Coветские зацепepы, 1959 гoд
ИСТОЧНИК - здесь собрали лучшие фотоснимки времён СССР.
ИСТОЧНИК - здесь собрали лучшие фотоснимки времён СССР.
ИСТОЧНИК - здесь собрали лучшие фотоснимки времён СССР.
Я проснулся от запаха черничного варенья. Воздух в доме был так насыщен этим ароматом, что вкус черники буквально чувствовался во рту. Братья спали, взрослых уже не было… Мышцы болели, в горле саднило…. Вчера мы много кричали и бегали.
Осторожно, чтобы никого не разбудить, я переполз через братьев и, всунув ноги в калоши, пошёл к выходу. Но дойдя до бабушки, остановился. На газовой плите в огромном алюминиевом тазу варилось варенье. Пена красиво пузырилась, но долго ей пузыриться не суждено было. Бабушка, стоявшая перед плитой, ловко снимала пенку и отправляла ее в тазик поменьше. Я молча смотрел и думал, что неплохо бы этот мелкий тазик стянуть и слопать все содержимое…. С молоком из холодильника и теплым свежим батоном!
Вот так сидел на стуле и молчал. Думал, что батона нет, а если захочу, то за ним придется идти. Но кто идет за одним батоном в деревенский магазин? Никто. Поэтому придется брать огромный холщовый мешок и топать за десятью «белыми» нарезными и десятью «черными» кирпичиками… Ах, не сегодня! Магазин же открывается только раз в неделю, а это послезавтра! Не видать мне теплого и свежего батона.
Забыл даже, что шел в туалет. Бабушка мешала и мешала, потом повернулась и вздрогнула, увидев меня.
- Тьфу на тебя! – от неожиданности вскликнула она. – Чаго так рана? Ня спіцца?
- В туалет шел.
- Дык ідзі! Рассеўся тут! Ілі давай мне банкі носі из шкапа! – начала нарезать задания она.
Я сполз со стула и, прошмыгнув мимо нее, выскочил во двор. Успеется!
*****
За 30 часов до этого.
- Дети встаем! Встаем! – голос дяди Гриши звучал бодро, как будто он и не ложился совсем.
Часы, стоявшие на комоде в общей комнате, только что пробили 3.30 ночи. Когда была половина часа, механизм внутри старинных часов протяжно вздыхал, натягивая какую-то пружину, и с глухим звуком, отпускал. Я за лето очень сильно привыкал к эти звукам исходящих от часов и потом, осенью, мне даже было непривычно спать в полной тишине.
-Ну, кто не встанет с кровати, тому хана! – эти слова всегда звучали ровно за минуту до того, как в лицо выливалась вода.
Но минуты даже и не прошло.
- А-а-а-а-а!!! – сначала подскочил Гришка, яростно стряхивая с себя ледяную воду.
Я с братом, попав в зону поражения, тоже решили вскочить, но дядю было не остановить. Он уже смеялся, видя реакцию своего сына, и просто вылил оставшуюся воду в наши сонные лица.
- А ну, марш умываться i есці!
Сегодня мы едем за черникой. В такую рань нужно вставать чтобы успеть занять самые черничные поляны. Да и ехать далеко было!
Баба уже что-то выложила на стол для быстрого перекуса. Она оставалась дома, так как во всю прогрессирующий артроз, не давал ей возможности перемещаться на дальние расстояния. Умывались мы всегда одинаково – поливая друг другу из большой кружки. Ледяная вода убивала остатки сна и бодрила надолго!
Рассвет вставал над нашей деревней. Орали петухи. Щенок Букет путался в ногах лошади, которую запрягал дядя Гриша. На колесах в середине уже лежали корзины, засланные пленкой, алюминиевые ведра и пакеты с разнообразной едой для пикника на поляне. Бутылки с самогоном тоже лежали. Как же не выпить в обед да в лесу! Святое дело!
Взрослые постепенно выходили на улицу, собираясь у дороги. Дядя Гриша, тетя Лиля, наши с Сенькой родители, родители нашего старшего двоюродного брата Толика – тетя Юля и дядя Валера. И мы втроем. Девять человек на стандартные колеса на одной лошадиной тяге… Чтобы не замерзнуть в процессе езды на нас натянули телогрейки.
Телогрейка – самая народная одежда в деревнях СССР. Ее начинали носить с шести лет и в ней умирали. Если она была велика – подпоясывались веревками и закатывали рукава. Не было замены этой одежде! И еще она выдерживала удары любым тупым предметом. Это важно.
Уселись все по периметру телеги и конь повез всю нашу компанию в лес. Мы, конечно же, укутавшись в телогрейки, пытались вырвать еще немного сна. Нам нужны были силы. Взрослые же о чем-то говорили. Обсуждали планы на день, схемы действий в лесу и какое количество ягод считалось достаточным для возвращения домой.
- Н-но, н-но, лентяй! – выкрикнул дядя Гриша и щелкнул в воздухе пугой.
Черноух перешел с шага на рысь. И где-то в этот момент я окончательно отдался сну.
Проснулся я, когда мы въехали в какой-то лес. Места были абсолютно незнакомыми.
- А где мы уже? – спросил я спросонья.
- Приехали почти! Двадцать километров, наверное, проехали. Уставайте уже.
Мы с братьями осматривали деревья, которые проплывали мимо наших глаз. Они стояли так часто, что несмотря на то, что уже солнце встало, там в глубине леса, была непроглядная тьма. Много деревьев было завалено ураганом и лежали они, поросшие мхом, пугая вывороченными корнями случайных прохожих. Именно тогда мне стал понятен смысл слова «дремучий». Как сейчас помню.
- А что с деревьями там? –спросил я у взрослых, увидев изуродованную сосну.
На сосне под углом, на участке не больше метра, была срезана вся кора до светлой части ствола. Выглядело это так:
- Зверь! – почти без эмоций сказал дядя Гриша. – Точит когти, зубы… Страшный такой. То ли медведь, то ли волк. Никто не знает. Если видит детей, которые заблудились, то рвет на части и сжирает. Такое вот чудище… Говорят даже, что на человека похож. В общем, смотрите мне, далеко чтоб не отходили. Понятно?
Я кивнул, провожая взглядом страшные отметины.
Вдруг мой отец спрыгнул с телеги (он сидел сзади) и пробежав по инерции немного, нагнувшись, срезал огромный боровик, росший прямо посередине лесной дороги.
- Белый! – крикнул он и побежал к нам обратно. – Грибов еще насобираем!
Дядя Валера с видом знатока принялся рассматривать боровик. Дядя всегда был молчалив и без особой нужды старался не говорить. По его виду был понятно, что гриб хороший. И дядька, отложив его в сторону, закурил «Астру». Всегда курил. И всегда страдал от сухого кашля. Именно благодаря дяде Валере я не начал курить. До сих пор помню его слова:
- Начнешь курить – привыкнешь так, что никогда не бросишь. Будешь хотеть, а не получится ничего. Будешь жалеть, что начал. Всю жизнь будешь жалеть, - и зашелся кашлем.
И я понял для себя одно: зачем начинать, чтобы потом жалеть? Глупо.
Он умрет в 2005 году от туберкулеза, имея уже инвалидность по этой болезни.
- Приехали! – поляна, на которой мы «припарковались», была залита солнцем и ничем не отличалась от многих других. – Расходимся!
Мы взяли литровые банки, к которым были привязаны веревки для ношения на шее. Одели и, выбрав тетю Лилю в партнеры, пошли за ней в глубину леса. Порядок для нас был следующий. Мы набираем полную банку черники и относим в ведро к тете Лиле, как только ведро наполняется, оно относится в телегу и берется любое пустое. Механизм отточен годами. Витамины на зиму были важны для всех. Но занятие тоскливое, скажу я вам! Маленькие ягоды никак не хотят закрывать дно банки! Сколько не сыпь, а дно светится. Психологически становилось легче, когда банка наполнялась наполовину. Но наступала следующая стадия, когда хотелось уже высыпать, но ягоды утрясаясь, все никак не хотели быть вровень с горлышком! Это была мука! Но вот, наконец, посиневшими от черники пальцами ты понимаешь, что пора высыпать! Секунды наслаждения от высвобождаемой банки, ягоды черничным водопадом, вываливаются в ведро и все сначала! Ууууу!
- Ах ты, блядь такая!!!! – вдруг послышался зычный бас дяди Гриши. – Иди-ка сюда!
Мы переглянулись и, оставив банки, побежали на крик. Тетя Лиля напряглась и застыла в ожидании. Бежать ей смысла не было. Она не переживала за мужа. Он справится. Чтобы там не случилось. Когда мы добежали до места криков, все уже кончилось.
Дядя пинками гнал двух мужичков с поляны, щедро отвешивая еще удары кулаками по спинам и головам. Потом, схватив с земли здоровенный сук, бросил в убегающих.
- Чтоб я больше вас здесь не видел, собаки! – он был красным от гнева.
Как потом выяснилось, мужики собирали чернику с помощью «комбайна». Убивая черничники чуть более, чем полностью.
Ягод в их ведрах было столько же, сколько и листьев. А кусты черники после таких собирателей, были похожи на скелеты. Дядька всей душой презирал таких людей и всегда мечтал встретить их в лесу. И мы стали свидетелями торжества справедливости. Вот и приключение! Мы прошли мимо «комбайнов», безжалостно растоптанных дядей, и побежали обратно к банкам. После короткого доклада тете Лиле о случившемся, продолжили собирать ягоды.
Время тянулось долго, черники было очень много. Тетя Лиля уже понесла ведро, и мы ждали ее возвращения, развалившись на ковре изо мха. Никаких страхов не было, что нас укусит гадюка или заползет, куда не надо, клещ. Беззаботное детство! Хотя бы в этом.
- О, тут гриб! - выкрикнул Сенька. И через паузу: – Еще один!
Так как тети Лили еще не было, решили поискать грибы, чтобы хоть как-то разнообразить день. Я заправил майку в штаны и все грибы начали закидывать за пазуху. Следующим «сумчатым» будет Гришка. Сбор грибов увлек. Мы не заметили, как ушли очень далеко. Очень. Остановились только тогда, когда и у меня, и у Гришки было забито все пространство за майками. Вокруг был лес, вверху синее небо, косые солнечные лучи, продиравшиеся сквозь кроны, немного скрашивали ужас происходящего.
- А где мы? – спросил вдруг Сенька. – Пошли назад…
- А куда это «назад»? – уточнил Гришка.
- Я не знаю… - честно ответил я.
Мы долго смотрели в одну сторону, потом в другую. В третью… Везде деревья сходились в черноту и ни одного просвета в этих живых стенах.
- Куда нам теперь идти? – голос Сеньки предательски задрожал.
Мы смотрели друг на друга. Паника в глазах нарастала. Кто-то должен принять решение. Кто-то должен сказать хоть что-нибудь!
- Куда мы пойдем? – Сенька вдруг беззвучно заплакал.
- Стоп! – Гришка принял командование на себя. – Я помню, как мы шли! За мной.
И, резко развернувшись, решительно пошагал в одному ему известную сторону. Выбора не было. Мы пошли следом.
- Ааааааа-уууууууу!!! – вдруг закричал Гришка. – Аааааа-уууууууу!!!
- Мы что, заблудились?! – Сенька был двух секундах от паники.
Раз. Два.
- Ааааа, - завопил Сенька. - хочу к маааамееее!!!! Я хочууу дооомооой!
И вцепился в Гришку.
- Успокойся, малый! - я взял его за рукав и оторвал от Гришки. – Скоро придем.
В ответ на наше «ау» никто не кричал. Стало так тоскливо! Все внутренности буквально подтянуло к горлу. Хотелось орать до беспамятства и бежать. Куда угодно…. Но мы держали себя в руках. Мы же были взрослыми, нам было по 10 лет.
- Ааааааууууууу! – опять начал орать Гришка и я с ним.
За несколько минут криков у меня сел голос и стало резать в горле. В ответ – тишина. Дальше шли молча, ломая ветки и сбивая сапогами кочки мха. На ходу высыпая из-под маек ставшие бесполезными вдруг собранные грибы. Где-то застучал дятел и беспрерывно куковала кукушка. Деревья вокруг начинали пугать своим однообразием и давили высотой. Шли молча, я непроизвольно плакал и втихаря вытирал слезы, чтобы младший вообще не раскис. Время тянулось бесконечно. Я представлял себе картину, как мы одни ночью остаемся в лесу и нас окружают волки. Или дикие кабаны… У нас нет спичек, нет ничего, что могло бы нас спасти. Сердце билось в унисон перестукам дятла.
- Тихо! – вдруг громким шепотом прошипел Гришка и расставил руки, чтобы мы его не обогнали.
И нашему взору предстала картина, страшнее которой не представлялось ранее ничего. Мы рухнули, как подкошенные и медленно поползли назад.
Возле огромной сосны стоял высокий бородатый человек и резкими движениями лупил по сосне чем-то похожим на огромный нож. Щепки летели во все стороны. От ударов получались такие же следы, какие показывал нам дядя Гриша. Человек был страшен! Черные зубы, черная с проседью борода и ремень с человеческими черепами вокруг пояса… Это тот Зверь, о котором говорил дядя Гриша! Он сейчас тренируется на дереве, а потом придет за нами.
Я не выдержал и, резко вскочив, побежал в противоположную сторону. Реветь я начал в голос, мысленно прощаясь со всем миром. Боковым зрением увидел, как за мной побежали братья. Споткнувшись о корягу, я разодрал себе лицо ветками и в рот мне набился мох и прошлогодние листья.
- О, лисички! – зачем-то подумал я, увидев выводок желтых грибов. – Больше я вас не увижу никогда!
И тут же поднялся, чтобы бежать дальше. Гришка меня вырвал из состояния апатии. Дыхание сбилось, в боку кололо, ноги отказывались передвигаться.
- Стойте, малыя!!!! – рев Зверя подстегнул нас, придав сил. – Куды вы! Там болото! Стоять!
Зверь нас настиг за несколько секунд. Наша возня, которую мы называли бегом, вызывала только жалость. Сначала тяжелая рука схватила меня, а потом, когда я сдался в руки смерти, увидел, как Гришка падает. Видимо, чем-то тяжелым в него запустили… Я выдохнул и закрыл глаза, чувствуя, как меня крепко сжимает рука Зверя.
- Пожалуйста, не убивайте нас! Мы хотим к маме!! Пожалуйста! – причитал Сенька.
Я тоже начал повторять за ним эти слова, вкладывая всю боль и горе. Гришка не отставал.
Человек смотрел на нас очень удивленными глазами, пытаясь понять, что с нами такое происходит.
- Заблукалі?! А? Дзе вашы бацькі?
Мы не понимали, как из этой страшной пасти, могут вырываться человеческие звуки в виде слов. Я опять глянул на пояс Зверю, чтобы увидеть черепа. Там висели странные ведра с острым дном… Показалось… Брррр!
- Заблукалі дзеці?! Пайшлі выведу вас…. А не то да цемры будзеце хадзіць, пака у балоце не сгініце!
Мы немного успокоились и уже начали приходить в себя.
- А ты кто? – первым спросил я. – Ты нас будешь убивать?
Он засмеялся. Снял с себя шапку и вытер пот.
- Хто вам такое гаворыць? – продолжая смеяться, спросил он. – Я смалу збіраю тут! І бані будую людзям! Хаты стаўлю…. Смалой стены прапітываю, каб стаялі доўга….
Мы слушали его слова и для нас они были некой музыкой. Была позабыта усталость, не болели разодранные в кровь лица, хотелось слушать его и слушать… Он рассказывал потом по ходу движения про природу. Про стоянку кабанов, мимо которой мы прошли – это воронка диаметром метров пятнадцать, вся в свалявшейся шерсти кабаньей. Про лосей и бешеных лисиц….
- Вашы бацькі? – вдруг спросил он посреди рассказа.
Мы встали, как вкопанные. На телеге сидели наши мамы, а рядом стояли дядьки. Нашего папы только не было. Они обедали.
- Мама! Папа!!!! – хором заорали мы, со всех ног бросившись к родителям.
- Што, прагаладаліся?! – загоготал дядя Гриша. – Прагыйце, дам чаго!
Мы, конечно, вида не подали, что какой-то час назад были на грани помешательства и смерти. И, немного придя в себя, вдруг поняли, что Зверь ушел.
- А где дядя, который нас привел?! – первым отозвался Гришка с набитым салом ртом.
Мы вертели головами по сторонам и никого постороннего вокруг поляны не было. Странно.
- А я знаю, откуда на соснах такие следы, - сказал я.
- Ну, - дядя Гриша улыбался. – Неужто зверя встретили?
- Ага! И он нас спас даже! – Сенька от восторга не знал куда ему деться.
Пришел мой отец с полным ведром черники и мы, загрузив все на телегу, поехали в сторону дома. По пути опять встретили Зверя, он шел с полными ведрами смолы вдоль дороги. Дядя Гриша с ним поздоровался. Оказывается, что они знали друг друга.
Солнце уже садилось… Это был длинный день.
***
Зверь – это был егерь Николай из местного лесничества. Смолу собирал в свободное от присмотра за лесом время. Хобби у него было такое. Это было нужно для пропитки венцов при строительстве срубов.
Родители – они не заметили нашего трехчасового отсутствия, так как считали, что мы прибились к кому-то из старших и все они ждали последнего (это и был мой отец). Если бы мы пришли позже, то наверняка, были бы организованы поиски. Но это была бы совсем другая история.
Я — это я.
Всё своё советское детство я поедал сгущёнку из стальных банок с синей этикеткой. Очень она мне нравилась. В 90-е её качество ощутимо пошатнулось, так что любимые консервы стали походить на лотерейные билеты. Иногда сгущёнка в них оказывалась вполне приличной, а иногда слишком жидкой или несладкой или просто совершенно отвратного вкуса.
В 2000-е, когда я сам начал закупаться продуктами, выяснилось, что вообще-то на полках уже давно появилось много разных видов сгущёнки. И кроме баночек с любимой с детства этикеткой, есть, например, мягкие пакеты, с изображением, совершенно не похожим на гостовское.
А что если пойти против заветов предков, подумал я? Да, двадцать лет я ем сгущёнку из стальных сине-бело-голубых банок. И родители мои её ели. И бабушки с дедушками. Но что плохого случится, если я испробую новое? Да, стоит такая нетрадиционное сгущёнка подороже милых сердцу исконных баночек, но ведь не каждый день я её ем.
Я сделал над собой волевое усилие и купил дорогую сгущёнку в мягком пакете без единой синей или голубой нотки в палитре. И вуаля! Внутри оказалась та самая прекрасная "советская" сгущёнка из моего детства. В следующий раз я купил пакет с другим рисунком - и там тоже была отличная сгущёнка. С тех пор я практически никогда не вытягивал пустых билетиков. А всего-то нужно было взять на вооружение два правила:
1) Не покупать самые дешёвые товары в линейке,
2) Не обращать внимание на степень схожести дизайна этикетки с тем, что было во времена царя Гороха.
Абсолютно идентичная история параллельно развивалась и с красной икрой. Традиционные "советские" зелёные баночки то горчили, то были слишком пресными, то, наоборот, оказывались ядовито солёными. И так продолжалось долгие годы, пока я не додумался купить икру в стеклянной таре не за 200 рублей, а за 550. А потом вообще потряс устои и перешёл на пластиковые пресервы. В итоге я полностью сосредоточил в своих руках закупку икры для домашних застолий и увлекательная лотерея сменилась унылой, почти предсказуемой стабильностью.
От выбора алкоголя мои родственники тоже были отстранены. Так что "Советское шампанское" больше никогда не оскверняло наши новогодние столы, желудки и вкусовые сосочки.
А вот моя двоюродная тётя, которая периодически спрашивает, понравился ли мне подарок Якубовичу в прошлую пятницу, так по сю пору и сетует, что нынешняя икра уже давно не чета прежней. Надо ли говорить, что икорные банки любого, кроме зелёного, цвета попросту находятся вне зоны её восприятия реальности.
Какая будет мораль? Рухнул давно Советский Союз. Вот вам и вся мораль.
Я записываю свои воспоминания, сортируя на светлые и тёмные. Возможно от части эта история искажена свойствами моей памяти, но пишу так, как она хранится у меня в голове.
60-светлое
Со стороны папы все мои родственники в основном крупные, высокие и смотрятся внушительно. Даже бабка была ростом за метр восемьдесят. Большие люди. С маминой все двоюродные сестры и тётки Николаевны роста среднего, но довольно коренастые и широкие в плечах. Эдакие тетки – портовые докерши. А вот моя мать была Васильевна и она, и я, похоже, унаследовали генетические моменты от этого самого деда Василия. Мы худые, косточки тонкие. Если мама была небольшого роста и смотрелась хрупкой и миниатюрной, мне достался в придачу рост от родни отца. Когда, по жизненным обстоятельствам, я оказался жить у тётки, смотрелся я в этом семействе так, будто меня не кормят, типа я вечно голодаю, а они меня объедают. У нас в серванте стояла фотография с моего первого нового года в новом семействе. Румяные, щекастые двоюродные сестрёнки и я, бледный, худючий с апельсином, зажатым в ручонках, длинные тонкие, похожие на осьминожков пальцы. Это очень забавно. Почему я это рассказываю? Думаю, в этой истории мой внешний вид сыграл не последнюю роль. На деле, еда была всегда (меня никто не ограничивал), едок я был так себе, но временами и хотелось чего-то кроме домашней каши, супа и котлет, мне было 13. Этим вожделенным «ЧТО-ТО» были сосиски! Так уж почему-то сложилось, что в детстве перед сладким я не испытывал сильного трепета, любил, но без ажиотажа. Мне очень и до сих пор нравится вкус копчёностей. Так вот, я любил сосиски. Покупать их мне никто не собирался, а у меня денег не было, тётка считала, что мне они не нужны. Я подворовывал в магазине по пути со школы домой. Как всё происходило собственно, с моей точки зрения. До школы было километров пять. Туда мы ездили, а обратно я плелся пешком. На пути был этот самый магазинчик. Я заходил, болтал с Тётьмариной продавцом, когда она уходила в подсобку просовывал руку сбоку застекленного прилавка и вытаскивал одну сосиску, прятал её в карман. Она возвращалась, я прощался, шел домой. По пути у меня было особое местечко, где можно было уединиться и насладиться краденым. Сосиски были влажноватые и легко очищались от полиэтиленовой плёнки. Те, что я предпочитал, назывались как-то “подкопчённые” или “на дровах”, или «с дымком», что-то такое. Они были чуть тоньше и длиннее обычных и загорелые, темненькие. Проворачивал номер с кражей сосиски я 2-3 раза в неделю. Старался не наглеть. Почти сразу меня начала мучать совесть. Тётьмарина была всегда рада меня видеть и часто предлагала мне в качестве угощения жменю конфет или печенья. (Все знали, что я сирота, а мой внешний вид добавлял образу трагизма, думаю это тоже сыграло далеко не последнюю роль. Мне вечно пытались дать конфету, яблоко, подсунуть пряник, что-то такое.) Я всегда отказывался, мне казалось, что угощают меня из жалости и было не приятно. Когда предлагали особо настойчиво, злился. Да и вообще, я рецидивист и у меня в кармане уже лежит вожделенная сосиска! Мне было стыдно. Я вызывался ей помогать, мне хотелось как-то компенсировать нанесенный ущерб. Подметал крыльцо, выносил мусор, помогал, что-то по мелочи. Она всегда улыбалась, когда я приходил. Моя криминальная деятельность длилась не долго, примерно полгода. Потом у нас гостил родственник, на второй день, после приезда, он отвел меня в магазин, на вопрос что купить, я не колеблясь указал на “подкопчённые”, мне досталось полтора килограмма сосисок и я добросовестно обожрался. Вот прямо так, что меня ими рвало. Кражи прекратились.
Долгое время меня подгрызала совесть. Грубо подсчитав, можно получить. Полгода –где-то 30 недель 2-3 сосиски (пусть 2,5) 30х2,5=75штук по 15 см –это примерно 11 метров сосисок))) (нууу, я гуманитарий!) Я хз, зачем я это посчитал! НО! Я повзрослел и многое стало видеться по-другому. Когда я решался стянуть сосиску, обращал внимание на то, что сверху пучка лежит две-три штуки отрезанные от общей гирлянды. Я всегда думал, что это удачное стечение обстоятельств, кто-то покупал и вот это лишние или что-то такое. Думал, что я, капец, везучий парень! Сейчас я понимаю, что вряд ли это случайность, уж больно стабильная она. Да и уходила в подсобку Тётьмарина как-то подозрительно регулярно и ни разу не выходила, пока я выуживаю сосиску, а это требовало времени и провести этот акробатический этюд бесшумно было не просто. Всё это навело меня на мысль, что она была в курсе моих махинаций! Это стало для меня открытием и заставило посмотреть на ситуацию иначе. Я будто прозрел! Возможно, я смотрелся настолько жалко и выглядел голодным, что она меня подкармливала таким интересным способом, ведь от угощения я всегда отказывался. Отрезанных от собратьев сосисок всегда было две или три, на других мотках от случая к случаю, только эти прокопчённые лежали, пахли и ждали меня. Если принять за истину, что она знала, что я ворую сосиски и делала так, чтобы мне было удобнее, она была не против, чтобы я стянул не одну, а две или три? Святая женщина!
Вроде и всрато выглядит а с другой стороны лампово, вы как думаете?
Не забывайте что есть ретро подкаст и ретро телеграмм!
Вспомнилось, дело было в 1990 году. В 13 лет я тайком от мамы проколола уши. Не сама, конечно, в салоне красоты на карманные деньги. Тайком, потому что мама не разрешала, учительница, блин. У всех девочек серьги, а мне почему-то нельзя. С них, наверное, начинался путь в девицы с низкой социальной ответственностью. В уши мне вдели копеечные серьги, купленные мною заранее.
Неделю я маскировала красоту волосами, лишний раз маме на глаза старалась не попадаться, а там и путевка в летний лагерь неожиданно подвернулась. Места проколов я чем-то спиртовым протирала, сережки проворачивала каждый день, но с каждым днем мои уши выглядели всё хуже - мочки были отечные, потом стали приобретать баклажановый оттенок.
Пошла к медсестре, та чуть в обморок не упала, увидев две сливы вместо ушных мочек. Выдавила мне чуть ли не полстакана гноя с ушей и срочно вызвонила мою мать. Мама приехала с трындюлями и маленькими золотыми сережками. Мои уши могут носить только золото, серебро ещё, но оно на мне моментально чернеет, что серьги, что цепочки и кольца. Бижутерию, какой бы она не была, дольше часа в ушах не выдерживаю.
Конкурс мемов объявляется открытым!
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689