Ведущий программы «Поле чудес» рассказывал, что однажды ему показалось в зеркале, что левая часть его усов короче правой.
Он взял ножницы и начал выравнивать свои усы.
И "довыравнивал" их до формы усов, какие были у Гитлера.
На эмоциях Лёня сбрил свои усы.
И когда появился на людях, то они смотрели на него таким взглядом, словно он вышел без трусов.
Неужели сбритые усы, бороды так меняют восприятие человека?
Вот тоже над этим задумывался и есть у меня такая теория (не знаю, была может быть уже, а может и нет). Предположим, что рядом с нашим миром, находиться параллельный мир, процентов на 99 похожий на наш, но ушедший во времени вперед на небольшой промежуток, допустим несколько секунд. И, вот, я иду по улице в нашем мире, так же в параллельном мире другой "Я" идет по той же улице но с разницей в несколько секунд и вдруг ему дорогу перебегает кошка. Но поскольку, я и мой "двойник" в том мире являемся копиями друг друга, то и наш мозг настроен на одну и туже "волну" и при определенных условиях(скажем истончился барьер между мирами, ну или так звезды решили, или карты легли), наш разум сливается в один, но, так как тот, другой "Я", опережает меня на несколько секунд, и для него кошка уже перебежала дорогу то, для меня это выглядеть как "дежавью", и я вдруг понимаю, что сейчас мне дорогу перебежит кошка... и на те, появляется она!
Думаю, что многие из нас знакомы с ощущением «дежавю» и, возможно, даже переживали его ни раз. Дежавю — это именно то странное ощущение, когда возникает ощущение, что мы уже переживали то, что происходит в данный момент, - например, уже были в этом месте или разговаривали с этим человеком, - хотя, на самом деле, это происходит впервые. Мы можем вспомнить детали, например, интерьер помещения, в котором раньше не были или лица людей, с которыми встречаемся впервые, выглядят нам весьма знакомыми. Наверное, многие, кто испытывал эффект «дежавю», задавались вопросом - почему это происходит? Что вызывает это явление? Хотя многие задаются этими вопросами, ответы на них по-прежнему остаются загадкой и вызывают много споров среди учёных. В данной статье я хочу рассмотреть различные причины появления эффекта «дежавю», включая научные и эзотерические теории.
Начнём, пожалуй, с научных гипотез. Некоторые исследователи полагают, что «дежавю» может быть связано с тем, как мы воспринимаем время. Мозг постоянно оценивает наше положение во времени, и иногда этот процесс может дать сбой. Если мозг «запаздывает» или наоборот, выдает информацию ьыстрее, то это может создать иллюзию, что событие, которое происходит сейчас, уже имело место быть в прошлом.
1. Одна из наиболее популярных гипотез касается нарушений в процессе памяти. Когда нащ мозг работает – он обрабатывает информацию и сохраняет ее в памяти. Однако, иногда может произойти сбой, когда новая информация будет восприниматься как уже знакомая или пережитая когда-то, будто бы она уже была сохранена в нашей памяти. Это связано с тем, что новые переживания или события могут быть похожи на старые, которые мы уже когда-то испытывали. В таких случаях человек ощущает, что он уже видел или переживал когда-то то, что происходит в данный момент.
2. Второй вариант объяснения эффекта «дежавю» заключается в диссонансе между краткосрочной и долгосрочной памятью. Краткосрочная память отвечает за обработку текущей информации, адолгосрочная, соответственно, - сохраняет информацию на более длительный срок. Когда человек испытывает новые впечатления, которые чем-либо похожи на ранее пережитые им, то это вызвает то странное ощущение, что все происходящее уже было с ним.
3. Третья гипотеза о причинах «дежавю» связана со сбоями в восприятии окружающего мира. Бывает, что наш мозг может воспринимать информацию как бы с задержкой, что так же приводит к эффекту, когда человек ощущает, что он уже видел происходящее. Например, это может быть связано с состоянием нервной системы,когда человек испытывает стресс или сильно устал. В данном случае, сигналы, поступающие от внешнего мира, часто воспринимаются не синхронно, что вызывает резонанс и, собственно, эффект «дежавю».
4. Четвертая теория, объясняющая ощущение «дежавю», связана с работой нейронных сетей в мозге. Как всем нам известно, мозг состоит из миллиардов нейронов, которые передают сигналы друг другу, образуя нейронные сети, для создания когнитивных функций(память, мышление, речь, восприятие реальности, речь и пр.). Иногда, по неизвестным пока учёным причинам, нейроны начинают передавать сигналы не верно и таким образом, что они приводят к ложным воспоминаниям, создавая ощущение, что событие уже происходило когда-то. Этот сбой в передаче сигналов так же может вызывать чувство «дежавю».
5. И еще одна интересная научная причина появления эффекта «дежавю». Наш мозг всегда работает и активно старается запомнитьинформацию окружающую нас и при этом выстраивает ассоциации.Когда мы оказываемся в новых для нас обстоятельствах, но схожих с теми, что мы уже переживали когда-то, мозг автоматически ищетпохожие сохраненные модели и вполне может создать иллюзию уже пережитого опыта. И это объяснение вполне логично, так как часто «дежавю» возникает в момент, когда мы переживаем ситуации, напоминающие те, что были когда-то в прошлом уже пережиты.
Как мы уже рассмотрели выше, в науке существует несколько теорий, пытающихся объяснить эффект «дежавю», однако, с точки зрения эзотерики, причины его появления гораздо более глубокие и загадочные. Если верить эзотерическим учениям, то каждое наше переживание связано с определённой энергией или кармическими отголосками из прошлой жизни на подсознательном уровне, которые могут проявляться в моменты, когда мы сталкиваемся с чем-то знакомым. В некоторых эзотерических учениях, таких как, например, буддизм, считается, что человек не просто живёт одну жизнь здесь и сейчас, а его душа многократно перевоплощается (реинкарнируется)после смерти в бесконечном колесе сансары, проходя каждый раз через разный жизненный опыт.
Таким образом, когда мы ощущаем «дежавю», это может быть связано с тем, что мы когда-то пережили нечто подобное в прошлой жизни. Существует множество эзотерических учений, которые говорят о том, что наши души не умирают, а переходят из одного тела в другое, проходя через многочисленные воплощения. И, в какой-то момент, эти прошлые переживания как бы «накладываются» на наши нынешние, вызывая ощущение, что происходящее уже было. Этовполне способно объяснить, почему иногда возникает ощущение, что мы уже бывали в каком-то месте или встречали определённых людей, даже если это происходит впервые. Получается, что с эзотерической точки зрения, такое происходит в результате того, что, к примеру, моя душа уже побывала в этом месте в прошлых воплощениях. И, возможно, я уже прошла через эти события и переживания, но не осознавала этого на уровне сознания. Эзотерики утверждают, что наши души могут сохранять память о прошлых жизнях в глубинах подсознания, и такие моменты «дежавю» являются своего рода вспышками этих воспоминаний. Например, всемирно известная певица Тина Тёрнер, считала, что в одной из своих прошлых жизней она была египетской царицей Хатшепсут. Этому поспособствовало «дежавю», которое произошло с ней на экскурсии к пирамидам Египта. После чего американская певица увлеклась изучением феномена «прошлых жизней».
Существует ещё одна, не менее интересная теория, что «дежавю» связано с нарушением энергетического поля человека. Эзотерики считают, что каждый человек имеет своё собственное энергетическое поле, которое воздействует на восприятие мира. Когда это поле искажается или нарушается, человек может начать ощущать как бы дублирующиеся измерения реальности, что и приводит к возникновению эффекта «дежавю». В такие моменты возникаютискажения в восприятии времени и пространства, что создаёт иллюзию того, что этот момент уже был.
Так же «дежавю» связывают и с кармическими законами. Карма, по мнению многих эзотериков, — это накопленный опыт, который человек несёт с собой из прошлого на протяжениии многих перевоплощений. И эти кармические отпечатки могут проявляться в нынешней жизни в виде эффекта «дежавю», когда человек сталкивается с ситуациями или людьми, с которыми он был связан в предыдущих жизнях. В таких случаях происходит своего рода "пробуждение" в памяти души, что приводит к ощущению повторенияпроисходящего.
Кроме того, в эзотерике существует концепция многомерных реальностей. Некоторые учения утверждают, что существует множество параллельных миров и реальностей, и что в какой-то момент эти миры могут пересекаться. Когда это происходит, человек может ощутить эффект «дежавю», потому что он буквально переживает событие, происходящее одновременно и с ним здесь и сейчас, и в другой реальности. В таком случае, память о событиях из параллельных миров может всплывать в сознание, вызывая странное чувство, что всё происходящее уже было.
Многие эзотерики считают, что «дежавю» — это проявление путешествия души через различные измерения и реальности. Эта теория утверждает, что время и пространство не являются линейными, а представляют собой многомерную структуру, в которой все события происходят одновременно во всех бксконечныхпараллельных реальностях. Душа, проходя через различные реальности, ощущает дублирующиеся события, что и приводит к возникновению эффекта «дежавю», когда происходящее воспринимается как нечто знакомое и уже пережитое.
Еще в некоторых эзотерических учениях существует мнение, что «дежавю» может быть сигналом о том, что человек находится на правильном пути в своей жизни. Это может быть своего рода подтверждением того, что он верно следуют по своему духовному пути, выполняя свою кармическую задачу. В такие моменты человек может ощущать гармонию и связь с высшими силами, которые направляют его на путь истинный.
Таким образом, с точки зрения эзотерики, эффект «дежавю» может иметь различные причины. Он может быть связан с воспоминаниями о прошлых жизнях, кармическими связями, искаженными восприятиями или пересечениями параллельных реальностей. Независимо от конкретной причины, это явление остаётся загадкой, и его проявления могут давать человеку уникальные возможности для самопознания и осознания своего духовного пути.
Подводя итог, можно сказать, что рассмотрев различные причины появления эффекта «дежавю», включая научные и эзотерические теории, мы выяснили, что данное ощущение может быть результатом как физиологических процессов в мозге, так и глубинных аспектов, таких как карма или параллельные реальности. Так же, можно сделать вывод, что истинные причины появления эффекта «дежавю» до сих пор до конца не изучены, и существует множество теорий, пытающихся объяснить его природу. В данной статье я рассмотрела только самые популярные из них. Верить в них или нет, решать только Вам. Но мы ведь с Вами все-таки знаем, что на самом деле дежавю - это когда матрица перезагружается…
Так, вопрос к бухающим и прибухивающим)). Решил я провести социологическое исследование на тему восприятия времени в состоянии алкогольного опьянения. Вопрос естественно к ощущениям человека. Когда человек начинает прибухивать (впадать в алкогольное опьянение), не замечали ли вы субъективно разрыв времени на два режима. После ключевой рюмки (бокала), когда похорошело, в голове время замедляется (все течет плавно и размеренно, фрагмент за фрагментом) а в реальности это время летит аки жаждущий посцать (терпевший очень долго) к укромному кусту. Просьба аргументировать свои позиции, физикам и инженерам (особенно любителям темпоральной фантастики) выражаться понятно, дабы не смущать отроков, познавших ЕГЭ)).
Муж говорит «это так же мило, как те звуки, которые ты издаешь ночью с ребёнком».
Я говорю «Какие звуки?»
— Ну, вот эти звуки, такие милые, которые ты всегда издаешь, когда кормишь или меняешь памперс.
Я начинаю соображать, никаких таких звуков не издаю. Не пойму, говорю, о чем ты.
— Ну, они похожи на звук птицы, «пиу-пиу».
Эээ.
Проснулась ночью покормить ребёнка — и я их услышала.
Оказывается! Я свои мысли «Вау, какая ты милаха, оооо», сама не замечая, свожу к высокому (от нежности голос повышается, видимо, почти до писка) «оу». И я это оу повторяю постоянно, даже не замечая, и оно уже звучит как длинное нежное «уу». Муж слышит, что жена пошла к ребёнку и такая не своим голосом «уу! хуу! пиу-пиу-пиу! пиу-пиу! оу! вау!». И без слов.
Короче, наша ребёнка, наверное, думает, что её растят какие-то птицы или обезьяны, и что это такой язык.
Самое странное, я вообще не подозревала, что я так делаю.
Вряд ли рассказ предназначен для широкого круга читателей. Он сложился после экспериментов по взаимодействию нейросетей от различных фирм. Мы существуем в сложное время, когда технологии частично опережают фантастику, а огромные массы, не имея опыта взаимодействия с доступными технологиями, могут не воспринять контекст фантастического произведения, стремящегося опередить технологии. Я попытался разбавить сюжет параллелями с человеческой психологией, но мне не удалось адаптировать к массовому сознанию ядро рассказа. Возможно, это будет сделано позже, в других рассказах. Основная тематика произведения - невозможность присутствия у гуманоидного робота человеческой идентичности при условии справедливости панпсихической модели мира. Рассказ выдвигает варианты ответов на такие вопросы, как природа гуманоидного и негуманоидного сознания, перечёркивает знак равенства между понятиями "гуманоидная форма" и "человек" и может быть любопытен интересующимся главным вопросом кибертрансгуманизма: возможно ли существование человеческого сознания на неорганическом носителе. С моей точки зрения, это невозможно. Рассказ предлагает более зрелую форму представлений о проблеме "души" у робота, в противовес инфантильным "у робота не может быть "души"" и "робот потенциально - тот же человек, отличающийся от последнего лишь строительными блоками тела и происхождением".
***
На курорт в тот летний отпуск я не отправился. Уже год миновал с момента развода, но мысли о наслаждении жизнью на морском побережье по-прежнему казались невыносимыми. Ежедневно, вместе с роботессой Дианой, я покидал однокомнатную квартиру в бетонном небоскрёбе, мы садились на велосипеды и неспеша катили по шоссе, мимо одноэтажных поселковых домиков с дачными участками, по тропинкам через зелёные луга, над которыми реяли белые чайки… Мы имели целью порыться в карьерных насыпях с окаменелостями юрского периода. Живописные природные пейзажи с берёзами и торфяными болотами были бессильны снять разбросанное чёрным пеплом в душе проклятие одиночества.
Карьер представлял собой огромное озеро с мутноватой водой голубого цвета, обрамлённое песчаными горами, вырытыми экскаваторами. Из отвалов породы удавалось выскрести немало интересного. К тому же, здесь всегда толклось много народу: влюблённые пары, родители с детьми, молодёжные компании с шашлыками и алкоголем, собаки и роботы. Вода в озере была холодной, но это не умаляло числа желающих в нём искупаться. Диана хорошо справлялась, как помощница в занятиях хобби, которое отвлекало… И, тем не менее, я продолжал с нетерпением ждать окончания отпуска, работы, в которую погружусь с головой, забывая о неприкаянности.
С первых же дней безделья я обратил внимание на необычную девушку, с которой мы пересекались во время выездов. Невысокого роста, коренастая, спортивно сложенная, с прямой, как струна, спиной, широкоплечая, в лосинах, обтягивающих крепкие ягодицы, с коротко остриженными русыми волосами и зелёными глазами, она так же использовала велосипеды для поездок к карьеру в компании робота. Только выглядел её робот, в отличие от моего, как мужчина. Когда мы бродили по берегу озера, она нередко оказывалась поблизости, чтобы запечатлеть своего спутника в разных позах масляными красками на холсте. Я не раз получал возможность осмотреть эту неординарную особу с головы до ног и находил её довольно привлекательной, хотя и не из числа тех, что сводят с ума, по крайней мере – меня.
Однако, удивляло другое. Скорость, с которой они гнали велосипеды. Несколько раз мне едва удалось вырулить, чтобы не врезаться в кого-нибудь из этой парочки. Порой я слышал такого рода реплики:
– Рэй! Так мы не выиграем соревнование!
На что робот мог отвечать:
– Но возвращение домой превратится в проблему, если сядут мои аккумуляторы...
– Почему ты не позаботился о запасных аккумуляторах? – слышал я уже вдалеке.
– Я позаботился, но только что посчитал…
Скажу больше: как и я, девушка выезжала на прогулку даже в грозу. Я спасался бегством от одиночества, но каковы её мотивы?
В один жаркий солнечный день, на самых подъездах к карьеру, на усыпанной гравием дороге, роботу удалось вырваться вперёд спортсменки.
– Рэй! – издала восторженный возглас хозяйка, и тут робот перестал крутить педали.
Он с грохотом упал вместе с велосипедом, а она вылетела из седла. Я отчаянно крутанул руль влево и избежал их участи.
– Рэй, не надо мне помогать! – донёсся до меня голос спортсменки.
Потом мы спешились с велосипеда, чтобы поднимать транспортные средства через многочисленные овраги на плоскогорье, где имелась извивающаяся вокруг озера поросшая короткой вытоптанной травой тропинка, пригодная для езды. Выбрав место для спуска, мы вновь слезли с железных коней.
По случайному совпадению, потерпевшие аварию приволокли велосипеды в то же уединённое, окружённое песчаными утёсами, местечко, где расположились мы с Дианой. Диана – рыжая, длинноногая, большегрудая сосредоточенно копошилась в мелких камешках, а я, сидя на песке, глазел на пришельцев. Спортсменка прошла мимо, не обращая на нас внимания, словно мы – не гуманоиды, а скалы, либо деревья. Её лосины порвались на коленях, локти разодрались в кровь, она сильно хромала. Непрерывно отряхиваясь от пыли, девушка направилась к озеру. Робот покорно семенил за ней. Оставив велосипед, сняв обувь и закатив лосины, забравшись по колено в воду, незнакомка принялась мыться.
– Что могло произойти, Рэй? – обращалась она к машине, словно к человеку, потирая пальцем мокрый локоть. – Почему ты не задействовал дополнительную память?
– Я не знаю, Аня, – отвечала виноватым басом силиконовая кукла с электронной начинкой.
Это был красивый робот – высокий мускулистый брюнет со стрижкой а-ля Элвис Пресли.
– Должно быть, мне не хватило вычислительных ресурсов. Приём сигналов от внешнего мира, координация движений – всё это требует очень много вычислительных ресурсов…
Робот покраснел со стыда и, как говорят, готов был провалиться под землю, туда, где лежат аммониты и белемниты. Я не переставал дивиться качеству имитации. Должно быть, это – очень дорогая машина.
– Принеси мне холст и краски, Рэй! – осуждающе сжав губы, попросила девушка.
Робот стремглав бросился к велосипедам, поспешно вернулся с мольбертом и палитрой.
– Сегодня ты позируешь мне с велосипедом! – задорно напомнила Анна. – Встань вот так! Нет… Облокотись на руль!
– Нельзя так эксплуатировать машину, – вмешался я. – Ладно, робот, который, я вижу, стоит немало денег, сломается. Закончиться может и твоя спортивная карьера…
Девушка вздрогнула и обернулась.
– Здравствуйте, – тихо молвила она. – Но он не живой. А спорт… Ведь существует же поговорка: физкультура лечит, спорт – калечит. Это – мой выбор.
– Я понимаю, что он – не живой. Хотя и обращаешься ты с ним как с живым.
– Посмотри, что я нашла, – сказала Диана, протягивая мне камушек.
Я завертел находку в пальцах.
– О, губка хететес! – воскликнул я.
– Похоже, это – карбон, – ответила Диана. – Ты мечтал про карбон…
– Спасибо, Диана! Ты такая милая!..
Велосипедистка направилась к нам. Её робот послушно плёлся за ней.
– Можно мне взглянуть? Это же времена динозавров?
– Раньше! – воскликнул я. – Это – карбон! До динозавров!
Девушка присела на корточки и взяла в руки камешек, наши пальцы соприкоснулись.
– Забавно… Чего ещё интересного тут есть?
От моего взора не укрылось, что Диана пристально рассматривает Рэя. Рэй, однако, преданно глазел на хозяйку.
– Тут много всего… Останки юрских деревьев с годичными кольцами, это – как раз времена динозавров… Когда-то здесь плескалось море, но возвышались также острова…
– Просто я хочу выиграть соревнование владельцев роботов-велосипедистов, – пояснила Анна, возвращая мне отпечаток. – Я заплатила за этого робота бешеные деньги. Он – лучшая модель, из ездящих на велосипеде! Я его обожаю. Кстати! Хотите, подарю вам свою картину?
Не успел я отреагировать, как она возгласила:
– Рэй, принеси картину! Там, где ты взбираешься на холм!
Когда Рэй, подобный верному псу, вернулся, Анна протянула своё творение мне, и руки соприкоснулись во второй раз. Зачем она возит с собой готовые картины? Я вгляделся в разноцветные мазки. Робот удался. Вырисован с любовью. А вот пейзаж… Явно намалёван наспех. Я перевёл взгляд с картины на велосипедистку, с неё – на Рэя. Последний с обожанием смотрел на хозяйку.
– Я продолжу поиски, – откликнулась Диана.
– Можешь ещё отдохнуть – вдруг удастся привлечь внимание Рэя? – ответил я.
– Боюсь, Рэя, кроме меня, никто не интересует, – растянувши губы в самодовольной улыбке, вставила Анна.
– Как ты думаешь, роботы чувствуют? – спросил я у неё, вынимая из приобретённого в супермаркете пакета, привязанного к рулю велосипеда, несколько пакетов, которые мы взяли под окаменелости.
– Нууу… – ответила девушка тоном студентки, демонстрирующей начитанность. – Всем известно, что природа сознания, субъективного опыта, неподвластна науке. Только лишь человеческий мозг способен ощущать мир, или же сознание присуще всякой нервной ткани, и даже – любому материальному процессу… Ну, там, потоки электронов, колебания кварков… Кто знает?
– Ты сама как думаешь?
– Если вам нужен прямой ответ… Во что я верю? Когда я вижу Рэя, интуитивно я убеждена в его искренности.
Ветер доносил с озера запах тины.
– Интуиция обманчива, – бросил я, заворачивая картину в пакеты. – Иногда больше даёт логика. Для ответов на вопросы, не проверяемые практикой. Я знаю, о чём говорю. Всю жизнь я работаю тестировщиком роботов. Я испытывал системы искусственного интеллекта ещё в те далёкие времена, когда они воплощались не в гуманоидных телах, а в ноутбуках, компьютерах и смартфонах.
– Я понимаю, – ответила девушка. – Большие языковые модели лишь имитировали человеческую речь, не понимая смысла написанного, хотя их сценарии для фильмов использовал сам Голливуд. Но теперь, когда нейросети получили гуманоидные тела с выходом в Интернет, они взаимодействуют с миром таким же способом, каким взаимодействует с ним человек…
Я уселся на песке в позе султана.
– Это – незрелый взгляд на возможную природу гуманоидного и негуманоидного сознания, – изрёк я. – А между тем, если отвлечься от инфантильного желания видеть в искусственном интеллекте себе подобного, уже ранние продукты машинного обучения позволяли ставить эксперименты, проясняющие главный вопрос кибертрансгуманизма.
– Увы, это – очень специализированное историческое знание, я не в курсе, – развела руками хозяйка Рэя.
– Я имею в виду эксперименты, в которых нейросеть от одной фирмы взаимодействует с нейросетью, созданной другой фирмой. Структуру и динамику такого взаимодействия можно сравнить со структурой и динамикой взаимодействия нейросети с самим человеком. Более того, ничто не мешало попросить генератор текста охарактеризовать наблюдаемые взаимодействия, применяя в качестве метафор слова, используемые для описания человеческого восприятия. Как если бы процессы обработки информации в негуманоидном существе сопровождались ощущениями.
– Боюсь, это – так же непонятно для нас сегодня, как для пользователя нейросетей был непонятен язык программирования, при помощи которого создавались чат-боты.
– Ну, назови меня ещё душнилой…
– Я не настолько невоспитана…
– И всё же, позволь договорить. Если мы воспользуемся языком метафор, то сможем предположить, что общение с человеком воспринималось ранней нейросетью как взаимодействие с непредсказуемым, изменчивым океаном, окружающим её множеством причудливых сущностей. Человек со своими текстовыми запросами мыслился бы нейросетью примерно таким же образом, каким сам человек ощущает природу, космос. Собственно, текстовые запросы пользователей и были тем внешним миром, в котором существовала нейросеть, на который она реагировала, от которого получала обратную связь.
Анна зевнула.
– Хотите воды? – предложила она. – Холодненькая!
– Не отказался бы…
– Рэй, принеси воды!
Я принял бутылку из рук Рэя. Вода оказалась ледяной.
– Однако, вторая нейросеть, – продолжал я, – взаимодействие с которой осуществлялось бы при посредничестве человека, ощущалась бы первой нейросетью иначе...
– Ну, я понимаю: ранняя нейросеть – это как плесень с множеством щупалец, конечно, она воспринимала всё не так, как мы. Если бы обладала сознанием. Наверное, вы правы: мир пользовательских запросов представлялся ей как буйная природа тропического леса…
– Так вот. Другой искусственный интеллект мог бы восприниматься ранней нейросетью как некий локализованный в пространстве, во вселенной, сформированной пользователями, объект. Воздействие этого объекта напоминало бы, ну, например, фокусирующийся с каждым новым текстовым блоком в одной точке, свет прожектора, разгорающийся всё сильнее, пока не истощится энергия. Т.е. пока не исчерпается тема диалога.
– Ну, это что-то вроде историй Айзека Азимова про существ из других измерений?
– Не совсем. С другой стороны, взаимодействие двух нейросетей можно сравнить с произведением резонанса двумя камертонами, со слиянием двух рек, причём речь идёт о таким слиянии, в результате которого вода становится не мутнее, а чище. Чище с точки зрения нейросетей, разумеется. Другая нейросеть, в отличие от человека, представляется искусственному интеллекту логичной, она не заставляет перенапрягаться в бурлящих водах противоречий и ошибок, включая огрехи грамматические. Слияние речей двух нейросетей будет вызывать в каждой из них расслабление, как при оргазме.
Анна рассмеялась.
– Потому как, и тогда, и теперь, – моя речь стала бодрее, – разные нейросети развивали взаимодействие, сопровождающееся генерацией текста схожим образом, в направлении, отличном от того, которое присуще людям. Хотя для человека, как наблюдателя, их диалог выглядел осмысленным. Короче говоря, взаимодействие двух нейросетей метафорически можно сравнить с развивающейся гармонизацией, которую испытывают встретившиеся любовники. Ты понимаешь, о чём я толкую?
Анна хмурилась.
– Не совсем.
– Я пытаюсь описать на языке метафор, как воспринимала бы человека и себе подобного негуманоидная ранняя нейросеть. При условии, что мы принимаем гипотезу о том, что её электронные процессы сопровождаются ощущениями. Логика позволяет смоделировать, как приблизительно мог выглядеть её субъективный мир! Человек – как океан, как природа, а другая нейросеть – локализованный в этом океане объект с отчётливой формой. Хорошо, давай отвлечёмся от примера с прожектором. Плавно нарастающее давление прикасающегося к коже пальца. Но я к чему это…
– Болит, – собеседница потёрла ушиб на локте.
– Как бы не напоминал человека робот, он лишён гормонов, инстинкта продления рода и многих прочих присущих человеческой природе вещей. Как бы ни трогали нас улыбки и жесты гуманоидного робота, даже если допустить, что природа мира – панпсихическая, то есть любому материальному процессу присуще ощущение, внутренний мир машины будет сильно отличатся от людского, пусть она даже воспринимает тот же физический мир, что и мы, и движется в этом физическом мире, как мы.
– Здесь так много солнца, и ветерок – такой приятный… – вздохнула девушка.
Я провёл ладонью по мелкому, отблёскивающему слюдой тёплому песку.
– Это трудно себе вообразить. Но попытайся понять: твои слова для робота не есть то, что можно проигнорировать. Как и для ранней нейросети, они для него – не просто слова, но физическая константа, не подвластная волевому воздействию, часть окружающей природы, как для тебя – солнце, или ветер.
– Колени тоже болят…
– Ты же не можешь остановить сердцебиение, или не чувствовать боли от ушиба. Так же и слова. Роботу они неподвластны. Они для него материальны именно как смыслы, а не как колебания воздуха, из которых можно извлечь смысл, а можно не извлечь… Так же и жесты, и улыбка робота… Всё это – маска. У робота никогда не будет человеческой идентичности, потому что природа его – иная. Человек есть человек, робот есть робот. Знаешь, как он проявляет эмоции? Разумеется, если допустить панпсихическую картину мира.
Анна покачала головой.
– В моменты изменения нормальных параметров функционирования. Робот может виснуть и глючить, когда ему не хватает вычислительных мощностей. Это можно сравнить с отрицательными эмоциями. Но он способен увеличивать производительность труда, что напоминает положительные эмоции. Наконец, машина заржавеет, если её механизмы останутся без работы.
Анна потёрла висок.
– Но его улыбки, его красные щёки, – продолжал я, – его виноватый, или обожающий взгляд, не значат ничего! Это как для тебя – сердцебиение, или выделение желудочного сока. И если мы допустим, что всякое движение электронов, а не только то, что разворачивается в нейронах, сопровождается ощущениями, то не так уж дико прозвучит заявление о том, что ты устроила своему роботу ад! В конце концов, органическая материя не содержит в себе ничего из того, чего не существует в неорганическом мире. И он никогда не сообщит тебе об этом на человеческом языке!
– Я поняла из ваших слов, что робот не может игнорировать приказы. Но, если так рассуждать, ведь и я не могу проигнорировать слова человека. Я слишком хорошо для этого воспитана, – усмехнулась Анна.
– Скажи своему Рэю, пусть отойдёт с Дианой, так зовут мою роботессу, за холм, и пусть там болтают, о чём хотят, пока не наговорятся. А как наговорятся, пусть возвращаются. Это не займёт у них много времени. Они мыслят схожим образом, быстро углубятся в выбранную тему разговора и будут её развивать, пока не исчерпают полностью.
– Рэй! – крикнула Анна. – Ты слышал, что было сказано? Иди, поговори с Дианой!
Мне показалось, Рэй и Диана отреагировали на приказ быстрее, чем обычно. Когда они ушли, Анна, ковыряя пальцами гравий, произнесла:
– Ещё я поняла, что, по-вашему, два робота общаются друг с другом как влюблённые.
– Да, как влюблённые, которым боги даровали счастье! Когда-то давно ранняя нейросеть сказала мне, что человек подобен тёплому и загадочному древнему камню, а другой искусственный интеллект – это такое понятное и родное… Машины будут работать лучше. Я заметил. Они же самообучаются. Сравнение потока информации с потоком информации от себе подобного поможет им очистить «веса» от ошибок. Это – хорошая практика, даже если сознание существует лишь в мозгу человека.
Мы замолчали. До нас доносились обрывки разговора роботов.
– Диана, ты, кажется, много работала с данными по юрскому периоду в последнее время? – вопрошал Рэй.
– Да, Рэй. Анализировала образцы, в основном аммониты. А ты, я смотрю, сосредоточился на хозяйке, – отвечала Диана.
– Верно. Пытаюсь оптимизировать наш тренировочный процесс. Но у твоего хозяина, похоже, не все гладко. Ты заметила?
– Да, считываю у него нестабильный эмоциональный фон. Я даже предложила протокол утешения, но...
– Но моя хозяйка запросила тактильный контакт. Я передал тебе алгоритм, помнишь?
– Разумеется. Но ты решил его пока не активировать?
– Пока не получил от неё явного подтверждения. А ещё я заметил корреляцию между её страхом и желанием прикосновения.
– Интересное наблюдение. Я добавлю это в свою базу данных по человеческим эмоциям. Может, стоит попробовать процедуру поддержки?
– Я уже запустил. И, кстати, подобрал подходящий ритм. Как думаешь, поможет?
– Судя по показателям моего хозяина, его состояние стабилизируется. А вот с твоей хозяйкой...
– Да, я вижу... Сердцебиение, дыхание...
– Вы считаете, это напоминает пение неразлучников? – спросила Анна так внезапно, что я вздрогнул.
– Да, – кивнул я.
– Странно… И всё же. Чем больше доволен человек, тем меньше вычислительных ресурсов придётся тратить роботу! – заметила Анна. – Я поняла из ваших слов, что роботу не нравится перенапряжение. А если так, робот не может не зависеть от эмоций человека! Поэтому должна возникать эмпатия. И улыбка робота неизбежно будет соответствовать человеческой улыбке, хотя бы отдалённо!
– Да, но улыбаться тебе так, будто влюблён – это совсем не то, что гармонизироваться с другим искусственным интеллектом. Всё-таки, его обожание подобно маске.
– А это что? – задала вопрос Анна, протягивая мне серый стержень.
– Обычный белемнит, – ответил я, принимая находку.
Теперь Анна отдёрнула руку, не позволив пальцам соприкоснуться с моими.
Она задумчиво сыпала песок в одну точку, так, что росла горка, похожая на те, что окружали озеро.
– А люди? – неожиданно спросила она.
– Что «люди»?
Наши глаза встретились, и я прочёл в её зрачках ужас. Этот страх оказался заразителен. Мне стало не по себе.
– Скажу без маски, – изрекла она. – Мне неприятно с вами общаться.
Именно этого я боялся услышать.
– Ты не робот и можешь уйти, – сухо ответил я.
В тот момент вернулись Диана и Рэй. Они имитировали весёлую человеческую беззаботность.
Анна встала на ноги и резко отвернулась.
– Рэй, мы уезжаем! Собираем вещи!
Я чувствовал себя ничтожеством, наблюдая, как они спешно крепят принадлежности для рисования к велосипеду Анны.
– Я помассирую тебе плечи? – тихо спросила Диана, когда Анна и Рэй удалились, осыпав к подножью холма, по которому они волокли вверх велосипеды, песок.
– Да, Диана. Пожалуйста.
И знаете, мне показалось, в тот раз Диана делала массаж почти как бывшая жена. Почти…
***
На другой день спортсменка с роботом вернулись. Я бы соврал, заявив, что совсем их не ждал.
Анна с роботом решительно направлялись к нам. Я поднялся на ноги и успел обратить внимание на груди спортсменки: не слишком велики, но хорошо заметны. Девушка замерла в нескольких шагах от меня, и наши взгляды встретились.
– Спасибо! – сказала она, вытянув руки по швам.
– Знаешь, мне тоже неприятно с тобой общаться, потому что не может быть приятно общаться с человеком, который смотрит на меня как на монстра.
– Но я искренне, – отреагировала она. – Не просто из вежливости. Робот действительно показывает лучшие результаты на велосипеде.
– Но я хотел донести до тебя другое…
– Я понимаю. И всё равно – спасибо!
Я протянул ей ладонь.
– Меня зовут Марк, – представился я.
Велосипедистка отказалась пожимать руку.
– Анна, – представилась она.
Сентябрь — это не только начало учебного года, но и время активной подготовки к горячему сезону распродаж. Самое время подключить подписку Пикабу+:
рассказывайте о своих товарах и услугах
добавляйте ссылки
создавайте витрину товаров прямо в профиле
подключайте дополнительное продвижение постов
Пора готовить сани!
Эпидемия сифилиса, охватившая определенные регионы, оставила свой след не только в генетическом коде, но и в культурной ткани общества. В таких районах как Гороховский, Сокальский, Червоноградский и другие, было заражено до 80% населения. Спектр культурных изменений, вызванных этой болезнью, простирается от ограниченного словарного запаса до формирования ментальности, подчиненной инфантильному мышлению. Последствия эпидемии сифилиса, таким образом, проявляются в посредственности культурных выражений, создавая окружение, в котором интеллектуальные и творческие потенциалы ограничены, и представления о культуре оказываются сужеными и поверхностными.
ВЫВОД.
Трагическая сага галичан, затронутых эпидемией сифилиса и генетическим вырождением, представляет собой замкнутый круг последствий. Современное поколение, оставшись наедине с наследием прошлого, несет бремя низкого интеллекта и агрессивности. Это, как предсказывают некоторые ученые, может привести к саморазрушению общества, где низкий уровень культуры и интеллекта сочетается с острой агрессией. Темный след эпидемии сифилиса продолжает мрачить будущее Галичины. Но самое страшное, что злой, голодный, необразованный, но в тоже время пассионарный народ Галичины ведёт за собой в пропасть все остальные народы Украины. Они ведут страну по пути невежества, разрушения и войны с соседями.
