Ранее по инициативе Временного правительства были распущены «символы карательной политики царизма» - полиция и Жандармский корпус. Страну захлестнула такая волна преступности, что обычному обывателю страшно было выйти на улицу. Впрочем, сидение дома тоже не спасало – опьяненные свободой «демократы» врывались в дома и грабили, убивали, насиловали. Ведь наиболее либеральной и склонной к защите демократических преобразований силой стали выпущенные Временным правительством по амнистии уголовники, заявлявшие о своей «зрелой гражданской позиции» (особенно много их оказалось в рядах анархистов – если посмотреть на эту партию трезво, то она состояла практически только из разбойников и грабителей – ее интеллигентные основатели, видимо, от происходящего переворачивались в гробах).

Более практичные большевики создали для борьбы с преступностью «политической» и «должностной» ВЧК, действующую на постоянной основе, и – 10 ноября 1917 года - «народную милицию» в виде ополчения - для противодействия преступности уголовной.

К началу 1918 года стало ясно, что народное ополчение с преступностью не справляется. Милиционеры не имели опыта службы в правоохранительных органах до революции, поэтому и оперативно-розыскной деятельности, и охране общественного порядка им приходилось учиться уже в процессе несения службы. Не только ликвидация вооруженных банд, но и защита жизни и имущества граждан в эти смутные для России годы становились основной задачей новой правоохранительной структуры. Так, 4 апреля 1918 г. московские бандиты пытались совершить ограбление квартир граждан. В бой с ними вступили вчерашние рабочие, а после революции милиционеры — Егор Швырков и Семен Пекалов. Нескольких бандитов милиционерам удалось уничтожить, остальные бежали. Милиционер Швырков погиб в перестрелке, второй милиционер Пекалов получил смертельное ранение. Однако ни одна квартира не была ограблена, а проживавшие в них мирные жители остались живыми и невредимыми — ценой жизней погибших милиционеров. Одни из первых героев советской милиции, Егор Швырков и Семен Пекалов были похоронены у Кремлевской стены.

21 октября 1918 года была утверждена «Инструкцию об организации советской рабоче-крестьянской милиции».  А сама милиция в октябре получает официальный статус Главного управления милиции НКВД РСФСР, в результате преобразований марта – октября 1918 года милиция обрела постоянный штат. Вал преступности пошел на спад.

Первым народным комиссаром внутренних дел был назначен Алексей Иванович Рыков (1881-1938) — старый большевик с дореволюционным стажем, освобожденный из ссылки в Нарымском крае после Февральской революции и избранный заместителем председателя Московского Совета рабочих депутатов, затем — членом президиума Петроградского Совета рабочих депутатов. Однако на посту народного комиссара внутренних дел РСФСР Рыков задержался лишь на непродолжительное время. Впрочем, именно в дни его руководства ведомством и было издано постановление НКВД «О рабочей милиции». Поскольку именно Рыков подписал постановление, он с полным правом может считаться фактическим «отцом-основателем» советской милиции. Впрочем, уже вскоре после назначения на должность наркома Рыков перешел на работу в Моссовет. Новым народным комиссаром внутренних дел РСФСР стал Григорий Иванович Петровский (1878-1958)

В 1919 году милиция становится официально военнизованной – в ней устанавливается военная дисциплина и проходит обучение военному делу. В 1923 году создается Центральное административное управление НКВД, в которое вливается и управление милицией, просуществовавшее до 1927 года. Его сменили отделы уголовного розыска, милиции и админнадзора. В 1930 году НКВД РСФСР расформировывается. Некоторое время милиция существует, как автономная структура при Совнаркоме РСФСР и ОГПУ, а в 1934 году вливается в НКВД СССР.

Форма и звания
Поначалу о внешних знаках отличия особо не думали. Милиционеры ходили в штатском и носили только красные повязки на руках. В 1923 году дошли до внедрения формы. Пешая советская милиция того времени имела черный цвет мундиров, а конная — темно-синий. Новые знаки отличия появлялись почти каждый год. Менялись цвета петлиц, сами знаки и их конфигурация. В 1931 году форма советского милиционера стала серой. Званий у новоявленных охранников правопорядка не было, только должности. Вместе с появлением званий в армии в 1936 году звания появились и у милиционеров. Кроме сержантов и лейтенантов, еще появились директора милиции – самые главные звания. В 1943 году были введены и погоны, а основным цветом знаков отличия стал голубой. В 1947 году изменился покрой обмундирования и появился красный цвет.

1930-е годы – непросты и неоднозначны для НКВД. Тем не менее, судя по анализу состава «сидельцев» того времени, репрессии аж никак не были основным занятием наркомата – большая часть заключенных были обычными уголовниками, привыкшими к мародерству во времена войн и революций, и упорно не желающие жить честным трудом… Не стоит сбрасывать со счетов и тот факт, что СССР существовал в, мягко говоря, недружественном окружении (начиная от нацистской Германии и заканчивая откровенно «правыми» Англией, Францией и Японией), поэтому помимо «шпионов», осужденных по политическим соображениям, в лагерях было не мало и вполне реальных агентов разведок иностранных государств. А в 1941 году именно подразделения НКВД – пограничники – приняли первый удар гитлеровской военной машины (47 сухопутных и 6 морских пограничных отрядов, 9 отдельных пограничных комендатур НКВД). Вот только в пылу демократических дискуссий времен перестройки и начала независимости было как-то не принято говорить, что бессмертные герои Брестской крепости носили на форме знаки отличия НКВД. Как носил их и герой-офицер, запечатленный на фото «Комбат», облетевшем весь мир и ставшем хрестоматийным.

И уже за 1941 год военной контрразведкой НКВД были задержаны тысячи шпионов и диверсантов. Более подробно НКВД "кровавые палачи" или Карающий меч партийной диктатуры

К началу 40-х годов раскрываемость особо опасных преступлений в СССР возросла до 77 процентов. При этом все дела, по воспоминаниям ветеранов тех лет, передавались в суд с солидной доказательной базой, которой позавидовали бы современные следователи. Только в 1940 году было ликвидировано 613 групп воров и грабителей, которые долгие годы безнаказанно орудовали по всей стране.
Собственно в 1941 году НКВД было сначала разделено на ведомства, отвечающие за внутренние дела и госбезопасность, а потом опять «собрано» воедино, для того, чтобы в 1943-м снова «разойтись».

С началом Великой Отечественной Войны тысячи милиционеров — в основном не связанных с оперативной работой — были призваны на фронт или вступили в ряды Красной армии добровольцами. Летом 1941 года некомплект личного состава милиции составлял 25 процентов. Место ушедших воевать сотрудников заняли ограниченно годные, не подлежащие мобилизации мужчины (в том числе инвалиды) и женщины. Призыв женщин в органы правопорядка стал жизненной необходимостью — цифры говорят сами за себя. До войны в московской милиции работало 128 женщин, а к концу войны их было уже 4000. В ряды сотрудников правопорядка нередко призывали даже студенток. Эта ситуация отражена в знаменитом советском сериале «Место встречи изменить нельзя»: его героиня милиционер Варвара Синичкина упоминала, что ее призвали с третьего курса педагогического института. Из-за увеличения количества женщин в органах для них создавались отдельные специализированные школы милиции.

Девизом милиции в годы войны стала фраза «Милицейский пост — это тоже фронт».

Война нанесла личному составу милиции критические потери. С фронта не вернулись многие сотрудники, кадров катастрофически не хватало. Постовая служба столицы была укомплектована лишь на четверть. Для выхода из положения на службу в милицию направляли бывших партизан, красноармейцев, передовых рабочих и колхозников. В феврале 1947 года, после создания в Главном управлении милиции отдела кадров, отбор в органы стал строже, а требования — выше. Подготовка усилилась. Вчерашние фронтовики учились оперативной работе и принимались за борьбу с криминалом.

А в 1946-ом году, как мы уже говорили выше, НКВД было преобразовано в МВД. На момент реорганизации в ведении министерства оказались: борьба с бандитизмом, охрана государственной границы, охрана общественной безопасности и общественного порядка, паспортная система, пожарный надзор, содержание военнопленных, преодоление беспризорности, защита социалистической собственности и многое, многое другое. С 1946 по 1953 различные органы милиции «кочевали» между МВД и МГБ, в 1953 году ведомства «на бумаге» даже были объединены (в 1947-50 годах в МГБ на время по очереди были переведены войска МВД, охранные подразделения, связь и собственно милиция).

В 1953 году из состава МВД было выведено 21 подразделение, в частности управления, отвечающие за содержание лагерей. В этом же году прекратило свое существование печально известное «Особое совещание». В 1954 году «лагеря» были возвращены МВД. Также в 1954 году была восстановлена смертная казнь за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, а с 1955 года новым положением расширяется прокурорский надзор за органами МВД. С 1956 года у подразделений МВД фактически двойное подчинение – «центру» и местным советам. И в 1956 году создается Главное управление исправительно-трудовых колоний МВД. В 1957 – Главное управление внутренних и конвойных войск. А в 1960 году МВД СССР вовсе упраздняется, разделяясь на МВД союзных республик (центральный аппарат министерства «делится» между МВД РСФСР и несколькими общесоюзными министерствами). В 1962 году республиканские МВД превращаются в министерства охраны общественного порядка. С 1964 года милиция действует по новому Уголовному кодексу.

С 1966 года восстанавливается централизованная система управления милицией, создается союзно-республиканское министерство охраны общественного порядка (МООП СССР). А с 1968 года МООП вновь становится Министерством внутренних дел СССР. С 1966 по 1982 год Министерством внутренних дел руководит легендарный (и весьма неоднозначный) Николай Щелоков – ученый, хозяйственник, поклонник искусства, и человек, при котором МВД преобразился. В период руководства Щёлоковым вышел его знаменитый Приказ №235 от 3 июня 1969 года "О вежливом и внимательном отношении работников милиции к гражданам", обязывающий милиционеров быть вежливыми в обращении с населением, были значительно повышены оклады сотрудников, 10 % всего строившегося жилья было выделено сотрудникам милиции и внутренних войск, созданы новые школы милиции и Академия МВД СССР. Была введена новая форма сотрудников милиции. По инициативе Щёлокова были напечатаны книги и сняты фильмы о милиции (знаменитый "Место встречи изменить нельзя"), и к сожалению начала усиленно проникать коррупция.

С 1969 у МВД новая структура:

- Управление административной службы милиции,
- Управление уголовного розыска,
- Управление по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией,
- Управление государственной автомобильной инспекции,
- Управление специальной милиции,
- Управление транспортной милиции.

В Центральном аппарате на базе контрольно-инспекторского отдела создается подразделение со штабными функциями - Организационно-инспекторское управление.

В 1969 – 1970 принимается ряд положений и инструкций, регулирующих действие отдельных структурных подразделений, и делающих МВД еще более «военнизированным». В 1970 создается Главный информационный центр, положивший начало информационно-аналитической работе в МВД. В 1972 году утверждается положение «О МВД СССР».

Постановлением Совета министров СССР №385 от 8 июня 1973 года было утверждено «Положение о советской милиции». В том же году в МВД появляются свои генералы (вместо комиссаров), а Высшая школа МВД становится Академией. А в 1974 году утверждается Устав патрульно-постовой службы, в 1979 – Устав внутренний службы ОВД. Масштабная реформа проводится в 1983 году, когда ликвидируется ранее созданная отдельная профилактическая служба, а участковые инспектора выводятся из подчинения уголовного розыска. В 1984 году принимается кодекс «Об административных правонарушениях». В 1986 году МВД РСФСР заключает соглашение с Русской Православной Церковью о совместной профилактике правонарушений. В том же году вводится Устав боевой службы внутренних войск. С 1987 года в структуре МВД официально существуют подразделения специального назначения, а затем собственно и ОМСН (правда, некоторые из спецподразделений были созданы ранее, но об этом речь пойдет ниже). А в 1988 официально появляется ОМОН, на которые возлагаются обязанности по охране общественного порядка в осложненной обстановке, задержание вооруженных преступников и предупреждение массовых беспорядков. В 1989 году создается Главное управление по борьбе с организованной преступностью. В 1990 в РСФСР начинает работать бюро Интерпола. В 1990 – 1991 МВД РСФСР реформируется. В центре внимание органы по борьбе с экономической преступностью.

6 марта 1991 года принимается закон СССР «О советской милиции» и закон РСФСР «О милиции». В 1991 году руководство МВД СССР принимает участие в ГКЧП. К концу года министерство перестает существовать вместе с государством. А для милиционеров, как и для всех бюджетников, начинаются «смутные времена». Фактически на протяжении следующих 20 лет финансирование органов внутренних дел оставляло желать лучшего. Обнадеживающим оказался только 2012 год. Сейчас многие эксперты утверждают, что улучшение материального положения положительно скажется на моральном состоянии стражей правопорядка и качестве кадров в МВД в целом.

А сравнения, советской милиции, как с современным российским МВД, так и с правоохранительными органами западных стран, выходит, мягко говоря, неоднозначным.

От гражданской и Великой Отечественной войн стране осталось тяжело наследие – сироты, множество «бесхозного» оружия, граждане, «обиженные» за преследования в связи с сотрудничеством с оккупантами… Свое дело сделала и индустриализация, сорвавшая с земли миллионы людей и забросившая их в скученные бараки вокруг заводов и терриконов (жилищная проблема начала массово решаться только в хрущевско-брежневские времена).  Словом, ситуация еще та. Есть все основания для разгула преступности. Тем не менее, люди среднего и старшего возраста прекрасно помнят времена, когда детей можно было смело оставлять играться во дворе, а человек, идущий вечером домой, мог даже особо не озираться по сторонам. В случае, если что-то и происходило, преступления раскрывались практически гарантировано (В 1985 г. раскрыты 86,2% преступлений), и возмездие было достаточно суровым. И если не отбивало желания «шалить» полностью, то, по крайней мере, на длительный срок изолировало преступника от общества. А особо опасных и неисправимых «изолировали» полностью – путем применения смертной казни.

Мне запомнились слова одного из полицейских генералов, побывавшим лейтенантом по обмену опытом в 80-е годы в Европе. Его повергла в шок раскрываемость преступлений ниже 50%. В его понимании, за такое нужно было в тот же день уволить все руководство полиции, а оно, в городах, куда их возили, было образцово-показательным. По его словам, он и в страшном сне не мог себе представить, что буквально через 10 лет такое будет происходить на развалинах Советского Союза. Практически не существовало в СССР такого позорного явления, характерного, как для постсоветских стран, так, по-своему, и для Запада, как латентная, неучтенная преступность или преступность без наказания. Из-за страха, стыда или отсутствия надежды найти справедливость в органы правопорядка в России, Украине, европейских странах подавать заявления не идут миллионы жертв изнасилований, грабежей, краж, вымогательства. Причина для разных стран разнятся – от равнодушия и «пофигизма» российской полиции до диктатуры процедур и ловкости адвокатов во Франции или Бельгии. Но суть она – миллионы подонков общества остаются не наказанными и на свободе продолжают свои гнусные дела. Для СССР такое положение дел было немыслимым.

Да, случались кражи, грабежи, драки, убийства. Но виновных, как правило, находили. Преступный мир был выстроен в стройную иерархию, которую пристально негласно контролировали оперативники уголовного розыска. Понятия «беспредела» не существовало. «Маньяки» считались безумным исключением. Психологических оснований для возникновения массовой преступности не было – на телевиденье отсутствовал культ насилия и распущенности, а преступники в массовой культуре изображались уродами, врагами нормального общества. Хотя сама по себе система к бывшим зекам была значительно гуманней – вышедший из мест не столь отдаленных, хоть и тщательно контролировался, но не был выброшен на улицу. Он гарантированно трудоустраивался, хоть и на не престижную, но нормально оплачиваемую работу. Сейчас же для бывшего зека есть лишь один шанс найти себя в жизни – влиться в «удачливую» группировку…

А дядя Стёпа милиционер, «Рожденная революцией» и «Следствие ведут» оказывали на подрастающее поколение куда более положительное влияние, чем все «Глухари» с «Ментами» вместе взятые. Школьникам тех лет и в голову бы не пришло играть во дворе «в бандитов».

Обращает внимание и тот факт, что до 1987 года в милиции существовало единственное спецподразделение – «Кобальт», призванное действовать на территории Афганистана – и учить местные кадры работе с агентурным аппаратом. Никаких ОМОНов и СОБРов в доперестроечные времена не существовало – они просто ни кому были не нужны. Как и УБОП. А сотрудники внутренних войск патрулировали улицы городов только с рациями (и лишь со времен начала «перестройки» - с газом «черемуха»).

В «тоталитарном» государстве, а отличие от «демократической» Европы никто не мог допустить избиения граждан резиновыми палками или стрельбы по ним резиновыми пулями. Но каждый гражданин знал, что стоит ему преступить закон, стать против общества и покуситься на жизнь другого гражданина – и по отношению к нему может быть применено на поражение настоящее огнестрельное оружие. И это действовало отрезвляюще.

Серьезной проблемой для МВД, как и для КГБ, стало отсутствие надлежащего контроля над партийным аппаратом. Партийная «крыша» становилась надежным прикрытием для расхитителей, лиц, занимающихся незаконной хозяйственной деятельностью. Начиная с конца 1970-х, многие сотрудники милиции стали считать допустимым вести себя похожим образом. «Болячку» вскрыло убийство в метро в 1980-м году сотрудниками линейного подразделения милиции офицера КГБ. Расследование дела показало, какие длинные и сложные коррупционные связи успели взрасти в советской милиции. «Бессмертный» министр Николай Щелоков лишился должности и звания, после чего застрелился… Из МВД СССР было уволено несколько сот сотрудников, но и это принципиально не поменяло ситуации. Милиция оказалась «зеркалом» общества, особенно его правящей части. А в обществе стали нарастать процессы, которые привели к необходимости создания в МВД ОМОНов, СОБРов и выдачи им на руки специальных средств…

Важнейшей частью МВД СССР являлись пожарные службы и внутренние войска. Но в виду их автономности и специфики, решаемых ими задач, о них стоит поговорить в отдельных материалах…

ИСТОЧНИКИ

И.Г. Калабеков, "СССР и страны мира в цифрах"

https://ru.wikipedia.org/wiki/Советская_милиция

Сборник нормативных документов по работе с кадрами рядового и начальствующего состава органов внутренних дел. В 2 т. М., 1981.

https://мвд.рф/history/1966-199

http://ohrana.ru/articles/3243/

https://ru.wikipedia.org/wiki/Кобальт_(спецподразделение)

В материале использованы фотографии из архива журнала «Огонек»

Примерно через 2,5 часа, к нам подошёл зав. отделением и сообщил, что потерпевший находится в сознании и с ним можно недолго поговорить.
Потерпевший представлял из себя сухонького мужичка 47 лет, со следами регулярных возлияний на лице.
На мой вопрос, знает ли он, кто пытался его зарезать, тот ответил утвердительно и назвал имя и фамилию, а также почти точный адрес, за исключением квартиры. Сказал, что ударивший его ножом сидел во дворе и выпивал со своей компанией. Потерпевший присоединился к ним. В ходе совместного выпивания, подозреваемый внезапно на него обозлился, схватил нож, которым резали закуску и ударил его в живот. Остальные из этой компании успели его перехватить и нож у него отобрали, а сам потерпевший сумел дойти до своего дома (жил в этом же дворе) и позвонить в скорую.

Пожелав потерпевшему скорейшего выздоровления, мы вышли во двор больницы, где меня уже дожидались мои коллеги. С бригадой скорой они уже побеседовали, врачи бригады сообщили, что прибыли на вызов, где в названной квартире обнаружили потерпевшего с ножевым ранением живота, после чего доставили его в больницу.

Позвонив в дежурку, через 10 минут мы уже имели точный адрес подозреваемого, куда и направились всей компанией.
Прибыв на место, двое остались под окнами, а мы вдвоём со следаком направились в квартиру.

Дверь открыла женщина средних лет лет и сообщила, что подозреваемый является её сыном и находится сейчас дома. К нам вышел молодой парень, который подтвердил названные данные потерпевшим и предоставил паспорт. На вопрос, знает ли он потерпевшего и был ли у них сегодня конфликт, тот ответил утвердительно. Факт удара ножом он также не стал отрицать и предъявил нож, которым, как он сказал, он и нанёс удар потерпевшему.

Следак изъял нож в присутствии понятых, после чего я объявил подозреваемому, что он задержан и сейчас будет доставлен в райотдел и надел на него наручники.

Мы вышли во двор, где задержанный нам указал на место, где произошла поножовщина. Следак составил протокол осмотра места происшествия, после чего мы отправились в райотдел, для чего пришлось вызванивать второй наряд ППС: всей компанией в одну машину мы не вмещались.

Всю дорогу до райотдела задержанный вёл себя спокойно. В райотделе задержанный, на протокол, сообщил, что сегодня был день похорон его отца. После похорон, подозреваемый, с двумя своими знакомыми, сидел по дворе своего дома и поминал отца. На троих у компании была бутылка водки 0,5 и нехитрая закуска.
После того, как они втроём выпили по паре рюмок, к ним подсел потерпевший, живущий в этом же дворе, но в другом доме. Подозреваемый предложил ему помянуть умершего отца и потерпевший от угощения не отказался. Спустя непродолжительное время, потерпевший начал сообщать подозреваемому, что его отец был крайне отрицательной личностью, при этом в выражениях не стеснялся и на оскорбления, в адрес умершего, не скупился. Как сказал подозреваемый, на него резко накатил очень сильный приступ злости, что аж зашумело в ушах. Он схватил нож, которым резали закуску и ударил потерпевшего один раз в живот.
Двое его товарищей вскочили, оттащили его от потерпевшего и отобрали нож, а потерпевший, согнувшись, поковылял в сторону своего дома.

На вопрос, если бы его не перехватили и не забрали нож, собирался ли он и дальше наносить удары, подозреваемый затруднился ответить. Также он не мог сформулировать, какую цель он преследовал, нанося удар ножом. Подозреваемый сформулировал свой ответ так, что он хотел заставить потерпевшего замолчать.

После того, как потерпевший подписал протокол, следак объявил, что задерживает его на 72 часа, после чего я проводил подозреваемого в КАЗы, где запер его в одну из пустых клеток, запретив подсаживать к нему кого-либо из других задержанных.

На следующий день, следак возбудил уголовное дело по ч. 1 ст. 111 УК РФ и повёз подозреваемого на психолого-психиатрическую экспертизу, после чего водворил его в ИВС.
В это время мы разыскали знакомых подозреваемого, которые подтвердили сказанное подозреваемым. Также они рассказали, что в таком состоянии они подозреваемого, да и вообще кого-либо ещё не видели: говорили, что у подозреваемого был какой-то странный взгляд, как будто человек, в это время, мысленно находится где-то совсем далеко. Подтвердили, что нож был подозреваемого, он взял его из дома, при этом чётко описали изъятый нами нож.

Мать подозреваемого рассказала, что в тот день были похороны её мужа и, соответственно, отца подозреваемого. После похорон, её сын, вместе с двумя своими знакомыми сидел во дворе, она видела их в окно. В какой-то момент, со двора послышались крики, но слов она не разобрала и в окно не разглядела, что именно происходит: мешали деревья.
Вскоре её сын вернулся домой, при этом он был сильно возбуждён и сообщил, что ударил ножом мужчину, живущего в соседнем доме, с потерпевшим она была поверхностно знакома. Сын вымыл нож, который принёс с собой, умылся сам, после чего остался дома. На расспросы отвечал крайне нервно и сказал, что прятаться не собирается. До нашего прибытия он из дома не выходил.
На вопрос, чем занимается её сын, она рассказала, что два года назад он закончил техникум и сейчас работает сварщиком, что подтверждало сказанное ранее подозреваемым.
А про потерпевшего рассказала, что это местный бич, который толком не работает и постоянно пьянствует.
Поквартирный обход в домах подозреваемого и потерпевшего дал аналогичный результат. Про подозреваемого никто ничего плохого не говорил, а потерпевшего характеризовали лишь отрицательно.
На работе у подозреваемого, прораб охарактеризовал того, как неконфликтного, дисциплинированного и ответственного работника и парня, в целом, хвалил.

На третий день содержания подозреваемого в ИВС, следак уже готовился выходить в суд с целью его ареста и водворения в СИЗО, как получил заключение психолого-психиатрической экспертизы. Психиатр дал однозначное заключение, что во время драки подозреваемый находился в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, т.е. аффекта. Поэтому следак, вместо заключения подозреваемого под стражу, выпустил его из ИВС и отпустил на подписку, обязав явкой в прокуратуру на следующий день.

На следующий день, я зашёл в прокуратуру к этому же следаку, чтобы поговорить с ним о другом деле. А тот сообщил, что подозреваемый должен был явиться к нему ещё полчаса назад. Следак начал звонить его матери и спрашивать, где находится её сын. Та ответила, что он отправился в прокуратуру, как ему было велено. В ответ следак заметно вспылил, сказал, что он должен был явиться 30 минут назад и сообщил, что если подозреваемый не объявится в следующие полчаса, то он объявит розыск.

Едва мы успели выкурить со следаком по сигарете, открылась дверь и в кабинет вошёл подозреваемый. На вопрос о его опоздании, он ответил, что не знал, где находится прокуратура и немного заблудился, пока искал, поэтому и опоздал.
В это время следака дёрнул к себе зам. прокурора и он сказал подозреваемому подождать в коридоре. Я вышел в коридор вместе с подозреваемым и немного поговорил с ним, пока мы дожидались возвращения следака. На меня он произвёл положительно впечатление, парень явно был не гопник и не дурак.

На следствии он от показаний не отказался, факт удара ножом подтверждал и оправданий себе не выдумывал. Следак переквалифицировал дело на ст. 113 УК РФ с учётом заключения психолого-психиатрической экспертизы и того, что потерпевшему был нанесён средний вред здоровью.

Учитывая первое привлечение к уголовной ответственности, положительные характеристики и сотрудничество под следствием, суд приговорил его к наказанию не связанным с лишением или ограничением свободы.

В этом деле, лично мне, было жаль подозреваемого.

______________________________________________________________________________________________________

P.s. Адепты котолампы - идите нахуй, а адепты нейросетей - нахуй идите.

Андрюха:
(встаёт, сбрасывая дела со стола)
Отменяем всё.
Операция «Лесополоса».
У меня есть… план.

Затемнение. Конец сцены.

Акт II. Переговоры

Сцена 1. Под мостом

(Фонарик, мусор, философия. Бомжи сидят, играют в домино на куске фанеры. Появляется Андрюха.)

Андрюха:
Товарищи…
Общественный порядок зависит от вас.
Алкоголь зарыт.
Ваша задача — найти и… переработать.

Жора:
(медленно поднимает голову)
А разве это… не провокация?

Иваныч:
(нюхает воздух)
Я уже чую: портвейн и женскую руку.

Андрюха:
(с нажимом)
За здоровье молодёжи. За стабильность.
Премия — в натуре.

Жора:
(встаёт, поправляет телогрейку)
Иваныч, зови всех. Лес надо перекопать. До рассвета.

Гудение, приглушённый марш «Прощание славянки».

Акт III. Лес и последствия

Сцена 1. Утро. Лесопарк

(Даша и Кирюха ищут в отчаянии. Всё в парадной одежде, туфли, бабочки, блёстки.)

Даша:
(рыдая)
Здесь был пакет…
Пять коктейлей… две «Мартини»… Термос с коньяком!

Кирюха:
(роет руками)
Координаты совпадают! Это должно быть здесь!

Хор выпускников:
— Пусто…
— Как же так?..
— Мы же мечтали…

(На дальнем плане — еле заметны силуэты бомжей с пакетами, один из них икает.)

Сцена 2. У костра

(Жора и Иваныч греются у костра. Легкий дым, обертка от «Ягермейстера» летит в воздух.)

Жора:
(довольно, глядя в небо)
Миссия выполнена, товарищ майор.
Подрастающее поколение трезво. А мы — пьяны и горды.

Иваныч:
(размышляя)
Ничто не вечно. Кроме бутылки и земли.

Музыка. Медленный занавес.

Занавес.

Герои выходят на поклон: менты — с планшетом, дети — с пустыми руками, бомжи — с пакетом и величием.
Аплодисменты.
Зритель не понимает: он смеётся или плачет.

По приезде нас встретил наряд ППС и судмедэксперт, который приехал на труповозке за несколько минут до нас. Обменявшись хмурыми взглядами, было решено приступать к осмотру. Один из наряда ППС сразу же указал нам на след на асфальте, очень похожий на попадание пули. След был расположен на расстоянии около полуметра от водительской двери.
В карманах убитого были обнаружены документы на машину и водительское удостоверение, таким образом, личность убитого была установлена. В карманах убитого и в самой машине больше не нашлось ничего, заслуживающего внимания.

По расположению тела и пулевой пробоине в лобовом стекле, криминалист сделал предварительное заключение, что стреляли из окон дома напротив, на первый взгляд, стрелок располагался не ниже четвертого этажа.

Оставив следака с судмедэкспертом проводить осмотр трупа и места происшествия, я, захватив одного из наряда ППС, пошёл через дорогу к дому из которого, предположительно, стрелок вёл огонь. Полазив минут 30 под окнами и балконами, мы обнаружили несколько стреляных гильз 20 калибра. Оставив сержанта ППС на месте находки, я пошёл обратно через дорогу к следаку и криминалисту, чтобы, после того, как они освободятся, зафиксировать месторасположение гильз и изъять их. Судмедэксперт, в свою очередь, сообщил мне, что у трупа слепое огнестрельное ранение груди.

Пока следак с криминалистом были заняты делом, я позвонил в дежурку и сообщил, начальнику смены, что труп однозначно криминальный. Тот ответил, что сейчас дозвонится до начальника ОУР и остальных троих оперов и чтобы я встречал остальных коллег. Также я попросил, чтобы, как только на работу прибудут новые наряды ППС, отправить один из них к нам, чтобы отпустить домой тот наряд, что приехал на вызов.

Был девятый час утра.

Примерно через часа через полтора приехали трое моих коллег во главе с начальником ОУР и новый наряд ППС. Я объяснил картину происшедшего, в это время на место происшествия приехал районный прокурор со своим заместителем и вторым следаком, который 1 января заступил на дежурство.

К тому времени, работа с трупом была закончена, его упаковали в мешок, загрузили в труповозку и увезли в бюро судмедэкспертизы.

Посовещавшись, было решено, что начальник ОУР поедет в райотдел, дозвонится до начальника лицензионно-разрешительного отдела (ЛРО) и добьётся от того, чтобы тот прислал на работу пару инспекторов: было необходимо установить владельцев оружия 20 калибра, проживающих в этом районе.

Мы же втроём приступили к поквартирному обходу в доме, возле которого обнаружили гильзы и в доме, возле которого стояла обнаруженная машина.

Прокурор сказал следаку, чьё дежурство закончилось, никуда не уходить и оставаться в помощь второму следаку, как минимум до вечера.

Поквартирный обход не дал ничего полезного. Примерно половины жильцов не было дома, люди ещё отсыпались в гостях. Многие из тех, кого мы дома застали, были с похмелья или просто не выспавшимися и ничего толком сказать не могли.
Из-за запускаемых салютов и взрывающихся петард никто не слышал звуков выстрелов, а если и слышал, то принял их всё за те же салюты и петарды.
Лишь двое человек из дома, рядом с которым были обнаружены гильзы, сказали, что видели эту машину, стоящую с зажжёнными фарами, но ничего необычного не заметили и не видели, чтобы к машине кто-то подходил.

Ближе к обеду один из следаков уехал в ЛРО и вернулся оттуда через полтора часа в сопровождении одного инспектора. Тот сообщил, что ружей 20 калибра в этом районе зарегистрировано три штуки. Одно в доме, возле которого были обнаружены гильзы, другое - в соседнем, а третье - в соседнем от того, возле которого стояла машина с убитым.
По счастливому стечению обстоятельств, все владельцы оружия оказались дома. Нами были изъяты три ружья: ТОЗ-106, ИЖ-27 и МЦ 20-01.

Оружие было нами изъято, при этом владельцы были опрошены.
Хозяева ТОЗ-106 и ИЖ-27 пояснили, что всю ночь были дома, а владелец МЦ 20-01 сообщил, что вместе с женой был в гостях, куда уехал вечером 31 декабря и вернулся домой только утром. Никому из владельцев оружия истинную причину изъятия их оружия не сообщали.

Т.к. поквартирный обход к тому времени был завершён и более на месте происшествия делать было нечего, инспектор ЛРО повёз изъятое оружие к себе в отдел, оба следака отправились в прокуратуру, а мы вчетвером вернулись к себе в райотдел.

Был шестой час дня.

Собравшись в одном кабинете, поглощая нехитрую провизию, мы обсуждали происшедшее и дальнейшие планы. Пока все сходились в одном: нужно дождаться заключения баллистической экспертизы и, если один из стволов совпадёт, то начинать работать с хозяином.

Однако, дожидаться заключения экспертизы нам не пришлось.

Около восьми часов вечера в райотдел приехал владелец ружья МЦ 20-01 (далее - Ш. ст.), в сопровождении ещё одного гражданина, которого он представил, как своего младшего брата (далее - Ш. мл.). Также он сообщил, что его младший брат хочет нам что-то рассказать, относительно его оружия.

Ш. мл. сообщил, что вечером, 31 декабря, пришёл в гости к своему старшему брату. После того, как Ш. ст. ушёл со своей женой в гости на всю ночь, Ш. мл. остался в квартире брата один. Справляя в одиночестве новый год, он употребил почти целую бутылку коньяка. В районе двух часов ночи, ему стало скучно и он начал рыться в шкафах. Зачем он это делал и что хотел в них найти, Ш. мл. пояснить не смог. В ходе поисков, в одном из шкафов, среди постельного белья, он обнаружил запасные ключи от сейфа с оружием.
Отперев сейф, в котором находились три ствола, он остановил свой выбор на МЦ 20-01. Взяв ружьё и патронташ с патронами, Ш. мл. вышел на балкон. Как он сказал, ему было завидно, что люди запускают салюты, поэтому он решил устроить свой "салют".
Распахнув балконное окно, Ш. мл. произвёл несколько выстрелов в воздух.

Мы сказали, что сейчас приедет следак и запротоколирует его показания. Про выстрелы по машине мы пока спрашивать не стали, чтобы не спугнуть.
Из прокуратуры били срочно выдернуты оба следака. По прибытии их в райотдел, братьев развели по разным кабинетам. Уголовное дело к тому времени уже было возбуждено по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Ш. ст. пояснил, что когда мы у него изымали оружие, он обратил внимание, что в сейфе отсутствует патронташ и сразу понял, что его брат что-то натворил с оружием в его отсутствие, но сначала решил поговорить с братом самостоятельно.
После нашего ухода, он потребовал от брата рассказать, что он натворил, т.к. уже был твёрдо уверен, что брат лазил в сейф с оружием.
Т.к. Ш. ст. был мужик решительный и обладающий твёрдым характером, младший тут же признался, что действительно открыл сейф, достал оружие, патроны и произвёл несколько выстрелов с балкона. Патронташ он спьяну уронил за диван и решил достать утром, когда протрезвеет, а оружие убрал обратно в сейф.
Ш. ст. сказал, что оружие, из которого стреляли, скоро установят и младшему лучше сейчас же поехать с ним в райотдел и во всём признаться самостоятельно. После чего незамедлительно повёз брата к нам в райотдел.
О том, что в результате стрельбы погиб человек, ни один из них ещё не знал.

Тем временем, Ш. мл. исповедовался на протокол о том, что он стрелял с балкона. Затем следак задал ему вопрос, стрелял ли он только в воздух или производил ещё выстрелы по противоположной стороне улицы. Ш. мл. помявшись, сообщил, что да, он произвёл сколько-то выстрелов не в воздух.
Тогда следак уже прямо задал вопрос: стрелял ли тот по автомобилю с зажжёнными фарами, стоящему через дорогу.
Ш. мл. сначала пошёл в глубокий отказ, тогда я решил схитрить и сообщил ему, что у этого автомобиля пулевая пробоина в лобовом стекле, а сама пуля извлечена из заднего сиденья. А владелец автомобиля уже написал заявление, требуя привлечь к ответственности того, кто стрелял по его машине. Я сказал, что баллистическая экспертиза всё-равно установит, что пуля была отстреляна из ружья его брата. Мой расчет был на то, что подозреваемый слабо знаком с тонкостями баллистики и поверит мне на слово.
Мой расчет оправдался и подозреваемый, немного поломавшись и повздыхав, признался, что действительно выстрелил в автомобиль с зажжёнными фарами.

После чего, подозреваемый подписал протокол допроса (пока ещё свидетеля).

Затем следак объявил, что задерживает обоих братьев на 72 часа по подозрению в совершении особо тяжкого преступления.
Братьев отвели в КАЗы и заперли в разные клетки в противоположных концах, запретив переговариваться и дав наставление помощнику оперативного, чтобы он следил за тем, чтобы задержанные не перекрикивались.

За допросами обоих братьев прошла ночь.

Напоследок мы взяли у старшего брата имена, фамилии, адреса и телефоны тех, с кем он праздновал новый год.
Весь последующий день прошёл в опросах той компании. Все подтвердили, что Ш. ст. приехал вместе с женой в гости вечером, всю ночь был с ними и никуда не отлучался. Домой уехал только утром, также вместе с женой.
Таким образом, подтвердилась непричастность старшего брата к преступлению.
Следак освободил Ш. ст. в тот же день и извинился перед ним за вынужденное задержание.

Домой я попал лишь вечером 2 января, проведя на работе без сна почти трое суток.

Ш. мл. же был признан подозреваемым по уголовному делу и взят под стражу.
Уголовное дело переквалифицировали на п. Е, п. И ч. 2 ст. 105 УК РФ (Убийство совершенное общеопасным способом, из хулиганских побуждений).

Следствию удалось доказать, что в машине был виден силуэт сидящего в ней человека, а также, что Ш. мл. целенаправленно стрелял именно по водителю. Первым выстрелом он промахнулся, попав в дорогу, рядом с водительской дверью, после чего произвел второй выстрел, которым и убил водителя.

Судом Ш. мл. был признан виновным и приговорён к 16 годам лишения свободы.

Ш. ст. также был привлечен к уголовной ответственностью по ч. 1 ст. 224 УК РФ (небрежное хранение огнестрельного оружия, создавшее условия для его использования другим лицом, если это повлекло смерть человека или иные тяжкие последствия).
Ему было назначено наказание не связанное с ограничением или лишением свободы.