Больше 750 лет назад в приходе Ордсолл английского графства Ланкашир построили особняк. Первый владелец Ордсолл-холла зарегистрирован в 1251 году. Для калибровки: в это время князь Александр Невский в партнёрстве с монголами собирал дань с народов северо-запада нынешней России и заключил первый договор с Норвегией.
Усадьба перешла во владение семьи Рэдклифф в 1335 году, когда внук Александра Невского – московский князь Иван Первый Калита − мирился с новгородцами...
...а до наших дней в Солфордском Ордсолл-холле сохранились постройки XV века – современницы подчинения Новгорода и окрестных княжеств москвичом Иваном Третьим Великим, который принял титул государя Всея Руси.
И ещё в Ордсолл-холле сохранилась старейшая в Британии кровать. Роскошное дубовое ложе под балдахином изготовили для сэра Джона Рэдклиффа и леди Анны Асшоу в 1570-х годах. Тогда Британией правила Елизавета Первая, королева-девственница, Чёрная Бесс, к которой сватался московский князь и первый русский царь Иван Четвёртый Грозный.
Это ж сколько всего произошло с тех пор за четыре с половиной столетия! Шекспир написал всё, что написал; Рэдклиффы продали особняк, Тюдоров на троне сменили Виндзоры, округ Ордсолл влился в город Солфорд − часть Большого Манчестера, Московская Русь стала Московским царством, разрослась в Российскую империю со столицей в Петербурге, превратилась в Советский Союз и потом в нынешнюю Россию...
...а старинная дубовая кровать всё поскрипывала под очередными владельцами. Такая у кровати работа.
Приведённые выше строчки – это начало истории, которая легла в основу всех художественных произведений, что были созданы человечеством. Она впервые задала читателю вопрос: «Что вершит судьбу человека?»
Откуда есть пошли шумеры
Не бывает на белом свете истории, не имеющей автора, и «Эпос о Гильгамеше» не исключение. Давным-давно на территории юга современного Ирака — по-гречески этот регион известен как Месопотамия, а по-простому Междуречье — жил народ, называвший себя «черноголовые». В современной историографии они известны под именем шумеры, по названию области Шумер, где бородатые дяди из бородатого 19-го века раскопали руины древних городов. Откуда чернявые пришли в пустыни, окружающие плодородные реки Тигр и Евфрат, и кем приходятся родственниками из современных народов, неизвестно до сих пор. Ребята эти знамениты в первую очередь тем, что создали цивилизацию. Нет, не ту, которая знаменитая серия пошаговых стратегий, а устойчивую общественную формацию, отличающуюся от первобытного уклада жизни.
Тут пытливый читатель может задать 2 резонных вопроса:
1. «Э, а как же Египет?»
2. «Но ведь наша цивилизация построена на греческой культуре, а ни про каких шумеров я и слыхом не слыхивал».
И в обоих случаях будет абсолютно прав. Египтяне и вправду наряду с шумерами являются изобретателями цивилизации. Кто из них был первым — вопрос спорный, так как нет точных датировок. Их государства возникли примерно в одно время, развивались параллельно друг другу и в схожих природных условиях, при этом создав совершенно разные по мировоззрению и социальному устройству культуры. Как такое могло произойти? Это, как говорится, совсем другая история. О возникновении и развитии как месопотамской, так и египетской цивилизаций я планирую написать отдельные статьи.
Что же касательно эллинов (здесь я имею в виду именно классический период греческой истории, минойцы и микенцы также заслуживают отдельного разговора), то действительно, современное европейское общество опирается на достижения высокой греческой культуры и мысли. Заслуги товарищей в хитонах неоспоримы, если бы не одно «но».
Эллины пропустили через себя и переработали культуры предшественников, другими словами, они не являлись первооткрывателями, а лишь развили то, что уже придумали до них.
А вот Древний Шумер — всем ребятам пример! Именно первым жителям Междуречья мы обязаны появлению таких кошерных вещей, как: города, колесо, медицина, математика, пиво (за это им особый респект), власть, религия, налоги, мем «Надо построить зиккурат». Это черноголовые разделили год на 365 дней, круг на 360 градусов, час на 60 минут, а минуту на 60 секунд, построили первые школы, в которых учили юных падаванов изобретённой ими же уникальной письменности — клинописи (пережившей, кстати, своих создателей, на ней и записан сабж этой статьи) и сделали ещё кучу дел, без которых современное общество не мыслит своего существования.
Сами чернявые, очевидно, в то время не задумывались о том, что спустя несколько тысячелетий их открытия лягут в основу развития последующих цивилизаций. Зато уже в эту дремучую эпоху людям было свойственно размышлять о бессмертии, смысле жизни и судьбе. О том, что значит быть человеком и чем человек отличается от дикого зверя в степи. О том, что было до людей, какими были предки и что ждёт нас впереди. Эти мысли шумерские жрецы оформили в текст, именуемый «Эпосом о Гильгамеше», известный также как «Поэма о всё видавшем» (для краткости введу сокращение ЭоГ).
ЭоГ, как художественное произведение, развивался несколько тысячелетий. Начавшись как серия не связанных между собой мифов об энси (что-то среднее между верховным жрецом и мэром города-государства), он уже при наследниках шумеров разросся в масштабную эпическую поэму со сквозным сюжетом. Каноническая версия, найденная в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанипала в столице Ассирии Ниневии (для понимания масштаба: Ассирию и древний Шумер разделяет примерно 2 тысячи лет), состоит из 12-ти «глав»-табличек. При этом последнюю часть при переводе, зачастую объединяют с 11-ой. Здесь стоит отметить, что я расскажу не только каноническую версию, но также дополню её ранними мифами. Прошу простить мне сие своеволие, а мы наконец перейдём к сути.
ТАБЛИЦА 0 Рождение легенды
Кто же такой этот ваш Гильгамеш? Как было отмечено выше, главный герой сегодняшней истории — энси, а впоследствии лугаль (так в Шумере называли военных вождей, по сути генералов, а позднее — царей) города Урука.
По преданию, «на две трети он бог, на одну — человек он». Матерью Гильгамеша считалась богиня скотоводства Нинсун, а отцом — предыдущий энси Урука Лугальбанда. Батя ГГ прославился тем, что лично был знаком с богиней красоты Инанной (более известно её семитское имя Иштар), рьяно чтил заветы предков и за свою кротость удостоился от небожителей бафа «святость». По другой версии, отцом Гиля является демон или неизвестный дух.
Маман
Имя первого царя Урука можно дословно перевести как «Хороший предок» или «Помолодевший старик». Тут впору обратиться к пролетарскому классику и задать вопрос: «А был ли мальчик?». А вот с ответом всё не так-то просто. Гильгамеш считается одним из первых задокументированных правителей в истории, человек с таким именем и вправду царствовал когда-то в славном городе Уруке и так хорошо, что потомки его практически обожествили.
Сохранились булавы с характерными надписями в духе: «Гильгамеш, царь юношей, спаси и сохрани хозяина этого оружия», что говорит нам о существовании культа Гиля, он считался покровителем воинов. Позднее в честь первого царя назовут поминальное место у берега реки, где приносились жертвы почитавшимся правителям. Из чего можно сделать вывод, что из защитника воинов Гильгамеш превратился в покровителя поминок, а, скорее всего, совмещал в своей персоне обе функции. Как же древний царь достиг таких высот?
ТАБЛИЦА 0.5 Слово пацана по версии шумеров
Гильгамеш базарит с пацанами
По мифу, Гильгамеш построил вокруг Урука стены, при его правлении город стал гегемоном региона. А произошло это так. Некогда в Шумере возвысилось над другими селениями п.г.т., именуемое Киш. Местные ребята настолько оборзели, что заставили всех соседей платить им дань. Не обошла эта участь и жителей Урука. Но пришёл герой удалой, что без няни гуляет по улицам.
Молодой энси выступил на городском совете с предложением восстать против оккупантов и показать кишским чушпанам, кто за эту улицу стоит. Старейшины подняли юношу на смех. Тогда Гиль обратился к молодым воинам, и те с радостью согласились забить стрелу беспредельщикам. Во время махача урукские пацаны наваляли кишским и объявили, что их теперь крышует Гильгамеш. Правителя Киша, однако, не убили, а воздали ему почести.
Странный шаг, не правда ли? А это, друзья, не что иное, как шумерская философия. Гильгамеш — первый человек, который перешагнул через вековые традиции. Ослушавшись старейшин, он вступил в схватку с судьбой, выйдя из неё победителем. Своего врага царь Урука благодарил за то, что он дал ему возможность стать творцом своей жизни. Это символический переход от раннего общинного способа управления к авторитарной власти одного правителя, первый в истории человечества, как и всё остальное в Шумере.
Наследники шумеров, уже жившие при практически абсолютной власти монархов, не смогли оценить этот миф по достоинству. Он был вычеркнут из канонической записи эпоса, но сей прискорбный факт не умаляет значимости древнейшего сказания о человеке, повернувшем ход истории.
ТАБЛИЦА 1 Первый Казанова
А ты привёл жену на пробы?
Почивая на лаврах победы над могучим врагом, Гильгамеш, мягко говоря, зазвездился. Целыми днями царь только и делал, что восседал на троне, сладко пил, вкусно ел да сношался с жёнами доблестных мужей Урука, не так давно сражавшихся за него на войне... Вот и помогай после этого власть имущим! Гиль докатился аж до права первой ночи с любой девушкой города, независимо от её социального статуса. Победив тирана, Гильгамеш сам занял его место. Как говорится: «Власть развращает душу. Абсолютная власть развращает абсолютно». Царь Урука своей безграничной похотью переступил не только через человеческие законы, но и через божественные, ведь не случайно говорят, что брак заключается на небесах.
Тут бы мужикам взять в руки дубины да выбить из похотливого мудака всю дурь, но право на поворот судьбы в нужное русло владыка временно запатентовал за собой. Так что собрались урукские пацаны все в одном месте и… начали молить богов найти управу на зарвавшегося лугаля.
На мольбы откликнулась создательница людей Аруру. Из глины она создала соперника для Гильгамеша — полузверя-получеловека Энкиду.
Порожденье полуночи, воин Нинурты,
Шерстью покрыто все его тело,
Подобно женщине, волосы носит,
Пряди волос как хлеба густые…
О боже, какой мужчинааа
Энкиду – дитя необузданной свободы, образец первобытного хаоса. Дикарь бесчинствовал в природе так же, как Гильгамеш бесчинствовал в городе.
Зверолюд жёстко троллил охотников и рыбаков, освобождая пойманную живность. Жил бы да не тужил, но ничто не вечно под Луной. Один из колхозников, вконец задолбавшийся от проделок полуголого придурка, настучал о чуде-юде Гильгамешу, и царь Урука смекнул (видимо, по собственному опыту), что буйному фурю нужно познать тепло женского тела, тогда он и станет человеком. Гиль отправил к своему нареченному врагу местную жрицу любви по имени Шамхат, дабы она помогла юнцу сбросить листву. Подарок пришёлся дикарю по нраву, да ещё как.
А на то что было после этой сцены детям до 16 лет смотреть запрещается
Шесть дней миновало, семь дней миновало -
Неустанно Энкиду познавал блудницу…
После недели бурного секса зверолюд понял: в мире природы он теперь чужак, познав женщину, стал Энкиду человеком. Интересен переход дикаря от первобытности к цивилизации – через любовь, но любовь не платоническую, а дикую и страстную, подобную языкам жаркого пламени.
Осознав произошедшие перемены, здоровяк приуныл, но Шамхат пояснила новоиспечённому homo sapiens, что горевать о прошедшем незачем, ведь есть на свете «Урук ограждённый», в котором живут славные люди и где «Гильгамеш совершенен силой, словно тур, кажет мощь свою людям!». Энкиду, потерявший прежнюю жизнь, но не утративший силы духа, нашёл для себя новую цель. «Что ж, Гильгамеш, жди гостей!»
Энкиду – первый «благородный дикарь» в искусстве. Не успел человек выйти из леса и степей, как стал тосковать по утраченной свободе и дикой жизни. Зверолюд целенаправленно бросает анархическое бытие и переходит в человеческое общество. Этот шаг – сигнал о смерти первобытного уклада жизни и возникновении цивилизации.
Таблица 2 Первая аниме битва
Битва Гатса и Гриффита, шумерская версия
Не успели Шамхат и Энкиду возвратиться из степей в цивилизованный мир, как повстречали в предместьях Урука его представителей — местных колхозников. Работяги весьма удивились, увидев блудницу в сопровождении вчерашнего зверя, но пригласили в дом деревенского старосты, дабы путники смогли отдохнуть. Энкиду помыли, причесали, намазали маслом и дали человеческую одежду, а заодно рассказали, какой беспредел творит Гильгамеш. «Ах он паскуда! Ну, ребята, подождите, отведает он силушки богатырской!» — вскричал дикарь. На том и порешили, утром Энкиду отправился в город на поиски обидчика бедных крестьян.
Царь не изменял своим привычкам — потчевал на троне, готовясь к веселому вечеру в сопровождении очередной красавицы. И на самом интересном месте в лугальские покои ворвался здоровенный волосатый мужик. Нет, не отец несчастной девушки, а наш второй герой, удалой. Зверолюд кинул Гильгамешу предъяву, мол, не по-людски это, девок портить почём зря. Царь рассвирепел и кинулся на дерзкого фуря. Завязалась битва, пацаны в пылу сражения вышли на улицы Урука и махались не на жизнь, а на смерть на глазах офигевших от происходящего жителей. Никто не мог одержать верх над соперником, наконец, лугаль встал на одно колено… Искра, буря, эмоции, и вот Энкиду и Гильгамеш уже лучшие друзья на всю жизнь.
Царь, погрязший в разврате и дикарь, вышедший из леса смогли помочь друг другу. Гиль вытащил зверолюда из хаоса и дал ему путёвку в жизнь среди людей, а Энкиду в свою очередь, спас душу лугаля от морального разложения.
Поняв бессмысленность борьбы и, как это часто бывает в жизни, взаимно зауважав соперника в драке, наши герои решили отправиться в совместный поход в Ливан за кедрами, чтобы сразить чудище, порождённое богами, — великого Хумбабу. Идею предложил Гильгамеш, Энкиду же благоразумно попытался предостеречь друга от опасности. Но царь лишь посмеялся зверолюду в лицо (или морду?), он великий правитель Урука и хочет прославить своё имя в веках.
«Тихая жизнь или смерть в лучах славы, а, Ви Энкиду?»
Таблица 3 Крысиный совет
Тут, возможно, у пытливого читателя вновь возникнет вопрос: «А зачем идти за тридевять земель, чтобы убить какого-то чёрта и нарубить дров?»
Ответ кроется в географии Шумера. Юг Месопотамии представляет из себя заболоченную местность, окружённую со всех сторон степями и пустынями. Из строительных материалов — только глиняные кирпичи. В таких условиях деревянная утварь — предмет роскоши. Хумбаба же является олицетворением варваров из Элама — области, граничащей с Родиной героев. Гиль, идя в поход на далёкие земли, в очередной раз бросает вызов богам.
Решение Гильгамеша близкие не принимают. Старейшинам непонятна цель авантюры лугаля: «Вроде и так хорошо живём, зачем рисковать жизнью?» Не одобряет задумку сына и мать. Но царь упрямо стоит на своём, и совету ничего больше не остаётся, как благословить Гиля на победу. А заодно подначить владыку, мол, пусти вперёд Энкиду. Он в недавнем прошлом зверь, ему не привыкать к жару битвы. Если его невзначай грохнут, ну что ж, судьба такая. А ты нам нужен ещё. Зверолюду они прямым текстом заявили: «Если что с царём случится, отвечаешь головой».
Что им ответили герои, осталось загадкой, увы, многие строчки эпоса безвозвратно утрачены за давностью лет.
Таблица 4 Друга в горы возьми, рискни
Долгий путь…
Взбираясь на Ливанские горы, друзья, уже порядком устав, остановились на привал. Энкиду заныл, что не справятся они в таком состоянии с чудищем в кедровой роще. Гильгамеш прописал корешу леща со словами:
Друг мой, ужели мы будем так жалки?
Столько гор уже перешли мы,
Убоимся ли той, что теперь перед нами,
Прежде чем мы нарубим кедра? ...
Пусть загорится твое сердце сраженьем!
Забудь о смерти, - достигнешь жизни!
Человек осторожный и неустрашимый,
Идя впереди, себя сохранил бы и товарища спас бы, -
Далеко они свое прославили бы имя!
Таблица 5 Забив с Хумбабой
Пацаны готовятся к забиву
Дойдя, наконец, до кедрового леса, пацаны вступили в битву с божественным стражем. Гильгамеш изловчился, обошёл Хумбабу со спины и скрутил его. Энкиду в это же мгновение нанёс чудищу 28 3 удара кинжалом в сердце. Монстр взвыл и рухнул мёртвым, но перед гибелью Хумбаба накастовал заклинание призыва «шестёрок». Однако эти ребята оказались столь слабы, что Энкиду в соло расправился с супостатами.
После битвы герои наши занялись мародёрством. С тел охранника и чертей они сняли груз в 8 талантов (вообще, талант – это греческая мера веса, просто переводчик ЭоГа на великий и могучий, товарищ Дьяконов, так адаптировал шумерские мерила. 1 талант = 20,4 кг) – боевую сеть и огромный кинжал. Воздав за славную победу и богатую добычу молитву солнечному богу Уту (более известно его аккадское имя Шамаш, о том, кто такие аккадцы, поговорим в соответствующей статье), друзья порубили весь лес, и, видимо, здесь сработало правило ролевых игр, где персонажи имеют инвентарь, куда без труда помещается тарелка с супом, огромная боевая секира, 100500 жоп комаров и т. д. Потому что тащили они целый лес обратно в Урук на своих спинах...
Гильгамеш снова сломал законы мироздания, он окунул свою личность в лучи славы, но в душе героя появилась новая скверна – гордыня…
Таблица 6 Первый член общества «Без баб»
Возвратившись домой с победой, герои закатили пир на весь мир. Тут бы и сказке конец, но всё испортила женщина.
Гулянка выдалась такая, что сама богиня Иштар явилась на шумерскую вписку и, заприметив лугаля, стала его обольщать. «Возьми, Гильгамеш, меня в жёны, стань равным богам. Будешь ты счастлив, богат, всемогущ и так далее, и тому подобное». Но Гиль не лыком шит, с каменным таблом, выслушав речи богини, он пояснил ей, что богов в общем уважает, жертву, если надо, принесёт, но в жёны Иштар не возьмёт.
Надо бы на этих словах лугалю спрятать язык за зубами, однако царь разошёлся не на шутку. Герой буквально омыл БОГИНЮ словесными помоями, сравнив её со слоном, растоптавшим попону и сандалью, которая жмёт ногу господина. Да ещё припомнил всех предыдущих любовников Иштар (а их было очень много) и то, что все они плохо закончили.
Какого супруга ты любила вечно,
Какую славу тебе возносят?
Давай перечислю, с кем ты блудила!
Такую женщину упустил
Рассвирепевшая небожительница прокляла ЧСВшника и нажаловалась на презренного смертного своему отцу, верховному богу Ану. Батёк поначалу встал на сторону пацанов, так как знал ветреную натуру дочери. Но та пригрозила Хозяину Неба спуститься в мир мёртвых и устроить первый и последний в истории зомби-апокалипсис. Пришлось Ану создать чудовищного небесного быка, который с ходу выпил реку Евфрат, дышал огнём, а от одного его топота земля содрогалась, как при землетрясении. Топнув у стен города, монстр вырыл огромный котлован, в который провалилось 200 жителей Урука.
Наши герои поняли, что не видать им покоя, пока бык гуляет по земле. Благо мочить чудовищ им было не впервой, навалились они вдвоём на быка. Энкиду ухватил его за рога, развернул на 180 градусов и перехватился за хвост, а Гильгамеш со всей силы ударил монстрятину промеж рогов и шеи. Расправившись с врагом, пацаны вырвали у бычка сердце и тут же на месте принесли его в жертву своему божественному корешу Шамашу.
Он быканул, и мало никому не показалось
Униженная дама горько оплакивала своё детище и поклялась уничтожить героев, но Энкиду лишь посмеялся над тупой мандой и кинул ей в лицо, кхм… детородный орган убитого быка, прикрикнув, что если бы они смогли до неё достать, то ждала бы Иштар та же участь. Богиня, роняя проклятья, удалилась, а ребята закатили новый пир. Лугаль налил в огромные рога благовоний и повесил над царским ложем. Затем Гильгамеш и Энкиду триумфально проехали в колесницах по улицам Урука. Царь на радостях толкнул речь, восхваляющую доблесть великих героев Шумера. Ведущую роль он, естественно, отвёл себе, а вот про друга забыл.
Кто же красив среди героев,
Кто же горд среди мужей?
Гильгамеш красив среди героев,
Энкиду горд среди мужей!
Здесь стоит отметить, что товарищ Дьяконов додумал строчку «Энкиду горд среди мужей!». Во время написания перевода данный фрагмент был утрачен, но в новейшей восстановленной версии именно Гильгамеш перетягивает на себя одеяло главного героя.
После славной пирушки улеглись герои спать, и приснился Энкиду сон. Сон, который разделит весь ЭоГ на ДО и ПОСЛЕ.
Мы только что прошли половину эпоса. Праздник после победы над небесным быком — это высшая точка могущества Гильгамеша и одновременно — пик его гордыни.
Момент, когда герой возомнил себя равным богам, забыл друга и близких людей. Подобное поведение в сознании человека Древнего мира — смертный приговор. В христианской морали гордыня — один из смертных грехов, приближающий душу к вечным мукам. Гильгамеш дорого заплатит за неуёмное ЧСВ, а как именно — узнаем в следующей части.
Понравилась статья? Больше подобного в моём авторском тг-канале, ссылка в профиле)
Если в скитаниях по бесконечным просторам сети тебе случайно попался этот канал, добро пожаловать! Здесь я буду время от времени рассказывать об истории и культуре существ, называемых людьми. Надеюсь тебе придутся по душе мои истории. Приятного чтения!
Говорят, составителей академического собрания сочинений Антона Павловича Чехова поставило в тупик его письмо с рассказом насчёт жизни в Ялте. Между делом классик обмолвился: "Здесь очень холодно, и ЖОзефина ПАвловна постоянно мёрзнет".
Высоколобые литературоведы снабдили письмо примечанием: "Жозефина Павловна — неизвестная знакомая А.П.Чехова". Комплекс отличницы, с одной стороны, требовал блеснуть всезнайством, а с другой — заставлял забыть шаловливые манеры Антона Павловича и слово "жопа".
В монументальном труде "Антикоучинг. Как НЕ НАДО писать" упоминается слово "тараканить", которым Чехов обозначал в письмах половой акт. Представляю себе, как мучились отличницы, готовя эти письма к публикации. Наверняка страдали ужасно.
Интересно, кто-нибудь сегодня догадается, на какой мотив должны петься следующие строки?
Жили три друга-товарища. Пой песню, пой! Один был храбр и смел душой, Другой был умён собой. А третий был их лучший друг. Пой песню, пой!
Когда книга, о которой пойдёт речь, вышла в свет, это было сразу понятно всем. Все взрослые и дети понимали, что это за песня, мелодия сразу звучала в ушах. Сегодня, конечно, нет.
Софья Могилевская вспоминала: «В те годы, когда повесть задумывалась и писалась, жили мы в заводском посёлке. Окружающая обстановка и атмосфера дома очень похожа на ту, что в книге. И были у сына два близких друга, похожих на героев повести»...
Сюжет получился такой. Живут в заводском поселке два друга-первоклассника, Петя Николаев и Вовка Чернопятко. Сидят на одной парте. В классе появляется новенький.
Петя Николаев хорошо учится, и Вовка Чернопятко в целом неплохо, а этот рыжий Кириллка – сплошное недоразумение. Без конца вздыхает, молчит, слова из него у доски не вытянешь, в тетради кляксы, на ушах веснушки… У него даже портфеля нет. В газете носит в школу учебники. Петя с Вовкой сначала невзлюбили его. А потом...
«– Кириллка, – сказал Петя, – будешь с нами дружить? – С вами? – недоверчиво прошептал Кириллка. – С нами! – подтвердил Петя. – С ним и со мной.
Но Кириллка молчал, переводя глаза с Пети на Вовку и с Вовки на Петю.
– Ничего не понимает! – с сожалением воскликнул Вовка. И громко, точно глухому, стал раздельно выкрикивать каждое слово: – Хочешь дружить… ты… да он… да я?»
«Тут Кириллка снова залился слезами. Он всегда хотел, только они не хотели… И он бы давно хотел, если бы они хотели… Кириллка вытирал слезы сразу двумя носовыми платками, и его лицо – нос, щеки, лоб и подбородок – становились все грязнее и грязнее. – Это он об мой платок! – хвастливо выкрикивал Вовка».
Так у сироты Кириллки появились друзья. Появилась мама, ну и что ж, что она не его, а Петина. Кляксы перестают падать в его тетрадь. Он получает первую пятерку по арифметике. Пой песню, пой.
Но потом Петя увлекается коллекционированием марок. Вернее, он увлекается дружбой с Лёвой, увлекающимся коллекционированием марок. Лёва – пятиклассник, отличник, блестящий молодой человек. Дружба с Вовкой и Кирилкой даёт трещину, Вовка злится, Кирилка вздыхает, кляксы снова падают в его тетрадь.
Лёва между тем вовлекает доверчивого приятеля в сети жульнической комбинации, связанной с одной очень-очень опасной маркой. Оказавшись наедине с мучительной тайной, Петя окончательно теряет лицо. Вовка гневно от него отрекается. Преданный (в обоих смыслах слова «преданный») Кирилка разрывается между бывшими друзьями, вздыхает… И случайно раскрывает тайну.
Кульминация бурная, как в добротном киносценарии: сюжетные линии множатся, множатся, тут же на глазах сплетаясь в тугой жгут. От всеобщего волнения чуть не случился пожар, – мама забыла снять чайник с примуса! Впрочем, незнакомец в меховых сапогах, кажется, его прикрутил…
Эта повесть завораживающе уютна, будто читаешь её при свете той лампы с зелёным абажуром, что стоит на столе у Пети. Потрескивает печка, за окном кружатся снежинки…
В очередной раз дочитав до конца и убедившись, что всё закончилось хорошо (Петя прощён; роковая марка сгорела в печке; три друга-товарища отправляются в театр смотреть «Снежную королеву» – пусть не про войну, но все равно хорошо), я понял вдруг нечто совершенно неожиданное.
Насчёт Кирилки.
Заметьте, у него нет фамилии. У Пети есть и у Вовки есть. А Кирилкиной фамилии мы не знаем... Случайность?
Не думаю. Очень неожиданный для детской советской повести персонаж. Ну вот куда он направляется, когда бежит от теткиного гнева из дома? На Север. А какую сказку перед этим вспоминают Петя и мама? Ту же «Снежную королеву»... И кто там в ней туда, на Север, отправляется?..
Герда идёт в царство Снежной Королевы. Не для того, чтобы вернуть Кая себе, а для того, чтобы его спасти. Она, ни на мгновение не дрогнув, желает Каю счастья с принцессой. Ей важно, чтобы он был благополучен, а не был с ней. Подвиг Герды – это подвиг самоотверженности и смирения. «Не важно, чего хочу я». Не «во имя любви» подвиг, а «за други своя».
Посмотрим теперь на Кирилку. Он не так прост. Вопреки тому, что центральный персонаж повести – Петя, самым тонко настроенным персонажем является не он с его нежной и умной мамой, с его уютным домашним миром, а сиротливый бесприютный Кирилка.
Кириллка любит делать странные вещи. Например, подолгу глядеть на искры, летящие в ночное небо из печной трубы. Или на пирожки, вспухающие в раскалённом масле на сковородке. Зачем-то долго считает школьные окна... В общем, «мечтает», можно сказать. А правильнее сказать – пребывает в состоянии углублённого созерцания.
Но не в себя углубленного. О себе он почти не умеет думать. Он всё время думает о других. Об отце, дяде, тётке, о противном двоюродном братишке Генечке, о друзьях, о Петиной маме, об учительнице.
А вот друзья, например, о нём редко думают... Пете не до того, а Вовка человек действия, он вовсе не имеет привычки задумываться. Не Вовка, не Петя и даже не мудрая, но растерявшаяся Петина мама, а именно Кирилка своим «уходом от мира» (бегством на Север) спасает и сохраняет их общий мир. Чувствуете, кто он такой?..
Кирилка – молитвенник. (А у монахов фамилий не бывает.)
Своими пресловутыми вздохами он будто отмаливает Петю и Вовку от их грехов – себялюбия и гневливости. Удерживает их вместе силой самоотречения и прощения. «Снежная королева» – лейтмотив и смысловой ключ сюжета: не случайно главные события повести – злое превращение и спасение Пети – происходят в зимних декорациях.
А в кульминации оригинального (не адаптированного для советских детей) текста сказки Герда читает «Отче наш»... Соня Могилевская, девочка из интеллигентской дореволюционной семьи, это помнила.
* * * Повесть «Марка страны Гонделупы» впервые была напечатана в 1941 году – всего за несколько дней до войны. Второе издание, вышедшее аж в 1958 году, было существенно переработано. Литературовед Мариэтта Чудакова считала, что переделка книгу испортила. Но это вряд ли. Отмечу только один момент.
В результате переделки в тексте стало меньше речевого натурализма. Например, в первом издании продавщица гастронома говорит:
– Нет, как вам это нравится? Уже пять минут эти два ребёнка стоят перед моим же прилавком и ругают мой же товар! Сейчас же уходите с магазина! Ой, эти дети вгоняют меня в гроб!
А во втором всего лишь:
– Сейчас же уходите из магазина! Как вам не стыдно! Целый час стоят и бранятся. Беда мне с этими ребятами!
Первое издание 1941 года
В первом варианте передана прелесть местечковой еврейской речи (Чудакова поликорректно называет это «украинизмами»). Во втором – образ продавщицы становится универсальным.
Кто-то скажет: а-а-а, так это же послевоенная «борьба с космополитизмом»! Может, и так. Но в любом случае такая «универсализация» сослужила книге хорошую службу.
Если уж у бесфамильного Кирилки нет особой, отдельной от остальных национальности, то пусть не будет её и у Вовки (который в первой редакции был Опанасом), и у Пети (его прототипа, сына Могилевской, звали Ароном), и у других как бы «русифицированных», а на самом деле – лишённых национальных черт героев. Всё правильно. Была книга «про еврея, украинца и русского», а стала – про детей.
Дети не бывают русскими, украинцами, евреями и так далее. В детстве «несть ни еллина, ни иудея». Дети – они пока просто люди. А литература должна сначала «чувства добрые пробуждать», а потом уж услаждать слух. Книга Могилевской, написанная в суровое время, пробуждает добрые чувства.
Ах, да!.. Песня! Та самая, которую в книге переделал Вовка:
...который несколько раз подчеркнул в дневнике фразу: "Слоны и женщины нанесённых обид не прощают". Насчёт слонов что-то утверждать трудно. Насчёт женщин ему всё было известно наверняка. Он родился 6 мая 1895 года. Охоты к труду не проявлял. В предвкушении хороших денег и казённых харчей пробовал стать военным, но в академию не приняли — хлюпик. Жил за счёт матери и брата, пока те не указали ему на дверь. Он перебрался из родной Италии в Нью-Йорк и начал карьеру жиголо. Аргентинское танго во времена Первой мировой шло "на ура", вместе с ним у сластолюбивых партнёрш неплохо котировался субтильный смазливый живчик. Попытки добиться чего-то в кино, играя пятого бандита в седьмом ряду слева, оказались намного менее успешными, чем постельные эксперименты. Он сумел сделать себе имя на скандальном браке с увядающей кинозвездой. Этот союз продлился всего шесть часов, но про голубков разом написали таблоиды... ...и его пригласили на роль в кинокартине "Четыре всадника Апокалипсиса", хите 1921 года: апокалиптические темы стали популярными больше ста лет назад. В последующих фильмах он выступал уже как полноценный кросавчег, да и возраст обязывал. Барышни падали под него, как под паровой каток: сама Алла Назимова не избегла сладкой участи, но вскоре он бросил красавицу ради её подружки по имени Уинифред Шонесси, которая почему-то пользовалась очень странным для Штатов русским псевдонимом Наташа Рамбова. Парочка сбежала в Мексику, где сделан этот снимок.
Были ещё фильмы и ещё женщины, включая героиню недавнего российского мюзикла Полу Негри. Была аномальная популярность у зрительниц по обе стороны океана. Был внезапный "острый живот", неправильный диагноз — и смерть от перитонита и сепсиса в 31 год. Дальше были самоубийства безутешных поклонниц. Был почётный траурный караул, присланный от самого Муссолини. Были две женщины у изголовья гроба — невеста в чёрном платье рядом с бывшей женой в белом. Были похороны "ненадолго" в чужом склепе, который и остался могилой навсегда: давно известно, что самое постоянное — это временное. Были ещё ровно 30 лет, в течение которых поклонницы приходили к месту упокоения своего кумира. Ещё больше полувека на могилу никто не приходил... ...а потом случился новый всплеск популярности — вернее, всплеск воспоминаний о симпатичном танцоре, кружившем головы кинозвёздам и простушкам, когда на экраны вышел фильм-фантазия по его биографии. Вообще о нём сняли несколько фильмов, от танцевального с фантастическим Рудольфом Нуреевым в главной роли до порнографического с жутким Хаканом. Ему поставили пару памятников и назвали в его честь пару улиц. Его имя присвоили патологии аппендикса, которая стоила ему жизни, — и фигуре в аргентинском танго. Речь об одном из первых секс-символов немого кино, о владельце гипнотических глаз и гипнотического имени Рудольфо Альфонсо Гульельми ди Валентино д'Антоньолла... ...который откликался, когда его называли Рудольфо Валентино, а для ленивых американцев, поклонниц и друзей он был просто Руди Валь. Всем здоровья, насыщенной личной жизни и хороших фильмов.
Во Франции её зовут La Chaperone Rouge, в Германии — Rotkäppchen, а самое забавное имя у неё в Чехии —Červená Karkulka («Червена Каркулка»). Красную Шапочку знают по всему миру, но мало кому известна история этой сказки.
Так выглядел Шаперон
Впервые сказку о Красной Шапочке услышали в Европе в XIV веке. Как и многие сказки, ставшие потом детскими, вначале она была совсем не детской, а страшной и противной. Например, волк не съедает бабушку, а готовит из неё какое-то мерзкое кушанье и кормит им внучку. И никаких спасателей-дровосеков в конце!
Первым убрал из сказки ужасы Шарль Перро в 1697 году. Он же одел Красную Шапочку в красную шапочку: до этого в сказке не уточнялось, как была одета девочка, обманутая волком.
Перро подарил ей не просто шапочку, а шаперон — головной убор, который в то время в городах уже давно не носили, а в деревнях он всё ещё встречался. Таким образом подчёркивалось, что Красная Шапочка — девочка деревенская, «из народа», а история эта произошла, скорее всего, уже давно.
Непридуманный волк
В привычном для нас виде сказку записали братья Якоб и Вильгельм Гримм в 1812 году. Якоб Гримм, старший из братьев, был большим любителем древностей, старинных преданий и мифов и какое-то время служил личным библиотекарем Жерома Бонапарта, младшего брата императора Наполеона I.
Скорее всего, именно тогда Якоб Гримм услышал историю о злобном и хитром волке, нападавшем на детей и женщин французского графства Жеводан почти 50 лет назад. С 1764 по 1767 год жеводанский волк, или, как его чаще называли, «жеводанский монстр», нападал на людей больше 200 раз, при этом погибло почти 100 человек.
Очевидцы рассказывали о жутком звере, по сравнению с которым знаменитая собака Баскервилей покажется пуделем. Невероятно огромный и сильный, волк отличался ещё и редкостной хитростью. Король Франции лично посылал своих лучших охотников, чтобы поймать или убить этого монстра, но тому всегда удавалось ускользнуть. Местный губернатор направил в Жеводан отряд из 50 солдат, но и они не смогли отыскать и убить жеводанского зверя.
Нападение жеводанского монстра
Жители запирались дома и не выходили на улицу поодиночке. Многие называли жеводанского волка «оборотнем»: дескать, тот умеет, подражая человеческому голосу, звать путников по имени и заманивать неосторожных в лес или в болото.
Смелые дети
Некоторым всё-таки удавалось спастись — почти как Красной Шапочке. Как-то раз семеро крестьянских детей шли из деревни Вилларе, когда на них напал жеводанский зверь. Однако дети не испугались: у них были палки с привязанными ножами, и они смогли отбиться от монстра.
Самым смелым оказался 12-летний Жак Портфэ, и в награду за храбрость король Франции лично приказал дать мальчику образование. Когда Жак вырос, он стал лейтенантом артиллерии во французской армии.
В другой раз монстр напал на группу девушек из деревни Польяк-ан-Маржорид. Одна из девушек, Мари-Жан Валле, схватила деревянный кол и нанесла зверю серьёзную рану, после чего тот убежал — так она спаслась сама и спасла своих подруг.
Волк или вымерший зверь?
Через три года нападения прекратились. Но загадка осталось загадкой: был ли этот монстр волком? Очевидцы говорили, что зверь «похож на волка, но не волк»: это был хищный зверь огромного размера, с полной острых зубов пастью, но при этом с длинным тонким хвостом и копытами вместо когтей.
Кроме того, «волк» якобы никогда не выл, как воют собаки или волки, а его голос, скорее, напоминал человеческий смех. Шкура «волка» была не серой или чёрной, а светло-коричневой, с тёмными пятнами. Наконец, «волк» прекрасно бегал по скалам и болотам, а во время атаки часто вставал на задние лапы, чего настоящие волки никогда не делают.
Эндрюсарх (реконструкция)
В конце XIX века учёные обнаружили кости древних хищников — мезонихий, таких как эндрюсарх или синоникс. Эти животные были очень большого размера, c длинным тонким хвостом, огромной пастью с острыми зубами и копытами вместо когтей.
Описания «жеводанского монстра» во многих деталях удивительно совпадали с выводами учёных. Например, учёные считают, что мезонихии обитали в прибрежных или болотистых местностях. «Жеводанский зверь», по воспоминаниям современников, тоже невероятно искусно прятался от охотников именно в болотах. Но мезонихии вымерли больше 30 миллионов лет назад. Откуда же такой зверь мог появиться во Франции XVIII века?
Ещё через сто лет в Шовэ, неподалёку от графства Жеводан, была открыта неизвестная ранее пещера. Внутри нашли больше 400 древних наскальных рисунков. Рисунки изображали животных: лошадей, оленей, вымершего шерстистого носорога, а также хищников — львов, медведей, волков и загадочного зверя, которого учёные назвали «пантера из Шовэ».
Пантера из Шовэ
Огромного размера, со шкурой, покрытой пятнами, с тонким длинным хвостом и головой, похожей на волчью или медвежью. Это животное совершенно не похоже на пантеру, но при этом очень здорово напоминает древних мезонихий и «жеводанского монстра». Значит, всего лишь 30 тысяч лет назад доисторические охотники знали животное, обитавшее на Земле 30 миллионов лет назад? 30 тысяч лет — для биологии совсем небольшой срок...
Социальные сети — место постоянных баталий насчёт того, сколько стоил в прошлом тот или иной товар. Накал страстей зависит от возраста и уровня интеллекта спорщиков. Обсуждаемый товар тоже: штаны-бананы, собрание сочинений Чехова, тамагочи, бутылка водки у ночного таксиста, маленький двойной кофе без сахара в ленинградском "Сайгоне"...
На страницах романа "1916 / Война и мир" есть интересная информация о ценах времён Первой мировой. Там же упомянута выдающаяся российская переводчица Татьяна Львовна Щепкина-Куперник. В молодости она приятельствовала с Лидией Стахиевной "Ликой" Мизиновой. Лика много лет переписывалась с Антоном Павловичем Чеховым и получала от него ёрнические послания, например:
"Осенью же начну строиться в своей лесной пустыне, и для полноты моего благоденствия у меня не будет хватать только тех трёх тысяч, о которых я Вам говорил. Канталупа, я знаю: вступив в зрелый возраст, Вы разлюбили меня. Но в благодарность за прежнее счастье пришлите мне три тысячи. Это Вас ни к чему не обяжет, я же не останусь в долгу и пришлю Вам зимой сливочного масла и сушёных вишен".
Тоже, кстати, на денежную тему. Письмо датировано 1892 годом. Щепкина-Куперник тогда поспорила с Мизиновой о ценах и взялась купить на один рубль двадцать нужных вещей, каждая не дороже пяти копеек. Ровно через пятьдесят лет, уже во время Второй мировой — в 1942-м — Татьяна Львовна вспоминала, как поднесла Лике рублёвый подарок, в который входили:
1. французская булка; 2. пеклеванный хлеб; 3. большой вяземский пряник; 4. медовая коврижка; 5. плитка шоколада; 6. казанское мыло; 7. кокосовая мочалка; 8. чёрный английский пластырь; 9. розовый пластырь; 10. катушка ниток; 11. пачка иголок; 12. пачка булавок; 13. тетрадь; 14. десять листов почтовой бумаги и десять конвертов; 15. пятикопеечная городская марка; 16. карандаш Фабера; 17. красный карандаш; 18. ручка-вставочка; 19. дюжина стальных английских перьев; 20. резинка для стирания карандаша и чернил.
В 1892 году Лика признала поражение... ...а за минувшие 130 лет цены выросли на три порядка. Буханка пеклеванного хлеба, выпеченного из ржаной муки тончайшего помола, стоит нынче пятьдесят рублей — в тысячу раз дороже, чем во времена Чехова. Профессиональные карандаши Faber-Castell тоже продаются до сих пор эдак рублей по двести пятьдесят за штуку — в пять тысяч раз дороже. Прогресс, однако.