В школе наша учительница по немецкому языку говорила, что иностранные языки в жизни могут пригодиться. Немецким языком она владела блестяще. Как и русским. Ещё у неё была железная дисциплина на уроках, и всё из её уст звучало убедительно. Особенно если громко, строго и на немецком.
В те времена, надо сказать, каждый юный мальчуган знал с пелёнок несколько ключевых слов на немецком языке. Например:
Ахтунг! (Внимание!), Хальт! (Стой!) и Хэнде хох! (Руки вверх!).
Заучить эти незатейливые и повседневные фразы можно было прямо на улицах родимой деревни, спросив у любого дедушки.
На следующий год вместо старушки-немки нам определили другую учительницу, совсем молодую, сразу после института. Её вообще никто не слушал. Нас, мальчишек, больше интересовала её грудь, которую иногда было видно, когда она наклонялась что-нибудь объяснить. А мы в такие моменты становились очень тупые и постоянно спрашивали, как правильно, к примеру, написать лигатуру Эсцет.
Спустя ещё год интерес к иностранным языкам окончательно пропал и остался где-то под бюстгальтером нашей молодой учительницы, которая, к сожалению, тоже вскоре уехала. Утверждение, что иностранный язык может в жизни пригодиться, совсем потеряло смысл.
Чуть позже пришёл небывалый интерес к английскому языку, на котором пели мои любимые исполнители. Очень хотелось знать, о чём, собственно, они так задушевно поют. И я упорно учил английский язык с помощью карманного словаря. Даже в колледже заявил, что пойду на английский, хотя в аттестате у меня был указан немецкий. Мне сказали, что так нельзя. Я пояснил, что могу по-немецки провести допрос пленного солдата вермахта или спросить, где находиться ближайший телеграф. Больше я ничего не помню. А вот по-английски могу спеть сто пятьдесят песен и допросить уже солдата любой армии. Например, НАТОвской. Как я пою, никто слушать не хотел. Взяли на английский. Видимо, в целях повышения обороноспособности страны. В итоге я успешно сдал экзамены. А в институте уже никто ничего не спрашивал.
Знание английского языка, разумеется, в повседневной жизни не пригодилось. Впрочем, я стал понимать, о чем поют отдельные зарубежные исполнители, принялся иногда смотреть фильмы без дубляжа, а в особенно тоскливые дни начинал почитывать книги в оригинале. Ещё мне очень нравилось внезапно сообщать знакомым, какая же чушь написана на их футболках. И всё. Несколько раз даже удалось поговорить с иностранцами. Оказалось, что мы прекрасно друг друга понимаем.
И вот однажды мой приятель загадочно спрашивает, насколько хорошо я владею английским языком. Я говорю, ну… могу спеть двести пятьдесят песен и сказать, что написано на твоей футболке. Мой приятель, назовем его Леопольд, совершенно неожиданно выдает предложение, которое я услышал впервые в жизни. И лицо при этом он сделал такое глубоко сосредоточенное, словно собирался мне морду бить прям вот сейчас.
– Я планирую заключить очень выгодную сделку в Стамбуле, но не знаю английского языка. Можешь поехать со мной и быть моим переводчиком в переговорах?
И вот тут мне вспомнилась фраза старушки-учительницы немецкого языка из нашей сельской школы: «Никогда не знаешь, когда тебе может пригодиться иностранный язык!». Потом я вспомнил грудь третьего размера следующей учительницы. А потом карманный русско-английский словарь, который я затёр до дыр. А потом снова всё-таки грудь…
– Ну, что молчишь? Я проезд оплачу, – говорит Леопольд, попивая своё пиво в немецком пабе, где мы сидим.
Он или на «слабо» меня берёт или втягивает в какое-то весьма сомнительное дельце, подумалось мне.
– Ну?..
– Да, я могу с тобой поехать и быть твоим переводчиком, – уверенно отвечаю я, тоже попивая своё пиво.
– Хорошо. Дату и время сообщу отдельно, – спокойно сказал Леопольд, а потом продолжил: – А теперь серьёзно… – он огляделся, – давай вон с теми чувихами познакомимся?
Так как заграницей я никогда не был, то пришло время делать заграничный паспорт. Сделать его было непросто, но я смог. За последние десять лет я сменил несколько рабочих мест, так что сотруднице миграционного отдела пришлось потратить пару десятков драгоценных минут, чтобы всё это внести в базу.
При этом я всё ещё не верил, что Леопольд действительно решил поехать в Стамбул и взять меня с собой. Всё это выглядело аферой, которая должна была раствориться в суете дней, спустя пару месяцев после первого разговора за кружкой пива.
И вот он снова звонит и настойчиво спрашивает, готов ли я, мол, к поездке. Я отвечаю, что да, конечно, готов. Он назначил встречу. Встретились. Выбрали дату вылета и гостиницу.
Как только он оплатил билеты, я понял, что действительно придётся ехать неведомо куда, говорить на английском и понимать, что говорят в ответ.
– Я не знаю, сколько это дельце продлится, поэтому обратные билеты купим там… – загадочно пояснил он.
– Очень надеюсь, что мы вообще вернёмся, а то мне сарай достроить надо… – ухмыльнулся я.
Леопольд опять сделал своё лицо глубоко сосредоточенным, словно размышляя, как бы съездить мне в морду, но незаметно.
– На самом деле поездка – это чистой воды авантюра… – сказал он и растянулся в кресле. – Вполне вероятно, что у нас ничего не получится.
Я сделал себе медицинскую страховку на неделю. Больше у меня всё равно денег не было. Гостиницу мы оплачивали пополам – за неделю проживания у меня получилось около 20 тысяч рублей. Ещё мне вспомнилось, что заграницей рубли совершенно никому не нужны. Там расплачиваются… а чем расплачиваются в Турции? Оказывается, лирами. Я посмотрел несколько сайтов, где говорилось о том, какую валюту брать в Турцию. Та-ак…
Звонит Леопольд.
– Ты уже рубли на доллары поменял? – спрашивает он.
– Нет, – отвечаю я. – Завтра пойду.
Доллары берут везде, а вот рубли – не факт. Удивительно, но если вечером доллар подскочил до ста рублей, то на следующий день ближе к обеду он опустился в обменниках до уровня 96-98 рублей. Я пока бегал по банкам в поисках мелких купюр, почувствовал себя каким-то валютным менялой. Я насобирал себе 200 бакинских и сообщил Леопольду, в каком банке курс более выгодный и есть доллары в наличии. Ему эта новость очень понравилась.
Вылет в 7:35. Ещё с вечера я не мог решить, что же мне надеть. Шорты и майку? Брюки и рубашку? Там, в Стамбуле, наверняка, тепло, а у нас в Новосибирске тоскливо, пасмурно и холодно. Интересно, как люди отправляются отдыхать в тёплые страны, когда у нас, например, минус сорок? Летят в дублёнках, а потом прячут их в рюкзачки, чтобы обратно провезти ручной кладью? Я, как простой сельский паренёк, с таким никогда не сталкивался, поэтому надел свои лучшие брюквы в клетку, рубашку с коротким рукавом и туфли с маленькими аккуратными дырками. Отлично. Мне и тут не сильно оказалось холодно и там, как я предполагал, не сильно вспотею.
Так как я с детства приучен приходить за полчаса до отправки сельского автобуса в райцентр, то в аэропорт я припёрся за четыре часа до отлёта. Не могу же я пропустить свой первый международный рейс на авантюру! Я лучше тут в терминале на скамейке посижу и беляш съем.
Леопольд приехал за час до посадки. Пока его не было, я выяснил, где расположены все туалеты, автомат с самым дешёвым кофе и вход в международный терминал. Ещё пару часов и я бы там на работу устроился.
Мы пошли на предполётные процедуры. Леопольда, прежде чем впустить в зону международного терминала, долго рассматривали. Он то снимал очки, то надевал. Крутился и вертелся. Лицо своё по-всякому показывал. Ну, думаю, сейчас его не выпустят из страны и поедем домой… Или нет, если его не выпустят, я один полечу…
Леопольду сообщили, что он, наверное, сильно похудел или брови выщипал, потому что не похож на Леопольда в загранпаспорте. Леопольд пожал плечами и ничего не сказал. Потом он сделал, наверное, очень кисломолочное лицо и ему неожиданно сообщили, что вот так похож, поэтому проходи.
Меня пропустили сразу.
Сели в самолёт.
Леопольд сказал, что ему, вообще-то, комплимент сделали, мол, похудел…
Я же начал думать о том, что сейчас взлетим, затем принесут пледики, сок, а потом кормить начнут… Леопольд глядел в иллюминатор.
– Слушай, – он задумчиво повернулся ко мне. – Ты точно английский знаешь?..
– Не волнуйся, – я поёрзал в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. – Я купил карманный русско-английский разговорник и путеводитель по Стамбулу с картинками. Не пропадём…
© Иль Канесс
to be continued
