ЗП оператора БПЛА на СВО
Сколько платят операторам БПЛА в зоне СВО и как туда попасть?
Сколько платят операторам БПЛА в зоне СВО и как туда попасть?
С праздником! С днём победы. В прошлом году на "бессмертном полку" Пикабу я рассказал про Павла Павловича, моего деда, ветерана Великой Отечественной. Сегодня расскажу про прадеда со стороны матери Ивана Фёдоровича, погибшего в тылу во время войны. Да, он не был на фронте, но свой вклад в победу внёс, заплатив жизнью.
Иван Федорович 1905 Место рождения Западно-Казахстанская обл., Приуральный р-н, Январцевский с/с, п. Красноармейск Дата и место призыва 08.1942 Приуральный РВК, Западно-Казахстанская обл. Последнее место службы п/п 33539 "ю" Воинское звание старшина Причина выбытия умер от болезни Дата выбытия 01.03.1944 Первичное место захоронения Хабаровский край, г. Хабаровск, Кладбище № 1 ЦАМО-58-977520-3182
Родился (предположительно) в семье оренбургских казаков, на северо-западе Казахстана. Служил в казачьем полку. В браке с супругой Зинаидой Никоновной (1907-1951) родилось восемь детей (доживших до зрелости - шестеро), включая моего деда.
Предположительно - фото отца, прапрадеда, Фёдора, примерно 1910-й
Отец - Фёдор (~1880-1927, отчество неизвестно), до революции держал лавку в селе. (Не знаю, означает ли это принадлежность в купеческому сословию, скорее всего - нет.)
Фотография матери Ивана Фёдоровича, моей прапрабабушки, Фёклы Гавриловны, конец 1940х. Пережила сына на 11 лет (1881-1955).
Иван Фёдорович, Апскейл, фото 1925 г.
Перед войной стал председателем колхоза в Красноармейске.
Дед рассказывал эпизод, когда ему было в районе 6-7 лет, он зимой, в метель, с прадедом сопровождал по дороге двух волов, гружёных инструментами, и за ними погнался отряд басмачей (это была середина 1930х, и басмачество ещё не было искоренено). Прадед свернул в овраг, укрыл волов брезентом, сам с сыном лёг между ними, и их замело снегом - просидели в таком состоянии всю ночь до утра и таким образом спаслись.
(Не знаю, насколько это правда, и насколько детские воспоминания деда не обросли новыми подробностями за полвека. Но эта история всегда казалась мне чем-то нереальным, хотя происходила с людьми, всего лишь на два поколения старше моего.)
По фотографии 1938 год, Уже после войны в деревню приезжал (безымянный) художник и сделал эту не то картину, не то ретушь по фотографии.
В 1942 году призвали. Почему не на фронт - не могу сказать. Помню, что на одном из застольев в детстве был разговор на этот счёт, мол, это потому, что он был председателем колхоза, на что дед, насколько могу помнить, возмутился и сказал, что ничего подобного - по состоянию здоровья. То ли лёгкие, то ли ноги.
Его отправили в тыл, в Хабаровск, водителем грузовика.
В середине февраля 1941 года конвой из грузовиков в провизией ехал в Хабаровск по зимнику по реке Амур, и у самого берега несколько грузовиков-полуторок провалились в воду. Прадед по грудь в ледяной воде помогал вытаскивать тонущий груз. Итог - двухсторонний преврит, хирурги пытались вырезать лёгкое, но он умер на операционном столе.
Деду в последнем письме домой сказал деду купить гармошку и выучить "Вальс на сопках Маньчжурии". Дед наставление выполнил - до самой смерти периодически брал аккордеон и играл эту мелодию.
Фото перед войной, 1940 год. Нейросетевой апскейл.
Его младший брат, Степан Фёдорович, погиб на фронте в 1943 году. О нём мне не известно практически ничего, сохранилось только две фотографии: 1930х годов, он крайний справа, рядом сестра, Мария Фёдоровна. Кто остальные люди на фотографии - не могу сказать.
А вот фото с фронта.
Памятник в Красноармейске, сделал родственник, ездивший туда в 2007 году:
23 февраля 2024 г.
На связи Макс Ветер, всем привет! 797 Добровольный Гуманитарный Волонтерский Полк
23 февраля это не день пап, не день всех, кто имеет мужской пол. 23 февраля это день защитника Отечества! В этот день мы прославляем тех, кто реально занимается/занимался защитой Отечества. Ранее, до начала СВО, в этот день получали подарки и поздравления все поголовно, кто имеет причиндалы. Вспоминаю, как два года назад, некоторые люди, порой даже не служившие в армии, сдристнули из страны, побросав своих матерей, детей и жен. А раньше, они получали свои носки и гели для бритья… А если бы произошла мгновенная эскалация? Семьи ваши тут, вы там, а солдаты НАТО на нашей территории… Родина нуждалась в защите… Но, сейчас речь не о вас, а о людях!
Во время наших гуманитарных поездок в зону проведения СВО, мы знакомимся со многими бойцами, делимся контактами, общаемся. Студент – именно такой позывной у командира взвода минометчиков. Мы много раз с ним общались по телефону, в мессенджерах. В силу различных обстоятельств, так вышло, что мы ни разу с ним не пересеклись там лично, за ленточкой. Война дело непредсказуемое. В какой-то из дней я узнал, что Студент попал в госпиталь и он находится в Белгороде. Общались, не смотря на боли, командир всё время думал о своих бойцах, и мы решали различные вопросы. Через какое-то время я узнал, что он находится уже в московском госпитале. Однозначно решил, что надо приехать и навестить его. Студент скромный и не говорил, что он недалеко от меня находится, это я узнал от его бойцов. Спрашиваю – что тебе привезти? - Ничего не нужно, Макс, всё есть, спасибо – отвечал всякий раз Студент. В таком случае, говорю, привезу то, что посчитаю необходимым. И тогда Студент попросил привезти мандарины, и кое-что из медицины. Собираю 10 комплектов футболок и носков от ЛДПР. Ранее они предоставили нашему 797 ДГВП солидный объем, и я вполне могу поделиться им с ранеными (это сейчас не реклама, просто они нам предоставляют всякий раз гуманитарку для бойцов. Если предоставил бы кто-то другой, то я тоже об этом бы рассказал).
23 февраля 2024 года. Рано утром, собираюсь в поездку - пробежался по ближайшим магазинам, заскочил в аптеку. Взял сладости, вкусняшки разные и конечно, какой же праздник без торта? Беру классику – птичье молоко! Порадовать бойцов нужно, это в том числе, залог их скорейшего выздоровления. Уже направляюсь к машине и получаю сообщение с просьбой привезти сигареты для соседа по палате. Возвращаюсь в магазин – нужная марка найдена.
Езды чуть больше часа. Дорога осложняется тем, что навигатор не работает, приходится полагаться на память и ехать по ориентирам. Подъехал и увидел перед входом – Пореченков стоит и курит. Беру свои пакеты и направляюсь ко входу, проходя рядом с Пореченковым, здороваюсь и поздравляю с праздником. В ответ он делает шаг ко мне, протягивает руку и тоже поздравляет. Он прибыл сюда, чтобы дать концерт. Молодец! Он всегда был патриотом и поддерживает свою страну! Горжусь настоящими звёздами, которые не зазвездились!
Прохожу формальные процедуры и получаю пропуск. Десять минут, и я в нужном здании. Сообщаю об этом Студенту, получаю в ответ – жду тебя у лифта. Поднимаюсь, открываются двери лифта – и вот, два друга наконец-то встречаются! Радости нет предела. Каждый раз радуюсь, что бойцы живы и здоровы. В данном случае радуюсь, что боец жив. Проходим к нему в палату – здороваюсь с соседом. Оказывается, их всего двое в палате. Тут чисто, есть телевизор, от палящего февральского солнца спасают плотные шторы.
Как начали общаться – невозможно было остановиться! Обсуждали всё, что происходило за всё это время. Студент делится боевыми историями, рассказывает о самочувствии, о своих бойцах. Также мы обсудили и предметы, которые он со своими бойцами передал мне для музея СВО. После окончания СВО, планирую организовать экспозицию в школах своего района. Говорит, что бойцы приготовили несколько экспонатов и передадут мне при следующей встрече. Спасибо! Дети должны знать историю не только по учебникам, но и видеть предметы времени, эпохи.
Сосед Студента – штурмовик, брал Авдеевку. Много рассказал интересного, что я публиковать не буду. Дождемся окончания СВО, тогда уже напишу это в своих рассказах.
Несмотря на пережитое, ребята полны оптимизма и заряжены юмором – нет никакой гнетущей обстановки – мы с юмором обсуждаем любую тему. И это здорово, значит ребята смогут полноценно и быстро восстановиться. Там, где есть место юмору – нет места грусти и печали.
Незаметно пролетело два часа, остался бы еще, но нужно собираться, впереди много адресов.
Мы, участники 797 ДГВП, поздравляем защитников нашего Отечества с праздником! Дай Бог всем вам здоровья, успехов, воинской удачи! Мы рассчитываем на вас, а вы рассчитывайте на нас! Мы – ваш тыл! Победа будет Zа нами!
Кто хочет – ищет возможность, кто не хочет – ищет оправдание. Присоединяйтесь и вы к нам, помощникам фронта – 797 ДГВП!
Для распространения материала, прошу поставить лайк, написать комментарий и переслать эту статью среди знакомых, друзей, родственников!
Наши контакты:
Электронная почта maxveter@mail.ru
YouTube канал «Макс Ветер»
Яндекс Дзен канал «Макс Ветер»
Группа в телеграмме «797 ДГВП Своих не бросаем»
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
И так, город. Ну, пусть будет город Х. Когда-то здесь был крупный хлопчатобумажный комбинат. Сейчас в корпусах бывшего гиганта разместились многие малые предприятия и различные офисы.
Во время войны текстильщики предприятия внесли большой вклад в дело победы. Они работали по 12 часов в холодных цехах. Фашистская авиация не раз появлялась над городом. Бомбы рвались рядом с фабричными корпусами. А комбинат продолжал работать и бесперебойно гнал на фронт плащ-палатку. Осенью 41-го часть работников комбината участвовала в возведении оборонительных сооружений, заготовке дров. Тяжёлую мужскую работу выполняли женщины и подростки.
И совершенно справедливо и заслуженно после войны предприятие было награждено орденом Трудового Красного Знамени. В последствии на проходной комбината была установлена большая мемориальная доска с текстом Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении предприятия высокой правительственной наградой.
Сегодня нет комбината. И доски нет. Нет доска осталась на месте. Просто её "бережно" укрыли рекламным (!!!) баннером. А чего её показывать, её и так все в городе видели. А вот так спрятали и доска в порядке - "бережно" укрыта от дождя и снега. Так-что всё на пользу - доска сохранней будет. А когда-нибудь снимут рекламу, а доска под ней как новенькая будет.
И это не единичный случай. В 41-м город был в прифронтовой полосе. В лесу сохранились от тех времён окопы. Они уже зарастают. И тут тоже нашлись инициаторы "бережного" отношения к исторической памяти.
Они решили "спасти" окопы. И с этой целью стали ... сваливать в них мусор! Он-то ведь не даст окопам зарасти. А когда-нибудь его вычистят и взорам предстанут первозданные окопы...
Увы, печально. Всё это происходит в канун 80-летия Великой Победы.
Только получилось вывезти книги со старой квартиры, поэтому с запозданием немного хочу опубликовать историю моей бабушки, Янгулиной Марии Васильевны. Ее история входит в 2 тома, написанных замечательной женщиной - Евгенией Мальцевой в 2005 году. Она не жалея сил собирала информацию о жителях нашего поселка, который входил в тройку крупнейших оборонпредприятий нашей Родины. Труд большой, хочется показать историю непосредственно моей бабушки (фамилия у нее от дедушки, китаец Ян-Гу-Ли).
Янгулина Мария Васильевна: " Родилась 6 сентября 1923 года в селе Гильчин Амурской обрасти. Родители: Медведевы Василий Максимович и Мария Михайловна; в нашей семье было 7 детей. В 1931 году попали под раскулачивание. В тюрьму посадили отца и двух братьев , но там они были недолго - их направили на прииск "Златоустовский" в леспромхоз на заготовку леса. И нас, 6 человек вместе с матерью, вывезли на этот же прииск к отцу. Я закончила 7 классов. Питание было плохое, картошки не было, хлеба не было, уходила в школу голодной. Учительница-еврейка заставляла нас держать кроликов. Добилась, чтобы нас один раз в день кормили в школе. Ущемляя себя во всем, иногда на весь класс покупала билеты в кино. Иногда у Аннеты Афанасьевны просили учеников на переборку картофеля., обещая заплатить деньгами, она отвечала: «Денег не надо, лучше хорошо накормите детей». Ходили в ватных чунях, резиновых калошах. Одежду (фуфайки) иногда давали по орденам, а также валенки, одну пару на семью. Мать шила бурки, чтобы все дети ходили в школу. У старшей сестры муж был репрессирован в 1939 году и направлена на Магаданские рудники, откуда так и не вернулся. Как детей репрессированных, нас не принимали ни в пионеры, ни в комсомол, нас не награждали, в ПТУ и институты не брали.
В начале войны отца, 1886 года рождения, оставили при колхозе. На фронт взяли двух моих братьев и зятя. Переписка с братьями была регулярной. Зять погиб. Братья вернулись по ранению, прожили недолго и умерли. Пока шла война, времени едва хватало на сон. Когда по радио объявили об окончании войны, собрали всех в клубе, поздравили нас. Затем мы поздравляли друг друга, кто плакал, кто плясал, кто частушки пел. Застолья не было. Но запомнилось, как представитель власти сказал, что будем жить лучше, что-нибудь покупать, планы на будущее строить. А пуд картошки в то время стоил 600 руб. Получали ордера на американские ботинки из прочной кожи. Я свои ботинки обменяла на сапоги. После войы работала в Харчинском рудоуправлении треста «Амурзолото» вахтером, с 1958 года каменщиком в УНР-261, рабочей в СМУ-3, на Лазовском овощеконсервном заводе, на Переяславском молочном заводе. В 1977 году переехала в Эльбан. Работала скотником в совхозе «Эльбанский», на ЭМЗ уборщицей в гостинице. На пенсиюж ушла с Эльбанского механического завода. Имею несколько благодарностей и денежных вознаграждений, медаль «Ветеран труда». Получила удостоверение участника трудового фронта по трудовой книжке 14 мая 2002 года. Имею свидетельство о реабилитации, как жертва политических репрессий, от 07.10.1997 года.
Записала Е.В. Мальцева, 2002
Автор: Владимир Герасименко.
Война ломает людей. Особенно война индустриальная, где миллионные армии вчерашних школьников и студентов, разнорабочих и белых воротничков, истребляют себе подобных в промышленных масштабах. Война, где ветераном становятся после недели боёв, где смерть приходит издалека и ты не можешь посмотреть в глаза своему убийце и понять, что он чувствует при этом. Гнев? Радость? Удивление? Равнодушие?! Когда убиваешь ты - это хорошо не видеть врага, не ставить себя на его место и не пытаться понять. Артиллеристы в этом плане счастливчики, они видят передовую только когда дела идут либо слишком плохо, либо очень хорошо, а в остальное время они просто отправляют смертоносные посылки по адресам - ничего личного, просто работа. Первая мировая избавилась окончательно от флера романтики - большого приключения для настоящих мужчин, где хороший солдат выживет, а плохому туда и дорога. Нет, теперь хороший солдат тот, кто просто проживет достаточно долго, чтобы убить хотя бы одного врага, кто не будет задавать вопросов за что мы воюем и когда это закончится, кто будет исполнять приказ, каким бы самоубийственно безумным он не казался. Но можно ли остаться хорошим человеком, став хорошим солдатом?
Многие, кто заглянул в сердце войны увидели там лишь бездну безумия и человеческих страданий. Одни, как Эрих Ремарк, слишком долго смотрели в бездну и бездна ответила им, посеяв в душе неизбывный ужас. После войны в своих книгах он попытается не просто осмыслить эту бездну и показать открывшийся ему ужас, но разделить его с другими, подтолкнуть к осознанию простой истины: война - это ад, величайшее зло сотворённое человеком и больше не должна повториться. Другие, пытались отрешиться от происходящего и делать своё маленькое дело, стараясь не думать о том, в чем оно заключается. Таких было вероятно большинство, желающих просто прожить еще один день, но не ожидающих от дня следующего ничего хорошего.
Но были и такие, как Эрнст Юнгер, шагнувшие в бездну и, подумавшие "а тут неплохо, можно и остаться". Когда вокруг тебя ежедневно гибнут сослуживцы, ты либо принимаешь смерть как неизбежность и продолжаешь жить, либо нет и тогда, ты начинаешь потихоньку сходить с ума. Юнгер принял правила игры, смирился с ними и стал получать удовольствие от “работы”. В его послевоенном дневнике-воспоминаниях “В стальных грозах” война вселяет ужас, но она все еще не потеряла романтичности - это испытание для сильных духом и телом, величайший подвиг, достойный эпоса. Война у него не становится концом старой жизни, а лишь новым этапом ничуть не менее интересным, просто с более высокими ставками. Войну нельзя вычеркнуть из своей жизни или забыть, она становится частью тебя и лишь приняв её во всем ужасе и великолепии можно стать сильнее. И этот взгляд на войну обладает своей притягательностью и даже честностью, не пытаясь судить людей и события.
Юнгер ни за что не променял бы фронтовую жизнь на отсиживание в тылу, но тем ценнее были маленькие радости жизни, даруемые отводом в тыл на отдых. Солдаты и офицеры, пытались урвать максимум из того, что было возможно в отведенное им время – ведь никогда не знаешь, не в последний ли раз. Одна из таких маленьких историй, как мне кажется, может показаться безумием, непозволительным вблизи от фронта, но, если вдуматься, каждый находил свой способ забыть об ужасах войны. У Ремарка эта история стала бы еще одним признаком безумной бессмысленности войны, у Юнгера просто забавное приключение, в череде дней наполненных обыденностью и смертью.
“В Кеанте и соседних городках местные коменданты частенько звали нас на свои беспробудные попойки, и у нас был случай взглянуть на ту почти неограниченную власть, с какой эти князьки правили своими подчиненными и жителями. Наш ротмистр называл себя «королем Кеанта» и появлялся каждый вечер, приветствуемый поднятием правой руки и громогласным «Да здравствует король!». За столом, где он в качестве капризного монарха правил до рассветных сумерек, любой проступок против этикета и его в высшей степени запутанного устава был наказуем добавочной порцией пива. Мы, фронтовики, конечно, как новички отключались очень быстро. На следующий день ротмистр являлся после обеда еще слегка в тумане, чтобы проехать в двуколке по своим владениям и нанести визиты соседним «королям», обильно принося жертвы Бахусу и достойно готовясь таким образом к вечеру. Это называлось «устраивать набег». Однажды он затеял ссору с «королем Инши» и послал конного жандарма объявить о начале распри. После некоторых боевых действий, во время которых два отряда конюхов даже перестреливались комьями земли из маленьких, укрепленных проволокой окопов, «король Инши» был так неосторожен, что позволил себе увлечься баварским пивом в столовой Кеанта и при посещении места уединения был застигнут и пленен. Ему пришлось откупаться тонной пива. Так закончилась вражда двух властителей.”
Почему меня зацепил именно этот момент? Да потому, что эта история могла произойти, где и когда угодно. В ней нет войны, а есть типичная тыловая жизнь типичного прапорщика, полная раздолбайства и паразитирования на военной собственности. Вот только обрамление у этой истории - это реки крови, разлившиеся по искалеченной французской земле в 1915 году. Но жизнь не останавливается, что такое две недели тыловой жизни для солдат, у которых ещё вчера горизонт планирования был в день – не умер сегодня и на том спасибо? Правильно, это вечность, наполненная блаженством покоя и отсутствия ощущения приближающейся смерти. А потому этот момент, определённо вызвавший бы бурю негодования у высшего командования и ура-патриотов, у Юнгера вызвал добрую усмешку: пока они не воруют еду из котелка у солдата и патроны из его подсумков, пусть тешатся в своём тыловом мирке, но не забывают делиться с обычными бойцами.
Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_312669
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
Когда началась война, моей матери было 13 лет. Она жила в далеком сибирском городе. Война была далеко, но сибирский город, как и вся страна, ковал победу в тылу. Взрослые работали на эвакуированных заводах, в госпиталях. Детей подростков вывозили на поля в ближайшие колхозы. Там они жили по несколько месяцев, выращивая и убирая урожай. Но с собой с полей ничего брать было нельзя.
Если люди жили в сельской местности, наверное, у них рацион был побогаче. Был свой огород, выращивали какие-то овощи. Опять же яйца, молоко и т.д. В городе с этим было очень трудно.
Городские жители пытались использовать любые кусочки земли рядом с домом, чтобы вырастить картошку для пропитания семьи. Так вот картошка лучше всего росла на мусорных кучах.
Дома городская семья, не имеющая своего земельного участка, готовила очень простую и бедную еду. Если была крупа, варили ее очень жидко и ели как суп. Или, варили суп из картофельных очисток, которые по большому случаю удавалось купить. Пекли лепешки из какой-то черной муки с добавлением разных трав (крапивы) и опилок. Хлеб выдавали по карточкам, строго дозировано на человека. К сожалению, какая норма хлеба, сказать не могу. О мясе или мясных продуктах не было и речи. Мясо не могли себе позволить, и его не было.
Есть хотелось постоянно. Вместо еды пили много воды, или чая. У моей мамы была подружка ее возраста. Она была круглолицей и полненькой. Моя мама считала, что это от того, что она много пила воды – может просто была отечная. Но возможно, что моя мама многого не знала, и эту девочку кормили лучше, чем ее.
Самым вкусным, по словам моей мамы, было следующее блюдо. В блюдце наливали несколько ложек растительного масла, сверху присаливали, и макали хлебом. Она этот вкус запомнила на всю жизнь, как самый лучший.
А что рассказывали ваши родственники, пережившие войну?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
ПСКОВ, 9 ИЮЛЯ 1941 года.
СЛАВНЫЙ ДОКУМЕНТ:
Уполномоченный Военного Совета СЗФ
по проверке работы тыла
полковник НАЗАРОВ
ЦАМО СССР. Ф. 221. Оп. 1372. Д. 19. Л. 22
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА КОРРЕСПОНДЕНТА "КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ"
ЧЛЕНУ ВОЕННОГО СОВЕТА СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА
[Не позднее 10 июля 1941 г.]
Секретно
Члену Военного Совета СЗФ
корпусному комиссару БОГАТКИНУ
Будучи 7-го июля с [его] г[ода] по делам своей службы в гор. Пскове, я беседовал с военным комендантом Пскова полковником Ивашкиным. Положение коменданта города ненормальное.
1. В город прибывают бойцы, отставшие от частей, и дезертиры. Проходящие командиры частей и соединений не считают нужным ставить в известность коменданта о своем местопребывании. В результате, подобранный и вновь сформированный в подразделения народ разбредается в надежде найти свои части.
2. В городе масса беспорядков. При мне неоднократно звонили по телефону коменданту и просили помощи от грабителей - грабили квартиры комсостава и магазины. Охраны и людей для нее комендант не имеет. Для того чтобы хоть как-нибудь сберечь имущество, комендант назначает в караул бойцов, бегущих с фронта, но они зачастую бросают посты и уходят разыскивать свои части.
3. В городе и [его] окрестностях чувствуется паника, причем порождают панику, как утверждает комендант, ответственные работники. Город разрушают пожары. Дирекция маслобойного завода сожгла завод и скрылась, то же самое сделал начальник бензосклада и др[угие].
4. В городе брошено много ценного имущества:
а) артиллерийский склад (в котором масса снарядов, патронов, пулеметов);
б) вещевые склады с обмундированием;
в) мясозавод;
г) свиноферма.
Эвакуировать имущество не на чем. Представителей тыла и арт[иллерийского] управления в городе нет. Комендант сам занимается отпуском боеприпасов, продовольствия и обмундирования.
5. Мимо частей, расположенных в лесах, идут туда и обратно беженцы, гоня за собой целые стада скота. Это движение беженцев раскрывает всю группировку наших сил. Каждый из встречных крестьян мне давал точные указания - где, в каком месте располагаются какие части. После этого неудивительно, что немцы бомбят именно те леса, в которых расположены наши войска.
6. Дороги находятся в отвратительном состоянии. Население их не ремонтирует. Наши части, стоящие без дела вдоль дорог иногда по 5-6 суток, также не исправляют их, а ведь это дело для крупного соединения буквально не дней, а часов.
7. Под Островом командир 5 т[анкового] п[олка] Посенчук рассказывал о бое за Остров. Из его рассказа следует, что сил у немцев на Островском направлении очень мало и что захват города нашими частями сорвался только лишь потому, что с поля боя постыдно дезертировала 111 с[трелковая] д[ивизия], ее командиры бежали первыми, споров петлицы и сняв знаки различия.
Наших сил под Островом сосредоточено очень много, но все они действуют вразнобой, не осуществляя никакого взаимодействия.
8. В боях за Остров немцы применили такой маневр - свои танки закопали в землю, а на флангах понастроили деревянные макеты. В первые минуты боя наши войска били по этим макетам, а немцы вели огонь из закопанных в землю танков и зенитной артиллерии, приспособленной для П[ротиво] Т[анкового] О[гня].
Старший политрук М. КОСАРЕВ
Резолюция командующего СЗФ генерал-майора П. П. Собенникова:
Н[ачальнику] Ш[таба]. Поручите Кузнецову3 установить порядок в нашем тылу. Собенников. 9.7.41 г.
Резолюция начальника штаба СЗФ генерал-майора Н. Ф. Ватутина:
т. Кузнецову. Доложить по этому вопросу. Ватутин. 10.7.41 г.
ЦАМО СССР. Ф. 221. Оп. 1372. Д. 8. Л. 211-214
ЗЫ: 9 июля 1941 - начало трехлетней оккупации Пскова