Орочий оракул
Длиннооракуля в виде куска книги.
В одном из отзывов на которую написали, что в ней "маловато" диалогов :)
Маловато - это почти 3/4, знайте, если что.
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Орочий оракул
Впервые за 7 лет чтения книги я говорю «ВАУ!»
Прочитайте выделенный отрывок из книги
Когда после прочтения книги или учебника мы закроем ее и вспомним 3-5 самых важных концепций по памяти, тогда запомним все прочитанное
Я впервые вижу, чтобы автор просил в конце главы именно вспоминать самим. Это очень круто
Вытесняющий вау-фактор
Относительно недавно для себя открыл Пелевина, не могу сказать, что являюсь заядлым читателем книг, но тут затянуло, перевернуло и выплюнуло. Начал с «Generation П»
Книга шикарная, написано интересно, а самое главное дает толчок к честному самопознанию себя. Философия проста, начни смотреть на вещи под разными углами и живи и действуй.
“Часто бывает – говоришь с человеком и вроде нравятся чем-то его слова и кажется, что есть в них какая-то доля правды, а потом вдруг замечаешь, что майка на нем старая, тапки стоптанные, штаны заштопаны на колене, а мебель в его комнате потертая и дешевая. Вглядываешься пристальней, и видишь кругом незаметные прежде следы унизительной бедности, и понимаешь, что все сделанное и передуманное собеседником в жизни не привело его к той единственной победе, которую так хотелось одержать тем далеким майским утром, когда, сжав зубы, давал себе слово не проиграть, хотя и не очень еще ясно было, с кем играешь и на что. И хоть с тех пор это вовсе не стало яснее, сразу теряешь интерес к его словам, и хочется сказать ему на прощание что-нибудь приятное и уйти поскорей и заняться, наконец, делами
Так действует в наших душах вытесняющий вау-фактор”
«Generation П»
Развяжи петли холщовые (роман)
Все вокруг разбухало, гнило, сыпалось. Цепляться было не за что, и от этого я был в невесомости, будто меня не существовало: я не рождался, не чувствовал, не встречал Ясю – я был чьей-то фантазией, планом; все было фантазией, кроме единственно подлинной смерти Яси.
Я уже должен был бы вернуться домой, попытаться пережить это время по-другому, но в один момент я вдруг подумал, что выбор, который я сейчас сделаю, ничего не изменит, он просто швырнет меня в одну из сторон жизни, – любой выбор будет правильным, он не изменит конечный результат, он не изменит меня. Я устал сопротивляться. Мне хотелось, чтобы меня тащили, чтобы я не мог больше определять свою жизнь. Чтобы любое сопротивление приводило к смирению.
И все же моя жизнь продолжалась как бессмысленный ком. Я был безучастен в ней, не понимал, почему иду на работу, возвращаюсь домой, почему вокруг меня до сих пор находятся люди, будто я ожидал и их ухода – смерти или того, что они исчезнут на несколько лет, а может и навсегда. Я не переставал думать о Ясе, вспоминать ее. Избежать этого было невозможно, да я этого и не хотел. Я учился владеть собой, контролировать себя при мыслях о ней. Ее смерть перестала так угнетать меня. Она стала казаться слишком давней, фантомной. Я верил, что для меня наступало смирение – то, что было так важно для меня, то, что я так долго искал.
Но где-то глубоко я чувствую обратное – их жизни продолжаются. Все дорогие для нас жизни продолжаются после смерти. Ведь достаточно вспомнить, и он снова ощутим. Тот человек, продолжением которого теперь являешься ты. Когда-то ты был с ним, ты проживал момент, ты проживал миллионы моментов, но ты был в том единственном, который лился чувством, – на тебе не было обуви, одежды, ты был обездвижен, ты бежал так быстро, что под твоими ногами раздавался гул. И этот человек всегда оставался рядом, как далеко бы ты не убегал. Может быть иногда он и пропадал, оказывался где-то вдалеке, но ты чувствовал, как ноги твои забиваются и тебе становиться все тяжелее удерживать свое тело, и тогда ты возвращался, находил его снова или он находил тебя.