Девятое мая, вечер. Праздник закончился. Через вентиляционную отдушину слышу, как где-то в соседней квартире мужчина громко cебе в удовольствие поёт «День Победы». Совсем рядом. Испытал острое желание ему подпеть. Вообразил, как здорово это будет. Особенно, если и другие соседи подключатся. Всем подъездом…
Уверен, многие в этот вечер испытывали похожее чувство. Зря я засмущался и не попробовал. В этот вечер у нас бы обязательно получилось.
А начинался день со звонка в дверь. На пороге две благообразные городские старушки с елейными лицами.
— Здравствуйте! Как вы думаете, сегодня праздник радости или праздник печали?
С утра они ещё на что-то надеялись. Думали — начнём как обычно нудить, нудить и занудим всё на свете. Даже термин к празднику такой появился — «рассуждизм». Это когда всякие «аналитики» «предлагают задуматься». «Let's talk about it», — как говорят у тех, кто составлял им методички. Например, «давайте задумаемся над ценой победы». Или вот как те две старушки:
— Как вы думаете, сегодня праздник радости или праздник печали?
Я замешкался и чуть было уже не ответил, что радости — поддавшись искушению «рассуждизма». Но моя жена соображает не в пример быстрее меня.
— Мы православные, — отрезала она и закрыла дверь.
Тьфу ты, и точно, это ж сектанты. Ишь, как они нашли друг друга — любители «поговорить о Библии» и любители поговорить о том, нужен ли нам Парад, а может, лучше эти денежки раздать ветеранам.
Я, кстати, у ветерана спросил. У последней в нашем роду, кто войну видел, — у прабабушки наших детей. Хотела бы она, чтобы государство выдало ей вместо парада пятьсот тысяч рублей и сделало ремонт в доме?
Она махнула рукой:
— Не такое терпели… Мне, наоборот, пусть бы лучше они (правнук и правнучка) помнили, как мы воевали. Как же без Парада… Дед Тима бы как радовался…
Дед Тима (Тихон Никитич), командир «Тридцатьчетвёрки», девятого мая 1945 года ещё воевал – в Праге
Я знаю: они (правнук и правнучка) будут помнить. Как помню я. Тут ведь что получилось. Раньше, в советские ещё годы, наше поколение находилось за спинами ветеранов. Они были живы, и помнить было их делом, а мы спокойно зевали в пионерском строю, дожидаясь окончания «мероприятия». Слова «никто не забыт, ничто не забыто» ничем не выделялись для нас в ряду других правильных, официальных слов, на которые было так щедро наше советское детство.
Увидеть сегодня, как эти слова оживают, – понять, что они про нас, сродни потрясению. А просто ветераны ушли, и пришла наша очередь. Только и всего.
Нет, не Бессмертный Полк шагал 9 мая по нашим улицам. Не дивизия. Не корпус. 12 миллионов – нет такого войскового соединения. Это шагала нация. Это шёл бессмертный русский народ.
Никуда ничего не делось. Не кануло в торгово-развлекательных центрах, не растворилось на курсах «американского английского». Мы есть. Вчера мы это увидели. И пусть молодые «несерьёзно» повязывают ленточки на модные рюкзачки. Пусть, как на карнавал, разрисовывают машины. Живы люди — жива и радость. Праздник — жив.
Плодовый клоп, сидящий на кусте садовой малины, уверен, что малина существует для того, чтобы он её ел. Мысль о том, что этот куст кто-то посадил для себя, не приходит ему в голову, и глупо укорять клопа за эту ошибку. Хотя соглашаться с тем, что малину выращивают для клопов, ещё глупее.
Однако мы сами отчасти уподобляемся этому неразумному насекомому, когда говорим "цифровизация – это прежде всего удобно". Малина – это прежде всего вкусно, да. Но кому? Клопу? А с какой стати? Кто сказал, что именно клоп главный, а не вот это существо, например?
Или не его дедушка, посадивший малину? Или не тот, кто выпустил постановление, согласно которому дедушка получил право на шесть соток и выращивание малины... Но клопу это абсолютно неинтересно. Клоп считает всё это натягиванием совы на глобус.
Что ж, оставим сову в покое. Поговорим о прогрессе.
Останови́м он или неостановим – вопрос философский, а вот управлять прогрессом можно. Можно, например, притормозить заморозить исследования по искусственным углеводам, заменив их исследованиями в области генной модификации сельскохозяйственных культур. Или вот в 50-60-е годы прошлого века магистральным путём прогресса считалось освоение космоса. Космос тогда рассматривали как возможность экстенсивного развития технологической цивилизации: космос – это ещё больше ресурсов: ещё больше пространства для жизни и производства.
Почему космос был так важен для человечества в первые послевоенные десятилетия? Нет, не потому, что таков был побочный эффект прогресса – развития военных ракетных технологий. Дело было в другом.
Производство не может достичь определённого уровня и остановиться: производство либо расширяется, либо гибнет. Почему? Таковы законы придуманной людьми в XVII–XIX столетиях индустриальной экономики. Допустим вы решили заняться производством сковородок. Для этого нужно закупить сырьё, арендовать оборудование, нанять рабочих...
У вас на всё это денег нет. Они есть у кого-то, кто сам заниматься производством сковородок не хочет – ну вот не хочет и всё! Однако согласен дать денег вам – при условии, что вы долг вернёте, конечно. И вот это вот долг, именуемый кредитом либо инвестицией, будет заставлять вас всё время выпускать и продавать больше продукции, чем необходимо для окупаемости производства. Вы должны не только окупить производство, но и окупить долг. А для этого вам придётся выпустить больше продукции, чем вы планировали. А чтобы выпустить больше продукции, понадобится больше сырья, больше рабочих, больше оборудования и... да что же это такое, опять больше денег! Которых, напомним, у вас нет, но вы можете и их тоже взять у кого-то в долг. А чтобы вернуть и этот долг, вам понадобится в следующем производственном цикле выпустить и продать ещё больше сковородок, а для этого ещё больше закупить... нанять... и занять.
Вот почему производство должно всё время расти.
Но на Земле оно бесконечно расти не может, потому что Земля конечна, и население её, и ресурсы её конечны. Поэтому-то в 50-е годы и существовала большая (и наивная, как мы понимаем теперь) надежда на освоение космоса. Не у простых людей, разумеется. У «планировщиков».
Однако уже к началу семидесятых стало ясно, что ближний космос для колонизации не годится. А о дальнем мечтать пока рано, да и неизвестно, что там. И космический проект пришлось потихоньку сворачивать. Космос больше не надежда человечества, а так, что-то сбоку припёка, на обочине «магистрального пути прогресса». А «магистральный путь» – это «цифровая трансформация», сокращённо – «цифровизация».
Цифровизация чего?
Это очень интересный вопрос, но сперва закончим с прогрессом. Это, как мы предупреждали, вопрос философский, поэтому, если вы не любите философствований, прокрутите текст до следующей картинки.
Три модели
"Прогресс" – это миропредставительная модель. То есть упрощённая схема, и даже не схема, а образ, с помощь которого мы "понимаем", как устроен мир. Но на самом деле не понимаем, а именно представляем – то есть воображаем. И это воображение (фантазия, миф) заменяет нам понимание.
Модели мира бывают двух типов: циклическая (всё движется по кругу, как солнышко по небу) и направленная (всё движется к некоей цели, к некоему результату, как стрела летит в цель). Микс этих двух типов – хитровыгнутая спиралевидная модель: вроде бы и по кругу, но "на каждом витке выше", а значит – всё-таки направлено, всё-таки к цели. Таким образом, "спиралевидная модель развития" тоже направленная.
А теперь интересное: циклическая модель предполагает, что мир вечен. А направленная модель предполагает, что он конечен. Ведь если у процесса есть цель – то есть и конец процесса. (Либо, если цель недостижима, она бессмысленна.)
Вы скажете, дудки: одной цели достигли – ставим перед собой другую, потом ещё другую и ещё другую, и так бесконечно? Но знаете ли, как в философии называется такая модель? "Дурацкая бесконечность".
Ладно, это мы уже вбок от вбока пошли, заканчиваем. Прогресс – модель эсхатологическая. То есть описывающая (невольно) конец мира. Его смерть.
Эта невольная эсхатология постоянно вырывается из подсознания сторонников направленной модели – то в виде концепции "конца истории" японо-американца Фукуямы (над ним у нас принято смеяться), то в виде советской концепции Коммунизма – Светлого будущего, наиболее выдающиймся представителем которой были не Хрущёв, не Суслов и не Маркс-Энгельс-Ленин, а Иван Ефремов, автор "Туманности Андромеды". Ну достигли светлого будущего, а дальше? Ради чего жить и трудиться, за что бороться? (Заметьте: для ответа на этот вопрос – "Что дальше?" – Ефремову тоже понадобился Космос...)
Вот, кстати, три иллюстрации к роману Ефремова. Сюжет один, но обратите внимание на "разночетния". Первая иллюстрация (слева) 1958 года: реалистичная, но слегка обобщённая, с налётом романтичной мечты. Вторая 1962 года: космос стал реалистичнее, добавилось деталей как в материальной среде, так и в характерах персонажей. "Космос реален". Третья – 1999 год, уже нарочитая условность, сказка, миф... (Зато важное значение приобретает бюст героини.) Тоже своего рода "три модели".
Так вот, теперь о цифровизации – цифровизация чего она. Если одним словом – то управления. "Цифровизация процессов управления процессами". (Не смейтесь, это правда так.) И начать это объяснение следует сначала – с кибернетики...
Кибернетика
Вы, конечно, знаете, что каких-нибудь полвека назад именно так называли всё то, что мы сегодня в быту называем "цифровизацией", то есть – "всё связанное с компьютерами".
Автоматический пылесос под названием "Кибернетика" из "Незнайки в Солнечном городе"
Однако само слово "кибернетика" весьма древнее, и история его интересна и примечательна. Ещё в 1834 году физик Ампер в книге «Очерки по философии наук» описал науку под названием «кибернетика». И заимствовал он это слово аж у древнегреческого философа Платона.
По-гречески «кибернетикес» (κυβερνητικης) означает «искусство управления кораблём», но сам Платон использовал это слово в трактате «Республика» как образное описание управления людьми: «Как мудрый кормчий правит в море кораблём, так и мудрый правитель правит своим народом».
То есть кибернетика – это наука об управлении.
В 1948 вышла книга «Кибернетика, или управление и связь в животных и машинах» Норберта Винера – учёного, которого называют основоположником современной кибернетики. Он сделал важное открытие: существуют универсальные законы управления и использования информации, единые как для машин, так и для живых организмов.
Что изучает, чем занимается кибернетика? Её интересуют абсолютно любые системы, в которых присутствует управление. В математической функции значение одной переменной может управлять другой переменной? Да. Значит, кибернетику интересует математика. Кошка бежит туда, куда бежит мышка? То есть можно сказать, что «мышка управляет кошкой»? Обезьяну можно научить дёргать за верёвку, чтобы получить банан? Да. Значит, кибернетику интересует поведение животных.
А поведение человека? Интересует ли оно кибернетику, как вы думаете?
Зачем компьютеры изучают «цифровой след» человека – то есть запоминают, как он ведёт себя в интернете? Какие совершает покупки, какими сервисами пользуется, какими передвигается маршрутами, какую информацию читает, а какую пролистывает, не читая, какие мнения «лайкает», а какие «дизлайкает», а значит, каких придерживается убеждений? Эта информация собирается в огромные базы данных – для чего?
«Очерки по философии наук» Ампера (1843) и «Кибернетика» Винера (1948)
В своей книге «Кибернетика» Норберт Винер писал о том, что законы кибернетики могут применяться для изучения поведения людей, развития общества, взаимодействия социальных групп.
А это значит, что компьютер может не только прогнозировать, как поведёт себя человек, но и программировать его на то или иное поведение. Например – настойчиво предлагать ему определённую информацию, а другую информацию – скрывать. Чтобы одних возможностей лишать, а другие – навязывать.
Для чего это нужно? Для того, чтобы попытаться справиться с индустриально-финансовым кризисом, охватившим планету, – чтобы перейти от "рыночной" системы к "планово-распределительной" – как в СССР, да, но на новом технологическом уровне. От "общества потребления", потребности которого индустриальная цивилизация больше не может обслуживать, – к обществу распределения. К обществу жёсткого экономического и социального регламента.
Вроде бы цель благая, но тут возникает следующая загвоздка...
Один из главных законов науки об управлении – кибернетики называется «закон Винера–Шеннона–Эшби». Он гласит:
«Управляющая система должна иметь бо́льшее разнообразие, чем разнообразие управляемых систем».
В переводе на понятный язык: «Тот, кто управляет, должен знать и уметь больше, чем тот, кем управляют».
А теперь подумаем: что должно произойти, когда средний компьютер будет уметь выполнять разных действий больше, чем средний человек? И когда компьютерная система будет знать о поведении людей больше, чем люди знают о поведении этой системы?
Совершенно верно. Компьютеры начнут управлять людьми.
Конечно, можно сказать, что сегодня и светофоры управляют людьми (кстати, с помощью тех же компьютерных программ), и ничего страшного не происходит – наоборот, от этого только лучше…
Но одно дело, когда светофор командует, как нам ходить по улицам. И совсем другое – если он начнёт командовать, куда нам идти. Как жить. Для чего жить. Чего хотеть, а чего не хотеть… Чувствуете разницу?
Когда люди массово и с охотой отказываются от главных завоеваний эволюции, выделяющих их из животного мира, – от разума и свободы воли, – возникает вопрос: в обмен на что?
На этот вопрос мы предлагаем ответить вам. Как вы думаете?
Культура живёт в нашем обществе. Она как паразит проросла корнями в наши животные мозги, тем самым создав разумных существ. Но кто мы? Бедные животные? Или паразитирующие корни культуры?
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Культура - это огромный паразит, паразитирующий, живущий и эволюционирующий в чувствующих нас, животных (а может мы культура?). Изначально её родила генетика для собственной поддержки. Но сегодня культура превзошла генетику и пошла на нее войной. Нам же это неважно, ведь обе одинаково на нас паразитируют.
Согласно «Хроникам округа Шэ», Бао Цан хорошо умел читать, но не стремился к служебному продвижению. Его мать страдала от гангрены ног и много лет безуспешно лечилась. Бао Цан заботился о своей матери и продолжал лечить её, пока она, наконец, не выздоровела. Его сыновняя почтительность тронула жителей города, которые заказали строительство этих ворот.
Построены в девиз «Чудесное Умиротворение» (1521-1567).
2. Ворота аллеи Любви и почтения.
Эта история произошла во времена войн поздней Сун и ранней Юань. В город пришла группа бандитов в поисках серебряных денег. Грабители узнали, что Бао Цзунъянь и Бао Шоусун, отец и сын семьи Бао, очень богаты, поэтому они похитили отца и потребовали от сына отдать серебро. И отец, и сын попросили убить себя, чтобы спасти друг друга. В результате их отпустили. Позже император из династии Мин прочитал эту историю и повелел построить эти ворота.
Построены в девиз «Вечное счастье» (1402-1424).
3. Ворота вдовьей верности жены Бао Вэн-линя, урождённой Цзян.
Ворота были возведены в честь невестки семьи Бао. Став вдовой в возрасте 25 лет, она не стала вновь выходить замуж и сама растила сына. Когда сын вырос, он стал чиновником третьего ранга при дворе и был императорским врачом. Высокопоставленный чиновник, чтобы выполнить свою сыновнюю почтительность, неоднократно просил императора разрешения построить ворота в честь матери.
Построены в девиз «Непоколебимое и славное» (1736-1795).
4. Ворота любви к добру и благотворительности.
Бао Шуфан и его сын руководили соляной промышленностью в Хуайнане и Хуайбэе и были известны как самые богатые люди на юге реки Янцзы. Их величайшей благотворительностью был сбор денег для жертв наводнения в Хуанхуай, строительство 800 миль плотин на реке Хуайхэ и ежегодная выплаты жалования военным в течение трёх лет в трёх провинциях.
Построены в девиз «Прекрасное и радостное» (1796-1820).
5.Ворота вдовьей верности второй жены Бао Вэн-юаня, урождённой У.
Когда муж умер, вторая жена Бао Вэн-юаня воспитывала его осиротевшего сына как собственного. Он оправдал доброту своей мачехи и, наконец, стал известным каллиграфом династии Цин.
Когда она состарилась, то потратила свое семейное имущество на строительство родовой гробницы для своего покойного мужа и его родни. Вдова также посвятила себя служению своей больной свекрови до конца её жизни.
Построены в девиз «Непоколебимое и славное» (1736-1795).
6.Ворота преданного сына Бао Фэн-чана.
Согласно записям, отец Бао Фэнчана много лет отсутствовал дома во время хаоса в конце династии Мин, и от него не было никаких вестей. Фэнчан, которому было всего 14 лет, пошёл искать отца, прося милостыню по дорогам. Наконец он нашел своего больного отца в древнем в храме в провинции Ганьсу.
Когда он принес отца домой, увидел, что мать также тяжело больна. Старый врач сказал ему, что травы для лечения были доступны только в Тонглу, провинция Чжэцзян. Поэтому он пошел в Тонглу и собрал травы.
После того, как его мать выпила лекарство, её состояние действительно улучшилось.
Построены в девиз «Прекрасное и радостное» (1796-1820).
7. Ворота книги почёта Бао Сян-сяня.
Бао Сян-сянь, внук Бао Цана, стал военным министром и защищал приграничные районы Юньнани, Гуандуне и Гуанси.
Слово «Энжун» (пожаловано за славу) выгравировано в верхней части ворот.
Построены в девиз «Небесное открытие» (1620-1627).
В городе Тан Юэ есть ещё множество других почётных ворот. Подобные ворота также стоят по всему Китаю, они есть в Японии, Корее, Малайзии и китайских кварталах многих стран.
С одной стороны это бескультурье. Люди - не животные, чтобы писать и какать где попало. Мы живем в обществе. И взрослый человек, в отличие от ребенка, умеет контролировать свои потребности, планировать свои походы в туалет и оценивать ситуацию. В крупных городах каждые 100 метров минимум одно заведение с туалетом найдется. Даже если нет или мало непосредственно общественных туалетов.
С другой - в жизни всякое случается. Может приспичить слишком неожиданно, по разным причинам. Можно застрять в многочасовой пробке и т.д. Могут не пустить в заведение. В общем, действительно крайне редко, но бывает так, что или в кусты, или в штаны. И тогда уж лучше в кусты...
Осуждаете ли вы людей, когда натыкаетесь на них за этим процессом в общественном месте? Или нужно "понять и простить", каждый может оказаться на их месте?
Для начала давай разберёмся, откуда растут ноги: есть такое явление в обществе, когда собеседник А называет собеседника Б на «ты», а собеседник Б собеседника А — на «Вы», чаще всего по имени-отчеству. А первому вроде как позволено сокращать имя второго как угодно, в том числе используя уменьшительно-ласкательные формы… При этом если между ними нет разницы в возрасте хотя бы 10 лет, то явление называется «сысинг». Это новый молодёжный термин, вошедший в обиход русского языка.
Особенное распространение явление получило в учебных заведениях, причём не только в младшей школе, что было бы ещё более-менее справедливо и простительно в силу значительной разницы в возрасте между обучающими и учащимися, но и у старшеклассников, и даже в средах СПО и «вышки». В этом случае мы имеем дело с частным термином «образовательный сысинг», когда основную роль играет академический статус.
Да, сысинг в школах был практически всегда и везде на просторах СНГ и не только, но стоит ли нам с ним мириться?
Чего хотят добиться АнтиСысеры?
Прежде всего, права отвечать «тыканьем» на «тыканье».
Антисысеры задают обществу следующие злободневные вопросы:
Почему получение образования обязательно должно сопровождаться субординационными ритуалами, поклонами-приседаниями-вставаниями-выканьями? Ведь если меня учит старшая сестра испанскому языку или отец — вождению, я же не «выкаю» им, но всё равно следую советам и приобретаю новые знания и навыки, порою с большим удовольствием и качественнее, нежели в школе/техе. Ладно, опустим семью: но ведь друзья тоже друг дружку многому учат, и вполне успешно, и никакого сысинга между ними не наблюдается.
Почему общение со знакомой учительницей должно быть на сысинговое «Вы», а со знакомой кассиршей или даже молодым начальником банка — на кайфовое «ты»? Те, кто хорошо друг друга знают, общаются обычно обоюдно на «ты» — так почему в каких-то случаях, кроме большой разницы в возрасте, должны быть исключения? Какая разница, где ты работаешь или учишься, приходишься ли собеседнику более высоким по рангу представителем одной с ним организации, если in general являешься таким же человеком, как все, тебя окружающие, с такими же конечностями и головой?
Есть ли морально-культурное право у, скажем, директора школы, требовать от меня называть всех учителей на «Вы», если он сам сысингово «тыкает» не только ученикам, но и вообще всем своим сотрудникам, включая престарелых техничек и пожилого охранника деда Васю, годящегося ему в отцы? Мне кажется, мы уже давным-давно отошли от необходимости поддерживать сословно-ритуальное общество.
Почему поддержание т. н. «субординации» требуется только от нижестоящего, а вышестоящий при этом может общаться как угодно? На него разве правила культуры и вежливости не распространяются? Он живёт вне их действия? Неужели и правда никто в мире не видит очевидную несправедливость сысинга, проявляющегося повсеместно день ото дня?
Почему учителя считают, что в случае перехода на «ты» со стороны учеников резко снизится исполняемость и в целом поведение во время учебных занятий? Всегда ведь можно объяснить, что от того, что ты называешь человека в единственном числе (как и положено с точки зрения формальной логики), не следует «перегибать палку» и стирать дальнейшие границы, а тем более игнорировать обязанности.
Вот такие вопросы ставят перед нами, преподавательским и научным сообществом, Антисысеры-теоретики.
Мне бы хотелось привести два очень интересных аргумента в поддержку этих идей. Признаюсь, я и сам Антисысер, и горжусь этим:
I.
— Что важно для общества? Чтобы оно становилось осознанным, гражданским, понимающим и принимающим свою достойную роль в строительстве современного мира, в развитии планеты Земля, её природного и гуманистического разнообразия.
— Требуется ли осознанному гражданину обязательный сысинг с начальником, чтобы тщательно думать и выполнять добросовестно свои служебные обязанности? Нет.
— Разве ученики — это не такие же граждане, чья работа/служба состоит в получении базового образования, профессиональных знаний и навыков? Да, такие же. Мало того, они — фундамент нашего будущего. Будет он шатким — завалится всё здание.
— Таким образом, изначально нам следует воспринимать ученика как полноценного субъекта образовательных отношений. А с полноценным субъектом общение ведётся на равных, как будто он (а) — твой (я) коллега.
II.
— Школа — это модель, в которой человек впервые учится взаимодействию, в том числе общению с начальством. От того, какой образец будет показан, зависит во многом то, как он или она поведёт себя в дальнейшем на работе во взрослой жизни, и какой психологический климат в коллективе создаст для коллег.
— Наученный, что начальник обязательно подвергает подчинённых сысингу, поступивший на работу студент или выпускник моментально согласится «выкать» руководителю, даже если он/она равны ему по возрасту или, что ужасно, младше.
— Однако не это самое страшное. Самое страшное (хотя по большей части противное) то, что если такой человек, подвергнутый в своё время образовательному сысингу, сам станет начальником, то немедленно подвергнет такому же сысингу своих подчинённых, не взирая на их возраст, способности и значимость для производственного процесса. Благо, если подчинённые храбрые и достойные и не согласятся на подобное. Но, как показывает практика, таких меньшинство… В основном люди — конформисты, привыкшие плыть по течению и выполнять правила без раздумий.
— Таким образом, если приучить ребёнка/подростка общаться на равных с учителями, то он понесёт эту гражданскую модель поведения дальше и поспособствует развитию справедливости в обществе, а не только в образовательной сфере.
Каким образом Антисысеры предлагают бороться за своё право на равное общение?
В первую очередь, Антисысеры ни в коей мере не продвигают грубые и опасные методы, нарушающие законодательство в частности. Они, прежде всего, сторонники культурного диалога с демократическим обменом мнениями. Но свою позицию знают и отстаивают твёрдо, с обидчиками действуют зеркально.
В случае, если человек хочет подвергать тебя сысингу, ты вправе вежливо, но чётко сказать:
— Пожалуйста, не сысь меня.
— Я не хочу подвергаться сысингу.
— Не надо сысить. Я не переношу сысинг.
Делать это надо без ругательств, оскорблений, спокойно и деликатно. Объяснить собеседнику, что такое сысинг, и чем он плох, рассказать о принципах работы гражданского общества. Но никогда не соглашаться и не поддаваться, ведь нет ни одного закона, по которому ты обязан (а) кого-то называть на «Вы», особенно если этот кто-то первым тебе «тычет».
Если ты интроверт, и тебе сложно общаться, можно поступить и проще, и ярче — например, надеть футболку с надписью «Не сысь меня!» Думаю, в этом случае собеседник поймёт, что с тобой лучше не связываться ;)
Тут, правда, стоило бы отметить, что зачастую подростки-антисысеры сталкиваются с давлением как со стороны учителей и администрации учреждений, так и со позиции родителей и других родственников.
Благо, если ты отличник — тебя будет сложно наказать в рамках учебного процесса. Но если ты перебиваешься с тройки на двойку — здесь и исключить смогут — к сожалению, всегда найдут к чему придраться.