You're no good can't you see
Brother Louie Louie Louie
I'm in love set her free
Oh she's only lookin' to me
Only love breaks her heart
Brother Louie Louie Louie
Only love's paradise
Oh she's only lookin' to me
Под модный хит «Modern Talking» Братец Луи на танцполе, под стеклянными диско-шаром танцевало от силы человек восемь-девять. Да и вряд ли, это были берлинцы, скорее всего парочки из пригородов приехавшие оторваться на выходные в «Tresor» - ночной клуб обосновавшийся в подвале хранилища документов, ранее подконтрольного спецслужбе МГБ ГДР или просто «Штази».
В рюмку стоящую на столике перед одиноким посетителем - высоким, широкоплечим (почти квадратным) мужчиной свирепого вида, полилась водка из запотевшей бутылки. На этикетке было написано СТОЛИЧНАЯ, но не по-русски, а латиницей.
- Дерьмо ваша, водка, Марта! И совсем на русскую не похожа! - опрокинув рюмку в рот крякнул мужчина блеснув в сумраке ночного клуба серыми глазами.
Белобрысая, с тонкими губами немка-официантка, на каблуках, в брючках, белой блузке и жилетке дежурно улыбалась.
- Чего стоишь смотришь? Оставляй бутылку и иди своими делами занимайся! – забросив ногу на ногу отмахнулся от надоедливой девчонки мужчина.
Немка же, замявшись и потоптавшись на месте, прищурившись, будто её сейчас ударят, произнесла:
Герр Широта… не могла би… не мог би вы… вezahlen… сейчас? В прошлий раз ви бистро ушли и не…
- Не расплатился?
- Ja, ja! Не рас… раслатился.
- Вот возьми, - из внутреннего кармана тёмно-серого пиджака появилась пачка купюр. Разделив её, половину мужчина протянул девчонке.
Глаза официантки в изумлении расширились, и она чуть-чуть не обронила поднос с бутылкой:
- O mein Herr! Так миного?
- Да бери уже, Марта. Считай это твои чаевые.
- Heute аbend hätte ich noch zeit, - громким шёпотом зашептала официантка, пряча деньги.
- Да нет, - помотал головой мужчина. Ты не в моём вкусе.
- Brust… грудь больша?
- Не в груди дело, - вздохнул мужчина. – Просто не люблю ваши эти: «Даст ист фантастишь, я-я!!!»
- Es ist nicht klar… Не поняла?
- Не вникай. Поставь уже бутылку и иди!
- Но много марка… марок. За што?
- Считай ты похожа на мою мать.
- Понять! Яснё-яснё. Ödipuskomplex!
- Фу! Иди уже @ахер! – раздражённо махнул рукой мужчина, забирая водку у официантки и ставя её перед собой.
Стуча каблучками белобрысая Марта убежала, а посетитель, проводив её взглядом опрокинул внутрь ещё рюмку водки и произнёс:
- Ты такая же бессердечная сука как моя мать.
- Что ж, вы так о матушке то? – раздалось по-русски справа.
Повернув голову, мужчина увидел сидевшего там невысокого старичка. Странного надо сказать старичка.
- Дед, а тебе какое дело?
- Да так. Просто…
- Вот и поймай тишину.
- Хорошо.
Некоторое время мужчины молчали и наблюдали как один из «танцоров» наблевал под ноги своей подружке. Та поскользнувшись приземлилась затянутой в оранжевые лосины задницей прямо в лужу из алкоголя, сухариков, чипсов и желудочного сока.
Новая рюмка водки и мужчина повернулся к старику с улыбкой смотревшему на бегущую к танцполу Марту со шваброй и ведром.
- Русский?
- Конечно, - кивнул пожилой человек. Как и вы.
- А чего в тапках, а под плащом пижама?
- Быстро собирался.
Хмурый мужчина сразу подметил, что несмотря на необычный наряд вещи на старике дорогие. Даже домашние тапочки кожаные и стоят не менее нескольких сотен марок.
- Быстро собирался значит… Ясно это мне знакомо. Бывает. Замешкаешься и найдут тебя в мусорном контейнере. В лучшем случае.
Старик снова улыбнулся, на этот раз грустно, и опершись на стол локтями повернулся к собеседнику:
- А почему всё-таки вы так про матушку.
Мужчина опрокинул внутрь ещё одну рюмку водки, взглянул на любопытного деда и хотел уже было послать его куда подальше, но почему-то этого не сделал:
- А потому что я её любил, а она меня бросила. Отдала в восемь лет в приют. Как сироту.
- Ясно. Больше её не видели?
- Она приезжала дважды в год. Иногда даже три раза. Подарки привозила мне, фрукты. Книги вслух читала, - задумчиво, погрузившись в воспоминания, произнёс мужчина. - Обещала скоро забрать из приюта…а ПОТОМ ПРОСТО БОЛЬШЕ НЕ ПРИЕХАЛА! Бросила меня! Забыла!
- А что она тебе читала? – неожиданно перешёл на «ты» старик.
- Разные книги, стихи с ней учили
А город видит сны цветные,
Мороз рисует сказку на окне,
Выводит он узоры озорные
И исчезает в ледяном огне.
И на стене застыли тени,
Свет фонарей мешает спать,
Поджавши под себя колени,
Он будет снова вспоминать…
- До боли образы родные, и мамино тепло горячих рук, но снятся сны ему иные, и предначертан жизни путь… - закончил за собеседника стихотворение старик.
- Знаешь это стихотворение?
- Знаю.
- Я когда маме его рассказывал она плакала и гладила меня по голове, - мужчина пил, но совсем не пьянел. Даже взгляд его привычно поглядывающий по сторонам оставался такой же острый.
- Вот видишь…
- Что видишь? – оскалился хмурый. - А ПОТОМ БРОСИЛА МЕНЯ! ЗАБЫЛА!
- Сколько тебе было?
- Почти пятнадцать.
Острый подбородок деда с седой бородкой лёг в подставленную ладонь.
- Хм, думаю она вряд ли тебя бросила сынок. Просто с ней произошло что-то плохое… мне жаль. Случается.
- С чего ты взял? – серые глаза мужчины сверкнули гневом.
- Обмозгуй всё сам, - даже не подумал испугаться старик (только сейчас собеседник заметил, что глаза у него голубые-голубые, как небо после дождя). - Отбрось свою злость. Она семь лет ездила к тебе два раза в год. Иногда даже три потому что скучала. Возила гостинцы, обещала забрать тебя к себе. Книги тебе читала, учила с тобой стихи.
- Зачем она читала мне книги и зачем мы учили стихи?
- Ты что не понял, сынок? Чтобы ты сохранил родной язык. Вон ты как хорошо говоришь, без акцента. А ведь за эти годы твоим родным мог стать немецкий. Ей было не всё равно. Понимаешь?
Мужчина только что-то пробурчал под нос, но возмущаться не стал. Затем взяв наполовину выпитую бутылку, он подсел за столик старика.
- Марта! Пожрать нам принеси! А то вон дедушка какой худой. Не телосложение, а теловычитание…
- Ich laufe schon! – застучала каблучками белобрысая официантка.
- А как она одевалась, - тем временем продолжил старик бесстрашно ткнув указательным пальцем в локоть мужчину. - Богато? На машине приезжала?
- Машину ни разу не видел. Она приходила пешком. Я всегда стоял у ограды ожидая её и хорошо видел это. Богато ли? – хмурый на несколько мгновений задумался, даже про рюмку забыл. - Нет. Совсем нет. Странно, но я помню маму всегда в одной и той же одежде. Чистой, заштопанной, но в одной и той же. Дед, разве такое может быть семь лет подряд?
- Она была стеснена в средствах и оставила тебя в приюте потому что боялась, что не сможет прокормить и дать тебе всё необходимое. Плохие матери, которые просто бросают детей ведут себя не так. Ездят всё реже-реже, а потом вовсе исчезают. Она была хорошей мамой, сынок, - мягко по-отечески произнёс старик, положив руку с длинными ухоженными пальцами на плечо собеседнику.
Удивительно, но мужчина не оттолкнул от себя пожилого человека. Мееедленно налив в рюмку ледяную водку, он покрутил её в руках и пригубив поставил на стол.
- Дед ты прямо мозгоправ. Моё почтение. Мне даже полегчало. Правда.
Рука мужчины провела по груди будто ища там что-то.
- Да это ерунда, - в ответ махнул рукой старик попытавшись сменить позу и сморщившись от боли.
- Что такое?
- Кажется ноги двигаться перестали.
Молниеносно встав на ноги здоровяк как ничего навесившую куклу поднял деда и усадил на столешницу.
- Да что ты д-делаешь сынок?
Мужчина же молча, точными, быстрыми движениями ощупал старика, заглянул даже под плащ и пижаму.
- Тааак-с, ты не ранен. Позвоночник тоже вроде… в порядке. Чувствуешь?
- АЙ!
- Чувствуешь. А здесь?
- АЙ! Больно же!
Замершая позади мужчин, с подносом, заставленным закусками, Марта, с удивлением смотрела на происходящие.
- Ну всё нормально. Ноги не отнялись. Ты, когда в последний раз ел?
- Не помню. До похорон внуков.
- Значит на фоне переживаний… - на широком лбу мужчины появились складки.
На это старик ничего не ответил только опустил плечи и совсем загрустил.
- Чего стоишь? Накрывай стол! – прикрикнул на официантку мужчина.
Однако сделать Марта ничего не успела так как от входа в сторону их старика направлялось сразу четверо угрюмых мужчин. Чем-то даже они были похожи на хмурого.
- Дед, а дед? – мужчина заботливо опустил старика на пол, под стол. - Это твои знакомые?
Незваные гости же попытались взять парочку в клещи вынимая из-под одежды оружие.
- Н-нет, это те кто убил моих внуков и хочет прикарманить моё состояние, - раздалось из-под стола.
- Ааа, ясно. Марта, бегом в свою каморку и закройся!
- Verdammt!
Цок-цок-цок-цок!
БАНГ! БАНГ! БАНГ!
Бам! Бам!
БАНГ! БАНГ! БАНГ!
Звяк-звяк-звяк!
Всё закончилось внезапно. Спрятав в кобуры под мышкой пистолеты, хмурый подмигнул ошалевшему ди-джею и склонился над убитыми внимательно разглядывая их.
- Дед, у них не только костюмчики дорогие, но на оружии номера сбиты, глушители, перчатки. Это не риелторы и не банкиры. С кем это ты связался?
Старик с удивлением разглядывал распростёртые на полу трупы. Ни один из выстрелов его нового знакомого не прошёл мимо цели.
- Сынок, это страшные люди…
- Гы-гы-гы! Значит такие же как я. Отличненько! – здоровяк довольно потёр ладони и мечтательно зажмурил глаза.
В этот момент он стал сильно похож на мальчишку загадавшего желание на Рождество (Тьфу ты! На Новый год).
- Герр Широта уходит? – бочком-бочком, приставными шагами к посетителям подобралась всё та же белобрысая официантка.
- Да не Широта, а Сирота, @ашу мать! Как же вы мне немцы надоели!
- Ja, ja Щирота! Du gehst? Уходит?
- Ду гест-ду гест.
- Tote aufräumen… мертвяк… Прибрать? Или оставить die polizei
- Пусть лежат, - почесал кончик носа Сирота. - Их скоро больше будет. Всё покеда!
Только сейчас танцевавшие на танцполе с криками ломанулись к выходу. Мужчина же склонился над стариком в плаще и пижаме.
- Отец, давай как я тебя на руки возьму. Не переживай у меня машина за углом.
- Не удобно как-то…
- Неудобно гланды через за… кхм, да, ладно всё нормально. Ты как пушинка. А за детей твоих и внуков мы с них спросим. Не переживай…
You're no good can't you see
Brother Louie Louie Louie
I'm in love set her free
Oh she's only lookin' to me
Only love breaks her heart
Brother Louie Louie Louie
Only love's paradise
Oh she's only lookin' to me
Глоссарий:
· в рассказе используется стихотворение «Сирота». Автор Александра Дудышева
· в рассказе используется песня немецкой диско-группы Modern Talking «Brother Louie».
