Мутуализм (ч1)
История содержит описание попытки суицида, насилие и нецензурную лексику. Вы предупреждены
***
Сегодня Гриша почувствовал, что тянуть не имеет смысла - настало время для самоубийства.
Он проснулся в полутемной комнате, освещенной лишь светом пасмурной ранней весны, и около часа лежал на диване и залипал в ютуб на телефоне, собираясь с силами для нового дня. Даже скудное освещение не скрывало бардака в комнате, заваленной грязной одеждой и пакетами с мусором. Что толку выносить его, если он все равно прибывает и прибывает.
Наконец Гриша встал со скрипучего дивана и прошел в узкую кухню, каждая горизонтальная поверхность которой была заставлена грязной посудой и мусором. Вытащил пачку замороженных маленьких чебуреков из морозилки, протыкал грязной вилкой дырки в пленке и сунул упаковку в микроволновку. Ему не хотелось есть, он вообще уже мог есть только дойдя до крайней стадии голода, но под влиянием неопределенной идеи о последнем обеде для приговоренных к казни он смотрел на вращение белого лоточка за стеклом. Казнь на электрическом стуле наверно похожа на то, как если бы тебя сунули в микроволновку.
Дымящийся полуфабрикат занял свое место на столе, рядом с ним обязательная для трапезы кружка с водой. Гриша сел на табуретку, подцепил один чебуречек и на пробу откусил кусочек. На вкус естественно отвратительно, еда уже давно делилась для него на невероятно отвратительную и терпимо отвратительную. Он пожевал и держал еду во рту, не в силах проглотить из-за кома в горле, пришлось запивать водой.
В процессе долгого и тягостного завтрака Гриша рассматривал лежащую поверх стопки тарелок коробку конфет и синюю бархатную коробочку. Это были подарки на двадцать третье февраля от матери, совершенно бесполезные для него - темный шоколад он не ел, а подвеска из розового камня на серебристой цепочке подошла бы только девушке.
Съесть ничего не получилось, так что он с облегчением встал.
В комнате на подоконнике стояла чахлая герань в коричневом глиняном горшке. Растение ему не нравилось, но все же он регулярно поливал его и чувствовал, что обязан по крайней мере дать ему шанс быть подобранным нормальным человеком. Он вынес горшок в гулкий подъезд, оставил герань на подоконнике около банки с окурками и вернулся к себе в квартиру.
Лампочка в ванной не работала, она почему-то постоянно перегорала, так что он оставил дверь распахнутой. На полочке перед замызганным зеркалом лежала упаковка лезвий. Он купил их еще месяц назад и оставил на виду со смутной надеждой, что в один из визитов мать заметит и спросит, но она не спросила. Может не заметила, а может ей плевать.
Гриша включил воду и сел на бортик, наблюдая, как в полумраке набирается горячая вода. Когда ванна наполнилась он замешкался, не зная, снять одежду или нет, и все же решил оставить - так его труп не будет голым, когда его будут увозить отсюда.
Когда он опустился в воду одежда потяжелела от воды и неприятно сковывала движения. По крайней мере он в футболке, так что не придется возиться с рукавами.
«Что ты делаешь?» - спросил четкий мужской голос.
Он неожиданности Гриша подскочил, вылез из ванны и вышел в прихожую, с насквозь мокрой одежды ручьями текла воды, заливая пол.
В прихожей никого не было, также как и в комнате и в кухне. Он дернул пару раз входную дверь - заперто - и вернулся в ванную, дрожа от холода.
Стоило ему лечь в ванну второй раз, как снова вернулся голос.
«Почему ты моешься в одежде?» - в нем звучала скорее издевка, чем интерес.
Гриша зажмурился и медленно втянул воздух через сжатые зубы. Теперь у него есть настоящие, полноценные слуховые галлюцинации. Голоса. А значит сегодня он принял верное решение.
Он вытащил лезвие из пачки, задержал дыхание и провел от запястья до сгиба локтя левой руки, оставляя след словно красной гелевой ручкой. Кровь курилась в воде дымкой, а вот боли неожиданно не было.
«Ты пытаешься убить себя!» - голос заорал так громко, что Гриша вздрогнул и лезвие выскользнуло из пальцев и упало куда-то на невидимое в темной воде дно.
Словно кто-то толкнул его в грудь он отлетел куда-то назад, но при этом его тело действовало само по себе и поднялось из воды, зажимая порез на руке. Как зритель в фильме от первого лица он видел, как стягивает футболку и пытается замотать ею рану.
- Мне нужна аптечка, она в прихожей - отстраненно сказал Гриша и контроль над телом вернулся к нему. Он бездумно прошел в прихожую и вытащил из шкафа синюю жестяную банку из-под печенья. Крышка открывалась туго, так что от рывка бутылочки и коробки таблеток со звоном и стуком высыпались на мокрый пол с потеками крови. Бинт на счастье остался в коробке и он быстро замотал руку, но кровь не останавливалась.
«Неумеха» - презрительно сказал голос и снова перехватил контроль над телом. Гриша не понял, что тот сделал, и все же через несколько секунд кровь остановилась.
- Кто ты? Что тебе надо? - Он опустился на пол и обхватил себя руками за плечи, зубы стучали от холода и из-за дрожи страх от происходящего превращался в панику.
«Демон. И чтобы уйти из твоего тела и вернутся туда, где мне следует быть, мне нужна человеческая душа. Так что предлагаю компромисс - ты не мешаешь мне, пока я буду пользоваться твоим телом и добывать себе душу, а я напоследок изувечу твое тело так, что ты тут же умрешь. В итоге все получают то, что хотели»
Раздался звук ключа в замочной скважине, входная дверь открылась и вошла ухоженная женщина в черном меховом полушубке. От увиденной картины она застыла на пороге.
- Боже, Гриша, что у тебя здесь случилось, откуда столько крови? Надо вызвать скорую - она стала искать телефон в висящей на локте красной лаковой сумочке.
- Мама, я просил тебя предупреждать... - начал Гриша, а затем его тело рванулось вперед, бросилось на нее и повалило. Демон, завладевший телом, крепкой хваткой сомкнул руки на горле женщины и прижал к полу. Она испуганно таращилась с открытым ртом, отчаянно пытаясь расцепить чужую хватку на шее. Невероятным волевым усилием Гриша отшвырнул демона и отполз от матери, тяжело дыша. Она встала на четвереньки, поднялась и побежала вниз по лестнице, каблуки стучали как лошадиный галоп. Когда грохот и эхо от него стихли, Гриша отдышался, заполз в квартиру, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
- Какого хера ты кинулся на маму?
«Я не знал, что это твоя мать. Просто она вошла и это было удачным моментом, чтобы убить ее и забрать душу»
- Значит, этого ты хочешь? Убивать?
«Нет, меня устроит человек, умерший по любой причине, просто я не собираюсь так долго ждать, значит придется самому. Так что, ты согласен? Если бы ты не помешал мне, я бы уже забрал душу и покинул твое тело, и ты был бы уже мертв»
Он не стал отвечать, быстро переоделся в сухое уличное, покидав мокрую одежду на пол, надел куртку, обулся и вышел из дома.
***
«Куда ты идешь?»
Кружилась голова и жгло левую руку. Шел снег с дождем, так что пришлось натянуть капюшон, и Гриша пожалел, что не взял шапку, но путь близкий, и так пойдет. Он шел по двору, когда на него стала напрыгивать и лаять такса, которую держала на поводке флегматичного вида женщина в меховой шапке.
Соседство с церковью приносило одни проблемы от постоянного колокольного звона, в том числе и рано утром, хотя постепенно это становилось привычным фоновым шумом, как если бы он жил рядом с аэропортом.
У черного с пиками по верху забора стояли попрошайки, на удивление все мужчины и по виду здоровые. Они тянули руки и лениво повторяли «подайте ради Христа», похоже не считая Гришу перспективным вариантом. Он прошел через мощеный брусчаткой двор, поднялся по ступеням и дернул массивные двери. Заперто.
Может, сегодня выходной? Он не знал, какой сегодня день недели.
- Там сбоку вход - крикнула ему пожилая женщина, сидящая на лавочке.
- Спасибо - крикнул он и обошел церковь, как показывала женщина.
В полумраке высоких потолков пахло ладаном, впереди толпились люди, в основном женщины в длинных юбках и платках, окружая металлический тазик с горящими свечками сбоку. Бородатый священник в черном балахоне медленно опускал младенца в воду.
«Ты думаешь, он утопит его? А ты не так уж и глуп, это сработает. Подойди ближе»
Гриша вздрогнул, он не ожидал, что демон будет подавать голос и внутри церкви.
Сбоку от входа стояли столы и прилавки, заваленные иконами, крестиками, свечками и книгами. Сидящая рядом на стуле женщина подняла глаза от вязания носка на спицах и пронзительно посмотрела на него поверх стекол очков.
- Помочь вам чем-то? - прошептала она.
- Я хочу поговорить со священником. Сколько времени займет крещение?
- Около получаса. Может, пока посмотрите - она обвела рукой товары.
Он отказался и встал у стены. Стало жарко, так что он снял куртку и приготовился ждать. Девочка лет десяти наклонилась над купелью с мрачным лицом, священник окунал в воду крупную белую кисточку и старательно поливал ее голову.
«Это святилище какого-то бога? Кто бы он ни был, здесь нет ни капли его присутствия. Ты думаешь, здесь тебе чем-то помогут?»
Он достал телефон, включил беззвучный и запустил три в ряд.
Одна из женщин держала на руках закутанного в полотенце младенца. Его голубые глаза смотрели вокруг бессмысленным взглядом, пока его взгляд не упал на играющего в телефон Гришу, и он истошно заорал звериным воплем, словно от дикой боли. Мать начала испуганно укачивать его и неосознанно повернулась к стене, закрывая его от остальных. Вопль перешел в обычный плач, затем в хныканье и наконец затих.
Восемь уровней спустя служба кажется закончилась. Люди начали расходиться, священник наконец остался один и Гриша подошел к нему.
- Святой отец, у меня случилась беда. Мне кажется, в меня вселился демон.
- Демоны существа духовные - священник взял его за локоть и повел в сторону иконостаса - силу они получают только когда мы бессильны и придаем им значение.
- Он говорит со мной, и он может иногда управлять моим телом. Вы можете помочь с этим?
- Демоны нагоняют страх, таково их естество, и бояться их не нужно - они остановились перед множеством горящих ровным пламенем длинных тонких свечек. Священник говорил размеренно, по-видимому часто повторяя это - Не нужно искать специальных молитв и обрядов. Исповедуйтесь в грехах своих, сейчас и не реже раза в месяц, по воскресеньям посещайте богослужение, обязательно соблюдайте посты, выполняйте утреннее и вечернее правило. Решительно отстранитесь от всего вредного: телевизора, чтения…
Священник замолчал и посмотрел на его руку. Гриша спохватился, что перекладывал куртку и теперь край пореза виден из-под рукава кофты, да и по длине выступило немного крови, обрисовав весь разрез.
- Ты сделал свой выбор. Не приходи сюда больше - священник отвернулся и ушел, взметнув рукавами.
«Итак, если ты здесь закончил, мы наконец займемся делом?»
***
Гриша вошел в квартиру, включил свет в прихожей и с тоской посмотрел на мокрый, залитый водой и кровью пол, на котором валялись бутылочки лекарств. Хорошо хоть ни одна не разбилась, но даже по его меркам срач был неимоверный.
Он не разуваясь прошел в кухню, сел, достал телефон и открыл чат с матерью. Надо было что-то написать, извиниться или объясниться, знать бы только, как именно. Он вздохнул и лег на колени, опустив голову.
«Мне кажется, сюда кто-то идет. Знаешь, вообще игнорировать собеседника это не особо вежливо, а?»
Второй раз за день раздался звук проворачиваемого ключа. Гриша встал, раздумывая, что сказать матери, раз уж она решила прийти.
Неожиданно вошли двое мужчин в синих медицинских костюмах с коротким рукавом.
- Вы кто такие? - Гриша нахмурился и увидел за их спинами мать, тревожно заглядывающую в квартиру.
- По вызову - ответил один и равнодушно огляделся - На лечение ложишься. Одевайся и поехали.
«Этих ты точно не знаешь, так что ты просто не можешь быть против их смерти!»
Демон начал вырываться вперед и пришлось напрячь мышцы, чтобы удержать его. Двое явно что-то заметили и напряглись.
- Хорошо — Гриша медленно поднялся и сунул телефон в карман. Удерживать демона было похоже на попытку удержать рвущегося с цепи волкодава, и его мышцы подергивались. Он взял куртку и повернул было в ванную, но ему одернули и сказали, что все потом привезут, брать ничего не надо. Один врач посмотрел рану у него на руке, пощупал и потыкал ее, поднял брови и удивленно поцокал языком.
У подъезда стояла скорая, в которую все и загрузились. Никаких смирительных рубашек, заломов рук и уколов не было, просто один из двоих сел рядом с ним, другой на переднее сидение и поехали. Мать хотела ехать тоже, но ей сказали, что нельзя. Демон затих, так что поездка прошла спокойно.
***
Больница выглядела как и поликлиника, в которой Гриша когда-то проходил комиссию для военкомата, только еще более обшарпанная. Его сдали на попечение какому-то низкому и крепкому, как дварфу, мужчине в таком же медицинском костюме. У него также был шрам на брови и Гриша мимоходом подумал, не на этой ли работе он его получил. Бейджика не было и представляться мужчина не собирался, только отдавал короткие команды и шел позади, как конвоир.
В первой комнатушке Грише выдали одежду — пижаму, рубашку, байковые штаны в клетку, тканевую куртку и халат, все затрепанное и застиранное до невозможности, и к тому же все слишком большое, особенно халат, в котором он наверно будет выглядеть как ребенок в папиной одежде. Также ему дали квадратное вафельное полотенце и сказали выбрать тапки из здоровенной корзины тапок.
- Все из карманов на стол. Переодеться
Пока Гриша переодевался медик написал что-то и сразу дал ему на подпись. Это оказалась расписка на хранение телефона, одна штука, и связки ключей, одна штука.
- Почему вы забираете мой телефон?
- Потому что в отделении они запрещены. Подпись! — он смотрел на него с такой ненавистью и презрением, что Гриша начал копаться в памяти, не встречались ли они раньше.
Его одежду также забрали, медик вытаскивал вещи из кучи по одной, записывал их списком в журнал и засовывал в черный мусорный мешок. Гриша поморщился, когда одежду запихнули следом за грязными кроссовками, но промолчал.
Дальше его загнали в душ, в котором не было не только горячей воды, но и света. Медик сунул ему брусок резко пахнувшего хозяйственного мыла и сказал мыться. В целом мыться с распахнутой дверью было привычно, все-таки дома тоже были проблемы со светом, но пристальное наблюдение в процессе раздражало, тем более что он также получал и постоянные приказы мыться быстрее. После очередной матерной тирады пришлось мыть и волосы все тем же куском мыла. Скальп онемел от холода и окончание душа стало огромным облегчением.
После очередного перехода по больничному коридору в еще какую-то комнату медик залез ему ватными палочками в нос и рот, усадил на стул и проверил вшей, как горилла из передачи про дикую природу, и больно подстриг ногти.
В коридоре на лавочках сидели обычные люди, пришедшие за справками. Они провожали его взглядами, вероятно из-за больничной одежды и конвоя позади.
Они поднялись по лестнице на последний, третий этаж, и остановились перед металлической дверью. На стене висели два звонка с подписью «МО1» и «МО2» и медик нажал на первый, открыл дверь и пропустил Гришу вперед.
Они повернули направо и пошли по коридору вдоль, судя по табличкам на дверях, кабинетов врачей. Последняя дверь находилась спереди, медик постучал в нее и дверь открыли изнутри.
Вдоль длинного коридора справа и слева были комнаты без дверей, а лишь с проемами, но больше внимания привлекали люди. Одеты все были также, как и сам Гриша теперь, но он ясно чувствовал себя чужаком. В лучшем случае они смотрели нейтрально, с любопытством, но многие поднимали головы и смотрели с откровенной неприязнью. Какой-то крепкий и здоровый мужик, которого в другой одежде можно было бы самого принять за санитара, вытянул руку и тыкал в него пальцем, заливаясь счастливым смехом. Они прошли мимо сидящего на полу мужчины с щетиной клочками, который сидел неподвижно, как изваяние, и ни на что не реагировал.
Их целью снова был конец коридора и железная дверь, которую медик открыл просто за ручку.
Первое впечатление от входа в это палату было вонью. Омерзительная смесь запахов сигарет, мочи, преющих тел, пота и прочих выделений концентрировалась в небольшой комнате, и первым желанием было отступить обратно и получить хоть немного чистого воздуха. Около входа стоял письменной стол и стул, за которым сидел медбрат, остальную часть палаты занимали койки с железными спинками, сдвинутые попарно. Большинство пациентов лежали на них, только один стоял. Он не обратил внимания на вошедших и продолжил что-то яростно рассказывать себе под нос, снабжая монолог жестами.
- Я Виктор. Раньше тут не был? - медбрат носил очки, из-за чего напоминал студента.
Виктор был явно спокойнее и дружелюбнее прошлого медика. Он рассказал, что это надзорная палата, и если состояние Гриши стабильное, то он пробудет здесь несколько дней, пока ему делают анализы и подбирают лечение, а после переведут в одну из основных палат. Каждый раз выходя куда-то нужно ставить в известность медбрата на посту.
- Есть хочешь? По распорядку нужно ходить в столовую, но ты уже пропустил обед.
Гриша помотал головой.
«Вон там бродит помешанный, от него точно никакой толку. Просто не мешай мне и я все сделаю быстро»
Пришлось напрячь мышцы, чтобы удержать кровожадные порывы демона, к счастью они быстро прекратились. Отпросившись, Гриша пошел в туалет. Из-за распахнутого настежь окна, закрытого снаружи решетками, было адски холодно и даже так невероятно воняло сигаретами. Обшарпанные стены, коричневая плитка на полу, на бетонном возвышении три туалета модели «дырка в полу», там же стоит желтая эмалированная кастрюля с надписью красной краской «туалет мужской». Зеркал, мыла, туалетной бумаги не было. У окна стояли два пациента и курили одну сигарету, передавая ее каждые пару затяжек.
Гриша бросил на них взгляд и решил, что они не помешают.
- Демон, ты тут? - тихо сказал он. Те двое даже головы не повернули в его сторону.
«Я буду тут, пока не получу душу. Передумал наконец?»
- Я нашел нестыковку в том, что ты сказал — Гриша огляделся и сел на корточки около ведра с серой тряпкой наверху — Ты сказал, что тебе нужна одна душа и для этого надо убить человека. И ты говорил, что можешь убить меня. Так почему ты просто не взял мою душу? Согласие на это тебе явно не нужно.
«А ты думаешь, почему я вообще смог вселиться в твое тело? Потому, что у тебя нет души»
- Как нет? А где она тогда?
Один из курильщиков щелкнул бычок в окно и оба прошли мимо Гриши на выход. Он быстро перешел в другой место, чтобы медбрат не увидел его, когда откроется дверь.
«Понятия не имею. Когда я пришел, ее уже не было, и это было крайне удачно»
- Может ее вообще не было никогда?
«Конечно была» - демон засмеялся
- Но что тогда будет со мной после смерти? Я попаду в ад?
«Никуда не попадешь. У тебя нет души, ты просто умрешь окончательно вместе с этим телом, как умирают животные»
Вернувшись в палату Гриша сел на стул около поста, не решаясь лечь на одну из коек. Он ломал голову, пытаясь понять, когда и как он мог потерять душу, и ничего даже близко похожего не приходило ему в голову. Можно спросить маму, она увлекалась оккультизмом и он даже смутно помнил, как они вдвоем ходили ко всяким гадалкам и колдуньям, хотя конечно это было давно, лет десять назад. Не стоило отбрасывать также вариант, что демон лжет — все-таки это в их натуре.
Где-то через полчаса за ним вернулся медбрат и отвел его к врачу. На кабинете висела табличка «врач-психиатр Лапин В.И.». Медбрат остался снаружи.
За столом сидел мужчина в возрасте, с седыми висками и залысинами. Он медленно печатал что-то, переводя взгляд с клавиатуры на массивный белый монитор и сильно щурясь.
- Присаживайтесь. Жалобы есть? - врач не смотрел на него.
Жалоб было много, на хамоватого медбрата, паршивую одежду, отобранный телефон, невыносимую вонь, и то, что его вообще заперли здесь.
- Жалобы на состояние — перебил врач его сбивчивый монолог в самом начале - Спите?
- Да - каждый полученный ответ врач медленно законосил в компьютер, прежде чем задать следующий вопрос.
- От еды отказываетесь?
- Да.
- Мысли о самоубийстве есть?
- Есть.
- Чувство вины?
- Нет.
- Первый раз у нас?
- Конечно первый.
- Алкоголь, наркотики употребляете?
- Нет.
- Кто-нибудь замышляет против вас?
- Нет.
- Голоса слышите?
- Да, один
- Подробнее.
Гриша рассказал урезанную версию, что слышит голос, который зовет себя демоном и иногда тот хочет бросаться на людей вокруг. О намерении убить он умолчал.
После рассказа повисла тишина, пока врач продолжал печатать.
- Возвращайтесь в палату.
***
Вечером ему дали зубную пасту и щетку, а также выдали первые таблетки, четвертинку черной таблетки, черной снаружи и желтой внутри. На его неуверенное «для чего этого?» медбрат резко сказал, что ему не положено отвечать и посоветовал спросить у врача. Когда Гриша запил таблетку водой, медбрат отправился раздавать лекарства остальным. Быстро накатила сонливость и пришлось лечь на койку, никаких тумбочек не было, так что он сунул ком одежды под кровать, а на него полотенце, тюбик пасты и щетку.
Он бесконечно спал, и просыпался только когда его расталкивали и приходилось то идти в столовую и отупело смотреть в тарелку, то принимать лекарства, то спускаться на первый этаж и посещать окулиста и еще каких-то врачей, делать флюорографию, электрокардиограмму, сдавать анализы крови и мочи, в душ с еле теплой водой, и они бесконечно трепали его, когда все, что ему хотелось, это лежать и спать, спать, спать. В одно из пробуждений он обнаружил, что его тапки пропали, также как и полотенце, должно быть кто-то из психов стащил, и тот день пришлось ходить босиком, а когда вечером выдали новую пару он обнял их во сне, как плюшевого мишку, чтобы опять не украли.
Демон раздражался с каждым днем все сильнее.
«Мне это надоело, эти лекарства вредят телу и я даже не могу достать душу. Придется тратить силы и на это»
После этого он впервые после приема лекарств почувствовал бодрость. Его только что разбудили в очередной раз, и пациенты собирались неорганизованным стадом идти на завтрак в столовую.
«Я подожду удобного момента, а ты не мешай мне»
- Нет. Я не хочу, чтобы ты убил меня — Гриша встал около двери с другими пациентами.
«Могу и не убивать. Не мешай мне и я выйду так аккуратно, как смогу, через мизинец или еще где. Сломать палец это не смертельно»
Столовой называлась вытянутая комната со столами и стульями, и она напоминала ему школьную столовую, только в ней не было запаха еды. Без постоянного вырубающего марева появилась возможность осмотреться и он впервые увидел, что здесь же есть выключенный телевизор, висящий под потолком в деревянном коробе, шкаф с книгами и даже висящая на цепочке клетка с птицей. Облезлый голубой волнистый попугачик носился по жердочке туда-сюда, чирикал и терся клювом о зеркало. Похоже, даже животные в этом месте сумасшедшие.
Гриша занял место за столом скраю и ему улыбнулся парень рядом, по виду здоровый и адекватный, тоже лет восемнадцати, как и он сам. Дежурные приносили подносы и расставляли тарелки. В железной миске на воде была невнятна каша на воде. Попробовав, он обнаружил, что она холодная и пресная. Вздохнув, он положил ложку и взял компот в желтой пластмассовой кружке — розоватую воду без сахара и вкуса.
- Лучше ешь — тихо сказал сбоку ему парень, закатал рукав и показал синяки на сгибе локтя - они все докладывают врачу, и он назначит капельницы.
- Не могу, еда дрянь — также тихо ответил Гриша.
Завтрак всегда сопровождал шум, кто-то говорил сам с собой, кто-то смеялся, некоторые пациенты могли начать кричать, но сегодня он был нетипично громким. Один псих орал и вырывал чужую кружку, видимо уверенный, что это его, а владелец орал на него матом. Медбрат, наблюдавший за завтраком, заорал им успокоиться, но из первого попер псих, он заорал и ударил другого в шею, так что тот упал, замычал и схватил стул.
Медбратья и санитары скрутили его и утащили.
Когда сцена кончилась, Гриша заметил, что его тарелка пустая. Он удивленнно поднял взгляд и парень сбоку подмигнул ему веселыми глазами, тарелка перед ним стояла полная. Значит, пока все смотрели на припадочного, он поменял их тарелки, вот так фокусник.
По возвращении в надзорную палату он снова увидел скандалиста. Тот лежал на койке, завернутый в простыню и поверх стянутый ремнями на груди, руках и ногах. Взгляд пустой, из приоткрытого рта течет слюна, и, судя по запаху, он обмочился.
Пациентов выгнали на кварцевание, так что нужно было сидеть на стульях рядом с палатой, но никто не следил, так что Гриша оперся о колени и наклонил голову, чтобы говорить незаметно.
- Ты видел? Вот это будет и с тобой, если ты набросишься на кого-нибудь. Тебе не дадут никого убить. Просто переведут в отделение для буйных — он проводил взглядом проехавшую мимо каталку с дебоширом, которую катили два санитара
«Ладно»
- Что? - Гриша аж попрехнулся от неожиданности и закашлялся, стуча себя по груди. Он начал формулировать доводы еще до завтрака и не особо верил в успех, и уж тем более не рассчитывал, что сможет убедить демона с первой попытки.
«Я же говорил, меня устроит умерший от чего угодно. И мне кажется, что старик, который все время лежит, умрет в ближайшие дни. Просто подойди к его телу, когда я скажу»
Старика вынесли из палаты и сгрузили на стул. Он сидел и ни на что не реагировал, даже пустой взгляд не двигался. Если он умрет, это будет для него даже лучше.
Судя по всему, когда Гриша вернулся в палату и встал около своей койки на пересменку у него было слишком радостное выражение лица, потому что медбрат начал пристально следить за ним. Сегодня была смена Юры, того, который выдавал ему одежду и забрал телефон. Сначала Гриша думал, что тот его недолюбливает, но позже понял, что тот просто озлоблен по натуре и относится так ко всем пациентам без разбора.
Вошел Виктор, похожий на студента, и оглядел палату.
- Архангельский, с вещами на выход.
«Это ведь тебя? Эй, я не хочу чтобы ты уходил от старика! Скажи ему, что останешься»
- Спокойно, я смогу к нему потом подойти — сказал Гриша себе под нос
В туалет надзорной палаты ходило курить все отделение, так что ему просто нужна сигарета и разрешение пройти, а если старик умрет ночью это будет еще удачнее, так как после отбоя и до утра дверь оставляли нараспашку и все должны были ходить только в этот туалет.
***
Новая палата была по соседству с надзорной, но намного лучше, по крайней мере здесь нормально пахло. Небольшая, всего на четыре койки, зато рядом с каждой тумбочка. Гриша занял единственную свободную койку и с облегчением сложил свои скудные пожитки в тумбочку — одежду, полотенце, зубную щетку и полотенце. Когда он пару дней назад просил новое взамен украденного у Виктора, тот куда-то ушел и вернулся с полотенцем, причем будто бы тем же самым.
Форточка закрытого решетками окна без ручек была открыта и, так как на улице середина марта, в палате было холодно. Он хотел закрыть его, но один из пациентов остановил его.
- Закрывать и открывать окна имеет право только персонал — это был тот же парень, который советовал ему есть в столовой и прикрыл его с кашей. Он протянул ему руку — Лев
- Григорий
Они пожали руки. Это был первый человек в этой больнице, который нормально поздоровался с ним.
- Ты уже знаешь распорядок? Сейчас свободное время, но в палатах лучше не оставаться, вот после четырех, когда врачи уйдут, будут не так сильно следить и можно поваляться, если хочешь.
Наконец появилась возможность осмотреться. В коридоре стоял бочок с кипяченой водой, так что наконец не нужно было пить из-под крана в туалете. Все палаты выглядели одинаково — проем без двери, ряды коек и тумбочка рядом, но другие намного больше его новой и коек штук по тридцать.
- Мне повезло попасть в палату на четыре койки — покачал головой Гриша.
- Тебе не повезло, это блатная палата, туда кладут только за особые заслуги — Лева улыбнулся, он вообще похоже был жизнерадостным по натуре.
Значит мать заплатила не только за то, чтобы его закрыли сюда, но и за особое отношение.
- И за что положили тебя? - поинтересовался Гриша
- За жалкий вид! - объявил Лев, назидательно подняв палец — Не смотри так, я серьезно. Заведующая меня пожалела и отправила в эту палату, все равно было свободное место.
Они прошли в столовую, которая вне приемов пищи становилась комнатой отдыха.
- По телевизору только самые убогие российские сериалы, переключать нельзя, да и не выйдет, пульт у санитаров. Можно читать книги, но я себе ничего интересного не нашел — они подошли к шкафу.
- А что ты обычно читаешь? - Гриша увидел сборник рассказов Джека Лондона и вытащил его.
- Я больше современное люблю. Фентези, фантастику, другие миры, попаданцев. Жаль, телефоны не разрешают, я ведь даже предлагал им симку вытащить, читал бы просто себе сохраненные книги. Но нет, не положено и все тут.
Вокруг бродили другие пациенты, некоторые что-то орали.
Они подошли к клетке с попугаем
- Кеша! - представил его Лева - Но мне кажется, что это самка на самом деле. Должна помогать пациентам выздоравливать, но кажется вместо этого сама сошла с ума.
Попугай все также носился по жердочке и останавливался только чтобы водить клювом по зеркальцу.
«Это птица скоро умрет, она очень больна. Жаль. Жаль, что у нее нет души»
- Здорова, новенький будешь? Я Тоха — к ним подошел пациент, похожий на зека, с бритой головой и татуировками на кистях рук, по виду адекватный.
- Гриша — он протянул было руку, но тот не собирался пожимать.
- Ручкаться не будем. Мы с тобой в одной палате, так что если что не так, ты подходи, я разрулю. Куришь? Сиги есть? Нет?
- Ты нечистая тварь, ты сдохнешь и попадешь в ад, сука! Ты, ублюдок, демоническая сраная тварь... - Гриша подпрыгнул от неожиданности, какой-то псих подкрался к нему со спины и стал орать и бить его полотенцем
- Пошел на хуй отсюда! - Тоха обматерил его, тот сразу заткнулся и ретировался из комнаты — Не обращай на него внимания, это Илюха, он часто говном исходит, шизик. Обматери его и он отвалит.
- Почему он назвал меня демоном? Он что-то знает? - Гриша дождался, пока остальные отойдут, и спросил Льва то, что его беспокоило. Помешанный можеть видеть демонов?
- Конечно. Я даже больше скажу, тут абсолютно все, у кого есть минимальный интерес и способность к связной речи знают о тебе все — объяснил Лев — Ты рассказывал об этом врачу? Вот тебе и ответ, и заодно урок на будущее — ничего никому не рассказывай!