Беллетризированная история одного бронеобъекта.
Среди героических броне-чудачеств Второй мировой войны достойное место занимает этот угловатый варшавский повстанец - бронеавтомобиль (фактически - бронетранспортер) "Кубусь" (Kubuś), произведенный и сражавшийся во время восстания в польской столице против гитлеровских оккупантов в 1944 г., а впоследствии ставший популярным мемориалом этих драматических событий.
Подобно большинству своих железных собратьев, своим рождением "Кубусь" был обязан острой нехватке бронетехники, в данном случае - для решения конкретной оперативной задачи.
История и обстоятельства Варшавского восстания 1944 г. достаточно широко известны, чтобы останавливаться на них в очередной раз.
Но, несмотря на дилетантские интриги и безответственный авантюризм польского правительства в Лондоне и командования его подпольными вооруженными силами в Польше (Armia Krajowa), стоивших польскому народу сотен тысяч жизней и разрушения одного из красивейших городов Европы, самоотверженное мужество варшавских повстанцев и их трагические жертвы навсегда вошли в историю антифашистского Сопротивления.
Мимолетные образы с фотографий тех грозных дней бесстрастно свидетельствуют, как же они в большинстве своем были молоды, эти отважные парни и девчонки с красно-белыми боевыми повязками, как же гордились они своим нехитрым оружием и с какой неистребимой надеждой шли в бой...
Символом духа сражающейся Варшавы - стал наш громоздкий бронированный герой, samochód pancerny "Kubuś".
Озаботиться постройкой собственной бронетехники варшавских повстанцев заставили отнюдь не веселые для них обстоятельства, еще одно доказательство тому, что их военно-политическое руководство самонадеянно переоценило силы "подпольной Польши".
После недолговечного периода успехов восстания, немецкое командование к 5 августа 1944 г. сумело оперативно подтянуть к Варшаве внушительную группировку сил - весьма разношерстную (подразделения войск СС, полицейские и резервные части, коллаборационисты и т.п.), но для сокрушения слабой повстанческой обороны хватило и такой. При массированной поддержке штурмовой артиллерии и авиации "przeklęte szwaby" (проклятые швабы - наиболее расхожее название немецких оккупантов в Польше времен Второй мировой) перешли в наступление и за несколько дней фактически разделили контролируемую повстанцами территорию города на изолированные анклавы. Поддерживать связь между этими "повстанческими островами" можно было только по подземным коммуникациям, по которым время от времени с риском для жизни просачивались связные или небольшие отряды. Ни о каком централизованном снабжении (при условии катастрофической нехватки у повстанцев буквально ВСЕГО) этих осажденных гарнизонов и речи быть не могло.
Правда Красная Армия и западные Союзники пытались сбрасывать грузы для повстанцев на парашютах, однако накормить таким образом город с миллионным населением и обеспечить 50-тысячную группировку его защитников было нереально, а многие контейнеры опускались прямиком в руки "гансов" или бесследно пропадали в руинах.
Командующего силами восставшей Варшавы генерала дивизии Тадеуша Коморовского (псевдоним: "Bór") справедливо (в основном) обвиняют в безынициативном и нерешительном управлении боевыми действиями. Однако повстанческие командиры на местах, в подавляющем большинстве своем - решительные кадровые офицеры Войска Польского с многолетним опытом борьбы, отчаянно пытались переломить критическую ситуацию и, в частности, прорваться на соединение друг с другом.
8 августа 1944 г. один из таких полевых, вернее - городских командиров, капитан "Krybar" (Cyprian Odorkiewicz), командовавшей повстанческими подразделениями, оборонявшими район Повисле (Powiślе), задумал дерзкую контратаку против ключевого опорного пункта противника - Варшавского Университетского городка. Выбив оттуда "гансов", капитан мог бы соединиться с отрядами, действовавшими на улицах Броварней и Северинов (Browarnej i Sewerynów), а объединенными силами у них был шанс перейти в тактическое наступление или хотя бы продержаться подольше.
План был, несомненно, амбициозным, но дело встало за малым: укрепившихся за прочными стенами университетских корпусов немцев было невозможно выбить силами любительской повстанческой пехоты, вооруженной только легким стрелковым оружием и гранатами. И тогда капитан "Krybar" сделал ставку на бронегруппу, которая, прорвав внешний периметр обороны, высадила бы десант в самом расположении противника.
В начале восстания варшавянам удалось захватить несколько единиц германской бронетехники в разной степени поврежденности. В распоряжении отрядов на Повисле находился целехонький бронетранспортер Sd Kfz 251/1 Ausf.D, взятый у подразделения танковой дивизии СС "Викинг" и получивший простое польское имя "Ясь" (Jaś).
Повстанцы гордо обкатывают тот самый "Ясь" под польским флагом в первые дни восстания:
Однако одного бронетранспортера для захвата укрепленных немецких позиций было явно не достаточно. Другое дело - два бронетранспортера!
И капитан Одоркевич-"Krybar", ничтоже сумняшеся, приказал своему офицеру-квартирмейстеру подпоручику "Kaczka" (Edmund Frydrych):
- Пан Эдмунд, а организуйте-ка нам быстренько второй бронетранспортер своими силами, вы ведь инженер, я не ошибаюсь?
- Tak jest, panie kapitanie (Так точно, пан капитан)! - чеканно щелкнул каблуками подпоручик Фридович и задумался: "А что, я когда-то был инженером?"
"Штабное звено" постройки "Кубуся" - капитан Одоркевич (справа) и подпоручик Фридович, еще в полугражданской форме одежды, в окружении своих младших командиров в начале восстания:
Капитан не ошибался. Подпоручик Фридович не только "в той (довоенной) жизни" считался неплохим инженером, но и как раз располагал подходящей "платформой", которую его богатое техническое воображение сразу же одело грозной броней. Это был полуторатонный грузовичок Chevrolet модели 157, выпущенный перед войной по лицензии заводом "Lilpop, Rau i Loewenstein" S.A. в Варшаве. Такие "самоходы" находились, в частности, на вооружении Войска Польского до 1939 г. Так что машинка и ее возможности были хорошо известны любому польскому офицеру.
Один из польских 157-х "Шевроле", захваченных вермахтом в сентябре 1939 г.:
Время не ждало, "проклятые швабы" напирали по всем направлениям, и в тот же день, 8 августа, импровизированное (как почти все в этом восстании) повстанческое КБ приступило к работе.
Во-первых подпоручик Фридович, как подлинный военный, нашел того, на кого можно переложить ответственность за строительство БТРа - еще одного инженера, при чем не "в той жизни", а в этой. Неотвратимый выбор квартирмейстера пал на коменданта местной электростанции Станислава Скибневского (Stanisław Skibniewski), псевдоним "Cubryny", носившего в повстанческой армии скромное звание капрала. Человек он был сугубо мирный, испытывавший вполне понятную в военное время робость перед звездами на погонах (даже если их было всего по одной на плечо, как у Фридовича) и яростным скрипом сапог и амуниции. Словом, стоило намекнуть ему на перспективу повстанческого трибунала за саботаж ("Пан Станислав, собака, света нет, точка!"), как последовал искомый ответ:
- Хорошо, хорошо, дражайший пан Эдмунд, будет вам броневичок!
Электростанция в Повисле, находившаяся под эпизодическим обстрелом германской артиллерии, давно не давала свет, зато располагала какой-никакой технической базой и коллективом квалифицированных рабочих нужных специальностей - механиков, сварщиков, слесарей.
Работы было решено проводить в частной авторемонтной мастерской на перекрестке улиц Tamka и Topiel (сорри, аффтар заколебался транскрибировать польские названия на родной язык), которая точно не была внесена в таблицы целей германских артиллеристов.
С хозяином мастерской, "добрым поляком" и к тому же рядовым запаса Станиславом Квятковским (Stanisław Kwiatkowski, псевдоним "Stach"), сидевшим с карабином на баррикаде поблизости, вопрос был решен элементарно:
- Эй, чего это вы делаете в моей мастерской?
- Броневик для восстания!
- Ну делайте, делайте...
Чертеж будущего бронеобъекта был изготовлен неким "инженером Яном", человеком, сгинувшим в пламени восстания без имени и следов, о котором известно только, что до войны он был профессиональным архитектором. Оно и заметно: внушительные очертания "Кубуся" напоминают скорее фортификационное сооружение, чем бронеавтомобиль!
Руководителем производства работ и фактическим создателем "Кубуся" стал сержант (plutonowy) "Globus", "в миру" Йозеф Ферник (Józef Fernik), до войны - начальник механического цеха польского государственного авиазавода завода PZL, филиал Okęcie-Paluch.
Постройка "Кубуся" была начата 10 августа 1944 г.
Йозеф Ферник у своего детища, август 1944:
Наверное, вы уже заметили, что все польские повстанцы имели "подпольные имена", как бы выразились сейчас - позывные. На деле это было (как и все польское Сопротивление, кроме коммунистического) скорее романтической бравадой, чем реальной конспирацией, однако в истории нашего броне-механизированного героя повстанческий псевдоним сыграл важную роль - дал ему имя.
Kubuś Puchatek - так зовут в польском переводе Винни-Пуха, известного персонажа детских стихов и повестей Алана А. Милна, обстоятельного обжорку и сластену-медвежонка.
Милое имя, вполне подходящее для партизанского псевдонима веселой и жизнерадостной девушки...
Так шутливо и ласково звали в подполье супругу Йозефа Ферника, врача, погибшую 15 августа при попытке спастись из подожженного немцами дома, где размещался повстанческий лазарет.
В ее честь и был назван бронеавтомобиль. Солдаты во все времена часто давали оружию именно женские имена.
Неудивительно, что рвавшийся отомстить убийцам жены сержант Ферник работал практически без сна и отдыха, заражая своей мрачной решительностью весь рабочий коллектив. В рекордные 13 дней броневик был собран и готов к действию.
Имя девушки, позирующей на броне, неизвестно, как и то, какое она имеет отношение к этой истории. Но смотрится эффектно:
Конструкционные особенности "Кубуся" мне все равно не описать лучше, чем это сделано здесь: "Бронирование машины было полностью импровизированным и проектировалось исходя из имевшихся в распоряжении конструкторов листов бронирования и технологий их соединения. Предположительно, источниками материалов послужили разбитые немецкие и(или) французские/советские бронеавтомобили. Разумеется, листы бронирования толщиной в 5-6 мм легко пробивались ружейно-пулеметным огнем, что заставило создателей машины установить внутри машины еще один слой 6мм пластин, образовав внутренний каземат, что полностью защитило экипаж от огня стрелкового оружия. Дополнительной защитой служили и максимально возможные углы наклона бронирования, доводившие геометрический габарит лобовой проекции до 15-20 мм.
Машину лишили газового генератора и перевели на дефицитный бензин - двигатель имел мощность всего в 78 л/с, а с учетом износа - хорошо если половину отдавал.
Отдельной проблемой был никакой обзор из машины - из-за разнесенного бронирования углы зрения отсутствовали как класс. Основным люком десанта стал люк в днище машины, а не исходно планировавшийся для этого задний распашной люк, - из-за установки внутреннего каземата пользоваться задним люком стало невозможно.
Вооружение машины составляли советский пулемет ДП обр. 1928 года (скорее всего, из "воздушных посылок" Красной армии - М.К.), трофейный немецкий огнемет (согласно другой версии, это был огнемет wz.К, производившийся повстанцами в Варшаве кустарным способом - М.К.) и личное оружие экипажа и десанта. Десант был весьма солидным - в машину помещалось 12 человек. Водитель, стрелок башенного пулемета и 6-10 десантников.".
Машина несла своеобразный "городской камуфляж" в серых тонах и имя собственное на борту.
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ этого чуда повстанческой техники:
"Кубусь" снаружи и изнутри.
Щель переднего обзора:
Высадка десантников под огнем противника планировалась через люк в днище:
Под днищем вполне хватало места, чтобы осмотреться и развернуться:
Повстанец, вооруженный тем самым самодельным огнеметом, возле бронеавтомобиля "Кубусь". Рисунок участника восстания:
На лобовой броне - вероятно, эмблема части - боевой группировки "Крыбар" (zgrupowanie "Krybar"), названной так по псевдониму командира, сражавшейся в районе Повисле. Имеющиеся фотодокументы не подтверждают наличия такого опознавательного знака.
Прямо из мастерской "Кубусь" был зачислен в состав взвода бронеавтомобилей повстанческой Моторизованной колонны "Выдра" (pluton samochodów pancernych Kolumny Motorowej "Wydra") и брошен в бой.
Штурм Университетского городка тщательно и тайно подготавливался капитаном Одоркевичем-"Krybar" все время, пока строился броневик.
В предрассветных сумерках 23 августа 1944 г. немецкие военнопленные, работавшие под конвоем повстанцев, разобрали польские оборонительные баррикады на улице Коперника, открывая проход атакующей бронегруппе.
В 4.00 утра головной бронетранспортер "Ясь" командира броневого взвода сержанта-подхорунжего (plutonowy podchorąży) Адама Девича (Adam Dewicz, псевдоним "Szary Wilk") и следовавший за ним "Кубусь" под командованием сержанта-подхорунжего Тадеуша Зелиньского (Tadeusz Zieliński, псевдоним "Miś") с водителем сержантом Фиялковским (Fijałkowski, псевдоним "Anastazja") вышли в атаку.
В этот решительный для обороны Повисля бой капитан Одоркевич послал лучших из лучших бойцов, имевшихся в его распоряжении. Экипажи и десанты обоих бронетранспортеров были частично укомплектованы подхорунжими (podchorąży), в польской военной терминологии - курсантами военного училища (в данном случае - подпольного), кандидатами на офицерский чин, самыми подготовленными и мотивированными.
Юные подхорунжие Варшавского восстания обучают еще более юных повстанцев:
Всего экипаж "Кубуся" в его первом бою насчитывал 12 человек - двоих в экипаже и десятерых в десанте.
Под прикрытием яростного огня, внезапно для досматривавших тревожные сны "гансов" открытого с повстанческих позиций перед Университетским городком из всего, что только могло стрелять, и при поддержке отборной штурмовой группы пехоты, оба польских бронеавтомобиля атаковали укрепленные немцами ворота Варшавского университета.
Десантники загружаются в бронеавтомобиль "Кубусь" перед началом атаки 23 августа:
Объект атаки - те самые университетские ворота в годы гитлеровской оккупации Варшавы:
Немцы, "подлинные поборники европейской культуры", прихлопнули Университет еще в 1939 г. и распихали большую часть профессуры по лагерям, а здания университетского городка превратили в полицейские казармы - апофеоз "образовательной программы" нацистов для "восточных народов".
Бой был безжалостным и хаотичным. После того, как заложенные повстанческими саперами динамитные заряды не смогли разрушить германские укрепления в воротах, их пробили выстрелами из британского противотанкового гранатомета PIAT и тараном бронетранспортера "Ясь". Ведя ураганный огонь из всего бортового вооружения, польские бронеавтомобили ворвались на территорию Университета и высадили десант. Немецкий бункер, защищавший вход, был захвачен поляками; остатки его гарнизона бежали. Отважные подхорунжие ручными гранатами и огнем из гранатомета подавляли пулеметные точки врага в здании библиотеки...
Однако немцы, даже тыловые резервисты "разлива" 1944 г., оставались сильным и упорным противником, и этот противник оказался не по зубам юным варшавским энтузиастам.
Оправившись от неожиданности, оборонявшие Университетский городок подразделения 608-го охранного полка вермахта открыли плотный ружейно-пулеметный заградительный огонь. Через несколько минут в бой вступили противотанковые орудия, огонь которых, впрочем, был недостаточно точен.
Повстанцы начали нести потери; был убит командир взвода бронеавтомобилей сержант-подхорунжий Девич. Бой опасно затягивался, и повстанцы катастрофически быстро теряли свое единственное преимущество - внезапность.
Отряды, которые должны были организовать атаку Университетского городка со стороны улиц Броварней и Северинов из-за несогласованности командования начали наступление с большим опозданием и были легко отбиты немцами.
Вскоре сквозь беспорядочную трескотню перестрелки пробился приближающийся рев танковых двигателей (вероятно, немцы подтянули на угрожаемый участок бронетехнику, и не какую-нибудь импровизированную, а вполне реальную).
Принявший командование после гибели Адама Девича командир "Кубуся" сержант-подхорунжий Тадеуш Зелиньский принял давно назревшее решение об отходе. Раненых повстанцев кое-как затащили в броневики, после чего "Ясь" успешно выполнил не совсем почетный маневр: уполз из боя задним ходом. Очередь ретироваться была за "Кубусем".
И тут в дело вступил распроклятый закон войны Мерфи, который вполне действовал и в 1944 г., хоть был выдуман только в 1949-м. Не выдержав таскать на себе тонны железа, изношенный двигатель "Кубуся" заглох в самый ответственный момент. Некоторое время боевая машина, по броне которой как град стучали немецкие пули, оставалась под обстрелом без движения. В то время, как скопившиеся под прикрытием ее брони повстанцы вели отчаянную перестрелку с "гансами", экипаж, поминая пресловутые "пся крев", "холеру ясну" и ряд других идиоматических выражений, лихорадочно пытался запустить мотор. К счастью, это удалось сделать, и "Кубусь", изящно развернувшись и въехав кормой в фонарный столб (от удара разошелся шов броневых листов), наконец вышел из-под обстрела и ретировался на улицу Tamka - зализывать раны.
Руководивший боем капитан Одоркевич плюнул, грубо нецензурно выругался и... приказал готовиться к новому штурму. Надо отдать должное польским офицерам: не особенно избалованные в годы Второй мировой военной удачей, они умели переносить поражения стоически и не терять воли к борьбе.
Оказание помощи раненому варшавскому повстанцу:
С учетом многочисленных конструкционных и тактических косяков, выявленных первым боевым применением, в последовавшие дни "Кубусь" подвергся существенной доработке. В щели переднего обзора установили 80-мм бронестекло, защищавшее водителя от пуль и осколков. Боевую башенку, образованную из створок верхнего люка и дополнительно установленного для защиты стрелка спереди бронещитка, приспособили для установления противотанкового гранатомета PIAT (столь неплохо зарекомендовавшего себя при недавнем штурме "цитадели науки"). Из пулемета Дегтярева теперь вел огонь через бойницу в лобовой броне боец, располагавшийся рядом с водителем. Ненадежный самодельный огнемет из броневика убрали (не дай Пан Езус и Матка Боска, полыхнет внутри!), так что вооружение "Кубуся" отныне было целиком советско-британским. Расширили и люк в днище для высадки десанта.
В таком виде наш герой отправился в свой второй и последний бой 2 сентября 1944 г. - опять на штурм злополучного Университетского городка.
Модернизированный "Кубусь" в бою 2 сентября 1944 г., современный рисунок:
__________________________________________________М.Кожемякин.
