Как любой ребёнок, рождённый в СССР, я рос интернационалистом и космополитом в лучшем понимании этого слова. Сейчас слово космополит приобрело нехороший душок и называют им «граждан мира», которые «выше вот этого всего», а по сути, никакие не космополиты, а трусы, дураки и предатели.
В идеале космополитизм — это именно мировое гражданство, равенство, братство и уже отсутствие государств как класса ввиду полного осознания единства и ответственности за общую Родину – нашу планету и судьбу человечества. Некая гармоничная мультикультура, сохраняющая исторические корни, но имеющая при этом одну общую идею – человек, который звучит гордо и бла-бла-бла.
В условиях реальности эта идея более чем утопична. И причина этому одна – человек не произошёл от обезьяны. Он всё ещё происходит. И в процессе эта лысая, бесхвостая макака с большой вероятностью уничтожит себя раньше, чем станет человеком.
Так или иначе я не страдаю ксенофобией и не испытываю неприязни ни к ускоглазым, ни к черножопым, ни к пейсатым и пархатым. Потому что сам я по крови со своим тюркским хабитусом таки потомок татаро-монголов и русских кержаков, немножко еврей, украинец и, блядь, цыган… В общем, самый что ни на есть, сибиряк. Результат плотной дружбы народов.
Нельзя полностью отрицать что национальные особенности характера, подчёркиваемые в анекдотах, имеют место в жизни. Вот только мне с ними не повезло. По еврейской линии мне достались неплохие мозги, помноженные на русское распиздяйство и цыганское свободолюбие, но весь этот этнический коктейль Молотова стопудово испортила какая-то наивная мордва, лишив меня и лукавства, и хитрожопости, приписываемых избранным и гонимым народам.
Ввиду отсутствия какой-либо прижимистости в денежных вопросах, я даже немного завидую людям умеющим планировать свой бюджет. Но откровенное сквалыжничество, граничащее с невоспитанностью, вызывает в моей широкой сибирской душе необоримое отвращение. По жизни я пару раз встречал таких махровых иудеев, которых мои друзья-евреи сами называют жидами. Это люди, которые реально, без стыда и зазрения совести будут ссать тебе в стакан, уверяя что это лимонад…
Как-то раз занесло меня в столицу и один знакомый литератор Миша потащил меня в гости к местным «стихоложцам». Предварительно завернули в магазин, чтобы не появляться с пустыми руками. Со словами: «Давай я сам, ты же гость, Миша заботливо выхватил из моих рук корзину и начал задорно наполнять её снедью, всем своим видом давая понять, что беспокоиться не о чем. Набрали с горкой, подъехали к кассе. И когда наша очередь уже почти подошла Миша срывается с невнятным бормотанием типа «щаспридузабылвзять» и сливается обратно вглубь супермаркета.
Оказавшись перед кассой, я расплачиваюсь за всё сам, так и не дождавшись Мишу. Герой нарисовался, когда бухло с закусками уже было расфасовано мной по пакетам. Хитрован в наглую пробрался сквозь очередь причитая, мол, люди добрые, я там занимал, пропустите, опаздываю, а в руках у него маленькая такая коробочка конфет «Ассорти». Мои друзья-медики их ласково называют – «подарок патологоанатому». Миша покупает коробочку и с гордостью человека, выполнившего наиважнейшую миссию, с театральным облегчением выдыхает: «Конфеты девочкам чуть не забыли!..»
О том чтобы поделить покупки пополам речи уже не заходит. Миша всю дорогу непрерывно щебечет о том, как сейчас будет в гостях клёво, а мне становится просто неудобно его перебивать и поднимать вопрос. Да и денег не жалко, я не жадный. Просто неприятно и непонятно подобное поведение. Наверное, по субботам такие жиды собираются и друг другу хвастают кто, насколько и как «ловко и изящно» гоя наебал.
Противно другое. И это не желание тупо развести на оплату банкета, а въехать, свесив ножки, на твоём горбу в Ган-Эден с помпой. На подходе к подъезду Миша снова встрепенулся с неожиданной заботой и воскликнул: «Да ты устал наверное пакеты тащить, дай хоть немного по лестнице понесу». Ну я отдаю пакеты, Миша называет номер квартиры, поднимаемся на второй этаж, звоню в двери. И как только хозяева открывают двери, Миша оттесняет меня со словами: «Девочки! Смотрите что я вам тут накупил и кого привёл!» А я за ним стою, как обосранный, и охуеваю от непринуждённой наглости. И сказать даже нечего…
Как потом выяснилось, сей трюк, обычное дело среди московского жидовья, что считают себя цветом творческой интеллигенции. Другого «Мойшу» звали совсем не Мишей, а Гошей. Что не создавало существенной между ними разницы. Надо отдать должное Гоше в том, что его план был менее туп. Чтобы сэкономить бабло, он озаботился о моем присутствии ещё с вечера, заманив в гости к тёлкам, а утром потащил в оранжерею выбирать нашей общей знакомой подарок. В качестве презента Гоша выбрал какой-то невъебенный кактус, стоящий столь же невъебенных денег. Название кактуса было похоже на литературный псевдоним именинницы, что казалось Гоше очень остроумным. По оплате всё тоже было «честно» – пополам. Вот только у меня уже заканчивался отпуск и, соответственно бабки. Скрепя сердце, я оплатил половину экзотической хуйни в горшке, мысленно подготовив себя к тому, что в пути вместо вагона-ресторана я трое суток буду питаться пивом с «дошираком».
И вот приходим мы на день рождения. Да. Да. Вы уже догадались? Гоша чётко рассчитал, когда нужно нести кактус. И зайдя в двери на голубом глазу восторженно заявил: «Юля! Вот тебе от меня подарок!..» А я опять стою и охуеваю, потому что кричать: «Нет! Это от нас! Я тоже вкладывался в этот ебучий кактус!» – и глупо и неприлично.
Но и после этого я не стал относиться плохо к евреям в целом, а только к Мишам и Гошам. Последнему я даже как-то взял и сказал, что как поэт он неплох, но как человек — полное говно. Прошу заметить, что о национальной принадлежности даже не было упомянуто…
Вот тут-то я и стал антисемитом в лице всех московских евреев-стихоплётов, с которыми был знаком Гоша… Ну почти всех. Есть среди них и достойные, приличные люди. А может я просто с ними ни разу вместе по магазинам не ходил…
