Заброшенка

Город Гал - последний крупный населенный пункт перед границей. Это место, которое не очень подходит для туристов, поэтому оно довольно бедное и тоскливое даже по абхазским меркам.

Что я делал так далеко от основных туристических маршрутов? Изначально я хотел сделать большую серию материалов и документальный фильм о абхазской железной дороге (потом бросил эту дурную затею). Мне было очень интересно посмотреть на ее завершение, а именно на железнодорожный вокзал города Гал (Гали).

Железнодорожный вокзал города находится в заброшенном состоянии. Хотелось бы узнать, есть ли в Абхазии действующие вокзалы? Я объехал около десятка и не нашел ни одного полноценно функционирующего вокзала или железнодорожной станции (на 2019 год). Старый вокзал встречает нас ржавыми буквами на фасаде здания. Это единственные металлические элементы, кроме арматуры, которые уцелели в здании. Четверть века разрухи не прошли бесследно.

При этом, железнодорожное сообщение между Россией и Абхазией существует. В основном, оно грузовое, но, как говорят, пассажирские поезда тоже ходят. Однако дальше, в Грузию, железная дорога не идет.

К сожалению, сообщения нет и не предвидится. Даже железнодорожное полотно здесь было демонтировано. Поднявшись на пешеходный переход, который раньше проходил над путями, я не заметил рельсов на всё расстояние моего взгляда.

К сожалению, когда я приехал в город Гал, я так и не достиг цели своего маршрута. Как оказалось, железная дорога здесь, формально, заканчивается, но мне еще предстоит найти физический железнодорожный тупик.

Здание вокзала находится в аварийном состоянии, поэтому, если вы захотите его посетить, то будьте осторожны. Я, например, не стал заходить внутрь и ограничился фотографированием снаружи. Тем более, что внутри здание вокзала представляет собой голые стены.

Вот такое путешествие к границе Грузии и Абхазии, а также к последнему крупному железнодорожному вокзалу в грузинском направлении. Место довольно интересное, но, признаться, я ожидал немного большего от этой части экспедиции.

Однако отрицательный результат - тоже результат!

P.S. По свежим данным за ремонт вокзалов в Абхазии наконец-то принялись, но ехать смотреть восстановленную красоту пока что-то не хочется...

Ежедневные репортажи из поездок по заброшкам публикуем здесь https://t.me/nord_skif

В этот раз я хочу поделиться с вами фотографиями «заброшенного», а на самом деле законсервированного, теплохода на подводных крыльях Метеор.

Серийное производство Метеоров было прекращено, но это не помешало ему стать самым массовым СПК (судном на подводных крыльях) в мире в трех различных модификациях (342, 342Э, 342У).

Даже самый массовый СПК практически полностью исчез из флотилий речного пароходства, поэтому мне пришлось отправиться в другой регион, чтобы увидеть это чудо советской инженерной мысли. В этой статье я покажу вам, как теплоход выглядит изнутри: мы пройдемся по салонам, заглянем на мостик и даже спустимся в машинное отделение!

Три салона с общей вместимостью 50 посадочных мест. Мягкие и удобные кресла сейчас заботливо укрыты защитными чехлами, но даже с ними салон корабля выглядит очень органично.

Многие критикуют советский дизайн, но салон "Метеора" даже по современным меркам смотрится очень современно. С другой стороны, многие уже скучают по такому оформлению и, возможно, скоро подобные салоны вернутся в виде "ретро"-стилизации на новых судах.

Особый шик – это рулевая рубка. С точки зрения ретро-дизайна, она выглядит просто великолепно. К сожалению, руль может развалиться в любой момент. Ссохшееся дерево рассыпается, стоит к нему прикоснуться. Ведь судно уже много лет стоит заброшенным (не используется) и постепенно разрушается в ходе естественных процессов.

Советские приборные панели — это отдельный вид прекрасного. Не знаю, почему, но они мне очень нравятся. Все элементы расположены логично, понятно и удобно.

Достаточно любопытно расположен якорь, доступ к которому осуществляется через специальный люк.

Конечно, стоит заглянуть в машинное отделение, где установлены два двенадцатицилиндровых четырехтактных турбированных дизельных двигателя общей мощностью 2000 лошадиных сил! Максимальная скорость с таким мотором составляла почти 80 километров в час, но обычно судно с пассажирами двигалось со скоростью более скромной, около 60 километров.

Небольшая галерея "Метеора" крупным планом.

К сожалению, сложно предсказать, какая судьба ждет "Метеоры". На данный момент уже существуют более совершенные модели теплоходов на подводных крыльях с лучшими ходовыми и эксплуатационными характеристиками.

Говорят, группа энтузиастов начала работу по восстановлению этих судов, но результаты их усилий пока неизвестны. Будем надеяться, что им удастся реализовать свой проект и "Метеоры" снова смогут ходить по Каме своим ходом.

Свежие авторские репортажи из поездок по заброшкам и всякому такому публикуем здесь https://t.me/nord_skif и в режиме переноса архивов на Пикабу. Спасибо за внимание!

Стихийное возникновение относится примерно к середине XVIII в. Изначальная территория была вдвое больше, поэтому множество позднейших построек стоят на бывшем кладбище. В начале ХХ в. его обнесли мощной кирпичной стеной, ставшей архитектурным памятником. Современная площадь – 34,5 гектара. Официально закрыто в сентябре 1969.

Посреди кладбища возвышается Всехсвятский кафедральный собор  с колокольней (архитектор колокольни В. Ф. Федосеев, 1833) и хозяйственными пристройками, принадлежащий Тульской епархии.

Число погребений колеблется по разным подсчётам от 30 000 до 50 000 тыс., но не более, т. к., даже при наличии многослойных могил территория кладбища не могла бы вместить больше указанной верхней планки.

Среди дореволюционных надгробий насчитываются десятки образцов высокохудожественной отделки индивидуального производства, что придаёт ещё большую уникальность этому объекту. И хотя предположения о местах этого производства не лишены оснований, ни один резчик камней до сих пор неизвестен по имени.

Наряду с известняковыми и гранитными надгробиями местами сохраняются чугунные – в виде кованых и литых крестов, «голгоф», «аналоев», постаментов и подставок. Редчайшее исключение в этой группе составляет чугунный ангел производства Императорского Тульского оружейного завода, ныне изрядно повреждённый и, можно сказать, руинированый. Особо любопытные в художественном ключе решётки постоянно крадутся и уничтожаются.

Вокруг Всехсвятского кладбища в Туле существует немало легенд и историй, связанных с умершими и их привидениями. Некоторые из них – это просто домыслы и выдумки, другие – действительно происходили на самом деле, но их правдивость не всегда удается доказать.

Одна из легенд связана с могилой некоей женщины, которая умерла во время беременности. Говорят, что ее призрак бродит по кладбищу, идет к наиболее новым могилам и истерически кричит о помощи, просит помочь ей родить.

Также на кладбище можно увидеть старые гробницы, которые находятся на территории кладбища начиная с XVIII века. Одна из них была построена мещанином Гангном в 1785 году. Гробница до сих пор стоит и считается одной из самых красивых на кладбище.

С апреля 1998 научные изыскания, связанные с историческими личностями и производством памятников в прошлом, ведут сотрудники муниципального музея «Тульский некрополь» – дочерней структуры общественного движения с тем же названием, устроенного в 1980 протоиереем Р. Р. Лозинским. Историко-архитектурный и ландшафтный музей «Тульский некрополь» является единственным муниципальным образованием подобного профиля в стране.

Материал взят с сайта https://tiam-tula.ru

Важно! Автор не является кандидатом исторических наук и историком по образованию, данное исследование не рекомендуется брать за основу научно-исторических работ, диссертаций, кандидатских или иных академических исследований! (Автор - Владислав Левин).Приветствую всех. Это исследование весьма необычно, по крайней мере тем, что заблаговременно до его написания я не обладал никакими адресными данными по объекту. Длительные поиски информации по адмиралтейской слободе г. Казань совершенно случайно натолкнули на рассказ о доме в конце кривого переулка. Очень понравилась манера повествования, детали описывающие Дальнее Устье и автобиографические события, родственников автора, их быт, неприятные события, и истории жизни людей, связанных с автором.

Дело пойдёт о доме бабушки знаменитого казанского писателя-фронтовика, Геннадия Александровича Паушкина, о котором, признаюсь сразу я никогда не слышал, до обнаружения текста, по которому пойдёт, можно сказать детективное, дедуктивное исследование, опираясь на содержание повествования, речь идёт о данной рукописи:

«Дом в конце Кривого переулка: об Адмиралтейской слободе» //Казань. -1996. -№ 3/4. С. 97-102., Паушкин Г. 

С текстом рассказа вы может ознакомится здесь (рекомендуется настоятельно):

http://nik-rech.narod.ru/album_kazan_dostoprim/admiralteisky...

Глава I (1921 – 1928)

«Биография, моменты жизни, детали уклада прошлых лет».

С историей жизни автора поможет ряд статей, т.к. материала о знаменитом писателе в сети, как и в жизни, в рукописном и печатном вариантах собрано достаточно много, статья «22 июня 1941-го принял первый удар врага» журнала «Вестник» от 25 июня 2019 года сообщает:

«Он родился 28 февраля 1921 года в Казани в Адмиралтейской слободе. Отцом его был Федор Гаврилович Пуринов, которого он не помнил и не знал, кем тот был. Мать Александра Гавриловна Бабашкина сведения об отце хранила в тайне.

До 1937 года не мог вступить в комсомол, пока его не усыновил отчим - Александр Николаевич Паушкин, портной, закройщик военторга, принимавший участие в революции в Петрограде.

С 1937 года Геннадий во всех анкетах пишет, что он - из рабочих и вступает в комсомол под именем Геннадий Александрович Паушкин. В 1939 году поступает в Казанский университет на исторический факультет. Но учебу пришлось прервать, так как Геннадий решает идти добровольцем на финский фронт, где шли ожесточенные бои. Он попадает в пограничные войска».

Статья «Писатель-фронтовик из Казани вынужден был сменить не только фамилию, но и отчество» газеты «Бизнес Online» от 7 марта 2021 года, приуроченная к столетию автора содержит цитаты биографа Паушкина:

Первой его фамилией была не Паушкин, а Пуринов. Так звучала фамилия его родного отца. Позже мать Геннадия, которого в детстве с подачи набожной его бабушки иногда по святцам называли Гошей, второй раз вышла замуж за закройщика военторга Александра Паушкина. В зловещем 1937 году на семейном совете отчим Гоши принял решение усыновить пасынка и дать ему свою фамилию, а отчество Федорович заменить на Александрович, чтобы юношу приняли в комсомол.

Уфимцева утверждает, что родной отец будущего писателя Федор Пуринов принадлежал к мелкопоместным дворянам, а мать Александра Бабашкина была из рода толмачей (переводчиков) Бабашкиных, который, по фамильному преданию, начинался еще при деде Ивана Грозного Иоанне III. В общем, опасные это были по тем пролетарским временам родословные.

«Неспокойными» были и биографии двух дядьев писателя. «По сей день достаточно семейных тайн и в родственниках писателя Паушкина со стороны матери, — читаем в очерке Лавришко о Паушкине, опубликованном в журнале „Идель“. — Один ее брат, а его дядя, окончив казанскую юнкерскую школу, сражался за красных, а другой, окончив ту же юнкерскую школу, прибился к белому стану. И будто бы во время взятия белыми Казани братья перекрикивались из противоположных окопов, призывая один другого перейти на его сторону. Каждый остался на своей. Убиты были оба. А Геннадий Пуринов, уже повзрослев до нужды заполнения анкет, там, где нужно было указывать отца, ставил прочерк и что-то путано излагал в графе „социальное происхождение“. В комсомол его не принимали…» И тут руку помощи юноше протянул отчим.

«Ранние годы писателя прошли в Адмиралтейской слободе, в доме бабушки Агафьи Пуриновой, она свободно говорила на татарском, чувашском, мордовском языках, — повествует Уфимцева. — Бабушкин домик стоял окнами на заливные луга. С этого места были видны стены города, белый Кремль с башней Сююмбике и острые шпили железнодорожного вокзала. Геннадий наблюдал старый уклад Адмиралтейской слободы, когда празднование пасхи совпадало с татарской уразой». В одном из своих рассказов, которые, кстати, во многом автобиографичны, Паушкин напишет: «На Зилантовой горе, возле устья Казанки, жил крылатый змей! По ночам он летал на озеро Кабан пить воду, и однажды мы с Абдулкой видели, как он метеоритом перелетел луга и исчез за тусклыми огнями вокзала, устремляясь к Кабану…»

«В творческом наследии писателя немалая часть принадлежит прозе поволжского и казанского колорита, — продолжает Зайнуллина. — Вообще, повести „Черствые именины“, „Затмение“, „Дальние поляны“, рассказы „Трава на камне“, „Голубой и зеленый мир“ следует знать каждому казанцу. В них запечатлены особенности быта, нравов и общей атмосферы Казани 20–30-х годов прошлого века. А также ушедшая натура, антропологические типы, которых „больше не делают“, они исчезли в эпоху комфорта».

Позже школьник Гоша с мамой жил на улице Вознесенской (Островского) в Суконной слободе. 1928 год — время, когда он начал ходить в школу и вступил в союз воинствующих безбожников (СВБ). Ребята из Гошиного двора — «вознесенские» — сражались с ребятами с улицы Дегтярной («дегтярниками»).

В 1952-м у него выходит первая книга «На дальней заставе», изданная «Татгосиздатом» тиражом в 10 тыс. экземпляров.

В 1953–1955 годах Геннадий Александрович работал собственным корреспондентом «Комсомольской правды» по Татарской, Чувашской и Марийской АССР.

В 1955–1968 годах он консультант союза писателей Татарской АССР, редактировал альманах «Литературный Татарстан», руководил русской секцией при союзе писателей республики, избирался членом правления, работал в республиканском сатирическом журнале «Чаян». С 1957-го Паушкин — член союза писателей СССР.

Подвиги и заслуги во второй мировой войне отмечены следующими наградами:

«Геннадий Паушкин прошел всю войну с первого до последнего дня. Он награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, медалями «За трудовую доблесть», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Будапешта», юбилейными медалями».

Глава II (1921 – 1928)

«Дом в конце кривого переулка (рассказ). Тезисы и ключевые слова поиска»

Эта глава – ключевая часть исследования, в ней обрывочно будет разобран текст самой книги о воспоминаниях автора о слободе, доме, родных и местах, связанных с важным эмоциональным зрелищем тех лет – ледоходе на Устье. Важны все зацепки и детали, описанные ниже.

«Мои сверстники, наверное, помнят, с каким нетерпением мы ждали начала ледохода на Волге — и первую весть о нем приносила "однорка", щит на крыше гремящего трамвая. А дня через три: "Полный ледоход!" — и все устремлялись на Устье, где Казанка впадала в Волгу — можно ли такое пропустить, опоздать...

"Однорка" набирала ход от Кольца по Проломной (сейчас ул.Баумана), за Булаком поворачивала на дамбу, соединявшую центр с Адмиралтейской слободой, добегала до "РАМ" (механические мастерские фабриканта Рамма), а от лесопильного завода до Устья пешочком четверть часа».

«Когда полая вода захватывала адмиралтейские луга на много верст, на берегу этого моря разливанного слобожане разводили костры, варили в котлах смолу, конопатили лодки, густым черным варевом замазывали пазы — и уже через неделю целая флотилия выходила на промысел бесхозных бревен-топляков, отпавших от плотов в верховьях. Их вылавливали баграми и бечевой тащили к берегу. Дружной ватагой выволакивали на бугор, просушивали на солнце, а к концу лета ладили срубы. Из этого дармового дерева были выстроены дома в Кривом переулке, неудобье распиливалось на дрова».

«На праздники я всегда приезжал в слободу к бабушке. Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам, и когда я шагал знакомой дорогой, за оградой правого порядка хрюкали поросята, а на другой стороне, где жили татары, гоготали гуси. Выплывал на дорогу пырин с веером радужных перьев на хвосте, которые я часто подбирал, любуясь окраской.

До христианской пасхи был рамазан, мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка, отмечали свой праздник тихо-спокойно: вина не пили, хмельное запрещал Коран. А когда наступала пасха и звонили колокола Боголюбской церкви, православные собрались к заутрене и почти никого не оставалось в домах по правую руку».

«На Устье после паводка работал плавучий ресторан, слобожане заказывали стерляжью уху, заливного осетра — и все это дешевле мясных блюд. А у лабазов висели связки вяленого леща, воблы, выбирали ту, у которой золотились жиром плавники».

«Когда я гостил у бабушки, жил в доме дяди Андрюши и тети Жени, на зорьке поднимался вместе с ними, заслышав протяжный фабричный гудок. Дядя Андрюша работал слесарем-котельщиком на заводе "Серп и молот", тетя Женя — закройщицей на швейной фабрике. Все на одной улице Клары Цеткин, и моим родственникам было по пути».

«Наши дальние родственники Тупоноговы были известными в слободе краснодеревщиками, работали на дому — от заказчиков не было отбоя. Поговаривали, чуть ли не в каждой квартире стояла мебель "от Тупоногова", хоть сейчас на выставку: дубовая, с художественной резьбой, она была произведением искусства. Два брата Петра Андреевича тоже были столярами и плотниками. В компаниях шутили: "Тупы на ногу, зато востры на руку"».

«Мы с матерью любили бывать у них. Нас всегда встречали как желанных гостей. Дом у Тупоноговых двухэтажный, лестницы с перилами, дверные ручки бронзовые с фигурным вырезом, двор широкий, заросший травой-муравой: было где разгуляться гостям после щедрого застолья!

И улочка Жуковка — напрямую к остановке поезда — тоже была зеленой, незатоптанной: по дороге никто не ездил, а ходили по ухоженным тротуарам».

«В тридцатом году согнали истинных хозяев с земли. Быстро поредели порядки и в Кривом переулке, не стало слышно ни поросят, ни гусей, все замолкло, онемело, как перед страшной грозой. Разломали мечеть, борясь с "религиозным дурманом".

Кого бы я ни спрашивал сейчас в Адмиралтейской слободе, никто не ведает, где находится Боголюбская церковь, а вот где тюрьма, знает каждый».

«Как сорванные листья, ушли из жизни и дядя Андрюша, и бабушка, и мастера Тупоноговы, и улочки Жуковки не стало, словно не было никогда».

«И все-таки я отправился по старым местам, где не осталось никакого следа от давних времен. Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища».

«Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли.

Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши, там жила моя бабушка — самый драгоценный для меня человек. И словно кто подсказал: "Остановись!" Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов».

Глава III (1956 – 2024)

«В поисках дома Агафьи Пуриновой, по стопам Геннадия Паушкина».

Поисковая глава будет разбита на две части. В первой краткими историческими справками будут обозначатся все объекты, на которые автор указывает на протяжение всего текста, строго по порядку. Во второй логичное обращение к картам, по которым мы и выведем детство Геннадия Паушкина.

Часть 1

«Однорка».

«Бишбалтинский трамвай номер один до 1901 года был конкой с маршрутом до Дальнего Устья, а в годы революции и гражданской войны здесь использовались лишь товарные вагоны. С середины тридцатых годов трамвай ходил от "Кольца" по набережной Булака, улице Кирова и Старой дамбе до Московского тракта, потом через Петрушкин разъезд до Дальнего Устья. Это был для меня практически единственный транспорт»

«Мальчик из Бишбалты. Часть 1», автор: Джавад Афтахович Тарджеманов.

«…устремлялись на Устье, где Казанка впадала в Волгу…»

«В Казани, в отличие от многих других городов, стоящих на крупных реках, для того, чтобы увидеть это яркое зрелище, непременно нужно было приехать в одно единственное место — Дальнее Устье (так тогда назывался речной порт нашего города). Почему порт имел такое необычное имя? Устье — потому что в этом месте было устье реки Казанки, здесь Казанка впадала в Волгу. Почему Дальнее? А потому, что было еще и Ближнее Устье — место, где речной порт оказывался на короткий срок во время весеннего половодья.

Дальнее Устье представляло собой одну единственную улицу, идущую прямо вдоль берега Волги. Улица была необычная, дома стояли только на одной ее стороне».

«Привет из прошлого: ледоход на Волге», автор: Валерий Грязнов.

«"РАМ" (механические мастерские фабриканта Рамма»

«Мельхиор Яковлевич Рам представлял в Казани Воткинский казенный механический завод…Новый хозяин надстроил старый купеческий склад дополнительным вторым этажом, а спустя еще год в обновленном здании открылся филиал Воткинского предприятия — «Волжско-Камский склад земледельческих машин и орудий в Казани, угол Дамбы, собственный дом Мельхиора Рама».

«Казанский дом на углу Дамбы: первый строительный гипермаркет и пункт приема крысиных шкурок», автор: Алексей Клочков.

«…от лесопильного завода до Устья…»

Речь идёт об одном из упразднённых предприятий.

«В середине 1950-х годов зону в затопления Куйбышевского водохранилища попала часть района: 3 лесозавода (горжилснаба, химлеспрома и лесозавод «Пролетарий»)».

Лесоперевалочная база Татнаркомлегпрома находилась непосредственно возле пристаней на Дальнем Устье.

Источник: «Википедия».

«…были выстроены дома в Кривом переулке…»

«Тесный переулок.

Назван протоколом комиссии Казгорсовета по наименованию улиц б/н от 2 ноября 1927 года, утверждённому 15 декабря того же года. До этого являлась безымянным переулком; по некоторым сведениям, в 1920-е годы использовалось название Жировский переулок. Находилась в юго-западной части Адмиралтейской слободы, между кварталами №№ 25 и 27 и разделяя надвое квартал № 29, пересекаясь с улицами Большая и Проходная.

На 1939 год на улице имелись домовладения №№ 2, 4 и 6/52.

С конца 1950-х начинает упоминаться как Тесный переулок. Просуществовал до 1970-х годов; проезд, образовывавший переулок, сохранился.

В дореволюционное время и в первые годы советской власти улица административно относилась к 6-й городской части. После введения в городе деления на административные районы входила в состав Кировского района».

В дополнение:

«Улица Сардара Ваисова.

Возникла не позднее 2-й половины XIX века. До революции 1917 года носила название улица Жировка и относилась к 6-й полицейской части. 23 января 1936 года переименована в Проходную улицу. Современное название присвоено Постановлением Главы администрации г. Казани № 2100 от 25 августа 2005 года.

На 1939 год на улице имелось свыше 50 домовладений: №№ 1–43/53 по нечётной стороне и №№ 2/48–66/2, по чётной. В середине 1950-х годов значительная часть домов улицы была перенесена в связи с попаданием в зону затопления Куйбышевского водохранилища.

В первые годы советской власти административно относилась к 6-й части города; после введения в городе административных районов относилась к Заречному (с 1931 года Пролетарскому, с 1935 года Кировскому) району».

Источник: «Википедия».

«Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам».

В комментариях публичной страницы «Загадки Казани», в социальной сети в комментариях к этому рассказу была дана следующая справка:

«…насколько следует из описания (на карте переулки не обозначены) Кривой переулок шел от Московской (Клары Цеткин) напрямую к заливным лугам и неподалеку была мечеть. Получается он должен находится в районе ограниченным современными Серп и молот (Красная) и Урицкого (3 поперечно большая). Именно в этом районе на старых картах обозначены мечети (под #25 и 27). И скорее всего Кривой переулок ближе к Серп и молот так как там есть часть улиц-домов ушедших под воду (где практически сразу за Большой не дома а река)

Автор: Юлия Жизневская.

«…мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка…»

«Вторая соборная мечеть Адмиралтейской слободы, Аитовская, №15

Построена на средства купца Сулеймана Аитова. В 1929 году была закрыта. Была снесена в 1980 году. Имеются несколько вариантов по адресу расположения мечети второй махалли Бишбалты: ул. Большая, д. 67, либо на участке вдоль красной линии ул. Большой, участок располагался перед домами 63Б, 63 и 63А (по германским авиа-фотосъемкам слободы 1943 года). Мечеть относилась (предположительно) к махалле №15».

Источник: «Исторические места Казани», Википедия.

«Построена на средства купца Юсуфа Муртазина. Мечеть относилась (предположительно) к махалле № 13. Отображена на картах города, начиная с «Плана губернского города Казани 1817 года». В 1939 году закрыта. Была снесена в 1980 году».

Источник: «Исторические места Казани», Википедия.

«…колокола Боголюбской церкви…»

«Церковь в Адмиралтейской слободе, каменная, построена в 1835 г. на средства купца Сергея Егоровича Павлова, теплая, трехпрестольная: главный в честь Боголюбской иконы Божией матери, придел с правой стороны во имя Св. Великой Екатерины, с левой во имя Св. Николая Чудотворца. В храме местно-чтимая икона Боголюбской иконы Божией Матери. Священник Никонор Михайлович Крестников, 42 лет. В приходе 95 дворов , жителей — 571, русские, православные.
Из издания Казанской Духовной Консистории «Справочная книга Казанской епархии» Казань-1904 г».

«Участь закрытия большинства храмов в 1929-1930-х годах не обошла стороной и Боголюбскую (Екатерининскую) церковь в Адмиралтейской слободе. 8 апреля 1929 года Президиум ТатЦИК принимает резолюцию по Екатерининской церкви, аргументируя тем, что в Заречном районе имеется достаточное количество церквей для обслуживания верующих, что в непосредственной близости имеется еще две церкви (Макарьевская и Смоленско-Дмитриевская), — договор расторгнуть, церковь закрыть и разобрать, строительный материал использовать на постройку школы и бани в Заречье. Еще почти полгода документы о закрытии церкви ходили по инстанциям, пока 7 сентября 1929 года НКВД не поставили заключительную точку о закрытии церкви. В 1930 г. церковь была разобрана и о ней остались лишь воспоминания.
Из Альманаха «Православный Собеседник» №1(16) 2008 г: В.Мухин «История закрытия храмов и монастырей в г.Казани в 20-30 годы ХХ столетия», изд-во КДС, Казань — 2008 г».

Источник: Церковь Боголюбской иконы Божией Матери в Адмиралтейской слободе, «РусКонтур».

«На Устье после паводка работал плавучий ресторан…»

Точной информации в данный момент о нём нет, возможно ресторан находился в этой области.

«Дядя Андрюша работал слесарем-котельщиком на заводе "Серп и молот", тетя Женя — закройщицей на швейной фабрике. Все на одной улице Клары Цеткин…»

«Завод «Серп и Молот» основан в 1851 году и принадлежит к числу старейших предприятий России».  

«Образован на базе национализированного в 1918 г. чугунолитейного и механического завода Свешниковых в ведении Казанского ГСНХ, с 1922 г. - в ведении Татметаллтреста, с 1949 г. - Министерства тяжелого машиностроения СССР, с 1957 г. - ТСНХ, с 1966 г. - Министерства тяжелого, энергетического и "транспортного машиностроения СССР. Выпускает сельскохозяйственные машины, ленточные транспортеры».

Источник: архив Ф.Р-665, ед.хр. 1681, 1921 - 1923, 1925 - 1983 гг., в т.ч. личные дела - 232 ед.хр., 1933 - 1945 гг.

«В 19 веке был разбит Сад Тиволи, который в 1889 году был переименован в Андреевский Сад, а в начале 20 века получил название Дудуровский Сад. Вот на месте Дудуровского Сада в конце 30х годов и началось строительство Государственного Союзного Завода N 543 с подчинением 3-ему Главному Управлению Наркомата Вооружения СССР».

Уточняется, что предприятие текстильной промышленности находилось по адресу Улица Клары Цеткин, 18-20, швейная фабрика располагалась на этой территории.

Источники: Сайт сантехников и сайт PhotoBuildings.

«…родственники Тупоноговы…»

Ни в одном источнике нет упоминаний конкретно об этом семействе, родственным с Паушкиными (Пуриновыми), книга памяти и центр генеалогических исследований указывает на Тупоноговых, но в первом случае говорится о погибших на фронтах второй мировой войны, сам Паушкин в рассказе об этом не уточняет, лишь: «Как сорванные листья, ушли из жизни и дядя Андрюша, и бабушка, и мастера Тупоноговы, и улочки Жуковки не стало, словно не было никогда».

«Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища».

Скорее всего Геннадий Александрович проходил по улице Серп и Молот, сворачивая на улицу Большую и далее на ответвление этой же улицы, где когда-то и стояла вторая соборная мечеть (ориентиры – Большая, 45А, 48, 38) вероятность прогулки по дамбе, отрезающей старое русло Казанки проходящей параллельно с улицей Боевая, перетекающая в улицу Большая имеется, но логически первый вариант более близок в реальности.

«Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли».

«Мусульманское кладбище у самой кромки Волги в Кировском районе города давно не работает, но продолжает привлекать внимание. О нем почти ничего не известно, что позволяет некоторым историкам утверждать, что кладбище относится чуть ли не к XIV веку, хотя более взвешенные версии датируют его серединой XIX века. Кладбище прежде всего примечательно нарочитой заброшенностью: разбитые могильные камни с арабской вязью, непроходимые заросли американского клена. При посещении помните: на кладбище отсутствует планировочная структура, поэтому, скорее всего, вы будете ходить по могилам — побольше почтения и лучше без фотосессий.

У татарской общественности сложилось мнение, что кладбище на улице Брюсова в Адмиралтейской слободе является кладбищем древнейшего на территории современной Казани селения Бишбалта (оно существовало еще во времена Волжской Булгарии). Мы сначала тоже так полагали. Но изучение источников и литературы показало, что кладбище в слободе возникло в 1840-е годы. Хоронили там татар, которые работали на пороховом заводе, предприятиях в Адмиралтейской слободе и торговой пристани неподалеку. Самое раннее сохранившиеся захоронение на кладбище датируется концом XIX — началом XX века, самое позднее — 1930-ми годами. Возможно, более старая часть кладбища оказалась затоплена водами Куйбышевского водохранилища. Но ни в одном источнике литературы, вышедшей до затопления, фактов о расположении там древних камней мне не встретилось. Поэтому я не исключаю возможности, что на самом деле то, самое древнее, кладбище в Бишбалте располагалось в районе самого поселения Бишбалта, в конце Адмиралтейской слободы — через дорогу от «Петрушкиного двора», ближе к Волге. Помочь это выяснить могут только подводные археологические исследования».

Источник: сайт «Мое Семейное Древо».

«Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши… Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов.

«Детские годы писателя прошли в доме бабушки Агафьи Пуриновой. А. Паушкин вспоминал: «По словам отца, его бабушка свободно говорила на татарском, чувашском, мордовском (эрзя и мокша) языках» Г. Паушкин навсегда сохранил любовь к бабушкиному дому, называя его «белой нашей мазанкой» и «белым домиком на бугре», который как магнит притягивает к себе: «Бабушкин домик стоял у самого откоса, окнами на заливные луга. С этого места были видны зубчатые стены города, белый кремль с башней Сююмбике и острые шпили железнодорожного вокзала»

Источник: «Геннадий Паушкин и Рустем Кутуй», Л. И. Нестеренко (Уфимцева).

Часть 2

В картографическом эпизоде исследования будет сохранён порядок хронологии выпуска карт, это ни в коем случае не противоречит поиску, так как объекты о которых писал Геннадий Александрович существовали задолго до его рождения.

Анализ этой карты будет кратким, интересующие объекты на плане: обозначение религиозного объекта (крест), это первая соборная мечеть, переулок уводящий вниз от современной улицы Большая в глубину кварталов.

Разберём карту, нарисованную за 7 лет до рождения Паушкина, особое внимание стоит обратить на кварталы 25 и 27, изображение двух полумесяцев указывает на мечети, вторая соборная в квартале 25, между кварталами 25, 27, 26, 29 проходит улица «Жировка». Между двумя кварталами с мечетями находился кривой переулок. Около квартала 41 находится магометанское кладбище, это и есть кладбище «Бишбалта». Внизу находятся пароходные пристани, где в будущем располагался плавучий ресторан, направление стрелки от Казанки в Волгу – устье, на котором смотрели на ледоход. Также на плане виден вокзал, выше Кремль, эти два объекта были видны из дома Агафьи Пуриновой. Красной линией отмечен маршрут «однорки» (трамвая №1). В верхнем углу проходит улица Триумфальная, на ней находились механические мастерские фабриканта Рамма. И очень важная деталь на плане – озеро «Кривое», по ул. Красная (ныне Серп и Молот».

1927 год, Геннадию Александровичу 6 лет, на плане хорошо видна устьинская ж.-д. ветка («проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища»), в середине пути этой ветки в будущем будет один из лесозаводов, остальные три довольно просто найти на карте по обозначению «труба лесопилки».

Год добровольного ухода Паушкина на фронт русско-финской войны. На плане города в области уже Кзыл Армейской слободы улицы и переулок переименованы в «проходную» и «тесную».

Главной проблемой исследования является наличие всего лишь одного источника информации, нет сведений о жизни и смерти Афгафьи Пуриновой, её сына Андрея Пуринова, супруги Евгении. Так же нет понимания, когда в последний раз Паушкин виделся с бабушкой, до 1939 года или же после возвращения с войны? Точка невозврата, связанная с Дальним Устьем всегда одна – это 1956 год. Проходил ли по бетону набережной Геннадий Паушкин в 1995 году или в год издания книги «Дом в конце кривого переулка» пока остаётся загадкой. Тем не менее, переходим к незаменимой немецкой АФС и пытаемся расставить все точки, чтобы обнаружить тот светлый дом.

На этом богатом на объекты фотоснимке мною криво-косо были выделены упоминания мест (не всех) необходимых для определения местоположения дома в конце кривого переулка. Самые важные тезисы:

• Ее дом высился на бугре, в самом конце Кривого переулка. "Кривой" напрямую выводил с Московской улицы к заливным лугам

• мусульмане чинно шествовали в мечеть неподалеку от Кривого переулка

• И улочка Жуковка — напрямую к остановке поезда — тоже была зеленой, незатоптанной: по дороге никто не ездил, а ходили по ухоженным тротуарам

• Шагаю по бетону набережной: бездушные жилые башни, за ними — разлив Куйбышевского водохранилища.

• Свято место пусто не бывает: на набережной, где когда-то слобожане смолили лодки, теперь выстраиваются в ряд коттеджи, сработанные под старину, с ажурной металлической оградой и железобетонной стеной, через которую разве что птица перелетит, а прохожим надо обходить стороной...

• Ну, что же, место — самое подходящее: современные хоромы будут стоять на самом берегу широкого залива. С лодочной станции каждое лето станут выходить на широкий простор катера.

• Иду по вехам памяти, проведя мысленную линию от полотна железной дороги до татарского кладбища с умолкнувшей соловьиной рощей — оно осталось на крохотном пятачке земли

• Где-то на полпути стоял дом дяди Андрюши, там жила моя бабушка — самый драгоценный для меня человек. И словно кто подсказал: "Остановись!" Вот на этом месте жил, дышал дом — последний в Кривом переулке. С этого бугра открывался широкий простор лугов.

  Версия №1

Кривой переулок, видимо когда-то называемый местными так, который в будущем из безымянного переименовали в тесный проходил вблизи второй соборной мечети петлял в сторону улицы Брюсова и соединялся с Чистоозёрской, в нынешнее время выхода к Волге с этой улицы нет.

Единственный дом по левую руку от красной линии как будто действительно возвышается, хотя не исключено, что это забор или палисад. Тем не менее, никаких иных построек вплоть до кладбища «Бишбалта» на пути следования не замечается. Упоминаемые башни видны везде, начиная от поворота с улицы Серп и Молот на улицу Большую. Коттеджи под старину имеются на улице Брюсова не в едином экземпляре и всё это территория плотной застройки без каких-либо пробелов. Лодочная станция стоит аккурат с кладбищем. Далее с кладбищем так же нет вопросов, но о каком полотне железной дороги идёт речь, устьинской? Большой вопрос по «Жуковке», она существует и сейчас и выводит к горьковской железнодорожной ветке, но почему же её не стало? До 1917 была «Жировка» (журовка), которая стала Проходной и ныне Сардара Ваисова, тем более и тесный переулок назывался когда-то жировским.

В начале исследования опубликована фотография дома Петровых, аннотация к этой фотографии содержит следующее: «дом построен на бывшей навозной свалке, попал в зону подтопления водохранилища и расселен в 1982 году».

Меня порою спрашивают, NordSkif, а как быстро портятся заброшенные объекты? Однозначный ответа на этот вопрос дать невозможно, ведь в процессе задействовано множество факторов, действие которых будет отличаться с течением времени и в конечном итоге даст разный результат.

Но у меня для вас уникальный случай — заброшенное советское бомбоубежище, сфотографированное с разницей ровно в пять лет. Практически сухое и целое, расположенное под цехом, закрытым в 2011 году и заброшенного в настоящий момент завода.

Далее внимание на фото. Порядок «было-стало» — первая фотография спустя пять лет после закрытия завода и того, как за убежищем перестали следить, а вторая спустя десять лет, после того как цеха на поверхности стали сносить в убежище стало попадать чуть больше влаги.

1. Общий зал для укрываемых

Начнём с хорошего. Тут изменений практически нет — лишь на полу появилось чуть больше разводов и вытащили на свет божий часть деревянных полетов, что ранее в изобилии стояли вдоль стен.

2. Склад средств индивидуальной защиты

Нетронутый склад находился в идеальном состоянии на момент нашего первого визита склад СИЗ нынче представляет собой печальное зрелище.

За пять лет толпы юных сталкеров растащили большую часть противогазов ГП-7 и полностью вытащили все фильтры. Это как раз та самая причина, почему мы не раскрываем координаты заброшенных объектов. Вы наблюдает разгром, который занял пять с лишним лет. В случае, если бы координаты объекта стали известны всем и сразу, процесс занял бы в лучшем случае несколько недель, а то и дней…

3. Аварийные выходы

Внешне — никаких отличий. Вздулась краска на стенах и расцвела красным цветом плесень на плане защитного сооружения. Только вот дверь в аварийный выход, что раньше открывался хоть и со скрипом теперь «прикипела» и не открывается.

4. Пункт управления — штаб гражданской обороны завода

Здесь изменения, произошедшие с сооружением наглядные: парты и стулья, рассохлись, поверхности покрылись плесенью и опавшей с потолка штукатуркой. Аккуратное помещение превратилось в полноценную постапокалиптическую локацию.

5. План завода

Штаб ГО в деталях. Идеально сохранившийся план стал абсолютно не читаемым из-за охвативший его колонии плесени.

6. Узел связи

Здесь ситуация ровным счётом такая же, как и в прошлом помещении. Вдобавок ко всему осел и провалился пол, а также пропала часть присутствующего ранее оборудования связи.

Здесь ситуация ровным счётом такая же, как и в прошлом помещении. Вдобавок ко всему осел и провалился пол, а также пропала часть присутствующего ранее оборудования связи.

Вот так выглядит заброшенное бомбоубежище (бункер) оставленное в буквальном смысли «гнить» без обслуживания и ремонта. Всего пять лет хватило, что бы из заброшенного, но вполне пригодного для использования объекта убежище стало абсолютно не готовым к приёму укрываемых и работе в качестве местного штаба гражданской обороны.

На этом всё, надеюсь было наглядно, спасибо за внимание!

Ежедневные репортажи из поездок по заброшкам публикуем здесь https://t.me/nord_skif