Письменность

Грианан Айлех (Grianán of Aileach), Донегол, Ирландия, в представлении иллюстратора игры Assassin's Creed

Конечно, ключевую роль в нашем расследовании играет само устройство ирландского общества. С самых древних времён у кельтов существовал свой сложный социальный строй со своими особенностями. Например, в дохристианской Ирландии не было верховного правителя, вообще. И при этом была масса правителей, в каждом туа (это такая социальная и земельная единица, условно – племя) свой король. Были туа победнее, с королями, были туа побогаче, и они объединяли под собой туа победнее. А над теми, что побогаче, были туа ещё побогаче, которые объединяли под собой предыдущих. И так вплоть до правителей пятин. Выше короля пятины в Ирландии было не подняться, это можно считать пиком карьерной лестницы для правителей.

В общем представьте, что у вас сравнительно небольшой остров. На нём расположено более ста пятидесяти туа, в каждом сидит свой король. Причём по рангу они все короли, несмотря на свои сложносочинённые отношения патронов и клиентов, в первую очередь экономические. Получается уже задорно, ведь найти в Ирландии «не королевскую» фамилию значительно труднее, чем найти потомка каких-нибудь королей.

Власть правителя обеспечивалась несколькими факторами, в первую очередь экономическим. То есть его «ценой». В ирландском обществе от этой самой «цены» зависело многое. Для короля «цена» — это, в первую очередь то, сколько он может платить своим вассалам. Король должен делать королевские подарки.

А также власть обеспечивалась родословной. Но не банальной «Мой папа был король, значит и я имею право», а сакральной. Каждый правитель вёл родословную от какого-то местного божества, и каждый правитель сам, приходя к власти, заключал сакральный брак с местной богиней. Но каким образом всё это можно подтверждать и доказывать?

Ирландские фили. Статуэтка и рисунок

Была такая особенная профессия в Ирландии. Вообще правильно говорить «фили», так как «филид» — множественное число (как и «друид»). Но греки этого не знали, и писали множественное, как единственное, а от них эта забавная привычка передалась и нам. Так вот филиды, их часто путают с друидами (а ещё там водились барды и брегоны из этой же братии), они отвечали за генеалогии и сохранность мифов. Они сохраняли мифы не из какой-то национальной гордости и не «для потомков». Задача филида была сохранять мифы для сохранения королевской власти. Ведь всякий правитель обязан был в любой момент предоставить свою родословную, вплоть до божества-родоначальника. Ну и автоматом, как бы побочным эффектом, сохранялся и миф, повествующий об этом божестве.

Ещё филиды были мастерами по написанию стихов, песен и заклинаний. Те самые барды, которых я упоминал выше, не писали почти ничего самостоятельно, а декларировали написанное филидами. Так как были рангом пониже.

Филиды, вследствие своей специфики, были очень уважаемыми членами общества, ведь по сути они могли чего-то намудрить в генеалогиях и сделать из правителя простого Васю. Ещё они были образованными людьми, как и друиды, получая многолетнее образование. Например, первых христиан дюже удивляло повальное знание филидами греческого языка и некоторых наук. И, разумеется, филидами могли стать только отпрыски знатных семей.

То есть, если вы правитель туа, пусть и большого, имеющего в подчинении другие туа, и у вас родилось три сына: одного вы оставите наследником, а что с другими двумя? Делить и без того маленький туа вы не можете, его больше некуда делить. Назначать своего сына в чужой туа вы не можете, там своих правителей и сыновей хватает. Но зато вы можете отдать своего отпрыска на обучение друидам и филидам. Они получат лучшее образование в стране и станут влиятельнейшими членами общества, политиками, законотворцами.

Ирландские брегоны. Костюм жителей Британских островов. Открытка. 1815 г.

Кстати, раз уж заговорили об этом. Вспомним про брегонов, это такие законотворцы Ирландии. Вспомним их бегло и совсем мимоходом, но нам это тоже пригодиться для понимания того, почему в Ирландии всё записывают, а вот у тех же славян – не очень.

Ирландцы любят законы. Конечно, они любят их и нарушать, но ещё больше они любят законы создавать. И любили они это делать с самых наидревнейших времён. Регламентировали формы брака, коих было более десятка, порядок наследования, разный для мужчин и женщин, разумеется наказания за проступки, и ту самую «цену» для всего. Цену положения людей, цену поступков, цену вещей и подарков. То есть именно теми самыми законами определялось какие подарки короли должны дарить своим вассалам на ежегодном Пире Королей. В общем, брегоны — это такие люди, которые всегда знают «что новенького у нас в уголовном кодексе».

Разумеется, приходу христианства и письменности брегоны тоже обрадовались, так как свои законы они тоже смогли записывать, а не заучивать. До нас дошло шесть томов древних Законов Брегонов, однако они не переведены полностью ещё даже на английский. А на русском можно встретить лишь отдельные выдержки и упоминания. В общем, фанатичная приверженность ирландцев всё регламентировать и записывать проявилась и здесь, и это тоже влияние дохристианского общества и социального устройства.

Христианство

Христианский хронист или писец

В момент, когда на остров пришло христианство, филиды с радостью рванули становиться монахами, так как христианство тоже предлагало, в том числе, и образование. А учиться филиды любили. При этом они не представляли поначалу угрозы для христианства, ведь, в отличии от друидов, они не занимались религиозными делами, были исключительно светскими хранителями генеалогий королей.

И вот тут мы уже приходим к простой, но убойной, мысли: Мифологию Ирландии записывали не какие-то пришлые монахи, а свои, родные ирландцы, которые эту мифологию знали, как свои пять пальцев. И записывали они её не по фану, а потому что с появлением письменности это принесло удобство поддержания королевской власти.

Огромная часть первых монахов имела образование филидов, и были действующими филидами. Следовательно, записывание мифов Ирландии было их прямой обязанностью, хотя на тот момент, христианам было чем заняться, ведь, приходя на новые места, они, первым делом, начинали писать как можно больше библий для местного контингента. Но библии местным правителям на тот момент были чуть менее интересны, чем обоснование своей власти.

Ну и ещё одна ключевая мысль: Ирландия, в отличии от той же Руси, была христианизирована бескровно, что тоже повлияло на сохранность местных мифов и обычаев, потому что не было необходимости принуждать ирландцев к христианству. Они сами по разным причинам, описывать которые я здесь не буду, легко и с удовольствием ушли в христианство. Вслед как раз за филидами, брегонами, правителями и вплоть до самых низов общества. На Руси такой фокус не прошёл, потому как Русь не везде хотела легко креститься.

Разные мифы

Жёлтая Книга Лекана. Leabhar Buidhe Lecain

Но и это не всё. Вернёмся чуть-чуть назад и вспомним этот запутанный клубок королей, королей над королями, верховных королей, и верховных королей над верховными королями. Вспомним и то, что в каждом из более чем ста пятидесяти туа был свой пантеон богов. А значит и свои мифы. И вспомним, имеющиеся у нас ирландские мифы. И что мы можем заметить?

Незадолго до христианизации наибольшую власть в Ирландии захватила богатейшая и сильнейшая фамилия О’Ниллов. Потомки Нилла Девяти Заложников. Кстати, по легенде именно он как-то похитил юношу, которому впоследствии было суждено стать Святым Патриком. И кстати святой Колум Килле является его праправнуком (к слову о том, что филиды, а впоследствии и монахи, происходили из знатных семей). Так вот О’Ниллы максимально приблизились к объединению всей Ирландии и смогли подмять под себя аж две с половиной пятины. Однако сделав это тут же разделились на Северных О‘Ниллов и Южных О‘Ниллов. И тут стало ясно, почему Ирландию так толком никто и не смог объединить до сих пор. К чему это всё? У этой фамилии было колоссальнейшее влияние, как можно понять. И большинство самых популярных мифов что мы имеем – это мифы тех самых О‘Ниллов. Те мифы, где фигурируют Дейде (Дагда), Нуа (Нуаду), Морригу (Морриган), Лу (Луг), Энгус Мак Ок и так далее. Та самая семья Туа Де Дананн. Это всё боги северо-западных ирландцев. Казалось бы, у нас есть мифы и богов, к примеру, из Мунстера. Про Анью, Аллана, Кром Дува, Энью. Но этих мифов меньше, ведь влияние тамошних правителей было куда меньше, чем у О’Ниллов. Что забавно – каждая из фамилий себя-то записывала не меньше чем «Верховными правителями всей Ирландии», а свой родной Туа – центром всей Ирландии.

Дальше больше. Ведь есть фамилии более знатные, а есть менее знатные. И к моменту, когда власти христианства стало побольше, а филидов стало поменьше, правители начали, кто как мог, исправлять это недоразумение. И чутка править свои генеалогии, подводя себя к более интересным предкам. Так мифы, при переписывании, начали соединятся, появились разные мифы об одном и том же, но с разными именами. Где-то там же, уже сами христиане, начали делать свои забавные вставки о том, что Ирландцы вообще все происходят от Хама сына Ноя, и что они вышли из Египта вместе с Моисеем, но потом решили устроить себе десятикратно более весёлый роадтрип, и рванули в Ирландию через Скифию, и этот путь занял у них 400 лет (пока сами евреи 40 лет брели по пустыне к своему Иордану).

Заключение

Библиотека Марша. Старейшая библиотека Ирландии, основана в 1707 году. Часть древнейших манускриптов хранится в ней

В итоге христианство долго пыталось бороться с самобытным ирландским колоритом. И глава англиканской церкви, и Римский Папа смотрели на Ирландию с их особенным христианством косо. Да и в самой Ирландии, пусть и мутировавшее, но христианство, не могло долго и мирно уживаться с местными правилами. Епископов бесило то, что инаугурация короля не могла пройти без присутствия филида, но могла пройти без присутствия епископа. Раздражали странные законы ирландцев, например, христиане долго боролись с многожёнством, или с возможностью развода в Ирландии, ведь по английским законам все дети от вторых-третьих браков считались бастардами, а по ирландским законам нет. Это приводило, например, к военным конфликтам, как у Шона Мак-ан-ярла, со своим отцом и братом. Он сам себя считал по-ирландски законнорождённым полноценным наследником. Когда христиан и англичан это всё достало окончательно – они запретили уже и филидов и брегонов. И все их законы. Но это уже совсем другая история.

Однако самые ключевые мысли, какие можно понять из этой истории – мифы Ирландии писали не какие-то пришлые монахи, а сами ирландцы. И делали они это не по фану, а потому что это имело сугубо рациональную пользу. Ну и потому что в целом страсть к крючкотворству и записыванию чело-либо у ирландцев в крови. В общем и целом, это привело к тому, что мы имеем сейчас. Богатейший корпус ирландских текстов, но при этом замешанный настолько сурово, что разобраться в этом всём не могут уже более ста лет.

Автор: Сергей Паганка.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_358319

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Уртену был купцом позднего Бронзового века. Из своего городского имения в Угарите, на побережье Сирии, он управлял торговой фирмой, которая вела дела от имени государства. Начиная примерно с 1200 года до нашей эры, он писал письма, вел записи, бухгалтерские книги и административные документы, документирующие экспорт медных слитков, дерева и других товаров из внутренних районов Сирии и импорт товаров с Кипра и Египта. Уртену также посылал и получал дипломатические письма и имел внушительный перечень контактов. Среди 650 обожженных глиняных табличек, найденных на развалинах его дома до сих пор, археологи нашли послания к царям Египта, Ассирии и хеттского царства на территории нынешней Турции.

Уртену переписывался с этими властителями от имени царя Угарита. Он был грамотным человеком. Археологи нашли отрывки из древней месопотамской поэмы - Эпоса о Гильгамеше в его доме, записанного, как и почти все сохранившиеся тексты в Угарите, на глиняных табличках.

Дом Уртену использовался не только для хранения официальных документов. Возможно, он также функционировал как школа писцов, где люди учились читать и писать вавилонскую клинопись и собственный алфавит Угарита. Археологи обнаружили там учебные таблички с обоими письменами. Древние писцы использовали эти таблички для изучения новой письменности, а в 1930-х годах археологи с их помощью расшифровали угаритский.

Город-государство Угарит. Реконструкция и участок археологических раскопок на его месте

За почти столетие раскопок археологи обнаружили в Угарите девять крупных хранилищ табличек, некоторые из которых находились в административных зданиях, другие - в явно частных домах. Архивы разбросаны по всему городу и отражают культуру скрупулезного, даже навязчивого ведения записей, поскольку торговые связи Угарита росли и процветали. Архивы также показали, что торговые связи и письменность развивались параллельно. Корабли и караваны ослов, которые перевозили ткани или зерно, также перевозили квалифицированных рабочих и ремесленников, включая скульпторов, гончаров, металлургов и плотников, а также писцов из Египта и Ирака, чьи системы письменности входили в число полудюжины используемых в Угарите. Шумерская клинопись и египетские иероглифы обнаруживаются в тех же архивах вместе с кипро-минойским письмом, которое современные ученые еще не смогли расшифровать. Наиболее распространенной формой письма угаритских писцов была вавилонская клинопись, которая найдена во всех архивах, иногда даже на одной табличке с другими письменами.

Глиняные таблички, найденные в Угарите. Письмо (слева) от помощника царя Барута (Бейрута), сообщающего царю Угарита о поставке древесины, и табличка (справа), содержащая миф о смерти и возрождении верховного бога города Ваала.

К тринадцатому веку до нашей эры в этом космополитичном городе одновременно существовало пять систем письма и восемь языков. Одна из них - это письменность, которую горожане изобрели, и записывали свой собственный разговорный язык.

Среди других предметов из восточного Средиземноморья, найденных в Угарите - печать (слева) с надписью на хеттском языке, которая указывает на политические связи Угарита с этой империей в современной Турции, и микенский керамический церемониальный сосуд (справа) в форме головы животного, привезенный из Греции.

Дом Уртену расположен на окраине города. Французские и сирийские археологи, проводившие раскопки в его доме с 1986 года, обнаружили, что он был построен из обычного булыжника, а не из тесанного камня, хотя у него был пол из него. “Если бы не архив табличек, мы сказали бы, что это обычный дом”, - говорит археолог Роберт Хоули. Ученые недоумевают, почему в таком обычном жилище найдено такое количество официальной переписки. Ответ может заключаться в том, что различие между частной и государственной деятельностью было размытым, и что торговая фирма Уртену контролировалась, по крайней мере номинально, зятем королевы Тариелли Шипти-Баалом, который был богатым торговцем. Архивы табличек были найдены в четырех других частных домах, и все они датируются примерно тем же периодом, около 1200 года до н. э. Это приводит к выводу, что неустойчивый государственный режим мог бы подтолкнуть придворных к тому, чтобы перенести часть официальных дел домой. “Это переходный период в конце тринадцатого века, когда правитель умирает, власть переходит к молодому царю, поэтому люди из администрации ведут дела за пределами дворца”,-говорит Роберт Хоули. - В доме Уртену больше писем, адресованных царю, чем во дворце. Это о чем-то говорит.”

Между 1200 и 1185 годами до нашей эры переписка Уртену приобрела зловещий оттенок. Просьбы о помощи, а потом все более отчаянные мольбы, когда сильная засуха и голод изменили жизнь в царствах и городах-государствах вокруг Угарита. Таблички говорят о biru, “голоде” на аккадском языке, который распространился по всей округе. “Если в твоем сердце есть хоть какая-то доброта, то пошли хотя бы остатки [зерна], которые я просил, и таким образом спаси меня”, - умоляет чиновник. Нехватка продовольствия становилась все более острой. "В стране Угарит свирепствует жестокий голод. Пусть мой Господин спасет его, и пусть царь даст зерно, чтобы спасти мою жизнь...и спасти жителей земли Угарит”, - писал угаритский царь Аммурапи (ок. 1215-1190 до н. э.) египетскому фараону Сети II, правившему примерно с 1200 по 1194 год до н. э.

Война тоже приближалась. В одном письме, вероятно, одном из последних и, вероятно, так никогда и не отправленном, говорится о появлении захватчиков у побережья и захвате им и плацдарме, всего в пяти милях от Угарита. В письме Аммурапи умоляет наместника хеттского вассального города-государства Кархемиш: “Пришлите мне войска и колесницы, и пусть мой господин спасет меня от сил этого врага!” Врагом почти наверняка были так называемые народы моря, происхождение которых остается неясным, которые захватили Угарит и сожгли его дотла. Угарит пал не один. В то же время по всему восточному Средиземноморью городам и торговым сетям угрожали засуха, вторжение, массовая миграция и, как правило, восстания местных жителей. Египет пережил катастрофическое вторжение народов моря в 1177 году до н. э., но Микены в Греции, а также государства на Кипре, в Ханаане и Турции были уничтожены в ходе того, что ученые назвали Катастрофой Бронзового века.

В последние годы своего существования, в последние десятилетия XIII века до нашей эры, население города, ранее составлявшее около 10 000 человек, по-видимому, увеличилось, возможно, из-за засухи на окружающих сельскохозяйственных землях, которая создавала перебои в поставках продовольствия и заставляла людей переезжать в более крупные поселения. Вскоре Угарит столкнулся с захватчиками. Археологи обнаружили наконечники копий — свидетельства рукопашного боя и следы пожаров, которые одновременно полыхали по всему городу. В какой-то момент город окажется совершенно заброшенным. В отличие от почти всех других городов на севере Сирии, которые вскоре были вновь заселены, Угарит не показывает признаков какого-то заметного заселения в течение по крайней мере трех столетий. “Письменность исчезает, все останавливается, и никто не возвращается”, - говорит археолог Эрик Клайн из Университета Джорджа Вашингтона. - Они даже не вернулись, чтобы выкопать свои клады. Может быть, они все погибли. Но, с другой стороны, у нас нет никаких братских могил, и нет никаких упоминаний о том, что они были порабощены.”

Если Уртену и выжил в этом хаосе, то никогда не возвращался в руины своего скромного дома. На первом этаже французские археологи нашли декоративное алебастровое навершие колесницы, престижного предмета, который означал царскую милость к его владельцу. Уртену так и не вернул себе эту драгоценную вещь. Второй этаж дома, где Уртену хранил свои таблички на аккуратных полках, рухнул на первый, и оба они оставались погребенными под обломками до прибытия археологов в 1986 году. Алфавит, которым пользовались писцы в доме Уртену, по-видимому, умер вместе с Угаритом. Несколько столетий спустя в портовых городах на побережье современного Ливана, контролируемых финикийцами, которые были одними из главных торговых партнеров Угарита, появились новые системы письменности, предки современных алфавитов. Ученые не могут провести прямую линию от угаритской до финикийской письменности, говорит Бойс, но “они братья и сестры и во многом являются частью одной и той же региональной сети культуры и письменных практик.” Алфавитная письменность также распространилась в арамейских царствах северной Сирии, а позже и в библейских городах Ханаана. Старая месопотамская клинопись исчезла.

источник

Нюйшу (女书 nǚshū) — практически единственная в мире письменность, предназначенная для общения женщинами исключительно между собой. Предположительно, она появилась еще в 11 веке, но широким кругам стала известна лишь в конце 20 столетия. Тексты тайнописи также вышивались на одежде и веерах. К сожалению, пожилые женщины часто просили сжечь или похоронить рукописи вместе с ними, поэтому огромная часть трудов не сохранилась до наших дней. ЭКД рассказывает про язык, который объединил женщин маленького уезда и напугал японских захватчиков.

Как появилась нюйшу?

Точное происхождение письменности до сих пор неизвестно. По одной из легенд, нюйшу создала наложница Ху Юйсю (胡玉秀 Hú Yùxiù) в период 1086—1100 гг., чтобы рассказать семье о своих страданиях и несчастьях. Девушка не пользовалась расположением китайского императора и с помощью тайных посланий просила родителей никогда не отправлять своих дочерей во дворец.

Официальная версия гласит, что нюйшу создали в уезде Цзянъюн провинции Хунань и преимущественно использовали крестьянки, не владеющие грамотой и традиционной китайской письменностью. В императорском Китае грамоте могли обучаться лишь девушки высших сословий, живущие в крупных и богатых районах страны.

Сельские девочки не имели доступа к образованию, и все их обучение сводилось, главным образом, к необходимости быть покорными и послушными по отношению к мужу. Как говорил Люй Кунь (呂坤 Lǚ Kūn), писатель и мыслитель династии Мин (1368–1644 гг.), «в наши дни мало кто учит своих дочерей читать и писать из страха, что они могут стать слишком амбициозными». Поэтому нюйшу стала для девушек единственной формой письменного общения.

Символы нюйшу.

Разве эта письменность только «женская»?

Существует мнение, что мужчины не знали о существовании языка, однако это не совсем так. Женские символы использовались повсюду: их вышивали на повязках или платках, на нюйшу пели и читали стихи, и не знать о них было невозможно.

Тем не менее, мужчины практически не уделяли внимание исполнению и содержанию этих текстов и тем более не предпринимали попытки освоить нюйшу. Вероятно, причиной этому могло послужить распространение патриархальной системы ценностей, когда женщины занимали более низкое социальное положение, поэтому язык мужчинами всерьез не воспринимался.

Как выглядит нюйшу?

Примерно 80% используемых в нюйшу знаков представляли собой видоизмененные, обычно упрощенные, варианты китайских иероглифов. Вместо квадратных очертаний здесь использовались ромбовидные формы, состоящие из точек, горизонтальных, вертикальных и дугообразных штрихов, написанных справа налево и сверху вниз.

Каждый символ представлял собой слог или группу слогов с одинаковым произношением, что делало нюйшу фонетическим письмом с учетом местного диалекта.

Нюйшу в переводе на китайские иероглифы.

За свое удлиненное, тонкое написание буквы называли «длинноногими комарами» (长脚蚊 chángjiǎowén).

Они также известны как «муравьиные иероглифы» (蚂蚁字 mǎyǐzì) или «иероглифы с комариными ножками» (蚊脚字 wénjiǎozì).

К сожалению, в уезде Цзянъюн говорили на собственном, отличающимся от официального, наречии, что стало большим препятствием для распространения письменности по всей стране. Более того, даже в их диалекте существовали вариации, исследователи насчитывали в произношении от четырех до семи тонов.

Написание символов нюйшу.

Для чего использовали нюйшу?

Женская письменность обычно передавалась из поколения в поколение. Ей активно пользовались подруги и сестры для написания своих биографий, записи фольклорных песен или стихов. С ее помощью часто делились событиями повседневной жизни, личными переживаниями, мыслями и надеждами. Кроме того, нюйшу использовалась для написания «книг третьего дня» (三朝书 sānzhāoshū) — пожеланиях, отправляемых молодоженам на третий день после свадьбы.

Обложка и первая страница «книги третьего дня».

Книги третьего дня состояли примерно из десяти страниц, каждая из которых сшивалась специальной шелковой нитью. При этом символами нюйшу заполнялись лишь первые три из них. Остальные листы оставались пустыми, либо украшались вышивкой и тонкими вырезками из бумаги. В

письме авторы поздравляли молодую жену, советовали ей помогать супругу и быть почтительной и внимательной по отношению к свекрови. Иногда вместе с посланием невесте дарили расшитые пояса и головные повязки, а на пустых страницах спустя время писали новые пожелания, которые передавали следующей новобрачной.

Считалось, что такие подарки помогут развеять печаль от расставания с родной деревней. Благодаря нюйшу девушки, не имеющие доступа к образованию, могли поддерживать друг с другом связь, рассказывать о всех своих несчастьях и радостях. Это была целая культура, делающая жизнь женщин более теплой и радужной. Маленький «рай для души», который помогал пережить любые трудности и печали, который придавал смелости и уверенности в себе даже тогда, когда силы, казалось, были уже на исходе.

Пожелания молодоженам в «книге третьего дня».

Что происходило с письменностью в 20-м веке?

Своего пика нюйшу достигла во времена империи Цин (1644—1912), но с началом развития женского образования в 1920-х гг. постепенно пришла в упадок. В 1930-х страна была оккупирована японскими войсками, а затем в период «культурной революции» большая часть женских трудов была уничтожена.

Японцы, узнав о тайнописи, тщательно скрывали ее существование, так как боялись, что жители смогут использовать символы для шифрования секретных посланий. Хунвэйбины также преследовали женщин и всех, кто проявлял какой-либо интерес к этому виду письменности.

Заново нюйшу была открыта лишь в 1980-х годах, когда ее обнаружил профессор Уханьского университета Гун Чжэбин (宫哲兵 Gōng Zhébīng). С тех пор правительство Китая поощряет изучение и возрождение языка: уже восстановлено свыше 500 произведений.

Первым артефактом, свидетельствующим о существовании женской письменности, стала найденная в 1993 году в Нанкине (провинция Цзянсу) бронзовая монета, на которой при помощи символов нюйшу была выгравирована надпись «все женщины, живущие под этим небом, принадлежат одной семье».

Монета была отчеканена в период «Небесного царства великого благоденствия» (太平天囯 Tàipíng Tiān Guó) (1851-1864 гг.), созданного лидером тайпинского восстания Хун Сюцюанем (洪秀全 Hóng Xiùquán) и известного, в том числе, за реализацию политики равноправия полов.

В 1986 году Центральное телевидение Китая впервые показало фильм «Оригинальное женское письмо», а новостные издания по всему миру начали печатать сообщения об обнаружении нового вида письменности. В 2002 году в уезде Цзянъюн был открыт Сад нюйшу (女书园 nǚshūyuán), где сегодня каждый желающий может познакомиться с историей и культурой древнего искусства письма.

Вход в музей Нюйшу.

Что происходит с нюйшу сейчас?

В сентябре 2004 года из жизни ушла Ян Хуаньи (阳焕宜 Yáng Huànyí), последняя женщина, владеющая нюйшу и не умеющая писать «мужские» иероглифы — так называли стандартную китайскую письменность. Ее смерть положила начало так называемой эры постнюйшу, когда угроза полного исчезновения языка и необходимость его сохранения стали вызывать особое внимание со стороны китайских властей.

Правительство Цзянъюна даже организовало ежемесячные выплаты тем, кто все еще обладает редкими знаниями. Сегодня нюйшу владеет всего несколько человек. При этом большая часть из них начала учить язык совсем недавно, уже в новейшее время.

Хэ Цзинхуа выводит надпись «Тайнопись на протяжении веков».

Сейчас нюйшу находится на грани исчезновения, поэтому многие деятели искусства стараются запечатлеть эту культуру в своих работах и рассказать о ней всему миру. В 2005 году гонконгская певица Кэнди Лоу выпустила песню под названием «Нюйшу».

В 2011 году по мотивам одноименного романа Лизы Си в Соединенных Штатах вышел фильм «Снежный цветок и секретный веер» (Snow Flower and the Secret Fan), посвященный традициям и особенностям такого общения.

А известный китайский композитор Тан Датун стал создателем мультимедийной симфонии «Нюйшу: тайные песни женщин», которую с 2013 года начали исполнять Филадельфийский оркестр (США), Симфонический оркестр NHK (Япония) и Королевский оркестр Консертгебау (Нидерланды).

По мнению композитора, из засекреченной женской культуры нюйшу превратилась во всеобщее достояние. Музыкальные исполнители Lhaga Koondhor и Amber Akilla вдохновились древней культурой и основали диджейский коллектив NVSHU. Потом они создали сюрреалистичный ролик, символизирующий уникальную природу китайского сестринства. А международная сеть фастфуда KFC даже открыла тематический ресторан, украшенный символами в каллиграфической форме нюйшу.

ематический ресторан KFC. Юнчжоу, провинция Хунань. Источник: Retail Institute Сегодня нюйшу занесена в Национальный реестр документального наследия и перечень нематериального культурного наследия страны, а за свою гендерную принадлежность даже попала в Книгу рекордов Гиннесса. В 2015 году международная организация по стандартизации (ИСО) признала около 400 знаков нюйшу, а в 2017 году письменность вошла в Универсальный набор кодированных символов — Юникод.

Перевести с китайского на нюйшу онлайн сейчас можно по ссылке.

Тем не менее, отсутствие необходимой цифровой поддержки, шрифтов и раскладок клавиатуры, препятствует созданию цифрового онлайн-контента, мешает обучению и распространению письменности за пределами уезда Цзянъюн. Кроме того, до сих пор не существует единого стандарта написания: одни и те же символы могут быть записаны по-разному, что усложняет процесс опознавания иероглифов и их перенос на цифровую платформу. Хотя теперь нюйшу может передаваться на научной основе, угроза ее исчезновения сохраняется до сих пор.