Лига историков

Джордж и Вилли Мьюз родились в 1890-х годах в небольшом городке Трувайн, штат Вирджиния, в семье афроамериканцев Харриетт и Кэбелла Мьюз. Будучи альбиносами, они выделялись своей светлой кожей и красноватыми глазами не редкое явление среди альбиносов. Их физические особенности, усугублённые слабым зрением и, по некоторым данным, умственной отсталостью, сделали их уязвимыми в обществе, где расовая дискриминация и социальное неравенство были нормой, особенно на Юге США в эпоху законов Джима Кроу.

Братья росли на семейной табачной ферме, помогая родителям с домашними делами и нося воду для работников. Их жизнь была скромной, но полной любви и заботы. Однако в 1899 году, когда Джорджу было девять, а Вилли - шесть их судьба резко изменилась.

В 1899 году цирковой антрепренёр "Кэнди" Шелтон, работавший на цирк братьев Ринглинг, Барнума и Бейли, заметил необычных братьев. В то время цирки уродов были популярным развлечением в США, где людей с физическими особенностями выставляли на потеху публике. Альбиносы, особенно афроамериканцы, считались редкостью, и Шелтон увидел в Джордже и Вилли потенциал для прибыльного аттракциона.

Не сумев договориться с семьёй Мьюз, Шелтон прибег к жестокому методу: он заманил мальчиков конфетами, пока они работали в поле, и похитил их, увезя с гастролирующим цирком. Детям сказали, что их мать умерла, и они никогда не вернутся домой. Для Харриетт Мьюз исчезновение сыновей стало трагедией. Она обращалась за помощью к местным властям Вирджинии, но в условиях расистского Юга её мольбы игнорировали.

В цирке братьев переименовали в Эко и Ико, чтобы усилить их экзотический образ. Их рекламировали под разными вымышленными историями: то как «овцеголовых людей» с островов Южных морей, то как «белых эквадорских каннибалов», а в 1927 году — как «Посланцев с Марса», якобы найденных в пустыне Мохаве после крушения космического корабля. Эти фантастические сюжеты, придуманные шоуменами, привлекали толпы зрителей, жаждущих увидеть нечто необычное.

Джордж и Вилли выступали в цирке братьев Ринглинг, Барнума и Бейли, одном из крупнейших в США. Их заставляли отращивать длинные белые дреды, чтобы усилить экзотичность, и играть на музыкальных инструментах( братья оказались необычайно чувствительны к музыке и могли с лету повторить любую услышанную мелодию). Они выступали перед огромными аудиториями, включая Мэдисон-сквер-Гарден в Нью-Йорке и даже Букингемский дворец в Лондоне, где их представляли как диковинку для английской элиты. Однако за кулисами братья жили в условиях, близких к рабству, полностью завися от своих антрепренёров.Естественно никакого образования братья не получили, денег им так же не платили можно сказать что работали они за еду. Цирки уродов в начале XX века были прибыльным бизнесом, но для артистов, таких как Мьюз, они часто означали эксплуатацию.

Поворотный момент в жизни братьев наступил в октябре 1927 года, когда цирк приехал в Роанок, штат Вирджиния, недалеко от их родного города. Харриетт Мьюз, не прекращавшая поиски сыновей почти 30 лет, узнала о шоу с "Посланцами с Марса" и пришла на представление. Увидев Джорджа и Вилли на сцене, она сразу их узнала, несмотря на изменения в их внешности. Прямо во время шоу, Харриетт поднялась к сыновьям, обняла их и объявила, что забирает их домой.

Этот момент стал сенсацией. Зрители были потрясены, а цирковые антрепренёры оказались в трудном положении. Поднялась шумиха в прессе, люди встали на сторону матери, от ее лица был подан судебный иск. Судебный процесс привлёк внимание общественности, и братья наконец вернулись к матери.

Джордж и Вилли не смогли адаптироваться к нормальной жизни, так как кроме цирка они не знали другой жизни, они решают вернуться обратно. Они продолжили выступать как Эко и Ико, но теперь с контрактом, который гарантировал им оплату и лучшие условия. В 1930-х годах они гастролировали по Европе, Азии и Австралии, выступая перед королевскими семьями и высокопоставленными лицами. Их популярность достигла пика, и они стали одними из самых известных артистов цирка уродов своего времени.

Братья также начали поддерживать свою семью финансово, отправляя деньги домой. На эти деньги их родители купили небольшую ферму и постепенно выбрались из нищеты.

Джордж Мьюз умер в 1971 году, а Вилли, прославившийся как один из долгожителей, ушёл из жизни в 2001 году в возрасте 111 лет. Их жизнь после цирка была скромной, но они оставались близки с семьёй и гордились тем, что смогли преодолеть все трудности.

Всем спасибо, кто прочитал. Подписывайтесь будет интересно.

Еще есть группа в вк https://vk.com/club230098140 - где статьи выходят чуть раньше, есть короткие посты, и просто исторические фотографии.

Затем нам пришлось построиться в шеренгу. Мы прижались друг к другу. Эсэсовец ударил меня прикладом винтовки по затылку, и я упал. Когда началась стрельба, все мгновенно упали. Когда я пришел в себя, вокруг стояла тишина, только стонали раненые. Я лежал рядом с грудой безжизненных тел и видел, как подкатил первый русский танк. Спасительная советская армия дошла до Берлина."

В 1942 году Николай Федорович Галушков был вывезен из русского города Первомайск в Германский рейх. 15-летнего подростка отправили могильщиком в "кладбищенский лагерь" на Германштрассе в Нойкельне. Лагерь принудительного содержания находится в ведении 42 берлинских приходов. День за днем Галушкову и его товарищам приходится рыть могилы и хоронить погибших по всему городу. При попытке к бегству вместе с другими членами группы сопротивления он попал в руки гестапо. Галушкова доставили в домашнюю тюрьму гестапо на Принц-Альбрехт-Штрассе, где он и 30 других заключенных были приговорены к смертной казни через расстрел после двух месяцев тюремного заключения, пыток и допросов.

22 апреля эсэсовцы доставили Галушкова и его товарищей по заключению на поезде скоростной железной дороги в Тельтов, на южную окраину Берлина. Когда расстрельная команда открыла огонь по толпе, Галушков оказался погребенным под телами других заключенных. Он выжил, в последнюю секунду внезапно прибыли советские танки - гестаповцы отступили еще до того, как Галушков попал под выстрелы.

Сразу после освобождения Галушков был призван на срочную военную службу. Позже он переехал в Коми за Полярным кругом, затем в подмосковный Орел, где работал машинистом тепловоза.

• толкование Библии только на её основе, других мест священного Писания.

• Признание богодухновенности Библии, а следовательно, решение о погрешимости идей церковных соборов.

• Отсутствие монастырей и монашества.

• Ликвидация в церквях обрядности. В них не должно быть икон, духовной музыки и свечей.

• Духовенство не должно помогать людям в спасении, люди сами своим трудом спасают себя.

• Доктрина о предопределении. Еще до рождения судьба человека предопределена.

• В церкви признаются только два обряда: причастие и крещение.

• Человек не должен слепо ожидать свершения своей судьбы, он должен двигаться на встречу судьбе через труд .Именно труд является знаком спасения души

К середине XVI века Франция была оплотом католицизма, но число гугенотов росло, привлекая всех - от ремесленников до дворян. Вообще очень много грамотных людей шло в протестанты, идеи о том что труд приводит к богу были очень близки среднему классу.

Новая "реформатская религия", исповедуемая многими представителями французской знати и среднего класса, основанная на вере в спасение через индивидуальную веру без необходимости заступничества церковной иерархии и на вере в право человека самостоятельно толковать Писание, поставила французских протестантов в прямой теологический конфликт как с Католической церковью, так и с королём Франции в теократической системе, господствовавшей в то время.

Последователи этого нового протестантизма вскоре были обвинены в ереси против католического правительства и официальной религии Франции, и в 1536 году был издан Генеральный эдикт, призывающий к истреблению этих еретиков (гугенотов). Тем не менее, протестантизм продолжал распространяться и расти, и около 1555 года в одном из домов Парижа была основана первая церковь гугенотов.

Естественно такие идеи и большое количество последователей не нравились Католической церкви, привыкшей управлять всем и вся и купаться в роскоши. Результатом стали печально известные Религиозные (или Гугенотские) войны (1562-1598). Они начались с резни в Васии где было убить 1200 гугенотов. Тридцать шесть лет междоусобиц, заговоров, осад и битв. Апогеем трагедии стала Варфоломеевская ночь (24 августа 1572 года). Что началось как свадьба лидера гугенотов Генриха Наваррского (будущего Генриха IV) и сестры короля Карла IX Маргариты Валуа, спустя шесть дней превратилось в кровавую бойню по сигналу колокола Сен-Жермен-л’Оксеруа. Тысячи гугенотов, съехавшихся в Париж на торжество, были зверски убиты. Волна насилия прокатилась по всей Франции. Это был не просто погром, это был удар по самой идее мирного сосуществования. В Париже в этот день погибло около трёх тысяч человек, а по всей Франции в погромах было убито по разным оценкам от 5 до 30 тысяч гугенотов. Лично Папа Римский Григорий XIII санкционировал Варфоломеевскую ночь, в её честь произнёс благодарственную молитву и выпустил медаль со своим изображением, ангелом-мстителем и надписью Ugonottorum strages(Резня гугенотов).

Лишь приход к власти бывшего гугенота Генриха IV Бурбона принес долгожданное урегулирование. В 1598 году он подписал Нантский эдикт документ, революционный для своего времени. Нантский эдикт положил конец религиозным войнам и предоставил гугенотам некоторые религиозные свободы, включая свободное исповедание своей религии в 20 определенных городах Франции.

Это был компромисс, но он работал. Наступила относительная стабильность. Гугеноты, в основном которые были мастеровые известные своим трудолюбием, предприимчивостью и ремесленным мастерством, внесли огромный вклад в экономическое процветание Франции, особенно в текстильной промышленности, ювелирном деле, часовом искусстве, банковском секторе.

Однако мир был хрупким. Католическое большинство и церковь не смирились. Короли Людовик XIII и особенно Людовик XIV ("Король-Солнце") видели в гугенотах угрозу абсолютной власти и религиозному единству. Гонения возобновились: разрушение храмов, запрет профессий, насильственное обращение детей, размещение солдат в домах протестантов ("драгонады")

«Драгуны, поселившись у „еретиков“, ведут себя не хуже завоевателей в военное время, опустошая их подвалы, разоряя птичьи дворы и притесняя хозяев. Отречения, вызванные подобными действиями, ещё сильнее отягчают бремя непокорных протестантов, ибо они вынуждены размещать у себя всех оставшихся солдат».

Финал наступил 18 октября 1685 года. Людовик XIV подписал Эдикт Фонтенбло, отменявший Нантский эдикт. Протестантизм во Франции был объявлен вне закона. Храмы разрушали, пасторов изгоняли или казнили. Гугенотам оставался выбор: отречься или бежать.

Начался "Великий Исход". Около 200 000 гугенотов (по некоторым оценкам до 800 000, включая уехавших ранее и позже), самых трудолюбивых и квалифицированных граждан Франции, ринулись в изгнание.

Поскольку французские гугеноты в основном были ремесленниками, мастерами и людьми свободных профессий, их обычно хорошо принимали в странах, куда они бежали в поисках убежища, когда религиозная дискриминация или открытые преследования вынуждали их покинуть Францию. Большинство из них первоначально отправились в Германию, Нидерланды и Англию, хотя некоторые в конечном итоге нашли путь в такие отдалённые места, как Южная Африка. Значительное число гугенотов мигрировало в Британскую Северную Америку, особенно в Каролину, Вирджинию, Пенсильванию и Нью-Йорк. Их характер и таланты в искусстве, науке и промышленности были таковы, что, как правило, они считались существенной потерей для французского общества, из которого они были вынуждены уйти, и соответствующим приобретением для сообществ и стран, в которых они поселились.

Отмена Нантского эдикта была катастрофой для Франции, лишившейся огромного человеческого и экономического потенциала. Лишь в 1787 году Людовик XVI подписал Эдикт о веротерпимости, а окончательно равные права протестанты получили после Великой Французской революции.

Вот мы и узнали кто такие гугеноты, если кратко это французские кальвинисты, что отрицали власть Папы и верили в свой труд, их история борьбы за веру, гонений и изгнания стала символом религиозной нетерпимости, но также стойкости и значительного вклада в развитие Европы и мира.

Всем спасибо, кто прочитал. Подписывайтесь будет интересно.

Еще есть группа в вк https://vk.com/club230098140 - где статьи выходят чуть раньше, есть короткие посты, и просто исторические фотографии.

Информация взята: wikipedia.org. nationalhuguenotsociety.org .britannica.org. huguenotmuseum.org

В царствование во Франции Людовика VII (1137-1180) королевская власть заботилась не только о дальнейшем усилении позиции французского духовенства (церквям, монастырям, сельским приходам предоставлялись большие дарения и привилегии), но и о религиозной реформе. Король несколько раз пытался преобразовать (в духе клюнийской реформы, сторонники которой стремились вернуть средневековую католическую церковь к порядкам времен раннего христианства) монастыри и коллегиальные церкви (они управлялись не одним настоятелем, а капитулом - советом каноников). Особенно это касалось каноников церкви Святой Женевьевы (Сен-Женевьев) в Париже и монастыря (аббатства) Святого Корнелия (Сен-Корнель) в Компьене. Действуя согласованно с папой Евгением III (1145-1153), находившимся в то время во Франции из-за разгара коммунального движения в Риме (в то время папская власть в Вечном городе была заменена провозглашенной римским сенатом и простым народом республикой), Людовик VII заменял каноников и настоятелей церквей и монастырей, сопротивлявшихся преобразованиям, священниками аббатства Сен-Дени.

В отношениях с папством Людовик VII стремился использовать неоднократное пребывание нескольких пап во Франции (из-за коммунального движения и очередного церковного раскола, организованного императором "Священной Римской империи" Фридрихом I Барбароссой) с выгодой для себя). В период понтификата папы Евгения III Людовик VII достиг особого расположения папы (особенно в период Второго крестового похода 1147-1149 гг. и правления аббата Сугерия во Франции во время отсутствия короля). Папа даже пытался примирить
Людовика VII с его ветренной и неверной супругой герцогиней Элеонорой Аквитанской (в итоге все-таки она развелась с супругом и вышла замуж за графа Анжуйского Генриха Плантагенета, впоследствии короля Англии Генриха II и повелителя обширной Анжуйской державы Плантагенетов).

Второй особый период отношений Людовика VII со святым престолом наступил в 1163-1165 гг., когда папа Александр III (1159-1181) снова решил уехать во Францию, скрываясь от своих противников в Италии. Во время нового пребывания понтифика во Франции Людовик VII, пользуясь авторитетом "преемника апостола Петра", сумел существенно укрепить королевскую власть и выступить против расхитителей церковного имущества (крупные и мелкие феодалы часто грабили и разоряли церкви и монастыри, прикрываясь стремлением вернуть церковь к апостольским временам). Кроме того, король Франции сумел даже несколько укрепить свой международный авторитет в борьбе с Генрихом II, который тоже поддержал Александра III во время очередной папской схизмы, но затем утратил расположение папы из-за конфликта со знаменитым архиепископом Кентерберийским (ранее канцлером Англии) Томасом Бекетом. Впоследствии отношения Людовика VII с папским престолом оставались наилучшими. В 1177 г., когда возникла угроза новой войны с королем Англии, Людовик VII добился вмешательства папы, который вынудил Генриха II заключить новый Нонанкурский мирный договор с Францией.

Стремление Людовика VII к доброму согласию с французской церковью и папством впоследствии строго осуждалось многими историками-медиевистами (впрочем, как и современниками этого монарха), которые видели в нем только слабость государя - святоши и клерикала. Французский историк Марсель Пако (1891-1988), напротив, проведя тщательный анализ французских источников XII в., пришел к выводу, что Людовик VII, тщательно отстаивая приобретенные церковью привилегии и свободы, сумел укрепить авторитет королевской власти и, даже, более скрытно, чем его отец Людовик VI Толстый (1108-1137), смог влиять на решения французских прелатов. О той же осмотрительности и прозорливости Людовика VII свидетельствуют его отношения с папами Евгением III и Александром III. Впрочем, что бы ни говорили впоследствии о церковной политике Людовика VII современники, а затем более поздние историки, набожность и исполнение обязанностей европейского христианского государя никогда не смешивались со слепой покорностью главам католической церкви.

Канал Исторические путешествия во времени на Рутубе (автор Илья Бучанов)

https://rutube.ru/u/historiantimetravel/

Канал История и современность в Телеграме

https://t.me/ilyahistory

Из не очень ясного сохранившегося отрывка истории Полибия следует, что Филипп выбрал для штурма участок стены между двумя башнями. Здесь все было приготовлено по всей тогдашней науке. Были поставлены деревянные щиты, которые Полибий называет черепахами, для защиты личного состава, против крепостных башен выстроил свои башни - гелеполы.

На первом этаже располагался таран, выше метательные орудия, а на самом верху лучники и метатели копий, чей задачей было сбивать противника со стен и препятствовать поджогу самой башни. Между башнями была устроена галерея защищавшая солдат. Были начаты два подкопа под стены, на этом же участке. Кроме этого город был окружен, чем то вроде окопов, для предотвращения вылазок гарнизона. Имея ввиду возможность деблокады города этолийской армией, Филипп возвел защитные сооружения и с внешней стороны. По римской терминологии это были циркумвалационная и контрвалационная линии. Как видите, действительно, все очень всерьёз.

Все эти приготовления не пропали даром. В скором времени в самом деле подошла армия Этолии под командой Дорима, а с моря римский флот под командой Публия Сульпиция. Римлянин, впрочем, задерживаться не стал и вскоре ушел. Доримах приступил было к македонским укреплениям, но был отбит.

После этого Филипп решительно и энергично повел приступ на город. Эхиняне поняв, что помощи не будет потеряли всякую надежду на спасение и открыли ворота.

Сульпиций ушел от Эхина не просто так. Публий захватил остров Эгина и одноименный город, который входил в Ахейский союз. После взятия города, подробностей о котором древние историки для нас не сохранили, граждане Эгины попросили позволить им заплатить выкуп за себя. Вначале Сульпиций решительно отказал, но на следующий день дал такое разрешение. Не думаю, что тех, кто мог заплатить было много, скорее всего это были самые обеспеченные семейства острова, остальные были проданы в рабство.

Согласно договору деньги и награбленное досталось римлянам, а остров с городом был передан Этолии. Совершенно очевидно, что этолийцы не могли удержать ни острова ни города. В общем, им от этого приобретения не было никакой пользы, и поэтому они быстренько продали эту обузу царю Пергама Атталу, с которым у этолийцев был союз еще с "доримских" времен. Больше всех выгадал именно Аттал I. За довольно символическую цену в 30 талантов, он приобрел великолепную базу для своего флота в подбрюшье Греции.

Спасибо, что дочитали до конца. Ставьте лайки к комментируйте статью, это поможет мне лучше понимать что именно вас интересует и сделать статьи более качественными. Еще раз спасибо за внимание и до новых встреч.