Автор: Дмитрий Хандога.
В России принято считать, что торгаш/лавочник не способен совершить бескорыстный поступок во благо государства, притом рискуя одним махом лишиться своей жизни или потерять всё, что имеет.
Однако есть в нашем патриотическом предании история, которая рассказывает нам совершенно обратное.
Нет достоверных сведений о том, какими были его имя и отчество (кто-то пишет Прохор, а кто-то – Иван), известна лишь его фамилия – Иголкин. Был он потомственным купцом из Великого Новгорода, и ему часто приходилось по торговым делам ездить в Швецию, к своим деловым партнерам. Так вышло, что начало Северной войны Иван (Прохор?) застал в Стокгольме, и как подданный русского царя был заключен в тюрьму (ну а чему тут удивляться, нормальная практика даже для нашего времени). Тогдашние пенитенциарные учреждения королевства комфортом не радовали, но жить можно: кормят раза два в день, да и крыша над головой, не то чтобы лучше, чем ничего, но жить можно.
Как-то ночью двое караульных расположились около камеры, где сидел новгородский купец, и очень уж грубоватые шутки стали отпускать в сторону русского царя. Ну Иголкин-то шведский язык знал неплохо, не первый год к скандинавам по торговым делам ездить приходилось. Сначала он им крикнул что-то вроде «Не стоит быть столь самоуверенными!» - те не обратили никакого внимания, и продолжали веселиться.
«Ребят, может, довольно уже?» - или как-то так повторил купец, но солдаты продолжали не обращать внимания на заключенного, припоминая уже общеизвестные эпизоды из личной жизни нашего царя.
«Если вы это сейчас же не прекратите ….» - и солдаты, наконец, обратив на него внимание, открыв камеру, и подойдя к нему, спросили: «То что?» - Иголкин, не ответив, выхватил у ближе стоящего каролинера не по уставу вложенный за пояс штык (ну или что у него там за поясом было?), коим уложил первого, и тут же заколол второго. Он не сбежал, хотя двери были открыты, а охранники мертвы, и это было отмечено прибежавшим на шум других заключенных караулом.
Дело было настолько необычным, что стало известно королю Карлу XII, который ещё не успел отбыть из столицы в свое 18летнее странствие.
Легенда говорит о том, что Его Величество, восхитившись поступком купца, решил встретиться с ним лично. Однако я предполагаю, что этот диалог состоялся, скорее всего, в суде, и без участия короля.
«Я лишь исполнил перед своим государем свой долг верноподданного, и за это готов принять смерть» - ответил наш герой на вопросы, вроде, «Почему?», и «Знаешь ли ты, что тебя теперь за это ожидает?» Судом, естественно, был вынесен смертный приговор, ибо, во-первых, двойное убийство, во-вторых, убитые являлись служивыми, а он – заключенным, которого они стерегли, да ещё и подданным страны, с которой Швеция воюет (т.е. на бумаге – погибли при исполнении служебных обязанностей).
Однако тут я полагаю, что правда, король Карл, принимая во внимание все обстоятельства, своим указом помиловал Иголкина, да ещё и отпустил домой с письмом русскому царю, в котором написал «Возвращаю тебе, брат Петр, твоего верноподданного».
В России купец был встречен с большим почетом, и всё оставшееся время Петр Алексеевич, когда ему приходилось бывать в Великом Новгороде, не забывал навещать человека, доказавшего ему свою преданность не на словах, а на деле.
Что ж, эта легенда может показаться неправдоподобной, но только на первый взгляд. Я не говорю, что было именно так, но попробую по нескольким сомнительным пунктам изложить свои доводы.
1. Иголкин, как человек гражданский, не мог вот так просто расправиться с двумя шведскими солдатами-профессионалами (вот кстати, для меня вопрос, или я что-то не так понял: были ли вправду солдатами те, кто его охранял, или же это какие-нибудь типа наших УФСИНовцев?).
Хм, довод-то, кстати, серьезный, но во-первых, нет сведений о том занимался ли наш купец ещё чем-либо до того как подался в торговлю. Несмотря на то, что его семья в Новгороде была известной, вполне возможно, что ему приходилось участвовать, например, в русско-турецкой войне 1672—1681, или в войне 1686-1700 г (сколько ему было лет – тоже не известно), ибо не известно, каким он был у своего отца по счету сыном... Да вообще ничего не известно! Кроме того, как человек торговый, он наверняка с оружием обращаться умел, ибо ездить с товаром, и за товаром приходилось через, в том числе, дремучие леса, кишащие разным "народцем", и без умения постоять за себя можно было лишиться и имущества, и жизни.
Не будем также забывать, что солдаты, находясь на внутренней службе (если это все же были солдаты регулярной части), вполне могли расслабиться (а, попросту говоря, хорошенько выпить/напиться), да и повод к тому был: ВОЙНА, а, значит, не известно вернутся они домой, или нет.
2. Шведскому королю не было никакого дела до того, что творится в его тюрьме, кто там кого, и за что убил.
Вот тут совсем не соглашусь. Если бы русский просто убил своих тюремщиков и сбежал/попытался сбежать, то это одна сторона медали, но новгородец, уложив двоих каролинеров, остался на месте, и не предпринимал никаких попыток к бегству (с другой стороны, сбежать из тюрьмы – дело не простое, и эти двое были не единственными охранниками), а значит, что сам хотел донести до своих судей верный смысл своего поступка. Возможно, королю просто положили на стол утверждение смертного приговора, и его заинтересовали имя и фамилия, не типичные для шведа, он стал вникать в дело, ну и дальше вы знаете.
Конечно, подобные истории, особенно за давностью лет, всегда обрастают легендами, и как оно там было, порою, уже не разберешь. Лично я считаю, что это событие – абсолютная быль. Безусловно, приукрашенная, но быль, которая показывает, что патриотизм не зависит от социального/сословного происхождения человека.
В 1839 году русским художником Василием Кузьмичем Шебуевым была написана картина «Подвиг новгородского купца Иголкина в Северной войне со шведами», и в тот же год Николаем Алексеевичем Полевым была поставлена драма «Иголкин, купец Новгородский».
С уважением ко всем прочитавшим
Хандога Дмитрий.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_10134
Живой список постов, разбитый по эпохам
