Добавляю результаты УЗИ!

Получила результаты анализов сегодня, была шокирована, аж руки трясуться. На что это может указывать? Из анамеза : спортзал - усиленые тренировки три раза в неделю по полтора часа, на пп две недели, после нового года 8-9 числа было давление 130. Иногда цистит мучает. Перенесённый гепатит С, шесть лет назад, вылечила дженериками. Анализы сдавала утром, накануне вечером была в спортзале. 35 лет. К врачу записалась!

Успехи тут совершенно разные. Если футбол оказался едва ли не единственной сферой, в которой «китайское чудо» дало сбой, то в кинематографе, напротив, к началу 2020-х годов китайцы вышли на передовые мировые позиции. Как минимум по бюджетам и спецэффектам.

По собранной кассе в самом Китае китайские картины обгоняют даже признанные голливудские хиты. Например, в 2022 году военно-патриотический фильм «Битва при Чосинском водохранилище — 2»长津湖之水门桥 заработал в КНР в три раза больше денег, чем мировой лидер «Аватар-2: Путь воды».

Заметим, что первая часть этой киноэпопеи, заработав в 2021 году в полтора раза больше (в общей сложности 913 млн долларов), стала самым кассовым фильмом в истории Китая и вторым по собранной на национальном рынке кассе фильмом в мировой истории — после фильма «Звездные войны. Эпизод 7. Пробуждение силы» (2015, США).

Примечательно, что среди самых кассовых китайских фильмов последних лет ленты либо о будущем («Лунный человек», «Блуждающая Земля»), либо о прошлом (помимо двух «Битв при Чосинском водохранилище» стоит назвать героический эпос «Полноводная красная река» 满江红 о событиях XII века и сентиментальную комедию «Привет, мам» 你好李焕英 о 1980-х годах). А вот в современности действие китайских фильмов происходит крайне редко. Во всяком случае, если на экране фигурируют условные «наши дни», то показываются они без четкой датировки. Почему так происходит, есть несколько объяснений.

Китайское название фильма означает «Привет, Ли Хуаньин» по имени одной из главных героинь. В целом для проката китайского кино стандартная ситуация, когда для внутреннего про- ката используется одно, а для зарубежного проката — другое, иногда совершенно непохожее название. Ниже будет несколько примеров этого феномена.

Отмечая отдельные недостатки…

Похоже, что в китайском кинематографе к середине 2010-х годов сформировался негласный запрет на изображение проблемных тем с привязкой к текущему моменту. То есть и про коррупцию, и про плохую экологию, и про проституцию, и про бытовую преступность можно, но только если действие фильмов происходит до 2013 года. Иначе говоря, «были отдельные недостатки, мы этого факта не отрицаем, но они искоренены».

Взять, например, один из самых успешных китайских фестивальных фильмов последнего десятилетия — первоклассный нуар от мастера этого жанра Дяо Инаня 刁亦男 «Встреча на железнодорожной станции на юге» 南方车站的聚会 (в международном прокате он шел под названием «Озеро диких гусей»).Фильм, рассказывающий о брутально-кровавых буднях гангстеров со Средней Янцзы, вышел на экраны в 2019 году, но с первых же кадров режиссер успокаивает публику (и цензоров): «Ухань, 2012 год».

Посмотрите, мол, с чем пришлось столкнуться нашей стране. Мрачные сцены, в которых суровые мужчины постоянно курят и молча убивают, сплошь и рядом разбавляются картинками из жизни заштатного курортного городка, где нувориши и коррумпированные чиновники танцуют под старомодное диско 1970-х и предаются разнообразным излишествам. Многочисленные благодарности партийным и государственным органам в титрах доказывают: власти не против обличения социальных пороков — но только если четко обозначено, что они происходят в недавнем прошлом, до прихода к власти Си Цзиньпина.

В целом китайское кино наконец-то перешло к подлинному переосмыслению недавнего прошлого, «долгих восьмидесятых» — периода в истории Китая, когда бурные и подчас противоречивые изменения привели не только к очевидным экономическим успехам, но и к слому многолетних устоев, что у представителей «пятого» и «шестого» поколений режиссеров (начавших творить в 1980—90 и 1990—2000-е годы соответственно) зачастую вызывало ступор и желание рисовать китайские реалии преимущественно черной краской. Сейчас же десятилетия на стыке веков показывают с легкой ноткой ностальгии и сентиментальности, все же признавая: проблем действительно было много.

Классический пример — монументальное полотно неоклассика Ван Сяошуая 王小帅 «Во веки веков» 地久天长 (в экспортном варианте «Прощай, мой сын»), живописующее социальные и психологические проблемы, появившиеся из-за слишком принципиальной реализации политики «Одна семья — один ребенок».

По сюжету простую фабричную работницу после рождения первого ребенка вынуждают сделать аборт, причем уговаривает ее подруга, партийная активистка. Спустя некоторое время единственный ребенок в семье погибает, так что родители остаются без детей — из-за последствий операции мать больше не может рожать. На контрасте показана семья той самой подруги-активистки: дела идут в гору, в 90-х годах муж начинает заниматься бизнесом, единственный сын растет умницей и красавчиком.

Получается фильм не просто о дружбе, чувстве вины и итоговом примирении, а о судьбе целого поколения — кстати, того самого, к которому относится и Си Цзиньпин. Поколения, которое, стартовав в 1980-х годах с равных позиций, за три десятилетия пришло к совершенно разным результатам: у одних заводы, газеты, пароходы, сын — как с рекламы корейской дорамы, родственники в Штатах и порядочная добродетельная невестка. У других — замызганная автомастерская, арахис с баоцзы на завтрак, обед и ужин, и никаких перспектив впереди.

Поэтому фильм, оказывается, еще и про покаяние: причем не только личностное, но и коллективное. Покаяние успешного Китая перед тем Китаем, который не нашел себя в годы бурного экономического роста. И намек на то, что успехи ковались в том числе за счет отдельных перегибов, неуспехов других. А исправление таких перегибов, если судить по программным партийным документам, как мы это уже показали, как раз и есть первейшая задача «новой эпохи» Си Цзиньпина.

Последний император

А вот на что китайские кинодеятели пока не претендуют — так это на изображение в кино Си Цзиньпина. Равно как и других действующих руководителей КНР. Их нет ни на широком экране, ни в сериалах. Хотя вообще-то историческое кино традиционно пользуется в Китае огромной популярностью, а биографии нынешних китайских лидеров выглядят очень кинематографично.

Только представьте, сколько ярких киносюжетов можно было бы составить по биографии Си Цзиньпина! Вот он, девятилетний, переживает из-за опалы отца, известного революционера, героя гражданской войны. Его мать публично отрекается от мужа, а сестра, не выдержав давления, кончает жизнь самоубийством. Вот пятнадцатилетний Цзиньпин с одноклассниками садится в поезд «Пекин—Яньань», но едет он не на экскурсию, а на долгие годы «трудового перевоспитания» в глухую деревню.

Вот он в деревне настойчиво стремится «выбиться в люди», но его как сына неблагонадежного элемента отвергают — он лишь с седьмой попытки становится членом комсомола и только с десятой попытки, уже в 21 год, вступает в партию. Вот он уже в 1980-е годы, после реабилитации отца, делает головокружительную карьеру и в 32 года идет на повышение, вице-мэром в приморский город Сямэнь — центр экономического сотрудничества с Тайванем и, помимо прочего, контрабанды.

И если дальнейшая биография Си Цзиньпина может быть отражена только в жанре политического детектива типа киносериала «Карточный домик» или его китайского аналога, сериала «Во имя народа» 人民的名义 (2017 год), то молодость будущего генсека выглядит вполне заслуживающей киновоплощений и в менее провокационных жанрах. Однако еще один негласный запрет — на изображение в кино действующих политиков — не дает этому осуществиться. Что же делать?

Кадр из сериала «Во имя народа» / Hunan Broadcasting System

Любопытный выход из ситуации нашел режиссер Лэй Сяньхэ 雷献禾. Он показал ключевые моменты того, как жизнь в сельской местности ковала характер и убеждения будущего лидера КНР, через… биографию Дэн Сяопина. Как уже отмечалось, личность последнего в нынешнем Китае подвергается серьезной переоценке, но полностью из историографии, естественно, не вымарывается. Впрочем, о том, что оказывается важным в его биографии для китайского кино «новой эпохи», можно судить по картине 2021 года «Тропа Дэн Сяопина» 邓小平小道 (в международном прокате «Человек из народа»).

Из всей биографии Почтенного Дэна для кинополотна был выбран не момент его триумфа во главе Китая и китайских реформ в 1980-е годы, а эпизод с опалой и ссылкой на обычный тракторный завод в конце 1960-х. В ссылке Дэн Сяопин провел чуть более трех лет, и в фильме она показана как испытание, но посильное и в чем-то даже полезное.

На заводе Дэн начинает дружить с простыми работягами и даже проникается взаимной симпатией с приставленным к нему сотрудником госбезопасности. Бедняки вокруг оказываются хорошими добрыми людьми. «Центр», которому Дэн каждый день пишет безответные письма, — неприступен, но дополнительных козней не строит, а со временем даже что-то разрешает: приехать детям, получать зарплату, разбить огород, нанять домработницу.

Даже хунвэйбины, врывающиеся на завод, чтобы устроить кампанию по критике «идущего по капиталистическому пути Сяопина», оказываются не такими уж и страшными. Почтенный Дэн их спрашивает: «А вам чего нужно?» Они отвечают: «Да так, посмотреть на вас захотелось. Четыре года вас критикуем, а так и не видели». И Дэн им показывает деталь, которую он выпиливает на станке, а все вокруг умиляются. В такой гуманистической трактовке даже эпизод с падением Дэн Пуфана, после которого тот остался парализованным, отретуширован. Считается, что Пуфана скинули с третьего этажа хунвэйбины, а в фильме юноша сам неудачно спрыгивает.

В общем, всюду жизнь. «Терпение — добродетель» 耐心是种美德 (это выражение повторяется в фильме трижды), партия мудра и справедлива, пожить три года в деревне среди простого народа, оказывается, не так уж и плохо. Вот Почтенный Дэн пожил — так потом стал лучше понимать простой народ. Все не зря. Таков Путь.

Так что, можно сказать, кино не только (и не столько) о Дэн Сяопине, сколько о некоем абстрактном будущем руководителе, который волею судеб оказался среди обычных работяг. И в этом руководителе, конечно, угадывается сам Си Цзиньпин, любящий подчеркивать близость к простому народу и крестьянскую страницу своей биографии.

Этот сигнал легко считывается как образованной аудиторией, так и кинодеятелями. Не имея возможности свободно высказываться на материале современности, они реализуются на историческом поле, активно пользуясь метафорами, аналогиями и отсылками к кинематографическим и литературным цитатам.

Утащено с https://rtvi.com/lifestyle/kak-ustroeno-kitajskoe-kino-otryv...

Воронежская атомная станция теплоснабжения должна была обеспечить теплом и горячей водой 80% домов Воронежа. В случае успеха такие атомные станции планировалось построить по всей стране.

Проект ВАСТ был основан на использовании водо-водяных реакторов — на тот момент самых безопасных в мире. За подогрев воды должны были отвечать два ядерных реактора мощностью 500 МВт каждый.

Строительство атомной станции началось в 1983 году, но спустя три года произошла авария на Чернобыльской АЭС, и доверие к атомной энергетике подорвалось. На момент заморозки ВАСТ была готова на 65%.

В 1990 году в Воронеже провели референдум, на котором 96% горожан высказались против ее строительства, в пользу котельных на органическом топливе.

Больше интересных новостей из мира энергии и энергетики в телеграм-канале ЭнергетикУм

В этом интервью, взятом корреспондентом нашего печатного и интернет-издания «Взгляд Изнутри» у знаменитого писателя Стивена Кинга, вы узнаете подробности грандиозного обмана, в который оказались вовлечены тысячи читателей и фанатов Кинга в России.

«Взгляд Изнутри» (ВИ): Здравствуйте, мистер Кинг. Превосходно выглядите для своего возраста. И держитесь бодрячком, судя по всему. В чем секрет?

Стивен Кинг (СК): И вам не хворать. Это все новая особая диета, которую мы с женой решили попробовать, с большим содержанием лизина, железа и аминокислот. Железо снимает усталость и улучшает кровообращение, особенно в мозге. А кожа? (оттягивает пальцами кожу на щеке) Как попка у младенца!

ВИ: Итак, расскажите, когда и как вы впервые узнали, и в чем вообще состоял обман?

СК: Я до сих пор не уверен, как следует называть произошедшее – обман, афера, заговор, провокация. Подберете собственное определение, когда услышите детали. И самое ужасное, что это затронуло тысячи ни в чем не повинных людей. Они тоже стали жертвами наглого обмана, сравнимого с тем, благодаря которому Трамп был избран на пост президента в 2016.

Не так давно я с удивлением и негодованием узнал, что, оказывается, «отменен» в России. Мои новые книги больше не переводят на русский и не издают в этой стране. Мои русские читатели оказались лишены возможности прочесть «Сказку» и «Холли» на своем родном языке. Последнее время я был слишком занят работой и не следил за судьбой своих рукописей после того, как передавал их агенту для публикации. И теперь выяснилось, что эти книги словно канули в черную дыру под названием «Россия».

ВИ: Как же такое могло произойти? Кто несет ответственность?

СК: Я напряг своего агента и юриста, для них произошедшее тоже оказалось неприятным сюрпризом. По документам все казалось в порядке: права на перевод и издание в России двух последних книг были куплены на тех же условиях, что и все предыдущие, ничто не предвещало беды. Но потом книги просто… исчезли. Они не появились на полках магазинов ни в 2022, ни в 2023 году, не появились и по сей день, и никто не может мне объяснить – почему. Звучит, словно сюжет рассказа Стивена Кинга, не правда ли?

ВИ: А что же российский издатель?

СК: Эй-Си-Ти (Кинг произносит эту загадочную аббревиатуру сквозь зубы и с такой же интонацией, с какой американцы обычно говорят «КГБ»).

Все попытки связаться с руководством Эй-Си-Ти, чтобы получить объяснения, окончились неудачей. Они просто меня игнорируют, чего уж говорить о моем агенте и других моих представителях. Звонки, письма – такое ощущение, что мы пытаемся связаться с кем-то в Сумеречной Зоне.

Нам удалось каким-то чудом выйти на основного переводчика моих книг на русский язык, некоего Виктора Уэбера. Но и тут нас ждал тупик: мистер Уэбер с нескрываемым сожалением сообщил, что его вот уже пять лет как без всяких причин отстранили от переводов моих произведений. Видимо, он тоже чем-то не угодил властям. Возможно, его переводы показались кому-то слишком правдивыми.

ВИ: Но зачем это нужно российскому книжному издательству, они же теряют огромные деньги?

СК: О, не думаю, что они осмелились бы действовать сами по себе, на свой страх и риск. Скорее всего, с одобрения, разрешения, а может и по прямому указанию властей. Конечно, они ведь должны были получить возмещение потраченных на покупку прав средств. Так что ваш вопрос должен звучать: «Зачем это нужно Владимиру Путину?»

ВИ: И зачем же, как вы думаете?

СК: Я не буду отвечать на этот вопрос. Задайте его при случае Путину. У вашей братии ведь стало модным брать у него интервью.

Хуже всего во всей этой непонятной ситуации то, что моя репутация в России и среди русскоязычных читателей оказалась безнадежно испорчена пропагандой и ложными, высосанными из пальца новостями. Якобы это я сам запретил печатать свои книги в России и разорвал отношения с российским издателем. Я сам! Вы можете поверить в такую чушь?! Смысл жизни писателя в том, чтобы его творения читали – с чего бы мне отказываться или запрещать кому-то читать мои книги? Все равно, что выстрелить себе в ногу только потому, что жмет ботинок. Я написал множество историй про невероятные события и сам был свидетелем невероятных событий – чего стоит Дональд Трамп в кресле президента США – но писатель, запрещающий сам себе издаваться – это что-то из ряда вон.

ВИ: А как насчет печально известного интервью, данного вами русскому пранкеру, выдавшему себя за президента Украины Зеленского? Разве не оно стало, так сказать, спусковым крючком?

СК: Какого еще интервью? Ах, вы про тот дурацкий фейковый ролик? Я видел его и был возмущен до глубины души. Меньше верьте тому, что вы видите или слышите в интернете. Слышали про ИИ, нейросети, дипфейк? Технические возможности сейчас позволяют снять и показать все, что угодно. Завтра вы увидите в интернете, как Трамп верхом на огнедышащем драконе сжигает Нью-Йорк дотла – и вы безоговорочно поверите? Хотя, надо признать, картина, нарисованная моим воображением, выглядит весьма правдоподобно…

ВИ: То есть, вы хотите сказать, что не давали того интервью?

СК: Давал, еще как давал. Но речь там шла совсем о другом: о том, что искусство, литература, музыка, кино – должны быть отделены от политики, развиваться и распространяться свободно. Они не должны становиться жертвами и заложниками политических амбиций. Я говорил о том, что читатели, погрузившиеся в чтение увлекательной истории, сочувствующие ее героям, преодолевающие вместе с ними трудности и переживающие опасные приключения – равны, как только могут быть равны люди нашей планеты. Раса, нация, страна, язык, религия, политическая идеология – все это отходит на второй план, когда вы читаете хорошую книгу. Границы стираются, противоречия исчезают, история объединяет. В ролике же вырезали почти все, что я говорил, заменив мои настоящие слова искусно склеенной (но по сути и содержанию бредовой) нарезкой из фраз и слов из других моих интервью и выступлений. Такое мог наговорить только человек, находящийся под сильнодействующими веществами или в состоянии старческого слабоумия, а разве я похож на старого слабоумного наркомана?

Я более чем уверен, что это был вовсе не розыгрыш какого-то пранкера, а тщательно спланированная и осуществленная операция российских спецслужб. Или, возможно, козни и происки Дональда Трампа – он вполне способен на подобную подлость, особенно после того, как я забанил его в своем «Твиттере». Или и то и другое вместе, я бы совершенно не удивился.

ВИ: Как нам стало известно, несмотря и вопреки тому, что официально ваши книги не издаются в России, фанаты-энтузиасты все же перевели их на русский язык и даже отпечатали (показывает фотографии нелегальных малотиражных изданий). Тиражи, конечно, весьма скромные…

СК: Если это правда, то я восхищен смелостью этих людей – они выступили против воли диктатора и несправедливых законов, чтобы донести до читателей мое творчество. Такие люди духовно и морально близки к свободолюбивому и непокорному американскому народу, нашим демократическим принципам и свободам. Так держать, ребята! В следующий раз я надену бейсболку с вашими именами.

ВИ: Но вы не получаете и не получите никаких авторских отчислений.

СК: Я вам одну умную вещь скажу, только вы не обижайтесь. Деньги – не главное. У меня столько денег, что я мог бы подтираться портретами Бенджамина Франклина. Хотя, конечно, предпочел бы для этой цели портрет Дональда Трампа…

ВИ: То есть против обычных русских людей вы ничего не имеете?

СК: Конечно нет! Я же говорил об этом выше и дал понять: если все мои читатели равны, то они равны и для меня – я люблю их всех одинаково. Когда в предисловии или послесловии я обращаюсь к своему Постоянному Читателю – я обращаюсь к американцу, китайцу, русскому – кому угодно, кто читает эти строки.

Что касается России, то я всегда интересовался ее культурой, историей, жизнь и бытом людей. Не случайно же в моих книгах масса упоминаний России или чего-нибудь русского. Что бы мы делали без таких русских изобретений, как «русская рулетка» или «русские горки»?

Я даже выучил несколько новых слов на русском (произносит что-то похожее на «твой кролик написал»). Очень красивый язык. Хотел бы я выучить его раньше, пока был молодой, чтобы прочитать Толстоевского в оригинале.

ВИ: Что ж, понятно, что будущее ваших книг в России довольно туманно. Но давайте теперь немного поговорим о ваших творческих планах. Вы сейчас что-нибудь пишите?

СК: Я всегда пишу, и в Рождество, и в свой день рождения. Десять страниц в день – вынь да положь. Я вам не Джордж-мать-его-Мартин, который двенадцать лет не может одну книжку дописать. Сейчас работаю над романом о подростке-изгое, которого травят в школе и никто не любит. При этом он обладает паранормальными способностями, способен предсказывать будущее и даже видеть мертвых людей. Это будет свежо и оригинально.

ВИ: Потрясающе, такого еще никто никогда не писал.

СК: Кстати, у меня есть еще одна идея для романа, вдохновленная развитием и способностями нейросетей и искусственного интеллекта. Представьте себе, что все вокруг вас – иллюзия, созданная ИИ. Вы просыпаетесь утром, идете на работу, общаетесь с другими людьми – но все это не больше, чем необычайно правдоподобный сон, внедренный в ваш разум. Реальность же ужасна…

ВИ: Завлекательно, будем ждать. Когда же мы сможем прочитать эти книги?

СК: Дождетесь, если только к власти опять не придет Трамп и не сделает мою жизнь поистине невыносимой. Тогда я брошу писать и перееду в Россию.

Б. Олшеври эксклюзивно для «Взгляда Изнутри».

Перевел: Kaiten