Всех приветствую! Сегодня положим начало новой серии постов про СССР. Идеологически она будет продолжать серию про Ногалес, но тут мы уже на близком нам с вами примере рассмотрим, как от структуры устройства общества зависит его благополучие и жизнеспособность. Приступим.

Часть 1-я. От революции к индустриализации: будущее которое работало.

Обращаясь к истории советского союза, хочется вспомнить, что начало XX века - это время масштабных перемен, которые не обошли стороной и нашу страну. Революция, гражданская война, коллективизация - все это создавало не просто хаос, а своего рода эксперимент по реструктуризации общества. В то время даже западные капиталисты, верившие в незаменимость свободного рынка, удивлялись и считали инновационным подход советских коммунистов в построении нового общества.

Но начиналось все не так радужно и прекрасно, как описывали большевики. К 1921 году ВВП страны, истощенное первой мировой и гражданской войнами, снизилось на 62% относительно 1913 года. Это был просто катастрофический уровень, экономика была разрушена, царили голод и нищета, для сравнения в начале 90-х ВВП снизился только на 38%. Думаю никто не мог и представить, что уже в течении 7 лет СССР отыграет это падение, а к 1932 году выполнит свою первую пятилетку досрочно.

Особого внимания заслуживает амбициозный план ГОЭЛРО(развития электроэнергетической отрасли), благодаря которому производство электроэнергии в СССР выросло почти в 7 раз: с 2 млрд кВт·ч в 1913 году до 13,5 млрд кВт·ч к 1932 году. Только представьте, страна, которая еще недавно была аграрной, за такой короткий промежуток совершила технологический скачок, который еще недавно считался утопией. Так в чем же был секрет столь стремительного роста?

На первых этапах развития системы сделали акцент на перераспределение ресурсов:

➖Коллективизация и индустриализация позволяли использовать скрытый экономический потенциал огромного крестьянского населения, переводя его в массовую промышленность.

➖Централизованное планирование обеспечивало быструю мобилизацию всего государства для достижения кратковременных, но впечатляющих результатов, несмотря на то, что это требовало жесткого контроля и репрессивных мер.

Массовая урбанизация шла полным ходом и в период с 1929 по 1932 год из деревень в города перебралось около 12,5 миллионов человек, из которых 8,5 миллионов были вынуждены покинуть родные места, что сравнимо с населением современной Московской области. Масштабы мобилизации ресурсов были беспрецедентными.

Но вот парадокс, советская модель работала именно потому, что была неустойчивой. Экстенсивный рост за счет мобилизации ресурсов дает быстрые результаты, но только до тех пор, пока есть что мобилизовывать. Крестьян можно согнать с земли один раз, природные ресурсы — выкачать, но что делать дальше?

Советский союз не был одинок, похожие попытки "мобилизационного рывка" наблюдались в разных странах. Например, Китайская модель 1980-2000-х годов во многом повторяла советскую логику: массовая урбанизация, государственные инвестиции в инфраструктуру, жесткое планирование. Разница лишь в том, что Китай вовремя начал переход к рыночным механизмам и инновациям.

Часть 2-я. Кнут, пряник и парадокс роста

В разгар индустриализации, советское руководство придумало, как им казалось, хорошую систему мотивации труда: премии за выполнение плана. Эти премии могли достигать до 37% от оклада. Но был нюанс, который свел всю систему к абсурду.

Плановые показатели на следующий год формировались на основе результатов текущего и каждый раз немного увеличивались. К примеру, если завод выплавил за год 10 млн тонн стали, то в следующем году ему поставят план в 10,5 млн тонн. Вывод тут напрашивался сам собой: чем больше произвели сегодня, тем выше будет планка завтра. Итог? Руководители предприятий начали занижать показатели и выполнять лишь необходимый минимум, чтобы на следующий год не загнать себя в угол невыполнимыми задачами. Ведь невозможно постоянно поддерживать рост производства без инноваций.

Советская система на этом не остановилась, пряники выдала, и про кнут не забыла. С 1940 по 1956 года действовало постановление «О переходе на восьмичасовой рабочий день», в рамках которого за прогул работы без уважительной причины следовало жестокое наказание в виде исправительных работ сроком до 6 месяцев с удержанием до 25% заработной платы. Прогулом считалось как опоздание на работу более чем на 20 минут, так и несвоевременное возвращение с обеда или перекура. Нарушившим дважды уже грозил реальный тюремный срок, что в наше время звучит как то дико. За этот период почти 18 млн человек провинились и попали под раздачу (1/6 взрослого населения, между прочим).

Но повинность за опоздание меркла на фоне коллективизации(1928-1937 гг.). Надо ведь было где то брать ресурсы и рабочую силу для индустриализации. В процессе коллективизации индивидуальные крестьянские хозяйства насильственно объединялись в колхозы, а особо зажиточные крестьяне раскулачивались, для подрыва их влияния на местах. По итогам, как я уже писал в первой части, 12,5 млн человек перебрались в города в поисках работы. Но самое мрачное и печальное то, что «добровольная» коллективизация стоила государству жизней от 5,7 до 10 млн человек, которые умерли от голода и репрессий. Сталин даже писал в своих мемуарах, что борьба с миллионами крестьян в годы коллективизации для него была страшнее и тяжелее войны.

В чем же главная загадка системы, которая смогла за несколько лет построить тысячи заводов и электростанций, но оказалось абсолютно беспомощной перед задачей создания чего то нового?

Все лежало на поверхности: инновации требуют риска, экспериментов и права на ошибку. А когда за малейшую оплошность или отклонение от плана можно получить срок или лишится дохода, кто будет рисковать? Плюс ко всему премии платили за выполнение месячных планов, а инновации - это инвестиции в будущее, которые требуют затрат ресурсов сегодня. Так все и придерживались правила: проще делать то же самое, что и вчера, только чуть больше.

В итоге сложилась система, где все боялись всех. Рабочие боялись опоздать, инженеры предлагать что то новое, а начальники не выполнить план. Страх - плохой стимул для экономики, который порождает застой, да и работает только на коротких дистанциях. Он, конечно, может заставить работать быстрее, но не умнее.

В результате советская экономика стала жертвой собственных успехов. Методы, которые обеспечили индустриальный рывок 1930-х, превратились в смирительную рубашку для развития. Централизованное планирование отлично перераспределяло имеющиеся ресурсы, но было беспомощно перед задачей их приумножения через инновации.

В следующей части разберем, как накопившиеся противоречия привели систему к тому пределу, который она уже не смогла преодолеть. И почему экономика, которая когда-то поражала мир своими темпами роста, в итоге не выдержала конкуренции с более гибкими моделями.

Не забывайте подписываться на мой телеграм канал, там еще больше контента.

Китайская война (Ленин)

Россия заканчивает войну с Китаем: мобилизован целый ряд военных округов, затрачены сотни миллионов рублей, десятки тысяч войска отправлены в Китай, дан ряд сражений, одержан ряд побед, — побед, правда, не столько над регулярными войсками неприятеля, сколько над китайскими повстанцами и еще более над безоружными китайцами, которых топили и избивали, не останавливаясь перед умерщвлением детей и женщин, не говоря уже о грабеже дворцов, домов и лавок. И русское правительство, вместе с холопствующими перед ним газетами, торжествует победу, ликует по поводу новых подвигов доблестного воинства, ликует по поводу поражения китайской дикости европейскою культурою, по поводу новых успехов русской «цивилизаторской миссии» на Дальнем Востоке.

Не слышно только во всем этом ликовании голоса сознательных рабочих, этих передовых представителей многомиллионного рабочего народа. А всю тяжесть новых победоносных походов несет на себе именно рабочий народ: у него отнимают работников для отправки за тридевять земель, с него собирают особо повышенные подати на миллионные расходы. Попробуем же разобраться в вопросе: как должны относиться социалисты к этой войне? в чьих интересах она ведется? каково настоящее значение той политики, которой следует русское правительство?

Правительство наше уверяет, прежде всего, что оно даже не ведет войны с Китаем: оно только подавляет восстание, усмиряет мятежников, помогает законному китайскому правительству восстановить законный порядок. Война не объявлена, но суть дела от этого нимало не меняется, так как война все равно ведется. Чем же вызвано нападение китайцев на европейцев, этот мятеж, усмиряемый с таким рвением англичанами, французами, немцами, русскими, японцами и проч.? «Враждой желтой расы к белой расе», «ненавистью китайцев к европейской культуре и цивилизации», — уверяют сторонники войны. Да, китайцы, действительно, ненавидят европейцев, но только каких европейцев они ненавидят, и за что? Не европейские народы ненавидят китайцы — с ними у них не было столкновений, — а европейских капиталистов и покорные капиталистам европейские правительства. Могли ли китайцы не возненавидеть людей, которые приезжали в Китай только ради наживы, которые пользовались своей хваленой цивилизацией только для обмана, грабежа и насилия, которые вели с Китаем войны для того, чтобы получить право торговать одурманивающим народ опиумом (война Англии и Франции с Китаем в 1856г.), которые лицемерно прикрывали политику грабежа распространением христианства? Эту политику грабежа давно уже ведут по отношению к Китаю буржуазные правительства Европы, а теперь к ней присоединилось и русское самодержавное правительство. Принято называть эту политику грабежа колониальной политикой. Всякая страна с быстро развивающейся капиталистической промышленностью очень скоро приходит к поискам колоний, т. е. таких стран, в которых слабо развита промышленность, которые отличаются более или менее патриархальным бытом, куда можно сбывать продукты промышленности и наживать на этом хорошие деньги. И ради наживы кучки капиталистов буржуазные правительства вели бесконечные войны, морили полки солдат в нездоровых тропических странах, бросали миллионы собранных с народа денег, Доводили население до отчаянных восстаний и до голодной смерти. Вспомните восстания индийских туземцев против Англии и голод в Индии, или теперешнюю войну англичан с бурами.

И вот теперь жадные лапы европейских капиталистов потянулись к Китаю. Потянулось чуть ли не прежде всех и русское правительство, которое теперь так распинается о своем «бескорыстии». Оно «бескорыстно» взяло у Китая Порт-Артур и стало строить железную дорогу в Маньчжурию под охраной русских войск. Одно за другим, европейские правительства так усердно принялись грабить, то бишь, «арендовать» китайские земли, что недаром поднялись толки о разделе Китая. И если называть вещи их настоящим именем, то надо сказать, что европейские правительства (и русское едва ли не первое из них) уже начали раздел Китая. Но они начали раздел не открыто, а исподтишка, как воры. Они принялись обкрадывать Китай, как крадут с мертвеца, а когда этот мнимый мертвец попробовал оказать сопротивление, — они бросились на него, как дикие звери, выжигая целые деревни, топя в Амуре, расстреливая и поднимая на штыки безоружных жителей, их жен и детей. И все эти христианские подвиги сопровождаются криками против дикарей-китайцев, дерзающих поднять руку на цивилизованных европейцев. Занятие Ньючжуана и введение русских войск в пределы Маньчжурии, — это временные меры, заявляет российское самодержавное правительство в своей циркулярной ноте державам от 12-го августа 1900 года: эти меры «вызваны исключительно необходимостью отражать агрессивные действия китайских мятежников»; они «отнюдь не могут свидетельствовать о каких-либо своекорыстных планах, совершенно чуждых политике императорского правительства».

Бедное императорское правительство! Оно так христиански бескорыстно, а его так несправедливо обижают! Оно бескорыстно захватило несколько лет тому назад Порт-Артур и теперь бескорыстно захватывает Маньчжурию, оно бескорыстно наводнило пограничные с Россией области Китая сворой подрядчиков, инженеров и офицеров, доводивших своим обращением даже известных своею покорностью китайцев до возмущения. На постройке китайской дороги рабочим-китайцам платили по 10 коп. в день на их содержании, — это ли еще не бескорыстие со стороны России?

Но чем же объяснить, что наше правительство ведет эту безумную политику в Китае? Кому выгодна эта политика? Она выгодна кучке капиталистов-тузов, которые ведут торговые дела с Китаем, кучке фабрикантов, производящих товары на азиатский рынок, кучке подрядчиков, наживающих теперь бешеные деньги на срочных военных заказах (некоторые заводы, производящие предметы вооружения, припасы для войск и т. п., работают теперь вовсю и принанимают сотни новых поденщиков). Такая политика выгодна кучке дворян, занимающих высокие места на гражданской и военной службе. Им нужна политика приключений, потому что в ней можно выслужиться, сделать карьеру, прославить себя «подвигами». Интересам этой кучки капиталистов и чиновных пройдох наше правительство, не колеблясь, приносит в жертву интересы всего народа. Самодержавное царское правительство и в этом случае, как и всегда, оказывается правительством безответственных чиновников, раболепствующих перед тузами-капиталистами и дворянами.

Какая польза русскому рабочему классу и всему рабочему народу от завоеваний в Китае? Тысячи разоренных семей, у которых отняты работники на войну, громадный рост государственных долгов и расходов, увеличение налогов, усиление власти капиталистов — эксплуататоров рабочих, ухудшение положения рабочих, еще большее вымирание крестьянства, голод в Сибири — вот что обещает принести и уже приносит с собою китайская война. Вся русская печать, все газеты и журналы находятся в рабстве, они не смеют ничего печатать без разрешения правительственных чиновников, — и потому мы не имеем точных сведений о том, во что обходится народу китайская война, но несомненно, что она требует денежных расходов во много сотен миллионов рублей. Есть сведения, что правительство сразу выдало на войну 150 миллионов рублей по неопубликованному указу, да затем текущие расходы на войну поглощают по одному миллиону рублей каждые три или четыре дня. И эти бешеные деньги бросает правительство, которое бесконечно урезывало пособия голодающим крестьянам, торгуясь, из-за каждой копейки, которое не находит денег на народное образование, которое, как любой кулак, выжимает соки из рабочих на казенных заводах, из мелких служащих в почтовых учреждениях и проч.!

Министр финансов Витте заявлял, что к 1-му января 1900г. в казначействе имеется свободная наличность в 250 млн. руб., — теперь уже этих денег нет, они ушли на войну, правительство ищет займов, увеличивает налоги, отказывается от необходимых расходов за недостатком денег, приостанавливает постройку железных дорог. Царскому правительству грозит банкротство, а оно бросается в политику завоеваний, — политику, которая не только требует громадных денежных средств, но и грозит вовлечь в еще более опасные войны. Набросившиеся на Китай европейские державы начинают уже ссориться из-за дележа добычи, и никто не в состоянии сказать, как кончатся эти ссоры.

Но политика царского правительства в Китае представляет из себя не только надругательство над народными интересами, — она стремится развратить политическое сознание народных масс. Правительства, которые держатся только силой штыков, которым приходится постоянно сдерживать или подавлять народное возмущение, давно уже сознали ту истину, что народного недовольства не устранить ничем; надо попытаться отвлечь это недовольство от правительства на кого-нибудь другого. Разжигают, напр., вражду к евреям: площадные газеты травят евреев, как будто бы еврейский рабочий не страдает точно так же, как русский, от гнета капитала и полицейского правительства. В настоящее время поднят в печати поход против китайцев, кричат о дикой желтой расе, о ее вражде к цивилизации, о просветительных задачах России, о том, с каким воодушевлением идут в бой русские солдаты, и проч. и проч. Пресмыкающиеся перед правительством и перед денежным мешком журналисты из кожи лезут вон, чтобы разжечь ненависть в народе к Китаю. Но китайский народ ничем и никогда не притеснял русского народа: китайский народ сам страдает от тех же зол, от которых изнемогает и русский, — от азиатского правительства, выколачивающего подати с голодающих крестьян и подавляющего военной силой всякое стремление к свободе, — от гнета капитала, пробравшегося и в Срединное царство.

Русский рабочий класс начинает выбиваться из той политической забитости и темноты, в которой находится масса народа. На всех сознательных рабочих лежит поэтому долг — всеми силами восстать против тех, кто разжигает национальную ненависть и отвращает внимание рабочего народа от его истинных врагов. Политика царского правительства в Китае есть преступная политика, еще более разоряющая народ, еще более развращающая и угнетающая его. Царское правительство не только держит наш народ в рабстве, — оно посылает его усмирять другие народы, восстающие против своего рабства (как это было в 1849 году, когда русские войска подавляли революцию в Венгрии). Оно не только помогает русским капиталистам эксплуатировать своих рабочих и связывает руки рабочим, чтобы они не сумели соединяться и защищаться, оно посылает солдат грабить другие народы ради интересов кучки богачей и знати. Чтобы избавиться от нового ярма, которое взваливает война на рабочий народ, есть только одно средство: созыв народных представителей, которые положили бы конец самовластию правительства и заставили его считаться с интересами не одной только придворной шайки.

Источник: https://ru.wikisource.org/wiki/Китайская_война_(Ленин)

Открывал недавно с утра дверь в славном районе Солнечный.

Звонком вытащили прямо из-под одеяла, поэтому на кухню даже не зашел.

Быстро приехал, открыл и поменял замок человеку, и нашел на карте ближайшую пекарню на Золотистом бульваре.

Зашел, а там ряды нарумяненных булок и пирогов.

Выбрал сочень и кофе с молоком.

Выдали мне заказ, смотрю: нет пакетиков с сахаром, спрашиваю:

- А кофе у вас уже с сахаром?

- Нет, - отвечает мне парень-кассир.

Ищу глазами сахарницу, но не вижу.

- А где сахар?

- Сахар 3 рубля за пакетик, – говорит он и достает бумажные пакетики с сахаром.

Я подвисаю от такой странной ситуации.

- А в кофе у меня уже есть сахар? – на всякий случай снова спрашиваю я.

- Нет, – отвечает он.

- И чтобы мой кофе был с сахаром, мне нужно купить у вас отдельно сахар? – уточняю я.

- Да, – улыбается парень.

- А почему у вас тогда не написано, что кофе без сахара?

- Вот так, – пожимает он плечами.

Хочется еще что-то сказать, но вовремя понимаю, что он просто кассир и вряд ли это его идея.

- Ладно, – покупаю сахар, – а мешалки есть?

- Да, - достает он банку с мешалками.

- А они сколько стоят? – осторожно уточняю я.

- Нисколько, – отвечает он.

Эх, - думаю, – зря спросил, завтра продавать начнут)

Не стал ругаться, еду все-таки покупаю, но сказал, что больше я к ним за кофе никогда не приду.

До чего, интересно, мы дойдем такими темпами?

Люди уже сходят с ума от этой оптимизации.

Такое ощущение, что только и думают: как бы еще обобрать окружающих.

На мой взгляд – это саморазрушение проектов и людей, которые так мыслят.

Я вот туда больше не пойду, да и полагаю, я не один такой.

Тем более пекарен сейчас полно.

И сейчас такая оптимизация идет везде.

У меня возле дома ЖК установили шлагбаум, и теперь мне надо платить, что бы постоять у своего дома.

Сюрпризом стало, когда я узнал, что ответственности за оставленные авто и вещи никто не несет.

Просто стригут деньги.

Во многих организациях уже идут такие процессы, что из работников стараются выжать как можно больше, а заплатить как можно меньше.

Один мой товарищ, в дружеских кругах, называет хозяйку своей конторы не иначе как порноактриса или глубокая глотка.

А когда его спрашивают, почему, он отвечает: потому что никак не может остановиться.

Оптимизирует и оптимизирует.

Вроде и хорошо у нее все, но она постоянно ищет, где бы еще что-то кому-то недодать.

- Вроде, - говорит он, - все у нее уже есть, и становится все больше и больше и больше, а она от этого  делается только еще более жадной  и безчеловечной.

- Вроде ей уже не лезет, а она все равно сует и сует! – говорит он со злостью, объясняя свои метафоры.

А ведь когда-то он радовался, что работает в этой организации.

Активно развивал ее, стал руководителем, строил планы, и больше даже не свои, а корпоративные.

Теперь это все как корова языком слизала.

Его руководительница переработала его энергию, да, видимо, и многих других сотрудников, в ничто.

Раньше они строили компанию, в которой трудились.

Теперь большинство уходит, а те, кто остался, в основном думают, как бы урвать кусок посочнее.

И так, мне кажется, везде, где Мамона затмил людям глаза и заставил поставить жадность и алчность выше чести и совести.

Деньги – это энергия.

Но только тогда, когда их можно обменять на позитивную энергию других людей.

Тогда они строят.

Если руководители покупают за деньги негативную энергию своих работников и клиентов, то это разрушительная энергия, которая закладывает мину  под саму основу проекта.

Это разрушает сам фундамент, и затем все рушится, а никто не понимает, почему...

И, думаю, теперь, когда капитализм показал свой оскал, нам нужно перестраиваться на новые рельсы, которые вернут нам человеческое отношение.

Иначе труба: мы сами себя уничтожим негативными мыслями и образами.

Оглянитесь вокруг: горы перепроизведенной продукции просто выкидываются, гниют и ржавеют на свалках.

А на все это мы взяли ресурсы нашей матушки Земли и просто выкинули их в никуда.

Мы превращаемся в раковую опухоль нашей планеты.

Вероятно, еще есть время очнуться от морока и начать строить другие модели общества.

Даже один светлый человек может сделать многое и помочь людям в своем окружении очистить их души от материальной шелухи, которая затмила наши истинные цели.

Искренне улыбайтесь людям, если еще можете,  говорите добрые слова – это теперь самая ценная валюта.

Как хорошо становится в те минуты когда осознаешь, что не все еще капиталисты могут тебе впарить. Поспели родненькие лимоны в Абхазии , да и свои у многих растут + мандарины, пруфов не будет, цена примерно 180-200, опт и 150 дадут так что эти можете себе оставить