Ответ на пост «Шаолиньский монастырь и мечты детей 90-х»
Про моего земляка, который как и Я не знал, что Кёкусинкай карате в 90-х - 2000х, спорт для лоха, ... И боялся получить в морду!!!
Про моего земляка, который как и Я не знал, что Кёкусинкай карате в 90-х - 2000х, спорт для лоха, ... И боялся получить в морду!!!
Время от времени у людей бывает день рождения, сегодня, например, у меня и поэтому «я» — первая буква алфавита. В день рождения вспоминается давнее.
Родился я, как это обычно бывает, совсем маленьким и мне совершенно ни до кого не было дела. Я кушал каши, сидя в высоком деревянном стуле на колёсиках. А вечером перед сном слушал папины колыбельные под гитару — про «Тёмную ночь» и «Вальс в ритме дождя».
Я непрерывно участвовал в соревнованиях по синхронному внучанию для двух бабушек и двух дедушек, и изрядно, считаю, в этом преуспел.
Я был постоянно занят всяческими подобающими детству делами. Ел, играл, рассматривал картинки в книжках, слушал пластинки со сказками, болел простудой и ждал с работы маму. Бабушка, в свою очередь, тоже ждала с работы маму, а тем временем готовила, убирала мои игрушки, читала со мной книжки, ставила мне слушать пластинки и водила меня в детскую поликлинику напротив. Найти мою карточку в поликлинике было очень легко — на полке в регистратуре она была самая толстая, а имя на обложке было аккуратно, по-чертёжному, написано мамой. И буква «О» в фамилии была идеально круглой и по высоте выступала за строку — это мне особенно нравилось.
Я просил деда скрутить мне из газеты рожок, наливал в мыльницу воды и забирался на табуретку. Макал широкий конец рожка в мыльный раствор, в узкий конец дул и пускал по кухне пузыри. Пузыри были толстые и тяжелые, они величаво пружинили попеременно в высоту и вширь и оставляли в местах приземления плотные мыльные круги. К восторгу всех домашних.
Я доставал любимую оранжевую машину с черными колесами, упирался в нее руками и носился в таком положении по квартире, шлёпая тапками и заносясь на поворотах. Колеса у машины были пластмассовые в шашечку — они производили грандиозный шум. Если бы я был своими соседями снизу — наверняка давно вырвал бы эту машинку из детских рук, бросил об пол и растоптал, сатанински хохоча и не обращая внимания на детские слёзы. Соседи не знали, что однажды были частично отомщены. Я мчался с машиной по длинному коридору и готовился к виражу в сторону кухни, но зацепился за коврик, а дверь в туалет оказалась открыта, и я больно врезался головой в унитаз и плакал.
В то время, когда я не истязал соседей снизу машинкой, я меланхолично перебирал весь имеющийся игрушечный автопарк — расставлял его на полу поперек комнаты от ножки дивана до серванта, и любовался порядком. Или сидел возле серванта на полу по пояс в книжках и листал их, пока ноги не затекут до полного бесчувствия и не станут ватными и тяжелыми.
Я помню главный испуг детства. Меня ненадолго оставили одного в квартире, я лежал на диване в большой комнате и болтал ногой. И тут что-то оглушительно взорвалось. Я думал, что это взорвался телевизор или у дома отвалился кусок, но просто у деда была поставлена брага в стеклянной бутыли и она, эээ, приготовилась. В углу комнаты, за зеркалом-трюмо, двадцатилитровая бутыль с замотанным горлышком бродила, бродила, накопила давление и бахнула в потолок грязным пятном перебродившего клубничного варенья. В квартире сразу запахло по-новогоднему.
Перед сном (включая сон послеобеденный) я почти каждый раз просил бабушку рассказать мне сказку про шлагбаум. Мне до одурения нравилась эта сказка. Единственное, что я из нее помню — это то, что она была про шлагбаум. И бабушка, которая с завидным постоянством и терпением ее рассказывала, помнила, когда я уже потом её спрашивал, не больше моего.
Я был благодарным пассажиром — меня возили в автомобилях, которые пахли нагретой пластмассой, резиной и отработанным маслом — ехать куда-то на машине всегда было круто и так осталось до сих пор. Когда за рулём был дедушка, он иногда специально проезжал по луже, потому что брызги от луж — это апогей езды в автомобиле.
Вторым по величине удовольствием от автомобилей было их рисование. Нужно было чинно освободить место на столе в гостиной, закатав до половины ребристую скатерть, подготовить бумагу, карандаши, фломастеры и только тогда сесть и приступить. Чтобы придать изображению автомобиля реалистичность, непременно нужно было нарисовать разбившихся о лобовое стекло и решетку радиатора комаров.
В общем, годы, идущие после непосредственно дня рождения, длились долго и запомнились отлично. А потом однажды я пошел учиться, прошло три секунды и вот мне тридцать восемь лет.
Я продукт советского школьного образования. И советского воспитания, если верить что основа основ закладывается в детстве.
Росла я ребёнком исключительно необщительным, зато с богатой фантазией и занятными воображаемыми друзьями: Железным дровосеком, Маугли, Человеком-Амфибией и другими книжными, и не только, персонажами. Например, Владимиром Высоцким, не помню как затесавшимся в эту компанию. Жили мы в воображаемом лесу, в воображаемой хижине рядом с воображаемым озером и каждый день спасали мир от всякой фигни, которую я сочиняла на ходу. Такие вот Люди-Икс, версия альфа.
«Живых» друзей у меня не было, мне хватало вымышленных. Сейчас меня затаскали бы по психологам и прочим специалистам по счастливому детству. А тогда всем было по барабану: играет ребенок сам с собой, никого не трогает и слава богу.
В мои пять с половиной лет родители, наконец, раздуплились, что аутичные дети в школе приживаются плохо, и засунули меня в детсад. Решили, так сказать, провести социализацию экстерном, вроде пятилетки за три года. В моём случае за полтора. Это был полный провал: я и мои воображаемые друзья в дружный советский коллектив, полностью сформированный и укомплектованный, не вписались. Дети, многие уже с яслей, разбились на стайки и дружили по двое или по трое. А ещё дедовщина. В моём саду она была представлена Катей и Дашей. Эти две милые девочки, одна мелкая с косичками, другая крупная и рослая, изводили меня по всякому: дразнили, пинали, отжимали конфеты и компот. Я терпела молча и только глубже уходила в себя.
И вот однажды я притащила в сад Чучу, невзрачного, истрёпанного детской любовью плюшевого пса с грустными глазами. В Чучином облике было ужасно всё, кроме носа. Невероятной красоты был нос — большущая бусина сверкала и переливалась на свету как бриллиант. Кате нос сразу понравился, и она его откусила. Я сильно расстроилась и попыталась откусить нос Кате, но, по счастью, до конца не успела. Нас растащили. Катя плакала, Даша и остальные дети расступились и с опаской посматривали на меня. С того момента меня больше не обижали. И, кажется, именно тогда я решила, что насилие — лучший способ взаимодействия с этим миром. Кто сильный, тот и прав. Из замкнутой, но милой девочки я превратилась в гремлина.
В семье я неожиданно встретила мощную поддержку в лице деда: мечтавший о внуке, он всячески способствовал моему перевоплощению. Повесил в коридоре турник и начал тренировать во мне бойца. Я бегала кроссы, отжималась, подтягивалась, лазала по деревьям, плавала, каталась на беговых и горных лыжах. И дралась на смерть мешком для сменки.
Первая (и единственная на ближайшие шесть лет) подруга появилась у меня во втором классе. Звали её Вика, и она была полной моей противоположностью. До сих пор не пойму, что эта общительная девочка в красивых платьицах и кудряшках нашла во мне, социопатичном сорванце в старых трениках и штопанной куртке, с вечно разбитыми коленками и ободранными локтями. Однажды она просто подбежала ко мне на перемене и заявила: Привет, я Вика! Приходи ко мне на день рождения. В субботу. Придёшь?
С этого началась наша дружба, а заодно и моя истинная социализация. Как мне тогда казалось, Вика знала всё про внешний мир и про то, как он устроен. Она стала моим проводником.
— Ты кем увлекаешься?
— Как это «кем»?
— Ну там певцом или актёром. Ты обязательно должна кем-то увлекаться. Ну вот кто тебе нравится?
— Ну не знаю… — про Высоцкого и Железного дровосека я на всякий случай решила умолчать. — А ты кем?
— Я Томасом Андерсом из группы Modern Talking. Знаешь такую?
— Нет, но давай я тоже буду им увлекаться.
— Ты что! Так нельзя! Там есть ещё Дитер Болен, ты можешь увлекаться им.
Я понятия не имела, кто такой этот дитер, почему он болен, а главное зачем вообще кем-то увлекаться. Но мне очень нравилась Вика, и остаток второго и весь третий класс я старалась «увлекаться» изо всех сил: собирала значки, фото, кассеты, даже выучила пару песен.
Именно Вика в седьмом классе вытащила меня из треников, переодела в юбку, воткнула в первые в моей жизни каблуки, накрасила и отправила на мою первую дискотеку. Вернувшись, я долго стояла перед стареньким зеркалом в коридоре. Оттуда на меня смотрела незнакомая и очень серьёзная девочка с тонкими ногами и большими печальными глазами. Чучиными глазами. Вика из гадкого утёнка превратила меня в девочку и научила жить наружу.
С тех пор прошло несколько десятков лет, круг друзей у меня несколько раз менялся. А я так и живу — Чучиными глазами наружу, книгами вовнутрь…
Всем гамарджоба)
Наткнулся тут на рекламный клип Шаолиньского монастыря и вспомнилась давеча мне одна история из детства)
Не секрет, что почти все пацаны, росшие в эпоху фильмов VHS, фанатели по восточным единоборствам. В те времена мы не особо угорали по супергероям, так как в основном видели их лишь в мультсериалах и паре-тройке фильмов. А вот киношные мастера крутить вертухи были для нас настоящими супергероями, мы засматривали их фильмы до дыр и приписывали им сверхъестественные способности.
Про Брюса Ли ходили басни, что он может поймать пулю на лету, взлететь на несколько метров просто быстро махая руками, разрушить кирпичную стену одним ударом. Про Джеки Чана говорили что он бессмертный, может упасть с крыши дома и ему нихера не будет, если его задавить машиной, он лишь покривляется для виду – и тут же набежит тебя прежестоко лупить. Про Ван Дамма поговаривали, будто бы он может один драться с целой армией и победить. Про Чака Норриса, как ни странно, не говорили, его фильмы как-то не пользовались у нас на районе большой популярностью. Зато Джет Ли, по слухам, мог ударом пальца пробить противнику голову насквозь и забраться по отвесной стене просто забежав на нее)
В общем, детишки фанатели по кунг-фу и карате) Видели бы вы наши детские драки, как реальные, так и постановочные) Однажды мой младший брат в возрасте семи лет выскочил по разам со своим одноклассником. Они где-то минут 15 ходили кругами, не отрывая глаз друг от друга и обмениваясь пафосными репликами типа:
«Ты же понимаешь, что тебе не победить меня?»,
«Я поклялся больше не драться на улице, но для тебя сделаю исключение»,
«Ты чё, сука?!».
Возможно, при других обстоятельствах это и звучало бы возвышенно, но когда этими репликами обменивались два семилетних пузатых щекастых пацана, окружающие просто надрывались от хохота) Спустя пару сотен кругов, намотанных вокруг друг друга, брат и его оппонент наконец сцепились, брат подставил ему подсечку и повалил его, после чего они с минуту катались по земле, засрав себе всю одежду, а затем тот второй пацан порвал штанину об какую-то корягу и заплакал, предвкушая пиздюли от мамы. На этом моменте, драка прекратилась и мой брат побежал домой за нитками и иголкой, дабы помочь эту штанину зашить. Мы конечно зашили как могли, но что-то мне подсказывает, что пиздюлей тот пацан от мамки все же получил)
Примерно так и проходили все наши драки в детстве, но это выглядело нелепо лишь со стороны. Изнутри все ощущалось совершенно иначе, мы чувствовали себя теми самыми мастерами кунг фу из наших любимых фильмов) И все как один уламывали родителей записать нас куда-нибудь на карате.
В 2000 году мы с семьей переехали из Москвы в Башкирию, в город Стерлитамак, а в 2001 – в Уфу. Поскольку второй класс я закончил на одни пятерки, отец пообещал мне, что к третьему классу отдаст меня в секцию единоборств (да, это было таки моей наградой, я сам уламывал на это отца и даже отказался в пользу этого от велосипеда). Рядом с нашим домом, буквально через дорогу от него, была секция дзюдо. Владелец секции был знакомым моего отца и они оба хотели, чтобы ходил я именно туда, так как отмечали мой борцовский талант и хорошие для борьбы данные (у меня уже тогда была широкая грудная клетка и спина, широкая талия, короткие ноги, следовательно – низкий центр тяжести и длинные руки). Однако, к борьбе в свои девять лет я относился снисходительно и вообще не считал ее единоброством, полагал что это просто бесполезные обнимашки, какой толк туда ходить, если там никто никого не бьет и не учит крутить вертухи. К слову, это было большой ошибкой) Отдавайте детишек на борьбу, юные читатели, это крайне полезно для их физического развития.
К счастью, примерно посередине между нашим домом и нашей школой (если сделать небольшой крюк в сторону), находилась также секция карате Кёкусинкай или, как называли его мы, матерые каратэки, «кокушин каратэ». Батя записал меня в эту секцию, купил там же у тренера кимоно, белый пояс, какие-то ужасные перчатки с подушками для рук (никогда их не использовал), наголенники (их тоже не использовал) и самое главное – шикарнейшую красивую черную пластмассовую ракушку, дабы мой грузинско-мегрельский генофонд был в безопасности) Ракушка как агрегат нравилась мне настолько, что я пару раз надевал ее под штаны и приходил в таком виде в школе, дабы прикольнуться над одноклассниками, предложив им пнуть меня по яйцам) Увы, мой секрет был быстро раскрыт и прозвища «Мистер железные яйца» я так и не получил)
В общем, я исправно ходил в эту секцию два года, занимаясь в ней четыре раза в неделю перед началом уроков) За это время я поднялся с 10 кью аж до 1-го и сменил белый пояс сперва на желтый (по достижении 8-го кью), затем – на оранжевый (по достижении 7 кью), на зеленый (по достижении 6 кью), на синий (по достижении 5 и 4 кью), на пояс цвета свежего детского поноса (по достижении 3 и 2 кью) и наконец-то на заветный темно-коричневый пояс)
Собственно говоря, почти все пояса мне достались без особых усилий, надо было только приходить в назначенный день на квалификацию, где детишек вызывают по очереди, детишки должны были показывать отработанные серии ударов по команде своего тренера перед несколькими дядями в спортивных костюмах, дяди записывали в тетрадку плюсики рядом с твоим именем, после чего дяди удалялись, а тренер вызывал детишек по одному повторно и под общие аплодисменты вручал каждому тот пояс, который тот заработал (каждый из этих поясов, кстати, мой папа купил у него же).
Только достижение первого кью и темно-коричневого пояса стоило мне настоящих усилий) Я поехал с отцом на городские соревнования по карате, где выяснилось, что во всей Уфе (а это, между прочим, город-миллионник) в моей возрастной и весовой категории кроме меня выступает только один пацан. Соответственно, с ним мы и подрались, оказавшись сразу же в финале) Свой первый и последний бой по карате в возрасте 9 лет я проиграл по очкам (мы просто махали руками и ногами в сторону друг друга, изредка куда-то попадая, но тот другой толстячок махал красивее, эстетичнее, как-то с душой, что ли, и был признан чемпионом), а потому был удостоен серебряной медали) Даже на пьедестале блять стоял)))) И поскольку я оказался призером городского первенства, мне вне очереди вручили тот самый темно-коричневый пояс.
Кстати, моему брату в тот период не повезло, потому что в качестве компромисса, раз уж меня отдали в карате, папа согласился отдать брата туда, куда хотела мама, а именно – на бальные танцы) Мама уговорила брата, а тот, дурачок, согласился) Впоследствии брат очень часто вспоминал о своем выборе с сожалением, но что было, того назад не воротишь. И пока я крутил вертухи в драках, мой брат крутил девочек в вальсе.
В 2002 году, когда наша семья вернулась на ПМЖ в Москву, я полагал, что в нашем кругу общения я буду самым крутым ввиду обладания коричневым поясом. Но не тут-то сука было)
Дело в том, что в 1990-е мой отец вместе с моим дядей открыли в Москве ларек со всякой бакалейной продукцией. Постепенно их бизнес шел в гору и уже к 1995 году они владели довольно немаленьким магазином. Тогда же деловым партнером моего отца стал некий дядя Спартак (что вы смеетесь, он таки тоже грузин, просто его отец был большим фанатом того одноименного фильма Стенли Кубрика), который отучился на бюджете в МЭИ, закончил его с красным дипломом и слыл крайне бошковитым малым, от чего мой батя и подтянул его в дело, дабы рулил цифрами. Дядя Спартак крайне выделялся на наших семейных фотках и видео тем, что всегда ходил в деловом костюме, в то время как мой батя и все остальные дяди носили либо спортивки либо кожанки с черными свитерами. В конце 90-х отец решил переехать в Башкирию, где у него жило очень много друзей, а потому продал свой магазин, на вырученные деньги купил шестисотый мерс Кабан, а большую часть остальных – отдал Спартаку для того чтоб помочь тому поставить на ноги уже его собственный бизнес. Дядя Спартак открыл компанию, которая занималась покупкой и перепродажей нефти. За два года что мой батя тусил в Уфе, ни одно совместное дело с друзьями у него особо не выгорело, хотя жили мы вполне приемлемо. А вот у Спартака как раз таки наоборот, бизнес попер очень некисло. Уж не знаю, насколько большим было его состояние, но по ощущениям – не меньше нескольких миллионов баксов. Спартак ездил с кортежем охраны, заседал в какой-то огромной высотке и чувствовал себя отлично, половина наших родственников к тому времени работали на него. Спартак решил вернуть моему отцу должок с процентами, (хотя в расписке, которую они когда-то заверили у нотариуса, было указано что он просто вернет эту сумму в течение определенного срока) с этих денег, собственно говоря, отец купил квартиру в Москве, еще одну – в Тбилиси, а также участок земли в Подмосковье.
Работать со Спартаком мой отец в итоге не стал, так как не хотел просто быть на побегушках, а потому с тех пор занимался строительством частных домов в Подмосковье. Но со Спартаком они хорошо общались и мы часто были гостями на банкетах, посвященных семейным праздникам Спартака. Собственно говоря, во время одного из таких банкетов, в холле ресторана я и познакомился с сыном Спартака.
Сына звали Энрико (да, страсть к оригинальным именам – это у них семейное). Энрико был на три года старше меня и, как и все мы, обожал восточные единоборства. Но в отличие от всех нас, он был мажором) А потому, все что было у других, у него было гораздо лучше и дороже. Включая и занятия спортом) Собственно говоря, после пары лет занятий карате, Энрико на летние каникулы отправился… да-да, в Шаолиньский монастырь) Энрико хвастался, что его батя отвалил за это четыре тыщи баксов и что в Шаолине он прожил четыре месяца вместе с другими такими же богатыми детишками, где их учили Ушу. Энрико показывал нам красивые движения руками и ногами, которыми я похвастаться не мог, так как нас такой хореографии на карате не учили, нас учили просто бить) Энрико рассказывал, что его и других детей мастера Шаолиня обучили смертельным приемам и что теперь он владеет кунг-фу на уровне Брюса Ли. Мы все были крайне впечатлены) Энрико объявил, что готов всех нас взять к себе в ученики, но мы все пока не готовы. Нам сперва надо отжаться по 200 раз. Надо ли говорить, что мы тут же принялись это делать) Пачкая одежду, дюжина мальчиков и девочек от 5 до 10 лет улеглась на пузо и делала вид, что отжимается, а Энрико ходил между нами и критиковал нашу технику) Под конец вечера Энрико сказал что согласен взять нас всех в ученики и когда мы увидимся в следующий раз, то приступим к жестким тренировкам.
Увы, этого следующего раза так и не случилось, ибо увиделись мы потом только через два года после этого, Энрике тогда уже охладел к кунг фу и утратил авторитет в наших глазах. Тем более, что выяснилось (со слов сплетничавших между собой моей мамы и мамы Энрико), что вся история про Шаолинь была враньем, Энрико отдыхал летом в Кутаиси у своей бабушки, а его суровый боевой опыт сводился к тому, что в частной школе, куда он ходил, он однажды сцепился с какой-то девочкой, которая прежестоко его отпиздила.
С тех пор, я окончательно разочаровался в восточных единоборствах и пойдя в четвертый класс школы уже в Москве, записался на греко-римскую борьбу) А затем ушел оттуда в секцию регби.
Все это отпечатало в моей голове очень важный паттерн: красота – антипод эффективности. Понимаю, что прямой взаимосвязи тут нет, но на подсознательном уровне теперь все слишком красивое всегда вызывает у меня ощущение некой фальшивости и внутренней пустоты. И только когда я обнаруживаю в этом красивом какой-либо недостаток, я начинаю это что-то ценить. Кажется, подобное восприятия шаолиньские монахи назвали термином «Ваби-саби») Именно поэтому я и сделался мастером ломаного русского, в своих текстах нарочно приправляя сложные словесные конструкции эдакими колхозными оборотами. Это будто бы наполняет текст жизнью)
Всем нахвамдис)
Всё своё советское детство я поедал сгущёнку из стальных банок с синей этикеткой. Очень она мне нравилась. В 90-е её качество ощутимо пошатнулось, так что любимые консервы стали походить на лотерейные билеты. Иногда сгущёнка в них оказывалась вполне приличной, а иногда слишком жидкой или несладкой или просто совершенно отвратного вкуса.
В 2000-е, когда я сам начал закупаться продуктами, выяснилось, что вообще-то на полках уже давно появилось много разных видов сгущёнки. И кроме баночек с любимой с детства этикеткой, есть, например, мягкие пакеты, с изображением, совершенно не похожим на гостовское.
А что если пойти против заветов предков, подумал я? Да, двадцать лет я ем сгущёнку из стальных сине-бело-голубых банок. И родители мои её ели. И бабушки с дедушками. Но что плохого случится, если я испробую новое? Да, стоит такая нетрадиционное сгущёнка подороже милых сердцу исконных баночек, но ведь не каждый день я её ем.
Я сделал над собой волевое усилие и купил дорогую сгущёнку в мягком пакете без единой синей или голубой нотки в палитре. И вуаля! Внутри оказалась та самая прекрасная "советская" сгущёнка из моего детства. В следующий раз я купил пакет с другим рисунком - и там тоже была отличная сгущёнка. С тех пор я практически никогда не вытягивал пустых билетиков. А всего-то нужно было взять на вооружение два правила:
1) Не покупать самые дешёвые товары в линейке,
2) Не обращать внимание на степень схожести дизайна этикетки с тем, что было во времена царя Гороха.
Абсолютно идентичная история параллельно развивалась и с красной икрой. Традиционные "советские" зелёные баночки то горчили, то были слишком пресными, то, наоборот, оказывались ядовито солёными. И так продолжалось долгие годы, пока я не додумался купить икру в стеклянной таре не за 200 рублей, а за 550. А потом вообще потряс устои и перешёл на пластиковые пресервы. В итоге я полностью сосредоточил в своих руках закупку икры для домашних застолий и увлекательная лотерея сменилась унылой, почти предсказуемой стабильностью.
От выбора алкоголя мои родственники тоже были отстранены. Так что "Советское шампанское" больше никогда не оскверняло наши новогодние столы, желудки и вкусовые сосочки.
А вот моя двоюродная тётя, которая периодически спрашивает, понравился ли мне подарок Якубовичу в прошлую пятницу, так по сю пору и сетует, что нынешняя икра уже давно не чета прежней. Надо ли говорить, что икорные банки любого, кроме зелёного, цвета попросту находятся вне зоны её восприятия реальности.
Какая будет мораль? Рухнул давно Советский Союз. Вот вам и вся мораль.
Я записываю свои воспоминания, сортируя на светлые и тёмные. Возможно от части эта история искажена свойствами моей памяти, но пишу так, как она хранится у меня в голове.
60-светлое
Со стороны папы все мои родственники в основном крупные, высокие и смотрятся внушительно. Даже бабка была ростом за метр восемьдесят. Большие люди. С маминой все двоюродные сестры и тётки Николаевны роста среднего, но довольно коренастые и широкие в плечах. Эдакие тетки – портовые докерши. А вот моя мать была Васильевна и она, и я, похоже, унаследовали генетические моменты от этого самого деда Василия. Мы худые, косточки тонкие. Если мама была небольшого роста и смотрелась хрупкой и миниатюрной, мне достался в придачу рост от родни отца. Когда, по жизненным обстоятельствам, я оказался жить у тётки, смотрелся я в этом семействе так, будто меня не кормят, типа я вечно голодаю, а они меня объедают. У нас в серванте стояла фотография с моего первого нового года в новом семействе. Румяные, щекастые двоюродные сестрёнки и я, бледный, худючий с апельсином, зажатым в ручонках, длинные тонкие, похожие на осьминожков пальцы. Это очень забавно. Почему я это рассказываю? Думаю, в этой истории мой внешний вид сыграл не последнюю роль. На деле, еда была всегда (меня никто не ограничивал), едок я был так себе, но временами и хотелось чего-то кроме домашней каши, супа и котлет, мне было 13. Этим вожделенным «ЧТО-ТО» были сосиски! Так уж почему-то сложилось, что в детстве перед сладким я не испытывал сильного трепета, любил, но без ажиотажа. Мне очень и до сих пор нравится вкус копчёностей. Так вот, я любил сосиски. Покупать их мне никто не собирался, а у меня денег не было, тётка считала, что мне они не нужны. Я подворовывал в магазине по пути со школы домой. Как всё происходило собственно, с моей точки зрения. До школы было километров пять. Туда мы ездили, а обратно я плелся пешком. На пути был этот самый магазинчик. Я заходил, болтал с Тётьмариной продавцом, когда она уходила в подсобку просовывал руку сбоку застекленного прилавка и вытаскивал одну сосиску, прятал её в карман. Она возвращалась, я прощался, шел домой. По пути у меня было особое местечко, где можно было уединиться и насладиться краденым. Сосиски были влажноватые и легко очищались от полиэтиленовой плёнки. Те, что я предпочитал, назывались как-то “подкопчённые” или “на дровах”, или «с дымком», что-то такое. Они были чуть тоньше и длиннее обычных и загорелые, темненькие. Проворачивал номер с кражей сосиски я 2-3 раза в неделю. Старался не наглеть. Почти сразу меня начала мучать совесть. Тётьмарина была всегда рада меня видеть и часто предлагала мне в качестве угощения жменю конфет или печенья. (Все знали, что я сирота, а мой внешний вид добавлял образу трагизма, думаю это тоже сыграло далеко не последнюю роль. Мне вечно пытались дать конфету, яблоко, подсунуть пряник, что-то такое.) Я всегда отказывался, мне казалось, что угощают меня из жалости и было не приятно. Когда предлагали особо настойчиво, злился. Да и вообще, я рецидивист и у меня в кармане уже лежит вожделенная сосиска! Мне было стыдно. Я вызывался ей помогать, мне хотелось как-то компенсировать нанесенный ущерб. Подметал крыльцо, выносил мусор, помогал, что-то по мелочи. Она всегда улыбалась, когда я приходил. Моя криминальная деятельность длилась не долго, примерно полгода. Потом у нас гостил родственник, на второй день, после приезда, он отвел меня в магазин, на вопрос что купить, я не колеблясь указал на “подкопчённые”, мне досталось полтора килограмма сосисок и я добросовестно обожрался. Вот прямо так, что меня ими рвало. Кражи прекратились.
Долгое время меня подгрызала совесть. Грубо подсчитав, можно получить. Полгода –где-то 30 недель 2-3 сосиски (пусть 2,5) 30х2,5=75штук по 15 см –это примерно 11 метров сосисок))) (нууу, я гуманитарий!) Я хз, зачем я это посчитал! НО! Я повзрослел и многое стало видеться по-другому. Когда я решался стянуть сосиску, обращал внимание на то, что сверху пучка лежит две-три штуки отрезанные от общей гирлянды. Я всегда думал, что это удачное стечение обстоятельств, кто-то покупал и вот это лишние или что-то такое. Думал, что я, капец, везучий парень! Сейчас я понимаю, что вряд ли это случайность, уж больно стабильная она. Да и уходила в подсобку Тётьмарина как-то подозрительно регулярно и ни разу не выходила, пока я выуживаю сосиску, а это требовало времени и провести этот акробатический этюд бесшумно было не просто. Всё это навело меня на мысль, что она была в курсе моих махинаций! Это стало для меня открытием и заставило посмотреть на ситуацию иначе. Я будто прозрел! Возможно, я смотрелся настолько жалко и выглядел голодным, что она меня подкармливала таким интересным способом, ведь от угощения я всегда отказывался. Отрезанных от собратьев сосисок всегда было две или три, на других мотках от случая к случаю, только эти прокопчённые лежали, пахли и ждали меня. Если принять за истину, что она знала, что я ворую сосиски и делала так, чтобы мне было удобнее, она была не против, чтобы я стянул не одну, а две или три? Святая женщина!
Мне в 4м или 5м классе на уроке физкультуры на территории школы разбили голову камнем. Не то чтобы нарочно - мы были стайкой малолетних дебилов, которые решили, что бросать друг в друга камни было весело. Я тоже бросала, если что, просто мне зафинделиди первой. И мы целились, конечно, в ноги, но как бы можно было бы уже и сообразить, что рано или поздно у кого-то рука сработает не так и отпустит камень чуть раньше, чем требуется.
Как рассказывали подруги, все сразу же побросали весёлую забаву, взяли меня (уже без сознания) под руки и притащили к учителям, которые на крыльце стояли (а мы чуть-чуть за углом швырялись).
Энивей. Когда позвонили моей маме и сказали, что "ваш ребёнок в школе разбил голову и потерял сознание, приезжайте" они очень удивились, услышав от мамы "как, опять?!". Потому что буквально месяц назад разбили так же до крови затылок моему брату - великовозрастные быки дурачились на крыльце, и мой брат влетел головой в колонну.
Тут надо сделать отступление и сказать, что мы с братом оба учились в очень хороших школах - брат так и вовсе знаменитой на всю Москву. Я - в английской спецшколе, что для 90х тоже было не рядовым явлением.
Семья у нас была очень благополучная (благодаря тому, что мама вкалывала, как не в себя). Да и моей маме, как говорится, "палец в рот не клади" - она была девушка культурная, но кто придёт к ней с мечом, уйдёт от неё с ним же в своей жопе, трижды повёрнутым, и со словами благодарности на устах.
Я была - девочка-припевочка отличница, и устрой нам очную ставку, школьная комиссия безоговорочно бы мне поверила, укажи я на кого-нибудь пальцем.
И всё равно с учителями было всё нормально (к счастью). Нет, я подозреваю, серьёзный разговор был у директрисы с учительницами физкультуры (у нас их было две, вели тоже обе). Зачем-то выгнали парней, от которых якобы прилетел мне камень (хотя ни я, ни мама об этом не просили - нормальные были пацаны, мне было жаль и я даже попросила их вернуть, но директриса была непреклонна). "Якобы" тут потому, что никто, включая меня, доподлинно не видел, от кого полетел в меня камень (потому что, напомню, нас там была толпа идиотов и кидали все, включая меня), и сами мальчики сказали мне потом, что это не они - и я им верю. Но они были "хулиганами" (по тем меркам и по меркам благополучной спецшколы) поэтому, я думаю, директриса просто решила под шумок избавиться от неугодных элементов.
И я считаю, что всё правильно сделали, что не было никаких преследований учителей. Что мама спокойно отвезла меня в поликлинику, убедилась, что со мной всё ок, и не стала давать дальнейшего хода скандалу.
Да, учительницы отвлеклись, понадеявшись на нашу адекватность. Но ведь и мы уже были не дошкольники. Что мы, не понимали законов физики и свойств камней, которым придаётся ускорение в непосредственной близости от чьей-то бренной тушки? Мама логично рассудила, что если я там была (и честно созналась, что тоже швыряла камни) - значит, приняла на себя риски и возможные последствия. Не хочешь камня в лобешник - отойди, там ещё 90% территории школы свободные.
А, так я к чему это. Я считаю, что мы - одно из последних поколений, за чьи проступки и неосмотрительные решения отвечали мы сами, а не наши учителя или родители. И это вообще прекрасное решение было. Во многом вынужденное, потому что 90е, блин, родителям было не до корзиночек - выжить бы. Но в целом мои 10 лет школы обошлись без травли, серьёзных драк, бойкотов, воровства и беременностей, я считаю, именно благодаря тому, что мы сами несли ответственность за свои действия (или бездействие).
P.s. Дочь тут намедни неудачно пописала на прогулке (воспитательница разрешила) - так, что описала штаны. Догуляла так молча, не сказав воспитательнице (она строгая, хотя и не жестокая). Я, одевая мадмуазель вечером и обнаружив штаны, попросила её в следующий раз говорить о таких происшествиях воспитательнице - чтобы та мне позвонила и я хотя бы зашла домой по пути и взяла ей сухие портки. А воспитательницу попросила по возможности отправлять этого Штирлица с прогулки в группу в туалет, потому что писать на природе - не её конёк. Так воспитательница два (!) дня подряд при любой возможности извинялась то передо мной, то перед моим мужем. Хотя я не ругалась вообще! И муж тем более. И мне вообще довольно не по себе предположить, почему заслуженный и любимый нами воспитатель чувствует необходимость так долго извиняться за такое происшествие - хотя оно редкое, впервые случилось, и дочь в целом могла бы сама подойти сказать про мокрые штаны (но решила как партизан молчать, чтобы не отправили с прогулки торчать в группе, а потом уже просто забыла).
Живу в Германии. Вчера была большая разборка(родители 3 детей, директор гимназии, социальный работник, два учителя и ещё два, я так понял, из совета).
Класс был на экскурсии, в музее. Девочке сильно заболел живот, через какое-то время уточнила, что начались месячные. Учитель уточнил всё ли в порядке, та сказала, что да, у неё всегда болезненно. Учитель отправила её домой. Девочке 14 лет.
Разборку инициировала мама, которая прибежала(буквально) в школу(в смысле класс и учителя в музее, но она прибежала в гимназию, как мне кажется, потому что та ближе к школе) и устроила скандал из-за безответственного поведения учителей, которые не проводили её девочку до дома, не вызвали для неё такси или скорую.
Дети скорее свидетели, потому что девочка заранее пожаловалась подружкам, что у неё скоро должны начаться и боялась, что из-за этого пропустит экскурсию.
Был протокол. Был юрист от школы. Было предупреждение для мамы(она сорвала урок классу, при чём, совершенно левому. Те виноваты в том, что у них было занятие в аудитории, где обычно проводит уроки класс её дочери. Были письма всем родителям с копией протокола встречи. Все(!) учителя гимназии провели пояснительную беседу с детьми по поводу инцидента с объяснением, когда нужно просить учителя обеспечить им сопровождение, а когда не нужно. И в каких случаях учителя вызывают скорую и почему они не обязаны сопровождать и вызывать такси.
Ну и флешбек.
восемьдесят какой-то средний год.
Я в 5 или 6 классе(тогда ещё десятилетки). Мы уговорили физрука пойти на речку(в смысле, урок провести, типа плавания на речке). После балдежа на речке все оделись и пошли. Я с парой пацанов, не заморачиваясь сменными трусами, сидели немного дольше, чтобы плавки высохли, одеваюсь и, уже идя к кедам, наступаю на мелкий кусочек стекла. Прям совсем мелкий, как заноза. Иголки нет, вытащить не могу. С двумя корешами хромаю в школу(минут 10 пешком было, может 15). Хромал, в итоге с полчаса. Когда прихромал, одна из учителей, заметив нас, повела в учительскую, там медсестра, несколько учителей, моя классная, звонок маме(она врач в городской поликлиннике). Не знаю, что ей сказали, но, приехав(с полчаса дороги автобусом/пешком) она внятно что-то про себя сказала(мама у меня очень культурная, ни разу не слышал, чтобы она ругалась, даже цензурно), попросила булавку(я раньше просил, но мне, почему-то не дали) и за 2 минуты вытащила этот осколок. Заставила походить, уточнила, не болит ли, и уехала на работу.
Я и кореша не получили пиздюлей ни от школы ни от мамы, чем были весьма довольны. Кореша и я немного получили + к респекту в школе и во дворе за приключение и за то, что не бросили одного. Учителя(два физрука) не получили пиздюлей ни от кого и никто(мама) им не предъявил за то, что они не дождались, пока три распиздяя досохнут и оденутся и увели неполный класс раньше. Все довольны(кроме мамы из-за стресса и беготни).
Как-то так. Без выводов.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.