Российская империя + Русско-японская война

1 марта 1871 года в Орловской губернии родилась прославленная эстрадная певица Анастасия Дмитриевна Вяльцева.

После смерти Дмитрия Вяльцева единственного кормильца семьи мама девочки собрала нехитрые пожитки, сколотила плот и вместе с дочерью ушла на нем в Киев.

В «Матери городов русских» восьмилетняя девчушка от заката до рассвета горбатилась в швейной мастерской, а получив трехлетний трудовой стаж, устроилась работать помощницей горничной в центральной гостинице.

Однажды в 1887 году когда она, убирая номер, по привычке что-то напевала, ее услышала иностранная оперная дива, приехавшая в Киев на гастроли. На следующее утро певица ни слова не понимавшая по-русски привела девушку в театр Ленчевского, который после прослушивания зачислил Настю в свою труппу.

В 1893 году Вяльцева приехала покорять Москву и спустя четыре года вошла в опереточный состав театра «Эрмитаж». Летом в 1897 года состоялся ее первый сольный концерт принесший певице всероссийскую славу. Вскоре вся империя сравнивала улыбку русской красавицы с загадочным «Портретом госпожи Лизы дель Джоконда» кисти бессмертного Леонардо да Винчи.

После ее исполнения цыганских романсов слушатели говорили, что голос певицы действовал на них словно модный тогда кокаин. По России поползли слухи, что Вяльцева родилась в одном из самых богатых столичных дворцов, и, будучи незаконнорожденной княжной, была передана на воспитание в крестьянскую семью.

Говорят, что билет на Вяльцеву стоил дороже, чем на Шаляпина. Зрителям импонировало то, что прямо во время концерта они могли заказывать певице свои любимые романсы. Анастасия работала без жесткой программы и легко исполняла те вещи, которые хотела услышать публика.

Практически на каждом ее концерте зрители, войдя в раж, орали, топали ногами, свистели и ломали мебель, а полиция, дежурившая в зале, выводила под белы рученьки самых неистовых почитателей Примадонны.

Газеты пестрели заголовками о колдовском певческом мастерстве «белокожей цыганки» и «императрицы романса».

В 1905 году Анастасия Дмитриевна тайно вышла замуж за красавца, потомственного дворянина, поручика, героя англо-бурской войны Василия Бискупского. Так как офицеры не могли брать в жены «шансонеток» паре пришлось скрывать свой брак.

Во время одного концерта «благодарные слушатели» подбросили певице новорожденного мальчика и девочку. Спящего парня нерадивая мамаша из благородных умудрилась передать в корзине с шикарными розами. Анастасия Дмитриевна стала для детей приемной матерью.

В своей орловской деревне Примадонна построила приют для малоимущих рожениц. Ежемесячно Вяльцева давала три благотворительных концерта.

В гастрольные туры по стране она ездила в собственном фирменном вагоне. В годы Русско-японской войны (1904-1905гг.) патриотка перечисляла львиную долю своих гонораров в пользу раненных бойцов и семей погибших героев. Когда подъесаул Бискупский был тяжело ранен, певица заморозила все выступления, и уехала на Дальний Восток работать сестрой милосердия в полевом госпитале.

Побывав на концерте Вяльцевой, прославленный российский борец Иван Поддубный, ответил корреспонденту задавшему вопрос о его впечатлениях: «В русском народе сегодня популярны три персоны: Я, Горький и Вяльцева».

Осенью 1912 года на одном из московских концертов певица 60 раз выходила к публике на бис, а потом заболела пневмонией. Врачи запретили ей выступать, но Анастасия продолжила эстрадную деятельность.

В 1913 году у певицы диагностировали тяжелое онкологическое заболевание. Бискупский стал для жены донором крови, но все усилия лучших российских и зарубежных врачей оказались тщетными.

4 февраля 1913 года 41-летняя певица скончалась. Хоронить Примадонну пришли 160 000 почитателей ее таланта. Некоторые газеты возмущались, что за болезнью гениального Антона Чехова читающая публика не следила, а о состоянии певички Вяльцевой переживали миллионы русских людей слушавших ее голос на пластинках от Кракова до Владивостока.

Большую часть своего состояния Анастасия Дмитриевна завещала передать на благотворительность.

С кончиной певицы ее тайный брак с полковником Бискупским выплыл наружу, и он был вынужден подать рапорт об отставке.

В декабре 1914 года Бискупского назначили командиром 1-го лейб-драгунского Московского полка, Первую мировую войну он закончил в звании генерал-майора.

После неудачной «карьеры» в украинской армии гетмана Скоропадского генерал эмигрировал в Германию. Когда осенью 1923 года власти разгромили «Пивной путч» в его квартире скрывался Адольф Гитлер.

В мае 1936 года фюрер назначил Бискупского начальником «Управления делами российской эмиграции» и даже выделил ему отдельный кабинет на улице Бляйбтройштрассе, 27.

18 июня 1945 года предателю повезло тихо скончаться в американской оккупационной зоне Мюнхена.

Из этой статьи:

В новом 1900 году мечта моей жизни – мечта каждого моряка – наконец осуществилась. Я был произведен в чин капитана I ранга и назначен командиром броненосца Черноморского флота Ростислав. Это назначение, совпав с началом нового столетия, когда мне исполнилось тридцать четыре года, казалось счастливым предзнаменованием в моей предстоящей карьере. Вероятно, это и было бы так, если бы меня оставили в покое с моим кораблем и моей семьей.

Когда я вернулся в С. Петербург после одного из моих летних плаваний на Ростиславе, Никки просил меня совмещать мои обязанности командира броненосца с председательствованием в одном значительном предприятии, которое замышлялось на Дальнем Востоке. Дело в том, что группа предпринимателей из Владивостока получила от Корейского правительства концессию на эксплуатацию корейских лесов расположенных между нашей границей и р. Ялу.

Испытывая нужду в оборотных средствах, они обратились к министру двора с ходатайством о финансировании этого дела Государем. Сведущие люди, посланные в Корею министром двора, не скупились на похвалы, излагая все преимущества, которые выпадают на долю России, если она приобретет эту концессию. На основании добытых ими сведений, можно было также предположить, что область по обеим сторонам р. Ялу заключала в себе и золотоносные земли. Это предложение представлялось чрезвычайно заманчивым, но, конечно, требовало, при осуществлении, большой осторожности и такта.

Разговаривая по этому поводу с Никки, я сделал особое ударение на слове такт. Я опасался бестактности нашей дипломатии, которая, преклоняясь перед западными державами, относилась к Японии высокомерно. Совершенно не отдавая себе отчета о военной силе Империи Восходящего Солнца, русские дипломаты, восседая за столами своих петербургских кабинетов, мечтали о подвигах Гастингса и Клайва. План их сводился к тому, чтобы сделать в Манчжурии, для России то, чем была Индия для Великобритании.

Под давлением этих дипломатов, наше правительство за несколько лет до того решило оккупировать Квантунский полуостров и проводить Сибирскую магистраль прямо чрез Манчжурию. Этот дерзкий захват китайской территории и порта, занятого, японцами в 1894 году, но уступленного ими китайцам, вызвал негодующие протесты Токийского кабинета. Граф Ито прибыл в С. Петербург и предложил уладить конфликт мирным путем. Это ему не удалось, и ему оставалось только заключить союз с Великобританией, направленный против России.

В дипломатическом мире не было секретом, что Государь Император дал свое согласие на ряд авантюр на Дальнем Востоке, потому что слушался вероломных советов Вильгельма II. Ни в ком также не вызвало сомнений, что если Россия будет продолжать настаивать на своих притязаниях на Манчжурию, то война между Россией и Японией неизбежна.

– Разве мы хотим войны с Японией? – спросил я у Никки. – Если мы ее действительно хотим, то мы должны немедленно начать постройку второй колеи Сибирского пути, сосредоточить наши войска в Восточной Сибири и построить значительное количество современных военных судов. Государь только покачал головой и ответил, что я придаю слишком много значения слухам. Нет, пока он был на престоле, он, конечно, не ожидал войны ни с Японией, ни с каким-либо другим государством. Его ответы звучали очень уверенно.

Я принял предложение встать во главе дела по эксплуатации лесной концессии на Ялу. Прошел год. Я получил сведения, что русская дипломатия решилась на новую авантюру. На этот раз она собиралась продолжить Сибирский путь до границы Кореи и объявить эту страну аннексированной Российской Империей. Я сел и написал очень резкое письмо министру двора барону Фредериксу, в котором сообщал ему, что слагаю с себя полномочия по руководству делом концессии на Ялу и предсказываю в ближайшем будущем войну с Японией.

Я не пожалел слов, чтобы выразить свое крайнее неудовольствие. Я заявил, что, как верноподданный Государя и человек, не утративший здравого смысла, я отказываюсь иметь что-либо общее с планами, которые ставят под угрозу сотни тысяч невинных русских людей. Фредерикс пожаловался Государю. Никки был очень огорчен моими резкими словами и просил меня изменить мое решение. Я ответил довольно запальчиво нет.

Во всяком ином случае уход от дела его главного руководителя делается всегда достоянием гласности, но барон Фредерикс полагал, что, если мое разноглаcие с Царем получит огласку, то это может иметь неблагоприятное влияние на ход дела на Дальнем Востоке. Вне небольшого круга наших родственников и друзей никто так и не узнал, что Великий Князь Александр Михайлович перестал участвовать в работах комиссии по эксплуатации лесной концессии на Ялу.

Это случилось в 1902 г. Два года спустя в политических кругах утверждали, что виновник русско-японской войны был зять Государя с его авантюрой на Ялу! Только после того, как большевики опубликовали документы, найденные в архивах министерства двора, роль, которую я сыграл в событиях, предшествовавших русско-японской войне, перестала быть секретом.

Великий князь Александр Михайлович Романов, «Книга воспоминаний»

Идея использовать монастыри в качестве приютов для инвалидов появилась не при Сталине, а в 1905 году, однако утеснять монахов неправославно, поэтому инвалиды Русско-японской войны остались забытыми и бесприютными.