Самый простой, универсальный и мудрый совет, который можно дать практически любому человеку - это: "не трать деньги на всякую ерунду". Совет казалось бы банальный, но многие не то что бы пренебрегают им, а просто не в состоянии справиться с собой. Из-за чего, даже зарабатывая вполне прилично, не могут ничего сохранить, не говоря уже о том, чтобы инвестировать.
Зато у таких людей дома ровными (или не очень) рядами стоят коробки из маркетплейсов, порой даже не распакованные. С этими вагонами вещей, они готовы практически ко всему, если конечно смогут вспомнить и найти нужную вещь, а не пойдут снова покупать её в магазине.
Что заставляет нас тратиться на всякую ерунду:
⚙️ Процесс выбора и оплаты. В момент предвкушения в мозге выбрасывается дофамин — нейромедиатор удовольствия. Это объясняет, почему процесс выбора часто приносит больше радости, чем сама вещь.
⚙️ Новизна и неожиданность. Спонтанные находки в магазине, внезапные скидки и лимитированные коллекции притягательны. Мозг воспринимает их как «счастливую случайность» и требует немедленного действия.
⚙️ Эмоциональная регуляция. Покупка может стать способом справиться со стрессом, попыткой «купить» хорошее настроение.
Покупки вызывают у нас положительные эмоции, а магазин в нашем смартфоне сделал этот процесс на столько удобным и быстрым, что многие попав в эти сети, уже никогда не могут выбраться. Все заработанные тяжким трудом средства, в итоге, уходят не на то чтобы улучшить свою жизнь (в том числе и в будущем), а на всякий не нужный хлам.
Украшения, сувенирчики, бесчисленные одноразовые китайские приспособления, шмотки, косметика, даже еда, всё это может быть ерундой, если приобретается лишь на эмоциях, а дальше не используется и захламляет дом, или вовсе выбрасывается. К сожалению, я знаю о чем говорю, и у меня перед глазами есть много примеров близких, выбрасывающих деньги на абсолютную ерунду. Да что говорить, я и сам могу иной раз поддаться соблазну, и купить что-то не на столько уж нужное (но скорее не для себя, а например, в подарок детям, что тоже не оправдание).
В общем, к чему я это всё - люди порой говорят, что они живут плохо, что у них нет денег, что они не могут что то откладывать, но на самом деле причины кроются в них самих. Психология - банальное желание получить быстрый и относительно дешевый дофамин, толкает их тратить средства на ерунду. Поможет тут только дисциплина, альтернативные источники выработки дофамина и понимание того, что в старости, вы будете благодарны себе за каждую сэкономленную и отложенную на будущее копейку.
На прошлой неделе попался очередной шедевр на тему пенсионного обеспечения россиян. Это 75-летняя советская фигуристка, трехкратная олимпийская чемпионка, а ныне депутат Госдумы Ирина Роднина, в беседе с корреспондентом Sport24, поделилась своими (а может и нет!) мыслями на тему справедливости госпенсий, и кто кому что должен:
"Справедливы ли современные пенсии? У нас для пожилых россиян есть достаточно льгот и послаблений. Пенсия — это не зарплата. Это, если можно так выразиться, пособие по старости. В каких-то странах государственных пенсий вообще нет. Мне кажется, над своей будущей пенсией нашему молодому поколению стоило бы задумываться пораньше.
Делает ли страна достаточно для обеспечения хороших пенсий? Мы все время ставим вопрос о том, что должно государство. А делает ли население для своей страны столько, чтобы ей было комфортно создавать такие условия? Это же обоюдный процесс, двусторонняя дорога. Нельзя все время на кого-то рассчитывать, пора уже самостоятельными становиться".
Интервью с депутатшей, разумеется вызвало бурную реакцию масс. Электорат вообще в штыки воспринимает любые высказывания народных избранников, а тут опять покусились на самое сокровенное - 20 тысяч пассивного дохода от государства, где то там, в далеком будущем (если конечно доживешь).
Я ещё немного поизучал тему, и обнаружил, что депутат Роднина уже неоднократно высказывалась на тему пенсионного обеспечения. В этом году - это уже как минимум в третий раз, когда сытый и обеспеченный, ни в чём не нуждающийся депутат пытается донести до простого народа, как нужно жить и что делать, чтобы не прозябать в старости.
Например, можно работать до гробовой доски:
«Возможно ли прожить на 20 тысяч пенсии? Не знаю, я работаю и никогда не пробовала так прожить, поэтому оценки давать не могу.
Я не хочу уходить на пенсию, чего вы меня на пенсию высылаете? Раз я так не хочу, значит, не хочу и пытаться так делать. Если для кого-то рай — уйти на пенсию, то я не хочу этого делать. Хочу как можно дольше оставаться активным человеком. Для меня активность — не только работа. Это масса всяких дел, которые можно выполнять и по общественной линии.
На саму пенсию не пробовала и не хочу даже пробовать прожить. Тут надо спрашивать тех, у кого есть такой опыт».
Или уходить на пенсию в 70 лет, отменить льготные пенсии, и создавать себе пенсии самостоятельно:
«Если сравнивать пенсии с развитыми странами, как мы любим, например с Америкой, то пенсия там с 70 лет — одинаково для мужчин и женщин. А у нас выходят в 60 — женщины, а в 65 — мужчины, и то большинство уходит намного раньше, потому что у нас куча всяких льгот: шахтеры, педагоги, северные, у военных своя пенсия.
Да, в США больше пенсии, чем в России, только они там негосударственные. Люди создают пенсию себе сами. В США люди создают пенсионные фонды, откладывая деньги на особые счета, и те налоги, которые ты платишь, — твоя будущая пенсия. И налоги в США не 13%.
В Америке человек создает пенсию себе сам, а наши граждане в своей пенсии практически никак не участвуют».
Как говорится: "и в чём бабулька не права?!". 😅
Понятно, что суровая правда о том, что государство (при чем не только наше, а по всему миру) не справляется с пенсионным обеспечением своих пожилых граждан - очень и очень не приятна. Не приятно также и то, что помимо 43% налогов с заработной платы (а конкретно на пенсионное обеспечение 22%), необходимо что-то экономить и откладывать себе на светлое будущее.
Правда вообще, зачастую, очень неприятна. И как только депутата Роднину не называли в комментариях к статьям с её высказываниям. Но увы, одними гневными комментариями ничего не изменить. Заставить пенсионный фонд быть эффективным, мы тоже не можем, как и повлиять на уровень взимаемых с заработной платы налогов.
Повлиять мы можем только на себя (окружение). По этому остается только быть эффективными нам самим. Стараться развиваться как востребованный специалист с востребованными навыками и умениями, стараться как можно дольше оставаться в хорошей форме. Не тратить деньги на всякую ерунду, сохраненное инвестировать.
На следующий день начался новый этап выявления гениев. На столе, среди хаоса проводов и нейроинтерфейсов, лежали три предмета: ржавый замок, песочные часы и кубик Рубика с отсутствующими гранями. Пол крутил в руках проектор, превращая стены в цифровой ландшафт.
— Стандартные тесты мертвы, — произнёс он, наблюдая, как Мэт пытается втиснуть кубик в замок. — Нам нужно нечто… невозможное. Чтобы отсеять тех, кто мыслит как толпа.
Мэт бросил кубик на стол, где тот рассыпался на пиксели.
— Невозможное? В прошлый раз твой невозможный тест взломал психику кандидата. Помнишь, как тот парень кричал, что числа говорят с ним?
Пол усмехнулся, запуская симуляцию. На стене вспыхнула задача: «Упакуйте ураган в чемодан за шестьдесят секунд».
— Посмотрим, как они решат эту нетривиальную задачу.
Первым вошёл Ларс Винтер — экс-чемпион по покеру. Его лицо было как маска, а глаза как щели для подсчёта карт.
— Вызвал меня ради детских игр?
Пол молча указал на стол. Предметы изменились и вместо замка появился прозрачный куб, внутри которого бушевала миниатюрная песчаная буря. Рядом лежали десять разноцветных шаров, каждый из них был с цифрой от нуля до девяти.
— Правила просты, — сказал Мэт. — Остановите бурю, уместив шары в куб, но сумма чисел на них должна равняться времени, которое вы потратите на решение.
Ларс щёлкнул языком. Его пальцы потянулись к шарам и куб дрогнул. Песок внутри завыл, вырываясь сквозь невидимые барьеры. Через пять секунд первый шар лопнул, обдав Ларса голограммой пепла.
— Физика здесь нелинейная, — прокомментировал Пол. — Каждая ошибка меняет правила.
Ларс выругался, хватая шары горстью. Сумма росла. Пять, семь, девять… Песчаная буря превратилась в торнадо, разрывая куб изнутри. На предпоследней секунде Ларс в ярости швырнул шар и куб взорвался, осыпав его виртуальным песком.
— В итоге, ноль, — сказал Мэт. — Вы пытались обмануть систему, но система обманула вас.
Вторым кандидатом была Тияна Маркот, бывшая физик-ядерщик. Она вошла в комнату, поправляя очки с линзами-дисплеями. Её задача была иной: «Посчитайте песчинки в этой комнате. У вас есть одна попытка».
Пол щёлкнул пальцами и пространство заполнилось голограммами дюн, каждая из которых выглядела как живая.
— Это не песок, — Тияна коснулась песчинки, которая рассыпалась на биты. — Это данные, фрагменты рыночных сделок.
— Сосчитайте их, — ухмыльнулся Пол.
Тияна закрыла глаза, подключив свой нейроимплант к системе. Её пальцы задрожали и цифры всплыли на стенах, сливаясь в водопад.
— Бессмысленно, — прошептала она. — Их количество меняется каждую наносекунду.
— Именно, — Пол подошёл ближе. — Но рынок это не математика.
Тияна вскрикнула. Её имплант задымился, выведя на экран число бесконечности.
— И получила ожог, — Пол стёр голограмму. — Следующий.
Последним стал подросток в толстовке с капюшоном Винсент Кроу по прозвищу Вин. Его резюме состояло из одной строки: «Нет ничего совершеннее природы. Бог это природа, а природа это Бог!»
— Ваш тест, — Мэт указал на куб, где теперь вихрились алые цифры. — Превратите этот хаос в порядок без рук.
— Без рук? — Вин ухмыльнулся. — Легко.
Он сел на пол, скрестив ноги, и уставился на куб. Минута. Две. Экран показывал ровный пульс, как тиканье метронома. Внезапно цифры замерли, выстроившись в спираль Фибоначчи.
— Как?.. — начал Мэт.
— Я просто перестал считать, — Вин вскочил, смахивая невидимую пыль с джинсов. — Хаос ненавидит тишину.
Пол замер. Он словно почуял родственную душу.
— Он нам подходит, — прошептал Пол, но Мэт уже активировал финальный тест.
Стены рухнули, превратив комнату в бескрайнее поле из зеркал. В центре был чемодан.
— Упакуй ураган, — сказал Мэт. — Но помни, что время не враг, а валюта.
Вин рассмеялся и подошёл к чемодану. Открыв его, он увидел крошечную голограмму торнадо.
— Он уже здесь, — сказал Вин, закрывая чемодан. — Вы просто боитесь выпустить его.
Пол посмотрел на Вина, который улыбался так, будто знал это с самого начала.
— Добро пожаловать в нашу команду, — сказал он, но в воздухе уже витал вопрос: «Как все эти люди смогут работать вместе?»
Мэт стоял в стороне. Он не осмелился спорить с боссом, но прекрасно понимал, что весь этот сброд, нанятый Полом, был похуже публики из фавел, где он родился и вырос. Придурки, идиоты и олигофрены.
Верка!!! Её тяга разбогатеть не доведут до добра. Сейчас расскажу про кошмарно-комический квест под названием «Верка и магический веник». Сюжет достоин сериала на ТНТ, но бесплатно!
Шопинг-сюрприз. В понедельник она ворвалась ко мне в кабинет, как ураган в блестках, и попросила сходить с ней в магазин и помочь с выбором. Я уже мысленно примерила роль стилиста… Ан нет! В магазине она хватает веник. Не Versace, не Gucci — обычный, из лыка. Объяснение: «Это для богатства — билет в мир яхт и шампанского!». Я, конечно, ждала подвоха, но не такого!
Ведро судьбы и магический рэп. Вторник. Борис ушел на сутки — Верка превращает кухню в филиал салона магии. Налила в волшебное ведро воды над ней #ПОШЕПТУН проговорила в стиле «рэп бабушки из деревни»: «Солома, адью — бедность прогоню! Богатство получу!»
Веник в ведро на сутки положила. Веник замачивается, как грешник в купели. Ждем чуда. Или хотя бы скидку в «Пятерочке».
Генеральная уборка апокалипсиса. Среда. Утро. Верка пока Борис с суток не пришел, весь дом обмела, все углы, по направлению к порогу вычистила. Весь мусор из комнат собрала у основного порога, организовав им встречу. Верка мела дом так, будто готовилась к визиту Vipперсоны. Дальше, заранее приготовленную бумагу как совок поставила, сметенный из дому мусор намела на неё.
И уже подошла к предпоследнему пункту ритуала. Надо не касаясь мусора, свернуть бумагу в кулечек, в тот же день отвезти на кладбище и бросить куда-нибудь в уголок.
С собой надо взять в бутылке ту самую воду, в которой веник вымачивался, да руки помыть там же, прямо на месте. Руки вытирать нельзя, иначе денежное невезение вернется снова. А после этого сразу уезжать домой, в дороге до дома ни с кем не говорить.
Верка меня предупредила, что вечером я ей нужна для поддержки, надо в одно место съездить. Если бы я знала куда, то не за что бы не согласилась.
Но поездка Слава богу не состоялась.
Борис — разрушитель ритуалов. И вот кульминация! Верка, как жрица культа Икеа, заносит веник для финального аккорда… И тут — Борис! Пьяный, как сапожник на празднике Нептуна. Дверью — хлоп, Верку толкнул, бумага с мусором — шмяк обратно в гостиную! Верка визжит и начинает бить его веником! Борис мычит: «Бэ-э-э м-э-э-э!», словно его застали за поеданием кактуса.
Мораль сего блокбастера: — Плохо: Верка не стала богаче. Ее яхта пока что — надувной матрас в ванной. — Хорошо: Я не превратилась в заикающуюся Медузу Горгону после ночной поездки на кладбище.
P.S. Теперь у нас есть: 1. Веник-оберег (продается на Avito, «мало бит, не богат»). 2. Борис с фингалом (готов к фотосессии для мемов). 3. Бесценный опыт: магия — это когда ты веришь, что уборка приведет к миллионам.
Спойлер: нет. Лучше купите лотерейный билет — шансы те же, а нервов меньше! P.S. Если увидите Верку с совком и свечкой — бегите. Или снимите на видео.
ФРС намекает на снижение ставки, но что скрывает рынок труда? Разбираемся в феномене «придерживания сотрудников» (labor hoarding) и почему он создает иллюзию стабильности. Технологический сектор и «Великолепная семерка» под давлением — это коррекция или конец эпохи Big Tech? Истории NVIDIA, Intel и неожиданный рост Celsius показывают, как геополитика и инфляция меняют рынок прямо сейчас. Главный вопрос: мы на пороге рецессии или фундаментального сдвига в экономике?
Биржевые сводки лились по стенам офиса как водопад. Пол стоял перед гигантским экраном, где мировой рынок пульсировал в режиме реального времени в такт жадности и страху.
— Нам нужны не трейдеры, — произнёс он, не оборачиваясь. — Нам нужны шахматисты, которые видят поле на двадцать ходов вперёд и делают ставки за две секунды.
Мэт, развалившись в кресле с чашкой холодного кофе, бросил папку на стол.
— Шахматисты быстро сгорают на бирже. Нам нужны не логики, а хищники. — Он ткнул в портрет мужчины с ледяными глазами. — Вот, например, Лео Мартенс. Он взлетел на коротких позициях во время кризиса и заработал миллион за ночь.
— И потерял всё через неделю из-за эмоций, — Голос Пола звучал как скрежет металла. — Нам нужны не игроки, а провидцы.
Мэт закатил глаза:
— Провидцы? Это же не средневековье, Пол. Ты хочешь, чтобы они предсказывали будущее в хрустальном шаре?
— Нет, чтобы чувствовали его в цифрах. — Пол коснулся экрана, и графики сменились на серию головоломок, где мерцали фрактальные паттерны и уравнения с отсутствующими переменными. — Вот их хрустальный шар.
***
На следующий день первый кандидат вошёл в комнату. Свет неоновых ламп мерцал, отражаясь в стеклянных стенах, где в реальном времени обновлялись биржевые котировки. Ева Кортес была профессором математики, перешедшая в трейдинг. Её пальцы, украшенные кольцами с рубинами, зависли над клавиатурой.
— Правила просты, — голос Пола зазвучал из динамиков. — У вас есть три минуты, чтобы найти аномалию в этих данных. На кону миллион виртуальных долларов.
На экране образовался хаос, где были столбцы из чисел, сливающихся в серую массу. Ева даже не моргнула. Её глаза сузились, будто фокусируясь на одном пикселе.
— Время пошло, — сказал Мэт, запуская таймер.
Через сорок секунд она выделила строку, где число внезапно появлялось среди котировок нефти.
— Это не аномалия, — её голос звучал спокойно. — Это подсказка. Вы зашифровали ответ в паттерне бесконечности.
Пол молча улыбнулся. Мэт нахмурился, отмечая в планшете:
— Нам не нужна ещё одна шизанутая.
Следующим был Джейсон Вейл, бывший военный пилот. Его задача была удержать виртуальный портфель на плаву во время смоделированного краха. Графики рухнули в красную зону, сирены взвыли. Джейсон не моргнул. Его пальцы летали по клавишам, фиксируя прибыль на падении.
— Он не боится огня, — пробормотал Пол, наблюдая, как Джейсон продаёт акции за секунды до виртуального банкротства компании.
— Ему не хватает воображения, — ответил Мэт. — Он реагирует, а не предвидит.
Третья задача досталась Мике Сантос, девушке в очках с розовыми стёклами, которая когда-то взломала биржу криптовалют ради спортивного интереса.
— Рынок ваш, — сказал Пол. — Торгуйте.
Мика закрыла глаза. Прошла секунда, другая…
— Покупаю акции биотехов, продаю золото и нефть. — Её голос звучал гипнотически. — Через две минуты здесь будет обвал.
— На чём основаны расчёты? — спросил Мэт.
— На ритме, — улыбнулась она. — Рынок это джаз и вы либо слышите мелодию, либо нет.
Пол замер. На экране, который должен был быть пустым, вдруг всплыли цифры точь-в-точь как предсказала Мика.
— Как?.. — начал Мэт.
— Она подключила свой имплант, — Пол показал на браслет на её запястье, где мигала крошечная лампочка.
— Нейроинтерфейс! Он читает биржевые потоки через кожу.
— Читерство, — фыркнул Мэт.
— Инновация, — поправил Пол.
К полуночи они остались вдвоём среди моря пустых кофейных стаканов и разочарований.
— Мартенс — азартен, но слеп. Вейл — стабилен, но ограничен. Мика… — Мэт вздохнул. — Гений, но непредсказуема.
— Именно поэтому она нам нужна, — сказал Пол, выводя на экран её профиль.
— А если она сольёт нас конкурентам?
— Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!
Мэт потянулся к кнопке вызова кандидатки, но вдруг экраны взорвались алым цветом. Курсы криптовалют рухнули, а акции компаний гигантов поползли вниз. Это было совсем не то, что предсказывала Мика.
Мэт с Полом переглянулись.
— Всё это не то, — сказал Пол.
— Согласен, — кивнул Мэт. — Всё отстой! Нам нужно разработать по-настоящему революционные тесты для выявления гениев!
На столе, среди чашек с остывшим эспрессо, лежал ноутбук с разбитым экраном. Это была реликвия последнего «спора» Ивана с несовершенным алгоритмом. Пол скрестил руки. Его взгляд уткнулся в голограмму нейросети. Система росла слишком быстро.
— Нам нужен тот, кто видит дыры, прежде чем они станут пропастями, — прорычал Иван, вдавливая клавиши в клавиатуру, будто пытаясь выбить искру из камня. — Нам нужен настоящий хакер, который дышит через бэкдоры.
Мэт, сидевший в углу, будто нарочно дистанцируясь от безумия, скептически фыркнул:
— Последний твой «дышащий через бэкдоры» взломал наш сервер за пять минут и потребовал биткоины за молчание.
— Он доказал, что мы уязвимы! — Иван вскочил и его тень поглотила голограмму нейросети. — Нам нужен человек, который думает как вирус и мутирует… — он запнулся, ища сравнение.
— Как Чен? — Пол поднял бровь, заметив, как Мэт напрягся при упоминании его имени.
— Чен аналитик. Он жонглирует данными, а хакер это хирург с бензопилой, который вскрывает не спрашивая.
Пол откинулся в кресле и его лицо окрасилось мерцанием экранов.
— Предложения есть? — спросил он, переводя взгляд на Мэта.
Тот медленно достал из портфеля папку с надписью «Фантом». Внутри была одна фотография с девушкой в капюшоне. Ей лицо было скрыто, а на её руке была татуировка в виде спирали ДНК, переплетённой с двоичным кодом.
— Алиса «Фантом» Врей. Она взломала ЦРУ в пятнадцать, чтобы стереть свою мать из базы данных. С тех пор её ищут, но она оставляет следы только там, где хочет.
Иван схватил папку, его глаза сузились, словно сканируя невидимый код в воздухе.
— Почему мы до сих пор её не наняли?
— Потому что она не нанимается, — Мэт щёлкнул ручкой, будто заряжая оружие. — Она играет и если ей станет скучно, то она сольёт наши данные при первой же возможности.
Пол подошёл к окну. Где-то там, в этом хаосе, Алиса Врей, наверное, уже наблюдала за ними через камеру ноутбука. Он представил её смех.
— Она идеальна, — произнёс он, поворачиваясь. — Нам нужны такие люди!
— Она разрушит нас, — пробормотал Мэт.
— Или она разрушит конкурентов, — Иван ухмыльнулся, проводя пальцем по татуировке на фото.
Пол кивнул, запуская протокол шифрования на планшете. Экран взорвался зелёными символами, похожими на древние руны.
— Отправь ей приглашение, Мэт. Только не предлагай денег, а скажи… — он замолчал, подбирая слова, которые станут крючком для существа, живущего вне рамок. — Скажи ей, что у нас есть игра, в которую даже она не сможет выиграть.
Мэт замер, его палец завис над клавишей отправки. В тишине переговорной вдруг заскрипел динамик.
— Кажется, — прошептал Мэт, стирая холодный пот со лба, — теперь у нас будет ещё один хищник в стае.
Иван ушёл к себе в кабинет, который напоминал поле битвы. Рабочие мониторы мерцали в полумраке как глаза хищников, а клавиатура была заставлена кофейными чашками вперемешку со смятыми бумагами.
— Алиса, мы заинтересованы в твоих навыках. Хочешь присоединиться к команде? — отправил он сообщение через защищённый канал.
Ответ пришёл мгновенно:
— А что, если я уже внутри?
Сердце заколотилось как бешеное. Иван проверил логи ещё раз, система была чиста.
— Ты забавная! Жду тебя на собеседовании завтра в полдень! — молниеносно отправил Иван.
— Я уже здесь, — пришёл молниеносный ответ. — Знаешь, у тебя забавная система безопасности, похожа на детскую песочницу.
На экране начали появляться строки кода, написанные её шрифтом. Иван пытался отследить шло вторжение, но она работала быстрее, не оставляя за собой цифровой след.
— Что тебе нужно? — набрал он, чувствуя, как пот стекает по спине.
— Я просто хотела показать тебе, кто здесь главный. И да, я знаю кое-что интересное о твоих последних проектах. Может, договоримся?
В этот момент в кабинет вошли Пол и Мэт.
— Что происходит? — спросил Пол, глядя на мерцающие экраны.
— Она взломала нас, — процедил Иван. — И теперь шантажирует.
Мэт усмехнулся:
— Знакомая ситуация. Может нанять другого хакера?
— Что? — Иван чуть не свалился со стула.
— Да-да, — продолжил Пол. — Знаешь, как говорят, клин клином вышибают. Нам нужен кто-то, кто сможет противостоять ей на её же территории.
— И кто же это будет? — спросил Иван.
— О, у меня есть на примете один человек, — Мэт достал телефон. — Раджеш Кумар. Говорят, он решает подобные проблемы… по-своему.
На экране снова появилось сообщение от Алисы: «У вас есть три часа, чтобы принять решение. Или ваши маленькие секреты станут достоянием общественности».
Иван посмотрел на Пола, потом на Мэта:
— Вы серьёзно? Нанять ещё одного хакера? Это безумие!
— Именно, — улыбнулся Пол. — А в безумии, как известно, есть своя система.
Мэт уже набирал сообщение Раджешу: «Нужна твоя помощь. У нас тут появился фантом, который решил поиграть в кошки-мышки».
Иван откинулся на спинку кресла, глядя на потолок, где пульсировали красные индикаторы тревоги. Завтра будет интересный день. Если, конечно, компания переживёт эту ночь.
***
На следующий день с утра вся команда была в сборе. На столе мерцали экраны с тревожными оповещениями: «Опасность! Перезагрузка системы! Опасность!». Иван, с искажённым от ярости лицом, колотил кулаком по клавиатуре. Мэт молчал, стиснув зубы, а Пол стоял у окна, наблюдая, как мерцают городские огни.
Внезапно дверь открылась.
— Приветствую. Я Раджеш Кумар. Кажется, у вас тут… завёлся мусор в коде?
Голос был мягким, как шелест страниц, но в нем чувствовалась сталь. Все обернулись. В дверях стоял мужчина лет тридцати, в простой хлопковой рубашке и очках с круглыми линзами. В руках он держал терминал с проводами, а на плече висел потрёпанный рюкзак с нашивкой в виде лотоса, сплетённого из проводов.
— Вы опоздали на месяц, — процедил Иван, не отрываясь от экрана. — Сейчас не время для интервью.
— Напротив, — Раджеш шагнул внутрь, его сандалии шлёпали по полу с непринуждённостью человека, гуляющего по парку. — Именно сейчас вы нуждаетесь в садовнике как никогда.
Он поставил термос на стол и сел за терминал. Его пальцы коснулись клавиатуры.
— Что вы делаете?! — взревел Иван, но Пол поднял руку:
— Подожди.
Раджеш не ответил. Его глаза за стёклами очков отражали бегущие строки кода, но вместо напряжения на лице была лёгкая улыбка, будто он разгадывал кроссворд.
— Алиса оставила бэкдор в форме фрактала, — заговорил он, словно вслух размышляя. — Каждый слой маскируется под секретный код. Очаровательно…, но негигиенично.
— Негигиенично? — Мэт нахмурился.
— Вирусы они как сорняки. Если вырвать его не с корнем, то они прорастут снова. — Он набрал последовательность символов, напоминающую мантру.
Экран вдруг дрогнул. Вместо привычных предупреждений, появились зелёные волны, омывающие код. Бэкдор Алисы начал… растворяться.
— Вы… переписали её вирус? — Пол приблизился и его глаза расширились.
— Нет, я дал вашей системе иммунитет. — Раджеш откинулся на спинку кресла, потягивая чай. — Нейросеть теперь будет распознавать подобные вторжения как часть своей экосистемы.
Иван замер, уставившись на экран. На экране пульсировал симбиоз алгоритмов.
— Это… — он запнулся, впервые за годы не находя слов.
— Новый подход к безопасности, — закончил Раджеш. — Вы пытаетесь строить стены, но они постоянно падают. Я же предлагаю новую экосистему.
Мэт перевёл взгляд с экрана на лицо хакера:
— Экосистему?
— Да, пусть деревья поддерживают друг друга корнями. Они делятся ресурсами, предупреждают об опасности. — Раджеш провёл пальцем по тачпаду, и на экране возникла трёхмерная модель нейросети. Её структура напоминала рощу, где каждая ветвь была связана с другими.
Пол медленно сел на стул.
— Вы говорите о распределённом интеллекте?
— О жизни, — поправил Раджеш. — Пусть искусственной, но всегда находящей свой путь. Даже если этот путь… — он кивнул в сторону экрана, где код Алисы таял, как утренний туман, — пытаются отравить.
Тишину нарушил резкий звук. Нейросеть Нексуса издала низкий гул, словно пробуждаясь от кошмара. На экране всплыло сообщение: «Все системы в норме! Модули защиты инициированы. Ребалансировка кластеров проведена!»
— Как долго продержится эта… иммунная система? — спросил Мэт, всё ещё не веря глазам.
Раджеш улыбнулся, собирая рюкзак:
— Пока всё в норме, но помните, что Алиса не враг, а стихия. Стихиям нельзя противостоять, к ним можно только адаптироваться.
Он направился к выходу, но Пол встал, перекрыв путь:
— Мы предлагаем вам контракт. Назовите цену.
Раджеш остановился. Его взгляд скользнул по голограмме, переливающейся изумрудными оттенками.
— Я не продаюсь, но при условии…
— Любом, — Пол не моргнул.
— Вы позволите нейросети расти и развиваться!
Дверь за Раджешом закрылась, оставив в воздухе аромат чая с кардамоном.
— Сумасшедший, — выдохнул Иван, но в его голосе звучало уважение.
— Гений, — поправил Мэт, наблюдая, как перестраиваются алгоритмы Нексуса.
