Пользователь Hilger предлагает изменить Конституцию РФ, где ГРАЖДАНАМ РФ гарантировано право на бесплатное образование и медицину, а также бесплатную жилплощадь для малоимущих (нет, это не про бесплатную квартиру в Москве)?
Ни у одного человека на земле не должно быть права на бесплатное образование и медицину Потому что если у тебя есть право лечиться и учиться бесплатно, значит у кого-то должна быть обязанность бесплатно тебя лечить и учить.
Но такого и нет нигде, есть образование и медицина за налоги. Они дороже платного, потому что взимают с тебя не стоимость услуги, а процент от твоего дохода. Они менее качественны чем платные, потому что существует в условиях отсутствия конкуренции, а значит и инноваций.
Ну и конечно они принудительны, потому что взимаются под угрозой тюрьмы, в этом случае ты имеешь ту самую обязанность оплачивать лечение и образование бездельникам в своей стране.
Каждый из нас слышал про частную медицину США и её конские цены. И защитники государственной медицины вечно это повторяют когда разговор заходит про необходимость приватизации. Вот только одной приватизации мало, нужно ещё дерегулировать приватизированную сферу, иначе ничего не получится.
В США на самом деле государственная медицина. 65% доходов больниц это госзаказы Medicare (для стариков) и Medicaid (для нищюков). Medicare компенсирует больнице лишь 82% от себестоимость лечения, а Medicaid всего 60%. Они работают на государство в сильный убыток, ни о какой прибыли и речи быть не может.
Отказаться от этого практические невозможно, а части штатах буквально незаконно. В итоге получаем, что выход только один - субсидировать убытки за счёт частных страховок, которые платят в 2,5 раза больше государства. И это в сравнении с самыми крупными страховыми, которые и так больше остальных могут выбивать хорошие условия для клиентов. Для рядовых больных всё гораздо хуже.
Теперь ещё прибавился Obamacare, который расширяет бесплатное покрытие, запрещает отказывать уже больным в получении страховки и постоянно штрафует больницы. Крупные работодатели теперь должны предоставлять страховку сотрудникам или платить штрафы, что способствует ещё большей монополизации страховок. Раньше каждый должен был иметь страховку или платить штраф. Сейчас федеральный штраф отменён, но некоторые штаты оставили свой.
Ещё в США есть Certificate of Need (CON). То есть ты не сможешь открыть больницу, отделение или увеличить штат по своему желанию где хочешь и когда хочешь, ты должен получить разрешение от государства. Иначе будет конкуренция (какой ужас). Тоже самое распространяется на оборудование вроде мрт/узи и некоторые мед услуги.
Добавляем сюда драконовские лицензирование мед оборудование и патенты на лекарства, которые постоянно продлеваются. Патенты называют интеллектуальной собственностью ошибочно. Это не собственность, а искусственная государственная монополия. Снова не рыночная мера, которая ограничивает вход новых игроков на рынок.
Государство снова кошмарит рынок, увеличивает спрос на мед услуги, уменьшает их же предложение, чтобы затем рапортовать о провалах рынка. Поэтому я уверен, что мед услуги после приватизации и дерегуляции станут дешевле. Надеюсь теперь и вы.
Изображение сгенерировано нейросетью "Шедеврум"
Над работодателями с сентября нависнет угроза крупных денежных штрафов за каждого мигранта-нелегала, сообщила представитель МВД на заседании Российской трехсторонней комиссии 25 июля. Минздрав, в свою очередь, тоже хочет ужесточить наказание - для целевиков, не желающих отрабатывать обучение. В то же время профсоюзы, кажется, не прочь бы как-нибудь “оштрафовать” Минэкономразвития за систематическое игнорирование системы соцпартнерства.
Заседание Российской трехсторонней комиссии 25 июля началось нестандартно: заместитель руководителя службы по вопросам миграции МВД России Валентина Казакова пришла предостеречь сторону работодателей от пренебрежения новыми правилами, касающимися трудовых мигрантов. Дело в том, что еще с 5 февраля заработал так называемый реестр контролируемых лиц. В него вошли все иностранцы, которые прибыли в Россию в рамках безвизового режима, но нарушили правило: находиться в стране без оформления разрешительных документов можно не больше 90 суток в течение года. (До января правило было мягче: 90 суток в течение 180 дней.)
По истечении этого срока у такого иностранца должен быть на руках трудовой договор или патент на работу. А если трудовой мигрант прибыл в Россию по визе, то у него должно быть разрешение на работу. Нарушение этих правил влечет за собой попадание в реестр контролируемых лиц, что, в свою очередь, грозит выдворением из страны. Последнее, отметим, касается и членов семьи мигранта, если он прибыл из страны Евразийского экономического союза.
Соответственно, работодатели, использующие труд уже по факту нелегальных трудовых мигрантов, лишатся и рабочей силы, и значительной суммы в виде штрафа за каждый такой случай. Однако до 10 сентября вопрос еще можно урегулировать, благо на высылку нелегалов до этой даты действует мораторий. О чем и пришла напомнить Казакова:
- На сегодня в реестре находятся 750 тысяч иностранных граждан. Из них 275 тысяч женщин и 157 тысяч детей. И если работодатель принял на работу лицо, которое находится в реестре контролируемых лиц, то максимальный штраф [для юрлица] - это 800 тысяч рублей за каждого работника. После 10 сентября к лицам, которые находятся в реестре, будут применены жесткие меры с выдворением с территории РФ. Негативные последствия для лиц будут самыми негативными.
К слову, расходы на выдворение нелегальных иностранных работников также могут лечь на их работодателей. Хотя, как не преминул отметить вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Федор Прокопов, “за последние годы с МВД в части миграционной политики у нас сложились очень деловые, конструктивные отношения”. Что бы это ни значило, но не будем наговаривать.
Основным вопросом повестки заседания РТК стало кадровое обеспечение здравоохранения. Речь шла о некотором пересмотре отношений в “любовном треугольнике” между вузами, их студентами и выпускниками и работодателями последних. Как уточнила замминистра здравоохранения Татьяна Семенова, проектируемые новеллы в законодательстве повышают ответственность студентов-целевиков за отказ от обязательной отработки.
В частности, слово “штраф” в контексте неисполнения обязательства предлагается заменить на слово “компенсация”. На первый взгляд, эта перемена ничего не значит. Однако, сколь можно было понять Семенову, штрафы имеют верхний и нижний пороги, и суды зачастую назначают выпускникам-нарушителям минимальное денежное наказание. Иное дело - компенсация всей суммы, затраченной на обучение.
Следующее предложение в этом контексте еще интересней: сделать на 100% целевым обучение по медицинским специальностям высшего образования (за исключением квот для детей инвалидов, участников СВО, победителей олимпиад и других льготников). То есть хочешь быть врачом - тебе дорога только в целевики, а забалуешь - так вот тебе (вернее, с тебя) компенсация по всей строгости.
Тут, кстати, стоит процитировать еще один пункт из предложений Минздрава: “Увеличение мер ответственности как у заказчика, так и у гражданина за неисполнение “целевого” договора - компенсация за обучение + штраф в двукратном размере компенсации”. То же предлагается и в отношении выпускников программ среднего медицинского образования. В общем, скупому, который платит дважды, еще, оказывается, повезло: тупой (простите), который не понимает своего счастья от гарантированного рабочего места, заплатит трижды. Как и тот, видимо, кто откажется принять уже оплаченного специалиста на работу, но здесь-то, уж наверное, дураков нет.
Еще одно важное новшество - установление обязательного требования, чтобы у выпускника на рабочем месте был наставник. Хотя как сказать - “на рабочем месте”. Как выяснил у Татьяны Семеновой председатель Росуглепрофа Иван Мохначук, вполне возможны будут ситуации, когда выпускник работает в одиночку в фельдшерско-акушерском пункте километров за двести от райцентра, где работает его наставник. И последний будет учить его, так сказать, на удаленке. Зато, отмечают в Минздраве, в отдаленных населенных пунктах не будет недокомплекта врачей. Особенно учитывая, что, как сказала замминистра, “кадровый вопрос в части здравоохранения является одним из самых актуальных не только для нашей отрасли”.
- Не бывает в этой сфере простых решений, - подвела итог обсуждению вице-премьер Татьяна Голикова. - У нас достаточно широкий арсенал возможностей привлечения на работу и ординаторов, и врачей, и стажеров. Но что мы видим? Мы видим ситуацию, когда [абитуриенты] просто берут направление целевого приема для того, чтобы просто пройти в вуз. А уже дальше как там он - закончит, не закончит, бросит, уйдет - неважно. То есть, мягко говоря, это называется лазейка, простите меня, конечно. Они потом не связывают свою жизнь с медициной, а уходят в принципе: даже не в частную систему здравоохранения, а из системы здравоохранения вовсе. Это затраты государства, и государство не видит отдачи.
При всем при том не стоит относиться к упомянутым предложениям Минздрава как к свершившемуся факту. Как отметила Голикова, “мы тоже осторожно относимся к этому законопроекту”. Окончательная редакция документа еще не сформирована, и “тем и хорошо, что мы сегодня это обсуждаем”.
- И я не исключаю, что коллеги из Минздрава, если будут какие-то дополнительные коррективы после всех процедур, еще проинформируют Российскую трехстороннюю комиссию о ходе работы, - заключила вице-премьер.
И вот всем бы министерствам так информировать РТК о своих планах, как это делает Минздрав (ну, по крайней мере в данном случае). Но профсоюзной стороне постоянно приходится обращать внимание Татьяны Голиковой, курирующей, по основному роду деятельности, социальный блок правительства, на то, что министерства из других (как правило) блоков манкируют своими обязательствами как перед отдельными социальными партнерами, так и перед РТК в целом. Вице-премьеру это, конечно, не может нравиться, но ситуация повторяется с незавидным постоянством. Свежие примеры привела зампред ФНПР Нина Кузьмина:
- В настоящее время Минэкономразвития обсуждает проект закона об особенностях банкротства организаций угольной промышленности. Совещание [по этому вопросу] должно было пройти в соответствии с решением РТК. [И оно] проходит с участием федеральных органов исполнительной власти, РСПП, “Деловая Россия” принимает участие, ВЭБ.рф, Банк России - однако профсоюзов в этом списке нет. Даже Росуглепроф не был приглашен. Еще один момент. Минэкономразвития разрабатывает критерии, в соответствии с которыми будут относиться к статусу моногородов муниципальные образования. Но эти критерии не приходят на обсуждение, на согласование в рамках РТК. А потом мы с вами опять окажемся в ситуации, когда нам скажут, что никакие корректировки, никакие изменения вноситься в это уже не будут, потому что все уже согласовано.
Татьяна Голикова в итоге высказала представителю Минэкономразвития, что “коллеги очень некорректно поступили” по отношению к профсоюзам и что “не очень это все хорошо”. Учитывая, что она публично извиняется даже за слово “лазейка”, остается только гадать, что услышали ее коллеги в правительстве после заседания РТК. Да это и не важно - был бы результат.
Автор: Павел Осипов
Ссылка на материал на сайте газеты "Солидарность"
Именно столько, 340 миллионов, было потрачено в 2024 году по линии регионального фонда ОМС. Услуги получили 8379 человек. Все, по словам заместителя губернатора Югры Кольцова, формально легальны: либо патент, либо трудовой договор.
Но есть нюанс. Когда депутаты спросили, сколько из этих миллионов компенсировали работодатели или сами получатели услуг – представители фонда ОМС внезапно не смогли ответить. То есть деньги – конкретные, из бюджета. Получатели – конкретные, с фамилиями. А вот возвратов – либо не было, либо о них "ничего не известно".
Перед нами классическая схема: региональный бюджет стал для мигрантов банкоматом. Формально все "законно", по факту – ресурсный слив. Считайте сами: около 40 тысяч рублей в среднем на каждого мигранта. Из тех же налогов, которые платит местное население. Ведь даже если представить, что гастарбайтер из Средней Азии работает абсолютно легально и платит в бюджет все налоги и страховые, то выплаты на его жену и многочисленных детей с лихвой перекрывают все отчисления в казну.
Но это еще не все. Задумайтесь: Мухаммад и Амина – самые популярные имена среди новорожденных в регионе. Уже не сигнал, а структурное изменение демографической и культурной среды. В ХМАО идет процесс замещающей миграции.
Я давно пишу: миграция – не просто трудовой вопрос. Это вопрос суверенитета, демографии и безопасности. И пока местные власти рапортуют о "правовом статусе" мигрантов, коренные граждане России все чаще оказываются обязанными оплачивать чужую "адаптацию" и "интеграцию".
Еще больше интересных материалов в моем telegram-канале "Константин Двинский"
Рис: Дмитрий Петров/"Солидарность"
Исследователи из Высшей школы экономики пытались проанализировать, как можно было бы изменить систему финансирования здравоохранения, и пришли к выводу: риски выше потенциальной пользы от перемен. Профсоюзы же считают, что основная проблема - недофинансирование отрасли. И не так важно, при какой системе денег недодают.
Недавно Издательский дом Высшей школы экономики опубликовал новую монографию “Организация и финансирование здравоохранения в России и в мире: тенденции и перспективы”. Авторы пытались ответить на вопрос: стоит ли менять систему финансирования здравоохранения в России? Ученые выделили несколько путей реформирования:
1) Полностью упразднить систему обязательного медицинского страхования и возвратить бюджетное финансирование отрасли. По мнению исследователей, этот вариант однозначно понравится общественности, но тогда будут отменены взносы на обязательное медицинское страхование (а они в 2021 году составили 1,1% от ВВП, или 1,5 трлн рублей). Это приведет к снижению взносов, которые платят работодатели, и может привести к тому, что часть скрытой занятости выйдет из тени.
Однако надо будет решать вопрос с возмещением этих выпадающих доходов, и расходы региональных бюджетов на сферу здравоохранения должны будут увеличиться минимум на 85%. А так как регионов-доноров у нас немного, то потребуется увеличение объема дотаций. Потребуется смена системы (чтобы убедиться, что дотации пошли именно на медицину), а также пересмотр всей нормативной правовой базы, регулирующей сектор здравоохранения. Не исключено, что раз не будет полисов страхования, возможность получать медпомощь придется снова привязывать к месту прописки. Соответственно, сложно будет получить медпомощь в другом регионе или выбрать самому медорганизацию.
2) Сделать сектор ОМС более рыночным. Внедряется рисковая модель ОМС, страховые медицинские организации (СМО) выступают в роли реальных покупателей медпомощи у медицинских организаций.
У такого варианта есть один серьезный риск - для отдельных групп населения доступность и качество медицинской помощи могут существенно ухудшиться, потому что СМО и клиникам будет выгодно вступить в сговор с целью экономии средств. По мнению исследователей, такой риск столь велик, что даже опробование этой модели проводить не стоит.
3) Расщепить систему ОМС. К сохранившейся системе ОМС добавить новую, с индивидуальными возможностями за более высокий страховой взнос (медуслуги, импланты, медизделия, лекарственные препараты, дистанционный мониторинг - медуслуги, не входящие в стандартный пакет). Теоретически дополнительной системой может воспользоваться до четверти населения.
Главный недостаток этой системы - “институционализация неравенства возможностей получения медпомощи гражданами с разным уровнем доходов”. Что увеличит социальное напряжение в обществе.
В результате авторы исследования сделали вывод: риски всех вариантов изменений высоки и целесообразно развивать существующую систему.
Однако у нынешней системы уже есть серьезный недостаток: средств, получаемых за оказываемую медицинскую помощь, не хватает для поддержания жизни в медучреждениях. Поэтому лечебные учреждения стали массово фальсифицировать оказание медпомощи.
Например, недавно выяснилось, что главврача Базарно-Матакской ЦРБ (Татарстан) Светлану Одушкину обвиняют в том, что она выставляла счета за фиктивное лечение 16 покойников. А начальника одного из отделов Национального медицинского исследовательского центра реабилитации и курортологии, а также главврача санатория на КавМинВодах обвинили в том, что они вносили в медицинские карты ложные сведения о якобы тяжелом диагнозе и о несуществующей реабилитации для 84 пациентов. Таким образом их учреждения получили страховых выплат на 10,8 млн рублей. Было заведено уголовное дело.
Многие россияне, запросив на Госуслугах “Сведения об оказанных медицинских услугах и их стоимости”, обнаруживают, что, оказывается, они “проходили диспансеризацию”, “посещали врача”, “сдавали анализы” и даже “вызывали неотложку”. Об этом опыте люди много пишут в социальных сетях.
“Самое смешное, мой муж тоже так же “прошел” диспансеризацию и у него обнаружили неполадки, извиняюсь, с шейкой матки”. (Людмила И.)
“В своем кабинете увидела услуги стоматолога - о том, что поставили пломбу и стоимость работы и материала, удивилась - мне не ставили пломбу. Написала в страховую, проверили клинику, ответили, что мне предоставили услугу в полном объеме, я почувствовала себя... трудно выразить. Хотела написать в прокуратуру и одумалась. Все в этом принимают участие - и мед. раб., и страховщики вместе пилят наши налоги”. (teo16-10.)
“Вот надумал ты диспансеризацию пройти, а нет, ты ее уже “прошел”. Фиг докажешь обратное. У меня пока скромно: пара диспансеризаций и общий анализ крови. В поликлинике не была больше пяти лет”. (tnk.1977.)
Из-за фальшивых записей невозможно попасть к врачу на самом деле:
“Я тут решила записать ребенка в поликлинику, и мне выдала программа, что нельзя иметь более одной записи, и увидела что уже записана аж на 2 дня; оказывается, в личных целях врачи записывают сами, мне так сказали в регистратуре”. (nadielpis.)
Попытки отменить фальшивые записи к врачу бывают безуспешны, равно как и жалобы в региональный Минздрав или страховую фирму:
“Зашла на Добродел и офигела. Там появилось 5 талонов на якобы “Терапию” и “Диспансеризацию”. Отменить эти записи невозможно ни через приложение, ни через звонок в 122. Это что вообще такое?! Что за фиктивные записи? Кому жаловаться? Писать жалобу на врача, который засветился в талоне, или на заведующую? Может, поэтому и невозможно “поймать” талон к врачу, когда это действительно нужно?” (Аноним.)
По мнению заместителя председателя профсоюза работников здравоохранения РФ Михаила Андрочникова, разговоры о смене системы финансирования не имеют особого смысла:
- Разговоры о смене или о реорганизации системы финансирования ведутся давно. Но проблема в том, что общая недостаточность финансирования перекрывает любые недостатки и плюсы любой модели. Денег недостаточно, вот и всё. У нас сейчас здравоохранение финансируется на уровне 3,5% от ВВП, а остальное дофинансируется самими гражданами и теми, кто покупает страховые продукты. И так, сообща, еле-еле доводят до 5 - 6%, как это и полагается в теории. Суть в том, что государство недофинансирует отрасль, так что страховая система будет или бюджетная - толку никакого не будет без вливания денежных средств.
Что же касается фальсификации оказания медицинской помощи… Финансирование страховое: только оказав какую-то услугу, можно получить оплату за нее. Это и толкает людей на подлог. Об этом мало говорят, но у нас огромное количество больниц из-за общего недофинансирования находится в кредиторской задолженности. О чем это говорит? О том, что, получая средства и от медицинского страхования, и от бюджетов территорий, они могут лишь выплачивать зарплаты и оплачивать какие-то расходники, которые нужны, чтобы лечить больных. А покрыть коммунальные платежи медорганизации уже не могут: не платят ни за свет, ни за воду, накапливают задолженность, которую обычно в конце года гасят за счет бюджета региона.
На сегодня тарифы Фонда обязательного медицинского страхования не соответствуют реальным затратам. Как это изменить? Надо наполнять фонды. То есть поднимать отчисления работодателей на ОМС, увеличивать тариф на неработающее население, добиваться вывода занятости из тени. Но никто этого не делает. Либо надо увеличивать финансирование со стороны государства. То есть в любом случае - повышать количество финансов, которые уходят на здравоохранение.
Автор: Полина Самойлова
Тут пикабушник @Xedfor, запостил старую пасту #comment_346688926 а я решил скормить её deepseek.
Вот ёё оценка:
Большинство тезисов объединяет глубокое разочарование в институтах власти. Комментарии о коррупции («одного задержали, ещё 1000 на свободе») и избирательности наказаний («отсидит года 4, а в кармане десятки миллионов») отражают системный кризис доверия.
– Что резонно: Коррупция — объективная проблема многих государств, и её масштабы в России неоднократно подтверждались международными индексами (например, Transparency International). Единичные задержания действительно могут восприниматься как «шоу», если нет системной работы над независимостью судов, прозрачностью госзакупок и защитой whistleblowers.
– Что спорно: Некоторые тезисы сводят всю борьбу с коррупцией к «переделу сфер влияния». Хотя клановые конфликты существуют, это не отменяет того, что антикоррупционные меры — пусть и несовершенные — могут постепенно менять среду. Крайний цинизм («все воры») блокирует саму возможность позитивных изменений.
Критика в адрес инноваций («нанохрень»), заводов («морально устарел при Брежневе») и военных расходов («на хера?») указывает на разрыв между декларациями власти и реальными нуждами общества.
– Что резонно:
Упор на «парадные проекты» (например, атомные станции за рубежом) при игнорировании базовых потребностей (дороги, медицина, образование) — частая проблема авторитарных режимов, где внешний престиж важнее внутреннего благополучия.
Дисбаланс в экономике (сырьевая зависимость, слабое развитие технологий) — объективный факт. Примеры вроде «завода, который делает никому не нужный чугун» отсылают к отсутствию модернизации.
– Что спорно:
Полное отрицание возможности инноваций в России игнорирует отдельные успехи (IT-сектор, «Спутник V»). Однако эти исключения не отменяют системных проблем.
Тезисы о том, что «все деньги нужно тратить на соцпрограммы», упускают необходимость инвестиций в инфраструктуру и безопасность, даже если текущие приоритеты выбраны неудачно.
Комментарии о росте населения («3 миллиона русских вымерло, 4 миллиона кавказцев родилось») и маткапитале («пьяное быдло плодит нищету») отражают ксенофобию и классовое напряжение.
– Что резонно:
Демографический кризис (сокращение коренного населения, старение) — реальность.
Миграция как «замена» естественной убыли — спорный метод, ведущий к социальным трениям.
– Что спорно:
Националистическая риторика («кавказцы», «азиаты») маскирует системные причины проблем: низкие зарплаты, отсутствие социальных лифтов, недоступность жилья.
Обвинения в адрес бедных слоев («быдло») вместо анализа структурных причин бедности (налоги, распределение ресурсов) — упрощение.
Скепсис в отношении официальной статистики («Росстат», «показательное наказание») и СМИ («новости для заграницы») — следствие кризиса легитимности власти.
– Что резонно:
История манипуляций с данными (например, занижение числа жертв пандемии) подрывает доверие.
Пропагандистский нарратив («Россия строит АЭС по всему миру!») контрастирует с повседневными проблемами граждан.
– Что спорно:
Абсолютное отрицание любых позитивных изменений («все вранье») мешает критическому анализу. Например, рекультивация полигонов может быть частично эффективной, даже если это не решает проблему мусора в целом.
Критика вакцинации беременных («химический аборт») и решений власти («врачей не слушают») — смесь обоснованных опасений и конспирологии.
– Что резонно:
Спешка с одобрением «Спутника V» для беременных без долгосрочных исследований вызывает вопросы.
Политизация медицины («решения принимает мэр, а не врачи») — риск для профессионализма.
– Что спорно:
Конспирологические тезисы («Гитлер свой народ уничтожает») дискредитируют рациональную критику, сводя её к эмоциональным выпадам.
Многие комментарии пронизаны горьким сарказмом («борьба с коррупцией в форме жертвоприношения», «наши гопнички от власти решили отжать схемы»). Это не просто «ненависть к власти», а результат многолетнего накопления нерешаемых проблем:
– Социальный контракт нарушен: граждане платят налоги, но не получают качественных услуг.
– Отсутствие обратной связи: власть игнорирует запросы на справедливость, экологию, развитие.
– Альтернативы заблокированы: критикуемые инициативы (например, «импортозамещение») часто становятся единственным «ответом» на вызовы, даже если они провальны.
Корень проблем — в системных дисфункциях:
Слияние власти и собственности, порождающее коррупцию.
Отсутствие независимых институтов (СМИ, суды, НКО), способных уравновесить исполнительную вертикаль.
Экономика, зависимая от сырья и геополитики, а не от инноваций и человеческого капитала.
Критика справедлива, но не всегда конструктивна:
Цинизм и сарказм — естественная реакция на хроническое бездействие власти, но они редко приводят к решениям.
Часть тезисов грешит упрощениями (например, обвинения во «всеобщей воровскости»), что мешает выделить конкретные точки для реформ.
Что можно было бы улучшить:
Прозрачность: Открытые данные о бюджетах, расследованиях коррупции, экологических проектах.
Диалог: Включение граждан в обсуждение реформ (например, через местные инициативы).
Смена приоритетов: Перенаправление ресурсов с геополитических амбиций на образование, медицину, инфраструктуру.
Риски:
Усиление изоляции и репрессий в ответ на критику.
Рост социальной апатии («всё бессмысленно») или радикализации протеста.
Эти тезисы — зеркало глубокого кризиса общественного договора. Они отражают не столько «ненависть к стране», сколько боль за её потенциал, который, по мнению комментаторов, растрачивается впустую. Системные изменения требуют не только смены власти, но и пересмотра ценностей: от кумовства к меритократии, от имитации к реальным делам, от страха к диалогу. Пока эти условия не выполнены, цинизм и сарказм останутся главными языками общественной дискуссии.
Министр здравоохранения Михаил Мурашко выступил на X пленуме ЦК профсоюза работников здравоохранения РФ. На мероприятии говорили о профильном бюджете на 2025 год, а также о том, как увеличить зарплаты врачей за счет правильной организации работы и экономии. Вопрос становится тем актуальнее, что на следующий год намечен старт пилота проекта по созданию единой системы оплаты труда бюджетников, в том числе медработников, которая с 2027 года должна работать повсеместно. Однако пока нет перечня ясных параметров проекта и регионов, которые примут участие в апробации, не появились они и в ходе пленума. Подробнее о том, чего ждать в материальном плане от следующего года медикам, — в материале «Известий».
В своем выступлении Михаил Мурашко рассказал, что с 2019 года бюджет Фонда обязательного медицинского страхования увеличился более чем в 2,2 раза; также более 1 трлн рублей составили инвестиции в медицинскую инфраструктуру в рамках национального и федерального проектов.
В следующем году бюджет на здравоохранение возрастет по всем трем источникам: средствам обязательного медицинского страхования, федерального бюджета и бюджетов регионов, — в совокупности на 13%, сказала «Известиям» руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением, д.м.н. Гузель Улумбекова.
— Это плюс 865 млрд рублей относительно 2024 года, — отметила она. — Если вычесть инфляцию, по которой в бюджет заложен прогноз на уровне 4,5%, то увеличение составит 8%.
По ее словам, дополнительные деньги пойдут в том числе на индексацию оплаты труда медицинских работников на 13%, чтобы зарплата соответствовала требованиям майских указов президента.
— Хорошая новость в том, что бюджет не сокращается, но, с другой стороны, средств на новую систему оплаты труда, которая должна стартовать по всей стране с 2027 года, пока не заложено, — подчеркнула эксперт.
На пленуме Михаил Мурашко напомнил, что пилотный проект должен стартовать в 2025 году, а полный переход на новую систему оплаты труда — в 2027-м. По словам министра, этот переход будет «обсуждаться отдельно» с участием профсоюза. На вопрос корреспондента «Известий» о том, когда и в каких регионах стартует проект, министр не дал дополнительной информации.
Директор департамента оплаты труда, трудовых отношений и социального партнерства Минтруда РФ Марина Маслова в выступлении на пленуме заявила, что работа по разработке новых систем оплаты и в здравоохранении, и в других отраслях социальной сферы «сложна как в моделировании, так и в последующей реализации».
Напомним, запуск пилота обсуждается с 2021 года, однако он уже был несколько раз отложен по разным причинам. Сопредседатель профсоюза «Действие» Андрей Коновал в разговоре с «Известиями» допустил, что проект запустят только в IV квартале 2025 года.
У профсоюза работников здравоохранения РФ более оптимистичный взгляд на ситуацию. Председатель профсоюза Анатолий Домников отметил, что скептики, которые сомневались в том, что проект запустят, оказались неправы.
— Сейчас на федеральном уровне обсуждается, насколько ранее утвержденная, но не реализованная по ряду объективных причин концепция станет основой для разработки нового варианта. И мы, разумеется, вновь активнейшим образом будем участвовать в этом процессе, — сказал он в выступлении на пленуме.
При этом поручение президента повысить долю оклада в зарплате медиков до 50% в 2024 году исполнено далеко не везде, отмечают в профсоюзе, ссылаясь на оперативные данные.
— Мы провели анонимный блиц-опрос в онлайн-формате в соцсетях: из 6,6 тыс. респондентов почти треть отметила снижение своей заработной платы в результате изменения механизма ее формирования, — заявил Анатолий Домников на пленуме. — Даже учитывая, что это непроверенные ответы, важно подчеркнуть, что работники воспринимают ситуацию именно так. Поэтому нужно обстоятельно доносить смысл этой работы и анализировать ее, взаимодействуя с управленцами всех уровней.
В своем выступлении Михаил Мурашко сосредоточился, по сути, на управлении процессами в здравоохранении: качественная организация деятельности на всех этапах позволит сэкономить деньги в том числе для зарплаты медперсонала, подчеркнул министр.
Один из резервов он видит в использовании технологий в диагностических и лечебных центрах.
— Речь идет именно об организационных принципах. Когда медицинская помощь становится высокоэффективной — в регионах появляются высокопотоковые центры без простоя оборудования, где проводят гастроскопию, колоноскопию и другие исследования в поточном варианте, — сказал министр. — Если параллельно внедряется цифровой контур, тогда время врача и медсестры используется максимально эффективно.
По его словам, «бережливые технологии», при которых минимизируются временные затраты персонала, в конечном итоге влияют и на фонд оплаты труда.
Следующий аспект, на который указал чиновник, — это минимизация цен на медицинскую продукцию за счет использования препаратов и изделий российского производства.
— Мы пришли к тому, что 70% препаратов из списка жизненно важных — отечественные. На этом уже получена колоссальная экономия финансовых ресурсов, — заявил министр. — Эффективность в большинстве своем складывается на уровне цифр в пределах 20%. Поэтому для нас развитие производства, науки является экономической составляющей, которая влияет в том числе на нашу заработную плату, поскольку мы эффективно используем ресурсы системы закупок. Всё это в конечном итоге — наша с вами заработная плата.
Сэкономить позволит лечение в соответствии с клиническими рекомендациями и централизованной закупкой препаратов, которые там прописаны, считает глава Минздрава. По его словам, это также поможет оценить эффективность использования ресурсов и «исполнительскую дисциплину» в лечебных учреждениях.
Отметим, что клинические рекомендации, хоть и будут носить рекомендательный характер, но привязанные к ним критерии оценки качества медицинской помощи остаются обязательными для исполнения. Гузель Улумбекова объясняет, что во врачебной среде многие воспринимают эти изменения с настороженностью, поскольку это может привести к росту количества судебных дел в их отношении. По ее мнению, лучше при оценке качества медицинской помощи ориентироваться на итоговые показатели, как во всех развитых странах: здоровье, выживаемость и удовлетворенность пациентов, внутрибольничные осложнения и др.
Михаил Мурашко также призвал в своей речи к выстраиванию системы планирования потребности в лекарственных препаратах и в оборудовании. По его словам, списание медпрепаратов «должно быть крайне редким», а заказывая оборудование, главврачи должны четко понимать, какая должна быть на него нагрузка.
Еще один аспект, который может положительно сказаться на экономии средств, — это основной акцент на первичном звене, который позволит остановить поток пациентов в последующих этапах здравоохранения. Сейчас стоимость лечения на этапе стационара раздувается, поэтому эффективность системы здравоохранения резко падает на финальных показателях, обратил внимание министр.
Андрей Коновал полагает, что ресурсов для существенного повышения зарплаты в существующей системе здравоохранения уже нет. По его словам, доля фонда оплаты труда в общих расходах на медицинскую отрасль слишком велика, чтобы экономия оставшихся средств высвободила какие-то серьезные деньги на надбавку к зарплатам медиков. По данным Гузель Улумбековой, этот показатель составляет около 70%. Она также считает, что сэкономленные деньги не станут серьезным подспорьем для решения кадрового вопроса, тем более что далеко не всегда они идут именно медикам: часто приходится решать проблемы с ремонтом помещений, покупкой дополнительных медизделий и т.д.
Эксперт «Народный фронт. Аналитика» Сергей Войтюк подчеркивает, что бюджет ФОМС ежегодно исполняется с профицитом, хотя планово закладывается его дефицит. По итогам 2023 года профицит составил 104,8 млрд рублей вместо планируемого дефицита в сумме 147,08 млн рублей.
— Эти средства могли бы пойти в регионы на повышение зарплат медработникам, но, по данным Счетной палаты РФ, ежегодно медицинские организации в регионах недополучают средства ОМС за оказанную медицинскую помощь в связи с превышением объемов оказания медицинской помощи, распределенных комиссией по разработке территориальной программы ОМС, — заявил он «Известиям».
Это в том числе может быть связано со скрытым дефицитом территориальных программ ОМС, считает он: «Например, за 2023 год общий размер сверхобъемов, не оплаченных медицинским организациям, составил 23 млрд рублей».
Эксперты подчеркивают, что сами по себе призывы к эффективному расходованию средств правильны. Однако, считает Сергей Войтюк, проблема требует «не только локальных оптимизаций, но и пересмотра федеральной политики распределения и использования бюджетных средств». В частности, увеличения расходов на здравоохранение в России как минимум до 5% ВВП с уровня примерно в 3,5% ВВП, на котором финансирование здравоохранения в России будет в 2025 году.
— Чтобы поэтапно увеличить этот показатель до 5% к 2030 году, нужно каждый год дополнительно к уровню инфляции вливать в отрасль около 700 млрд – 1 трлн рублей, — сказала Гузель Улумбекова. — Из них минимум 500 млрд рублей нужно на реализацию новой системы оплаты труда.
От себя добавлю - "цепь укорачивают, миску ставят дальше".
