Были, конечно, и маленькие странности. К примеру, мне не нужно было стричься уже полгода. Или мелкие царапины и ссадины, которые, казалось, никогда не заживут. У меня даже были некоторые проблемы с насекомыми: иногда я просыпалась от зуда, а оказывалось, что по телу бегают пара-тройка муравьев. Еще иногда я замечала, что к локтям и коленям прилипли кусочки грязи. Но я обожала природу и несколько раз в неделю ходила гулять по лесу, поэтому насекомые и грязь не казались мне чем-то странным.
– Так что же тогда не так?
– Нам нужно провести дополнительные тесты, - я поняла что за этим ответом скрывается врачебный эвфемизм, означающий "я ни хрена не понимаю".
– И все же, что, по-вашему, это такое?
– Буду честен с вами, Кейт. В настоящий момент я понятия не имею с чем мы имеем дело. - Он принужденно улыбнулся. - Но не волнуйтесь. Что бы это ни было, не думаю, что это большая проблема.
Доктор Вагнер удалил родинку целиком и отправил ее в лабораторию. Анализ показал, что все клетки мертвы.
Затем он взял образцы кожи с других участков моего тела. Все они также были мертвы.
– Обычно, когда клетки умирают, в том числе и клетки кожи, они подвергаются апоптозу, - сказал он мне. - То есть они заставляют себя разрушиться, пока не стали слишком старыми и не превратились в раковые. Но эти клетки... они целы. Просто клеточные процессы в них не происходят. Они как будто... застыли во времени.
– Почему это могло произойти?
Пауза. Мучительно долгая пауза.
– Вы недавно подвергались воздействию радиации, экстремальных температур или чему-то в этом роде?
Я отрицательно покачала головой.
Я снова покачала головой.
– Я хочу выписать вам направление к ревматологу дабы исключить аутоиммунное заболевание. Также стоит посетить моего коллегу - доктора Менендеса. Он специализируется на редких кожных заболеваниях.
Выходит, он действительно ничего не знал.
Смотря на свою кожу, руки, ноги я не видела ничего экстраординарного,все они выглядели совершенно нормально. Даже здоровыми.
Пока я ждала приема у этих врачей, я решила рассказать обо всем своей подруге Мелани.
Мелани была одной из самых умных людей, которых я знала, и, так случилось, что она изучала биологию. Маловероятно, что у нее возникли бы какие-то идеи, но что мне терять? Не сидеть же без дела просто уставившись в стену, ожидая новых бесполезных анализов?
– Думаю, нам стоит взять образец крови, - сказала Мелани. А потом открыла ящик стола и стала рыться в различных лабораторных принадлежностях.
– Что... прям здесь? Сейчас?
– А у тебя не будет проблем?
– Нет. Доктор Томпсон очень спокойно относится к подобным вещам.
(Как оказалось, доктор Томпсон не очень-то спокойно относится к тому, что студенты берут образцы крови в ее лаборатории, и Мелани чуть не выгнали из универа. Но это уже совсем другая история)
Укол в палец был очень неприятным, но она была достаточно мила и завязала разговор, чтобы отвлечь меня. Мелани спросила о том, как я ушла из школы полгода назад и чувствую ли я себя лучше.
– Что ж, береги себя, - сказала она, похлопав меня по плечу.
Затем она выдавила каплю крови на предметное стекло и накрыла другим стеклом, кровь мгновенно превратилась в полупрозрачную красную лужицу. Эту конструкцию она поместила в микроскоп и стала работать с показателями.
– Что ты ищешь? - спросил я, неловко стоя позади нее.
Я терпеливо ждала, пока Мелани продолжала работать с приборами, щурясь в микроскоп.
Я поднесла глаз к микроскопу.
Я не очень-то разбираюсь в биологии, так как изучаю историю и не пользовалась микроскопом с 9-го класса. Но даже я смогла понять, что происходит: маленькие красноватые капельки, плавающие вокруг, были, вероятно, эритроцитами, а море желтоватой жидкости - плазмой.
– Я не вижу ничего странного.
– А белые кровяные тельца ты видишь?
Она снисходительно вздохнула.
– Видишь прозрачные частицы?
Я прищурилась и увидела одну. Прозрачную, пятнистую и как бы колючую по краям, а не круглую.
– Он не двигается. Никто из них не двигается. - Я слышала ее шаги по полу, когда она начала расхаживать. - Обычно белые кровяные тельца перемещаются по всему организму, пытаясь нейтрализовать угрозы, избавиться от инфекций и тому подобное. Но твои не такие. Я думаю... я думаю, они мертвы.
Я отвернулась от микроскопа, сердце пропустило удар.
– Это полная бессмыслица. Если бы все твои белые кровяные тельца были мертвы, ты и сама была бы мертва. Ты не смогла бы противостоять даже самой легкой болезни или инфекции. Даже самый маленький порез от бумаги был бы смертельно опасен. Но ты... ты в порядке. Ты жива.
Мелани расхаживала взад-вперед по лаборатории, ее голос становился все более взволнованным, беспокойным.
– Существует так много генетических заболеваний и расстройств, которые мы еще не классифицировали. Так много медицинских чудес, которые до сих пор остаются загадками. Что, если ты одна из них? - Она втянула воздух носом. - Как зародилась жизнь? Мы до сих пор точно не знаем. Может ли что-то быть живым, в то время как его клетки мертвы? Раньше мы так не думали. Но ты сидишь здесь. Живая.
Она начала шагать быстрее, взад-вперед, взад-вперед.
По моему позвоночнику пробежал холодок. Мне не нравилось, что Мелани выглядит такой... взволнованной. Такой одержимой. Я чуть не подпрыгнула, когда она вдруг перестала вышагивать, повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза. На ее лице появилась широкая ухмылка.
– Мы покажем тебя доктору Томпсону. Вот что мы сделаем. Мы можем продолжать брать образцы здесь, в лаборатории. Выясним, что происходит. Это может изменить мир, Кейт. Разве ты не понимаешь? Это может изменить все, что мы когда-либо знали о жизни как таковой.
Я встала и медленно направилась к двери.
– Пожалуй, я пойду. Мне завтра рано вставать на пары.
– Нет, останься! Нам так много нужно обсудить!
Я схватилась за дверную ручку и выбежала в коридор.
Было ощущение, что она последует за мной. Может быть, догонит меня, вколет лошадиную дозу транквилизатора и начнет "экспериментировать" на мне. Но Мелани этого не сделала. Когда я обернулась, коридор был совершенно пуст.
Каждая клетка моего тела мертва.
Я посещала случайных врачей, проводила случайные тесты. Заметая следы, обращалась к разным врачам для каждого теста. Но все результаты были одинаковыми. От клеток щеки до клеток кожи и крови - все в моем теле мертво.
Это не имеет смысла. Мои органы работают. Мои почки все еще фильтруют кровь, мои глаза все еще способны видеть. Мои мышцы сокращаются и растягиваются, когда я передвигаюсь. Но какие бы анализы я ни проводила - биопсию, пробы, кровь, - я не нахожу в своем теле ни одной живой клетки.
Я избегала Мелани. Но примерно через три недели после того, как она взяла у меня образец крови, она появилась у моей двери.
Я ответила только потому, что подумала, что это доставка продуктов.
– Мелани, - начала я. - Я не думаю...
Она протиснулась мимо меня в квартиру.
– Я должна тебе кое-что сказать. Пожалуйста, просто присядь.
Мелани выглядела расстроенной. Она больше не была взволнована и очарована мной, но была обеспокоена. Я наконец села, сердце начало колотиться.
– Я отправила образец твоей крови в лабораторию, - вздохнула она, наконец усаживаясь напротив меня. - Там могут делать очень глубокий анализ. И я думала... думала, что это будет хорошим вариантом, что это прольет свет на все. Но... но…
Ее голос дрогнул. Казалось, она вот-вот расплачется.
– В лаборатории не просто изучили твои клетки. Они изучили их молекулярный состав. Белки, молекулы, атомы, элементы и тому подобное, - голос девушки снова задрожал. - И все это неправильно, Кейт. Здесь нет ни одной молекулы, которую можно было бы увидеть в нормальной человеческой клетке.
– Что? Что ты имеешь в виду?
– Это грязь, - сказала она, ее голос дрожал. - Грязь и глина. Когда они запустили масс-спектрометр и проанализировали молекулярный состав твоих клеток, он соответствовал профилю грязи, а не органическим молекулам, которые можно найти в человеческом теле.
– Что? Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо…
– Ты когда-нибудь слышала о големах? - спросила она, и ее голос теперь звучал как высокий визг.
Голем. Это слово врезалось мне в память. Существа из еврейского фольклора, сделанные из грязи, глины или другого неодушевленного вещества. Одушевленные Богом или каким-то другим существом. Антропоморфные... но вовсе не люди. Оживленные... но вовсе не живые.
– Ты же не хочешь сказать… - Я покачал головой. - Это безумие. Я не могу...
– Шесть месяцев назад, - сказала Мелани, доставая свой телефон. - Ты, Кейт Бенсон, умерла от припадка. Посмотри эту статью. Ты не можешь сказать, что это фото не похоже на тебя.
Я взглянула на экран телефона.
Вся кровь отхлынула от моего лица.
Там была моя фотография. Некролог.
Моя голова поплыла. Я почувствовала слабость. Каждый мускул в моем теле словно застыл.
– Кто-то не смог смириться с тем, что потерял тебя, - сказала она, положив телефон обратно на стол. - И вот таким образом решил исправить ситуацию.
Я уставился на свои руки. На свою кожу. Сделанную из грязи. Из глины.
Оживленная, но вовсе не живая.
Телеграм чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.