Вы менты?? Или пришли сюда мстить?? И вы отомстили!!!

-- Мы? – переспросил громила. – Чего это? Мы ни то, ни другое.

-- Как вы меня нашли?!

-- По квадрокоптеру выследили. Ты же отбитый на голову убийца, -- сказал громила. – Хотел нас вчера порезать, но ссыкнул?

-- Так вы из спецслужб??... Зачем тогда вы убили мою дочь?! СУКИ!!!

-- Да успокойся ты, -- громила немного выломил руки Славику, чтобы тот успокоился. -- Никакие мы не спецслужбы. Просто парни, которые хорошо думают своей головой. Мы вообще, скорее, твои друзья, чем враги.

-- Я убью вас!!!

-- Это вряд ли. Мы пришли за ульем. Нам надоело покупать у тебя мёд. А добровольно ты нам отдавать улей не стал. А зря. Мы ведь предлагали хорошие деньги… Помнишь? Red Scull?

-- Я убью вас!!! – кричал Слава в приступе ярости. Громила хмыкнул.

-- Мы хотели все решить мирно. Но оказалось, что ты всё это время был под властью той твари. Кто она? Похожа на насекомое…

-- О ком ты говоришь, чёрт возьми?! – рявкнул Слава.

-- Надеюсь, что это не матка Улья… Я думал, что ты разводишь обычных пчёл. В плане… Что они просто пчёлы-мясоеды. А не чудовища Изнанки…

-- Что ты несёшь?!

-- Антоха, похоже, он поехавший…

-- Мне просто интересно, как он мог принять эту тварь за свою дочь. Она что, разумная?

-- Скорее это он – безумный.

-- Кончай его, Антоха, -- сказал тот, что в берете. – Заберём улья и смотаемся.

-- Не спеши, Шабаныч, -- помотал головой Антон. – У него должны быть пленники. Их тоже заберём, для ритуалов жертвоприношений. Не одним же мёдом довольствовать Изнанку?

-- Ты чё, не видишь, где его пленники? Они к столбам примотаны!

-- О, Господи, -- самый молодой из мужиков увидел отвратительную человеческую пасек и теперь надрывался в приступе рвоты.

-- Слабак…

-- Короче. Я предлагаю тебе вступить в наш культ и стать нашим пчеловодом, -- сказал громила. – Мы в пчёлах не разбираемся… Взамен мы наградим тебя беззаботной сытной жизнью, а людей похищать для тебя будем сами…

И не успел Антон договорить, как тут же вскочил и закричал. Закричали и остальные бандиты.

-- Какого хрена?!

-- Они прокусывают! Прокусывают!

Славик заметил, что небо над ним зарябило, а жужжание от ульев почему-то приблизилось. С ужасом для себя он осознал – рой вылетел за пределы пасеки, а на нём нет спецодежды...

-- Они прокусывают костюм! Эти твари прокусывают костюм!

-- Валим, блять! Валим!

Всё происходило, как в кошмарном сне. Пчёлы-мясоеды атаковали бандитов, выгрызали клоки плоти – и ничего с насекомыми поделать было нельзя, некуда было скрыться. Незваные гости в панике уносились прочь. Неужели костюмы не помогают, думал Слава. Неужели челюсти насекомых настолько мощные?

-- Пап, идём за мной, -- раздался голос дочки откуда-то сбоку. Она протягивала пчеловоду свою руку, по голове девочки струились ручейки крови.

-- Боже, ты жива? Ты в порядке?!

-- Пап! Иди за мной! Нам нужно бежать в другое место!

Слава попытался обнять девочку, но та оттолкнула отца, схватила его за руку и дёрнула за собой, к лесу.

-- Пчёлы! Пчёлы… -- причитал Славик. – Нам нужно убегать к воде!

-- Нет, пап, -- возразила дочка. – Они нас не тронут. Они – наша семья, пап.

-- Но почему…

-- За Алёну и Настю не беспокойся. Их никто не найдёт…

Они неслись по густым таёжным зарослям. Пчеловод быстро изранил свои босые ноги, но страх гнал его дальше.

-- И за улья тоже не беспокойся, -- сказала девочка и вытянула вперёд свою правую руку, на которой густо роились сотни пчёл... – А остальных нехорошие люди пусть забирают себе… И тогда они оставят нас в покое!

-- Дочка!... – испугался Славик за свою девочку. Но тут же осёкся. К нему приходило зловещее понимание истинного положения вещей. Однако проблеск болезненного осознания был краток. И стремительно сменился желаемым забвением. Слава достаточно быстро понял, что не хочет жить с этим невыносимым осознанием. И никогда не хотел. Он с самого начала всё понимал. Всё понимал! Но не хотел признавать, скрывая события кошмарной автокатастрофы восьмилетней давности на тёмных задворках сознания.

-- Идём, пап! Мы ещё построим новый Улей!

Если понравилось, ставьте плюсик, наберём 1000??;) Пользуюсь хайпом про пчёл-мясоедов, начавшимся на Пикабу сегодня и делаю перепост своего давнишнего рассказа;) Таких рассказов у меня дофига в закрепе телеграм-канала. Подписывайтесь и читайте с удовольствием: https://t.me/emir_radrigez

И вот мечта, похоже, сбылась. Как получилось, что он оказался здесь? Он быстро глянул по верхушкам. Увидев солнце, он мгновенно сообразил бы, куда идти. Научил его ориентироваться в лесу отец одноклассника. Вместе с ним они не единожды были в глухой тайге у него в избушке. Бесконечное счастье. Почему у него нет такого бати? Он всегда завидовал тем, у кого были родные отцы. Они не ведали своего счастья, относясь к этому как к должному. Глупцы.

Небо, как на зло, затянули низкие кучевые облака. Казалось, что солнце везде – куда ни глянь. Решил сделать круг пошире, в надежде наткнуться на знакомую местность. И собирая по пути мясистые кустики колбы, потянул по лесу воображаемый маршрут. Так прошло около часа. Он достал сотовый. Четыре часа дня. Связи не было. Но здесь её и не было никогда. Она появится только на бугре, где он оставил мотоцикл. Старенький «ижик» с коляской. Специально для таких целей он денно и нощно стоял у двора. В глухой деревне ни у кого не было ни прав на технику, ни номеров. Как говаривал отчим – полное отсутствие советской власти. С собой рюкзак, термос с чаем и кусок хлеба с сыром. Нож за голенищем бродней. Ружья у него не было. Почти у всех подростков в его возрасте были двустволки. Свои, или свободно ходили с отцовскими. Как-то заикнулся об оружии отчиму. «В армию пойдёшь – дадут автомат – там и настреляешься», – был такой вот оптимистический ответ. Больше не заикался. Решил, что купит себе сам.

Была с собой ещё китайская сумка-баул под колбу. Он нарезал её полную. А знакомая местность всё ещё не появлялась. Тогда, повесив баул и рюкзак на одинокую осинку, чтобы было видно подальше, решил покрутиться рядышком. На сотовом было семь вечера, когда он вернулся обратно. Как так-то? Впервые замаячила перспектива ночевать на рюкзаке. Спичек с собой и то не взял. Остались в тёплой куртке в коляске, он её снял, чтобы ходить было не жарко. Решил ещё раз – теперь уже на везенье, пройти в направлении, как ему казалось, правильном. Взял сумку и шёл, пока не начало смеркаться. Поняв, что сегодня уже не выйдет точно, стал готовиться к ночлегу. Наломав побольше еловых веток, наложил на землю. Съел половину хлеба и сыра, запил чаем, и, подобрав руки под мышки и подтянув колени ближе к себе, попытался уснуть. Ничего не получилось, холод быстро пробрал распаренное тело. Пришлось приседать, отжиматься – чтоб хоть как-то согреться. Май хоть и вышел на финишную прямую, ночи ещё давали дрозда. Мог запросто бахнуть заморозок или выпасть снег. Дело в этих местах обычное. Короткий миг на полузабытье – и снова холод делал своё дело. Как только рассвело, первым делом он доел припасы и допил чай. Высыпал колбу из баула и, свернув его, положил в рюкзак. Стал думать, что делать. Солнца по-прежнему не было. Небо было одинаково серым, куда ни посмотри. Можно набраться терпения и ждать. Его уже всяко схватились. Куда он исчез, с великого психа, никому не сказал. Поехал развеяться и заработать немного денег. Сдавал колбу в райцентре бабулькам. Деньги откладывал на ружьё. Мотоцикл не иголка – в конце концов вычислят, где он. Может пройти, правда, ещё день и даже ночь. Он не мог далеко уйти. Ждать, надо ждать.

Он представил, как будут издеваться над ним сверстники, особенно отчим. Вот, скажет, учился бы в военном училище – никогда бы не заблудился. Кликуху какую-нибудь обидную пришьют – до конца дней не оторвёшь. А, – будут говорить, – это не тот ли парнишка, который в трёх берёзах всю ночь с баулом бродил. Нет уж, сам выйду. И решив сделать круг ещё шире, пошёл. Нервы стали сдавать во второй половине дня, когда уткнулся в какую-то истлевшую охотничью избушку. О её существовании он ничего не слышал. Подходные пути к ней давно заросли. На сотовом ни одного деления связи. Решил залезть на дерево. Выбрал ель с сучками от земли и, забравшись на самый верх, огляделся. Бесконечное море тайги и никакой связи. Только сейчас ему стало по-настоящему страшно. Вдали лес как бы поднимался выше. Заходя за колбой, он обильно обрызгал себя дихлофосом от клещей. Верное средство, в отличие от многих рекламируемых, работает безотказно, но, видимо, уже выдохлось. Он то и дело снимал с себя ползущих мерзавцев. Аэрозоль от этих тварей тоже надёжно лежал в коляске, в аккурат под курткой со спичками. Полный балбес. Всё, что делать не надо – исполнено с изумительной точностью. Что вдалбливал в их головы отец друга. Заблудился – прижми задницу. Не трать силы. Жди. Тебя найдут. Собираешься в лес на день – бери еды на три. Собираешься на три – готовь на неделю. Заблудишься – выходи всегда своим следом. Не срезай на прямую. Потерял след – садись. Спички, нож, компас, ружьё – должны всегда быть с собой. Чем они тогда слушали? Смысла выходить теперь своим следом вообще никакого не было. Хотелось есть. Нарвал медунок – так себе еда, но всё же.

С этими мыслями он подошёл к месту, которое видел с ёлки. Так и есть. Гора. Тянется вправо и влево. В этом месте он не был ни разу. Он полез наверх. Поднявшись, он понял, что местность здесь приподнята метров на тридцать, и дальше снова идёт ровная тайга.

Решил идти по вершине горы. Но она была изрезана глубокими логами, и потому он спустился к подножью и пошёл вдоль неё. Там оказалась звериная тропа. Идти было легче, но опаснее. Он вытащил нож, так и шёл полдня, перекладывая из руки в руку. Устав, засунул обратно за голенище. Ночь прошла, как и первая. Он прыгал на месте, приседал и отжимался. Место ночёвки выбрал у ёлки с низкими ветками, чтобы в случае опасности можно было быстро влезть на вершину. Сотовый разрядился. Сколько случайностей собралось воедино. И не в его пользу. Утром пошёл дождь. Он разрезал баул по боковым швам и, развернув его, как мог, приладил на сучья ели над собой. Дождь шёл весь день и ночь, к утру перешёл в мелкую морось. Тогда он снял сумку и, прорезав в её днище дыру, просунул в неё голову. Одевшись в импровизированный плащ, раскатал бродни и побрёл по тропе. Часто останавливался и слушал. Ему казалось, что стреляют. Поднявшись на возвышенность, сидел ещё около часа. Стреляли. Но так далеко, где-то у горизонта. Теперь, уже не сомневаясь, повернулся спиной к горе и пошёл на далёкие выстрелы. В эту ночь у него не было уже сил греться. Он просто трясся. Зубы стучали. Наступило утро и выглянуло солнце. Он стал рисовать в голове карту. Выходило всё плохо. Он даже приблизительно не знал, где он находится от исходной точки. Куда он успел уйти? Дорога до районного центра от их посёлка шла в аккурат с юга на север. Представив своё примерное местоположение, он пошёл по теперь уже намеченному маршруту, делая постоянные поправки, как учил их настоящий охотник, на движение солнца.

Клещей уже не скидывал. Сидя на отдыхе, прислонившись спиной к кедру, безразлично наблюдал, как членистоногий ползёт по рукаву куртки.

Мать была всегда занята собой или совместно нажитой с отчимом дочерью. Он не испытывал к сестре никаких чувств. Порой даже брезгливость, видя, как родители с ней сюсюкаются. Алкоголь попробовал первый раз в пятнадцать лет. На танцах. Не зная, сколько надо, чтобы было ништяк, глотал отвратительную жидкость большими глотками. Развезло и нахлобучило его основательно. Мир вокруг качало и переворачивало. Он еле дошёл до дома. Очнулся ночью в постели. Тошнило. Бегом выскочил во двор. Нагретая внутри брага с шумом стала покидать тело. Было отвратительно. Тело передёргивало от мерзости происходящего. На летней кухне горел свет. Он тихонько подкрался к окну. На табурете сидела мать. Плечи её тряслись. Уткнувшись в полотенце, монотонно раскачиваясь, мать беззвучно рыдала. Иногда ей не хватало воздуха и тогда отдельные всхлипы вырывались наружу. – Господи! – давилась мать слезами. – Господи! Он поймал себя на том, что он сейчас тоже сидит, монотонно раскачиваясь и постукиваясь затылком о ствол. «Какая же ты тварь!» – обозвал он сам себя. До него только сейчас дошло, что испытывала тогда мать. Бесконечное пьянство и связанная с ним мерзота. Порочный круг. Бессильная обречённость происходящего. Как он не видел этого раньше? «Прости меня, мамочка», – сорвалось с губ. Как она там? Как можно есть и спать, не зная, где её сын? В этих тревожных мыслях он провалился в сон.

Тагай ни секунды не давал косолапому передышки. И когда медведь поворачивался спиной, охотник успевал как мог. Очень тихо, но верно. Перевернулся на живот и подтянул вперед ружье. Перед ним лежала сломанная ветром осина. Положив на нее стволы, стал ждать.  И вот Тагай повернул спиной свирепого хищника к охотнику. Понимая, что времени для удобного выстрела мало, он все же не суетился. Прицелившись сперва в середину широкой спины, он все-таки поднял стволы чуть повыше, ближе к голове, и плавно нажал на спуск. Выстрел и рев слились. Медведь завалился набок, но быстро оправившись, пытался встать – задняя часть не слушалась. Не понимая, оглушенный, приподнялся на передних лапах. Полустоял, ворочая большой головой, и утробно рыкал. Тагай драл неподвижную заднюю часть. Зверь, пытаясь его достать, упал, но опять встал. На этот раз точно боком – под выстрел. Грохотом отозвалось эхо на второй выстрел. Медведь медленно завалился.

Охотник закрыл глаза. Необычайная усталость навалилась на человека. Он был не в силах даже поднять веки. Слышал как хрипит кобель, терзая медведя, а тот, охнув еще пару раз, затих. Очнулся от того, что Тагай лижет ему лицо. Потом улегся рядом, сунув морду ему подмышку.

Он взял его месячным крохой. Малыш ежесекундно пищал и все время пытался спрятаться. Первый месяц он спал с ним на кухне на полу. А он, маленький и доверчивый, напившись молока, заползал подмышку и, уткнувшись, спал там тихо и безмятежно. А хозяин, наученный спать с малыми детьми, мог, не меняя положения, пролежать так до утра, боясь потревожить сладкий сон дорогого сердцу питомца. Даже став взрослой собакой, Тагай где-нибудь в тайге или в лодке обожал спать рядом, по-щенячьи засунув морду подмышку. Тогда охотнику повезло. Медведь сломал ему два ребра, искусал руку и стрес голову. Слезы текли по уставшим морщинистым щекам. Тагай – белой масти кобель с рыжими пятнами стоял перед глазами. Он так и умер, уткнувшись в подмышку. Почему он не погиб с ним тогда?  А он и скончался собственно.

Охотой после того случая заниматься бросил. Продал ружья, лодки, моторы, весь охотничий скраб раздал по знакомым. Стал молчалив и задумчив. Понимая, что с ним происходит что-то не то, съездил в город. Доктор, отводя глаза, пытался как-то разрядить обстановку, но он, привыкший к прямоте, спросил в глаза. Ответ он не то, что ждал, но предвидел. Рак. Хлестко, как выстрел.

Приговор, неподлежащий обжалованию. Он, помнится, вздохнул глубоко и даже как-то успокоился. Появилась какая-то конкретика. Сообщил только жене и стал готовиться. Что можно продать – продал. Остальное расписал все между детьми поровну. Боли торопили. Колол уже наркотики. Думал, что сможет стерпеть боль, но та оказалась воплощением зла.

Последнее время его не покидало чувство чьего-то присутствия. Однажды рано утром в комнату вошли давно умершие бабушка с дедушкой. Он не удивился и не испугался. Отметил только, что они совсем не изменились. Стерлась какая-то грань, все было естественно и непринужденно. Бабушка, подойдя, погладила его по голове и сообщила, что все вечером его ждут в красном городе. Дед, как и при жизни, был строг и молчалив – лучились только глаза. Уходя, бабушка сказала, чтобы он ничего не боялся – его встретит друг.

Проснувшаяся жена всплакнула украдкой, услышав рассказ о посещении. Днем он вспомнил всю свою жизнь. Неспеша, размышляя над каждым эпизодом. Стыд уже не жег его так как раньше. По совету жены, исповедовавшись и причастившись, он с удивлением почувствовал как яростное пламя отошло в сторону.

Уже садилось солнце, когда у него началась одышка. Боясь перепугать жену, он вздохнул как можно глубже и задержал дыхание. И тут же почувствовал как немеет тело. Он уже не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Было такое ощущение, что он лежит в темном, холодном, каменном мешке. С удивлением вдруг осознал, что не дышит уже давно, но продолжает все слышать. Услышал как зашла жена и, зарыдав, стала звонить в скорую. Умер муж – сообщила сперва в больницу, а потом детям. Ощущение было странным, но оно его не пугало. Исчезла боль. Видимо, еще жив мозг – мелькнула мысль, спасительная и объясняющая происходящее. И вдруг всем существом почувствовал, как кто-то поднимает его вверх и стремительно несет. От скорости захватило дух.

Он открыл глаза. В лучах заходящего солнца, в долине, стоял город. Стены, здания – все было красным. У ворот махали руками люди. От них мчалась к нему навстречу собака белой масти с рыжими пятнами.