4 апреля 1699 года в Гааге 33-летняя русская фрейлина Анна Степановна Аничкова родила дочку Марию, и тут же скончалась. Кричащую малышку принял на руки безутешный отец, посол России в Голландии Андрей Артамонович Матвеев.
"Будем теперь жить только с тобой", - прошептал дочери посол, и сдержал слово: новую супругу он привел в дом лишь в конце 1720 года, после 21 года одиночества.
По линии отца новорожденная Мария приходилась внучкой знаменитому Артамону Сергеевичу Матвееву, ближнему боярину царя Алексея Михайловича и одному из первых "западников" на Руси.
Артамона Сергеевича во время Стрелецкого бунта в мае 1682 года сбросили с красного крыльца Грановитой палаты на пики стрельцов. Произошло это на глазах Андрея Матвеева, тогда - 16-летнего царского стольника, а также на глазах у 10-летнего царя Петра I.
Артамон Сергеевич Матвеев.
Андрей Артамонович, также как и его отец, стал убежденным "западником". Выучил французский, английский, итальянский языки, овладел латынью. В 1698 году по велению Петра I отправился послом в Гаагу. У Матвеева появилось в Европе множество друзей, в том числе, французский дипломат Фуа де ла Нёвилль, отзывавшийся об Андрее Артамоновиче следующим образом:
«Этот молодой господин очень умён, любит читать, хорошо говорит на латыни, очень любит новости о событиях в Европе и имеет особую склонность к иностранцам».
Любовь ко всему западному Андрей Артамонович старался привить и дочери Марии. Девочка провела детство в Гааге, научилась свободно говорить по-голландски и по-французски, танцевать и музицировать.
В 1712 году царь Петр перевел Матвеева в Вену. При дворе императора Священной Римской империи Карла VI Андрей Артамонович проработал три года. В 1715 году Матвеева отозвали в Россию. Накануне отъезда император Карл пожаловал русскому послу титул графа Священной Римской империи. Петр I признал и подтвердил этот титул.
Андрей Артамонович Матвеев.
Прожив шестнадцать лет за границей, Мария Матвеева оказалась в Санкт-Петербурге, стала появляться при дворе. Вскоре на юную красавицу обратил внимание сам государь. 40-летнему Петру весьма приглянулась веселая, легкая в общении и по-европейски раскрепощенная барышня.
Вскоре Мария стала метрессой государя. Вот как писал об этом Великий князь Николай Михайлович:
Под выражением "наказал ее собственноручно", несомненно, скрывается порка. Петр Алексеевич был известным ценителем телесных наказаний, особенно в отношении красивых и молодых женщин. Например, достоверно известно об осуществленной по приказу царя порке известной светской дамы Авдотьи Чернышевой.
Однако случай с Марией Матвеевой уникален тем, что Петр выпорол девушку собственноручно и, надо полагать, не так сильно, ведь поведение взбалмошной красавицы не сильно изменилось. Мария продолжала строить глазки другим кавалерам.
Царь крепко ревновал, что случалось с ним нечасто. Через пять лет Петр Алексеевич решил использовать старый, испытанный способ: для удержания юной красавицы в "ежовых рукавицах" - выдать ее замуж.
Дмитрий Золотухин в роли Петра I.
10 июля 1720 года 21-летняя Мария пошла под венец с государевым денщиком, 40-летним Александром Ивановичем Румянцевым. Петр дал невесте богатое приданое, а Румянцеву присвоил чин бригадира.
Условие царя было простым: Александр Иванович мог вести с женой обычную супружескую жизнь, но, когда государь пожелает видеть Марию Андреевну, Румянцев не должен был чинить препятствий.
В ноябре 1721 года Мария родила супругу дочь Екатерину. Через год после рождения девочки Петр Алексеевич отослал своего денщика в Константинополь, а сам стал частым гостем в доме Румянцевых на Фонтанке.
4 января 1725 года Мария родила в Москве сына. Супруг мадам Румянцевой находился в то время на Персидской границе, и ребенка у бабок-повитух принял из рук сам государь Петр Алексеевич. Вскоре малютку окрестили. Крестным отцом стал император, крестной матерью - императрица Екатерина. Назвали мальчика Петром.
Современники были убеждены, что сын Марии Румянцевой был рожден от Петра I. Этой версии придерживался и великий князь Николай Михайлович.
Через две недели после вероятного рождения сына, Петр Алексеевич скончался в возрасте 52 лет.
При императрице Екатерине I жизнь Марии Андреевны складывалась весьма успешно. Она пользовалась расположением государыни, имела влияние при дворе, находилась в большой дружбе с цесаревной Елизаветой.
В 1729 году Мария родила супругу дочь Прасковью, а через год - еще одну дочь, Дарью.
Во времена правления Анны Иоанновны семейство Румянцевых угодило в опалу. Виноват в этом был Александр Иванович, открыто выказывавший нерасположение к немцам и даже, по слухам, избивший Эрнста Иоганна Бирона.
Александр Иванович Румянцев.
Румянцева лишили чинов и сослали в деревню под Казанью. Марию Андреевну с детьми отправили на Среднее Поволжье, в Алатырь.
В ссылке Румянцевы прожили несколько лет.
В 1735 году Анна Иоанновна сменила гнев на милость и вернула Румянцеву чин генерал-лейтенанта, одновременно назначив его астраханским губернатором. В 1738 году Александр Иванович получил новое назначение - правителем Малороссии. Семья Румянцевых переехала в Киев.
Мария Андреевна через свою подругу, фрейлину Марту Шувалову, умудрялась поддерживать связь с опальной цесаревной Елизаветой.
Эта связь помогла Румянцевым резко возвыситься в 1740 году, сразу после смерти Анны Иоанновны и вступления "дщери Петровой" на престол. Елизавета присвоила А.И. Румянцеву графское достоинство, а Марию Андреевну сделала статс-дамой и максимально приблизила к себе.
В 1749 году Мария Андреевна похоронила дорогого супруга Александра Ивановича: граф скончался в возрасте 69 лет.
В 1750-е годы начался впечатляющий взлет карьеры Петра Александровича Румянцева. Елизавета небывало, в буквальном смысле, по-братски, благоволила молодому человеку. Несмотря на легкомысленное, а подчас и скандальное поведение, Петр Александрович получал все новые и новые чины и назначения, уже к 1756 году дослужившись до звания генерал-майора.
Генерал П.А. Румянцев.
Марии Андреевне, между тем, был поручен надзор над принцессой Ангальт-Цербстской. Будущая императрица Екатерина II статс-даму Румянцеву не любила и побаивалась.
Однако юношеские обиды не помешали Екатерине, вступив на престол в 1762 году, назначить графиню Румянцеву гофмейстериной. Таким образом государыня хотела сделать приятное фельдмаршалу, герою нескольких войн, графу Петру Александровичу Румянцеву-Задунайскому, своему преданному стороннику.
Кроме того, Мария Андреевна была старейшей придворной дамой Екатерины II, метрессой самого Петра I.
В старости Мария Андреевна стала завзятой картежницей. Она проигрывала немалые суммы, которые умудрялась занимать у самой императрицы. Долги графиня предпочитала не отдавать, делая вид, что все позабыла. При дворе, впрочем, закрывали глаза на ее "чудачества".
Мария Андреевна Румянцева.
Румянцева всегда была в центре всеобщего внимания. Вот как писал об уважаемой даме граф Сегюр:
"Разбитое параличом тело её одно обличало старость; голова её была полна жизни, ум блистал веселостью, воображение носило печать юности. Разговор её был так интересен и поучителен, как хорошо написанная история".
Отличительной чертой графини Румянцевой была невероятная доброта. Она помогала всем: поэтам, студентам, девицам-бесприданницам. В 1763 году одной из первых в империи Мария Андреевна стала принимать в своем доме детей-подкидышей.
Время шло. Тяжело больная и частично парализованная графиня Румянцева все жила и жила. В свете смеялись, что Господь наделил Марию Андреевну бессмертием.
Графиня отвечала, что секрет ее долголетия - веселый нрав и доброе сердце.
Графиня Румянцева рядом с бюстом Екатерины II.
Увы, вскоре судьба начала наносить страшные удары по веселому нраву и по сердцу Марии Андреевны.
В апреле 1786 года от чахотки скончалась младшая дочь графини Румянцевой, 56-летняя Прасковья Брюс.
Прасковья Брюс.
Через два года, 5 апреля 1788 года, последовал новый удар - в возрасте 65 лет умерла от водянки жившая с матерью в качестве компаньонки дочь Екатерина.
Этого удара сердце "бессмертной статс-дамы" не выдержало: 4 мая 1788 года инфаркт прервал земной путь графини Марии Андреевны Румянцевой. Ей было 89 лет.
Матушкин любимец, великий русский полководец П.А. Румянцев-Задунайский, скончался 8 декабря 1796 года в возрасте 70 лет.
Последней из детей Марии Андреевны земной мир покинула дочь Дарья, в замужестве - княгиня Трубецкая. Статс-дама скончалась 7 июня 1809 года. Ей было 79 лет.
Княгиня Дарья Трубецкая.
Так сложилась судьба женщины, жизнь которой лучше всего отражает пламенная ода великого русского поэта Г.Р. Державина:
Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen
09 июня 1672 года родился Пётр I Великий — первый император Всероссийский и первым из русских царей совершил длительное путешествие в страны Западной Европы. По возвращении из него, в 1698 году, Пётр развернул масштабные реформы российского государства и общественного уклада.
Примечание @Cat.Cat: пост содержит много речевых оборотов с обсценной лексикой, луркояз и выдерживает неформальный стиль. Материал интересный. Читать на свой страх и риск.
Автор: Антон Трусов.
Пост исторического охранительства или какого хуя военное дело в допетровской России настолько отставало от западноевропейского?
Почему именно там, а не у нас, были Вильгельмы Оранские, терции, жандармы, маневры, четкая организация и прочие ништяки, привитые и взрощенные у нас с таким большим опозданием и в спешке? Ганс, мы что, тупые?
С вашего позволения пойдем от истоков проблемы, а именно века эдак с пятнадцатого.
Итак, Московия. Московия сильна, она растет и точит зубы. У Москвы есть бешеное желание выжить и отожраться, однако на пути к цели стоят 3 препятствия — критическая бедность на грани нищеты (по воле Господа), россыпь татарских орд (по воле Аллаха), и огромнейшие территориальные пространства, являющиеся как плюсом от судьбы, так и минусом.
Предки наши были отнюдь не дураки и, прикинув уд к носу, ответили на весь этот микс вводных самым верным в данной ситуации решением — созданием поместной конницы.
Что есть поместная конница? Это идеальный род войск для ведения маневренной войны против такого же вечно маневрирующего противника на огромной малозаселенной территории со слабой инфраструктурой. Это ее территория, ее поле игры. Никакая баталия/терция/компания никогда не сможет защитить условную лесостепь южнее Тулы от татарского набега, какой бы крутой она не была. А поместная конница сможет. Потому что она и есть такая же степная кавалерия, как и у оппонента в стеке — разве что глаза всадников пошире и кумысом не залиты. Хочешь победить татарина — сам стань татарином.
Теперь о деньгах. Поместная конница — это, по сути, бесплатный род войск, который служит не за звонкую монету (которой у Москвы и нет!), а за земельный надел и крестьян на нем. Помещик сам себя одевает, кормит, вооружает, тренирует, собирает на войну и прочая, прочая, прочая. Ему уже заплатили гектарами, все. Дальше его задача — служить и не бухтеть.
И он, помещик, служил! Иногда, конечно, чуть-чуть бухтел, но в общем и целом всех всё устраивало. Государство имело внушительную массу практически бесплатного дворянского ополчения, могущего и умеющего решать предъявы степного народонаселения. Помещик имел земельку, крестьян, возможность выбиться в люди и социальный статус.
(Знающие расклады эпохи люди скажут: "А Литва?". А че Литва? Там практически та же ситуация была и в военном плане, и в финансовом. Так что единственный "широкоглазый" сосед воевал примерно теми же методами и теми же средствами).
По мере развития ситуации появлялись всяческие модерновые вкрапления в средствах ведения войны. Такие как артиллерия, вооруженная ручным огнестрелом пехота, инженерный корпус. Все это было, жило и развивалось, однако лишь как мера усиления и помощи основному роду войск. Арта и инженеры "божили" при осадах, стрельцы, работая при "гуляй-городе" подерживали действия поместной конницы в полях.
Ключевое слово — поддерживали. Ни о каких самостоятельных маневрах даже речи не шло, потому что никакой пеший мужик с пищалью никогда в степи не победит потомка Чингисхана. Поэтому только так — "гуляй-город", гарнизонная служба, огневая поддержка.
И все на Руси-матушке было хорошо и складно, здорово и вечно! Но... До поры до времени.
В один проклятый Господом-Богом момент история поменяла расклады политической географии, и Москва на своих западных границах обнаружила:
А) Объединенную Речь Посполитую, активно юзавшую как наёмную профессиональную пехоту со своих западных рубежей, так и шикарную панцирную кавалерию собственного производства.
Б) Шведское королевство, которое к рубежу 16-17 века смогло создать профессиональную армию на началах орднунга, дисциплины и военного искусства.
И вот тут началось неприятное.
Противник, как мы видим, сменился. Театр боевых действий тоже — вместо привольных степей теперь болота с лесами. И города. И замки. Не лучшее место для раскрытия потенциала масс легкой конницы.
И в плане денег соотношение тоже не ахти. Швеция и Польша не ебать какие богачи, конечно, но к центрам торговли поближе, в мир интегрированы поплотнее России. Там кое-какая наличка в экономике крутится, поэтому и снабжение, и организация, и оснащение там получше нашего было.
А если учесть, что в дальнейшем Россия с каждым годом становилась все беднее и беднее (набеги с югов, опричнина, голод, Смута), то картина рисуется все менее и менее для нас радужная.
Короче, после Ливонской войны и Смуты расклады были таковы: С одной стороны две неплохо так прокачанные страны Запада (пока еще не коллективного) с кое-какими деньгами, позволяющими иметь каменные крепости, логистику, профессиональную пехоту, офицерский корпус и вот это вот все.
С другой — разоренная всеми и всем изначально нищая страна без денег и возможности их заиметь. Редкая россыпь городов с деревянными укреплениями и ратными людьми, которые ни в дальний поход выйти не могут (потому что бедные, как мыши церковные), ни профессиональную сторону свою подтянуть до нужного уровня не в состоянии (потому что поместьем тоже управлять надо).
Не армия, а ополчение, по сути. Которое южную границу держать может (и умеет, для этого и было создано!) а вот перед западным партнером сказать уже ничего вразумительного не в состоянии.
Страшная ситуация на самом деле, если вдуматься. Россия в семнадцатом веке по краешку прошла, ее спасло только то, что она не в вакууме с соседями жила. И если б соседи не были так увлечены своими делами на других фронтах, грызя друг друга, самих себя и третьих лиц, то при такой армии Россия кончилась бы к XVIII веку как независимый объект. В лучшем случае, стали бы частью Польши, в худшем — нулевой Индией, колонией, где в роли грязных туземчиков жили бы до деколонизации и плакатов "рашн лайвз меттер!".
И не сказать, что "головы в Генштабе" тупые были. И они пытались этот вопрос решить. И пехоту профессиональную пытались создать, и офицеров толковых с Запада тащили, и кавалерию "рейтарскому делу" обучали.
Да вот только без толку. На все на это нужны ДЕНЬГИ. Огромное количество денег. Промышленность, рынки сбыта, перестройка экономики и административного управления. Изменение социального устройства, в конце концов, чтобы помещик захотел не на коняшке с саадаком за татарами бегать как дед и батя, а в офицеры и на конную службу потянулся. Чтобы солдаты служили круглый год на контрактной основе, а не бросали изучение воинского устава на период посевной и уборки урожая. А для этого, повторюсь, нужны деньги. А их нет. Вот тебе огород — морковку вырастишь, продашь, купишь саблю.
Ну а дальше вы сами знаете, что было. Россия, застрявшая в этом тупике безденежья и безнадеги, получила Петра. Который ситуацию буквально об колено сломал, применив к вверенным территориям простой советский... террор во всей его красе — с насильной рекрутской повинностью, репрессиями, ускоренной индустриализацией и мобилизацией всего и вся на благо армии. А иначе, если задуматься, этот узел и не развязать было. Петру пришлось совершить "революцию сверху", вытащив избитую им же Россию на авансцену истории. Он напялил на нее парадное платье и отправил играть главные роли в спектакле "Европейский террариум", приговаривая: "А ты говорила, дескать, не могу, да денег нет..."
Как менялся Пётр I, первый император и последний царь, в представлении потомков? «Я даже затрудняюсь назвать его великим человеком – не потому, что он не был достаточно велик, а потому, что он был недостаточно человеком,» – писал философ Владимир Сергеевич Соловьёв о Петре I. На знаменитом памятнике «Тысячелетие России» в Великом Новгороде содержится 128 фигур знаковых деятелей отечественной истории, и весьма символично, что центральное место на монументе занял именно Пётр Великий.
Тень его исполинской двухметровой фигуры простирается сквозь века в наше время, разрезая отечественную историю на два периода – допетровский и послепетровский. Как замечал великий поэт Фёдор Иванович Тютчев, «Русская история до Петра Великого сплошная панихида, а после Петра Великого – одно уголовное дело».
Величие Петра сегодня не вызывает сомнений. Но как менялось отношение к императору на протяжении трех последних столетий? Об этом узнаете в новом видеоролике Константина Гусева, историка, старшего преподавателя кафедры зарубежного регионоведения и востоковедения Кубанского государственного университета.
"Она ж дочь твоя перед Богом!", - батюшка Матрёны, как мог, увещевал старика. Но тот лишь посмеивался, покручивая ус. Для себя Иван Степанович давно все решил: красавица будет его. Уж больно хороша выросла крестница! Грешно, конечно, но не менее грешно кому-то другому отдавать такую красоту..
Художник Константин Маковский.
Пока отец Матрёны кричал да охал, призывал "не губить крестницу", Иван Степанович вспоминал, как открылось ему в беседке "беленькое тельце".
В 1688 году в малороссийской Диканьке, еще не прославленной гением Гоголя, родилась девочка, назвали которую Мотрей, а, по-русски , Матрёной.
Матерью малышки была красавица Любовь Федоровна, дочка полтавского полковника Федора Жученко, владельца богатого села Жуки под Полтавой.
Отец Мотри - человек видный, сам Василий Леонтьевич Кочубей, генеральный писарь Войска Запорожского.
Мотря была пятым ребенком Кочубеев, и третьей дочерью. Росли дети на просторах Диканьки - места красивейшего, наполненного поэтическими легендами да малороссийскими сказками. Каждая бабка в селе готова была рассказать такую историю - заслушаешься. Мотря с сестрами Ганной и Катрей обожали слушать сказки старух, особенно, те, где рассказывалось о мавках - лесных русалках, влюбляющих в себя парубков. Повзрослев, Мотря и сама стала представлять себя мавкой из диканьских лесов.
Диканька, конец XIX века, открытка из серии "Виды Малороссии".
В 1704 году Мотре исполнилось 16 лет, и она превратилась в такую красавицу, что не всякая мавка с нею сравнится. Шея - белая, тяжелая коса по-малороссийски убрана круг головы, глаза, опушенные длинными ресницами, что родники - бездонные. Взглянет как бы невзначай на парубка, - и парубок краснеет до корней волос. Взглянет на матерого казака - и у того щеки зарумянятся. А каков стан! Да такого стана даже в самом Киеве не сыскать.
Василий Леонтьевич Кочубей, которому уже стукнуло 64 года, не мог на дочку нарадоваться. Хотел отец найти Мотре в мужья доброго казака, такого, чтобы и молод был, и силен, и знатен, и гроши чтобы водились.
Да вот судьба распорядилась иначе...
Осенью 1704 года погостить в Диканьку прибыл сам гетман Войска Запорожского обеих сторон Днепра Иван Степанович Мазепа. Кочубей был знаком с Мазепой много лет, и считался одним из его главных сторонников. Именно Иван Степанович сделал Кочубея сначала Генеральным писарем Войска Запорожского, а затем и Генеральным судьей. Более того, Диканьку Василий Леонтьевич также получил от щедрот Ивана Степановича.
Мазепа был настолько близок с семьей Кочубеев, что именно он стал крестным отцом новорожденной Мотри.
Усадьба Кочубеев в Диканьке.
Приехав в гости к Василию Леонтьевичу и Любови Федоровне, Мазепа поразился - до чего выросла крестница, до чего пригожей да ладной стала!
Гетману в ту пору было 65 лет - на год старше родного отца Мотри. Былая красота и удаль Ивана Степановича остались в прошлом - это был тощий старик с потухшим взглядом.
Портрет Гетмана Мазепы, считающийся наиболее достоверным его изображением.
Вернее сказать, взгляд Мазепы был потухшим, пока он не увидал свою крестную дочь. Престарелый вдовец, потерявший супругу Анну Половец два года назад, уже и не чаял, что окаменевшее сердце его оттает. Но оттаяло.
Иван Степанович влюбился в крестницу так, как никогда ранее ни в кого не влюблялся. Гетман и красавица гуляли по усадьбе, сидели в беседке. Отец и мать Мотри были не против, ведь Мазепа - крестный отец девушки.
Опытному ловеласу, образованному и умному, да, к тому же, облаченному гетманской властью, Мазепе, не составило труда очаровать юную Мотрю.
П.И. Григорьев, "Мазепа и Мария", 1887 г.
Вскоре Иван Степанович прислал к Кочубею сватов. Василий Леонтьевич и Любовь Федоровна был в подлинном ужасе, ведь согласно нормам того времени, любовные отношения с крестным отцом считались кровосмесительными, тяжким грехом.
Родители Мотри отказали престарелому жениху. На следующую ночь Матрёна сбежала из дому и вскоре оказалась у Мазепы. Гетман, все еще дороживший дружбой с Кочубеем, не воспользовался плодом, упавшим к нему в руки и отослал Матрену обратно нетронутой.
Мотря возвратилась в родительский дом, но жить с родителями она уже не хотела. Кочубей сокрушенно писал, что Мазепа "очародействовал" крестницу, после чего она "ругается, плюет на родителей и мечется".
Гетман между тем отправлял возлюбленной пылкие письма:
Моя сердечно любимая Мотренько!
Поклон мой передаю Вашей Милости, мое сердечко, а с поклоном посылаю Вашей Милости гостинец, книжечку и колечко брильянтовое, прошу их с благодарностью принять, а меня в любви своей неотменно держать, потом, даст Бог, и лучшее поднесу. С этим целую уста коралловые, ручки беленькие и все тельце твое беленькое, моя нежно любимая!
Предполагаемый портрет Матрены Кочубей.
Вскоре Мотря снова сбежала к гетману. Кочубей рвал и метал, слал Ивану Степановичу негодующие письма, требовал вернуть дочь, обвинял в кровосмешении.
Иван Степанович спокойно отвечал, что шестнадцать лет он терпел от Кочубея "поступки смерти годные", дочь его он любит, а то, что крестный отец ей - так что ж поделать.
"Так и что с того, что дочь? - писал Мазепа. - Чай, не родная кровь".
Кочубею все же пришлось "замириться" с гетманом - иначе выполнять обязанности Генерального судьи Запорожской Сечи он не мог. Однако Василий Леонтьевич не простил Мазепе погубленную дочь, затаил большую обиду.
Василий Леонтьевич Кочубей.
В 1706 году Мазепа, который полностью доверял Кочубею, сообщил Василию Леонтьевичу, что планирует оторвать Сечь от Московского царства. Кочубей немедленно отправил в Москву беглого монаха Никанора с устным доносом. 34-летний царь Петр I, относившийся к Мазепе чуть ли не как к отцу, доносу не поверил, однако повелел установить над гетманом негласный надзор.
В 1708 году Кочубей передал в Москву второй донос. Петр и на этот раз не поверил Василию Леонтьевичу.
Упрямый Кочубей, который прекрасно знал о готовящемся предательстве гетмана, привлек к делу своего родственника, казацкого полковника Ивана Искру, и с его помощью передал донос киевскому губернатору Д.М. Голицыну, который, в свою очередь, сообщил о предателе-Мазепе Петру.
Государя настойчивость доносчиков разозлила. Кочубея и Искру схватили и доставили в Витебск. Допрос арестованных был поручен графу Гавриилу Головкину и барону Петру Шарифову.
Во время пытки на дыбе Кочубей признался, что оклеветал гетмана Мазепу "по злобе".
Петр приказал передать доносчиков Мазепе для казни. Кочубея и Искру перевезли в лагерь гетмана, расположенный в селе Борщаговка под Белой Церковью. Здесь Василия Леонтьевича снова пытали.
Пока Кочубей находился в застенках, Мазепа "блудно жил" с его дочерью. О свадьбе не могло быть и речи - церковь не разрешила бы брак с крестницей.
Иван Мазепа.
15 июля 1708 года в Борщаговке 68-летнему Василию Леонтьевичу Кочубею и его сообщнику казаку Ивану Искре отрубили головы за ложный донос.
Уже осенью Иван Мазепа переметнулся на сторону Карла XII. Тут-то и вспомнил Петр I верного Кочубея, буквально кричавшего о готовящейся измене. Царь заявил, что Василий Леонтьевич был "мужем честным, славные памяти".
После победы под Полтавой по приказу Петра супруге и детям Кочубея были возвращены все его имения и даже пожалованы новые.
Между тем, Мазепа укрылся на территории городка Бендеры, тогда находившегося в составе Османской империи. Турки предателя не выдали, но он, сломленный поражением, скончался 21 сентября 1709 года в возрасте 70 лет.
А что же красавица-Мотря? Увы, историкам ничего не ведомо о судьбе девушки после ареста ее отца. Судя по письмам, Мазепа очень любил крестницу и едва ли он мог причинить ей зло из-за доносов Кочубея.
В Малороссии ходило стойкое предание, что Матрёна после смерти крестного отца тайно укрылась в женском монастыре в Старых Будищах, где приняла постриг под именем Ефросинья. В обители Мотря и окончила свои дни.
Есть и еще одно, совсем уж сказочное, предание. В Диканьке говорили, что Матрена превратилась в мавку, с тех пор она ждет в лесу своего суженого-Мазепу. Ждет, а тот никак не приходит...
с) Василий Гавриленко (Грусть)
Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen