Голос предков из глубины веков: образец верности для русских девушек.
- Дядя, я потерял матушку, где она? - У колокольни, беги к ней, княжич! Прочь отсюда!
Сын рязанского князя Федора Юрьевича бежит по городищу в поисках матери. Татарские стрелы бьют совсем рядом. Их едкий визг сливается с ревом пожара, звоном оружия и испуганным ржанием коней. Стоны умирающих русских воинов и бесноватые вопли бесчисленной тьмы кочевников. Перед княжичем появляется израненный дружинник. Истекающий кровью, он всю ночь провел на пороге смерти после вчерашней стычки с татарами. Спотыкаясь, и с трудом держа в руке скользкий от его собственной крови топор, он идет туда, где гибнут его друзья и братья. Идет, чтобы умереть вместе с ними, а не быть зарезанным в кровати. Боги отвели от него немощь и забытье, даруя великую честь умереть мужчиной. Не замечая ребенка, он уходит в огонь.
Колокольня еще не горит, но зажигательные стрелы уже царапают ее белокаменный свод, звонко бьют по чернеющему от копоти и жара куполу. Звонарь, пробитый пятью стрелами старик, в полубезумстве продолжает играть чудовищный набат. В Рязани 1237-ого года его уже почти никто не слышит.
- Матушка! Матушка! - Я здесь, родной, подойди. - Матушка! Цела ли ты? Я так боялся… - Нет! Ты не должен бояться. Посмотри на стяг твоего отца, что ты видишь? - Я вижу коня, бегущего в поле. - Разве он боится? Разве зверь клонит голову перед грозой или вихрем? Разве страшится он пойти в бой вместе со своим всадником? Ты будешь князем, и страх тебе неведом, запомни это, дитя. - Хорошо, матушка, прости меня, я больше не буду ничего страшиться. Но где же наш отец? - Он…он наверху, на колокольне, пойдем к нему, сын.
Князя Федора нет на колокольне. Его нет в пылающем рязанском городище. Он убит Батыем несколько дней назад. Убит после того, как отказался отдать хану свою красавицу-жену, княгиню Евпраксию. Не сказал ей последних слов, не обнял перед смертью. Не взъерошил волосы своего сына.
Княгиня идет по крутой лестнице вверх, пряча слезы от своего ребенка. Перед ее глазами казнь мужа, предпочетшего смерть позору. Она не предаст его памяти. Не предаст своей крови. Батый где-то здесь. Смотрит как его орды штурмуют город и предвкушает тот миг, когда княгиня станет его добычей. Его рабой. Но этого не будет.
Ветер обжигает лицо жаром пылающей Рязани. Огромные стаи воронья вьются над городищем. Дым сдавливает грудь и режет по глазам. Хорошо…теперь Евпраксия не прячет слез от княжича - это ведь просто дым.
- Матушка, где же он? - Дитя, помнишь ли ты те сказки, которые я рассказывала тебе, когда ты был совсем мал? - Помню… - А помнишь ли ты Ивана, который на волке летел за тридевять земель как нашел там молодильные яблоки и свою любимую? Помнишь ли ворона, поившего его мертвой, а потом живой водой? - Помню, матушка. - А знаешь, твой батюшка ведь тоже оседлал волка и полетел звать нам подмогу. Он вернется с большой, прекрасной дружиной и выгонит степняков из нашего дома. Но мы можем отправится ему вслед, хочешь? - Хочу! Хочу! Но как? - Нам тоже надо полететь. Видишь, вот и вороны уже вокруг нас собрались. - Я…понимаю. - Ты готов, дитя мое? - Да, матушка. - Тогда обними меня покрепче, чтобы ветер не разлучил нас.
Татарская стрела наконец нашла путь внутрь колокольни. Огонь вырывается из ее узких окон, а его языки лижут купол, раскаляя замолкшие колокола. Последний русский воин Рязани смотрит на высокое стройное здание. Он уже мертв. Копье вошло прямо под сердцем, а татары не стали добивать, спеша начать свой грабеж. Стекленеющий взор одинокого богатыря замер на крыше колокольни. В этот миг он забыл о себе и думает лишь о том, что не смог спасти от позора жену своего князя. Спустя миг он видит какое-то неясное движение на крыше, и как две крепко обнявшие друг друга фигуры камнем падают вниз. Красный подол платья княгини в дыму и крови погибшего города развивается как гордый, не сдавшийся стяг посреди битвы. Воин может лишь прошептать, – «Спасибо за мою честь…».
***
- Матушка! Посмотри, мы летим! - Да, родной, я же говорила тебе, скоро мы увидим твоего батюшку. Видишь реку? Уже скоро. - Я и не знал, что кони умеют летать! Почему ты мне не рассказывала этого?! - Умеют, дитя. Главное не страшиться их и делать то, что должно.
Своего прадеда я не застала - он умер за несколько лет до моего рождения. Что-то я знаю по рассказам мамы и бабушки, часть из архивов и исторических справках на интернет-ресурсах, а вот недавно получила ответ на запрос о предоставлении личного дела и с огромным интересом его прочитала. Постараюсь рассказать, сильно не растекаясь мыслью по древу и не особо увязая в лишних деталях)
Мой прадед — Александр Михайлович Щербаков, родился в 1892 году в семье сельского священника. Его родители - отец Михаил Тимофеевич Щербаков, крестьянского происхождения, священник, учитель, сподвижник, много сделал для народного просвещения, за что имел награды. Мать Анна Константиновна, из обедневшей дворянской семьи, урождённая Домбровская, племянница Ярослава Домбровского, того самого, известного авантюриста и революционера. У о.Михаила и Анны было восемь детей и всем им они постарались дать и духовное и светское образование.
Анна и Михаил
Прадед закончил духовную семинарию и медицинский факультет, в 1915 году был рукоположен и являлся священником-проповедником Томского Троицкого кафедрального собора.
29 октября 1918 года его родители были расстреляны в с. Каратузском восставшими крестьянами во время Минусинского мятежа против белых властей. На село, где о.Михаил служил и проживал с семьёй, напали восставшие крестьяне соседних деревень с целью отобрать оружие у казаков. Часть казаков укрылись в церкви, что стало поводом для обвинения о.Михаила в помощи спрятавшимся. Храм взломали, казаков перестреляли, церковь разграбили, а потом пошли в дом священника, надеясь найти ещё ценности, ну и поквитаться со священником. (С ними тогда ещё жили младшие дети, подробности со слов одной из сестёр прадеда.) Первой на шум выглянула матушка, Анна Константиновна, и попыталась успокоить нападавших - "Опомнитесь, православные!", в неё выстрелили, ранили. Наверно у ней была возможность скрыться или попросить пощады, но она повернулась к стрелявшему и сказала - "Целься лучше, пся крэв". Следующий выстрел был уже смертельный. О.Михаила убили первым же выстрелом, детей не тронули. Когда повстанцы уходили, один из них спросил главного - "А с щенками что делать будем?", тот ответил, мол, "сами сдохнут". Но нет, все выжили.
Есть короткая документалка, посвящённая гибели о.Михаила, она немного отличается в деталях, но в целом соответствует тому, что известно нашей семье.
После того, как Александр узнал об убийстве своих родителей, он, одержимый чувством мести отправляется к колчаковцам, где и служит "с крестом и оружием в руках" вплоть до разгрома Колчака. По датам источники расходятся, где-то пишут, что Александр примкнул к Колчаку уже в ноябре 1918-го, т.е сразу после расстрела родителей, в протоколе указано, что это был май 1919-го.
1/2
из протокола
В упомянутой выше документалке одна из жительниц села рассказывает, что вскоре после расстрела о.Михаила на село был совершён жесточайший налёт колчаковцев, который "как каток" прошёл по всему селу. Был ли там прадед, совершил ли он свою месть, "око за око, зуб за зуб" - документальных подтверждений нет, в протоколе не упоминается, а сам прадед вообще никогда о этом периоде не рассказывал. Поэтому мы можем только предполагать.
После службы у Колчака прадед перешёл в обновленческий раскол.
1922 год, о.Александр - самый молодой в стране, 30- летний архиепископ трех белорусских городов ( из числа обновленцев) Смотрю на это фото - у моего сына абсолютно его руки, такая же кисть с очень длинными пальцами.
В 1930-м году его арестовывают. Поводом для ареста послужил его готовящийся побег, для чего он переехал в Ленинград, приобрёл компас и карту Ленинградской области. Якобы собирался перейти границу по льду.
фото при аресте
Предложение - расстрел
Однако прадеду дали пять лет лагерей. В начале 30-х были мягче приговоры, в 37-м его бы точно расстреляли.
Отбывал на Соловках, сначала был занят на хозяйственных работах, затем – на строительстве Беломоро-Балтийского канала, где оказался при смерти вследствие приобретенного туберкулеза в открытой форме, гнойного аппендицита, заворота кишок и воспаления брюшины. По причине болезни в 1935 году (полгода не досидел) освобожден из заключения и выслан в Вологду в больницу - умирать. Но не только выжил, ещё и дожил до 80-ти лет и умер в своей постели. Могучий был мужик.
После освобождения из-за участия в обновленчестве был отлучён от церкви, и работал по гражданской специальности - врачом. Почти профессионально занимался фотографией, писал в газеты театральные рецензии и обзоры.
Потом покаялся и в 1949 г был принят из обновленческого раскола и назначен священником. Служил в разных церквях, пока стоял на ногах - в буквальном смысле слова. За два года до смерти слёг, умер в 1972 году.
1965 год
Реабилитирован через 20 лет после смерти, в 1992 году
Прадед был незаурядным человеком, сильным духом, властным, обладающим той силой, которая позволяла вести за собой людей. Паства его обожала, на его проповеди приходили толпы, служение в церкви было всё-таки главным смыслом его жизни.
Он прошёл непростой путь и принимал неоднозначные решения - но он часть меня, часть истории моей семьи и моей страны. Аминь.
Вальяно Мария Константиновна (архив ЦГАИПД, г. Санкт-Петербург)
Окончание воспоминаний Вальяно Марии Константиновны о событиях 1910-х годов, которые сохранились в архиве ЦГАИПД г.Санкт-Петербург. В конце прошлой части "Мария Вальяно. Встреча с Лениным, изгнание из Томска" Мария была избита в Томске реакционными (по её оценкам) студентами. Продолжение воспоминаний, прямая речь: "Из Томска я уехала в Ставрополь в 1918 году и включилась в революционную работу. От фракции большевиков была избрана в исполнительный комитет губернского совета, а последний выделил в Совет Народных комиссаров. Я была избрана Комиссаром Народного просвещения. В это время контрреволюция стягивала все свои силы со всех сторон России на Советы, начала поход на Ставропольскую губернию. Губернский Совет организовал отряды Красной Гвардии и выступил на защиту Октябрьских завоеваний. Я была направлена партией большевиков и военкомиссариатом по организации Красной Гвардии в Ставропольской губернии. Выполняя задание я объезжала села Ставропольской губернии, выступала на сельских сходах с разъяснением задач Советской Власти и проводила добровольную запись в ряды Красной Армии. Организованные отряды Красной Гвардии выступили на защиту Октября. Началась гражданская война. В мае 1918 года был созван чрезвычайный губернский съезд Советов. Я снова была избрана и вошла в состав губернского Исполнительного Комитета. Моя кандидатура была выдвинута большевиками и поддержана рабочими Ставрополя. Как в первом, так и во втором составе я была единственной женщиной, избранной в Советы".
Закончим с воспоминаниями. Дальнейшую судьбы Марии Константиновны расскажем из других источников. То что Вальяно М.К. делала летом 1918 года это то к чему пришла наша героиня, как фанатичный активист партии большевиков. Речь идет о красном терроре в Ставрополе. 24 марта 1918 года была разогнана Ставропольская дума. Помещение было очищено вооруженным караулом. В среде радикальных армейских большевиков появился Военно-революционный комитет, который стал требовать кардинальных решений от Совета народных комиссаров (где Мария Константиновна была нарком народного просвещения). Одно из первых требования к Совету – высылка местных общественных деятелей за пределы губернии на станцию Кавказская. Впоследствии власть перешла к радикалам из комитета. Именно в недрах комитета зародилась малая комиссия в составе – Коппе, Ашихин, Промовендов, Кислов, Вальяно. Именно эта комиссия планировала и осуществляла реквизиции, аресты, казни. Руководитель - Ашихин, начальник гарнизона, при необходимости выделял в помощь бойцов Красной Армии. Имеется описание Вальяно М.К. тех времен: «Миловидная девушка с тяжелой, чуть не до земли косой, подкупающего тембра голосом». Красная Армия обожала Марию, за ней шли, перед ней преклонялись. Солдаты устраивали ей овации, когда она с сумрачно сдвинутыми бровями и зловещим блеском красивых глаз восклицала: «Товарищи! Докажите, что ваши штыки еще не притупились соглашательскими бреднями! Вонзите штыки в тело врагов революции». (ГАСК, ф.2786, Оп.1, д.1). И красноармейцы доказывали!! 17 июня состоялся митинг Красной Армии на котором было объявлено о немедленном уничтожении контрреволюции в городе. 19 июня Ашихин издал приказ. В приказе предписывалось приступить к повальным обыскам, расстрелам всех лиц, подозреваемых в контрреволюции. Первой жертвой красного террора считается Чернышев А.А., социалист, гласный Думы. Его зарубили за публичную критику Красной Армии. В числе жертв генерал-майор Мачканин Павел Александрович, 1838 года рождения, участник Русско-турецких и Кавказских войн, губернский предводитель дворянства до 1903 года, после почётный мировой судья г.Ставрополь. 20 июня 1918 года он был зверски казнен. Из кожи были вырезаны погоны, лампасы, штыковые раны в груди. Павла Александровича красные запретили хоронить на кладбище. Генерал был похоронен в саду собственного дома, и только после взятия Ставрополя былыми был перезахоронен на одном из городских кладбищ. До похорон Мачканина П.А. для допроса был взят его сын Николай. Во время допроса Ашихин, узнав чей это сын, застрелил Николая Павловича. У генерал-майора было четверо детей, младшая Софья ушла из жизни в 1984 году. Она родилась, когда отцу было сильно за 50. Хорошее здоровье у Павла Александровича! Именно Вальяно М.К. подписала ордер на арест и казнь Мачканина П.А. Неизвестно, сколько ордеров подписала Мария. Но зато известно, что в кабинетах она не сидела, а периодически с наганом в руках ездила на аресты контрреволюционеров.
При взятии города белыми Мария Константиновна ушла с отходящей Красной Армией. В 1920 вернулась в Ставрополь после взятия города красными. Работала в системе народного образования, затем перешла в систему Рабоче-Крестьянской Инспекции. В 1920 году принимала участие в комиссии по закрытию, передаче помещений и имущества Ставропольского женского Иоанно-Мариинского монастыря в введение губернского народного образования.
В 1923 году Вальяно М.К. переезжает в город на Неве. И проживет в нем до конца своих дней. Она занимала много заметных постов, таких как прокурор Фрунзенского и Кировского районов, была членом комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистких захватчиков. Причем прокурором Кировского района была в самые тяжелые блокадные годы.
Мария родила двух сыновей. Оба воевали на фронтах Великой Отечественной Войны. Старший пропал без вести в 1943 году на Ленинградском фронте. Младший был военным морским медиком, ранен, лечился на Урале. Ушел из жизни в 1960 году в возрасте 37 лет.
Мария Константиновна умерла в 1969 году. В начале поста выложена фотография Марии в возрасте не менее 35 лет. Нет других изображений. Человек занимает не самые маленькие должности, а фото нет. И неплохо было бы взглянуть на фото Марии из 1910-х годов. На двадцатилетнюю девицу, которая оставила такой след.
"Папенька, не надо!", - кричала Мария, рыдая. Отец был неумолим. Схватив дочь за руки, он подтащил ее к зеркалу и, силой усадив напротив, закричал:
"Посмотри, посмотри на себя!".
Мария открыла заплаканные глаза и ... тут же отвернулась. Ей невыносимо было видеть этот большой нос, некрасиво очерченный рот, крупные уши.
"Смотри! - рыкнул отец. - Смотри и не питай иллюзий, милая дочь моя. Не бывать тебе счастливой, а если и прицепится какой хлыщ, то лишь затем, чтобы пустить по миру".
Мария плакала..
Отец обнял ее, прижал к груди. Если бы девушка могла сейчас видеть лицо князя, она заметила бы две блестящие влажные полоски на его впалых щеках.
Мария Волконская родилась 10 ноября 1790 года в родовом имении князей Волконских - Ясной Поляне.
В 1792 году мать девочки, княжна Екатерина Дмитриевна Волконская (урожденная Трубецкая), скончалась от родильной горячки сразу после рождения второй дочери. Появившегося на свет младенца женского пола окрестили Варварой, но малышка вскоре умерла.
Екатерина Дмитриевна Волконская (Трубецкая).
До девяти лет Мария жила в Москве на Покровке, в великолепном дворце своего дяди Ивана Дмитриевича Трубецкого, про которого князь И.М. Долгорукий писал следующее:
Господин богатый, у которого дом был большой, театр прекрасный, во всех трубках горели свечи, всегда тьма народу, и сквозь огней различить некогда было в окошки, хороша или дурна погода, а чувствовать её мешали несколько десятков печей, которые исправно топились.
В этой шикарной обстановке Марии довелось прожить семь лет. В 1799 году ее отец, 46-летний князь Николай Сергеевич Волконский, подал в отставку с поста военного губернатора Архангельска и, забрав дочь у Трубецких, поселился в Ясной Поляне.
Николай Сергеевич решил круто изменить свою жизнь: окончательно оставить опротивевшую службу, удалиться от двора и полностью посвятить себя воспитанию единственной дочери.
Князь Волконский был человеком справедливым, честным, но невероятно сложным, требовательным и принципиальным. О крепости духа Николая Сергеевича говорит тот факт, что он умудрился в свое время отказать всесильному князю Г.А. Потёмкину, предлагавшему Волконскому жениться на его племяннице Варваре Энгельгардт.
Николай Сергеевич воспитывал Марию в "старых традициях". Князь учил дочь быть честной, сильной и благородной. Причем, учил не только на словах, но и на своем примере. Так, в Ясной Поляне и слыхом не слыхивали о помещичьей жестокости и телесных наказаниях, которые для того времени были обычным делом. Князь Волконский был строгим хозяином, но справедливым и заботливым по отношению к своим крестьянам и многочисленной дворне.
Князь Николай Сергеевич Волконский.
Мария не знала обычных для юной барышни удовольствий: нарядов, балов, сладостей. Зато отец уделял пристальное внимание образованию дочери. Мария много читала, играла на арфе и клавикорде, отменно говорила на пяти языках, прилично знала географию, всеобщую историю, физику, математику и другие науки.
Отец, занимаясь обучением Марии, любил приговаривать, что с такой внешностью, как у его дочери, книги и знания - единственное утешение в старости. Это было жестоко со стороны князя Волконского. И вдвойне жестоко потому, что это была правда.
Мария не была хороша собой. Крупные черты лица, большой нос, большие уши, которые едва-едва удавалось скрыть волосами.
Все эти особенности в сочетании с затворнической жизнью в имении под постоянным наблюдением язвительного и строгого отца практически не давали Марии шанса выйти замуж.
Единственный портрет Марии. Силуэт выполнен в 1800 году, когда ей было 10 лет.
Несмотря на знатное происхождение и статус единственной наследницы большого состояния, женихов у Марии не было. В 1820 году году княжне Волконской исполнилось 30 лет, и она уже не надеялась обрести семейное счастье.
3 февраля 1821 года папенька Марии Николаевны внезапно скончался в возрасте 67 лет. Для женщины, уже не представлявшей своей жизни без отца, это был страшный удар.
Кое-как оправившись, Мария Николаевна вступила в права наследования. Ей достался немалый капитал, а также имение Ясная Поляна, которую старый князь содержал в образцовом порядке.
Едва став владелицей всех богатств своего рода, Мария Николаевна совершила поразивший многих поступок: подарила 75 тыс. рублей ассигнациями своей компаньонке, мисс Ханессен. Англичанка была по уши влюблена в двоюродного брата Марии, Михаила Волконского. Финансовая помощь княжны позволила влюбленным сыграть свадьбу.
"Необдуманные траты" Марии Николаевны встревожили ее родственников-Трубецких, и те решили выдать ее замуж. Вскоре Екатерина Александровна Трубецкая (урожденная Мансурова), супруга Ивана Дмитриевича Трубецкого, нашла своей свояченице "блестящую партию".
С учетом задачи, которую ставили перед собой родственники невесты (оградить Марию Николаевну от возможного разорения), личность жениха потрясала. Это был 27-летний граф Николай Ильич Толстой, проведший молодость в кутежах и карточной игре, проигравший огромные деньги и совершенно расстроивший свои дела.
Для Николая Ильича, по уши влюбленного тогда в свою троюродную сестру, бесприданницу Татьяну Ергольскую, возможная женитьба на некрасивой, 31-летней княжне Волконской была не более чем возможностью восстановить свое финансовое реноме.
Граф Толстой был настоящим красавцем. Высокий мужчина, военный с добрыми, красивыми глазами и ласковым голосом сразу же покорил сердце бедной Марии. Княжна влюбилась раз и навсегда.
Граф Николай Ильич Толстой.
В свете эти отношения вызвали пересуды. Так, сенатор и дипломат Александр Булгаков писал:
Княжна Волконская, дочь покойного Ник. Сергеевича с большими бровями, старая девушка, дурная собою и которая, не надеясь на сладость замужества, раздала часть своего имения жившей у неё англичанке, теперь сожалеет о своей щедрости, будучи помолвлена за графа Толстого.
9 июля 1822 года в Храме Петра и Павла в Ясеневе прошла церемония бракосочетания. "Старая девушка" Мария стала законной супругой графа Толстого.
После свадьбы молодожены некоторое время жили в битцевском имении князей Трубецких. Здесь Мария Николаевна внезапно крепко сдружилась со своей "соперницей" Татьяной Ергольской. Эта дружба переросла в годы самой нежной и заботливой переписки.
В августе Толстые выехали в Ясную Поляну.
К огромному удивлению света, брак оказался счастливым. Нерастраченной, бережно хранимой и лелеемой в сердце любви Марии Николаевны с лихвой хватило на двоих. Очень скоро князь Толстой, этот светский щеголь, любитель красивых женщин, осознал, какой невероятный бриллиант ему достался. И Николай Ильич стал отвечать своей супруге - если не любовью - то трогательной заботой и нежностью.
Граф понимал, что жена спасла его от разорения, и был безмерно ей благодарен.
Кроме того, граф Толстой на поверку оказался дельным хозяином. Он закончил возведение усадебного дома, выгодно продал московский дом жены и на вырученные деньги выкупил ранее проданное за долги имение Никольское-Вяземское.
Усадебный дом в Ясной.
В 1823 году Мария Николаевна родила сына Николая. Через три года на свет появился Сергей, в 1827-ом году - Дмитрий, а в 1828-ом - Лев. Последним ребенком Толстых стала дочь Мария.
Появление детей разбудило в Марии Николаевне женщину. Николай Ильич поражался переменам в супруге, и писал в своем дневнике, что он любуется женой, когда она сидит на освещенной террасе с детьми.
Мария Николаевна была полностью погружена в воспитание детей, следила за их образованием, здоровьем, настаивала на необходимости нравственного, душевного развития.
Когда дети собирались вечером в своей комнате, маменька рассказывала им сказки - непременно в темноте, потому что стеснялась рассказывать при свете. Эти вечера с мамой дети запомнили на всю жизнь, память о них согревала их в самые трудные жизненные моменты.
Увы, детям не удалось долго пожить со своей мамой. В 1830 году, через полгода после рождения дочери Марии, княжна Мария Николаевна скончалась от "нервной горячки" в возрасте 40 лет. Старшему сыну Николеньке в ту пору было семь лет, младшему сыну Левушке - два года.
Воспитание детей взяла на себя та самая Татьяна Ергольская.
Николай Ильич Толстой перенес смерть жены тяжело: по рассказам слуг, он плакал на ее похоронах. Больше граф Толстой никогда не женился. Он скончался 21 июня 1837 года в Туле, прямо на улице, в возрасте 42 лет. Смерть Его Сиятельства была внезапной: "кровяной удар".
Как оказалось, смерть Марии Николаевны Толстой была только физической. Очень скоро эта удивительная, поразительно добрая женщина поселилась на страницах величайшего романа в истории. Романа, который написал ее сын.
Лев Николаевич Толстой в бессмертной эпопее "Война и мир" использовал дневники своей матери при создании светлого, трагического и бесконечно-привлекательного образа княжны Марии Болконской.
Джесси Бакли в роли Марии Болконской.
Для Толстого мать, которую он совершенно не помнил, была родником с живительной водой. В трудную минуту жизни Лев Николаевич припадал к этому роднику. Он хранил под сердцем единственный портрет матери - тот самый крошечный силуэт. Бережно хранил дневники Марии Николаевны. Софья Андреевна рассказывала, что Лев Николаевич почти каждое утро приходил "надышаться" в нижний сад Ясной Поляны - сад, посаженный его незабвенной матерью.
Так сложилась жизнь скромной, тихой женщины, которая не считалась красавицей, но, благодаря невероятным запасам любви в своей чистой душе, обрела счастливую семью, дала жизнь замечательным детям.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
По небу тучи бегают, Дождями сумрак сжат, под старою телегою рабочие лежат. И слышит шепот гордый вода и под и над: "Через четыре года здесь будет город-сад!"
Маяковский ступеньками писал про мой родной город. И построили. И полумиллионником стал. И красивый город, и мужественный. С садом только не очень получилось, экология ни к чёрту из-за шахт и металлургии в черте города.
Могила Гоголя была закрыта на реставрацию, а вот к Антону Павловичу мы попали в гости. Классика, которая будет актуальна в любом веке. Врач, писатель, меценат.
Спасибо Льву Кассилю за увлекательнейшие книги, которыми зачитывалась в детстве. Тогда хотелось создать свою Швамбранию и самой стать писателем. Не сбылось)
Юрий Никулин - один из моих самых любимых артистов. Талантливый актёр, клоун, прекрасный семьянин и хороший человек
Николай Островский. Как закалялась сталь в те времена, мы знаем. Но сейчас может быть в бытовом плане и легче, но в моральном жизнь осталась всё такой же, с трудным выбором и сложными поворотами.
Лев Понтрягин вызывает восхищение. Потеряв зрение, у него получилось стать крупнейшим математиком XX века. Вот так. Захотелось себя одёрнуть, перестать ныть и жаловаться, и начать достигать поставленные цели, пусть и не такие высокие.
Настоящий человек. И Алексей Маресьев без ног смог летать. Смог. Такие люди вызывают безграничное уважение и мотивацию.
"Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку, И только не могу себе простить: Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку, А как зовут, забыл его спросить." *** Александр Твардовский
Военные времена рождают и героев, и поэтов. Наверное, текущие события тоже потом послужат материалом для серьезных произведений, которые помогут постигнуть то, что сейчас происходит.
Живописец Илья Глазунов
Чемпион мира по шахматам Василий Смыслов.
Прима балета Галина Уланова. В честь великой балерины названы тюльпаны и астероиды. Русский балет - уникальное явление, нет аналогов в мире.
" Между философом и политиком разница проста: политик не сообщает вам свои мысли – он угадывает ваши. Угадать может. Осуществить не может. Поэтому мы живем хорошо: немножко бедно, немножко плохо, немножко хочется повеситься. Но все это чуть-чуть."
Ощущение, что Михаил на нас обиделся. Он нёс остроту, меткость, ироничность, а мы восторгались, смеялись, проникались, но пользу не взяли, не применили где надо, протормозили. И он ушёл.
"А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться..."
Поистине народный артист Леонид Броневой.
Мстислав Ростропович и Галина Вишневская Величайший виолончелист, получивший всемирное признание, лишенный гражданства СССР за антипатриотизм, в 1991 году срывается и едет из Штатов на защиту Белого дома в Россию.
Василий Лановой. А вы знали, что он из крестьянской семьи? В артистических династиях легче впитать в себя мастерство, но у Ланового оно было врожденное. Честный, интеллигентный и прекрасный человек. К могиле с простым деревянным крестом идут выразить благодарность за творчество миллионы поклонников.
Герои обороны Москвы "Мы-воины панфиловцы. Спасибо, Батя, тебе за валенки". Героизм и человечность. Забота не только об отпоре врагу, но и о самих бойцах. Беречь своих людей, если бы каждый начальник это умел и помнил.
Сергей Туманский, Дмитрий Марков, Павел Сухой, Михаил Симонов. Благодаря нашим авиаконструкторам мы покорили небо. А благодаря санкциям, надеюсь, заброшенное самолётостроение возродится и покорит новые вершины. Почему без пинка сейчас ничего не происходит?
Татьяна Самойлова. Обаяние и талант, красота и признание. А сын - успешный хирург в США. Сейчас многие представители молодого поколения тоже уехали. Почему-то стало грустно и вспомнились слова Пелевина, но его стихи уже вошли в школьную программу: "Простите, что я не уеду. Простите, я тоже русня. Простите, я лучше останусь собой до последнего дня. Я делаю то, что умею; смотрите, я глажу кота."
Юрий Михайлович Лужков очень много сделал для Москвы. И мне совершенно непонятно, почему его потом затравили. Помню, особенно некрасиво старался телекиллер Доренко, которого уже забыли. А Лужкова помнят.
Нобелевские лауреаты Лев Ландау, Игорь Тамм, Евгений Чазов.
Нобелевскую премию Лев Ландау получил за физику, но он еще вывел теорию счастья: интересная работа, любовь и общение с людьми. Мне кажется, в формуле не хватает еще одного параметра, здоровья, но может быть, когда ты счастлив, то здоровье восстанавливается само собой?
Игорь Тамм. Квантовая механика, ядерная физика. И активная политическая и общественная позиция, подписал "Письмо трёхсот", был против реабилитации Сталина.
Евгений Чазов получил нобелевскую премию мира. Врач-кардиолог боролся за предотвращение ядерной войны. Сейчас кто-то за это борется? Такое ощущение, что все забыли, как это страшно.
«Если ты не можешь объяснить в целом, грубо хотя бы значимость того, чем ты занимаешься, первому встречному, то, значит, ты сам не представляешь свою проблему».
Лев Арцимович, "отец" термоядерного синтеза
Инна Чурикова и Глеб Панфилов Даже в артистической сфере можно создать крепкую счастливую семью, жить долго и умереть в одном году. Одаренная пара, незабываемые образы и фильмы. Спасибо за творчество.
Иван Пырьев На это месте повеяло холодом. Наглядный пример, как власть может испортить человека. Разрушить карьеры множества людей ради своих амбиций. Можно ли стать счастливым таким путём?
Необыкновенный памятник Владимиру Меньшову. Небольшой, но захватывающий. Любовь и голуби. Такое тёплое ощущение возникло, что пришла к родному близкому человеку. Захотелось рассказать о своих переживаниях, проблемах, поделиться о сокровенном, посоветоваться. Режиссёр-гений, который смог снять такие фильмы, что стал родственной душой миллионам людей, и не только в России, Оскар заслуженный.
На этом завершу эту длинную виртуальную экскурсию, я вас и так утомила) Но что хочу сказать... Мы привыкли к фоновому звучанию "великая страна", это словосочетание приелось, и не находит отклика, и однако, после всего, что я увидела, у меня появилось осознание и уверенность, что страна, в которой смогло реализоваться столько талантливых и гениальных людей - это правда Великая страна. И какие бы бури нам не предстояло еще пережить, свой огромный вклад в науку, культуру и историю мира она уже внесла.
Я раньше отрицала влияние личности на ход истории, сейчас мне кажется, что я была не права, каждый вносит свою лепту, кто большую, кто маленькую. Какую память о себе оставим мы, зависит только от нас.