Продолжаем знакомиться с книгой Куинна Слободяна.
Этот эмират поражает воображение. В нулевые годы они прибавляли по 13% ВВП ежегодно, обгоняя по росту даже Китай. Небоскрёбы прирастали каждые три дня на этаж. Британские строители, прибывшие в Дубай, сравнивали его поначалу с Канэри-Уорф, пока не осознавали, что Дубай в сто раз больше. И всё движется, работает! За два года построили метро. У моря отвоёваны многие гектары земли. Как им это удалось? По словам автора, частью рецепта успеха является авторитаризм. Это одно из самых политически несвободных мест планеты. Здесь идеология принесена в жертву бизнесу. Эмиратом управляют директора компаний, а сама идея народа-общества, похоже, уничтожена.
В результате вырос оазис свободного предпринимательства без налогов на доход, профсоюзов и политической оппозиции. Дубай называют лучшим доказательством правоты Хоппе: монархия лучше, чем демократия, потому что монарх заинтересован в долгосрочном благополучии своей территории, в то время, как временщики-демократы занимаются грабежом на выборных должностях. Стремительный подъём Дубая доказывает, что демократия и капитализм – не близнецы-братья. Нео-реакционер Куртис Ярвин отмечает, что эмиратом управляют, как компанией. Вместо граждан там клиенты, которые не ожидают от государства чего-то большего, чем то, что написано в договоре. В принципе, это недалеко от истины: в начале тысячелетия 95% жителей эмирата были иностранцами.
Правых либертарианцев привлекают в Дубае не сверкающие гигантские небоскрёбы, а радикальный плюрализм и готовность идти навстречу инвестору. Это не государство-корпорация. Это – страна с множеством систем, тестовый полигон для фантазий того же Ярвина.
Начало своего взлёта Дубай частично проспонсировал контрабандой золота в Индию в обход торговых ограничений. Хоть они не были колонией, их отношения с Британией всегда были тёплыми. Оставление бывшей мировой державой своих военно-морских баз в 1968 году было встречено с явным неудовольствием. В 1971 году эмиры объединились в ОАЭ со столицей в Абу-Даби. Запасы нефти стали их счастливой звездой, принося Дубаю до 600 миллионов долларов ежегодно. И вот уже королева Елизавета торжественно перерезает ленточку у первого небоскрёба, пускает воду в сухой док для супертанкеров и открывает порт СЭЗ Джебель Али. Зоне дали экстерриториальный статус, 2000 гектаров земли, а также такие плюшки, как возможность стопроцентной иностранной собственности и освобождение от налогов для физических лиц. Ну и, конечно, гарантия покладистой рабочей силы, живущей под постоянной угрозой депортации. Всё – для блага инвестора.
Дубай – лоскутный ковёр различных юрисдикций, каждая со своими законами. После 2002 года уже повсюду в эмирате иностранцам разрешили приобретать землю в собственность. После этого мир стал свидетелем расцвета знакомого по Штатам формата ОЖК. Дубай стал образцом глобального города с его вертикальностью, новизной и эксклюзивностью. Богатенькие всего мира стремятся вложиться в тамошнюю недвигу. Вкладываться – вкладываются, но, по факту, не живут. Многие критики называют эти жилые кварталы «зомби-архитектурой XXI века». Прошедшие с начала дубайского эксперимента годы показали, что проект свободных зон стал не точкой сборки, но мобильным комплектом из капитала, труда и технологий для повсеместного распространения.
Это делается с помощью таких полугосударственных организаций, как DP World. Экспансия началась с порта Джидды, потом была Малайзия и африканские страны. Консалтинг в России, меморандум о взаимопонимании с Ливией, обмен опытом с Румынией, бизнес-парк в США, покупка знаменитой британской P&O и даже 20% лондонской биржи – вот далеко не полный список активности Дубая на международной арене. И не забыть про порты на побережье Африканского рога в Джибути и Сомалиленде. И всё бы было безоблачно в этой истории успеха, но случился финансовый кризис 2008 года, и DP World попросил отсрочки по займам. Дубаю не дал погибнуть другой эмират – Абу-Даби.
После всех разговоров, начавшихся после краха системы социализма, выяснилось, что лучше всех в плане инвестиций и туризма чувствуют себя не демократии, а такие места, как Дубай и Сингапур. Бизнесмены ценят единовластие и порядок автократии. Если попытаться расставить страны с помощью критериев, предназначенных для оценки бизнеса, то Дубай выиграет во всех категориях. Бизнесу не нужна свобода прессы и права граждан. Бизнесу нужна охрана собственности. Наблюдатели отмечают парадокс: Дубай создаёт монументальные объекты инфраструктуры… и прячет их за колючей проволокой. Все эти свободные порты и пляжи, отвоёванные у моря – ОЖК без доступа широкой публики.
Журналисты часто указывают на тёмные стороны Дубая, такие, как отсутствие демократии, секс-трафик и эксплуатация. Но реакционеры, такие как Ярвин, считают это излишним и предлагают пересадить опыт эмиратов в такие места, как Ирак. Разбиваем на провинции, отдаём их частникам, раздаём местному населению неголосующие акции, а голосующие – продаём с молотка. И да, наводим строгую дисциплину. И всё! Новый Дубай не заставит себя долго ждать. Хотя… в принципе и сегодня в Ираке ситуация уже сильно напоминают подобные планы, особенно если обратить внимание на нефтянку, где американские компании чувствуют себя, как дома.
Но мечты Ярвина не реализованы до конца даже в Дубае, который имеет небольшое, но всё же гражданское население, а также эмира. Вот если бы сделать из эмирата настоящее акционерное общество! А почему бы не попытаться взять под управление какую-нибудь страну, которая на данный момент звёзд с неба не хватает?
Вы будете смеяться, но реализация подобных планов уже идёт. В 2009 году стэнфондский профессор экономики Пол Ромер задал вопрос: почему одни страны богатеют, а другие – беднеют? Всё дело в правильном наборе правил, то есть налоговой системы, трудового законодательства и охраны собственности. На более глубоком уровне они коренятся в культурных нормах, ценностях и верованиях. В ходе международной конкуренции побеждают страны с «правильными» правилами. Например, Гонконг. Поэтому было бы неплохо, если бы можно было уговорить бедные страны отдать куски своих малонаселённых территорий для управления богатым странам. Ничего не напоминает? Конечно, колониализм чистой воды!
Как частные школы Америки атакуют старомодные общественные учебные заведения, так и уставные города (charter cities) из плана Ромера нацелились на национальные государства. Первый опыт был получен на Мадагаскаре, где президент Равалуманана собирался отдать безвозмездно в аренду 1,2 миллиона гектаров сельхозугодий одному южнокорейскому конгломерату. А также он согласился организовать целых два уставных города по просьбе Ромера. Правда, эти планы не понравились местным элитам, которые устроили переворот и сбросили Равалуманану в 2009 году.
Но перевороты бывают разные. Ещё один случался в Гондурасе, где уже долгое время процветает практика специальных экспортных зон. В том же 2009 году к власти в стране пришёл Порфирио Лобо, который и решил поднять статус зон до уровня концессий девятнадцатого века, сделав их настоящими колониями по форме и содержанию, только что не по имени. Иностранцы в них заправляли бы судами, обучали полицию, организовывали школы, больницы и тюрьмы. Он добился сильного резонанса в прессе. Нью-Йорк Таймс вопрошала: «Кто хочет купить Гондурас?» Оставалось найти инвестора. Сам Лобо смотрел в сторону Канады, но та отказалась. Кому понравилась идея – это воротилам бизнеса из Кремниевой долины, особенно тем из них, кто придерживается либертарианских взглядов.
Публика вроде Патри Фридмана и Питера Тиля клюнула на предложение. Они организовались в группу инвесторов под названием Future Cities Development, которая объявила о планах привнести дух инноваций из Кремниевой долины в Гондурас. В 2011 году был подписан меморандум о взаимопонимании с правительством страны. Ещё один инвестор, Эрик Бримен, вложился в автономную зону Проспера у берегов Гондураса в 2021 году. По лучшим заветам Ромера, главным её сокровищем была юрисдикция с набором законов. Планировалось ведение бизнеса через интернет, не заезжая туда физически. Что-то подобное уже есть в Эстонии, где, начиная с 2014 года, можно стать «виртуальным резидентом» и зарегистрировать онлайн-бизнес. Как видно, правительство с правами и обязательствами и с народным суверенитетом, уходит в прошлое. Делается сознательный выбор в сторону корпоративного управления как основы сообщества.
Эти планы не укрылись от внимания населения страны. Разгорелись горячие дебаты о фрагментации национальной территории. У Бримена возникли ссоры с местными на фоне конфликта его службы безопасности с полицией. Город-стартап по лекалам Гонконга, Сингапура и Дубая пришёлся не по душе жителям бывшей банановой республики. Один местный рыбак назвал зоны «захватом государства». В 2021 году к власти пришло новое правительство, во главе которого встала Сиомара Кастро: жена свергнутого в 2009 году президента. Оно стало активно заниматься демонтажем законодательной основы зон. В апреле 2022 года её предшественник на посту был выдан в США по подозрениям в наркотрафике, и тогда же парламент единогласно признал закон о ZEDE неконституционным.
Откалывание от государства – не дорога в один конец. Конституцию, оставшуюся в наследство от Пиночета, пересматривают в Чили. Перу тоже надеется написать новую конституцию. Мечта народов о демократии вносит коррективы в планы анархо-капиталистов. Но лихорадка зон продолжается. Следующая станция – Сальвадор, где президент Букеле с 2019 года вознамерился сделать страну лидером мирового криптовалютного бизнеса. Появились планы строительства Биткойн-Сити с энергией, генерируемой вулканом и центральной площадью в форм лого биткойна. И вот уже прожектёры пытаются убедить Букеле сделать его «свободным частным городом», а также вентилируют ситуацию на этот счёт с бразильским президентом Болсонару.
Человечество не может без мечты. На горизонте появился ещё один фантастический остров.
Ох уж эти сказки. Ох уж эти сказочники. Правление Букеле длится уже пять лет, но что-то не наблюдается осязаемого роста инвестиционной активности. И в Примере дальше планов далеко не зашло. Видимо, демократические традиции всё-таки дают о себе знать. Да и хорошо помнит Латинская Америка, к чему приводят нововведения грингос.
А вот за успех Дубая можно только порадоваться. Потому что у них никогда не было демократии, в этом смысле они ничего не потеряли, но только приобрели материальное благополучие. Потому изложение автора трудно считать полноценной критикой: заборы, понимаешь ли, ему не нравятся. Да эти заборы построили в жаркой пустыне, куда никто по доброй воле не заходил до того, как их там возвели. Стенания об эксплуатации и авторитарности в отношении страны, которая за всю свою историю не имела опыта демократии, как минимум недальновидны, если не лицемерны. Мы видели, к чему приводят попытки насадить демократию извне: Ирак, Афганистан, Ливия, далее по списку. Под гнётом ненавистного Каддафи большинству ливийцев жило явно сытнее и безопаснее. Соседи это видят и потому не спешат к народовластию. Демократия – хрупкий цветок, который нужно растить столетиями.