Остаток ночи Платону совершенно не спалось и, чтобы хоть как-то скоротать время, он уселся за ноутбук. Вдохновение снова мощной волной накрыло его сознание. Мужчина, привычно подчиняясь этой волне, стал записывать очередную историю. К утру свеженький файл был полностью готов для отправки в издательство. Платон решил передохнуть и выпить крепкий кофе в утренней тишине, а после выслать роман на сайт Лиры. Как вдруг за окном взвыл звонкий рокот бензопилы. Писатель, выглянув на улицу, увидел коммунальщиков, спиливающих разросшиеся ветви старого тополя.
- Вот уж неймётся им в такую рань, - раздражённо проворчал Платон.
И тут одна из срезанных ветвей проехалась со скрипом по оконному стеклу его маленькой комнатки. Во дворе раздались разъярённые крики бригадира:
- Да твою ж канитель! Все провода пообрывали! Как вы пилите, недоучки?! Санёк, вызывай электриков!
Свет в настольной лампе погас, следом погас экран ноутбука. Платон вышел в кухню, первым делом он заглянул в холодильник. Темно было и там. Он забрался на табуретку, чтобы осмотреть роутер, висящий под потолком кухни – индикаторы модема тоже потухли.
- Да, без Бурсона здесь явно не обошлось, значит, придётся самому топать к Горицкому, - задумчиво произнёс он.
Набросив ветровку, писатель вышел на мокрую улицу. Ноги его сами зашагали по знакомому маршруту, прямиком в издательство, а рука в кармане сжимала старенькую, заполненную текстами флешку.
Как только дверь издательства распахнулась, на Платона с порога посыпались льстивые приветствия и натянутые улыбки.
- Платон Александрович! Дорогой! - Горицкий, выйдя из-за широкого письменного стола, заваленного бумагами, распахнул объятья, - рад, очень рад нашей встрече! Чем побалуете в этот раз? Какой-нибудь пронзительный роман? Или увлекательная повесть? Ну же, родной, не томите. Я так счастлив, что судьба свела нас! Это явно божий промысел, не иначе! Такой талантливый писатель, да ещё и живущий в нашем городе – просто вершина удачи! Поверьте, мы созданы друг для друга! Вы и Лира – две части одного целого! Теперь мы просто обязаны идти рука об руку до конца дней наших.
Платон стоял и молча слушал длинную хвалебную тираду потного, тяжело дышащего, периодически похрюкивающего человека, а в голове крутились слова Бурсона: «всего этого может и не случиться, если развесишь уши при самой первой похвале, не упусти момент».
- Я принёс новый роман, его нужно опубликовать в ближайшее время, - писатель протянул флешку Горицкому.
- А что же сами принесли? Почему не выслали на почту? Впрочем, какая разница! Постараемся до конца недели выпустить его в свет. Уверен, он великолепен! Божий промысел, божий промысел!
Горицкий, весь сияя, взял флешку и помчался к секретарше.
- Таня! - завопил он, - срочно распечатай новый макет договора для Платона Александровича!
Как только все подписи были проставлены, а экземпляры документов выданы на руки, Платон Крылатый вышел из стен душного издательства. Сердце его горело жгучей радостью и предвкушением. Теперь-то он знал наверняка, что ожидает его в будущем. «Продам условленное количество романов, и помашу Горицкому ручкой. Бурсон прав – пора перебираться в столицу!» - эта мысль заставила писателя широко улыбнуться. Проходящая мимо девушка в лёгком летнем платье улыбнулась ему в ответ.
- Красавица, благодарю вас за подаренную улыбку, она принесёт мне удачу! - смеясь, воскликнул Платон.
- Рада помочь, - кокетливо ответила незнакомка, - а чтобы фортуна никогда не отворачивалась от тебя, я подарю ещё кое-что.
Она приблизилась к Платону. Её длинные каштановые волосы, разлетаясь от ветра, коснулись его лица. Писатель поймал лукавый взгляд больших серых глаз, ощутив, как от их задора у него приятно перехватило дыхание. Девушка, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в колючую щёку, а после, быстро развернувшись, направилась к пешеходному переходу, произнеся:
- Держи удачу крепко, эта дама очень капризная!
Сердце Платона выписало в груди немыслимый кульбит! Смелость с озорством незнакомки настолько очаровали его, что он, не раздумывая последовал за ней. Девушка уже успела перейти дорогу на противоположную сторону улицы, а ему пришлось ожидать нового зелёного сигнала светофора. Когда Платон, наконец-таки смог миновать зебру, цель его уже скрылась в ближайшем магазине, но он решил караулить её у двери. Через несколько минут незнакомка вышла.
- И снова здравствуйте - радостно выпалил Платон.
- Привет, рада тебя видеть, - она игриво улыбалась ему.
- Надо же! Вы так легко говорите мне «ты», как будто мы давно знакомы. Или это действительно так?
- Нет. Однако к чему нам формальности? Если люди нравятся друг другу, зачем всё усложнять?
- Признаться, мне лестно услышать, что я приглянулся вам, но откуда взялась в вас уверенность, что вы понравились мне? - Платон испугался последних своих слов, ведь они могли оскорбить девушку, - простите, я веду себя, как последний дурак. Разумеется, вы мне очень нравитесь!
- Ещё бы! Иначе, ты не пошёл бы за мной. Ну, а раз ты здесь – значит, захотел продолжить общение. Не сегодня-завтра мы итак перейдём на «ты». Поэтому оставим этикет – так проще.
- А и правда! - Платон рассмеялся, ему было очень легко на душе от их общения. Затем он понизил голос и добавил:
- Тем более, мы уже целовались.
- Тогда ты просто обязан на мне жениться, - девушка тоже засмеялась.
- Я согласен! Но для начала хотелось бы узнать имя своей будущей жены.
- Анна.
- Анюта. Какое замечательное имя! А я Платон.
- Нет. Не Анюта. Анна. Терпеть не могу детских имечек во взрослых отношениях.
- Исправлюсь. Теперь я само олицетворение взрослого, брутального мужчины. Я полон серьёзности и ответственности! - выправив спину, заявил он.
- И глупости, - добавила Анна, - прошу, будь всегда самим собой. Просто запомни, что не люблю я, а я запомню, что не любишь ты. Давай будем всегда честны друг перед другом.
Анна взяла Платона под руку и повела по тротуару. Весь день пара не расставалась. Они гуляли по городу, заходили в кафе, сидели на берегу реки, свесив босые ноги в воду. И без конца говорили. Платон был поражён тому, как просто, оказывается, общаться с женщиной. Он рассказывал ей о своих мыслях, мечтах, надеждах. Она ему о своих. Он совершенно не стеснялся выглядеть глупым, не стеснялся собственных эмоций с душевными порывами. Единственное, о чём Платон умолчал – это Бурсон, слишком уж смахивают на сумасшествие его беседы с облаком. Писатель легонько держал тонкую, расслабленную руку новой подруги, нежно перебирая её длинные пальцы и ему было очень хорошо от этого.
