Это не сбой системы. Это её безупречная работа. Государство-Левиафан, этот холодный монстр, не может позволить себе массу самоосознавших индивидов. Ими не управить. Пастуху не нужно, чтобы овцы рассуждали о свободе воли и читали Канта. Пастуху нужно, чтобы овцы были сыты — ровно настолько, чтобы не бунтовать, и послушны — ровно настолько, чтобы идти на стрижку или на бойню. А что может быть лучшим поводком, чем дешевый дофамин? Что может быть лучшим наркозом для ампутируемой воли?

Они создали идеальный гомеостаз. Вместо того, чтобы поднимать дно, они опускают потолок. Зачем строить сложные социальные лифты, когда можно установить повсюду дешевые эскалаторы, ведущие вниз? Развитие — это усилие, аскеза, дисциплина. Это дорого. Деградация — это расслабление, забвение, минутное удовольствие. Это почти бесплатно. Выбор очевиден для всякого, кто устал. А устали здесь все.

Высокая риторика о третьем ребенке в семье тонет в низком гуле холодильников с пивом по цене воды. Ребенок — это проект на двадцать лет вперед. Бутылка — это проект на двадцать минут. Государство говорит о вечности, но торгует минутами. Оно строит вечный Рейх на фундаменте сиюминутной слабости.

И ты стоишь посреди этого карнавала, трезвый и оттого безумный. Ты видишь не магазин, а алтарь, где приносят в жертву будущее. Ты видишь не ценники, а расчетливую калькуляцию инженера душ. Ты слышишь не звон бутылок, а тихий хруст ломающегося хребта нации.

Вокруг тебя не просто пьяные. Вокруг тебя — паства новой веры. Веры в то, что забыться проще, чем бороться. Что реальность можно отменить, закрыв глаза. Что лебедь, рак и щука, тянущие страну в разные стороны, на самом деле просто ищут ближайший «Красное и Белое».

Возможно, в этом и есть высшая социо-инженерная мудрость. Спасти целое, принеся в жертву лучшее в его частях. Сделать народ аморфным, податливым тестом, из которого элиты будут вечно лепить свой каравай. А может, всё проще. Может, это просто бизнес, который нашел идеальную синергию с властью, которой на все плевать.

И вот она, последняя истина, мерцающая в неоне вывески. Красное и Белое. Кровь и забвение. Революционный порыв и капитуляция. Ты можешь выбрать любое. Но оба ведут в одно место. Туда, где больше нет вопросов.

Судебные разбирательства длились около двух лет. Все обвинения против меня были сняты. Я провёл всего 20 минут в тюрьме, прежде чем меня перевели в допросную комнату и отпустили. В Канаде самооборона разрешена, но необходимо доказать её необходимость. В результате я потратил 600 тысяч долларов на судебные издержки, получил пожизненную психологическую травму и постоянное чувство вины. Стоило ли это того? Да. Использовал бы я оружие, если бы это произошло снова? Нет.

Этот инцидент произошёл более 15 лет назад. Хотя я смирился с тем, что случилось, это не то, что можно забыть. Звук, когда кто-то умирает на полу перед тобой, даже если это человек, который хотел тебе навредить, действительно ужасен.

Оригинал

Сосед упал на пол в шоке, приземлившись на живот. Я заметил пистолет, спрятанный за его поясом, схватил его и бросил обратно в квартиру, снова предупредив его. Он поднялся и пошёл на меня, и я ударил его битой в живот, а затем ещё раз по голове. Этот удар проломил ему череп. По брызгам крови я понял, что он мёртв. К счастью, соседи вызвали полицию ещё в начале инцидента, и в тот момент, когда он упал мёртвым, полицейские уже поднимались по лестнице.

Все, кто не спал, вышли, чтобы дать показания. Полицейские поговорили с женой в моей спальне. Она сказала, что не выйдет из комнаты, поэтому они записали её показания прямо там. Я написал заявление, отдал биту и показал им пистолет, который был зарегистрирован на него. В тот день я позвонил на работу, чтобы предупредить о своём отсутствии.