Самара, известная своей богатой историей и значительным вкладом в промышленное развитие России, хранит множество архитектурных памятников, среди которых особое место занимает элеватор Госбанка, построенный в 1916 году. Этот уникальный объект стал символом экономического процветания региона и важным элементом в истории развития зернового хозяйства страны.
Исторический контекст
В начале XX века Самара являлась одним из крупнейших центров хлебной торговли в Российской империи. Город обладал выгодным географическим положением на пересечении важных транспортных путей, что способствовало активному развитию зернового рынка. В 1916 году, в разгар Первой мировой войны, была завершена постройка элеватора Госбанка, который стал частью государственной программы по созданию мощных зерновых хранилищ для обеспечения продовольственной безопасности страны.
Архитектурные особенности
Элеватор представляет собой образец промышленной архитектуры начала XX века, выполненный в стиле неоклассицизма. Здание отличают массивные кирпичные стены, арочные окна и характерные для того времени декоративные элементы. Конструкция элеватора была тщательно продумана для обеспечения максимальной функциональности: здание оснащено современными на тот момент механизмами для подъема и транспортировки зерна, а также системами вентиляции и пожаротушения.
Технические характеристики
Элеватор Госбанка был одним из самых передовых зернохранилищ своего времени. Его емкость составляла несколько тысяч тонн зерна, что позволяло хранить большие запасы продукта, необходимого для обеспечения продовольственных нужд региона и страны в целом. Система автоматической погрузки и выгрузки зерна, примененная в элеваторе, значительно ускоряла процесс обработки и транспортировки продукции, что было особенно важно в условиях военного времени.
Значение для региона и страны
Элеватор сыграл ключевую роль в развитии зернового хозяйства Самарского региона. Он обеспечивал хранение и переработку значительных объемов зерна, что способствовало экономическому росту и укреплению продовольственной безопасности страны. Кроме того, здание элеватора стало важным архитектурным памятником, олицетворяющим индустриальное развитие России в начале XX века.
Состояние и использование сегодня
На сегодняшний день элеватор Госбанка продолжает оставаться важным объектом культурного наследия Самары. Здание поддерживается в хорошем состоянии и используется для различных нужд, связанных с хранением и переработкой зерна. Оно также привлекает внимание туристов и историков, интересующихся промышленной архитектурой и историей экономического развития России.
Элеватор Госбанка в Самаре — это не просто здание, это символ эпохи и свидетельство важного периода в истории города и страны. Его сохранение и изучение помогают лучше понять прошлое и ценить вклад предыдущих поколений в развитие нашего современного общества.
Заводы стоят, но скоро от некоторых закрытых предприятий не останется даже воспоминаний. Например — заброшенный винзавод в приморском посёлке Черноморское. Информацию о нём пришлось собирать буквально по крупицам, так как руины огромного предприятия — есть, а информации о нём практически нет. А снесут «заброшку», так скажут и не было ничего…
А тем временем Черноморский винный завод в былые годы был крупнейшим производителем первичных винных материалов в Крыму и посмотрите, во что он превратился теперь!
Основанное в 1963 году предприятие, встречает краеведческую группу массивной стелой у КПП. На проходной пусто, а у забора валяются кучи мусора. Доступ на территорию совершенно свободный, а полёт на квадрокоптере (материал от 2021 года, не удивляйтесь) показал отсутствие на заводе посторонних личностей, которые могли бы помешать осмотру закрытого советского предприятия.
1/5
На дворе весна, крымская природа радует разнообразным цветом, но на душе скребутся кошки, как это обычно бывает при посещении некогда цветущих советских предприятий.
Пройдя мимо руин заброшенной котельной мы направляемся к месту, куда приезжали машины, доверху груженные спелым виноградом.
Виноград сгружали в бункеры, которых было несколько штук, так что машины могли выгружать урожай одновременно. Целых восемь хозяйств в Тарханкуте возили виноград на черноморский винный завод. В пик сезона на предприятии принимали 3000 тонн винограда в сутки.
1/3
Следующее помещение — дробильный цех. Оборудование полностью демонтировано и нам лишь остаётся догадываться как он выглядел раньше. В дробильном цеху отделяли гребни и дробили виноград, гребни, затем по воздушному транспортёру отправлялись к прочим отходам.
Чтобы было понятнее, так в общих черта выглядит процесс приготовления первичного винного материала.
Бочки в которых происходило брожение просто огромные. Выглядят они, конечно, не презентабельно, но как говорят местные, представители заводов Коктебель, Инкерман, Массандра толпились в дегустационном зале и даже доходило до драк за виноматериал, который затем шёл для изготовления коньяков, игристых, креплёных, сухих полусухих, сладких полусладких, столовых вин.
1/4
Если я правильно понимаю, красной краской на бочках, написана дата закладки первого винного материала.
1/2
Чтобы бочек под крышей здания поместилось как можно больше, ёмкости частично выступают за пределы здания.
Сложно поверить, что когда-то на заводе трудилось целых 150 человек.
Сейчас, здесь полнейшая разруха и даже полезной документации в опустевших кабинетах уже не найти.
1/3
Пустоту заброшенных помещений скрашивают лишь редкие, чудом сохранившиеся до наших дней оригинальные таблички на стенах.
Самый просторный и «богато» украшенный кабинет по всей видимости принадлежал директору предприятия. Но теперь, здесь также пусто, как и во всех остальных…
Кроме тех помещений, которые вы видели на снимках было ещё спиртохранилище и даже собственная линия розлива, на которой разливали эксклюзивную марку вина «Украинская Ночь».
Кто-то скажет, что винный завод с устаревшим оборудованием — это не то предприятие о закрытии которого стоит грустить. Такая точка зрения мне понятна. Стоит отметить, что завод закрыли ещё в 2013 году, так что социальная часть вопроса в данном случае также не столь интересна как собственно история предприятия.
1/3
Я рассматриваю историю заводов и фабрик как лейтмотив всей советской истории, а закрытые заводы о которых не осталось упоминаний — вырванными страницами из нашей истории.
Так, что пусть хотя бы в сети останется упоминание о том, что в посёлке Черноморском когда-то был собственный винный завод, а ещё комбикормовый завод и завод торгового оборудования которые также закрылись. Если читателю известна история производств в Черноморском или кто-то располагает прижизненными фотопредприятий — просьба поделиться в комментариях.
Больше про всякое заброшенное/подземное/индустриальное рассказываем в нашем блоге
Васильево. Ильинская волость Казанского уезда Казанской губернии. "Берег Волги". Фотография Ивана Евдокимовича Бусоргина.
1912 год (приблизительно).
Моё приветствие! Это блиц-исследование загадка, над которой ещё предстоит крепко подумать в будущем любителям истории родного края. В этот раз мы отправляемся за пределы Казани и держим путь на Волгу, в посёлок городского типа Васильево. Именно на берегу реки и находится объект исследования, осталось ли от него что-либо – это вопрос без ответа. Одно из самых живописных мест дачного направления и жителей города, в котором некогда размещалось судоремонтное предприятие нередко становилось предметом ошибки. На почтовых карточках в дореволюционные годы указывался «Васил(ь)евский затон», но эта область находится в нижегородской области, рядом с городом Чкаловск. Ближайший затон с Васильево именовался Паратским (бывшее. название Зеленодольска). Однако сам Васильевский затон существовал и на нём также велись ремонтные работы пребывающих судов. В результате моего поиска и исследования карт Волги в области посёлка был обнаружен Елизаветинский пароходный завод. Увы, об этом месте, как и обозначении на планах и картах информации нет и по сей день. Эта находка перевернула всё и принудила к исследованию.
Глава I (1693 – 1854)
«Краткая история села Васильево. Основные сведения о судостроительстве. Доки и верфи»
Сайт «Территориальная геральдика Республики Татарстан» содержит ёмкую и необходимую информацию:
«Поселок Васильево расположен на северо – западе Республики Татарстан на левом берегу р. Волга, напротив впадения р. Свияга.
На трехсотлетнюю историю села указывает дата - 1693 год – когда, еще деревней, оно было приписано к раифской пустыни. В 1764 году церковные и монастырские земли были изъяты в собственность государства, а крестьяне, отпущенные на свободу, стали называться экономическими. До 1854 года здесь проходила переправа тракта Казань – Нижний Новгород, или, как ее тогда назвали, «Свияжский перевоз». В 1833 году, направляясь в Оренбург, здесь проезжал А.С. Пушкин, бывали и другие известные люди – А.И. Герцен, проезжавшие через эти места декабристы. В 1885 году в селе значилось 113 дворов и 786 душ населения. Основными видами занятий их наряду с традиционными хлебопашеством и рыболовством были ткачество, плетение бельевых и дорожных корзин, плотничество».
Татарская энциклопедия «Tatarica» в статье про город Зеленодольск дополняет:
«В конце cемнадцатого столетия деревеньку Васильево, где тогда насчитывалось не более сотни жителей, приписали к Раифскому монастырю. Местное население, помимо хлебопашества, занималось плотничеством, строительством баркасов и, конечно же, рыбной ловлей. В те годы рыбацкие сети не пустовали – гигантские сомы, щуки длиною до полутора метров попадали в них довольно часто. Осетры, лещи, судаки и сазаны, а также икра поставлялись и в Раифскую обитель».
«В 1854–1857 гг. на участке берега залива реки Волга, известного как «Кабачищенская поляна», переселенцами из марийского села Большие Параты (ныне Волжского района Республики Марий Эл) основан выселок, с 1865 г. – деревня Кабачищи».
«В 1880-е гг. Кабачищенский затон стал постоянным местом зимовки и ремонта речных судов. В 1895 г. в нем были заложены стационарные судоремонтные мастерские Казанского округа путей сообщения, обслуживавшие казенные землечерпальные и другие суда (ныне акционерное общество «Зеленодольский завод им. А.М.Горького»).
С 1897 г. в официальных документах затон и поселок при мастерских, ставший основой будущего Зеленодольска, именуются Паратскими (Паратск)».
Статья «По следам разбойника Василия и Пугачёвского есаула» сайта зеленодольского муниципального района упоминает купца Атлашкина:
«Было у Атлашкина несколько судоходных барж, перевозивших по Волге зерно и строевой лес. Кроме того, он владел покосами по берегам речки Сумки. По воспоминаниям старожилов, сам купец, несмотря на приличное состояние, богатством своим не кичился. Помогал бедным, а летом на сенокосе, объезжая поля, нередко сам брал в руки звонкую «литовку» и косил луговые травы».
Глава II (1877 – 1902)
«Феномен на картах. Затон за затоном. Васильевский затон и перекат».
Чтобы не быть голословным я сразу перейду к картам лоции Волги за 1877 год, дабы утвердительно указать на то, что на данный момент никому неизвестно. Порядок расположения будет тем же, в начале Кабачищи, вслед за ним неопознанный пароходный завод вблизи Васильево. В чём же загадочность данного фактического присутствия неопознанного заводского объекта. Само название «Елизаветский» скорее всего имеет привязку к имени императрицы российской империи – Елизавете Петровны, дочери Петра I, однако годы жизни императрицы далеки от датировки карт, императрица скончалась в 1761 (2) году. Казалось бы, на помощь должны прийти карты лоций более раннего периода, и такая даже нашлась, карта относится к 1868 году, но и это далеко не период правления Елизаветы, на данной карте объект обозначений не имеет. По маркерам лоцманского атласа реки Волги от Рыбинска до Казани 1880 года в области объекта исследования были расположены четыре деревянных здания под литерой и числом – П140, в комплексе зданий размечена цифра 24. На плане военно-топографической карты Казанской губернии 1880 год объекта нет, но на карте Волги от Ветлуги до Камы 1881 года объект имеет обозначение под цифрой 33 и именуется «Елизаветинск. пароход. завед». После 1881 года объект канул в небытие.
Специальная карта реки Волги между Нижним Новгородом и Казанью 1868 года.
Военно-Топографическая карта Казанской губернии 1880 год
Карта Волги от Ветлуги до Камы 1881 года
Несколько рукописных трудов в книгах и статьях напрямую указывают на существование васильевского затона, однако путаница между Чкаловском и посёлком городского типа Васильево имеет место быть и по сей день. Проблема в фонетической идентичности и наверняка в орфографической ошибке, допущенной при печати открытых писем (открыток) в дореволюционные годы. Тем не менее результаты поиска подвели к обнаружению весьма необычного видеоролика, в котором автор упоминает некую «слесарку», неравнодушный комментатор даже поделился адресом этого места.
Римма Бабаева, автор книги «Васильево: 4 века на левом берегу Волги» также была удивлена информации о существовании на картах такого объекта и уведомила о том, что такая информация ей не попадалась, добавив при этом, что в начале 1900 годов существовала организация Васильевский затон.
Труд Н.И. Воробьев «Вниз по Волге-реке...» рассказывает:
«На левом берегу, на всем его протяжении до г. Казани, ярко выделяются песчаные косы, кустарники и зеленый ковер широкой поймы, прорезанной многочисленными старицами, часть которых превратилась в затоны. Паратский, Васильевский, Аракчинский затоны глубоко врезаются в пойму, подходят к второй террасе и являются местом зимовки судов и путем подвоза сырья к расположенным здесь заводам. У самого подножья третьей террасы проходит железная дорога. Весь участок от моста до Казани является почти сплошь заселенным. Шумная деловая жизнь левого берега и тихие, то ласковые, то угрюмые высоты правого – такова картина этого отрезка течения Волги».
Следующая работа: «Спутник по реке Волге, ее притокам, Каме и Оке на 1902 год: Часть 3. От Нижнего до Астрахани»
«Васильево— село, основано, по преданию, разбойником Василием, уроженцем Вятской губернии. Недалеко от села Васильевский затон».
«Как только спадали вешние воды и весенний паводок, плотину буксиром переправляли на васильевский перекат, где ставили на якорь. Специальные щиты, спускаемые на дно с плотов, изменяли течение реки. К сентябрю промывку дна заканчивали, плотину расчаливали и по частям буксировали в затон, где в течение зимы ремонтировали и меняли поврежденную оснастку.
Обслуживали эту громоздкую систему пароходы казанского купца Журавлева.
Васильевский перекат представлял серьезную угрозу судовому движению по Волге, а было оно в ту пору чрезвычайно интенсивным, не в пример нынешней «полумертвой» Волге. Обслуживание плотины Янковского привлекало в Кабачищи мастеровой люд, который постепенно обживался, обрастал семьями и хозяйством. Ремонт судов требовал все больше рабочих и, подчас, высокой квалификации. Остро вставал вопрос с жильем».
Глава III (1902 – 2024)
«Слесарка васильевского затона. Остатки иного объекта»
Цитируя видео «Историческая история камня на берегу затона поселка Васильево» под авторством Веденея узнаётся довольно интересная информация:
«Посёлок «Васильево», берег затона, район №4. Фундаментные камни на берегу Волги. Со слов Суетина Александра, жителя Васильево, он рос на берегу, со слов его деда и соседей. Фундамент и часть большой стены был поставлен на известняк. Этот камень был частью, как её тогда называли – «слесарки», а именно по ремонту судов, судовая мастерская. По Волге шли суда и останавливались на кратковременный ремонт. Клепали на баржах заплатки, подъезжали баркасы и корабли. Среди местных место называлось «слесарка», рядом находилась конюшня. Сама кладка была сделана из отбракованного, бросового кирпича. Возможно материал был привезён с острова Свияжск».
Некто Владимир М оставил комментарий с адресом этого места - Васильево, Ул Набережная д 14 и приблизительные координаты «слесарки» таковы: 55°49'32.1"N 48°41'48.3"E
Следовательно, относится это место к тому самому заведению, проводившему ремонтные работы, но не имеющее отношение к объекту исследования.
Общий вывод и заключение исследования:
Данное оперативное исследование затрагивает некогда существовавший загадочный объект, имеющий отношение к судостроительству или восстановительным работам, находился он в непосредственной близости с деревней Васильево, первое упоминание на картах относится к 1877 году, последнее к 1881, именовался этот объект как «Елизаветский пароходный завод» или же «Елизаветинское пароходное заведение». Ни в одном источнике, связанным с уездом и губернией данное словосочетание не обнаруживается. Так же нет пояснений на карте лоции 1880 года, но совершенно точно можно сказать, что комплекс состоял из четырёх деревянных построек, какие функции выполнялись там можно предполагать лишь логически. Также в исследовании затронут наш, татарстанский Васильевский затон, об этом указывается и в письменных источниках, а также в вышеупомянутом видео. Что касается почти одноименного затона, то подробно о нём написано в архиве администрации городского округа Чкаловск Нижегородской области / Фонд № Р-15, акционерное общество "Чкаловская судоверфь", архивы периода времени: 1966 - 1981 гг. В них очень подробно описывается вся деятельность организации и да, затон к Казани отношение имел, но в качестве производителя пристаней.
Фотография с натуры. Граверы Гусев и Михайлов Казань, 1904 год.
Моё приветствие! Вторая часть исследования расскажет о магазинах семьи Шнеебергов, их домовладениях, родственниках и вероятно знакомстве и взаимодействии с другими представителями города, проживавших в Дальне-Архангельской слободе города Казань.
Магазин Шнееберга находился в доме Чукашева (Горького, 19) в 1910 году.
Принадлежал жене купца Г.Е. Чукашева. Дата постройки - 1908 г. Архитектор - К.С. Олешкевич.
Ул. Горького, 19 (Дом Чукашева. Аптека Шварца). 1900 – 1917 гг.
Семена, цветы и прочие садовые изыски продавались как минимум в четырёх магазинах города, занимая серьёзные купеческие дома в центре города. Полагаю, что спрос на них был велик, восстановление ботанического сада во время ранних советов проходило и благодаря изъятиям из домовладений редких видов растений, которые собирали буквально по всему городу. Получился эдакий реверс, круговорот семян и растений в Казани. Флора, выращенная в бот. саду и продаваемая в магазинах Квасникова, Шнееберга и прочих вернулась в альма-матер энтузиастами университета.
От точек сбыта перейдём к домовладениям и жилому имуществу. Статья «Ботанический сад Казани: тяжба за землю, расхищение и чекистские расстрелы» проекта «Реальное время» от 24.02.2018 прямо намекает на этническую принадлежность:
«Вдоль берега Кабана по обеим сторонам нынешней ул. Назарбаева шла Архангельская улица, названная так по церкви Михаила Архангела, ныне снесенной. Участок Архангельской улицы севернее этой церкви назывался Ближне-Архангельской, а южнее — Дальне-Архангельской. Именно на Дальне-Архангельской был расположен Ботанический сад и красивые дачные дома богатых людей — русских, татар, немцев».
Родословная книга в разделе жителей Дальне-архангельской улицы содержит данное:
Шнееберг Герман ( - после 1910)
Шнееберг Отто ( - после 1910)
Шнееберг Юлия ( - после 1910)
Не менее важно:
Унженина Ольга Васильевна ( - после 1910)
По адресу Хади Такташ, 114 до сих пор стоит двухэтажное здание с чугунной оградой второй половины ХIХ века, принадлежавшее купцу Василию Николаевича Унженину. Это на данный момент единственный объект культурного наследия на этой улице в котором по вышеуказанным данным проживала Ольга Васильевна. Находится это здание в историческом 188 квартале, где и ботанический сад. Вероятно, жилые пространства Шнеебергов могли быть поблизости, и представители обеих семей могли быть знакомы. Из известных фамилий на Дальне-архангельской проживали: Гейнс Ольга Сергеевна, Докучаева Анна Яковлевна, Клыковская Александра Михайловна, Петцольд Оскар Эдуардович, Ширшова Екатерина Тимофеевна, Щетинкин Павел Васильевич.
Список вероятных соседей по улице в очередной раз подтверждает высокое привилегированное положение Шнеебергов, но в дворянской книге нет ни единого упоминания о них. Повторюсь, рождается предположение, что сведения по ним были уничтожены специально.
Хади Такташ, 114. Бывший дома купца Василия Николаевича Унженина, апрель 2024 года.
Статья «Прогулка по городу Казани» проекта «Старая Казань» отмечает:
«Небольшой дом рядом лишь оградой да балконом напоминает нам о том, что это дача В. Унженииа, знаменитого казанского чаеторговца, умершего в 1899 году. Проект дачи составил не менее знаменитый архитектор М. Литвинов»
Первоначально удалось найти восемь членов семьи, но в виду расширенного поиска по справочникам и адрес календарям список семьи увеличился до 10 человек:
Альберт Альбертович Шнееберг – упоминание в каталоге 1896 года и казанской справочной книге 1895 года (изд. Ив. Иванова). Сын Альберта Карловича.
Г.Г. Шнееберг – упоминание в каталоге 1910 года.
Е.К. Шнееберг – упоминание в справочнике «Н.Г. Шебуев Вся Казань с планом г. Казани, сост. землемером И. А. Овсяным» 1899 года.
Ольгерд Ольгердович Шнееберг – упоминание в справочнике «Н.Г. Шебуев Вся Казань с планом г. Казани, сост. землемером И. А. Овсяным» 1899 года.
1895 год.
1899 год.
Одна из самых важных находок, место жительства – «4 часть, дальне – архангельская слобода, дом № 123». Ещё одной находкой из того же справочника стал некий Ландышев Василий Николаевич, проживавший в доме семьи. Соседом Шнеебергов был архитектор Владимир Кузьмич Бечко-Друзин, проживавший в доме № 121
Стоит обратить внимание на разницу написания фамилии, в 1895 году – «Шнейбергъ», в 1899 – «Шнеебергъ». В 1884 на карте – «Шнеберг».
Промежуточные выводы таковы: приписка «прус.» однозначно говорит о немецком происхождении, город Лейпциг, указанный на титульном листе прейскуранта от 1899 года, допускает о связи казанских Шнеебергов с этим немецким городом. Дом семьи мог находится в области современного адреса – Хади Такташ, 123, само садовое общество по той же стороне, рядом с домом купца Унженина.
Глава III (1917 – 1928)
«Первый социальный городок Казани. Забвение рода Шнеебергов. Ни следа, ни слова, ни воспоминаний».
Последнее документальное упоминание относится к 1910 году, в рекламном блоке справочника-календаря фигурирует Г.Г. Шнееберг и более никаких свидетельств о них не фигурирует нигде. Очередное предположение о местонахождении хоть каких-либо цепей связи судьбы о Шнеебергах как бы это банально не звучало – это архангельское кладбище, по крайней мере на нём захоронен упоминаемый ранее архитектор Бечко-Друзин. Возможно Альберт Карлович Шнееберг может покоится там же, однако в ранние советские годы на этом кладбище по слухам было захоронено не малое количество расстрелянных противников советской власти. В очередной раз повторюсь, никакой информации, ни биографической, ни событийной об этом роде в Казани не нашлось, как будто всё, что было известно о них уничтожено сознательно. Что же касается домовладений, то на плане города от 1930 года предположительно можно определить ряд домов по Дальне-архангельской улице, немного позже от них не осталось ничего, как и от садового торгового общества, плодопитомника напротив ботанического сада. Настало время социального городка.
Статья «Советская Казань: время становления (1920-1930-е гг.)» под авторством Светланы Малышевой и Алла Сальниковой рассказывает о становлении социального городка:
«В годы первой пятилетки в Казани начал работу крупнейший в СССР меховой комбинат, дававший стране 50 % всей меховой продукции. Одновременно с сооружением его корпусов около Архангельской слободы в 1928-1931 гг. был создан «социалистический городок» для рабочих. Этот поселок, названный именем казанского революционера Лозовского, состоял из четырех-пятиэтажных домов. В квартирах (первые в Казани дома для рабочих) был водопровод, канализация, центральное отопление. Территория поселка была хорошо озеленена, благоустроена, было построено несколько детских садов и яслей, а также в 1935 г. Дворец культуры. Активное жилищное строительство началось также в окрестностях д. Воскресенское, где в годы первой пятилетки развернулось строительство ТЭЦ-1, а позднее заводов синтетического каучука и искусственной кожи».
Поселок Лозовского 1929 – 1931 гг.
Нет смысла углубляться в подробности о социальном городке, важно отметить, что просуществовал он до 2009 года, после чего был снесен до основания в виду ветхости и застроен современным многоэтажками.
Общий вывод и заключение исследования:
Собранные данные лишь частично помогли скомпилировать целостный образ о семье Шнеебергов и их деятельности. И не смотря на скудный объём я всё же вывел некую логически правильную и хронологическую ветвь событий. Дальнейший текст является исключительно авторским предположением, имеющим за собой лишь малую крупицу фактов.
Карл Шнееберг, уроженец города Лейпциг, будучи женатым прибыл в Российскую империю, в частности в город Казань. Произошло это в начале первой половины 19 века, приблизительно в 1820-30 гг. У него родился сын, Альберт Карлович Шнееберг, именовался он уже по русскому обычаю. Скорее всего Карл Шнееберг был знаком с профессурой казанского императорского университета, Карлом Фуксом, Людвигом Фогелем и другими и был очень тесно связан с ботаническими науками. Вероятно, Карл Шнееберг в виду своей связи с университетом и новым открытым ботаническим садом решил организовать своё личное дело по продаже семян и растений, расположив плодопитомник в непосредственной близости с ним по улице Дальне - архангельской. Открытие садового торгового общества произошло в 1858 году. Продукция отпускалась, как и из самой оранжереи, так и в магазинах города, первый был в доме Бутлерова по улице Покровской, он упоминается в 1862 году. В доме Болдырева, по улице Воскресенской магазин был упомянут в 1896, в 1901 году продукция отпускалась и в магазине дома Юшкова, в 1910 в доме Чукашевой на Николаевской площади.
Плодопитомник стабильно выпускал прейскуранты, самый ранний зафиксирован в 1884 году, вслед за ним обнаружен выпуск за 1889, в 1896 году выходит буклет с кратким наставлением по содержанию плодовых деревьев, в 1904 году выпущен ещё один прейскурант.
После смерти Карла, его бизнес унаследовал сын Альберт Карлович Шнееберг, в 1891 году он предложил свой вариант обустройства Николаевского сквера (ленинский садик в наши дни). Также он был арендатором сада в этом же сквере, как и его супруга после. Дела вёл вместе со своей женой Эмилией Карловной Шнееберг. Вероятно, в 1894 году А.К. Шнееберг скончался и его бизнес продолжила вести супруга, она отмечается как владелица магазина семян и цветов в 1895 году. Допускаю, что семья могла иметь несколько домовладений, одно из них точно находилось в Дальне-архангельской слободе, собственный дом под номером 123, в нём точно проживали Герман, Отто, Юлия и некая Е.К. (Екатерина Карловна?) Шнееберги. Ольгерд Ольгердович Шнееберг скорее всего проживал в месте своей работы, в доме Болдырева. В 1910 году Г.Г. (Герман Гернихович?) Шнееберг как владелец и представитель торгового заведения упоминается в последний раз. Далее след Шнеебергов в Казани теряется безвозвратно.
В 1914 году начинается первая мировая война, вслед за ней события 1917 года, к власти приходят молодые советы и даже если кто-либо из Шнеебергов ещё был в Казани фортуна им не улыбнулась, этническая принадлежность и благосостояние семьи не сыграло в их сторону. Сама оранжерея и домовладения ещё могли сохраняться до 1930 года, вслед за этим всё было снесено. И возможно последнее место, в котором мы сможем найти кого-либо из представителей немецкой семьи – это архангельское кладбище.
Кем же вы были, господа Шнееберги и что с вами стало?
Что это за место? Перед вами остатки эталонного представителя пищевой промышленности образца поздних «80-х». Достаточно крупного, чтобы о нём было интересно рассказывать, но не настолько монструозного, чтобы развалиться вслед за СССР и к настоящему времени превратится в руины.
Фабрика работала до 2019 года, и я поначалу терялся в догадках: почему пережившее несколько кризисов предприятие закрылось, так и не дожив до столь ответственного периода в жизни нашей страны? Ответ нашёлся, стоило только заняться подготовкой материала — всё оказалось даже интереснее, чем я предполагал изначально…
Добро пожаловать на Ошскую птицефабрику — это животноводческий комплекс в окрестностях Омска. Выставленные на торгах по банкротству административные и производственные помещения, птичники, утятники, свинарники, коровники, а также земельные участки и другое имущество оценили в почти полмиллиарда рублей.
Многое из перечисленного, мы покажем в нашем фоторепортаже, но что-то останется «за кадром» так как далеко не всё заброшено и находится в относительно свободном доступе.
Мы осмотрим цех родительского стада, инкубаторы, производство яичного порошка, птичники, административно-бытовой блок и спорткомплекс при фабрике. Начнём с цеха яичного порошка, как одного из наиболее хорошо сохранившихся участка комплекса.
Признаюсь, товарищи, я крайне неуютно себя чувствую на подобного рода объектах. Обычно я рассказываю про «сильно уставшие» заброшенные производства, старое оборудование и давно не видевшие ремонта цеха. Здесь — всё иначе.
К настоящему моменту цех сильно пострадал от рук мародёров (как-никак мы имеем дело с заброшенным объектом), но ещё совсем недавно здесь было опрятное и полностью рабочее производство. Пусть не самое современное, но актуальное и ухоженное.
Читатель, знакомый со спецификой пищевой промышленности уже начал догадываться, по сути, о единственной причине, по которой закрываются такие предприятия. Но я пока подержу интригу и расскажу о причинах банкротства фабрики чуть позже, а пока продолжим наше путешествие по руинам советского индустриального наследия.
Административный блок:
Заводское АБК — словно сошло с кадров последних советских кинохроник и это именно та причина, по которой я делаю отсылки к СССР даже спустя тридцать лет после его развала.
Обстановка полностью соответствует «духу эпохи» и только календари на стенах возвращают нас к реальности. Уютное и красивое место, пусть и испорченное набегами мародёров. Мне очень нравится посещать такие места на действующих производствах, так как есть в этой обстановке, что-то неуловимо-родное, не умещающиеся в сжатую словесную форму.
Оформление комнат отдыха и рабочих зон не лишено эстетики и сильно контрастирует с тем, что мне доводилось видеть раньше. Наверное, мне раньше не встречалось столь хорошо сохранившихся предприятий пищевой промышленности, оттого сложилось впечатление, что все они были скучно и сильно уступали в области социальных обязательств иным производствам (например, машиностроению или металлургии).
1/3
Ошская птицефабрика заставила поменять мнение. Но обо всё по порядку.
Обратите внимание на график производства яичного порошка. Стенд ЧГК не задаёт вопросов, но немного проливает свет на причины банкротства — в последние годы перед закрытием объёмы производства так и не смогли показать устойчивый рост и вернуться к показателям 2001–2003 года.
Производственную агитацию посчитали устаревшей и сложили в подсобку. Не выкинули — уже хорошо. Мне нравится визуальная составляющая советских агитационных плакатов, когда-нибудь я сделаю по ним отдельный проект-каталог. Если найду на это время.
Цех родительского стада:
Эта часть производства выглядит не так презентабельно, новые таблички над обветшавшими зданиями смотрятся как насмешка, над целевым расходованием средств.
Как и в прошлом АБК, здесь мы также наблюдаем большое количество сохранившейся советской атрибутики. Любопытно, что таблицы на стендах обновлялись вплоть до 2002 года.
А сам цех работал до 2016 — если судить по сохранившимся записям.
Далее — инкубаторы. Выглядит жутко, но лишь потому, что до этого мне доводилось видеть подобные шкафы в несколько иной обстановке…
По состоянию — шкафы почти целые. Цельного металла в них нет, поэтому оборудование никто не сломал и не растащил. Зданий с инкубаторами два, приблизительно по 50 шкафов в каждом.
Заканчиваем осмотр птичниками и подсобными помещениями. Здесь, уже не получается сделать красивые кадры — помещения серые и унылые. Зато настало время поставить яркую точку в повествовании и раскрыть причину закрытия фабрики — всё дело в сальмонеллёзе.
В 2018 году «Оша» оказалась в центре скандала — куриные яйца фабрики, заражённые сальмонеллёзом (по версии Роспотребнадзора), отправились в Ханты-Мансийский автономный округ. В детских садах Ханты-Мансийска из-за омской продукции начался рост заражения кишечными инфекциями.
В больнице обследовали 27 детей с признаками дисфункции желудочно-кишечного тракта, у 23 из них обнаружили сальмонеллёз. После инцидента Роспотребнадзор потребовал внеплановых проверок на птицефабрике.
Полагаю, что «эффективный менеджмент» предприятия в какой-то момент стал экономить на профилактические мероприятия и контроле качества, что в итоге привело к распространению сальмонеллёзом среди популяции. Но проблемы имели комплексный характер и ситуация с партий в Ханты-Мансийск лишь стала отправной точкой в финансовом коллапсе компании и последующему закрытию производства. Видимо, в какой-то момент предприятие стало приносить мало прибыли и его рентабельность решили повысить путём сокращения расходов.
Результат наглядно виден на фотографиях.
На этом, пока остановимся. Спортивный комплекс при птицефабрике достоин отдельного материала, о нём я расскажу в следующий раз.
При перепосте, просьба указывать наш скромный бложек в качестве первоисточника. Спасибо.
Казань. Старый город с богатой историей и множеством архитектурных памятников. Казалось бы, туристический центр, куда съезжаются десятки и сотни тысяч жалеющих поглазеть. Тут нет места разрухе и запустению. Но вот улица с громким название Кремлёвская, ведущая прямо к Спасской башне и главному входу конечно же в Кремль. Вокруг снуют туристы с фотоаппаратами, люди сидят в кафе, разъезжают дорогие машины. Среди всей этой суеты не сразу замечаешь, что одно из зданий странно выделяется. Фасад отреставрирован, богато украшен лепниной и барельефами, но в здании не работает ни один магазин или кофейня. Тройные часы на главной башне показывают разное время, а две скульптуры безмолвно взирают на прохожих. И только надпись над статуями женщин приоткрывает нам завесу тайны "Пассажъ", а чуть нижи даты постройки 1880-1882.
Мы подходим поближе, чтоб рассмотреть эту красоту. Колоны обвитые змеями, элементы барокко и маски людей на фасаде. Но за всем этим, пыльные и пустые окна. Я до последнего думал, что мне показалось. Хотелось подойти поближе заглянуть в это окно, попытаться стереть с него пыль и увидеть снующих внутри людей. Увидеть лавки набитые товарами, уютные кафе и радостные крики людей. Но вот неловкое прикосновение... И я сам оказываюсь в этом зазеркалье.
Теперь мы поменялись местами, вокруг снуют толпы людей и ездят машины, но никто меня не замечает. Я провалился в безмолвную пустоту и очутился на несколько веков в прошлое. Добро пожаловать в конец 19века, Александровский пассаж, Казань.
История этого здания началась почти полтора века назад. Казанский купец Александр Сергеевич Александров замыслил строительство роскошного доходного дома. Для реализации своей идеи был выбран принадлежащий ему участок земли располагающийся между Воскресенской и Черноозерской улицами и Петропавловским переулком. В январе 1880 года Санкт-Петербургское Общество архитекторов провело конкурс на лучший проект доходного дома с пассажем и обывательскими квартирами. Инициатором и заказчиком был г. Александров. В техническом задании числился ряд требований и пожеланий. Далее приведу выписку из публикации журнала "Зодчий".
Конкурсная программа требовала от соревнующихся, чтобы постройка была проектирована сплошь на освещенных сверху через пол пассажа подвалах, в которых имелись бы кладовые, сообщающиеся с магазинами первого этажа посредством внутренних лестниц и со двора особыми выходами для удобного подвоза и разгрузки товаров.
В доме назначено было устройство различных служб, как то: ледников, погребов, дровяных и экипажных сараев, прачечных, конюшен, а также особого рода помещения для постановки паровой машины для электрического освещения. во дворе предполагалось устроить простые ретирадники для всяких нечистот. Во всю длину дома в середине требовалось устроить широкую, до 10 аршин, крытую стеклом галерею (пассаж) с расширением посередине для установки фонтана с бассейном; внутри же пассажа, выходящего концами на Воскресенскую и Черноозерскую улицы - магазины в 3 сажени в квадрате, разделенные через каждые два магазина капитальными стенами, а меж собою - перегородками со входами из пассажа и рабочими комнатами позади магазинов.
Фасад, выходящий на Воскресенскую, назначался сплошь под магазины, а на Черноозерскую - под ресторан на первом этаже со входами с улицы и из пассажа, на втором этаже 5 или 6 снабженных всеми удобствами квартир с парадным входом с Петропавловского переулка и черными лестницами во двор. На третьем этаже такие же квартиры или поменьше, а также меблированные комнаты. На первом этаже со стороны Черноозерской улицы кроме ресторана еще и фотографический павильон. Отопление предусмотрено из подвалов пневматическими печами, водоснабжение по трубам, освещение газовое. Потолки везде сводчатые, на рельсах.
Заказчик предоставил свободный выбор стиля фасадов, не стесняя стоимостью сооружения, и требовал только богатства и удобств»
Победил проект пассажа В. Суслова и Е.Поздеева.
Несмотря на масштабы и роскошь, возвели здание быстро, и уже через 3 года(1883г) оно было открыто. Строительством руководил Генрих Бернардович Руш, выпускник академии художеств. Заказчик высоко оценил его заслуги и платил по 100р за рабочий день, что в те года считалось баснословной суммой. Вот только сам Александр Александров не долго был владельцем сего здания. Спустя три года после завершения строительства он умер, а здание перешло его сестре.
Несмотря на недолгое владение зданием, в истории сохранилось несколько легенд связанных с Александровым А.С. Основная связана с часами установленными в главной башне и состоящими из трёх циферблатов. По легенде работали они только когда в этом доме жил купец Александров. По преданию, они останавливались 3 раза: когда Александров женился, когда у него родилась дочь и когда он умер. До сих пор попытки починить часы на Пассаже ни к чему не привели.
Часы кстати не простые, и механизм для них был изготовлен немецкой фирмой J.F. Weule in Bockenem в 1882году. О чем свидетельствует надпись на циферблатах, а так же на станине часового механизма в башне. Да да, часовой механизм там всё еще сохранился и сейчас я вам подробнее покажу.
Фирма J.F. Weule in Bockenem была одним из основных поставщиков такого рода часов для России, особенно часто ее часы можно было встретить на станциях русских железных дорог. Так же часы этой фирмы были установлены в Блиновском пассаже(Нижний Новгород), в имении принцессы Ольденбургской, и еще много где. Основным распространителем в Питере выступала компания "Винтер". На старой брошюре этой фирмы можно даже увидеть тот самый часовой механизм установленный в башне Александровского пассажа в Казани.
В часов деле я конечно же ничего не понимаю, могу лишь сказать, что по виду всё выглядит более мене сохранившимся. Несмотря на десятки лет запустения.
Помимо самого часового механизма и уходящих от него тросов, в помещение установлен цилиндр, некий аналог фонографа. Предположительно, на него была "записана" мелодия боя курантов, и судя по свободным отверстиям, трек можно было менять. При достижении 12 часов, механизм цилиндра приводился в движение, каждый штырек в соответствии со своей позицией колебал коромысло к которому при помощи троса был прикреплён колокол. Таким образом получалась нужная мелодия. Кстати, в расходах на обслуживание здания за 1890г числилась графа "за заводку часов" сумма 60рублей.
К сожалению колоколов не сохранилось, а место их установки сейчас сложно оценить. А вот привод от часового механизма уходит наверх в саму часовую башню, где дальше вращение передаётся на тройник и расходится к трём циферблатам которые мы уже видели снаружи.
Сами циферблаты представляют собой деревянный щит, на фасаде которого нанесены лого фирмы и цифры. Интересный факт, который я заметил лишь не фотографии, раньше циферблаты подсвечивались по периметру.
Возвращаемся в конец XIX века, когда хозяйкой этого раскошенного здания стала сестра Александра, Ольга Сергеевна. Построенное изначально за 800 000 здание оказалось не рентабельным. Новая хозяйка недолго думая передаёт здание городу за скромную плату в 500к, для размещения в нём музея. В 1890г в газете "Казанский вестник" №69 появляется заметка про Александровский пассаж.
« В пассаже имеется 28 помещений для магазинов, над ними 7 жилых квартир и 32 номера меблированных комнат» - пишет газета и приводит цифры расхода и дохода по зданию, не забывая указать и плату в 60 рублей «за заводку часов».
Но стать музеем ему было не суждено, и впоследствии оно эксплуатировалось как торговое помещение, гостиница и доходный дом.
О том, что здание по тем временам было роскошным я уже упоминал. Но давайте рассмотрим внимательнее элементы интерьера. Электрические канделябры и паровое отопления, статуи и барельефы, стеклянный купол основной улицы. Сейчас остановлюсь повнимательнее на нескольких интересных моментах и сравню старые фотографии с тем что есть сейчас. Например в холле пассажа изначально стояла восьми пудовая, бронзовая статуя рыцаря в латах. Его можно увидеть на старых фотографиях, но в наше время на его посту никого нет. А всё потому, что в 1924 году он был украден, и по всей видимости так и не найден. (заметка в номере Красной Татарии)
Ещё одним ключевым элементов я считаю статую-фонарь в центре улицы. По ее поводу было даже много споров. Девушку с ребёнком долгое время связывали с великим польским композитором Ф.Шопеном. Мол скульптура мальчика была сделана с меленького Фредерика. На самом же деле статуя была отлита в Питере на производстве однофамильца великого композитора, Феликса Шопена. О чем и свидетельствует клеймо на лицевой стороне постамента. С другой же стороны можно увидеть еще одно клеймо, автора модели для отливки, Лепилъ Шредеръ.
Сейчас бронзовая статуя больше не выполняет роль фонаря, а перед реставрацией её укутали в прочный слой фанеры.
Отмечу так же и другие элементы интерьера украшающие главную улицу пассажа. Почему только про неё хочу рассказать? А больше ничего не сохранилось. Поэтому дальше просто приведу фотографии мест привлёкших моё внимание.
Вернёмся к истории, годы шли, а пассаж всё так же блистал. Хотя чёрноозерская его часть знатно так исторгала из себя нечистоты. Вследствие чего появилась эта проблема? Ошибка проектирования, или не запроектированная нагрузка на систему отведения очистных вод. В квартирах были установлены ванны, однако канализация отсутствовала. Жидкие стоки поступали в жалкое подобие локальной канализации – сколоченную из обсмоленных досок так называемую «черноозерскую трубу». Труба эта имела очень небольшой уклон и слишком поверхностное залегание. Часто она перемерзала зимой, и тогда стоки находили себе путь прямо под землю. Генрих Руш знал о проблеме и предлагал ее решить, но власти к нему не прислушались, через год после этого(1905г) архитектор скончался.
С приходом советской власти для Александровского пассажа ничего не поменялось. Переименовывались заведения, меблированные квартиры превращались в коммуналки, делался косметический ремонт. Кафе Ял(Отдых), кинотеатр "Пионер", магазин канцелярских товаров. Для многих Казанцев того времени это были не просто названия, а целая история жизни.
Всё изменилось в 1977 году. Через год после установки новой чугунной трубы для откачки воды и нечистот из подвала. Получается все предыдущие годы канализация и стоки продолжали скапливаться в подвале пропитывая почву под фундаментом и стены здания. И вот одним апрельским днем местные жители заметили провал возле арки здания со стороны улицы Мусы Джалия. Не знаю чем впоследствии занимались власти и жильцы дома, но это не помогло. Летом 77 часть Александровского пассажа рухнула.
Теперь здание разделилось на два, Большая с пассажем и жилыми помещениями продолжала использоваться. Черноозерская часть была огорожена, признана аварийной и продолжала "сползать" в озеро. За годы бездействия образовалось еще несколько провалов, а часть здания стала ниже на 45см. Впоследствии при попытках реставрации этот процесс был остановлен, а разница в высоте замаскирована. Но если внимательно посмотреть на фасад, ты эти 45см хорошо видны. Кроме пассажа карстовыми провалами был разрушен дом напротив. На этом злоключения пассажа не закончились, и в октябре того же года его охватил пожар. Здание сильно пострадало, а оставшиеся помещения оказались не пригодны для использования. Лишь к 1984 году, после включения Александровского пассажа в список памятников архитектуры, удалось частично запустить сохранившееся здание. Туда переехали множество контор, Управление городского комитета по физической культуре и спорту, «Горкиносеть» и Контрольно‑ревизионное управление. Снова открылось тогда и знаменитое кафе «Ял», и даже частично использовалась внутренняя торговая галерея (место обрушения там закрыли фанерными щитами). Верхние этажи занял Комитет по охране памятников архитектуры, что было очень символично, и над чем тогда здорово иронизировали: «Комитет по охране памятников в разрушенном памятнике». Но возможно именно такая, хотя бы частичная эксплуатация, позволила зданию сохраниться до наших дней. В перестройку здание перешло в частные руки, и дальше началась "горячая картошка". Владельцы сменялись один за другим, процесс реставрации никак не начинался, финансовые расходы росли, а здания продолжало разрушаться. Работы велись и в 89-93 годах, тогда были устранены карстовые провалы и укреплён фундамент основного здания, отремонтирован двор и кровля над ним. В 94 году к проекту подключилась турецкая компания. Но последующие активные действия предпринялись лишь в 2005, к 1000летию Казани. Тогда совместно Казанскими и Польскими специалистами был укреплен Черноозерский аварийный блок, подведен новый фундамент, смонтирован внутренний металлический каркас. Всё это позволило остановить сползания части здания в озеро и укрепило его.
Снова вернулись к процессу реставрации лишь в 2013 году, к Универсиаде был отреставрирован фасад здания. Восстановлен рухнувший блок, воссозданы элементы экстерьера. Над работой трудилось Питерское агентство, и нельзя не оценить их работу. С того времени здания снаружи выглядит ничуть не хуже окружающих. Но внутри всё так же безмолвно и пусто. Собирая этот текст воедино мне пришлось перешерстить не один интересный сайт. И чем больше я читал, тем больше проникался историей этого места. Дальше хотелось бы высказать свои эмоции и ощущения об этом месте. А так же рассказать еще о нескольких красивых деталях, которые почему-то не упоминаются нигде.
Начнем с самого низа, подвал. Здание удачно вписано в ландшафт, и если с фасадной стороны вход сделан сразу в торговые ряды, то с обратной можно попасть в темные пространства рабочей зоны. Таким образом хорошо разделяется техническое пространство от бытового. Конечно сторонники откопанной земли увидев это заявят, что на самом деле всё не так. Главная галерея, или центральная улица пассажа. Даже в своем удручающем состоянии выглядит впечатляющи. Огромный купол даёт много света, а украшенные барельефами стены вызывают восторг. Такое чувство, что ты попал в музей, но только слегка сгнивший и обветшалый.
Следующая деталь почему-то нигде не упоминается. Складывается впечатление, что большинство материалов подготовлено по работам с архивами и историческими справками. А внутри никто не бывает. А в бумагах почему-то не упоминается об обычном бытовом элементе любого здания, лестнице. В Александровском пассаже несколько чугунных лестниц с литыми украшениями и различными балясинами. Некоторые пронизывают 3 этажа и выводят наружу, другие проходят сквозь 5 этажей и уводят в подвал.
Среди нескольких лестниц есть та, что я окрестил главной, или центральной. Широкая, с двойными маршами, с балясинами украшенными двуглавыми орлами. На неё можно было попасть если зайти с улицы Мусы Джалия, и вела она на все этажи здания.
Еще одним интересным фактом выделить мастерские. Для реставрационных работ было выделено и оборудовано два помещения, где мастера воссоздавали и подготавливали элементы внутреннего и внешнего украшения.
Мой рассказ на этом подходит к концу, но история здания продолжается. Что с ним произойдет в будущем не известно. Возможно процесс реставрации будет завершен, и через года я смогу посетить это место как гостиницу или ресторан. Оригинал статьи и большее количество фотографий предлагаю посмотреть на моём Дзене . Кроме этого предлагаю к просмотру видео о месте.
Лето — это прекрасное время для походов к затерянным в лесах и полях «остатков былой цивилизации» и если бы не своры голодных комаров в воздухе визит в заброшенный пионерлагерь им. Юрия Гагарина, возможно, закончился бы ночёвкой среди заросших развалин.
Я планировал вернуться сюда осенью, но не получилось. Возможно, когда-нибудь это место появится на канале в антураже жёлтых листьев, а пока прогуляемся между обветшавших домиков и проржавевших конструкций, вспоминая тёплые летние деньки…
Объект находится вдали от крупных городов и туристических маршрутов, что позволило ему сохраниться, намного лучше большинства подобных заброшенных мест. Гулять по таким заброшкам — одно удовольствие.
Миновав несколько заросших стендов и пару непримечательных построек хозяйственного назначения, я замечаю крупное здание, почти полностью скрывшееся за зелёным ковром разросшейся зелени. За зелёной каймой смешанного леса спрятался клуб. Место, где раньше была сосредоточена культурная и общественная жизнь сначала пионерского, а затем просто детского оздоровительного лагеря.
Судя по надписям, что оставили дети на стенах — лагерь закрылся где-то в середине «нулевых».
За полтора десятка лет вокруг лес разросся так сильно, что попасть в часть зданий можно было только через окно — деревья так плотно подступали к дверям, что их было уже не открыть.
Отчего-то, особенно крупная поросль в заброшенных местах встречается около крыльца. Возможно, дело в том, что в прошлом особенно много семян оседало именно перед входом?
Далее — столовая. Кухонный блок показывать смысла нет, оборудование демонтирована, а вот обеденный зал в лучах клонящегося к закату солнца выглядел очень уютно.
Отдельного внимания заслуживает детская площадка.
Редко когда в заброшенном, лесном объекте остаётся столько металла и стоит отметить, что именно потрёпанные временем качели-карусели вызывают особенно сильный прилив воспоминаний из далёкого детства.
Удивительное место. Я склонен считать, что за ним всё же кто-то присматривает или присматривал до самого недавнего времени.
Ну, а мы обойдя лагерь по кругу и так и не найдя бассейна (который, по слухам, здесь должен был быть) возвращаемся к машине.
Впереди, ещё много других интересных мест, а сюда мы ещё обязательно вернёмся… Во всяком случае тогда, казалось именно так.
Вот только успею ли я увидеть этот лагерь в догорающих красках осени или же не опоздаю и застану только обломки досок и остовы зданий посреди осеннего леса?
Больше про всякое заброшенное/подземное/индустриальное рассказываем в нашем блоге
Важно! Данное исследование опубликовано в ознакомительно-развлекательных целях. Информация для исследования взята из открытых источников и не всегда соответствует истине, а все выводы являются субъективным мнением автора. Опубликованный материал как полностью, так и частично не рекомендуется к использованию при подготовке научных работ.
(Автор - Владислав Левин).
Моё приветствие! На этот раз мы вновь идём «в гости» к казанским немцам, о которых к большому сожалению мало что известно. Речь пойдёт о плодопитомнике Шнееберга, который находился в районе современной улицы Хади Такташ. Прошедшей весной в комментариях к моей публикации промелькнуло вышеупомянутое словосочетание, что не могло не заинтересовать, но исторические хроники Казани не сохранили о Шнеебергах практически ничего. На данный момент не удалось найти ни одной фотографии персон семьи, владений, магазинов и производств. Также нет ни слова о биографии хотя бы одного представителя семьи. Это одно из сложнейших исследований, в котором на помощь пришли календари-справочники казанской губернии. О том, что удалось найти и восстановить расскажет это исследование.
Глава I (1704 – 1858)
«Происхождение фамилии Шнееберг. Первые представители в России. Предположения о казанской ветви».
«Фамилия Шнееберг - это название места обитания, происходящее от любого из нескольких мест в Германии, Богемии и Австрии под названием Шнееберг. Эти топонимы произошли от немецкого слова "schnee", означающего "снег", и "berg", или "гора".
Раннее происхождение семьи Шнееберг
Фамилия Шнееберг впервые была обнаружена в Швейцарии, где название произошло из скромных источников, но приобрело значительную репутацию благодаря своему вкладу в становление средневекового общества. Позже это стало более заметным, поскольку многие ветви одного и того же дома приобрели отдаленные поместья и филиалы, некоторые в зарубежных странах, всегда повышая свой социальный статус за счет большого вклада в общество.
Одними из первых носителей этой фамилии были:
Поселенцы Шнееберг в Соединенных Штатах в 18 веке.
Йохан Эрих Шнееберг, поселившийся в Филадельфии в 1753 году.
Иоганн Эрих Шнееберг, поселившийся в Филадельфии в 1753 году.
Йохан Эрих Шнееберг, высадившийся в Пенсильвании в 1753 году.
Николаус Шнееберг, прибывший в Северную Америку в 1777 году».
Российский государственный архив древних актов — крупнейшее российское хранилище русских манускриптов, документов и печатных книг XVI — начала XIX века содержит единственный архив, связанный с этой фамилией:
Ф. 158. Приказные дела новых лет. Именной указатель.
Шнеберг (Шнееберг) Иоганн Якоб фон, полковник
Оп. 1. 1704 г.
№ 127;
1706 г.
№ 107
Исходя из хронологии боевых действий России складывается определённый вывод, что с 1700 – 1721 годы шла война со Швецией и коалицией североевропейских государств за обладание прибалтийскими землями, названая великой северной войной. В которой Российская империя нанесла поражение Швеции. Россия получила Прибалтику, Ингерманландию и свободное мореплавание на Балтике, заключив ништадтский мир.
Из дальнейших исторических хроник повествование уходит в тему о военнопленных этой войны. Тематический каталог статей журнала "Подмосковный краевед" в статье «Шведские военнопленные в Сибири: II пол. 1710 – 1720 гг.» обладает информацией о нашем крае.
«Многие исследователи связывают возникновение решения о массовой отправке шведских военнопленных в Сибирь с обстоятельствами раскрытия заговора о побеге пленных в Казани и Свияжска весной 1711 года».
«Капитан Рюль (Йохан Фридрих Рюль – прим. trojza), опасно раненый в голову под Польшей, находился сначала в Cвияжске. Здесь, как и в Казани, шведские пленные в 1710 г. пользовались такой свободой, что могли ходить по городу без караула».
«Так или иначе, к маю 1711 года, огромная по тем временам масса пленных, насчитывавшая свыше 10 000 человек из Казани, Свияжска и Азова была распределена по городам Сибири».
«[154] По данным Г.В. Шебалдиной.
[155] Речь, по всей видимости, идет о полках, упомянутых в записках Ф.Х. Вебера: «471. Я уже выше говорил, что черные полки, род земской милиции, в этом числе считаться не должны, а тем более войска Татарские, Калмыцкие и Казацкие. Из простых солдат пленных Шведов, многие взяты на службу в черные полки в Казани и в других городах; другие распределены по деревням, некоторые работают при крепостях, а половина всех повымерла; таким образом, из одних пленных Шведов, взятых только под Полтавой, список которым прилагается ниже, весьма немногие лишь воротились домой». См.: Записки Вебера Ч. 6. // Русский архив. № 9. 1872. С. 1670».
Полковник Иоганн Якоб фон Шнеберг (Шнееберг) мог быть военнопленным добровольно перешедшим на русскую службу в 1704 году. Статья «Уральские шведы» говорит о лояльности военнопленных:
«Перешедшие на русскую службу и служившие в Астрахани и Казани пленные в числе не менее 8000, участвовали и в Хивинском походе князя Бекович-Черкасского 1714—1717 годов. Можно сопоставить это сообщение со словами донесения английского посла в России Чарльза Уитворта из Москвы от 1 сентября 1709 г.: «До меня дошли слухи, будто около шести тысяч пленных шведов и немцев поступили на царскую службу… Они будут распределены по различным гарнизонам в Азов, Астрахань и т. д»
Логика появления Шнеебергов в России и Казани не так сложна, по одному из предположений вышеупомянутый полковник в виду верной выслуги мог получить возможность вступить в брак. От него могла начаться русская ветвь Шнебергов (Шнеебергов). После полковник мог обратиться в православие и именоваться Иван Яковлевич Шнеберг (Шнееберг), обзавестись семьёй и далее потомки смогли свободно перемещаться по всем городам империи, как минимум в течении 150 лет. Но всё это разлёт моей фантазии и никаких фактических доказательств этой версии нет. Да и в целом данная фамилия крайне редкое явление в исторических справках, архивах, заметках и каких-либо иных источниках. Беглый поиск Шнебергов /Шнеебергов дал весьма посредственные результаты:
Шнеберг Алида Марковна (1890—1950) - Место захоронения: Москва, Востряковское кладбище. Скорее всего еврейка по национальности, так как на могильной плите есть слова на идише.
Шнееберг Эдуард (1876-1943) эксперт парижского Апелляционного суда, член федерального совета "Великой ложи Франции". Это архивное дело недоступно.
Этот парный поиск весьма необходим, так как фактическое доказательство на карте 1884 года отмечает первый вариант фамилии, а само общество в Казани постоянно именуется с двумя «ее».
Глава II (1858 – 1910)
«Плодопитомник Альберта Карловича Шнееберга. Магазины торгового садового заведения. Семья и родственники».
В работе Куницына Б. М. «А Буртасское село — всё садовник наголо» приведена следующая запись:
«Старейшее садовое заведение в Казани, основанное в 1858 г., принадлежало А. К. Шнеебергу. Оно находилось в Архангельской слободе, в районе Среднего Кабана. Хозяйство располагалось на 2,5 десятинах и специализировалось на разведении роз, камелий, азалий, пальм и других цветущих растений. Обширным был ассортимент лучших сортов ягодных кустарников, рекомендованных для разведения в местных условиях. Заведение также имело магазины для торговли цветами и семенами».
Чтобы проверить это стоит обратиться к памятным книжкам города Казани или картам, второй вариант мобильнее и на плане города 1860 года в области улицы дальне – архангельская находим нужный объект. Карты 1877 и 1879 особого интереса не вызывает, а вот карта от 1884 года расставляет все координаты по местам.
Упоминаю о парной версии поиска, на плане карты отчётливо видно - «Садъ Шнеберга». Находился он в 187 квартале 4 части города. На другой карте этого же года необходимо обратить внимание на квартал 188, в котором находился ботанический сад, под №16, это крайне важное замечание, так как сам сад был основан за 24 года до открытия садового торгового заведения. Из статьи «Ботанический сад К(П)ФУ» одноимённого университета:
«… в 1834 году приобретается довольно большой участок земли на берегу озера Кабан. Здесь выстраивается большой корпус оранжереи для выращивания тропических и субтропических растений. Постепенно сад становится одним из крупнейших в России. Он выполняет не только функции учебно-вспомогательного учреждения, как первоначально было задумано. Многие крупные ученые создают здесь свои научные труды».
«А сад в Казани продолжал процветать. По данным 1911 года, коллекция экзотов в оранжерее насчитывала более 1000 видов. Здесь было немало редких растений: орхидей, саговников, бромелиевых пальм. Под открытым небом выращивались растения со всех континентов. До сих пор сохранилось несколько экзотов, посаженных в прошлом столетии. Разруха в годы гражданской войны нанесла саду невосполнимый ущерб. На его территории был расквартирован кавалерийский полк. Разрушались строения, вырубались деревья, ломались заборы. Как учебное учреждение сад перестал существовать и потерял связь с университетом».
1884 год. М.К. Крылов.
Несмотря на достаточно продолжительную трудовую деятельность плодопитомника Шнееберга (с 1858 года) никаких подробностей о его домовладениях, имуществе, статусе и чине, а также родственной связи с другими представителями рода нет. Сведения в родословной книге имеются, но они столь мелкие, что лишь в малой степени позволяют связать между собой имеющиеся на данный момент факты. Первый документ от 1884 года представляет из себя прейскурант, а именно «иллюстрированный прейскурант садового заведения А. К. Шнеерберг в Казани. Казань, 1884. 157 с», книга представляет собой перечень продаваемых растений и семян и находился данный лот в Санкт-Петербурге. Следом идёт прейскурант 1889 года. Важно, на обложке есть важная надпись.
Второе издание самого заведения, напечатанного в типолитографии императорского университета в 1896 году, в очередной раз намекает на связь Шнееберга с ботаническим факультетом учебного заведения. По моему первоначальному мнению, Альберт Карлович Шнееберг мог быть преподавателем университета, возможно мог быть знаком с Людвигом Фогелем и пребывать в его предместьях в Немецкой Швейцарии, однако в списках преподавателей Шнееберг не числится, но связь с университетом однозначно была. Повторюсь, многие детали, связанные с этой фамилией окутаны тайнами, сведения как будто бы уничтожены преднамеренно. Тем не менее хронология найденных данных о Шнеебергах продолжается и обнаруживает в прейскуранте родственника – «А.А. Шнееберга».
«Иллюстрированный прейскурант садового заведения А. К. Шнееберг в Казани», 1884 год
«Прейскурант семенам торгового садового заведения А.К. Шнееберг в Казани: 1889 г». Казань: Тип. губ. правления, 1888. 111 с.: ил., 1 л. ил. 23,5х15,5 см.
На титульном листе прейскуранта есть надпись: «В. Шрёдеръ. Лейпцигъ». По предварительным результатам поиска подходит только одна персона:
«Шредер Вильгельм (Schrö der) — немецкий писатель (1808—1878). В молодости, живя в Лейпциге, был приятелем Р. Вагнера и Брокгауза и во время беспорядков 1830 г. смелой речью к толпе отстоял книжное дело последнего. Основав "Hannoversches Volksblatt" (1840), он в течение многих лет руководил им. Сочувствие к присоединению Ганновера лишило его популярности на родине, и он вынужден был переселиться в Лейпциг, где добывал скудные средства к жизни юмористическими стихотворениями на диалекте».
«Краткое наставление к содержанию карликовых деревьев в посудах» Казань, типолитография императорского университета, 1896
«Спутник по Казани: Ил. указ. достопримечательной и справ. книжка города / Под ред. проф. Н.П. Загоскина. Год 1 Год первый. 1895-96» упоминает о ботаническом саде и об объекте исследования:
«Въ видахь устройства болѣе обширнаго сада, въ 1829 г. куплено было на берегу озера Кабана мѣсто купца Булычева, пространствомъ въ 6'/» тыс. квадр. саженъ, представлявшее изъ себя поросшій кусгариккомъ пустырь. Профессоръ ботаники того времени, А. Бунге, діягельно принялся за устройство здесь сада: подъ его личнымъ руковолствомъ насаждались здісь кѵртины, устраивались гряды, питомники и цвѣтники, копались бассейны, возводились защигцающія садъ со стороны озера насыпи, a въ 1834 г. заложена каменная оранжерея на y отдѣ-леній, оконченная въ слѣдующемъ году и стоившая до 12 тыс. рѵблей. Въ тотъ же 1834 г- саДъ получилъ и оффиціальное открытіе. Въ 1839 году садъ былъ расширенъ прикучкою къ нему смежнаго мѣста купца Рыбникова и такимъ путеиъ образовался нынѣшній ботаническій садг упиверситета, уже къ 1841 г. заключавшій въ себѣ до 4 тыс. видогь нуивихъ представителей растителыіаго царства, съ коллекціею экзоти-ческихъ растеиій, и гербаріи. ІІослѣ профес. Бунге, особснно много сдѣлано было для начлльнаго устройства сада професс. ботаники И. Я. Кораухъ-Троцкимъ.
51) C a д о в ы е м a г a з и н ы.
Шнеебергъ (Воскресенская, д. Болдырева); Квасникова (Николасвская пл., д. Юшкова). Продажа растеній, цвѣтовъ и сѣмянъ также въ садоводствѣ ІІІнееберга (Архангельская слоб.) и въ ботаническом саду университета.
Статья Юлии Балабановой (на тот момент аспирантки КГАСУ) от 27 января 2013 под названием «Известия КГАСУ» (2011, № 3 (17) упоминает скорее всего Альберта Шнееберга:
«Летом 1890 года в Казани проходила Всероссийская научно-промышленная выставка. Основная часть павильонов располагалась на Николаевской площади. Здания выставки отстроил модный архитектор того времени Генрих Бернардович Руш.
Чуть позже 4 мая 1891 года был доклад в Городской управе о приведении в порядок Николаевской площади после Научно-промышленной выставки 1890 года. Основной целью доклада был вопрос: «оставить шоссированный плац в прежнем виде или по ходатайству некоторых граждан устроить вместо плаца – сквер.
В случае признания Думою полезности устройства сквера, необходимо будет:
1) ассигновать единовременно 800 рублей из городских средств;
2) внести в смету 400 рублей на содержание сквера;
3) испросить Высочайшее разрешение на именование этого сквера Николаевским в честь ВЫСОЧАЙШЕГО ПОКРОВИТЕЛЯ бывшей на этой площади выставки;
4) утвердить план расположения сквера, предположенный г. Шнеебергом;
5) просить Казанское Земство уступить в городскую собственность несгораемый павильон, находящийся временно на площади, каковой павильон может служить караулкою при будущем сквере».
Николаевская площадь-сад в конце XIX века
Статья "Карлсон и... пальмы в Петровском сквере Воронежа" Дневник Виктории Мтакже содержит краткие сведения:
Карлсон Иван Густавович 1830, Рига - 23.05.1902, Воронеж. Садовод полвека работал в Воронеже. Еванг.-лютер. вероисповедания.
(из заметок в газете "Воронежский телеграф", 1902)
Появление Карлсона в Воронеже неудивительно. В те годы около 90% сети плодовых питомников в нашей стране принадлежало иностранцам:
Москва – Мейер, Иммер, Шульц;
Петербург – Кессельринг, Регель, Эйлер, Сим;
Курск – Гангардт, Вагнер;
Киев – Кристер, Мейер;
Одесса – Роте, Штапельберг;
Кременчуг – Рамм;
Казань – Шнееберг;
Воронеж – Карлсон.
Работа «Городские сады в планировочной структуре г. Казани Ипол. ХIХ-нач.ХХвв» рассказывает об аренде сада на Николаевской площади:
«Владелец сада - городские структуры. 1890 - 1893 гг. - арендатор Альберт Карлович Шнееберг. 1893 - 1894 гг. - Эмма Карловна Шнееберг. 1894 - 1898 гг. - арендатор М.Н. Квасников. 1895 - 1902 гг. - попечитель Н.Ф.Баренцев. 1902-1906 гг.-попечитель А.П. Горднев. 1906-1919 гг. - попечитель А.В. Васильев».
Статья «Наброски-1. Струковский сад-1. Организационные вопросы» отмечает, что в торговом заведение продавались цветы:
«В 90-х г. г. XIX века Садовая комиссия вела здесь активную работу по разведению цветов. Семена цветов выписывались Управой из садовых заведений М. И. Крумминга в Тамбове, Альберта Шенкеля в Гамбурге, в главной московской конторе семенной торговли первоклассного огородничества В. Е. Грачева, садовом заведении А. М. Корниловой-Гудковой в Самаре, торговом заведении азалий, камелий и роз А. К. Шнееберга в Казани».
Книга "Плодоводство Казанской губернии". Стат. отд-ние Казан. губ. зем. управы. Казань. Место издания: типо-лит. И.Н. Харитонова. Издательство: 1911 упоминает торговое садовое общество дважды, на страницах 123 и 145:
«Г. Казань. Подъ плодовыми садами въ чертѣ г. Казани насчитывается около 70 десятинъ у 420 лицъ. Сады находятся внутри города на улицахъ 1-й, 2-й и 3-й Горы и въ слободахъ Академической, Суконной, Архангельской и Адмиралтейской. Большинство садовъ въ районе 1-й, 2-й и 3-й Горы занимаютъ площадь отъ 400 до 600 кв. саженъ. Сады носятъ смешанный характеръ: между посадками яблонь встречаются ягодные кустарники, а въ некоторыхъ садахъ заросли вишенъ. Къ сожалѣнію большинство садовъ особенно въ районѣ 1-й, 2-й и 3-й Горы населены вредителями плодовыхъ деревьевъ, а садовладельцы еще не пришли къ убѣжденію въ необходимости борьбы съ ними. При томъ же нужно сказать, что въ настоящее время при запущенности садовъ необходима коллективная борьба съ вредителями. Въ городѣ существуете 2 садовыхъ заведенія: l) М. Н. Квасникова (Въ Суконной сл.) на 6 дес. и 2) Шнееберга (въ Архангельской сл.) на 2 1 /ч дес. Оба садоводства кроме теплицъ, оранжерей и — 124 — парниковъ имеютъ питомники плодовыхъ и декоративныхъ растений. Въ з. г. Арскѣ подъ садами находится 19 дес. у 46 лицъ. Все сады смешанного характера». – стр. 123
«Частновладѣльческіе сады въ 2 8,2°/о случаевъ засаживаются собственнымъ посадочнымъ матеріаломъ; въ 2 2,5°/о случаевъ посадочный матеріалъ пріобрѣтается изъ извѣстныхъ садовыхъ заведеній (с.-хоз. ферма при Казанскомъ земл. уч., Козмодемьянскій земскій — 145 питомники, садоводства Квасникова и Шнееберга въ Казани, садоводство наслѣдниковъ И. Н. Журавлева въ с. Усадахъ Казанскаго у.., изъ Новинокъ, Нижегородской губ., отъ Греля и Ферингери изъ Москвы» - стр. 145
Из источников, содержащих сведения и информацию о Шнеебергах, исходя даже из не столь богатой начинки уже можно сделать приблизительные выводы о персоне главы семейства, возможная дата смерти А.К. Шнееберга – 1893 год. Его проекты согласовывались думой, к слову, порядок организации цветочных клумб описан в прейскуранте 1904 года. Далее следует перечень магазинов, найдено пять по датам: 1862, 1863, 1888, 1893, 1894, 1896, 1899, 1901, 1904, 1910 гг.
Полагаю, что первый магазин располагался там же, где и в 1895, об этом говорит: «Памятная книжка казанской губернии» за 1861 – 1862 годы.
В 1863 всё там же.
В 1893 году в доме Болдырева.
В 1896 году определён Альберт Альбертович Шнееберг, вероятно сын.
В 1899 году фигурирует Эмилия Карловна Шнееберг, супруга.
Обозначение второго магазина фиксируется в прейскуранте по улице Воскресенская, скорее всего в доме Болдырева, где он находился в 1901 году.
В книге «Справочник ВСЯ РОССИЯ 1895» г. Изд. А.С.Суворина. V отдел.стр. 117-118 (ДЕПО и МАГАЗИНЫ СЕМЯН) Казанская, Г. Казань:
КОТКОВ, Д. П., Адмиралтейская слобода;
ШНЕЕБЕРГ А. К., и Ко, Покровская, д. Бутлеровой (ныне ул. Лобачевского, 11/27).
Покровская ул, дом Бутлерова, 1900 год.
В 1901 году магазин находился на Воскресенской улице в доме Болдырева (ул.Кремлёвская, д. 7). В настоящее время там располагается одно из зданий исполкома г. Казани.
Бывший дом Болдырева (угловой с белыми стенами. Кремлёвкая, 7) 1960 год.
В 1904 магазин был в доме Юшкова (Театральная ул., 1/27)
Здание было построено в 1869 по проекту архитектора Николая Евграфовича Аникина для возвратившегося в Казань Константина Александровича Юшкова.
Дома Сахарова и Юшкова (крайний справа), 1884 год.
