Потаённые мечты развеял звонок рядом лежащего телефона. В трубке загудел неприятный мужской голос.

Ничего не подозревавшее воплощение женских грёз с любопытством смотрело по сторонам и, наткнувшись взглядом на женщину с телефоном в руке, подумало, какая-то странная, куда-то смотрит отрешённо и задумчиво улыбается одними уголками губ. На маму немного похожа – короткие волосы и вырез на груди глубокий... Мама тоже предпочитает носить блузки с таким вырезом. Говорит, это удлиняет линию шеи. А вообще, здесь не плохо – чисто и еда приличная. Дамочки интересные попадаются – всплыла в голове любимая фраза старшего брата, которая должна была оправдать его тягу ко всем женщинам сразу, невзирая на их возраст.

Увидев, как я пристально рассматриваю соседку, Димка сказал, что нам рано западать на тётенек. Хотя однажды в санатории он почти влюбился в grand dame, в белой шляпе и белых перчатках. Она приходила на завтрак и с многозначительной улыбкой спрашивала: «Как спалось?». Затем съедала порцию каши, и поблагодарив за компанию, удалялась до следующего утра. Ни на обед, ни на ужин та не являлась.

Как-то раз он встретил grand dame возле пруда с книгой в руках. Хотел проскочить незаметно, но она подняла глаза, и что-то было в этом взгляде такое… как будто звала… – приятель даже рукой помахал, чтобы показать, насколько взгляд был притягивающим, как магнит. Димка подсел к ней на скамейку, спросил, что читает.

– Скучный роман, – буднично ответила собеседница и поинтересовалась не скучно ли ему здесь?

– Есть немного, – отозвался Димка. – Кругом одна малышня, играть в теннис и кататься на велосипеде уже надоело.

– Тогда давайте встретимся вечером, – предложила grand dame, – часов в девять, и я покажу вам –  обращение исключительно на «вы» –  нечто удивительное, незабываемое…

Димка согласился, пришёл. Что произошло дальше, он решительно отказывался говорить, только нервно рассмеялся и, покраснев одними ушами, уткнулся в тарелку с недоеденной пиццей.

Забавная история, усмехнулся юноша. А что, если и я попробую познакомиться с какой-нибудь grand dame? Но где и с кем?

Уходя, юноша подошёл к женщине у окна и протянул ей салфетку со словами: «Позвоните, пожалуйста, я буду ждать».

На салфетке был указан номер телефона и имя – Максим.

Неужели он догадался, удивлённо подумала женщина? Или он продавец очередного продукта для похудения и против старения в одном флаконе?!

Или всё-таки догадался? Так хочется, чтобы догадался.

Дорогуша, он тебе в сыновья годится – ерничал мерзким голосом возраст. Но мне всего лишь тридцать девять, даже не сорок, – возражала я. Сорок исполнится только на следующей неделе.

Может позвонить? Говорят, я ещё ничего, на работе некоторые засматриваются, предлагают… Стоп, вдруг это всё-таки «продукт», а я уже размечталась – пресекла она неуместные фантазии.

На следующий день, вновь придя в кафе, женщина решилась на звонок.
– Максим, добрый вечер, вчера в кафе вы просили позвонить...
– Мне сейчас неудобно разговаривать, через пару минут я перезвоню, –донеслось откуда-то издалека и тут же наступила тишина, прерванная короткими гудками.

Женщина нервно вертела телефон в руках: её приключение закончилось, так и не начавшись. Все правильно, так и должно быть… Телефон вдруг ожил. Она глубоко вздохнула, и стараясь говорить обычным голосом, обронила:
– Слушаю.
– Это Максим. Я хотел бы с вами встретиться, – и после небольшой паузы добавил – могу сегодня.
– Я сейчас в том же самом кафе, в котором вы отдали мне записку, приходите, – сразу же согласилась женщина.
– Лечу! – облегчённо раздалось в ответ.

Женщина подумала, что, наверное, ведёт себя как-то не совсем правильно, а может, не совсем прилично что ли. Так сразу и согласилась, даже причину не спросила.

Когда молодой человек вошёл в кафе, то увидел, что его предполагаемая grand dame сидит за тем же самым столиком, как будто никуда не уходила. Подойдя к ней, он широко улыбнулся.

– Я – Максим! – торжественно произнес юноша и неловко плюхнулся на соседний стул.
– Вероника, – откликнулась предполагаемая жертва юношеской страсти.

Стараясь казаться обольстительным, Максим, понизив голос, спросил:
– Можно я буду называть вас Никой?

Не ожидавшая такого напора от юнца, собеседница вопросительно вскинула брови.

– Вы мне понравились, – тем же низким голосом уточнил Максим. При этом он глубоко вздохнул и слегка прикрыл веки, что должно было означать крайнюю степень заинтересованности с намёком на продолжение.

– И вы мне, – слишком быстро ответила Вероника и смутилась. Повисла неловкая пауза. – Такое редко случается… чтобы сразу совпали, – не совсем уверенно заключила она.
– Да, – кивнул Максим и почувствовал, что краснеет.

В надежде скрыть замешательство, Вероника предложила:

– Давайте пройдемся, так легче разговаривать.

Они вышли из кафе. Шум, заполонивший всё пространство улицы, оглушил их. Было решено свернуть в переулок и там, идя по мокрому асфальту, покрытому пожелтевшими осенними листьями, женщина проговорила:

– Давайте я сначала скажу, почему вы… ты мне понравился, а потом очередь за тобой.
Молодой человек кивнул.

– В юности я мечтала о таком, как ты, о свиданиях, о поцелуях украдкой и мороженном одном на двоих… Когда увидела тебя в кафе, как будто вернулась в то время. Я хочу прожить с тобой свою мечту.

Вероника замолчала и мельком глянула на Максима: по широко распахнутым глазам и кривой улыбке на лице было видно, что юноша обескуражен её словами и не знает, как реагировать на них. Он и не предполагал, что его поползновения, очень незатейливые и очевидные, которые даже старшеклассницы понимают правильно, могут быть истолкованы как-то по-другому. Он не ожидал, что эта взрослая женщина настолько серьезно воспримет его слова:

– Я не знаю, что нужно отвечать. Я не умею говорить о таком… – попытался выкрутится незадачливый воздыхатель.
– Тогда расскажи о себе, – приободрила спутница.

Максим очень обрадовался, что можно не продолжать этот нелепый разговор. Всё еще сильно волнуясь, он выпалил скороговоркой:

– Мне двадцать два, студент, подрабатываю в книжном магазине сторожем. Я люблю читать, а там можно по ночам читать любые книги и не платить.
– Ты не сказал, чем я тебе понравилась, – мягко напомнила спутница.
– У вас… в смысле у тебя глаза красивые, – нехотя пробубнил куда-то в сторону Максим, подумывая о побеге.

Вероника взяла его за руку. Какая тёплая и мягкая ладонь, невольно умилилась она.
– Давай покатаемся на качелях, – высвободив руку, юноша махнул в сторону аттракционов.

В парке, сверкающем огнями, было многолюдно. Гулявшие наслаждаясь теплым вечером уходящего бабьего лета, поедая мороженное и сладкую вату. Откуда-то доносились радостные вопли покорителей американских горок, заглушая разухабистую музыку, раздававшуюся из хриплых динамиков.

– Когда я был маленьким, любил кататься на карусели. Сидя на холодной металлической лошади, представлял себе, как скачу с саблей на врагов и рублю им головы, – улыбнулся Максим своим детским воспоминаниям.

– В моём детстве парка не было, – с легкой грустью призналась Вероника. – Отец служил в небольшом провинциальном городке. По выходным мы ходили в клуб. Мама исполняла романсы под собственный аккомпанемент, а потом были танцы.

Пока взрослые плясали, малышня бегала по залу и громко смеялась, когда кто-нибудь из них падал на пол, а вместе с ним падали и другие. Получалась куча-мала, которая размахивала руками и ногами, хрюкая и визжа от восторга. Дежурные солдатики старались побыстрее распутать клубок из детских тел, грозя наказать шутников, но их никто не боялся и всё повторялось снова... Несмотря на переполох, музыка не стихала, а танцующие родители не обращали никакого внимания на шалости своих отпрысков.

Купив билеты на колесо обозрения, они пристроились в конец небольшой очереди, и совсем скоро расположились в кабинке, плавно поднимающейся в небо.

Ещё несколько метров и я упаду в обморок, пронеслось в голове у Вероники. Она судорожно схватила молодого человека за кисть и сильно сдавила ее. Максим ощутил боль и подумал, что кости могут не выдержать совсем неженский хватки и треснут. Пытаясь высвободиться, он стал осторожно разгибать пальцы Вероники. Осознав, что спасительной руки больше нет, дама сердца с диким воплем «Помогите!» бросилась Максиму на колени и прижалась к груди. По её щекам текли слезы. Юноша почувствовал, как теплые капельки падают ему на шею.

Потом, сидя на лавочке, Вероника созналась, что боится высоты до потери сознания, но не хотела об этом говорить, чтобы не портить вечер.

Боится… как маленькая девочка боится, с внезапной теплотой подумал Максим. Он нежно обнял её за плечи, и они направились к выходу.